Аннотация: Глава полностью. Добавление от 13.09.13.
Глава 27. Келаврия.
Энна не ожидала, что сборы в поездку займут столько времени. Дэниар был дотошен. Ей и в голову бы не пришло набирать в дорогу такое громадное количество вещей. Он несколько раз переспросил её, достаточно ли тёплых вещей уложили в её сундуки горничные. При этом его взгляд, устремлённый в их сторону, был достаточно задумчивым, чтобы Энна строго сказала:
- даже не думай!
Он невинно посмотрел на неё:
- да я и не собирался.
Они оба расхохотались. Энна поняла, что правильно угадала его намерения. Ему очень хотелось самолично проверить, довольно ли тёплого белья, платьев, юбок, капоров и плащей уложено в сундуки. Но жена совершенно не собиралась потакать его вездесущести. Кроме того, наступало лето, и Энна была больше озабочена тем, что из лёгкой одежды взять с собой, чтобы не слишком нагружать карету, но и не испытывать недостатка.
Ещё беспокоило то обстоятельство, что в карете её могло затошнить. Она поделилась своими опасениями с Норой, и та принесла ей мешочек с сухой травой. Энна понюхала, но не поняла, что дала ей целительница. Та уверила, что травка совершенно безобидна и вреда ни ей, ни ребёнку не принесёт, но тошноту снимет. Они обговорили, как Энна будет заваривать её, если возникнет такая необходимость.
Наступил день отъезда. Несмотря на просьбы Энны выехать пораньше, Дэниар был непреклонен.
- Энна, у нас нет необходимости соскакивать ни свет ни заря. Мы вполне можем позволить тебе выспаться, позавтракать и, не спеша, выехать.
Действительно, сам-то он вставал, обычно, очень рано, но Энна любила утром подольше поспать, и ранний подъём был для неё довольно мучителен.
Таким образом, когда она проснулась и, прошлёпав босиком к окну, посмотрела во двор, то увидела, что перед крыльцом стоят две кареты с гербами на дверцах, а третья виднеется у бокового входа и в неё грузят сундуки с одеждой и корзины с продуктами. Тут же гвардейцы седлают коней, проверяют оружие. Её муж находился там же, беседуя о чём-то с Бранденом.
Энна чувствовала себя отдохнувшей. Пожалуй, Дэниар был прав, позволив ей выспаться.
Сунув ноги в атласные домашние туфли, она отправилась умываться, по пути звякнув Имре, чтобы та готовила ей платье.
Выехали после завтрака. Леди Зелинна крепко расцеловала Энну, прошептав ей на ушко, чтобы берегла себя, не нервничала и не беспокоилась за Церена: она с племянника глаз не спустит. Перед тем, как сесть в карету, Энна сбегала на конюшню. Сунула Малышику кусок подсолённой хлебной лепёшки, поцеловала в белую звёздочку во лбу и строго-настрого наказала Гражену ежедневно навещать жеребца, когда всех коней переведут на летний выпас в луга.
Быстрым шагом вернулась к каретам, поймала укоризненный взгляд мужа:
- Эни, ну вот что бы тебе поберечься, а? Ведь запнёшься и упадёшь. Теперь ты должна ходить медленно, не торопясь.
Она, смеясь, подала ему руку.
Ехали так же, как и собирались: не торопясь. Погода стояла прекрасная. Наступил первый месяц лета. Дороги просохли, молодая зелень радовала глаз.
Владетельский кортеж получился внушительным. В первой карете ехали две горничные и двое слуг - мужчин. Дэниар не собирался доверять беременную жену заботам келаврийских слуг. Энна даже не стала с ним спорить, знала, что он всё равно настоит на своём.
Во второй карете ехали сами супруги. Жеребец Дэниара трусил следом, привязанный к задку кареты. Энне ужасно хотелось взять в поездку Малышика, но муж категорически возражал, не без оснований опасаясь, что она попытается проехаться верхом.
