Осень - есть: о ней почти целая строка [как кружился последний лист]. Почему почти? Потому что "как" это не совсем про осень. Еще и сдвоенная согласная на стыке слов не украшает фонетику.
Философия - автор пытался ее привнести, я не смог разобраться в его замысле. Настроение частично удалось передать.
Текст в целом не прочитался. Рифм здесь нет по замыслу, с ритмом и размером затрудняюсь предполагать, была ли у автора изначально задумка сделать так, чтобы ни того, ни другого не было.
Осень - натуралистично, на грани кича: [останками бабьего лета].
Философия - не уловил. Но импрессионистский характер текста может подразумевать все, что угодно.
Показалось не совсем удачно [в тисках облаков]. Не сочетаются для меня два этих слова.Понятно, что автору нужна была экспрессия, поэтому "тиски", но и рифма нужна, поэтому "облака". [Туманом веков] - видится штампом. Вторая строфа показалась слабее, она слишком "искусственная". Особенно "выпирают" [маскирует] и [абсолютные]. Не покидает ощущение, что автор взял банальный стих про осень и заменил некоторые слова на заведомо поэтически и логически провокационные.
Осень -декорациями, фоном: [лист клёна золотой... листьям на дорожках...]. Есть также линия осени жизни:[паутина-седина... прожитыми годами...].
Философия -простая: человеку надо выговориться. Если не кому поведать свои радости и печали, человек придумывает себе собеседника.
Показалось, что в начале с обращениями [друг мой... родной...] некоторый перебор. [Строгие на небесах законы?] - смысл и назначение этого вопроса остаются загадкой. Тем более, что не получив ответа и не объясняя причин ЛГ сразу после этого решает написать письмо. [Это ветер из лесу принёс] - одно из неудачных мест: фраза по стилистики совершенно не вяжется с созерцательным рассуждением. От нее за версту веет какой-то просторечной сказкой. Да еще эти [вечны времена], осталось "у самого синего моря" добавить. [... по влажным от дождялистьям на дорожках меж стволами] - перебор с распространением обстоятельства места. Следующее восьмистишье показалось сумбурным и непоследовательным. Опять необъяснимый вопрос, опять без ответа и без объяснений. Опять перескок на описание природного явления и дальше его пояснение, но между ними вклинивается совершенно неуместное [что-то нынче сделалось со мной], усугубленное отточием. [... сверху, с неба] - явная избыточность, усугубленная фактически повтором: из контекста и так понятно, откуда. [А и вправду, и с чего бы] - не поэтично: и с точки зрения фонетики, и сточки зрения стилистики. Финал понравился, несмотря на "джентльменский набор" образов.
Техника -оставляет вопросы. Во-первых, не понял необходимость перехода с женской рифмы на мужскую и обратно в четных строках, причем это происходит даже внутри восьмистишья. Во-вторых, в восьмистишье очень много односложных и двухсложных слов (на восемь строк - три слова из трех слогов и одно - из четырех). Такая фонетическая конструкция характерна для интенсивной отрывистой речи, и вынуждает читателя "произносить" текст быстрее, что не есть хорошо для размышления и неспешной беседы. Именно поэтому (ИМХО) текст кажется излишне эмоциональным. В-третьих, имеются и скачки размера. Я не против модуляций разного рода, но если это прием, он как-то должен объясняться. Кроме того смутил акцент в слове [прожИтыми] и рифмы второй части восьмистишья [прости-грусти... винить-грустить...].
В целом сложилось ощущение, что начало и финал получились спонтанно на "одном дыхании", а вот остальное долго не складывалось.
Осень - несомненно. [Багряный лист] и вся вторая строфа не дают никакого шанса другим временам года.
Философия - а вот ее нет, что характерно для пейзажной лирики. Зато есть неплохо выстроенный эмоциональный фон - прямо по всем канонам: плавное нарастание к финалу, а в самом финале - спад.
[Вновь небосвод лазурной чистоты] - эта фраза плохо смотрится между [дождем вечерним] и [черных кружев тени], она скорее ассоциируется с утром. [Солидный клён, красавец своенравный] - опять диссонанс в описании, возможно, это "тараканы" моих ассоциаций.[На ветру... разносится...] опять же не слишком сочетается по характеру действия с [танце плавном].
Техника - неплохо. Все гладко и ровно за исключением [пожар и в сердце]. Мне показалось, что тут можно смело убирать "и" и применять форму множественного числа. Рифмы в большинстве удачные, даже [разожгла-легла] не слишком бросается в глаза.
