Крылатые слова. "Летающие" среди людей выражения не возникают из воздуха. Они имеют под собой основу. Крылатые выражения расходятся в народе, становятся такими привычными, понятными каждому... Люди понимают их интуитивно, словно получают от родителей с генетической памятью. Поэтому мы редко (если вообще) задумываемся - а что же стояло за тем или иным высказыванием, пословицей, поговоркой, дошедшими до нас через множество поколений? Что-то всё же мы знаем: что послужило причиной возникновения того или иного фразеологизма. О многом же приходится догадываться. Такова особенность истории: невозможно знать всего. Поэтому точно узнать первоисточник крылатых слов нам, увы, не дано...
Но ведь можно пофантазировать?
* * *
Эта история произошла в царстве, которое испокон веков было полно волшебства. Встретить чародея тут дело привычное, столкнуться с необычной зверюшкой (говорящей, например) совсем не странно. Только вот волшебство не всегда являет собой чудо, порой оно оборачивается злым колдовством. Но каждому ведомо, что без света нет тени. В отсутствии света царит сплошная тьма... А потому не было такого зла в этом Мире, которое нельзя было бы приструнить и поставить на место, истребив пару-тройку зарвавшихся монстров. Посему работа истребителя нечисти всегда была и будет в почёте. И столь же прибыльна, насколько трудна. Как их только не называли, этих борцов с пакостью нечистой: ведьмаками и ведунами, паладинами и рыцарями.
А суть то одна - охотники.
___________
До Дикого ущелья путь неблизкий, однако, погружённый в тягостные думы охотник не замечал порой даже того, как день сменяется ночью. Выручали его привычка и сноровка.
Оставив коня на опушке редкого леска, Храбр уже к полудню добрался до ущелья. За треть лунного цикла мужчина успел многое передумать. Твёрдо решил для себя, сделать всё возможное, чтобы измениться. Он научится говорить о своих чувствах, красиво ухаживать за любимой. А также не будет скупиться - станет щедро оделять детей отцовской любовью. Чувства переполняла всё его существо, да только наружу прорваться "подобающим" образом не могли...
Не успел охотник на нечисть начать поиски монстра, как в небо взмыло нечто большое и могучее. Разглядеть это существо мужчине не удалось - сильный порыв ветра опрокинул его на спину, а солнце, стоящее в зените, ослепило. Оклемавшись, Храбр приставил ладонь козырьком ко лбу и разглядел два крылатых силуэта на фоне безмятежно-голубого неба. Они неслись навстречу друг другу.
"Сейчас сшибутся!". Мужчина был уверен, что эти летучие твари будут биться. Подтверждением тому был рёв, разнёсшийся далеко окрест над скалистой местностью. Монстры подлетели предельно близко друг к другу и закружили на месте, будто примериваясь, за что лучше цапнуть противника. Но ничего подобного не случилось: навернув ещё несколько кругов, они чинно, друг за дружкой спустились в щерящийся зёв ущелья. Разглядеть их осторожный наблюдатель так и не сумел - отражённые от их шкур блики резанули по глазам. Нечего было даже и думать приближаться к таким устрашающим существам, не то что помыслить об уничтожении их в одиночку...
Только вот любопытство победило в схватке с осмотрительностью.
Спуститься по щербатому уступу не составило особого труда для сильного и ловкого, натренированного охотника. Он осторожно пробирался вперёд, ориентируясь на звуки и прячась за хаотично лежащими на дне ущелья валунами. Чавканье и тонкое повизгивание напоминали мужчине дворовую шавку, увлечённую поглощением неожиданной добычи. Низкое утробное урчание, казалось, отдавалось лёгким трепетом во всём теле - от ступней до макушки.
Храбр выглянул из-за очередного серого исполина, да так и прирос к нему. Издалека он не мог разобрать мельчайших деталей, но увиденное поразило его до глубины души. Два ящера стояли рядом. Разглядывая их вытянутые длинные шеи, грузное, мощное тулово, покрытое поблёскивающей чешуёй, кожистые крылья, охотник вспоминал рассказы своего учителя. Истории о самых редких созданиях в мире - драконах. Обычно они живут далеко от людских поселений, поэтому о них известно очень мало. Всё больше небылицы да страшилки. От Дикого ущелья до ближайшего поселения не больше дня пехом. Мужчине показалось очень странным, что драконы поселились здесь... Даже одно то, что они вообще появились в этих краях, было необычно.
