Когда я училась в шестом классе, к нам в школу пришла девочка, приехавшая из Саратова. Шестых классов в школе было три, и попала она к нам - к бэшкам. Во-первых, пришла она посредине учебного года, до этого у нас такого не случалось, если и приходили новенькие, то только в начале года да и знакомились мы с ними уже на линейке 1-го сентября. А тут пришла, озадачила наш сплоченный коллектив своим внезапным появлением. Федотов еще, помню, все бегал и орал: "Как снег на голову! Как гром среди ясного неба!" Поведение ее было, прямо скажу, странное - смотрела на всех как-то боязно, закрывалась, вечно одергивала свою и без того длинную юбку, теребила прядь волос и старалась молчать. Сказать честно? Она нас немного пугала.
В школе было полно разных детей: одни посмеивались над ней и поговаривали, что она ненормальная, другие просто обходили ее стороной, третье помогали нашему классу как-нибудь ее растормошить и разговорить - всяких хватало.
Наш класс был самым сплоченным в школе, мы всегда держались вместе и всегда заступались друг за друга, а она, такая иная и загадочно-робкая, была ячейкой нашей большой семьи.
Кстати, замечу, что она была на удивление красива, по-настоящему, но тщательно это скрывала. Почему? Об этом чуть позже. У нее были безумные чуть выпуклые большие глаза ярко-зеленого цвета, всегда спрятанные за темно-русой бесформенной челкой. Ее тоненький и востренький носик, немного вздернутый кверху, лишь придавал ей миловидности и женственности. Крохотные ушки, маленький аккуратненький ротик, который она постоянно закрывала пухлыми ручками. Ее лицо - это хрупкие, изящные и мелкие черты лица, за исключением выделявшихся глубоких глаз. Так почему же все мальчишки якобы воротили от нее носы, как от девушки? Даже одноклассники, которые были за всех дам горой, в этом плане обходили ее стороной.
Сейчас я имею предпосылки догадаться, что далеко не все воротили свои носы при виде Вали. Ой, неужели я до сих пор не сказала, как ее зовут? Валя. Валентина Шустова.
Я уверена, что она нравилась многим представителям сильной половины школы, просто они боялись обсуждения и разговоров за спиной, смешков и издевок, они не рисковали своей "репутацией". А Валя просто не вписывалась в общую массу, такую яркую и сочную снаружи и такую серую и безликую внутри.
Она не красилась, боялась чужих глаз, не носила красивых нарядов, не оголяла свои части тела, а наши мальчики тогда очень любили ущипнуть какую-нибудь Соколову за голую ляжку или открытую лебединую шейку. Всем хотелось иметь рядом яркую и модную деву, а не забитую умницу с печальным взором. А многие девчонки, которые ее избегали, ей просто завидовали, завидовали ее натуральной красоте - это уже касаемо старших классов, леди становились с годами все искусственнее и искусственнее, а Валя свежела и выпрямлялась.
Вы, наверное, подумали, что я буду вести речь о Валиной школьной жизни и ее дальнейшей судьбе? Нет, это моя история, это история про меня, про настоящую дружбу. Обмануть не получится, т.к. все будет завязано на девчонке, свалившейся, как снег на голову, да, как гром среди ясного неба несколько лет назад...
Десятое июня 2006 года - мой восемнадцатый день рождения. Я все предыдущие годы ждала этого дня. Мне казалось, что это не просто день, а что-то особенное, наполненное некой взрослостью и зрелостью: первый этап сознательной жизни. И (о наконец-то!) родители перестанут называть меня ребенком. Дача. Утро для меня началось с крика за дверью мамы, папы и старшего брата: "Наша девочка стала совсем большой! Лесенок, с совершеннолетием тебя!" Все трое потрепали мои волосы, поцеловали, а Митяй так ущипнул меня за бок, что я окончательно проснулась. Когда они выходили из комнаты, мама, закрывая дверь, попросила меня быстрее одеваться и спускаться вниз.
Я в темпе вальса натянула шорты и футболку брата, закрутила свои непослушные кудри в узел и побежала вниз. Как только я вышла на лестницу, сразу почуяла терпкий и резкий запах жасмина - моих любимых цветов.
Когда я спустилась, я увидела, что вся гостиная была заполнена людьми. Меня поразили две вещи: самое удивительное в скоплении народа было то, что все они держали в руках веточки жасмина - я потеряла дар речи - это было потрясающе! А еще среди этих людей, пришедших в столь значимый для меня день, была высокая и стройная девушка с гордо поднятой головой и зализанными волосами, которую я не сразу узнала. Но глаза...да, глаза ее выдавали - это была Валя. Да, я отправляла ей приглашение на свои 18-ть лет, но я не ожидала, что она придет. Я искренне радовалась ее приходу и весь день искала подходящую минутку, чтобы поговорить с ней.
После стандартного трехкратного "Поздравляем!" все ринулись обниматься, целоваться и дарить подарки.
Я радовалась каждому подарку, который мне дарили: будь то жемчужные серьги от бабушки или коллаж на ватмане от племяшки.
