Средин Ник : другие произведения.

Комета Галлея

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Галилей кидался яблоками в Ньютона.
    Галилей стоял на вершине Пизанской "падающей" башни, тщательно замеряя время броска и падения фруктов. Он предпочел бы использовать апельсины, они ярче, но после первого эксперимента магистрат запретил продавать ученому апельсины: слишком трудно было отмыть площадь.
   Галилей кидался яблоками в Ньютона.
   Галилей стоял на вершине Пизанской "падающей" башни, тщательно замеряя время броска и падения фруктов. Он предпочел бы использовать апельсины, они ярче, но после первого эксперимента магистрат запретил продавать ученому апельсины: слишком трудно было отмыть площадь.
   Ньютон стоял у подножия башни, рассматривая в телескоп прохожих и прохожанок.
   Яблоки летели мимо окон башни, из которых выглядывали ученики Галилея. Каждый ученик отмечал время пролета "снаряда" мимо своего этажа и бежал на вершину - доложить учителю. Ньютон был "новичком", поэтому никто не доверял точности его наблюдений. Момент соударения яблока с площадью отслеживал сам Галилей.
   А башня мечтала про покрытие из слоновой кости и поэта, который мог бы написать великие стихи.
  
   Сверху открывался вид на Пизу и окрестности. Прямо перед Галилео расстилалось красное поле черепичных крыш, изрытое узкими провалами улиц, тут и там торчали вышки колоколен и церквей. Площадь Чудес лежала на северо-западной окраине, и за спиной ученого город уже заканчивался, чернели пустые убранные поля - тоскливые, ноябрьские, между которыми вилась дорога во Францию.
   - Три! Два! Один! Бросаю! - в очередной раз крикнул Галилей, выпустил яблоко и перевернул песочные часы.
   - У! - вскрикнул Ньютон, зашатался и сполз по штативу телескопа на камни площади.
   Галилей довольно потер руки. Идея, наконец, увенчалась успехом: ученый сумел абсолютно точно заметить время падения "снаряда". Правда, небольшая погрешность, сопровождавшая эксперимент, не исчезла. Тяжело вздохнув, Галилей поспешил по лестнице вниз - помочь Ньютону прийти в себя.
   - Учитель, - разом заговорили ученики, обступившие Исаака. - Он бредит!
   - Сила, с которой яблоко бьет по голове Ньютона, равна силе, с которой голова Ньютона бьет по яблоку, - бормотал паренек. - Сила же удара равна массе яблока, помноженной на ускорение яблока...
   Галилей озабоченно снял телескоп со штатива и приложил холодный объектив ко лбу ученика. Исаак открыл глаза.
   - Учитель! Надо откачать воздух! - выкрикнул Ньютон. - Тогда перья и свинец будут падать с одинаковой скоростью!
   - Откачаем, обязательно откачаем, - пообещал Галилео. Посмотрел на нависающую над площадью башню и неожиданно просиял. - Длина катета есть произведение гипотенузы на синус противолежащего угла! Угол здесь небольшой, как раз объясняет погрешность...
   - Учитель? - робко позвал один из учеников, Винченцо, отодвигаясь подальше.
   - Отнесите Исаака домой! - очнулся Галилей. - Холодный компресс на голову, полный покой и позовите врача, пусть проверит, всё ли в порядке.
   - А вы, учитель?
   - Ньютону нужно в постель как можно скорее, несите напрямик, - помрачнел ученый. - А я не хочу лишний раз проходить мимо дома Галлея! Обойду по Буковой.
  
   Ученый любил неторопливо гулять по улицам, любил свой город, и жалел его: Пиза казалась Галилею дряхлым мудрецом, который растерял к старости всё своё имущество и вынужден был пойти в прислужники к Флоренции.
   Площадь Чудес, украшенная великолепным бело-мраморным курганом баптистерия, красивейшим храмом Италии и накренившейся колокольней, напоминала горожанам о былом величии. Галилею она говорила об упадке Пизы - город не мог поправить даже покосившуюся башню.