Меж склонёнными к земле вытянутыми мордами сидел маленький дракон. Он смешно, неумело расправлялся с бараньей тушей. Детёныш, чутко оберегаемый родителями.
Довольно долго Храбр наблюдал за семейством драконов, а когда решил возвращаться неосторожно наступил на мелкое каменное крошево и опрокинулся навзничь. Уж этого не могли не услышать драконы. Так и оказалось: не успел охотник пошевелиться, как его накрыла тень. Огромная лапа с внушительными когтями стремительно приближалась. Она сжала хрупкое тело. Охотник не раз слышал, что когда человек умирает, у него перед глазами проходит вся его жизнь. На такие заявления он обычно отвечал одинаково - насмешливо хмыкал, надламывая бровь. "Как они могут это знать, ведь люди умирают... духи им нашёптывают, что ли?" - не раз задавался этим вопросом Храбр.
И вот сейчас, когда коса лихо вжикнула над головой, он вспомнил... нет, не всю жизнь. Всего лишь недавние события. Свой глупый поступок...
__________
Наезженная дорога услужливо ложилась под ноги крепкого каурого коня. В седле мерно покачивался задумчивый всадник. Под глазами его залегли тени. Жёсткая щетина придавала бледному лицу ещё больше мрачности. Но губы то и дело посещала довольная улыбка.
Середина лета радовала своей пригожестью. Земля прогревалась за день так, что до непроглядной темени отдавала тепло укутавшему её покрывалу ночи. Урожай обещал быть богатым, в лесах кишмя кишела дичь... как и всевозможные зловредные существа. Некоторые из них опасны не только для животных, но и для людей. Намаявшийся борьбой с ними охотник возвращался домой с увесистым мешочком монет.
Наконец дорога привела путника к воротам небольшого городка. Знакомые стражники поднял в приветствии руки. Храбр кивнул и повторил жест. Все (а это большинство горожан), кто хоть немного знал охотника, привыкли к его сдержанности в общении, поэтому не ожидали бурной радости при встрече.
Оказавшись за воротами, он спрыгнул на мостовую и повёл Налима в поводу по широкой улице. Доброслав славился на всё королевство искусной резьбой по дереву. Каждый коренной житель этого городка, независимо от рода своей деятельности, умел превращать бруски дерева в замечательные вещи. А всё потому, что Доброслав ещё в совсем недавнем прошлом был Доброславой - маленькой деревенькой на севере Холмогорья.
Охотник остановился напротив добротного двухэтажного дома. Губы сами собой раздвинулись в широкой улыбке, когда он увидел на широком деревянном крыльце пятилетнего мальчишку. Тот только что выскочил за порог и сразу же скатился кубарем на землю. Храбр легко подхватил его, подбросил вверх. Заливаясь счастливым смехом, ребёнок крепко обнял шею мужчины маленькими ручонками. Из не закрывающегося ротика, как переспелый горох из стручков, сыпались слова. Всего за несколько минут Храбр узнал почти всё, что случилось дома в его отсутствие.
Пухлые пальчики крепко уцепились за плотную ткань штанов. Требовательное подёргивание отвлекло мужчину от сумбурного повествования. Он наклонился, придерживая одной рукой мальчика, другой неуклюже потрепал по голове совсем маленькую девчушку. В её тёмных глазёнках плескалась радость.
- Вернулся... - словно тихий вздох прозвучало приветствие, в ответ в груди Храбра сладко защемило.
Они просто стояли и смотрели друг другу в глаза. Так повторялось из раза в раз, и даже стало уже своеобразной традицией. И не надо было вовсе ему, чтобы она как жёны других охотников бросалась на шею, а ей - чтобы падал на колени и с трепетом припадал к подолу. Всё это Веселина и Храбр единодушно считали лишь игрой на потеху соседям и прохожим. И это было обоим не по вкусу.
