Сонжер Антония : другие произведения.

Юбилей Федора Переселенцева

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Перспективный молодой специалист по путям сообщений в межпланетном пространстве мечтает поехать работать на Марс, но в день своего 30-летнего юбилея он узнает, что его поездка может сорваться, если до завтрашнего дня он не женится или не предоставит собственные разработки в отдел межпланетных коммуникаций. Но профессор из его университета бесследно исчез, а найти подходящую жену за один день кажется ему невозможным. Но ради своей цели он готов преодолеть все препятствия.
  
  АНТОНИЯ СОНЖЕР
  
  ЮБИЛЕЙ ФЕДОРА ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВА
  
  На день надо смотреть как на маленькую жизнь.Максим Горький
  ГЛАВА 1. СТРАННЫЙ СОН
  
   29 февраля 2116 года утро выдалось ясное, на небе - ни облачка... хотя облаков не было бы видно и в пасмурную погоду, потому как 'коморка' пока еще спящего Федора Переселенцева находилась на высоте 8948-и метров над уровнем моря, что ровно на сто метров превышало самую высокую вершину Эвереста.
   Таким расположением квартиры уже никого нельзя было удивить: мало кто хотел жить внизу, на поверхности Земли, как жили в прежние времена. К тому же, ученые научились искусственно создавать атмосферу, благоприятную для жизни, там, где еще раньше невозможно было выжить. Хотя люди уже давно строили небоскребы и летали на космических кораблях, они никак не могли предположить, что всего лишь век спустя можно будет легко 'прокатиться' до все еще прекрасной Венеры, в любой момент погулять по уже наскучившему Марсу, а загадочная Джомолунгма станет детской игрой. Причем билет в космос стоил теперь почти столько же, сколько билет на метро. Разница заключалась лишь в том, что для проезда на Марс и прочие планеты Солнечной системы требовался защитный костюм, который, как дождевик, можно было приобрести за копейки на каждом шагу. Уличные торговцы старались урвать лакомый кусок с дорогих клиентов, каким-то чудом вышедших из своих авто и ступивших на Землю в своих ботинках из нейро-нано-нейлоновой ткани, которая так модна была в этом сезоне. Кожаные изделия уже считались 'прошлым веком'.
  
  * * *
  
  Именно сегодня, 29 февраля, был особенный день - юбилей Федора: ему исполнилось тридцать лет. Накануне Федор пережил настоящую бурю эмоций и внутренних противоречий, вызванных грядущим этапом жизни, когда надо было покинуть родительское гнездо.
   Человеческая натура совсем не изменилась со временем: ветер перемен влиял на жизнь людей на протяжении многих веков, и двадцать второй век не был исключением. Только к утру Федору удалось сомкнуть глаза, и теперь он никак не мог вырваться из объятий Морфея, о чем свидетельствовали то внезапно появляющаяся улыбка на его лице, то выражение удивления, то разочарования, то взмахи руками и невнятное бормотание.
  А приснилось ему, как он встретил своего пропавшего без вести несколько лет назад преподавателя, профессора Открытийдарова, как им вручили Нобелевскую премию за их открытия, как они отправились на самую дальнюю планету солнечной системы, куда долетала только разработанная ими печка с горячей сублимированной едой, правда, немного остывшей за несколько столетий солнечных лет. Затем они возвратились на родину, но тут, вместо того, чтобы почитать на лаврах славы за свое открытие, их настиг футурошок, потому что они оказались на миллионы лет вперед и никого из близких и знакомых уже давно не было в живых. Вокруг были построены какие-то высоченные здания, напоминающие пчелиные соты, мимо проносились одноместные летательные аппараты, в которых сидели люди со стеклянными глазами, никого и ничего кроме себя самих не замечающие. Они с профессором стояли на краю самого высокого здания, как вдруг, откуда ни возьмись, к ним подлетел гигантский аист... и как он только тут очутился..., неся к клюве ту самую печку. Заслонка печки приоткрылась и изнутри отчетливо донесся какой-то жуткий голос, переходящий в эхо:
  - Так что, ты готов стать героем двадцать второго века?
  Федор, испугавшись, отскочил в сторону, но там была пропасть, он с диким криком полетел вниз и вдруг - очутился в собственной кровати, а печка почему-то заговорила уже женским голосом:
  - Так что, ты готов стать героем двадцать второго века?
  - А, Маришка, это ты? - выдохнул облегченно Федор, увидев улыбающееся лицо своей младшей сестры Марины, милейшего создания с ангельским личиком, кудряшками цвета пшеницы, огромными фиолетовыми глазами и ростом два метра один сантиметр. 'Такая милашка, и настолько низкая, просто коротышка', - укоризненно перешептывались многие из тех, кто ее впервые видел. В это время рост менее двух метров десяти сантиметров у женщин считался уже ниже среднего. Нормальный же рост составлял примерно два метра двадцать сантиметров.
  Люди, вообще, стали на порядок выше, стройнее, прыгали и бегали в разы лучше, чем их предки. И если о так называемом пятерном тулупе в фигурном катании в начале двадцать первого века еще только мечтали, то в двадцать втором фигуристы с легкостью исполняли даже семерной тулуп. Женщины стали более мужественными, а мужчины - более сентиментальными. К великому сожалению прекрасных дам, истинные представители мужского пола куда-то бесследно исчезали, а о богатырях оставалось только мечтать, перечитывая любимые страницы книг в кое-где еще сохранившихся музеях, трепетно хранящих 'макулатуру', никому уже не нужную в быту.
  Дома тоже стали намного выше, а про тех, кто рождался маленького роста, говорили, что 'такие коротышки, наверное, были рождены на Земле', что уже было не в моде: все стремились идти в ногу со временем и рожать в космосе, ведь в этом случае на свет появлялись гении высокого роста, способные перевернуть мир к лучшему. При этом низкие иронизировали над высокими, как в старой доброй сказке про кругленьких и длинненьких человечков.
   - Каким еще героем? - понемногу приходя в себя, спросил брат.
   - А ты не помнишь? Ну, ладно, об этом чуть позже... А пока, Федюля долговязый, поздравляю тебя с юбилеем! - прощебетала Марина, - Вставай скорее, я сейчас убегу по делам, но через пять минут вернусь и, если ты еще не встанешь, своими руками стащу тебя с кровати и даже не посмотрю на то, что ты сегодня юбиляр, - этими словами Марина в два шага преодолела всю комнату и скрылась за дверью.
  Федор принадлежал к числу тех молодых людей, которые очень стремятся быть независимыми, самыми сильными и умными, но им это не всегда удается, потому что они испытывают панический страх перед самой только возможностью совершить какую-нибудь ошибку или промах, чтобы не получить очередной 'щелбан' в виде порицания и насмешек от своего окружения. Такие представители рода человеческого принимают мнение авторитетных для них личностей за свое собственное и несколько робеют перед противоположным полом. Они делают вид неприступных бойцов, но в действительности просто боятся, что этот самый противоположный пол почувствует их слабость и окажется не таким, как того требуют общепринятые правила, и все просто посмеются над ними. Несколько зависимый, запуганный, но все же добрый и целеустремленный, Федор сохранял чувство собственного достоинства и тягу к знаниям. Он был ростом более двух с половиной метров, что было несколько выше среднего роста мужчин XXII века, с сутуловатой спиной, длинным носом, как у Багратиона, без малейшего намека на курносость, и очень выразительными серо-голубыми глазами.
  - С Днем рождения, дружище! - отовсюду с экранов мониторов стали сыпаться электронные поздравления. Федор жил в комнате, по количеству техники несколько напоминающую охранную будку, только экраны были выполнены в виде настенных часов, зеркала, письменного стола и прочей мебели. Даже на кровати можно было установить режим просмотра ситуации внизу в любой момент времени с 8000-кратным увеличением. Федор любил эту функцию, ведь она позволяла рассмотреть все, что творилось внизу: улицы, номера домов и даже выражение лиц прохожих... И все это, просто глядя на подушку из мультиоптического разрядоустойчивого микро-нейро-дышащего и очень мягкого на ощупь материала.
  Наверх и по сторонам можно было посмотреть через потолок и стены, выполненные из особо прочного светоотражающего материала, напоминающего с виду обычное стекло, но на самом деле являющегося самым современным материалом, вырабатывающим кислород и нормализующим давление - находка ученых XXII века, благодаря которой стало возможно жить так высоко. Через стены можно было наблюдать все, что происходит снаружи, и казалось бы, должна быть видна и сама комната с улицы, но это был всего лишь обман зрения. Так, получив разрешение от Министерства Внешнего Порядка, можно было настроить этот материал по-разному: имелась возможность сделать здание полностью невидимым или только частично, также оно могло выглядеть как гора, дом или еще что-то, что требовалось изобразить для внешнего антуража.
  Привычка разведывать обстановку стала для Федора по важности такой же, как например, чистка зубов. Если все находилось на своих местах и ничего не нарушало привычный уклад жизни, он был 'в своей тарелке' и радостно встречал каждый новый день своей жизни.
  - С юбилеем, дружище! - донеслось со стороны настенных часов.
  - Спасибо за поздравления! - голосовое сообщение тут же было транслировано по всем каналам связи. В этот момент на противоположной стене объявился папа Федора, Петр Алексеевич, стройный, но низкого роста мужчина с квадратным волевым подбородком и в очках: - Ну, сынок, большой стал совсем! Университет закончил, стукнуло тридцать, поздравляю! Осталось самое ответственное - распределение, держись! А вечером тебя ждет сюрприз!
  В то же время на другой стене расплылось в улыбке лицо его мамы:
   - С Днем рождения, сыночек!
  Мама Федора, 'Лизавета Иванна', как все ее называли, очень обаятельная женщина с характером йорка, носила короткую стрижку в стиле ретро двухвековой давности, ее курносый нос задирался еще выше, когда она улыбалась, но при этом она становилась еще более приветливой. Лизавета Иванна занимала пост руководителя правления местной Ассоциации Космонавтов и потому всегда находилась в окружении изображений небесных тел, планет, звезд, метеоритов и разнообразной звездной пыли в ее рабочем кабинете. Собственно, это нельзя было назвать кабинетом в привычном нам понимании, потому как работала она, не отходя от тумбочки у кровати, над которой висел, поддерживаемый радио-магнитными волнами, ее миниатюрный компьютер размером с коробок спичек. Изображение звездного неба окружало ее все двадцать четыре часа в сутки. 'И как это тебе удалось дорасти до руководителя правления?', - любил ее задеть папа Федора, который немного завидовал ее успехам и не очень жаловал всю эту 'пыль, пусть даже звездную'. Он любил красивые интерьеры эпохи XVIII-XIX веков, поэтому на его стороне кровати звездный стиль плавно перетекал в рококо с современными нотками, о чем свидетельствовали невероятное количество завитков, орнамента и лепнины на асимметрично расположенных книжных полках у изголовья кровати и над ней, вазы в форме гигантских листьев и прикрепленный к одной из полок раритетный компьютер размером с модный планшет XXI века в упаковке в виде жемчужной раковины.
   - Мама, папа, с добрым утром! Спасибо, спасибо! Я вас, в свою очередь, тоже поздравляю со своим рождением! Прежде всего, это ваш праздник! - Затем, немного подумав, добавил:
   - Хотя сегодня это, пожалуй, только мой праздник, аист уже принес ... - тут он немного помолчал и задумчиво пробурчал себе под нос:
  - ... печку!
  - Какой аист? - разволновалась мама.
  - Уже можно и о своей семье задуматься! - быстро сделал вывод папа.
  - Да так, это мне только приснилось!
  - Тебе жениться пора! - хором прокричали мама с папой.
  Надо сказать, что в XXII веке тридцатилетний возраст стал чем-то вроде двадцатилетнего в XXI веке. В школах ввели восемнадцать классов вместо одиннадцати, затем дети обучались в лицеях или колледжах. Те же, кто не хотел учиться в лицеях и колледжах, сразу шли в нью-скулы, после которых оставался только университет. По окончании университета, обычно, заключали браки, тогда как жениться могли уже с двадцати одного года, еще учась в старших классах нью-скул. Гражданские же браки были под строжайшим запретом. Петр Алексеевич, директор одной из нью-скул в 21-м секторе 18-го измерения на высоте от восьми до девяти тысяч метров над уровнем моря, был доволен такой системой образования и воспитания, но в космонавтике все-таки 'денежных излучений' было на порядок больше. 'Ничего не изменилось за сто лет, - любил он посетовать на жизнь, - как платили магистрам мало, так и продолжают мало платить', - и обязательно завершал каждое свое высказывание изречением 'философа прошлого': 'Ничего, живы будем - не помрем'.
  Именно потому, что 29 февраля бывает лишь раз в четыре года, Федору приходилось праздновать свои дни рождения 1 марта, что он ужасно не любил. Но сегодня, наконец-то, он не 'мартовский кот', как любили его поддразнивать друзья все три предыдущих года подряд, а самый что ни на есть настоящий счастливец, родившийся в первую минуту 29 февраля ровно тридцать лет тому назад. Он радостно закрыл глаза, перевернувшись на другой бок, чтобы еще немного насладиться этим божественным утром.
  