  
   Галилео шагал по узкой улочке, на которой прохожий еле-еле мог разойтись с каретой. Трехэтажные каменные дома теснились, пестрели разноцветными фасадами шириной не больше, чем в три окна, старались перещеголять друг друга лепными украшениями карнизов.
   Ученый свернул в арку и увидел троих в синих халатах, расшитых золотыми звездами, в нелепых колпаках.
   - Галлей? - уточнил один из них. - Вы правда собираетесь открыть великую комету?
   - Английский выскочка живет ближе к площади Чудес, почти у ворот святой Марии, - сухо ответил Галилео. - Я - Галилей.
   - Какая жалость, - вздохнул тот же незнакомец. Поклонился. - Мы - представители всех астрологов Европы. Мы пришли вас убить.
   - За что? - поинтересовался ученый.
   - Вы открыли четыре спутника Юпитера, - виновато пояснил астролог, доставая из-под полы плаща грамоту. - А появление новых небесных светил губительно для астрологии, так как все привычные астрологические методы оказались до основания разрушенными.
   - Простите, - сказал Галилей, отступая назад. - А нельзя их просто не учитывать?
   - Клиенты требуют сказать, как эти ваши Галилеевы спутники влияют на их жизнь, - вздохнул астролог, вынимая из развернутой грамоты стилет. - Мне, право, очень жаль.
   Из арки, под которой стоял убийца, вывалился камень.
   - Триста двадцать од... - машинально пробубнил Галилей. Вскрик перебил последнее слово. - Семьдесят семь сотых секунды, путь пропорционален квадрату времени, значит, высота приблизительно три метра.
   Второй астролог кинулся на Галилео. Мостовая вздыбилась у него под ногами, астролог запнулся, нелепо взмахнул руками и с размаха ударился в стену переулка.
   - Неистребимо запечатлённое движение, - пробормотал Галилей. - Пока тело не сумеет провзаимодействовать со внешними силами, будет двигаться равномерно и прямолинейно.
   Третий астролог пожал плечами. Поклонился и медленно, бочком, стал отступать назад. Резко распахнулась дверь дома, мимо которого крался убийца, чуть постояла открытой и с грохотом закрылась.
   Галилей задумчиво посмотрел на три беспамятных тела.
   - Дверь открылась из-за сквозняка, - сказал себе Галилео. - Камень из мостовой выбился вследствие сотрясения, произведенного падением кирпича из арки. Ну а кирпичи вываливаются из арок даже в тех городах, где башни не падают. Строить надо лучше! Человеческий разум познаёт некоторые истины столь совершенно и с такой абсолютной достоверностью, какую имеет сама природа!
   Ученый довольно кивнул, осторожно перешагнул астролога со стилетом и заспешил домой.
   Дряхлый мудрец, одетый в цвета Тосканского дома, улыбнулся, покачал головой и порадовался, что успел спасти одного из умнейших своих сыновей.
   Правда, даже самые умные люди время от времени говорят глупости.
  
   Возле дома Галилея ждал отряд городской стражи.
   - Простите меня, Галилео, - смущенно сказал капитан. - Но вы арестованы. Мы должны доставить вас в магистрат по обвинению в убийстве.
   - Но это меня хотели убить! - обиделся ученый. - Арестовать надо их!
   Капитан выслушал рассказ про нападение астрологов, взял с Галилея слово самолично доставиться на разбор своего дела, и во главе отряда помчался вязать астрологов. Галилео вздохнул. Зашагал во дворец подеста, на Рыцарскую площадь.
   Три века, с одиннадцатого по четырнадцатый, здесь было сердце Республики Пизы, правившей если не миром, то западным Средиземноморьем. Пизанские купцы торговали от Испании до Константинополя, от Прованса до Африки. Пизанские войска прогнали арабов с Корсики и Сардинии, разгромили города сарацинов в Южной Италии и Сицилии. Пизанские корабли доставляли крестоносцев в Палестину, а пизанский архиепископ стал патриархом Иерусалима.