Третья была битком набита сундуками с одеждой, подарками, корзинами с продуктами. Сотня конных гвардейцев под предводительством невозмутимого капитана Нориса скакала по обе стороны карет.
На обед остановились в лесу, свернув с дороги на небольшую поляну. Энна вышла размять ноги, не спеша пошла по поляне, наблюдая за людьми. Её догнала Имра с накидкой и лёгким кружевным капором в руках. Капор Энна взяла, потому что яркое солнце стало припекать голову, а от накидки отказалась.
Конюшие, сидевшие всю дорогу на козлах рядом с кучерами, споро распрягли коней, пустили их пастись на свежую траву. Один из них углубился с вёдрами в лес. За водой,- поняла Энна.
Она и глазом моргнуть не успела, как гвардейцы поставили небольшой шатёр, слуги внесли туда ковёр и несколько шерстяных одеял и подушек. Энна с наслаждением вытянулась, бездумно глядя вверх, где в солнечных лучах, рассеянных голубым куполом шатра, плясали пылинки и мелкая мошкара. Убаюканная шумом листвы, голосами людей, она незаметно задремала.
Сквозь сладкую дремоту почувствовала, как вошёл муж, осторожно опустился рядом с ней на одеяла. Она повернулась на бок, обняв, потянула к себе. Он с готовностью подвинулся. Энна с удовольствием вдохнула запах его разгорячённого тела, пота и пыли и провалилась в сон.
Проснулась от того, что стало жарко. Дэниара рядом не было, а она укрыта шерстяным одеялом по самую шею. Откинув его, вышла из шатра. Гвардеец, стоявший в карауле у выхода, придержал полотнище.
На поляне горело несколько больших костров. Люди уже пообедали и теперь отдыхали.
От ближнего костра поднялся Дэниар, с улыбкой подошёл к ней:
- хорошо поспала, милая? Норис нам рта не давал раскрыть, требовал, чтобы мы не смеялись и громко не разговаривали!
Энна нашла глазами капитана гвардейцев, который сидел у костра, и улыбнулась ему. Он улыбнулся ответно.
- Надо было разбудить меня, Дэн! Опять я всех задерживаю...
- Нам некуда спешить, Эни, Келаврия никуда не денется, успеем.
Подошла Имра с тарелкой разогретого мяса, тушённого с овощами. В шатёр возвращаться не хотелось. Имра постелила одеяло на поваленный ствол дерева и Энна села, держа на коленях тарелку. Дэниар устроился рядом, приобняв её за плечи. Внезапно Энна ойкнула и замерла, прислушиваясь. Владетель всполошился:
- Что, Энна? Что случилось?
Она не отвечала, взгляд был отсутствующим. Потом медленно сказала:
- ребёнок... , он пошевелился...
Дэниар вскочил:
- и что? Что нужно делать!? Это нормально или нет? Не молчи, Энна! Скажи мне, что нужно делать, не пугай меня!
Она, улыбаясь, погладила его по щеке:
- так и должно быть, Дэниар. Значит, он жив, он растёт и скоро родится на свет.
- Фу-у-у, я уж испугался, что на него подействовала тряска в карете, - Владетель перевёл дух, - может, ещё немного полежишь?
Но Энна уже встала:
- поедем, не будем время тянуть. Хотелось бы заночевать не в шатре, а на нормальной кровати.
К ночи они приехали на постоялый двор. Вернее, там остановились гвардейцы, а Владетель с супругой и личная горничная миледи ночевали в доме жерендала небольшого городка.
Так и повелось. Обедали где-нибудь в лесу или на лугу. Ставили шатёр для Энны, на кострах готовили что-нибудь на скорую руку. Ужинали и завтракали в домах жерендалов, коих о приезде Владетеля с супругой предупреждал высланный вперёд конный гвардеец.
Вместо трёх суток, по Эристану ехали все пять. Не торопились, часто останавливались на отдых. На исходе пятого дня въехали в Келаврию. Энна припала к окошку кареты. Мимо тянулись убогие деревеньки с покосившимися домишками под соломенной крышей. Бедно одетые люди с серыми измождёнными лицами провожали взглядами роскошный кортеж под флагом Владетеля Эристана. На дороге, в пыли, возились рахитичные грязные дети.
