Второй набросок... Взяв пять измерений,
Скомкаю - и слеплю из них одно,
Застывшее ценою тех мгновений,
Что можно взять, раз глянув за окно.

На белом синее, что черным скрыто,
Дай бог им не ослепнуть, заглянув
В ту часть души, что вечностью убита,
Где прячется судьба, навек уснув.

За хрупкостью обугленной бумаги,
Льда синего надежная тропа,
На ней ночного ужаса овраги
И дверь в обитель той, что здесь слепа.

Взгляните краем глаза... Отвернитесь,
Забудьте все - та дверь не для людей - 
И в теплый, безопасный дом вернитесь,
Чтоб все цвета за грань ушли скорей.

Набросок третий... пальцы обжигает
Искристый холод северного сна,
Где отблеском малиновым играет
Все дальше уходящая весна.

Раскину сеть, что тоньше паутины,
И фон другой не нужен на листе...
На серо-бело-черном гроздь рябины
Бросается в глаза... цвета не те.

Взять аккуратно горсть колючих льдинок - 
Тот лед не тает даже в очаге - 
И резко сжать ладонь... не для рябинок
Оттенок этот, кровь плесну пурге.

На белом красное, и снег не тает,
И холод сна пронзает полотно,
За гранью где-то медленно светает,
А здесь за белым все навек черно.