   Галилео остановился, глядя на памятник Козимо Медичи перед огромным собор Святого Стефана Рыцарского.
   Война гвельфов и гибеллинов потопом прошла по Италии. Пиза выбрала "не ту сторону". В конце тринадцатого века Генуя разгромила флот, Флоренция разбила войска на суше. Само море отступило от города - ил занес реку Арно, и морские корабли не смогли подниматься к пизанским гаваням. Еще сто лет Республика сопротивлялась, пока очередной правитель не продал ее Милану за двести тысяч флоринов, а Милан перепродал Пизу Флоренции, столице Тосканского герцогства.
   Сто лет назад Козимо Медичи, великий герцог Тосканский, основал рыцарский Орден для борьбы с пиратством, сделал Пизу его штаб-квартирой и приказал перестроить Рыцарскую площадь: воздвигнуть собор и дворец для Ордена, а заодно поставить памятник себе, Козимо Первому...
  
   - А почему вы без стражи? - подозрительно спросил подеста, правитель города. Услышал про астрологов, кивнул. - Да, они подавали жалобу. К ним еще и медики присоединились.
   - А медикам-то я чем не угодил? - возмутился Галилей.
   - Они тоже учитывают расположение светил. А что им делать теперь - не понятно. Перейдем к делу, - решил подеста. Постучал пальцами по столу, подошел к окну и позвал несколько латников в кабинет. Дождался, пока они пришли, приказал взять ученого под стражу и продолжил. - К нам поступило сообщение, что сегодня, прямо на площади, вы убили своего ученика Исаака Ньютона, поданного английской короны, путем бросания в голову свинцового шара. Тут и подписи свидетелей. Что можете сказать в свое оправдание?
   - Ньютон жив и здоров, - вздохнул Галилео. - Хотите - отправьте гонца ко мне домой. Я бросал яблоки, а не свинцовые шары.
   - Но почему яблоки?
   - Потому что вы запретили бросать апельсины.
   - Хорошо, отпустите его из-под стражи, - подеста с сожалением пометил что-то на доносе, отложил в ящик стола. Снял со стопки бумаг слева от себя еще один лист. - Но! Взять его под стражу! Здесь нам сообщают, что вчера вечером вы с сообщником подавали непонятные знаки: расположившись на холмах на расстоянии мили, одновременно зажигали и гасили фонари. Предполагают, что это было колдовство...
   - Это был эксперимент, - перебил Галилей. - Я хотел установить скорость света.
   - Что?! - удивился даже командир стражников.
   - У звука есть скорость, у света она тоже должна быть, - объяснил Галилео. - Я открывал заслонку фонаря, Винченцо, как только видел свет на моем холме, открывал свой фонарь, а я замечал время, прошедшее между тем, когда я открою заслонку и увижу свет Винченцо.
   - И как? - кисло спросил подеста. - Чему же равна скорость света?
   - Мили маловато, - признался ученый. - Надо будет взять расстояние побольше и повторить...
   - Ладно, - вздохнул подеста. - Вы свободны, смущайте дальше мирный покой граждан Пизы. Если бы не покровительство самого Герцога, я бы... Не важно.
   - Интересно, - сказал Галилей. - А на великого Леонардо из Пизы тоже жаловались?
   - На Фибоначчи? - удивился бургомистр. Залез в шкаф, перебрал толстые фолианты, бухнул на стол том, помеченный "тысяча сто пятидесятый - тысяча двести двадцать пятый". Быстро пролистал. - Да. Соседи жаловались.
   - Соседи? - вскинул брови Галилео.
   - Да. Кролики Фибоначчи мешали им жить...
   - Но зато он сумел создать свой знаменитый ряд Фибоначчи!
   - А кролики съели у соседей всю капусту!
   - А от писцов, например, жалоб не было? - спросил Галилей. - На Леонардо?
   - Им-то чего жаловаться?
   - Фибоначчи ввел арабские цифры. Им в каждом шрифте пришлось учить на десять знаков больше!
