Ты, наверное, и забыла на пыльных улицах "квинса"
про розовые шарики мороженого, выроненные
из вечно холодных, узловатых и слабых рук
на потрескавшийся асфальт. А возле бордюра рекламки
скомканные
из маникюрного салона Чейси,
синие в белую глянцевую полоску, с указанием цены,
в которую включены
ещё и добрые советы от тётки Элизабеты,
и по зеленому забору разбросаны "Post no Bills" белые трафареты,
и дети
в закрытых черных пуховиках и рюкзаках,
спешат домой из школ
по морщинам на сером асфальте. А за медицинским центром Вайсмана,
в котором ты лечишь свой варикоз безуспешно,
открывается совершенно прекрасная картина
небесного купола из стеклянной сини
и облаков, на который уайлдовский великан налепил
цветастых артов,

и на картинках этих намалёваны
коричневые,
как переспелые буханки хлеба по тридцать три цента,
многоэтажки, что понастроены по всему побережью, холодному
и обглоданному до костей.
И флаг на ржавом флагштоке напомнит песню Синатры тебе,

и снова про мороженое, что я покупал на последние деньги,
хорошо что в квинсе еще в ходу наличка, а до пособия
ждать еще пару недель.

А ты взяла и выронила,

потом смотрела виноватыми глазами, цвета океана в январские будни,
и говорила, что вечно со мной всё не так,
вечно что-то кому-то дарю из еды,
а вещи вообще никогда,

а все нормальные люди дарят предметы, например, телефоны
или хотя бы серебряные кулоны, или что-то не материальное, но духовное
абонемент в салон Чейси со скидкой пятьдесят процентов,
потому что с ногтями беда, надо что-то делать, не витамины же
пить, черт возьми. А я дарю какую-то еду,
да еще с таким видом, будто это последний айфон, а это всего лишь
ванильное мороженое, зимой, и оно розовое,
это просто какие-то дурацкие холодные шарики. Ну вот на черта, скажи,
на черта такие подарки?


Значит, ты не забыла.
А я уже думал, что всё, финиш. Если так, то давай вспоминай
куда подевала ключи от квартиры,
пойдём уже домой
к себе,
хватит с нас улицы и картонок, хочется встретить ночь в тепле
вдвоём под пледом с электрическим обогревом.
Выпьем горячего какао
и спать. А завтра
возможно
не наступит уже никогда. Просто снова

и снова,

как всегда,
следующее за сегодня

вчера.