Я боюсь смотреть тебе вслед,
чтобы снова не увидеть
размытый силуэт в утреннем воздухе,
наполненном горечью
берёзовых листьев и недавнего дождя, боюсь
что где-то там
в сорока шагах от меня,
ты стоишь и смотришь...
Боюсь увидеть и точно узнать, что ты обычно прячешь
в тёмных зрачках, будто отражение прекрасного зверя
в кривом зеркале.
Мне кажется, я не переживу этого.
И всё, что будет после,
хорошее или плохое,
будет окрашено одним цветом - серым,
бессмысленным и пустотелым...
Я всегда боялся тебя,
особенно в моменты расставания;
уходишь потому что так было всегда,
потому что утром воздух середины мая
ещё горчит
пробуждением листвы и ночного дождя,
и в лужах на автобусной станции отражается
бледная луна.
Потому что каждый твой шаг по мокрому асфальту
дальше и дальше,
как выстрел в висок, а красное облако
просто добавляет в горькую свежесть шестого часа
запах
смерти, свершившейся только что...
Жестокость, всё же, это не про тебя,
ты просто говоришь "пока"
и идёшь к стеклянным кассам,
покупаешь билет в далёкую даль и уезжаешь,
рассматривая в сизое окно цветущую черёмуху,
пенными волнами омывающую обочины. А я
как всегда
остаюсь далеко позади. И пожалуй, единственное,
что мне нужно - это тебя забыть,
да и всё вообще, что с тобою связано,
насовсем отпустить,
не сказав напоследок даже "прощай".
И не смотреть в черёмуховую даль,
где автобус растворяется в тумане,
потому что рано всё ещё,
всё ещё слишком рано,
потому что не затянулись коркой
и болят по ночам раны,
оставшиеся от горьких воспоминаний.
Но ты идёшь по лужам с неоновыми огнями,
и небо сиреневое спит, и цветущей природой пахнет,
а я смотрю тебе вслед и снова испытываю страх,
что только отвернусь на миг, как ты пропадёшь навсегда.
Ты же снова
останавливаешься на полпути, чтобы обернуться...
А я всегда боялся этого
и сейчас боюсь,
провожая тебя, вдруг увидеть
предназначенный мне незнакомый взгляд
из пустоты размытой