  
  ГЛАВА 2. СЛОВО - НЕ ВОРОБЕЙ ИЛИ ОБЕЩАНИЯ НАДО ВЫПОЛНЯТЬ
  
   Состояние блаженства Федора прервала вбежавшая в комнату 'коротышка' Марина.
   - Видел внизу, в городе Туманный, на щите объявлений на улице Газа высветилось поздравление для тебя, ты же там родился? - не унималась сестра до тех пор, пока тот не удосужился настроить свою подушку на просмотр улицы Газа.
   - Да, действительно, друзья постарались, но внизу обо мне уже никто и не вспомнит, живем здесь уже десять лет, - с легкой грустью ответил брат. - А ты, Марина, тоже скинула мне поздравление на Марс и на Уран?
  - Конечно, братишка! Недооцениваешь, если думаешь, что я могла забыть об этом. Я никогда ни о чем не забываю, а особенно о том, что ты обещал мне, слово дал...
  - Что же я тебе обещал? - приуныл брат, роясь в потемках своей памяти, набитой до отказа всякой всячиной, начиная от курса обучения в течение более двадцати лет и заканчивая электромагнитным полем на Марсовом поле, но не в Петербурге, а на Марсе, и последней сотней новых знакомств на разных планетах. В такой момент ему всегда вспоминались слова Хемингуэя, который как-то сказал: 'Счастье - это крепкое здоровье и слабая память'.
  - Нечто очень важное для меня и очень перспективное для тебя. Ну же, вспоминай! Океания... Девушка, которая без ума от тебя... Эксперимент... Ты мне дал слово, что поможешь мне... Кстати, возможно, сегодня - тот день, когда все мечты сбываются!
   Федор прищурился, хитро улыбнулся, почесал затылок, как будто никак не мог вспомнить, хотя имя Океания, ее темные волосы и белоснежная улыбка сразу всплыли в его памяти:
  - Да помню я твой эксперимент со спуском в лифте на пять тысяч этажей... То же мне мечта!
  - Не на пять, а на девять, - прервала его сестра, - и не в простом лифте, а в специальной скоростной подъемно-спусковой машине до Земли, да еще с условием не есть привычную еду, а употреблять в пищу только разработанные мной 'съедобные нано-пломбы', обогащенные всеми необходимыми для нормального метаболизма и обмена веществ организма.
  - Ужасно некрасиво звучит 'употреблять в пищу пломбы', - поморщился Федор, - недавно видел репортаж про ультрасовременные пломбы, так теперь их есть придется... Фу! Какая гадость!
  - Федюля, это ведь не такие пломбы. Хорошо, мы можем назвать их и как-то по-другому... Например, нано-накладки на зубы. Но, тем не менее, вам с Океанией посчастливится пить только специальную заряженную воду, а все необходимые микроэлементы будут аккуратно и порционно 'смываться' с накладок, питая и насыщая организм. Это раньше изготавливали сублимированные продукты, а теперь прогресс ушел далеко... Ха-а! Хотя ты и старше меня и, может быть, немного умнее, - пролепетала Марина несколько смущенно, но тут же уверенно продолжила: - ты себе не представляешь, насколько далеко ушел прогресс! Ты даже стоя сможешь ощутить вкус настоящего обеда!
  - И как ты это себе представляешь? Стоя, пью воду и мысленно представляю себе жареную рыбку или домашний борщ, который так вкусно готовит Зинаида Степановна?
  Да-а, сестренка, хороший ты мне подарок подготовила, ничего не скажешь!
  - Для тебя же стараюсь! Да и познакомишься, наконец, с той, о которой давно мечтал, а времени это займет совсем немного - всего полдня, мы точно успеем к началу юбилея.
   - Успеем только к началу?
   - Гораздо раньше.
   - А Океания - это псевдоним?
   - Настоящее имя.
   - Устаревшее?
   - Довольно современное, - возразила брату Марина, насупившись и еще выше задрав свой курносый носик.
  - Я и не мечтал о ней, ведь мы даже не общались, только фотографию видел, это ты мне ее расхваливала. Но, так и быть, когда начнем?
  - Через час. Кстати, родители собираются навестить прабабушку, она не сможет добраться до нас, так что они, можно сказать, тоже примут участие в нашем эксперименте и спустятся с вами с Океанией до Земли.
  - Но почему бабуля не сможет приехать?
  - У нее сессия, она все-таки решила получить это десятое высшее образование. Ее дипломы уже заполонили всю стену, но ей этого мало. Она считает, что время, которое отмерено человеку, надо эффективно использовать и постоянно тренировать свой мозг, чтобы уплотнять кору головного мозга... Во как! Ну, да ладно, она тебя сама поздравит попозже, - ответила Марина и добавила с очень важным видом:
  - Только не забывай: до эксперимента ничего есть нельзя... Пить, кстати, тоже, - дала последнюю инструкцию Марина, подходя к двери. В этот момент Федор заметил красивый женский силуэт, промелькнувший за пальмой в античном горшке.
  - Ты ее видела? Там, за пальмой? - Федор присел на стул у письменного стола, уставившись на пальму.
  - Кого? Там никого нет, тебе все почудилось. Ладно, Океания будет у нас через час, а ты еще даже не умылся.
  - Но там точно кто-то был... Она пробежала мимо пальмы и залезла в горшок.
  - В горшок? Как можно туда залезть, это же обыкновенный горшок с землей, пусть и античных времен, - тебе, наверное, померещилось, или сны твои на тебя повлияли, ну да ладно, чем быстрее начнем, тем скорее закончим, одевайся поживее, - закрывая за собой дверь, сказала Марина.
  С этой минуты предчувствие чего-то, причем не обязательно приятного, не покидало нашего героя ни на миг, его лицо выражало то благоговение и мечтательность, то напряжение и раздумье.
  