Дэниар исподтишка наблюдал за женой. Энна в бессильной ярости сжимала руки в кулаки. Она уже забыла, как тяжко жилось населению Келаврии. Он успокаивающе погладил её по спине:
- Эни, не всё так плохо, как тебе кажется. За год нашим Управляющим сделано немало. Обрати внимание на дорогу - она выровнена и свежеотсыпана. Впервые, в ущерб твоей казне, у селян не выгребли дочиста всё зерно, а оставили для весеннего сева. Значит, люди не будут залезать в долговую кабалу. После осенней уборки урожая мы с тобой определимся и, возможно, решим, что требуется оказать некоторую помощь семьям, где много детей. Не всё сразу, моя хорошая, но постепенно жизнь в Келаврии наладится.
Она обернулась к мужу, серые глаза блистали молниями:
- Дэниар, надо всё ускорить! Я не могу смотреть на этих голодных людей! А дети! У них ведь рёбра просвечивают!
Владетель вспомнил огромное брюхо Героньена, двойной подбородок, лоснящееся от жира лицо. Да, лорд аль Ралах выжимал из Келаврии все соки.
Решили больше не останавливаться, пусть даже и приедут в замок поздно ночью. Энну лихорадило в нетерпеливом ожидании.
Наконец кортеж вынырнул из леса, кареты покатили мимо погружённых в темноту домов на окраине столицы. Миновали центральную площадь, впереди мрачной громадой на фоне тёмного неба чернели стены замка аль Ралах.
Энна схватила мужа за руку. Он обнял её, прижал к себе.
Замок и двор погружёны в темноту, ни одно окно не светилось, у открытых настежь ворот не было ни одного человека.
Кареты остановились у моста. Подъехал капитан Норис, наклонился к окну:
- въезжаем, милорд?
Дэниар махнул рукой вперёд.
Из темноты превратной башни выступил человек. Капитан Норис спешился, подошёл к нему, что-то тихо сказал. Человек повернулся и побежал к замку. В окнах первого этажа замелькали огоньки. Дэниар вышел из кареты, подал руку Энне. Её трясло от волнения. Спешившиеся гвардейцы стояли близко, руки на мечах. Наконец, парадная дверь замка заскрипела, с натугой открылась. Выбежавший из неё человек быстро сбежал по ступеням, низко поклонился Дэниару и Энне, сказал, улыбаясь:
- милорд, миледи, я необыкновенно рад вашему приезду!
Дэниар хлопнул его по спине, подтолкнул к Энне:
- познакомься, радость моя, это твой Управляющий, лорд Грейен!
Управляющий снова поклонился Энне. В свете зажжённых гвардейцами факелов она внимательно посмотрела на него. Невысокий молодой человек, русоволосый, коротко остриженный, взгляд умный и цепкий, держится уважительно, с достоинством. Выпрямившись, спокойно посмотрел ей в глаза. Она улыбнулась:
- я рада знакомству с вами, лорд Грейен. Муж очень высокого о вас мнения, надеюсь, это справедливо.
К её удивлению, Управляющий смутился, покраснел:
- благодарю вас, миледи, милорд, за добрые слова!
Дверь снова заскрипела, неохотно поддалась. Щуплая фигурка, закутанная в какие-то тряпки, опираясь на руку идущей рядом женщины, сползла с крыльца и направилась к ним. У Энны ёкнуло сердце. Забыв все обиды, она рванулась навстречу:
- мама!
Подбежала, обняла леди Лиазу, заплакала. Та обняла дочь, чмокнула её в щёку. Отстранившись, сказала:
- Лориэнна, от слёз портится цвет лица, прекрати немедленно плакать! Я рада, что ты, наконец, явилась в Келаврию.
Обернувшись к Владетелю, надменно бросила:
- лорд Дэниар, я рада видеть вас. Надеюсь, вы приструните своего Управляющего, он совершенно распустил людей!
