Маленькая девочка не умела молчать, она говорила с утра до вечера, не умолкая ни на минуту. Что-то совсем не детское и даже не от мира сего. Иногда это походило на птичью трель, иногда на мяуканье, а чаще всего на программу "умный дом" в режиме гоп-стоп : жу-жу, пых-пых и далее в том же духе. Случалось, что ковыляла девочка по квартире, как уточка, покачиваясь из стороны в сторону, покрякивая и размахивая худенькими ручонками, будто крыльями.
- Лиза - уточка? Вместо ответа девочка несла бессмысленную чепуху, однако, в ее огромных глазах явно прочитывалось желание сообщить родителям что-то важное, раскрыть какую-то тайну, известную только ей одной. Два черных, бездонных омута, даже зрачков не видно. Может быть, она путала реальность с вымыслом?
Известный логопед, приглашенный для консультации, посоветовал родителям показать девочку неврологу, невролог психиатру, психиатр отправил к специалисту по древним языкам. На древние языки не хватило времени, надо было зарабатывать на жизнь, так что ограничились нянькой, на том и успокоились. Бабушки и дедушки этой удивительной девочки находились в заморозке по причине полной изношенности их организма, до лучших времен.
- Хлопок бы тебя заставить собирать, - ворчала нянька из Узбекистана, приехавшая в столицу на заработки,- сразу бы перестала нести всякий бред. У нас дети с пяти лет работают.
Девочка никак не реагировала на нянькины замечания, как будто не слышала, и та, в конце концов, отстала, предоставив девочке и себе полную свободу. Все равно никто не узнает, чем они здесь занимаются. Видеокамеры в доме отсутствовали - браслет определил бы их сразу. Нянька уже сталкивалась с видеокамерами, потому и подстраховалась, выложила кругленькую сумму за браслет.
Женщина она была немолодая, с опытом и фальшивым педагогическим образованием, но и денег брала за услуги мало, не то, что другие, не загибала до астрономических цифр. Когда устраивалась, обещала научить девочку хорошим манерам и букварю, обещала водить в парк, сама же сутками напролет торчала у телевизора, пила чай с фруктами, даже гуляла с девочкой не каждый день. И не то чтобы от лени так, от прежней усталости, которую заработала когда-то на хлопковом поле, на поденных работах. И бедная девочка тоже сидела в своей комнате у окошка и разговаривала сама с собой. Нянька потом и наушники научилась носить, чтобы звук прямо от телевизора в голову поступал, чтобы никто не мешал ей наслаждаться заслуженным отдыхом. Так и тянулись весенние деньки, и капала в карман няньки копеечка.
Незаметно подкралось и лето, с пыльным, душным городским воздухом, с грозами и перепадами давления. С ливнями. У няньки случился гипертонический криз, и она лежала на диване как овощ, с непокрытой головой, белая как после отбеливателя. В руке сжимала сотовый телефон. И позвонила бы, да страх потерять работу не позволил ей нажать кнопку. Терпела и молилась аллаху молча. Думала, пронесет, ведь не для себя поехала в такую даль, ради детей и внуков, чтобы не хуже чем другие росли, чтобы все у них было, как у людей. Однако гипертонический криз не желал отступать. Придавил ее, не вздохнуть, не выдохнуть, хоть караул кричи. И не встанешь - все кружится, не добраться до спасительных таблеток. Что делать?
- Лизонька! - стала звать нянька девочку,- достань из тетиной сумочки коробочку с таблетками.
Что интересно, никогда раньше не обращалась она к ней по имени, ни разу за два месяца, что водилась с девочкой, только ты да ты, ешь да иди мыть руки. Ни книжку с картинками не раскрыла перед ней, ни поиграла, не приласкала.
- Прости меня, доченька,- плакала от отчаяния нянька,- принеси сумочку из кухни. На подоконнике, с желтыми цветочками.
Девочка не отзывалась. И вообще, в квартире стояла какая-то гнетущая тишина, даже в наушниках ничего не жужжало.
- Да что она там с балкона свалилась что ли? - испугалась нянька,- да и как окно-то откроет, ведь совсем крошка.
Вот уже и пальцы на ногах стали неметь у няньки, то ли сон, то ли бред - ничего не помнит, сплошные провалы в памяти, и сколько времени прошло - неизвестно. Очнулась, когда солнце село за горизонт, оставив после себя кроваво-красный след на небе.
- Не к добру, - подумала нянька, поеживаясь от страха, - такой закат ничего хорошего не предвещает.
Поднялась, доползла до спасительных таблеток, заглянула на балкон. Лизоньки нигде не было.
- Если окна закрыты, значит где-то дома. Спряталась. - успокоила себя нянька. Засунула под язык таблетку и легла. Через час, почувствовав облегчение, снова стала искать исчезнувшую Лизоньку.
- Только бы успеть до прихода родителей,- молилась своему аллаху нянька, только бы успеть.
Чего успеть? Найти живого или мертвого ребенка? Нянька и сама не знала, чего или кого она ищет. Бродила из комнаты в комнату как в тумане, спотыкаясь об разбросанные по полу игрушки, всхлипывала, открывала встроенные шкафы, перебирала вещи, в ванную комнату даже заглянула, в холодильник.
В холодильнике рядами стояли полупрозрачные контейнеры с эмбрионами. На каждом контейнере приклеена бирка с номером, где мелкими циферками указаны все положительные и отрицательные характеристики зародышей, и сроки. Нянька выбрала самого крупного зародыша (девочку), другие были слишком мелкие на ее взгляд и к тому же пока бесполые, значит негодные для выращивания. Налив в емкость, похожую на аквариум, дистиллированной воды из бутыли, подогрела ее, подсоединила трубочки с кислородом (баллон с кислородом стоял тут же на кухне) и выпустила в "аквариум" девочку, поставив на автомат (бережное питание).
С чувством исполненного долга, заварила, между делом, зеленый чай, причесала волосы. Стемнело. "Умный дом" запыхтел, затарахтел и включил освещение. Где-то внизу, на улице загорелась реклама. Окна небоскребов напоминали падающие звезды, а настоящие звезды, казалось, поглотила ночь. Нянька задремала, наблюдая в камеру за ожившим в "аквариуме" зародышем. Зародыш двигался, шевелил ножками.
Утром, наконец, объявились родители. "Аэроавто" они припарковали рядом с балконом девятнадцатого этажа, где, собственно, и находилась эта малогабаритная квартира в двести квадратов.
- А где Лизонька? -
- Лизонька еще не готова,- ответила спросонья нянька,- думаю, к вечеру дойдет до нужной кондиции.
Родители посмеялись, похвалили няньку за находчивость, и снова умчались по своим делам, оставив для новорожденной коробку с памперсами.
- Памперсы для новорожденной будут великоваты, - повздыхала про себя нянька,- вот для Лизоньки бы как раз подошли.
Но Лизонька так и не нашлась.
- Улетела, наверное - решила нянька,- не зря же ручонками махала всегда. Открыла своим носиком-клювиком щелку, и проскользнула в другой мир. Вон их, сколько этих птиц кружится.
Нянька приоткрыла окно.
- Лизонька!
Кто-то невидимый коснулся ее щеки. Женщина вздрогнула и посмотрела вниз. Над землей плыл далекий Узбекистан. Вдруг она увидела себя маленькой девочкой, собирающей в корзинку хлопок. Рядом, изнывая от жары, подпрыгивала на одной ножке Лизонька.
***
- Хватит возиться с этой хлопковой дурой,- не выдержала Инга,- ее неустойчивая психика будет плохо влиять на нашу девочку.
- Такой колоритный персонаж,- стал оправдываться перед супругой Дарий,- какая фактура, ретро под начало двадцать первого века, и с прической я долго возился.
- В корзину,- категорично заявила Инга,- и уверенно нажала на клавишу Delete (удалить).
Когда перессорившиеся из-за няньки родители уединились в спальне колдовать над новыми эмбрионами, Лизонька вышла из ненавистного угла, где отбывала наказание за разбитую китайскую вазу, и, подойдя на цыпочках к Модератору, приветливо подмигнувшему ей красными лампочками, попыталась вернуть няньку из корзины.
Послюнявив во рту пальчик, она добавила к ее незавершенному образу немного косметики: выщипала бровки, подкорректировала губы, нарисовала на груди второе сердце и крылья, как у ангелов.
- Гу-гу бэ дэ,- сказала довольная собой Лизонька, и надавила на кнопочку с надписью " Воспроизвести копию" Нано голографический Модератор зажужжал, как осенняя муха, замигал лампочками, и спустя какое-то непродолжительное время, выдал готовый результат.
К сожалению, нянька получилась слишком бледной для коренной узбечки, к тому же голубоглазая, зато в груди у нее стучало два человекоподобных сердца, а из спины торчали крылышки как у стрекозы.
- Гу-гу бэ дэ,- захлопала в ладошки девочка.