Женщина подняла дочь на руки и прильнула к мужу, а он обнял тонкий стан свободной рукой и прижался щекой к макушке жены. Ни с чем не сравнимое ощущение счастья и покоя переполняло в этот момент родные души. Идиллия длилась недолго - до первого же попадания маленького пальчика в отцовский глаз. Чернава веселилась вовсю: хватала родителя за нос, тянула за волосы, хлопала ладошкам по колючим щекам. И громко взвизгивала от восторга. Богдан же надулся и сдвинул светлые бровки на переносице - на него не обращали внимания, не отвечали на бесконечный поток вопросов. Весело смеясь, семья переступила порог своего любовно выстроенного "гнёздышка".
Дома всё было по-прежнему. Разве что дочь выучила с десяток новых слов, а сын бегал теперь не только с палкой-лошадью, а и с деревянным же мечом. Подарил эту игрушку Богдану Милован - молодой купец, чьё дело быстро шло в гору. Это очень не понравилось Храбру. Корил он больше самого себя: давно собирался выстругать сынишке меч игрушечный, да всё недосуг было. Разгулявшаяся нынче нечисть отнимала много сил и времени. Но мужчина не сказал ни слова в упрёк жене за то, что приняла такой дар от постороннего человека.
Такие вещи должен дарить мальчику отец или дед, но не посторонний человек.
Летний вечер тянется долго - для счастливого семейства он пролетел единым мигом.
Охотник всегда старался уезжать не больше чем на один лунный цикл. Этим летом ему ещё предстояло отправиться на охоту, но нескоро. Недели две ему предстояло провести рядом с самыми любимыми людьми в Мире. Сейчас он тихо наслаждался умиротворением и теплом их присутствия.
Храбр был из тех людей, которые не умеют не то что кричать, а даже просто говорить о своих чувствах. Но Веселина и не ждала от него од любви. Она любила и доверяла, не нужны были ей никакие заверения в искренности чувств. Поэтому ни разу и не заговаривала об этом. А стоило бы, как оказалось...
Ещё только лучину назад мужчины оживлённо разговаривали и громко смеялись. Сейчас же над одним из столиков в харчевне Бояна повисло напряжённое молчание. Запахи и звуки резко стали как будто далёкими и приглушёнными для охотника. Пряный аромат медовухи и сбитня, дух жареного мяса, смех и разговоры - всё это было точно наигранным и лишним. На языке вместо послевкусия ядрёного кваса была теперь горечь. Храбр сидел неподвижно, как изваяние. А Крив, в прошлом - успешный ростовщик, а ныне - местный забулдыга, тем временем продолжал талдычить заплетающимся языком:
- Все бабы такие! Ик, фрр... - мужчина явно перебрал горячительного. - Вот ты шляешься незнамо где...
- Замолчи, Крив, - угрожающе тихо произнёс Истислав. Он видел и неестественную бледность на лице друга, и остановившийся, потускневший взгляд, и крепко сжатые кулаки.
- А чё ты мне рот затыкаешь, а?! Я тебе... - смутьян в очередной раз икнул и сразу забыл, что собирался сказать. - Так вот, чего я... Твоя Веселинушка с Милованом то и того... это... спелись, во! Как вьётся то, вьётся да кружит купечишка вокруг неё, тьфу, противно... Э-э, бабы...
Охотник резко встал и вышел из пряно дохнувшей напоследок в спину харчевни. Добравшись до дома, он быстро собрался. Сказал супруге, точнее бросил в пространство:
- Вернусь нескоро.
- Милый, как же так? Ты дома всего третий день! Что-то случилось? Постой...
Мужчина делал вид, что не слышит взволнованного голоса. Родного, любимого. Он не хотел, но невольно представлял свою Веселину в объятиях хлыщеватого купца. Стройная, небольшого роста, с тонкими чертами лица - она всегда казалась охотнику хрупкой и ранимой. Волевой характер, как и вся её внешность, отличали женщину от остальных холмогорок. Смуглая, черноволосая дочь южных морей невольно привлекала взгляд. Для многих холмогорцев её красота была непривычной, но не менее привлекательной, чем пышность и золотистые кудри других женщин. Не будь Веселина женой прославленного охотника, вокруг неё вилось бы много желающих свети близкое знакомство мужчин.
Сейчас Храбр всеми силами сдерживал себя, чтобы не сорваться: меч был уже приторочен к поясу, а до дома купца идти всего ничего. Поэтому он споро оседлала коня и выехал из Доброслава.
Проехав пару вёрст, одумался, хотел было повернуть...
Всё его существо противилось тому, что он вытворил. Не поговорил с Веселиной, ничего не объяснил, обидел почём зря. А главное, поверил Криву на слово, усомнился в верности жены. И вот теперь отважный охотник разрывался на части. Не знал, как поступить. Когда (а это рано или должно было случиться) он вернётся домой, то как всегда не сможет подобрать красивых слов. Не сможет так, как хотелось бы, испросить прощения за вспышку, веру в домыслы и наговоры пьяного склочника. Сердце Храбра было полно любви, нежности. Только открывал он его просто: тихо, без помпезности, так, что распахнутые створки можно и проглядеть. Шапочно знакомые с ним люди считали его холодным и чёрствым, а причиной тому были сдержанность, неуклюжесть в проявлении эмоций и чувств, да скупость на слова.
Сравнивая себя и Милована, охотник точно резал себя по живому. А после прижигал калёным железом образующиеся раны. Он чётко, как никогда, осознавал свою ущербность. Если бы сейчас ему довелось поговорить с Веселиной, то на все её заверения в том, что кроме него ей никто не нужен, он бы лишь горько улыбнулся. Ничто не смогло бы переубедить его в том, что он плохой муж, отец, да и друг тоже... Если сеять, так целину - сказал бы землепашец в таком случае.
...Поводья не были натянуты, конь продолжал неспешный путь. Остановился на ночь Храбр под открытым небом, хотя до ближайшей деревни было рукой подать. Почти до рассвета он проглядел в звёздное небо. Лишь с первыми лучами забылся тревожным сном.
Каким бы глупым не было решение продолжать путь, охотник не стал возвращаться. Как раз до Холмогорья дошли слухи о том, что де на западе, в Диком ущелье, объявились невиданные существа. Огромные и зело страшные - так их окрестил люд.
Из уст в уста передавались истории одна кровавее другой.
____________
"Уходи! Ты пришёл без злобы в сердце, хоть и с намерением уничтожать... Мы не причиним вреда первыми. Будь спокоен, охотник, твоим соплеменникам ничего не грозит... если не будут нам докучать нелепыми попытками" - обжигающим вихрем пронеслось в сознании мужчины. Глухой, рокочущий голос исчез так же неожиданно, как появился, оставив после себя неизгладимый след. Храбр раскрыл глаза. Дракон сидел на краю пропасти в нескольких метрах от своей "жертвы".
С резким звуком раскрылись крылья, из запрокинутой к небу головы вырвался поток пламени. Мужчина восхищённо смотрел, как рассеивается жаркое марево. Воздушный кулак прижал неудачливого охотника на "огромных и зело страшных" монстров к каменной тверди, когда дракон взлетел.
Весь обратный путь Храбр тоже был погружён в думы, только теперь они приобрели другой оттенок и немного изменили направление. Его поразила чуткость, нежность, которыми были полны все движения драконов там, в ущелье. Большие, неуклюжие, тем не менее, они были ласковы друг с другом. Лёгкие тычки носом в шею друг друга, соприкосновения сложенных за спиной крыльев. Подбадривание малыша большой когтистой лапой, порхающей над дракончиком, словно пёрышко... Исходящая от троицы любовь друг к другу была почти осязаемой, она накрывала с головой, укутывая пушистым одеялом.
Храбр не знал, что он скажет и сделает, когда приедет домой. Сейчас он был уверен только в том, что больше никогда не усомниться в Веселине, в её любви. Мужчина ещё не знал, что жена всё знает - Истиcлав поведал причину скороспелого похода. Что не серчает, не гневится, а лишь молится богам, чтоб сберегли его в пути. Охотнику ещё предстояло узнать: его "драконья нежность" дороже для неё всего на свете.
Не дано было ведать Храбру ещё и того, что вскоре драконы не будут диковинкой для холмогорского края. Что спустя время людей не будет удивлять такое сочетание двух слов, как "нежность" и "драконы".