Праздничный стол пестрил разнообразием, ставили его на веранде. Мы посидели очень славно, всем все понравилось. Ближе к вечеру я тактично намекнула маме, что дальше собираюсь продолжить отмечать праздник с друзьями, на что она трезво отреагировала. Я попрощалась с родителями и всевозможными родственниками, бабушки-дедушки сказали мне напутственные слова, чтобы вели мы себя прилично; еще раз со всеми перецеловалась, и мы отправились в путь.
С полчаса мы топтались возле калитки дачи: никак не могли решить, куда же пойдем. Знаете, я никогда не любила ресторанные посиделки или домашние званые вечера, мне интереснее было выбираться на природу, сидеть у костра под блеянье людей, которых называют "друзья". В принципе, так оно и вышло - мы купили кое-какого корма, несколько бутылок различного зелья и потопали на пруд, который находился в часе ходьбы от нашей дачи.
Добрались мы до места довольно быстро. С погодой в этот раз повезло, а то, сколько себя помню - 10-го июня по "Мёрфи" постоянно шел дождь. Все шустро освоились: Девяткин с Жаровым и Маринкой практически не вылезали из воды, Киреева с Дуловой сидели на берегу и, как обычно, по-доброму сплетничали, косо посматривая на Валю; "уже хороший" Пантелеев Юрка что-то яро доказывал любимчикам нашего класса - светлоголовым Белозеровым о распаде Союзов, а основная масса грелась у костра под звуки старушки Молли (так мы с седьмого класса называли акустическую гитару, которую Федотов получил в подарок от родственников из Швейцарии) и интересовались переменами в жизни Шустовой Валентины.
Уже темнело, когда Валя подсела ко мне:
- "Леська, а ведь у меня для тебя еще один подарок есть".
- "Что ты! Не надо, брось!" - она уже подарила мне изящную вазочку.
- "Все так набросились на меня с расспросами, жуткое дело!" - иронично пробубнила она себе под нос.
- "Да уж, ты очень изменилась, Валя. Пойми, к тебе никогда никто плохо не относился, а наоборот, просто, понимаешь..." - я не успела окончить мысль, как она уже ее подхватила.
- "Я все понимаю, Лесь! Я вас всех очень люблю, даже дуру Соколову люблю!" - задорно и в то же время грустно прозвучал ее голосок.
- "Ты очень хороший человек..." - нотки оправдания, оправдания за всех, ярко считывались с моих слов.
- "Это тебе, именинница, держи..." - она протянула мне слегка потертый блокнотик.
У меня вдруг защемило в груди - такие блокнотики дарили нам мальчишки в девятом классе на восьмое марта. Мурашки побежали по моему телу.
- "Ну, открой же" - протянула Валя.
- "У подъезда меня подкараулил Шумихин с цветами... у меня нет слов - он поцеловал меня..." - это была запись на первой страничке, которую я по инерции прочла вслух.
Через несколько секунд я осознала прочитанное - я вдруг испытала гордость, радость и небывалое удивление!
- "Шумихин!? Целовались!? Валя!"
- "И такое тоже было, как вспомню... а в школе-то и виду не подавал, трус!" - она смеялась.
- "С ума сойти, Валька! Вот это ничего себе тайны!"
- "Ладно, мне многое тебе хочется рассказать, а сейчас открой середину..."
Я немного волновалась, т.к. не знала, что ждет меня там. Я открыла середину и начала читать, но уже про себя:
"Второй месяц в новой школе, в третьей за этот год школе. Впервые после Саратовских улиц я чувствую себя как-то по-домашнему, спокойно... Я с трудом переживаю смерть брата, с того злополучного дня прошел вот уже целый год; папа устроился на работу, мама борется с болезнью - вместе мы ее одолеем, мы сильные, а Сашка всегда будет с нами.
Я попала в очень разносторонний класс - все такие интересные, но я побаиваюсь их... я вижу, что пугаю их, а что мне делать? Мне трудно идти с ними на контакт, а так хочется...хочется стать частью этого коллектива. Они мне нравятся. Правда. Есть в классе светлоголовые двойняшки Белозеровы - такие непоседы, Федотов, который бредет мечтой о гитаре, хоть и играть совсем не умеет, красавица Соколова, отличник Юра, вечная парочка Маша Киреева и Светка Дулова. А еще есть Олеся Светличная - мне почему-то очень хочется с ней подружиться, кажется, на нее можно положиться, доверить ей самую сокровенную тайну и быть уверенным, что она не разболтает; она похожа на мою старшую сестру - сдержанная, ответственная, начитанная. Вот было бы здорово влиться в класс... ребята, дайте мне немного времени, пожалуйста, и я оживу. Ой, совсем забыла! Олеся еще и жасмин любит - вот совпадение... мои любимые цветы..."
- "Валя...я...я не могу подобрать слова, чтобы хоть что-то сказать...спасибо, что ты есть у нас, что ты есть у меня".
По моему лицу, лицу сдержанной девушки, долго тогда еще текли слезы - слезы счастья, слезы правды и дружбы...
Первое августа 2009 года - все те же Дулова с Киреевой, умник Пантелеев, красавица Соколова, двое из ларца, Марина, Девяткин, Жаров, Федотов и нестареющая Молли в его крепких руках, Шумихин тут, у которого в левом кармане брюк лежит коробочка с колечком, а еще есть Олеся Светличная. В центре внимания жемчужина нашего класса - именинница Шустова Валентина...