Улыбаясь, Дэниар молча поклонился.
Энна вытерла слёзы:
- мама, меня зовут Энна. Я сменила имя восемь лет назад.
Леди Лиаза пожала плечами:
- не вижу смысла, но пусть будет Энна.
Рядом шевельнулась женщина, пришедшая вместе с леди Лиазой, неуверенно присела в реверансе. Энна вгляделась, бросилась её обнимать:
- я тоже очень рада видеть вас, леди... Энна! И рада, что у вас, кажется, всё хорошо.
Наконец все двинулись в замок. Лорд Грейен остался во дворе, ломая голову над тем, куда разместить эдакую прорву людей.
Вслед за леди Лиазой Энна и Дэниар вошли в холл первого этажа. Энна ужаснулась. За годы её отсутствия ничего не изменилось. Те же голые каменные, ничем не прикрытые стены, вытертый ковёр на полу, обшарпанная мебель, холод и запустение во всём. Она перевела взгляд на мать. В неярком свете плохих свечей, небрежно воткнутых в кованый напольный подсвечник и зажжённых Мелизой, она увидела, что мать сильно изменилась, постарела, как-то высохла. Её природная костлявость приобрела устрашающий вид. Волосы поредели, кое-где под ночным чепцом мелькали седые пряди. Ветхий выцветший плащ, второпях накинутый на ночную рубашку, не скрывал серую грубую ламати, из которой она была сшита. Неизменными лишь остались холодная надменность и некоторая отстранённость во взгляде.
Краем уха Энна слышала перешёптывания, скрип дверей и тихие шаги. Это немногочисленные слуги обсуждали между собой приезд молодой хозяйки.
Дэниару надоело созерцание нищеты и убогости замка аль Ралах. Он видел, как бледна Энна, как ранят её холодность и равнодушие матери. В душе пожалел, что привёз жену в Келаврию. Надо было оставить её дома, в чистоте, уюте и благополучии, под присмотром леди Зелинны. Пусть бы гуляла в саду, командовала слугами, играла с Цереном и спорила с рьенном Тайрани. Он вздохнул и нарушил неловкое молчание:
- леди Лиаза, ночь на исходе, моя жена очень устала, да и я не прочь отдохнуть. Не будете ли вы столь любезны распорядиться о покоях для нас?
Хозяйка встрепенулась:
- Мелиза проводит вас, милорд, и Энну в гостевые покои.
Отвернувшись, Энна сделала Дэниару "большие глаза". Тот улыбнулся. Понятно, что, при общем запустении, гостевые покои замка содержатся далеко не в лучшем виде. Он повернулся к стоящим за его спиной слугам - мужчинам и сделал знак нести сундуки. Энна, в сопровождении Имры и Мелизы стала медленно подниматься на третий этаж.
В конечном итоге, устроились они неплохо. Сняв с широкой кровати грубое постельное бельё, чуть влажное от нахождения в холодном помещении, Имра достала из сундука простыни из тонкого полотна, которые предусмотрительный Дэниар прихватил из дома. Из кареты принесли подушки и мягкие пушистые одеяла.
В замке было холодно и промозгло. Несмотря на это, Энне хотелось вымыться, но Дэниар воспротивился.
- Эни, ты простынешь! - он был категоричен, - ты вымылась вчера, когда мы ночевали у жерендала. Я думаю, испачкаться ты не успела. Завтра я прикажу хорошенько протопить в этом демоновом замке, тебе нагреют воды, и ты сможешь досыта накупаться. Я вот жалею, что не посмотрел, что ты берёшь с собой. Есть у тебя тёплая ночная рубашка?
Он смотрел так серьёзно! Нахмуренные брови и строгий взгляд тёмно-синих глаз подчёркивали важность проблемы. Энна не выдержала и расхохоталась. Над сундуком тихонько хихикнула Имра. Энна подскочила к мужу, чмокнула его в нос, обхватив за талию, потянула на кровать:
- нет, тёплые ночные рубашки остались дома, но у меня есть ты. Ты меня обнимешь, и мне не будет холодно.
