Аннотация: Все в этой жизни связано. И все друг от друга зависят. Волк-охотник-заяц. Вот такой пассаж.
Старик закашлялся и бросил на землю окурок. Он стоял в березовой роще, и голые ветви деревьев с прилепившимися там и сям остатками пожухлой листвы, уныло поскрипывали над его головой под порывами зимнего ветра.
- Хм, - раздалось из-за чахлого куста.
Дед вскинул видавшую виды винтовку и прищурился.
- А ну, покажись! - крикнул он осипшим голосом.
Из-за куста вразвалочку вышел крупный Серый Волк
- А, это ты, - разочарованно протянул старик.
- О, да, мой добрый друг. Это я. - ответил Серый Волк слегка насмешливым тоном. - И опусти, пожалуйста, это ужасное творение незабвенного Хайрема Бердана. Полковник отправил бы тебя на гауптвахту за небрежное обращение с оружием. Затвор-то совсем износился.
- Надсмехаешься, серый, - беззлобно сказал старик, - смотри-тко, весна-красна приближается, а снега-то и нет...
- Да, дела, - кивнул матерый хищник, - половодья не дождемся. А как славно разливались вешние воды в былые времена.
- Талая вода, талая вода, - запел было старик, но снова закашлялся и замолчал, грустно созерцая сиротливые стволы русских красавиц.
- Да, любезный друг... - продолжал ностальгировать Волк. Теперь любому стало бы ясно, что угрожающая внешность зверя всего лишь маска, за которой скрывается тонкая романтическая натура. - Как мы жили, как мы жили... По весне деревья в талой воде стояли, такой простор, такая мощь!
- Выйдешь на природу, лодчонку наладишь - и вперед, по низкой волне! - подхватил старик. Он опустил берданку и другой рукой потрепал Волка по теплому загривку.
- Ты спасал, а потом я до следующей весны сыт был. - вздохнул хищник. - Ну ладно, друг, пойду я. Волчица заждалась.
Друзья серьезно, по-мужски, попрощались, и волк затрусил рысцой и вскоре затерялся среди деревьев.
С подветренной стороны за сценой наблюдала небольшая группа зайцев.
- Старый лицемер! - заметил старший по возрасту заяц, раздраженно постукивая лапой. - Ну что, пора, пока ветер не переменился.
- А долго нам еще? - спросила изящная молодая зайчиха, грациозно шевельнув ушком.
- Да, далековато, - произнес заяц. Он оглядел сородичей и остановился взглядом на самом маленьком зайчонке. Подумав, вожак подхватил его на закорки. В воздухе мелькнули трогательные розовые пяточки детеныша.
- Там хорошо, волк бурый есть, но он царевной занят, прикормлен, - подхватила старая зайчиха, - и охрана солидная, ни один браконьер не сунется! Тридцать сотрудников - витязи хоть куда!
- О, а мы пешком пойдем? - закапризничала молодая зайчиха. Ее ушки задвигались еще кокетливей.
- Где пешком, а где поедем, - буркнул вожак и с решительным видом поскакал в известном ему направлении.
- А как поедем? - не унималась капризница, устремляясь за ним.
- Как всегда, зайцем, - бросила старая зайчиха.
На ходу пререкаясь, заячья компания прыгала все дальше и дальше.
Дед Мазай, притоптывая озябшими ногами, двигался к дому. Преклонный возраст давал о себе знать, и старик потеплее закутался в заячий тулупчик.
Словно в насмешку ветер бросил ему в лицо несколько редких снежинок.