   - Нет, не было, - подеста захлопнул книгу. - Уходите! Мне работать надо.
  
   Галилей прошелся по Предместной улице, названной по церкви Святого Михаила в Предместье - в конце десятого века, семьсот лет назад, ее строили в самом деле за городскими стенами.
   Постоял возле дома дяди Леона Аманати, в котором родился. Узкий - всего в два окна, фасад был нежно-розовым, как цветущий абрикос. Галилео подумал про отца-лютниста, умершего сорок лет назад во Флоренции.
   Ученый вышел на набережную, к мосту. Фасады, выходившие на реку, были намного красивее и изысканнее, чем на Буковой улице, но большинство дворцов были такими же узкими, и так же теснились, сжимая друг друга плечами, заставляя соседей тянуться ввысь, раз не получается раскинуться в стороны.
   На том берегу здания были скромнее, только несколько богатых церквей скребли небо своими крестами.
   Галилей не спеша шагал ко дворцу Великого Герцога, за которым начиналась улица Святой Марии, на ней жил ученый. Английский выскочка посмел поселиться на той же улице, внес путаницу в умы горожан и особенно приезжих, и заставил Галилео ходить от площади Чудес окольными путями.
   Возле красного дворца Августино к Галилею подошли трое, в запыленных плащах, с обветренными лицами моряков.
   - Вы не подскажете, как найти Галлея? - спросил старший из троих, забавно коверкая слова на корсиканский лад. - А вы, случайно, не он?
   - Нет, - отрезал ученый. - Я Галилей!
   - Галилей! - заорал второй корсиканец. Бухнулся на колени, с размаха приложился лбом о сапоги Галилео.
   Ученый зашипел, отпрыгнул, ударился спиной о парапет. Быстро огляделся, но стражи, как назло, видно не было. Безумец на коленях подполз ближе, обхватил колени, взвыл.
   - Объясните, учитель! Как такое может быть!
   - Он о чем? - беспомощно спросил Галилей.
   Корсиканцы переглянулись.
   - Ваше высказывание, - решился тот, что постарше. - Натуральных чисел столько же, сколько их квадратов, хотя большая часть чисел не являются квадратами. Маффео пытался понять и почти сошел с ума. Просим, учитель, объясните этому недотепе, в чем соль.
   - Просим, - эхом отозвался третий корсиканец.
   - Но это парадокс, - растерялся Галилей. - В том-то и дело, что он не имеет решения. Тут, наверное, новую теорию придется создавать, может быть, теорию множеств, или какую-то еще...
   Безумец сел, уставившись на ученого не верящими глазами.
   - Вы отказываетесь? - очень тихо спросил третий корсиканец, вынимая из-под плаща кинжал. - Подумайте, учитель.
   - Но, послушайте...
   - Я поклялся, что вы или вылечите Маффео, - корсиканец подошел ближе, поднимая нож. - Или я вас убью.
   Неожиданно Галилей "поплыл": очертания домов вдоль берега сдвинулись, поехали назад. Корсиканцы синхронно вздрогнули.
   - Это мы движемся? - настороженно спросил старший, оглядываясь по сторонам. - Или город?!
   - Движение можно заметить только по внешним предметам, не принимающим в нем участия, - сказал Галилей. - Принцип относительности движения. А здесь все движется.
   Непонимающие корсиканцы доехали до моста, сдвинулись влево - и, оказавшись за краем, один за другим полетели в реку. Движение остановилось - Галилей остался на мосту.
   Ученый посмотрел на дворец, возле которого его остановили корсиканцы. На убийц, вынырнувших из воды, размахивающих руками и ругавшихся. Река отнесла их уже за дворец Великого Герцога. Галилей тряхнул головой, протер глаза. Провел рукой по волосам, проверяя - не перегрелся ли? И заспешил домой.
   Старик в цветах Тосканского дома сидел на парапете моста и задумчиво смотрел вниз.