Дэниар укоризненно покачал головой.
Продолжение от 13.09.
Энна долго не могла уснуть. Всколыхнулись старые обиды. Вновь была она одинокой, глупой доверчивой девочкой, погружённой в чёрную бездну отчаяния, и неоткуда ей ждать помощи и защиты. Опять вспомнился страх, неприязнь и презрение к могущественному Владетелю Эристана, купившему её у родителей за деньги и две пограничных заставы.
Глаза наполнились слезами. Она осторожно запрокинула голову, чтобы не дать им скатиться по щекам. Почувствовала, как изменилось дыхание мужа. Он повернулся на бок, обнял её, провёл губами по глазам и понял всё. Замер на несколько мгновений, потом прошептал:
- прости. Я отдал бы десять лет жизни, если бы можно было начать всё сначала...
Энна устыдилась своей слабости. Всё прошло, пора всё забыть или, по крайней мере, постараться не давать воли ненужным воспоминаниям. Дэниар молчал, его тихое дыхание шевелило волосы у неё на виске. Она повернула голову, нашла в темноте его губы. Они целовались долго, с наслаждением, чувствуя, как сливаются в единое целое, растворяются друг в друге их души.
Наконец, Энна оторвалась от его губ, легко вздохнула. Подумала, как чуток, как великодушен он, её мужчина, её муж. Обняв, крепко прижалась к нему, с наслаждением ощущая силу его объятий, напрягшиеся на широкой груди мыщцы, тепло тела и едва слышный запах пота.
- Я тебя люблю, Дэниар, - тихо выдохнула ему в губы. Он также тихо ответил: - Энна, ты - моя жизнь. Мне не жить без тебя.
Она уснула спокойно и без сновидений. Дэниар тоже вскоре уснул.
Утром их обоих разбудил ребёнок, который энергично толкался в животе у Энны. Дэниар, прижимая её слегка к себе, не сразу догадался, что его толкнуло. Когда понял, радостно засмеялся:
- Эни, ты слышишь, он меня толкнул!?
- А, может, это она? - сварливо поддела его жена.
- Пусть будет "она", - Дэниар продолжал улыбаться, - разве я возражаю против дочери?
Он перекатил Энну на спину, задрал на ней ночную рубашку и припал ухом к животу.
- Дэниар, прости, но у тебя улыбка, как у деревенского дурачка, - фыркнула она.
- Молчи, женщина, не мешай нам общаться!
- Слушай, я есть хочу! Беременную женщину голодом морить нельзя, так что давай вставать.
Поцеловав в последний раз её живот, он выпрямился, с сомнением посмотрел на неё:
- ты уверена, что в замке есть чем нас накормить?
Дэниар встал первым и ушёл в умывальню в одних нижних коротких штанах. Энна услышала плеск воды и поёжилась. Вода, наверняка, была ледяной. Она неохотно вылезла из тёплой постели, накинула приготовленный Имрой с вечера халат и выглянула за дверь. Удивилась, увидев стоящих на страже эристанских гвардейцев.
- А-а-а... кто велел нас охранять?
- Капитан Норис, миледи.
- Понятно, - Энна немного подумала, - а не мог бы кто-нибудь из вас пригласить мою горничную?
- Слушаюсь, леди Энна! - один из двух гвардейцев сделал три шага и постучал в дверь напротив. Она распахнулась и Имра, улыбающаяся и розовощёкая выглянула из комнаты. Всплеснула руками:
- миледи, так в спальне же колокольчик есть! Я его вчера специально к вам на столик поставила.
Энна пожала плечами.
- Помоги мне, пожалуйста, одеться и пусть принесут тёплой воды.