  ГЛАВА 3. ВСЕМУ СВОЕ ВРЕМЯ
  
  Приняв душ и надев парадный костюм, Федор пребывал в прекрасном расположении духа, уже представляя себе знакомство с таинственной Океанией, празднование своего юбилея и долгожданный отъезд на планету своей мечты под красивейшим названием М А Р С. Но тут стали раздаваться телефонные звонки и голосовые сообщения с приглашением Федора на очередную конференцию на Уране, на Земле и ряде других планет. Сыпались рекламные объявления, какие-то опросы.
  Федор был перспективным молодым специалистом по путям сообщений в межпланетном пространстве и уже на следующий день должен был по распределению попасть на Марс, поэтому ему приходилось вежливо отказывать, но внутри него уже начинало все кипеть, когда в очередной раз прозвонил телефон и он, не сдержавшись, крикнул в миниатюрную трубку в виде ручки, даже не выслушав:
  - Меня нет дома! И хватит сюда звонить!
  Собеседница ответила красивым бархатным голосом:
  - Уважаемый Федор Петрович, извините за беспокойство, я займу у Вас лишь полминуты. Я с сообщением от Михаила Гавриловича о Вашей поездке на Марс...
  - Простите, а Вы кто? - смягчился Федор.
  - Я заместитель Михаила Гавриловича...
  - Я Вас слушаю, прошу прощения за несдержанность: сегодня перед Вами мне позвонили уже 501 раз. Ваш звонок - пятьсот второй.
  - Так вот, Ваша поездка может сорваться, если вы не женитесь до завтрашнего дня.
  - Что?!! Да на каком основании?
  - Федор Петрович, мне очень жаль, но это приказ Министра инопланетных дел.
  - Какой еще, к черту, приказ? Как такое вообще возможно?!! Мне обещали это место, никаких подобных условий не было! Как же так? - Федор, незаметно для себя самого, начал кружить по комнате с удивленно-возмущенным выражением лица, а потом сел за свой письменный стол и стал вертеть в руках телефон в виде ручки, пока тот не вылетел прямо в дверной проем, откуда внезапно, как из-под под земли, показалась голова домоправительницы Зинаиды Степановны, которая, приняв удар ручки своим массивным лбом, только поправила прическу и, как ни в чем ни бывало, спросила:
  - Федюша, выросла ли уже зелень, которую ты вчера посадил в зарядный бак?
  Федор, быстро подняв ручку, выпалил в колпачок ручки-телефона:
   - Минутку, простите, - и, изобразив довольное выражение лица, быстро сообразил:
  - Зинаида Степановна, извините, что попал в Вас своим телефоном, честное слово, случайно, а зелень... так, зелень, видимо, уже переросла, юбилей, знаете ли, отвлек меня, совсем забыл ее достать оттуда. Зинаида Степановна хитро улыбнулась, отряхнула передник и выпалила:
  - У старого козла крепче рога, а старые башмаки никогда не жмут, так что давай - ка сюда зелень, уж я-то соображу, как с ней поступить.
  Федор нажал на кнопку панели управления на шкафу, невидимая дверь тут же развернулась, открылся бак с высокими стеблями зеленого лука, петрушки и прочей зелени. Зинаида Степановна, не дожидаясь приглашения, сама схватила бак и, сияя, поплыла к выходу. Как только за ней захлопнулась дверь, Федор снова схватил ручку-телефон и проговорил тихим голосом, озираясь по сторонам:
  - Простите, отвлекли по срочному делу, так что же будет, если не женюсь и все-таки приеду один? - Меня отправят назад принудительно?
  - Да, Федор Петрович, мне и правда очень жаль, но это приказ Министра инопланетных дел. Все молодые люди, приехавшие на Марс, должны быть готовы к продолжению рода. Приказ вступил в силу со вчерашнего дня, 28 февраля, и связан с тем, что потенциальных жен на Марсе больше не осталось, а это прямая угроза вымирания.
  - Как так! Угроза вымирания? Да у нас, наоборот, по официальным данным, наблюдается стремительный рост населения, и Марс - не исключение, - забыв об опасности быть услышанным, заговорил громко Федор, закрепив ручку-телефон за ухо и начав рвать бумагу на мелкие кусочки, создавая из них аккуратную кучку у себя на столе. - Да зачем мне вообще жены... потенциальные? С Марса? Я и сам найду себе межпланетницу или, на крайний случай, землячку! И вообще, жениться мне еще рановато...
  - А потом, когда состаритесь, скажете, что поздновато?
  - Хм, я работать хочу, для себя и для науки пожить, в конце концов, а не детей нянчить!
  - Что Вы такое говорите? - ответила собеседница возмущенным голосом. - Дети - это самое главное, что только может быть. Это продолжение жизни. Я бы вам не советовала так выражаться, у всех межпланетных абонентов стоит прослушивающее устройство, а это может повлиять на Вашу репутацию, и тогда Вас уже не будут никуда приглашать и занесут в черный список... Вы, конечно, можете, как вариант, изобрести нечто такое, что способно помочь развитию науки, стать ученым и представить свое изобретение, но, боюсь, у Вас на это просто не осталось времени, так что жениться за день - это самый простой и разумный вариант, к тому же, Вам достаточно будет всего на всего приложить безымянный палец к изображению Вашей избранницы и программа по заключению браков сама все сделает за минуту. Это самый быстрый способ заключения брака в наше время.
  - Простите, мадам...Как Вас зовут? - Я не замужем, - прервала его девушка, - я мисс, а зовут меня Кора.
  - Что за имена: то Океания, то Кора!
  - Что Вы говорите? Алло! Здесь какие-то помехи...
  - Да так, ничего, Кора, приятно познакомиться. А Михаил Гаврилович на месте? Могу я его увидеть сейчас?
  - Нет, к сожалению, он уехал. На Земле сегодня собрание акционеров. Он выступает там от имени нашего университета. После этого они едут в банк получать кредит на новые разработки. Ему будут принадлежать 50% акций компании, когда на пенсию выйдет его наставник, и тогда он бы смог помочь Вам.
  - Скоро - это когда? Уже после того, как мне придется наспех жениться, чтобы работать на Марсе?
  Не успев попрощаться с собеседницей, он услышал гудки, свидетельствующие о том, что разговор закончен. Федор еле сдержался, чтобы не швырнуть трубку, как вдруг заметил, что у картины на стене с изображением рыбаков поутру стоит какой - то силуэт. То был женский силуэт, похожий на его утреннее видение, который опять исчез где-то за цветочным горшком с пальмой.
  На лбу Федора выступил холодный пот, и он, доставая платок, еще несколько раз посмотрел на картину с моряками на озере, заглянул каждому из них в лицо, затем обошел вокруг пальмы, - но там уже никого не было и исчезнуть девушке было просто некуда.
  - Хм, покажется же такое! Плохо я сегодня спал: очень мало, да еще этот сон...
  Чувство неопределенности и тревоги перешло в негодование.
  - Как же так? Жениться? За минуту? Еще чего? Патент на свое изобретение? Да, пожалуйста, есть оно у меня, точнее, было, только вот патент этот все также трудно получить сейчас, как и сто лет тому назад. Что же делать? Где взять жену? Или попробовать с изобретением? А если не получится? Что тогда? Дисквалификация и безработица?
  Надо сказать, что в этом веке снова была введена система распределения молодых кадров, благодаря чему все они расселялись там, где была нехватка новых умов. Девушкам давали места с более мягким климатом: как-никак, будущие матери, а вот мужчинам приходилось иногда не так сладко: их условия работы были более суровыми, но на то они и мужчины, чтобы защищать слабых женщин и зарождать жизнь там, где ее по определению иногда и быть-то не могло.
  Федор считал Марс своей второй родиной, поэтому любое упоминание о его любимой планете превращало его в одно большое ухо. Весть же о том, что его мечта могла не претвориться в жизнь из-за какого-то приказа министра, не давала ему покоя. Он не находил себе места, и, первым делом, заглянул в свой список контактов, но тот не добавил ему уверенности: среди тысячи кандидаток в жены не было ни одной, на которой хотелось бы жениться. Он уже представлял, как его папа с мамой собирают семейный совет и начинают поиск потенциальных жен. Как отец, который немного переживал за то, что сын не слишком на него похож, в очередной раз повторяет свою излюбленную фразу: 'Весь в мать пошел...', и тут же: 'но нос все-таки мой, чувство юмора мое, а самое главное - это ум, такого 'марсианина' еще поискать нужно'.
  Федор, как наяву, видел выстраивающуюся в его комнату очередь из кандидаток. Здесь и блондинки, и брюнетки, и огненно-рыжие, и в мини, и в макси, и в парандже, и просто необъятные по размерам, которые в дверь-то с трудом проходят, но при этом замечательные хозяйки, которые танцуют перед ним танец живота... Вот одна из невест, самая высоченная, по своим габаритам не уступающая борцу-тяжеловесу, вдруг берет его на руки, вставляет в рот соску и убаюкивает. Другая, еще более сильная, вырывает его из крепких рук первой и начинает отчитывать за то, что он не подарил ей такую же машину, как у его мамы.
  - Нет, только не это! - Он озирается вокруг, понимает, что это было только в его воображении, и вздыхает с облегчением.
  - Надо лучше высыпаться, а то лезет в голову всякий бред, - успокаивает он самого себя.
   Федора все больше и больше одолевают мысли о своих изобретениях, которые он, совместно со своим преподавателем в университете, профессором Сан Санычем Открытийдаровым, создал еще несколько лет назад, но патент на них не удалось получить, потому как профессору нужно было срочно уехать спасать свою семью от внезапно начавшегося наводнения на Земле, после чего он пропал без вести, а с ним - все разработки.
  - Вот бы разыскать Профессора. Это было бы чудом, потому что даже спецслужбы опустили руки, не найдя никаких зацепок. Выжили тогда не все, а среди тех, кто обрел новую жизнь, сумев выбраться из того ада, профессора не было... Но, возможно, за несколько лет прогресс ушел еще дальше. Не исключено, что появились новые поисковые устройства, которые даже без какой-либо техники, зарегистрированной на данного человека, могут его найти по другим показателям...Эх, Сан Саныч, не зря же мы с Вами столько времени потратили на разработку космической печи, доставляющей еду на другие планеты, и механизма, который по силе своего действия превышал во много раз нано-механизмы и мог за какие-то доли секунды перенести тяжелые предметы из одного места в другое - размышлял Федор, - интуиция мне всегда подсказывала, что Вы живы, но где... где мне Вас искать? Кажется, у мамы есть какие-то знакомые в розыске, но если она обо всем узнает, то все пропало, все пропало...
   В его памяти всплывали все подробности открытия футуромеханизма, который был способен аккуратно, вместе с фундаментом, перенести любое здание, не разрушая прежнего ландшафта, а как-бы вырезая фундамент сооружения из грунта и переставляя, как ни в чем ни бывало, на новое место. При этом, люди бы оставались на месте, к сожалению. Для их переноса требовалось устройство другого вида.
  Единственное неудобство было бы в случае переноса небоскреба: слишком много людей оставалось на небольшой площади. Это выглядело бы, словно разрушение карточного домика, на каждом этаже которого лежало бы по цветку. Но разница заключалась в том, что цветы после обрушения карточного домика были бы нещадно завалены картами, а при переносе здания люди бы в целости и сохранности оказывались постепенно на более низкой высоте, пока не достигали бы Земли под действием силы ее притяжения.
  Почему им с профессором Открытийдаровым не удалось создать механизм, способный переносить людей без специальных транспортных средств, а только с помощью излучений биополя, создаваемых этим механизмом, не было однозначного ответа. Были только версии, видимо, требовалось еще время, чтобы проанализировать действие нейрополярных биомолеулярно-магнитных излучений и найти причину того, почему на людей они не действовали. К тому же, перенос человека во времени повлияет и на историю, по крайней мере, если это известная личность, а сама возможность этого никак не укладывалась в голове.
   По сути, они с Сан Санычем совершили настоящий прорыв в науке, потому что, используя этот футуромеханизм, можно было бы переносить любые сооружения и образцы материи с других планет для дальнейшего изучения. Так, например, Эйфелева башня погостила бы на Красной площади, а Останкинская телебашня - на Елисейских полях. Египетские пирамиды можно было и в наше измерение перенести. Да хотя бы какое-нибудь impensable сооружение одной страны продемонстрировать другой, которая еще и находилась бы где-нибудь на Земле, за Атлантическим океаном. Как говорится, все можно было бы лицезреть на месте, с доставкой на дом... Только где взять все расчеты, схемы, патент на изобретение?.. А печка? Невероятно, но сон мне сегодня приснился неспроста. Может быть, это изобретение уже не так актуально, ведь сестра уже изобрела накладки на зубы вместо сублимированной еды... Впрочем, можно было бы в этих печках, заменяющих такси без водителей, довозить придуманные Мариной накладки.
  Конечно, попробовать по памяти снова все начертить, воссоздать - реально, но на это уйдет слишком много времени, а за день, даже за несколько часов до празднования его юбилея он точно не успеет...
   Эксперимент сестры был сейчас совершенно не кстати, а сообщить родителям и всем остальным о своей неудаче он не мог, потому что привык быть победителем, а не проигравшим, хотел сам нести ответственность за свой поступок, а не принимать в очередной раз навязанное ему решение.
  Если бы только он тогда не ослушался профессора и сдал экзамен досрочно, как ему и предлагали, но он выбрал каникулы на Марсе, потому что мама настояла на этом, сославшись на то, что ему срочно необходимо пройти реабилитационный курс, отдохнуть, чтобы не допустить ускоренной и довольно опасной работы серых клеточек, название которым уже давно было дано, но все время вылетало у Федора из головы... И если бы не это наводнение, он уже был бы специалистом первого класса и ему не пришлось бы сейчас искать пути решения этой головоломки, решить которую он обязан был только на отлично.
  
