В красном, красном лесу крашеные подружки пили дешевое вино. Красные губы и красные от вина глаза. Красная рыба лежала на красном пакете. Скользкие пальцы девушек отрывали от нее маленькие кусочки и отправляли в рот. Крашеная блондинка напевала о вечной любви. Крашеная брюнетка мечтала о далеком принце. Синее небо было безнадежно-синим, а кудрявые облака - легкие, как мыльные пузыри.
- Ты слышала,- сказала брюнетка,- мне кажется, мы перепились.-
- Нажрались!- подтвердили часы.
Крашеная блондинка пролила дешевое вино.
- Мой костюм,- запричитала брюнетка.
- Да пошел он, - сказали часы.
Крашеные подружки покрутили пальцем у виска.
Одуревшие от жары птицы бросались в реку. Одуревшие от вина девушки - вниз головой. Блондинка умела только по-собачьи, а брюнетка не умела совсем. Быстрое течение быстро потащило их за собой. Обжигающая вода обжигала холодом девичьи ноги.
- Помогите,- верещали крашеные подружки.
- Плывите,- уговаривали часы.
Наконец река вынесла их на берег, где загорали культуристы. Группа здоровья. Мускулы - один к одному. И только руководитель группы был обыкновенный мужчина. Он подошел к девушкам и спросил:
- Извините, а вы не русалки?-
- Что вы,- возразили подружки,- мы просто из реки.-
Мужчина недоуменно хмыкнул.
- Однако, до ближайшей деревни километров тридцать, а до города все пятьдесят.-
- Козел!- возмутились часы.
Мужчина чуть не проглотил язык. Брюнетка рухнула на песок. Культуристы напрягли мускулы.
Из реки выпрыгнули одуревшие от жары птицы. Обезумевшие от страха рыбы извивались в клювах одуревших от жары птиц.. Хлопая крыльями, одуревшие от жары птицы кружились над распростертой брюнеткой. Мертвые рыбы падали на ее мертвое тело. Но брюнетка не была мертва.
- Ку-ку,- пропела неподалеку кукушка.
- Ку-ку,- повторили часы. Птицы, нехотя вернулись к реке. Стало тихо. Культуристы прекратили качать мускулы.
Руководитель группы сел и закурил папиросу.
- Русалка, - обратился он к очнувшейся брюнетке,- что будем делать с рыбой, уху?-
- Хулу,- потребовали часы и стали тикать на нервы.
Руководитель уже ничего не понимал. Культуристы были, вообще, дебилы. Крашеная блондинка моргала накрашенными ресницами.
- Выбрось часы,- закричал опомнившийся руководитель группы.
- Хулу! - сердито требовали часы.
- Уху! - твердо сказала им крашеная брюнетка, и проклятые часы полетели в раскаленный песок.
Все облегченно вздохнули. Руководитель группы развел в жидкой тени костер. Девушки почистили рыбу. Культуристы культурно съели уху. Вялая трава лежала как пьяная, в стельку. Вялый флирт сморил культуристов в сон. Два по три культуриста забились в палатку. Три по два закемарили у костра. Бедные девушки уснули в жидкой тени. Руководитель группы сел и закурил папиросу.
- Пора!- возвестили брошенные часы. Из реки выползла на песок белая жаба. Белые лилии на сплюснутой голове. Белая жаба поцеловала девушек и заколдовала навек.
Проснувшиеся после плотного ужина, культуристы побежали в трусах. Девушек не было. Было солнце. На деревьях висели прокисшие соловьи.
- Купаться! - скомандовал руководитель группы. И все, с удовольствием, развернулись к реке.
На середине реки стояли крашеные подружки. Белые лилии на обнаженной груди. Белые руки обвивали водоросли. Белые волосы их были белы.
- Господи,- сказал руководитель группы,- там почти два метра, а они только по пояс в воде. -
Культуристы молчали. Глупые лица их были необыкновенно глупы.
В красном, красном лесу крашеные подружки пили дешевое вино. Красные губы и красные от вина глаза. Но это были уже другие девушки.