   - И правда, - пробормотал старик. - Никак не отличить, вода движется под мостом, или мост над водой.
  
   Прямо перед дверью родного дома Галилея едва не сбила лошадь.
   Точнее - два всадника, резко остановившихся прямо перед ученым. Высокий, стройный человек лет сорока, в фиолетовом плаще, ловко спрыгнул на землю, бросив повод слуге.
   - Базен! Присмотри за лошадьми, скоро поедем дальше! - крикнул человек в плаще, потом учтиво поклонился остолбеневшему ученому. - Галилео Галилей?
   - Да, - кивнул польщенный ученый. - Вы пролили бальзам на мое сердце: хоть кто-то не путает меня с Галлеем. Скажите, вы, как и все сегодня, хотите меня убить?
   - Напротив, - улыбнулся человек в плаще. - Позволите войти?
   Дома Галилей первым делом спросил, как дела у Ньютона. Узнав, что доктор уже был, осмотрел пострадавшего и заверил, что ничего, кроме шишки в форме яблока, пациенту не угрожает, Галилео распорядился принести в кабинет вино и легкий обед на двоих.
   - С кем имею честь? - полюбопытствовал ученый.
   - Аббат д"Эрбле, - отрекомендовался человек в плаще. - Сожалею, но я тороплюсь. Вы знаете, что вас скоро арестует инквизиция?
   - Еще и они? - вздохнул Галилей. - Неужели за гелиоцентризм?
   - Это только формальный повод, - поморщился аббат. - Если бы вы не поссорились с иезуитами, вы могли бы жить спокойно, пользуясь славой, не имея никаких ограничений и писать по своему усмотрению о чем угодно, хоть о вращении Земли. Вам надо бежать. В Голландию. Вы знакомы с Декартом, который изобрел систему координат? Нет? Вот и познакомитесь. Будете вместе с ним думать, следовательно, существовать.
   - Я не могу стать беглецом, я слишком ценю удобную жизнь, - улыбнулся Галилей. - И потом, что скажут потомки?
   - А что они скажут, если вы отречетесь от своих идей? - вкрадчиво спросил аббат. - Они запомнят только ваше отречение. Может быть, кто-то еще вспомнит, как вы кидали предметы с Пизанской башни, хотя основные выводы про ускорение свободного падения вы сделали, наблюдая, как тела скатываются по наклонной плоскости.
   - Откуда вы знаете?
   - Я читал ваши работы. Но им, в будущем, будет наплевать, что это вы создаете фундамент новой, экспериментальной науки. Кто вспомнит, что это вы открыли первый закон динамики и принцип относительности движения? Кому будет дело до того, что это вы открыли спутники Юпитера, горы на Луне, фазы Венеры и пятна на Солнце? Что это вы собрали первый микроскоп и термометр? Что вы сформулировали закон о неуничтожимости вещества? Уточнили плотность воздуха? Даже вам скучно это слушать! Что говорить про будущие поколения?
   - Я не для себя, - хмуро сказал Галилей. - Я для науки.
   - Ну так бегите и продолжайте ею заниматься! Наука - не религия, ей не нужны мученики!
   В дверь почтительно постучали. Винченцо ввел нового посетителя - тучного, молодого, в запыленном плаще. Увидев аббата, посетитель вздрогнул, задрал брови к макушке и неуклюже сложил пальцы в какой-то знак. Д"Эрбле ответил молниеносно, Галилей даже засомневался - был ли ответ?
   - Что вы здесь делаете? - вопросил изумленный посетитель. - Тоже пришли почтить великого Галлея, который, говорят, уже открыл свою знаменитую комету?
   - Меня зовут Галилей, - сухо сказал ученый.
   - Тем более я не понимаю, что вы здесь делаете!
   - У вас что, дел нет, кроме как к Галлею ходить, черт вас побери? - зло осведомился аббат.
   - Дела подождут, - хрюкнул посетитель. - Я даже не освежился с дороги!
   - Ну так идите и освежитесь! - рявкнул д"Эрбле.
   Посетитель сник, виновато скомкал шляпу, обиженным щенком глянул на Галилео и выскользнул из комнаты.
   - Не больше, чем через час вам принесут предписание явиться в Рим, - сказал аббат. - Поторопитесь, черт возьми! Вам еще повезло, что дело поручили такому дуралею. В коллегии есть ваши друзья, которые хотят, чтоб вы сбежали.
   - Вы... тоже? - спросил потрясенный Галилей.
   - Нет! - отрубил д"Эрбле. - Но как только вы получите письмо, вам запретят покидать Пизу. А уж проследить, чтобы вы не нарушили приказ, сможет даже этот... человек.
   - Хорошо, я уеду, - согласился Галилей. - Простите мое любопытство, но не ответите ли вы на еще один вопрос?
   - Да? - раздраженно каркнул аббат.
   - Я живу далеко от Франции, но даже я слышал, что девять лет назад честь королевы Франции была спасена четырьмя отважными мушкетерами, которые привезли ей подвески, подаренные герцогу Бэкингему. Правда, что вы - один из той четверки?
   - О, - засмеялся аббат. - И вы даже знаете, что меня тогда звали Арамис? Нет, разумеется. Подвески никогда не покидали Францию, это была всего лишь маленькая месть королевы подозрительному мужу. Наши имена тогда были известны, благодаря бастиону Сен-Жерве, так что легенду привязали к нам, больше ничего. Я прошу вас, Галилео, бегите как можно скорее. Да, в Германии идет война...
   - Уже лет пятнадцать.
   - Она будет идти еще столько же! Езжайте через Францию. Мы, к счастью, пока что не приняли участия в этой общеевропейской резне, разве что дали денег шведам.
   Д"Эрбле поклонился, выбежал на улицу, позвал Базена и умчался вперед.
   Галилей приказал собирать вещи. Ньютон, уже полностью оправившийся после удара яблока, убежал искать карету. Остальные ученики могли остаться в Пизе, но Исааку было лучше ехать в Голландию - там ближе была его родная Англия, а кроме того, знание языков могло помочь беглому ученому.
   Спустя час, когда карета уже была подана и нагружена, к дому Галилея подошел отряд стражи - незнакомых людей в одеждах Тосканского герцога.
   - Вы Галлей? - строго спросил офицер, вынимая какой-то приказ из внутреннего кармана.
   - Меня зовут Галилей, - сухо ответил ученый.
   - Как - Галилей? - не поверил офицер. - А что вы делаете в доме Галлея?
   - Но это мой дом!
   - Ваш?! - удивился офицер. Отошел на несколько шагов назад, прочитал надпись над входом. - Действительно, Галилей. Черт знает что творится в этом городе! Простите, не подскажете, как найти Галлея?
   - По этой же улице, ближе к площади Чудес, - хмуро бросил Галилео.
   - Я провожу, - вызвался Винченцо.
   - Хорошей дороги, - пожелал офицер, откланиваясь.
  
   Галлей жил недалеко от городских ворот, и когда Галилей проезжал мимо его дома, астронома как раз выволакивали во двор.
   - Что я сделал?! - кричал Галлей. - Неужели открывать кометы - это теперь ересь?! Я не знал! Честное слово! Я закрою комету обратно, только отпустите!
   - Исаак, - позвал Галилео. - Вы видите? Слева от нас бежит человек?
   - Учитель? - забеспокоился ученик, выглядывая из кареты. - Как вы себя чувствуете?
   - Хорошо, - кивнул Галилей. - Я забыл, вы ведь не из Пизы...
   Старик в цветах Тосканского дома бежал возле дверцы до самых ворот города. Он долго смотрел вслед последнему великому человеку из Пизы, и слезы медленно текли по щекам, мешая видеть, как удаляется карета.
   Потом старик помчался на площадь Чудес, сорвал со штатива забытый телескоп и бегом поднялся на падающую башню. Он навел инструмент на дорогу, и принялся искать карету, чтобы последний раз увидеть Галилея.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"