  ГЛАВА 4. ПОИСК НАЧИНАЕТСЯ
  
  Голова Федора шла кругом, он не знал, что делать, где искать пути выхода. Ему начинало казаться, что этот день - последний в его жизни.
  Даже сестре он не мог сказать о случившемся. С минуты на минуту Марина должна была его увести на эксперимент. На то, чтобы что-то предпринять, времени уже не оставалось, но во чтобы то ни стало нужно что-то придумать... или сдаться, рассказав обо всем родителям и сестре...
   Но и признание Федора не могло ему помочь: родители бы заставили его жениться на нелюбимой и родился бы очередной брак по расчету. Развестись, конечно, можно было бы, но не в его случае: за развод навсегда лишали вида на жительство на другой планете, а это означало бы, что жениться и вовсе не стоило, но тогда он бы совсем не попал на Марс, даже на короткое время... Оставался профессор Открытийдаров. - Где же вы, Сан Саныч? - окинув взглядом комнату с огромным количеством техники и мониторов, принялся Федор за поиск, изредка поглядывая то на входную дверь, то на настенные часы на стене.
  Федор мигом открыл наработанную за всю свою жизнь базу контактов и скомандовал электронному мозгу:
  - Поиск. Александр Александрович Открытийдаров. Профессор Межпланетного инженерного университета. Шестьдесят лет. Женат. Город Туманный.
  Вмиг на экране высветился огромный список людей с таким именем, статусом, семейным положением и местом проживания. Листая этот бесконечно длинный список, Федор обреченно воскликнул:
  - Все равно, что искать иголку в стоге сена... Сено, как бы здорово вновь вдохнуть этот давно забытый аромат!
  Федор схватился за голову, но тут ему послышались стремительно приближающиеся шаги в коридоре. Он быстро удалил данные с монитора, готовясь к поражению, как вдруг неожиданно раздался голос Зинаиды Степановны за дверью:
  - Мариночка, солнышко, помоги-ка мне с этим несчастным платьем. Бегом сю... об окончании фразы можно было только догадаться - домоправительница быстро одолела лестницу в гостиную, откуда звуки уже не доносились благодаря хорошей шумоизоляции. Послышались удаляющиеся прыжки Марины вслед за владыкой дома.
  - Уфф! - вырвалось у Федора тут же. В этот же момент на стене появилось довольное лицо Олега, лучшего друга Федора:
  - Привет новоиспеченному Марсианину! Завтра отчаливаешь? Ну, не отвечай, я уже чувствую, что у тебя в зобу дыханье сперло от счастья, ты, по-моему, мысленно уже на Марсе?
  - Как бы не так! - в отчаянии произнес Федор, - более того, если я сегодня не женюсь или не предоставлю министру инопланетных дел свое изобретение, то не видать мне Марса, как своих ушей без зеркала.
  - А-а-а, так они все-таки подписали этот приказ! Я был уверен, что он вступит в силу только с будущего года! Но...
  - Олег, - резко прервал его Федор, - помоги разыскать профессора Открытийдарова.
  - А он-то тебе чем поможет?
  - Не спрашивай, все позже объясню, просто помоги его найти. Надо кого-то подключить к поиску. Спасти меня может только профессор.
  - Кажется, есть у меня один на примете, он профи, в том году нашу кошку отыскал, которая случайно на Землю укатила... Зовут Марк. Но ему точно понадобятся фото и отпечатки пальцев профессора. Мы ему кошачью миску предоставили тогда, а фото было, хоть отбавляй.
  - Какие еще отпечатки? Где я их найду?
  - Ну, может, он тебе что-то передавал, вещь какую-то.
  - Да ничего не осталось, совсем ничего! Я пропал...
  - Постой-ка, - Олег скрылся из виду, но послышался скрип открывающихся ящиков и шорох бумаг. ѓ- Есть у меня кое-что! Ты спасен! Dum spiro, spero! (лат. Пока дышу-надеюсь) - радостно прокричал Олег, вынимая из какой-то папки фото и поднося к камере. На фото была группа студентов, а посередине стоял профессор Открытийдаров собственной персоной.
  - Сегодня перед обедом отец заедет в Вам и передаст тебе фото, ему надо что-то важное обсудить с твоими родителями. Фото надо срочно передать Марку, он твой сосед из 1005-й квартиры в доме напротив, его телефон я скину тебе через секунду. Лично я этого приехать не смогу, я должен... - связь резко прервалась, шаги уже стали слышны за дверью и через мгновение в комнату влетела счастливая Марина в сопровождении незнакомки.
  
  ГЛАВА 5. ЗНАКОМСТВО С ОКЕАНИЕЙ И МАРКОМ
  
  - Так вот Вы какой, северный олень! - открыла рот незнакомка, а Марина только тихонько хихикнула.
  - Я не олень, я Федор, приятно познакомиться, - ответил озадаченный Федор, с интересом рассматривая девушку.
  - Федор, как много в этом слове чего-то устаревшего, в смысле - красивого, хи-хи, а я Океания. Мое имя - это моя гордость, так что не надо его никоим образом изменять или коверкать, - высоко задрав красивую головку, отчеканила девушка. У Океании были длинные гладкие черные волосы, белая бархатистая кожа, красиво очерченные губы, стройная фигура и характер стервы.
  - Пренепременно, Океания. У Вас, действительно, прекрасное имя. - Сказал несколько фальшиво Федор.
  - Фи, - раздалось чье-то фырканье из цветочного горшка.
  - Все переглянулись, а Океания с Мариной вопросительно уставились на Федора, который сам, казалось, был изумлен от происходящего, но тут же им овладело непреодолимое желание сделать вид, что он чихает:
  - А-а-апчхи! Сегодня меня насморк мучает с самого утра, уж простите за подробности, милая Океания, - тут же нашелся Федор, но сам, делая вид, что ищет платок и отвернувшись от девушек, изумленно вглядывался в тот же горшок.
  - Будьте здоровы! - скривилась в лживо-любезной улыбке Океания, сверкнув своими белоснежными зубами и отскочив от Федора как можно дальше.
  - Вот и познакомились, - обрадовалась Марина, которой даже не пришлось открывать рта при их знакомстве, - а теперь - в путь. Родители уже готовы к спуску. Никаких специальных защитных костюмов вам не потребуется, так что можно начинать. Мы с моим начальником будем наблюдать за вами из лаборатории, сразу фиксируя все данные, которые получим в процессе эксперимента. - С этими словами она направилась к выходу, сделав знак следовать за ней. Океана ни на минуту не хотела оставаться в комнате, где только что была оскорблена невидимым присутствием микробов, которые распространил Федор, чихнув в ее сторону. Федор, в свою очередь, неохотно спускался по лестнице и усиленно пытался придумать какое-то оправдание своей медлительности.
  - Марина, - обратился к сестре Федор, - ты ведь знаешь, что сегодня родители встречаются с отцом Олега по какому-то важному вопросу?
  - Да, я что-то слышала об этом, - ответила Марина, переводя взгляд на Океанию и легкая улыбка скользнула у нее на губах.
  - Так во сколько у них встреча? Может, стоит подождать, когда они переговорят, а уже потом проводить эксперимент, - спросил Федор, питая надежду на то, что скоро получит фото профессора и не желая тратить драгоценное время.
  - Они договорились встретиться сразу после эксперимента, - прозвучали, словно гром среди ясного неба, слова Марины.
  - Ты уверена, а, может, подождем их и начнем эксперимент после обеда? - не унимался Федор.
  - Как это подождем? Зачем ждать? Я есть хочу! Федор, милый, разве Вы не голодны? Или Вы думаете обмануть компьютер и прикинуться голодным, а на самом деле будете уже сытым?
  - Океаночка, я же во благо нам всем стараюсь, Ваша красота только усилится, если вы немножко поголодаете, вот увидите, я читал последние...
  - Я же просила не коверкать мое имя, это безобразие, какая я Вам Океаночка? И вообще, не желаю даже слышать ни о каких диетах, от них только хуже! У Вас какие-то устаревшие данные! Диета лишь усугубляет нехватку организму микроэлементов, флавоноидов и ... Но Федор уже не слушал ее: он отчаянно пытался решить, каким образом он получит фотографию и когда он сможет передать ее Марку.
  - Надо срочно поговорить с Олегом и позвонить Марку, уточнить, сколько времени займет поиск профессора - сказал сам себе Федор и попятился в сторону своей комнаты.
  - Федор, мы же опаздываем! С кем еще поговорить? - спросила в недоумении Марина.
  - У - у м-меня, кажется... - Федор лихорадочно соображал, какую бы причину выдумать, - пиджак порвался, - тут же сообразил он, коснувшись спиной перил лестницы, - неудобно как-то, пойду переодену, - летел в свою комнату Федор, столкнувшись на лестнице с Зинаидой Степановной, которая уже сканировала взглядом его новый пиджак, качая головой:
  - Только купили вчера костюм, надо этим негодникам предъявить претензии! Вот еще, дырявый костюм подсунули, говорила же я, не надо покупать на Земле ничего! Руки, как крюки там у всех, разучились хорошо работать! - громогласно крикнула домоправительница, заслонив лестницу от наступающей на нее Марины, словно бронепоезд.
  Тем временем Петр Алексеевич и Лизавета Иванна уже начали терять терпение. Внезапно раздался звонок телефона Петра Алексеевича и тот, сменив гнев на милость, самым ласковым голосом ответил:
  - Да, бабуля, мы скоро у тебя будем, ждем нашего сына, он сегодня в ответственном и очень важном эксперименте участвует.
  - Петенька, каком еще эксперименте? - послышался в трубке голос бабули.
  - Мариночка сделала великое открытие, а Феденька поможет ей доказать, что ее теория верна.
  - Милый мой внучек! Петр Капица сказал как-то: 'Когда теория совпадает с экспериментом, это уже на открытие, а закрытие'.
  - Что? Что? Закрытие? Хм-хм!
  - Да, родной.
  - Бабуля, в таком случае мы поможем нашей доченьке с закрытием, мы к тебе уже едем, жди нас...
  Но тут Лизавета Иванна, услышав слово закрытие, быстро вмешалась в разговор, выхватив у мужа трубку:
  - Уважаемая Степанида Григорьевна, здравствуйте, нам недавно поставили новые замки, после их установки не то что вор - муха не пролетит! Уверяю Вас, закрываются они несравненно лучше, чем предыдущие!
  - Замки? Мариночка, что, совершила переворот в науке, изобретя новый замок? И вы мне везете экземпляр? Молодцы, я пока сообщу об этом охране, пусть вырезают наш замок, до встречи, милая!
  - Нет-нет, мы не Вам везем замки! - но трубку уже положили, а Лизавета Иванна всплеснула руками:
  - Она сейчас вырежет свои замки, что делать?
  - Дорогая! Хм, хм, ты зачем опять вмешалась в наш с бабулей разговор? И где нам теперь, по-твоему, брать новый замок? Времени в обрез, Федор куда-то убежал, наш друг скоро приедет к нам на встречу, а мы должны искать какой-то замок?! - негодовал Петр Алексеевич.
  - Мама, папа, какой еще замок? У меня эксперимент срывается, а вы - замок! - топнула своей длинной ногой Марина, уставившись на родителей.
  Пока родители препирались друг с другом и с дочерью, Федор вбежал в свою комнату, лихорадочно набирая номер Олега, но тот не брал трубку. Тогда Федор увидел на электронной панели на стене новое сообщение от Олега с номером телефона Марка. Теперь звонок Марку был для Федора, как соломинка для утопающего. Шел набор номера, но каждый сигнал вызова эхом отзывался в напряженном мозгу Федора.
  - Алло! - непринужденно ответил собеседник, сразу появившийся на табло монитора. Это был уже не совсем молодой, но все еще довольно привлекательный мужчина. Длинные волосы, усы, бородка и очень добрый и внимательный взгляд делали его похожим на волшебника из детской сказки:
  - Марк, Марк, Здравствуйте! Это Федор...
  - Знаю, знаю, в чем дело, приятно познакомиться, жду Вашей фотографии.
  - Марк, прошу Вас, зайдите к нам за этой фотографией сегодня после обеда, я не смогу лично ее Вам принести, мне надо участвовать в эксперименте, я заплачу любые деньги, только придите сами! Квартира 1004. Да, скажите, пожалуйста, сколько времени потребуется на то, чтобы найти профессора?
  - Если фотография и отпечатки будут приняты программой верно, то минут пять-десять и его место нахождения будет определено с точностью до метра.
  В это время Федор заметил, что глаза у Марка заблестели и что смотрит он не на Федора...
  Холодный пот пробил Федора, когда он увидел Зинаиду Степановну, словно танк, приближающуюся к экрану на стене. Федор зажмурил глаза, как будто готовясь к погружению в холодную воду в Крещенскую ночь.
  - Кто это? - каким-то странным голосом спросила домоправительница, поправив свой халат и прическу.
  - Меня зовут Марк, милая леди! - ответил за Федора его собеседник. - Вы очаровательны, я давно не видел таких привлекательных женщин, - воодушевился Марк.
  Федор в изумлении открыл глаза, но тут же встрепенулся, сконцентрировался, как вратарь, готовый в любой момент отразить удар и ни в коем случае не пускать мяч в ворота, и, обратившись к Марку, сказал:
  - Это наша уважаемая Зинаида Степановна, на ней держится весь наш дом, у нее золотые руки.
  - Разрешите, уважаемая Зинаида Степановна, милое создание, - подкрутив ус, сладко проворковал Марк - забрать у Вас сегодня конверт, который принесет друг Вашей семьи для Федора. От этого зависит дальнейшая судьба этого молодого человека.
  - Ах, ну, конечно, в чем же вопрос, - разволновалось 'милое создание', - я лично его передам Вам, на него ни пушинки не упадет. Федор- это наше все.
  А в это время, внизу, Марина, увидев, что проход в спальню брата, наконец-то, свободен, побежала вприпрыжку наверх, захватив с собой Океанию.
  Вместе они застали странную картину в комнате Федора:
  Зинаида Степановна кружила в вальсе с Федором по комнате, приговаривая:
  - Да, сегодня особенный день, самый прекрасный мужчина в мире обратил на меня внимание! Федор, мальчик мой, как я счастлива! Федор и сам был вне себя от счастья, но уже по другой причине: он теперь питал надежду на свое спасение.
  
  ГЛАВА 6. ЭКСПЕРИМЕНТ
  
  - Хоть у кого-то сегодня отличное настроение, - буркнул Петр Алексеевич, увидев пританцовывающую и что-то напевающую Зинаиду Степановну, грациозно выплывающую из комнаты Федора. - Долго ли еще вас ждать, мы уже успели заказать новый замок для бабушки.
  Марина в это время уже разговаривала по телефону со своим начальником, который требовал немедленного начала эксперимента.
  - Конечно, я Вас поняла, Николай Васильевич, у нас все готово, участники в норме - испытующе посмотрела она на сначала Федора, на лице которого выступил нездоровый румянец, а затем на Океанию, которая пыталась найти у себя в кармане пилку для ногтей: она сломала ноготь, когда танцующая Зинаида Степановна случайно налетела на нее в проходе, поэтому гостье пришлось отскочить к лестнице, но отскочила она не одна, а вместе с собакой Раппиной, которая, увидев веселье хозяев, хотела внести свою лепту в общее веселье, но вместо этого понеслась за мячом, отлетевшим от ноги домоправительницы, а затем попавшем под ноги Океании, вынужденной приземлиться на пол после неудачной попытки отбить мяч.
  В лаборатории уже сидели эксперты, их помощники и просто наблюдающие. Всем хотелось поскорее зафиксировать работу вкусовых рецепторов во время использования новейших накладок на зубы. А тот факт, что в спуске на Землю принимали участие четыре человека вместо двух, было принято на ура, так как дополнительно проверялось и влияние различного веса на скорость машины.
  Все участники, наконец, добрались до места эксперимента. Камеры были установлены в подъемно-спусковой машине таким образом, чтобы можно было беспрепятственно общаться с испытуемыми. Внутри было достаточно места. Можно было и стоять, и сидеть в расслабленном положении, раскинув руки в стороны на подлокотниках кресел, напоминающих места для космонавтов. Интенсивность света менялась в зависимости от того, кто входил внутрь. Если это был мужчина, то интенсивность была больше, если женщина, то свет начинал казаться мягким и ненавязчивым. В специальном шкафу были вставлены бутылки со специальной водой, которая должна была вступать в химическую реакцию в веществами в накладках и давать эффект насыщения организма.
  Лизавета Иванна с детским восторгом пристегивалась к креслу, приговаривая:
  - Вот, дожили до научного прогресса: теперь поездка к бабушке займет лишь несколько минут. Она, наверное, еще и до двери - то дойти не успела, не то, что замок вырезать - пыталась успокоить мужа Лизавета Иванна.
  - Неужели ты думаешь, что бабуля будет сама менять эти замки?
  - Внимание, начинаем эксперимент, - не дал ей ответить голос начальника Марины. - Пристегнитесь и следуйте всем последующим инструкциям.
  Камера зафиксировала всех присутствующих, не дав никому расслабиться.
  Как только все участники поездки были пристегнуты, машина начала быстро раскачиваться и, кряхтя, стала спускаться вниз.
  - Прекрасный завтрак нам сегодня приготовила Зинаида Степановна, - не знал, как поддержать разговор отец, - нежнейший омлет с беконом и грибами в сливочном соусе, м-м-м, пальчики оближешь...
  - Папа, ты, наверное, специально так говоришь, чтобы подразнить меня и Океанию. Не знаю, как Вам, Океания, но мне сейчас хочется как раз омлета с беконом, хотя я и вегетарианец,
  - Ишь ты, чего захотел, - ответил отец, впадая в азарт от поездки и постепенно забывая утреннюю перепалку с домашними.
  - Омлет с беконом - это предел твоих мечтаний, Федор? - с издевкой произнесла Океания, - извини, что на ты, но, по-моему, самое время для подобного перехода.
  - Ничего, мы все в одной ло-одке, - ответил Федор, которого слегка встряхнуло.
  - Ничего особенного в этой машине и нет, - несколько разочарованно заметила Океания.
  - Приготовьтесь, Федор и Океания, сейчас электронное меню покажется на мониторе. Ваша задача - выбрать блюдо по душе и нажать на соответствующую кнопку.
  Тем временем они уже приближались к земле.
  - Выберите блюдо, - скомандовало электронное меню, и все уставились в экран.
  Чего здесь только не было! Меню было не хуже, чем на королевском приеме. Здесь и Tortue Claire, столь популярный в середине двадцатого века черепаший суп, и маринованный лосось под соусом из дижонской горчицы, и свинина на вертеле, и средневековый пирог с дичью, и мороженое в жидком азоте, и прочие экзотические блюда с фантастическими подливками.
  Но среди всего этого великолепия Федор выбрал обычный борщ со сметаной, пирог с капустой и чай с лимоном, в то время как Океания остановила свой выбор на смертельно опасном японском блюде - фугу, для приготовления которого используют самых ядовитых рыб из семейства иглобрюхих.
  - Ты, видимо, любительница русской рулетки? - несколько удивился ее выбору Федор, будучи уверенным в том, что, обладая столь стервозным характером, нельзя так рисковать собственной жизнью.
  - С чего ты взял? -подняла одну бровь Океания.
  - Но фугу - это самая опасная для жизни рыба, и если она приготовлена не совсем правильно, то ты рискуешь уже не узнать результаты эксперимента.
  - Разве? -испугалась Океания, - да ладно, я просто хотела попробовать что-то экзотическое, - с умным видом ответила Океания, хотя не знала об этом блюде совершенно ничего.
  - Тогда фондю, я, собственно, и хотела именно фондю, просто немного перепутала.
  - Ха, ты, случайно, никогда не путала педаль тормоза и газа, когда впереди и сзади стояли самые дорогие машины современности? - попыталась ее уколоть мама Федора.
  - Или слона с ладьей в шахматах? - продолжил с хитрой улыбкой Петр Алексеевич.
  - Да ладно вам, я обладаю дипломом бакалавра, мне до магистра совсем немного осталось, а вы смеетесь надо мной, - обиженно заявила Океания.
  - Прекратите разговоры, пока вы не сделаете выбор меню, вы не сможете ехать дальше! -послышался недовольный возглас Марины, и все почувствовали, что они зависли в воздухе.
  Тут же последовали активные действия. Федор с Океанией выбрали блюда, а родители поддерживали их выкриками:
   - Молодец, правильный выбор! Так держать!
  Федор обожал борщ Зинаиды Степановны и нигде больше его не мог есть, но тут, выпив обогащенной разными элементами воды почувствовал, что ест самый настоящий борщ в точности, как у своей домоправительницы. В полном изумлении, он перестал пить эту воду и снова во рту нащупал обычные накладки. Потом вновь выпил 'волшебной' воды и продолжил обед. Он находился в полной эйфории от происходящего, потому что был наконец-то сыт и даже на время забыл о своих проблемах. Океания, в это время, тоже наслаждалась своим блюдом и была поражена превосходному вкусу этого фондю, но еще больше она негодовала оттого, что фугу оказалось ядовитым блюдом, и ее уличили в глупости, что она также не могла простить, так как стервозный характер проявлялся в ней с особенной силой именно после вкусного обеда.
  Эксперимент удался на славу. Довольная Марина и ее руководитель поблагодарили Федора и Океанию, сказав, что получили все необходимое для своего открытия, а машина, тем временем, уже приблизилась к земле в городе под названием Туманный, где родился Федор и где сейчас жила его прабабушка, ни за что не желавшая покидать Землю.
  
  ГЛАВА 7. ЗЕМЛЯ
  
  Увидев Землю, Лизавета Иванна стала глазами искать свой лимузин, который должен был уже ждать их у 'экспериментального лифта', как называла Марина свою подъемно-спусковую машину.
   Федор же постепенно начинал терять самообладание, потому как близилось время обеда, а родители еще не навещали прабабушку, тогда как их друг принесет письмо только после обеда, а это значит, что Федор не сможет никак раньше узнать о том, найдет Марк профессора или нет, к тому же, необходимо было навестить свою прабабушку, но если поедет и он, то встреча может затянуться... Противоречивые мысли одолевали молодого человека.
   Океания же не желала оставаться на Земле ни на минуту. Она не собиралась даже коснуться ногами ее поверхности, хотя это была ее родная планета, а сейчас она жила в межпланетном пространстве. Избалованная мужским вниманием, она ждала, когда Федор станет за ней ухаживать несмотря на все ее капризы. Считая себя самой красивой, девушка была уверена, что все мужчины мира должны лежать у ее длинных ног. Но Федор, почему-то даже не смотрел в ее сторону.
  - Хам! Нахал! Ну ничего, посмотрим еще, кто кого! - успокаивала себя Океания.
   Когда дверцы лимузина распахнулись и Лизавета Иванна окликнула Федора, приглашая сесть в салон машины, у нее зазвонил телефон:
  - Ничего страшного, Семен Ефремович, мы увидимся позже, на юбилее нашего Федора и там все объявим, - как торнадо, прозвучали слова мамы Федора, который понял, что друг семьи не сможет занести фото. Конец, это конец! Федор занервничал и резко заторопился обратно. Любезно улыбнувшись Океании, он взял ее под руку, потом приобнял и сказал, сам от себя такого не ожидая:
  - Не хотите ли составить мне компанию на обратном пути?
  - Федор, сынок! Ты что? А как же бабушка? Ты ведь не видел ее уже неделю? - немного приревновала мать сына к молодой девушке.
  - Лизавета, дорогая, оставь ты молодежь в покое, мы и сами можем съездить к бабуле, они с Федором и правда недавно виделись, а вот мы уже давненько ее не навещали.
  - Нет, ну ты посмотри, что делается! Океания! А ты что же? Ты собиралась сходить на смотрины, тьфу, то есть на экскурсию на Землю, к нашей бабушке! Пойдем - ка с нами, оставь мальчика в покое, он еще так молод! - чуть не всхлипывала уже Лизавета Иванна.
  - Да-да, - скривилась Океания, которой ничего не оставалось, кроме как попросить Федора взять ее на руки и донести до машины, чтобы не ступать на ненавистную ей Землю.
  Федор, усадив Океанию на кресло машины и захлопнув за ней дверь, сослался на очень важное дело перед отъездом, сказав, что от Михаила Гавриловича, его начальника, у которого он проходил практику перед распределением, поступил срочный вызов, и если он быстро все успеет сделать, то беспрепятственно отправится завтра на Марс, а если нет, то его карьера может с самого начала пойти под откос.
  Родители переглянулись, но спорить не стали. Федор посмотрел вслед удаляющемуся лимузину и решил во что бы то ни стало набрать Олега. С трудом до него дозвонившись, Федор услышал ответ лучшего друга:
  - Я сейчас на другом конце города...
  - Олег, но разве ничего нельзя сделать, чтобы передать эту несчастную фотографию? Я тебя как друга лучшего прошу: приезжай к нам во что бы то ни стало, я в долгу не останусь.
  Олег, подумав еще немного, пообещал:
  -Так и быть, во время обеда я сделаю крюк и обязательно передам фото твоей домоправительнице. Жди звонка от Марка.
  Федор, вдохновленный ответом Олега, побрел по улицам куда глаза глядят. Обратно он мог добраться отовсюду. На Земле почти на каждом перекрестке находились специальные лифты, ведущие 'в небо', так простые земные люди называли район, где он теперь жил. Но, не увидев профессора, он не мог вернуться.
  Сначала Федор решил побродить по уже давно известным ему местам, столь сильно видоизмененным после ужасного наводнения, от которого и спасал свою семью профессор Открытийдаров.
  Супермаркеты, казалось, заполонили все свободное пространство. В них продавалось абсолютно все, что пожелает душа... самых богатых людей, которые составляли 5% от всего жившего внизу населения. Все остальные же выстраивались в огромные очереди в маленькие магазинчики в подвалах зданий, в которых можно было найти некоторые необходимые для жизни продукты, но по значительно более низкой цене.
  Разрекламированные банки располагались на каждом углу и обещали низкий процент по кредиту, а рядом, вплотную к домам, стояли, как будто 'забытые' хозяевами, хорошие, по крайней мере, по меркам прошлого пятидесятилетия, машины, которых насчитывалось, казалось, больше, чем самого населения.
   Вот человек низкого роста, с брюшком, с гордостью садился в свое дорогое авто и уезжал по своим делам. А вот другой, чуть повыше первого, но очень уставший и, как будто не евший дней десять, мужичок, пытался завести свою старенькую дешевенькую машинку, прошедшую огонь, воду и медные трубы, но на заднем стекле которой с гордостью было написано крупными печатными буквами: 'ЗАТО НЕ В КРЕДИТ!'.
  Вдруг мимо пронеслась малышня с громким криком. Один мальчик налетел на другого, завязалась драка. Мальчишкам было лет по семь, не больше, но на спинах висели рюкзаки настолько огромные, что трудно было даже представить, какого размера должны быть учебники. Один из них, всхлипывая, подбежал к Федору и, указывая на другого, попросил защиты: Дядя, накажите его! Он толкается и пинается!
  Второй же, увидев высоченного Федора с грозным выражением лица, тут же спрятался за деревом.
  - Ну вот, видишь, - присев на корточки, успокоил мальчугана Федор, вдруг почувствовав какую-то свою силу и важность, - обидчик ушел. Что же вы не поделили?
  - Он сказал, что я трус, потому что боюсь мышей у нашего дома, - заревел еще громче мальчик.
  - Но ведь он сказал тебе правду. Никогда не отворачивайся от тех, кто тебе все говорит в лицо: враг может польстить и сказать за глаза то, что скажет тебе в глаза друг.
  Мальчик задумался, перестал плакать и спросил у Федора:
  - А как же мне тогда перестать бояться этих мышей?
  - У страха глаза велики, загляни в них - и ты станешь сильнее и храбрее.
  - Олежка, подожди, - уже кричал мальчик своему недавнему противнику, - я согласен посмотреть на мышей! - помчались они вперед вдоль аллеи, то и дело оглядываясь на Федора, который уже медленно шагал по мокрому от дождя асфальту. Такая погода еще десять лет назад в феврале была большой редкостью. Климат менялся не по дням, а по часам. Его раздумья прервал пожилой мужчина, старательно пытавшийся 'втюхать' еще более пожилой женщине новую коллекцию модной молодежной одежды, которую непонятно где произвели и всей кучей бросили в этой забегаловке.
  - Бабуля, Вы сами себя в зеркало не узнаете! Одежда настолько красивая, что помолодеете вмиг! Это Вам я обещаю, только зайдите к нам в магазин, вот рекламка, возьмите.
  - Что ты, милок, я всю пенсию уже потратила в этом месяце, разве что уж в следующем месяце приду. Хе-Хе, - посмеялась женщина и прошла мимо.
  За женщиной шел мужчина в спортивных штанах и старой, не по сезону легкой куртке.
   Торговец, увидев нового клиента, тут же подбежал к нему с какой-то безрукавкой из овечьей шерсти и, не спрашивая разрешения, натянул ее ему на спину со словами 'Пр-р-римеряй!', и тут же спросил заискивающе:
  - Ну как, нравится?
  - А на меня что-то есть? - спросил Федор, еле сдерживая улыбку.
  - Нет, на Вас точно нет, на великанов не шьем, это Вам вон дальше надо, - ответил мужичок, пытаясь рассмотреть лицо Федора, который был выше ростом в два раза.
  Время обеда наступило быстро. Федор уже прошел несколько кварталов и сгорал от нетерпения, когда же Олег сможет передать фото Зинаиде Степановне.
  Вдруг раздался телефонный звонок. Это Олег:
  - Ну что, друг, могу тебя обрадовать: когда я пришел к вам домой, столкнулся в дверях с Марком и передал ему фото, так что жди звонка от него, если только...
  - Если только что? - не выдержал Федор.
  - Если только Марк прорвет оборону Зинаиды Степановны. Ха-ха-ха, она сама на себя сейчас похожа меньше всего, по-моему, в нее попали самые длинные стрелы Амура.
  - О, нет, Олег, то есть, да, спасибо тебе огромное, друг! Что бы я без тебя делал? - все еще надеясь на лучшее, прокричал в трубку Федор, но странные сомнения стали одолевать его, он принялся лихорадочно набирать номер Марка:
  Марк, в свою очередь, не заставил себя долго ждать и сообщил Федору пренеприятнейшее известие:
  - Федор, я знаю, что Вы с Олегом уже давно дружите, вы как не разлей вода, но по-моему, именно он стер отпечатки пальцев профессора с фотографии... Уж как-то странно вел себя, нервничал, когда фото передавал.
  - Как так? Этого быть не может!!! Олег на это не способен! Он мой лучший друг. Он...
  - Вспомните, пожалуйста, - прервал словоизлияния Федора Марк. Вы когда-нибудь переступали ему дорогу?
  - Ну, было как-то, когда я у него списал, профессор мне засчитал ответ, а ему нет, но на этом, пожалуй, и все. Разве такая мелочь может разрушить дружбу?
  - 'Внутренние распри в государстве возникают не по причине мелочей, но из мелочей', ѓ- еще великий Аристотель сказал, - грустно ответил Марк. Я должен Вам сообщить, Федор, что по фото сработают камеры, но это вряд ли поможет быстро найти профессора, необходимо, чтобы подключились к поиску сенсорные датчики снаружи. Нужны отпечатки пальцев во что бы то ни стало.
  Федор в отчаянии присел на скамейку напротив одного знакомого ему банка. Рядом с этим банком до потопа стоял его университет. Он - то и пострадал больше всех. Все данные и разработки были уничтожены, и теперь только чудо могло помочь найти профессора.
   Федор сидел, опустив голову и разглядывая гранитную мостовую перед парком напротив банка и пустыря на месте бывшего университета, когда на земле появились две тени: одна высокая и стройная, видимо, принадлежала женщине, а вторая - совсем маленькая, - ребенку лет трех-четырех. Девочка упрашивала маму сходить с ней сейчас же покататься на коньках.
  - Доченька, у меня такая тяжелая сумка, я очень устала, давай завтра сходим. На что дочка быстро ответила:
  - Мамочка, если ты устала, - давай я понесу твою тяжелую сумку, а ты меня на ручки возьмешь.
  Федор уже думал, что ничто не сможет утешить его, но услышав такие 'законы физики', рассмеялся во весь голос, немного напугав проходящих мимо людей.
  - Может, Вам помочь донести сумку? - спросил он у женщины, смеясь.
  - Нет, спасибо, мы уже почти на месте, - ускорила шаг женщина, посмотрев на его какой-то неземной вид.
  Федор еще долго сидел и смеялся, вспоминая эту сцену, как вдруг его внимание привлек приближающийся к дверям банка огромный черный джип. Двери открылись и из машины 'выкатились' фигуры очень хорошо одетых мужчин плотного телосложения, похожих больше на мячи, среди которых ... да-да, ему не показалось - Михаил Гаврилович собственной персоной. Они все вчетвером направлялись к дверям банка. Федор мигом вскочил со скамьи и бросился к своему начальнику.
  - Михаил Гаврилович! Постойте!
  - А-а, Федор, - произнес начальник с тенью печали на лице.
  - Михаил Гаврилович, мне сказали про приказ министра, я сделал все, что мог, чтобы найти профессора Открытийдарова, чтобы он помог мне с изобретением, но нет его отпечатков пальцев, а без них его просто нереально найти.
  - Так, подожди, Федор, не все разу и не так быстро. Мне с акционерами надо решить один неотложный вопрос в банке, а ты иди с нами, подождешь меня в приемной, потом решим, что с тобой делать, договорились? С этими словами все впятером они вошли в банк, где происходила следующая сцена: у батареи в приемной сидели на корточках двое бездомных и вели увлеченную беседу друг с другом, а охранник в это время находился в соей будке и ровным счетом ничего не замечал, вглядываясь в экран монитора с таким увлеченным видом, будто там шел решающий матч между командами России и Канады. Клиенты банка, тем временем, озираясь по сторонам, пытались обойти странную парочку у батареи.
  - Что это? - указывая на бомжей, спросил первый акционер у второго.
  Второй, пожав плечами, тут же обратился в третьему:
  - Кто это? - смотрел тот уже вопросительно смотрел на охранника, уставившегося в свой монитор:
  - Алексей Алексеевич, что здесь происходит? Охранник, услышав голос начальника, пулей выскочил из своей будки:
  - Не знаю, сейчас спрошу:
  - Вы кто? - обратился охранник к двум бедным людям.
  - Мы? - немного подумав, отозвался дальний от него, - Мы - клиенты Вашего банка.
  - А что вы пришли здесь делать, клиенты? - уже вмешался второй акционер.
  - Мы?... Рукавицы посушить, - кивнул первый бездомный в сторону батареи, где аккуратно висели четыре порванных рукавицы, и продолжал, как ни в чем ни бывало, разговор с первым 'клиентом'.
  Акционеры только переглянулись, пошептались друг с другом, затем первый скомандовал что-то шепотом охраннику, а тот закивал головой.
  Как только начальство скрылось из виду, он вежливо обратился к 'клиентам':
  - Уважаемые, если Вам уже оказаны все услуги, вы можете покинуть данное заведение.
  - Как скажете, мы же не против, варежки высохли. Спасибо. До свидания, - и оба вышли во двор, продолжая увлекательный разговор.
  Федор расположился в приемной и с нетерпением ждал Михаила Гавриловича.
  Ровно через полчаса дверь кабинета распахнулась и оттуда вышли поочередно четыре фигуры в деловых костюмах. Как только они приблизились к дверям, внутрь вошел пожилой мужчина не совсем опрятного вида: небритый, неухоженный, с обросшими грязными волосами, с синяками под глазами, которые возникают от длительного недосыпа или от болезни. При всем своем не внушающем доверия виде в руках у него была добротно сделанная трость, а старый пиджак говорил о том, что когда-то этот человек, видимо, все-таки занимал хорошую должность.
   Акционеры снова переглянулись, но дорогу старичку уступили, а тот бодрым шагом направился в кабинет управляющего с большим портфелем, чем-то набитым до отказа. Проходя мимо Федора, старичок хотел было замедлить шаг, но потом, окинув взглядом направляющегося к молодому человеку Михаила Гавриловича, только хитро взглянул в глаза Федору и ушел по своим делам.
  - Ты знаешь, Федор, мне кажется, что тебе лучше жениться, сходу набросился на него Михаил Гаврилович, - на что Федор лишь отрицательно покачал головой.
  - Тогда поехали-ка ко мне в офис, там и договорим, может быть, Кора на месте и сможет нам тоже что-то посоветовать. Она мой зам и на нее я возлагаю большие надежды. Светлая голова, несмотря на то, что баба. Ха-ха-ха - разгладил он свои усы.
  - Кора, это та, что мне звонила от Вашего имени сегодня утром?
  - Да, у девочки непростая судьба: Ей тридцать пять. Она не замужем. Ребенка усыновила. Он остался без родителей во время наводнения, а его папа ей жизнь спас, так она пообещала тому вырастить мальчишку, как своего родного сына.
  - Вот это да, у Вас здесь жизнь просто кипит, а у нас как-то вяло течет, хотя, казалось бы, мы так близки к космосу.
  Они достаточно быстро подъехали к земному офису начальника, в котором Федор еще ни разу не был: он работал в главном офисе там, на большой высоте. Но, к великому удивлению Федора, это земное здание и межпланетный офис, в котором он проработал полгода, были связаны скоростным лифтом, который по своим техническим характеристикам не отличался от 'экспериментального лифта' Марины.
  Войдя в офис, Федор заметил сидящую за столом девушку небывалой красоты. Причем красота эта так и светилась откуда-то изнутри. Ее волосы были забраны в аккуратную прическу, строгое, облегающее грациозную фигуру платье показалось Федору почему-то очень знакомым, а добрые и бездонные глаза смотрели ласково и приветливо. Девушка, посмотрев на Федора, немного смутилась, покраснела, снова опустила глаза, но потом взяла себя в руки и поздоровалась.
  - Кора, это Федор, замечательный работник, которому не терпится укатить на Марс завтра.
  - Да-да, мы уже заочно знакомы, - ответила с грустью девушка, опустив голову.
  - Нам остается только подобрать ему невесту, потому что профессора Открытийдарова найти не удалось, но ...
  - Не нужно искать невесту! - резко перебил начальника Федор.
  - Открытийдарова? - Кора, как будто встрепенулась. - Это того, кто Вам лично вручил медаль за особый вклад в науку?
  - Медаль? Лично вручил? - сообразил Федор тут же. - Так на медали могут быть отпечатки пальцев профессора, а это значит, что еще есть шанс его найти. Надо срочно связаться с Марком.
  Все втроем они вбежали в кабинет Михаила Гавриловича, в котором и висела на стене та самая медаль.
  - Нет! Не надо ее трогать! - крикнул было Федор уборщице, которая в этот самый момент старательно вытирала медаль мягкой тряпкой из мульти-нано-нейроволокна, не оставляющего следов и разводов при уборке.
  
  ГЛАВА 8. ЮБИЛЕЙ
  
  Федор находился в своей комнате, готовясь выйти к гостям, с которыми он уже не собирался прощаться, так как все его мечты о Марсе рухнули: он не женился и не предоставил своего изобретения в министерство межпланетных дел, а это означало, что ему не увидеть Марс в ближайшие лет пять.
  Выйдя в гостиную, он не чувствовал больше своего дня рождения, а веселая музыка не радовала. Его все поздравляли, а он только кивал в ответ, даже не пытаясь изобразить улыбку на своем лице.
  - Говорят, на носу Ваша свадьба, уважаемый юбиляр? - откуда ни возьмись появилась мамина давняя подруга, которая уже выпила, как минимум, пару рюмок коньяка тридцатилетней выдержки и держала в руке уже третью.
  - Смотря на чьем носу, - не растерялся Федор, - если на моем, то мне еще до свадьбы далеко, а если на Вашем - ..., тут он оценивающе посмотрел на короткий и широкий нос собеседницы, - то, возможно, уже сегодня. Давняя подруга посмотрела на свое отражение в рюмке, недовольно хмыкнула и незаметно ретировалась.
  В центре гостиной соорудили небольшую сцену, где разместили музыкальные колонки, откуда сейчас звучал джаз, заставляя гостей приплясывать даже сидя. Федор проскользнул сквозь веселящуюся толпу, сел недалеко от своей сестры и задумчиво устремил взгляд куда - то вдаль.
  Когда все гости уселись за столы, родители юбиляра вышли на сцену и стали поздравлять сына. Среди общих слов, которые всегда говорят в таких случаях, Федор ясно услышал фразу:
  - Мы узнали, что нашему мальчику для полного счастья на Марсе недостает только жены, поэтому мы представляем всем его невесту Океанию.
  - Что??? - Федор не мог больше держать себя в руках. - Вы узнали о том, что мне надо срочно жениться? От кого? И почему вы за меня решили, кто будет моей женой? - негодовал Федор, так резко отодвинув стол с заморскими угощениями, что послышался звон хрустальных бокалов.
  - Феденька, ты не переживай так, нам еще вчера позвонил заместитель Министра инопланетных дел, наш друг, Павел Максимович, и предложил свою помощь, напомнив о своей дочери Океании. Мы подговорили Марину и она ради тебя пригласила Океанию участвовать с тобой в эксперименте, чтобы вы успели познакомиться. А сегодня, увидев, как ты ее обнимал, сомнения наши развеялись.
  - Но ваш друг разве не сказал вам, что второй вариант решения проблемы - это предоставление в министерство моего изобретения, причем в этом случае жениться наспех уже не придется?! - уже не помня себя от гнева кричал Федор.
  Федор уже не знал, что ему делать. С одной стороны, родители с сестрой, действительно, желали ему добра, а с другой, - все было как-то странно и неправильно.
  Марина, тем временем, подбежала к брату и сказала ему со слезами на глазах:
  - Федюля, я же не знала об этом, иначе я бы сразу отдала авторство моего изобретения тебе. Еще не поздно. Пусть это изобретение будет твоим, не надо жениться на нелюбимой, ничего хорошего из этого не выйдет.
  Немного поразмыслив, Федор все-таки согласился жениться на Океании, по крайней мере, расплачиваться будет только он, а не Марина. Если бы он принял предложение Марины, то лишил бы ее своего детища - изобретения накладок на зубы, что для него было бы еще хуже собственных мучений.
  Океания, казалось, тоже не особо была счастлива: она все время кого-то выискивала глазами. Но все равно решено было пожениться прямо сейчас.
  Все ждали работницу ЗАГСа, которая должна была подойти с минуты на минуту. Как только та вошла, зазвучали звуки вальса Мендельсона.
  Марина, плача, обратилась к Федору:
  - Может, все-таки примешь мое предложение? - на что Федор отрицательно покачал головой.
  - Ты, главное, не нервничай, - продолжила Марина, - у тебя всегда от нервов галлюцинации начинаются. - Как только Марина сказала эту фразу, прямо в середину комнаты, как будто с потолка, свалилась пальма в античном горшке, которая секунду назад стояла в комнате Федора. Возгласы удивления послышались отовсюду, гости стали подбегать к пальме и недоумевали, откуда же она здесь взялась. Но тут античный горшок открылся и оттуда, как будто поднимаясь по расположенной внутри лестнице, вылез пожилой мужчина со знакомой Федору тростью. Именно его сегодня днем Федор видел входящим в банк с набитым кейсом, только теперь он был в новом костюме и лакированных ботинках. Это и был профессор Открытийдаров. За ним шел мальчик, неся в руках белую мышь и шляпу профессора. И в этом мальчике Федор узнал сегодняшнего плаксу, которого он научил бороться со своим страхом перед мышами. Федор подмигнул мальчугану, а тот - Федору, они, как будто поняли друг друга без слов. Федор на миг почувствовал себя отцом, да-да, именно отцом этого мальчика. Профессор медленно и важно занял самое удобное место на сцене и уверенно заявил:
  - Федору не придется присваивать себе чужое изобретение, потому что у него есть свои собственные: космическая печка, доставляющая еду на другие планеты, что сейчас очень востребовано, хотя накладки на зубы, разработанные Мариной, скоро составят печке серьезную конкуренцию... и механизм, позволяющий переносить предметы с места на место. Пример этого вы можете наблюдать здесь... - профессор указал рукой на горшок с пальмой в центре.
  В этот момент из цветочного горшка вышла Кора и бросилась Федору на шею:
  - Не делай этого! Я люблю тебя! И люблю уже давно, я пыталась помешать подписанию этого приказа, потому что профессору Открытийдарову требовалось много времени на то, чтобы восстановить утраченные данные по вашему изобретению. Мы даже соорудили специальные проходы в виде цветочных горшков, чтобы я могла беспрепятственно добираться и до тебя, и до министра. Если бы нам с Сан Санычем не удалось этого, то приказ вступил бы в силу еще прошлым летом...
  - И как давно ты меня любишь? - перебил ее Федор и взглянул на нее с ответным чувством.
  Но не успела Кора открыть рот, как в зал ворвалась странная троица: впереди шествовала с поникшей головой и смирная, как никогда, домоправительница, за ней шел Марк, неся в руках какой-то отпечатанный лист в качестве доказательства вины 'подсудимой', а замыкал шествие Олег, друг Федора.
  - Федор, ты уж прости меня, пожалуйста, - нежнейшим голоском пропела домоправительница, в которой было трудно узнать прежнюю Зинаиду Степановну, настолько сильно повлияла на нее любовь к Марку. - Это я стерла отпечатки пальцев на вашей фотографии с профессором... Но я не специально, - задрала он вверх указательный палец, - мне стало настолько любопытно узнать, что принес тебе Олег, что я раскрыла конверт. В этот момент за конвертом зашел Марк. Я его пригласила на чашечку кофе, он согласился... кофе убежал, потому что мы с Марком отвлеклись на разговоры, а когда я стала наливать кофе в чашки, случайно капнула на фотографию и вытерла ее салфеткой из этого... Никак не могу выговорить название материала, из которого она сделана.
  Марк, в свою очередь, при всех попросил прощения у Олега, которого заподозрил в предательстве друга.
  Океания вприпрыжку одолела гостиную и оказалась рядом с Олегом, которого она уже давно не видела: родители запретили им встречаться еще в прошлом году, когда что-то не поделили между собой, поэтому встречались они втайне от всех, а Океанию Олег называл Олей, как она ему и представилась при их знакомстве, зная о вражде их отцов. Ради своего счастья она готова была даже отказаться от своего редкого имени.
  В молодости же Павел Максимович, отец Океании, и Семен Ефремович, отец Олега, были лучшими друзьями, потом, не поделив какие-то акции, поссорились. Со временем они поняли, что оба были неправы, но никто не хотел первым признавать свою вину. И сегодня перед обедом отец Олега должен был поговорить с Лизаветой Иванной и Петром Алексеевичем как раз об отмене женитьбы Федора на Океании: его замучила совесть, потому что он запрещал своему сыну встречаться с любимой девушкой, которая из-за этого стала на всех огрызаться и готова была отказаться от своего имени. К тому же, он сегодня познакомился с Корой, узнал о ее любви к Федору, поэтому, втайне от сына, родителей Федора и самого юбиляра, очень помог Коре и профессору с получением патента на изобретение. Но перед обедом Марина, узнав от родителей, что Оля, которую любил Олег, - это и есть Океания, позвонила Семену Ефремовичу и сказала, что для Федора женитьба на Океании - последний шанс в жизни реализовать свою мечту, что Океания, скорее всего, вернется скоро обратно к Олегу, потому что любит его, и что так будет всем лучше. Откуда же ей было знать о Коре, которая, в свою очередь, опередив Марину, потребовала не вмешиваться в развитие отношений Федора и Океании, желая, чтобы Федор сам сделал выбор между ней и Океанией. Она ждала счастливого момента лично предстать перед Федором. Именно поэтому Семен Ефремович отменил свой визит, а Олегу пришлось приехать самому, рискуя своей работой.
  Пока все пытались понять происходящее в гостиной, мальчик с белой мышью в руках подбежал к Федору и Коре, и, протянув Федору мышь, с довольным видом сказал:
  - Папа Федор, я больше не боюсь мышей, а этот - особенный, это Счастливчик, я его от кошки спас. Он сегодня заставил чихать дядю, который не хотел ставить нам печать на изобретении, но Счастливчик махнул хвостом и тот случайно поставил печать на бумаге, которую ему протянул дед...
  Мальчик еще долго рассказывал об их сегодняшних с дедом приключениях...
  А Федор был безмерно счастлив: сегодня, в этот незабываемый день, он обрел невесту, сына, профессора, новых друзей, и ему уже неважно было, на Марсе он будет жить или на Земле: жизнь прекрасна везде, нужно только в это верить.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"