Текст показался излишне хрестоматийным. Мне, как читателю, не удалось услышать авторского голоса.
В почерневших лесах эхом гаснет гудок паровоза, и листья летят из-под ног.
Что забыл ты в глухой предрассветной тиши, где дозором по топям стоят камыши?
Что влекло в этот мрачный неведомый край, перечерченный птичьими стрелами стай?
Здесь так гулко шаги отдают в тишине, восходящее солнце - как будто в огне,
И верхушки деревьев глядят на рассвет - до тебя им и дела-то, в общем-то, нет.
Ты же снова обходишь владенья зверей, забываешь себя, забываешь людей,
Растворяешься в запахе мокрой травы,в блёклом свете линяющей в полночь Луны.
Ты становишься кем-то ужасно чужим, на колени берёз плети рук положив.
Ты становишься диким, как эта земля, как вскипавшее инеем зарево дня.
Я смотрю - но и я не могу передать, как сжимается сердце, и как тянет познать
То, о чём промолчит эта серая звень вереницы тоскующих изб деревень...
И, наверное, я понимаю тебя - жить нельзя, ничего никогда не теряв.
Только тот доживёт, кто, забыв про уют, разгадает, о чём перепёлки поют,
Что скрывает шумящий, как море, октябрь, что рождает слепую больную печаль.
И поэтому северный пасмурный день возвеличит и сотни подарит идей.
И поэтому время, идя по лугам, пляшет в ветре, поёт, улыбается... Нам.
Может статься, за логом немеющим тень дрогнет зыбко - промчит быстроногий олень
Или, крылья сложив, сокол бросится вниз - в цепких лапках забьётся пропащая жизнь....
Эти встречи так живы, так странно легки, что, запомнив, не сможешь не вплесть их в стихи.
Будто сами собою приходят слова - в шуме ливня, в редеющем запахе трав...
Это всё неспроста... И пульсацией вен отзывается сладкий поэзии плен.
И бродить по лугам, напоённым тоской, лучше, нежели дома сидеть день-деньской.
И шататься по свету - вот лучший удел для того, кто иначе вовсе жить не хотел.
И теперь никогда не забудешь и ты эту мёрзлую землю, колючую стынь...
Даже после в кочующем дыме огней ты почувствуешь призрачный ветер полей.
Ты увидишь в угольях, рождающих свет, этот самый крадущийся лесом рассвет,
В треске веток съедаемых пламенем лип ты услышишь, как плачет над полем кулик...
В городах это время не любят, поверь. Слишком много нашлось для него палачей.
Здесь считают: младая подруга зимы как колдунья хранит ведовство старины.
Здесь пытаются выгнать её за порог, топчут хрупкое золото сотнями ног.
Люди города - стая брехливых собак. Жить не могут без ругани, споров и драк.
Меж собой поругались давно, и теперь наступает черёд и природы. И с ней
Будут биться - как будто со злейшим врагом, словно с вором, пробравшимся затемно в дом.
Будет зло без причины, холодный расчёт - в жилах этих людей кровь давно не течёт.
Там течёт, может, нефть, может, спирт - всё равно. Эти люди живут не реальностью - сном.
Посмотри... Их глаза заставляет блестеть не живое творенье, а пошлость и смерть!..
Не душа и не сердце - здесь разум важней: просчитать до конца, лишь для пользы своей...
И предзимье для них - только отзвук пустой. Ветер пылью метёт... Давит грустью простой...
Увядает трава, птицы меньше поют... И его не желают приветствовать тут.
И останется... Ветра напевы во мгле, летаргия тепла по широкой стране,
Строй тяжёлых и тёмных в небесах облаков, веток шум, нагоняющий тысячи снов
О весне... Паутина и иней на тонкой траве, а под кронами голых дерев на земле -
Облетевшей листвы разноцветный ковёр... Инквизиция вновь разжигает костёр.
Осень - и она здесь есть (чего тут только нет).
Философия - и в этом аспекте автор намешал "бульдога с носорогом".
Редкий случай, когда даже само чтение банально утомило. Небольшие островки поэтичности безнадежно тонут в море штампов, неказистостей, необъяснимых противоречий и технических огрехов. "Отжать" бы этот текст и отряхнуть от шелухи, глядишь, что-то бы и блеснуло.