Тоскливели ветры, сгустив облака.
Замкнувшись в себе, без надрыва:
"Тоскливо кругом, - повторяла Тоска. -
Зачем так тоскливо

Кругом? - и глядела, вздыхая, наверх -
Все выше, туда, на Вершину
Вершин, и решила: - Уйду. Ото всех.
Оставлю, покину, -

Тоска обвела тусклым взглядом окрест, -
Все это, все это, все это".
- "Когда же Тоске тосковать надоест? -
Спросил, но ответа

Едва ли желая дождаться, шутник,
Знакомый Тоски, - Тонкий Юмор. -
Тоска пусть тоскует, а я - не привык.
Что сделать? Придумал!"

Высоким фальцетом вскричал: "Карау-ул!
Пожа-ар! Помоги-ите! Спаси-ите!
Цвет жареной плоти коричнево-бу-ур!
Обуглятся де-ети!"

"Пожар?.. - Страх зажмурился. - Это секрет...
Секрет остается секретом...
И вовсе об этом - меня здесь и нет -
Не знаю, об этом

Не знаю, не знаю!.." - Страх басом кричал,
Заткнувши мизинцами уши.
"Пожа-ар! - разносилось фальцетом, - пожа-ар!
Что может быть лу-учше!"

В глазах затаив нечто очень свое,
Помаргивала Безучастность,
Как будто не видя, что возле нее
Сейчас злоключалось.

Тоскливело время тяжелых минут.
Тоска, тяжела на помине,
Презрительно бросив: "Играется шут...",
К заветной Вершине

Решилась подняться, устав тосковать,
Смертельно устав раз за разом
Пытаться оправдывать - снова, опять -
Весь этот маразм.

"Тоска, на Вершину? Постой, я с тобой.
Вдвоем веселей. Вот увидишь, -
Шутил Тонкий Юмор, - лишь глазки закрой,
Как близится финиш.

Раз умные есть, значит, есть дураки.
Помилуй беднягу-паяца!
Без смелой, высокой, серьезной Тоски
Куда ж мне деваться?"

Тоска, словно не замечая того,
Кто плелся-паясничал рядом,
Уже убедившись: вверху - волшебство,
Забыв о возвратном

Пути, поднималась к Вершине вершин,
Манимая яростной грезой.
Вдруг Юмор, впервые один на один
Оставшись с серьезной

Тоской, начал хныкать, слабеть на глазах,
Слезя этот долгий, былинный
Подъем, проворонив за шутками, как
До самой Вершины

Поднялся, ведомый Тоской. "Что теперь? -
Съехидничал Юмор. - Без фальши
Ты скажешь теперь, что достигнута цель.
И славно. Что дальше?

Не знаю, как ты, я вернуться готов.
По нам стосковалась землица".
...Тоска поглядела поверх облаков,
Не в силах спуститься.

Тоска тосковала, а Юмор спросил -
Фальцетом, сгибаясь под ношей:
"А выживет мир, если сбросить на мир
Валун, да побо-ольше?"

И сбросил - туда, в самый бред, в самый низ,
Где Страх пробасил: "Мне, случайно,
Не слышится грохот?.. Лавина?.. Каприз
Природы суть тайна..."

И, в бельмах тая нечто очень свое,
Помаргивала Безучастность,
И вправду не видя, что возле нее
Сейчас злоключалось.