При ярком солнечном свете замок уже не казался Энне столь убогим и ветхим. Конечно, мебель, ковры, гобелены, - всё это она помнила со времён своей юности. Её поразило, что в замке навели чистоту. Едва ли это было заслугой её матери. Скорее всего, лорд Грейен не захотел мириться с многолетней грязью. Спускаясь, под руку с Дэниаром, в холл первого этажа, Энна с любопытством отметила, что ковры в холлах и широкая дорожка на лестнице хотя и вытерты кое-где до основы, но вычищены, захватанные ранее грязными руками перила отмыты, а разномастная мебель натёрта воском, как и пол.
Они вошли в малый обеденный зал. Леди Лиаза ожидала их, сидя за столом. Энна заметила, что мать принарядилась, но этому платью было, по меньшей мере, десяток лет. Фальшивые бриллианты по-прежнему, в изобилии украшали её причёску. Она напряжённо улыбнулась им, встав, неуверенно протянула руку Дэниару. Тот галантно её поцеловал, отодвинул тяжёлый неудобный стул для Энны. Та подошла к матери, не решаясь её обнять. Леди Лиаза шагнула к дочери и прижала её к себе:
- девочка моя, как ты изменилась! Кто бы мог подумать, что из дурнушки ты превратишься в настоящую красавицу!
Дэниар за спиной леди Лиазы округлил глаза и насмешливо посмотрел на Энну. Та, обнимая мать, строго глянула на него и погрозила пальцем.
Наконец, все уселись за стол. Постепенно, неловкость сгладилась. Дэниар шутил, рассказывал об Эристане, Энна, временами, вставляла свои замечания. Завтрак был бы скудным, если бы Энна не распорядилась опустошить корзины с продуктами, привезёнными из Эристана. Сидящий с ними за столом лорд Грейен торопился отчитаться о проделанной за год работе, несмотря на неодобрительные взгляды, которые бросала на него леди Лиаза. Дэниар его остановил:
- лорд Грейён, не торопись. Сначала мы позавтракаем. Разговор о делах будет немного позже.
После завтрака Энна решила сходить в семейную усыпальницу. Как бы там ни было, лорд Героньен был её отцом. Дэниар, конечно же, отправился с ней.
В молчании они постояли у саркофага с телом Владетеля Келаврии. Энна даже не присела на каменную скамью у стены. Она думала, что давно простила его и мысленно даже искала оправдание его поступкам. Дэниар потянул её за руку к выходу. Его беспокоило, что Энна, одетая в лёгкое летнее платье, может простыть в холодной сырости подземелья.
Они вышли под яркое ласковое утреннее солнце, и Энна улыбнулась. Её сад! Тенистые заросшие аллеи, узкие тропинки, прихотливо огибающие вековые деревья, беседки, позеленевшие от времени скульптуры богов, героев и зверей.
Она издалека увидела неловко ковыляющего им навстречу старика. Энна выдернула свою руку из руки мужа и побежала к нему. Он остановился, приложил козырьком ладонь, напряжённо вглядываясь в подбегающую девушку. Энна без раздумий обняла его, крепко расцеловала в обе щёки:
- Тамилл, ты ли это? И ты всё ещё присматриваешь за садом?!
Старый садовник улыбался, целуя руки молодой хозяйки:
- леди Лориэнна, вы живы и здоровы! А ведь вы так боялись жениха, так не хотели ехать к нему! Как я рад, что наша девочка выросла и стала такой красавицей!
- Тамилл, меня давно уже зовут Энна, а муж, тиран и кровопийца - вот он! - Энна смеялась, повернувшись к подходившему Дэниару. Тот строго нахмурился, глядя на жену, и едва кивнул садовнику, согнувшемуся в низком поклоне:
- Энна, тебе нельзя бегать! Ну как ещё тебя просить, чтобы ты была осторожна!?
Она не слушала его упрёки:
- Дэниар, это же Тамилл, садовник! Помнишь, я тебе рассказывала, как мы с ним пытались выращивать тонкорунных пуховых коз?
Владетель усмехнулся: - ну да, козы. А ещё твои голубые хризантемы, - он повернулся к садовнику: - рьенн Тамилл, не желаете ли переехать в Эристан? Я думаю, моя жена была бы рада видеть вас там...
Садовник снова поклонился, отрицательно покачал головой: