Охоту на умные дома всегда можно поставить на паузу, и вернутся к ней через некоторое время, когда у тебя возникнет соответствующее настроение и желание возобновить преследование. Есть небольшой нюанс. Чем дольше охота стоит на паузе, тем быстрее потом раскручиваются все события в ней. Таков закон десятой реальности, который невозможно изменить.
Я не могу вам объяснить подробнее, сам не освоился, как следует. Знаю только, что малейшее изменение правил ведет за собой неукоснительное сжатие, и оно будет продолжаться до тех пор, пока тот мир, в котором идет охота, не исчезнет полностью.
Нет, это не игра, все гораздо сложнее и проще одновременно. Умные дома действительно существуют, они вполне самостоятельные сущности, со своими характерами и привычками. Просто они находятся не в совсем обычном месте - в "шкатулке". Эта "шкатулка" лежит в одном из сквозных туннелей, опоясывающих Землю невидимой паутиной. Туннелей несколько, иногда они пересекаются друг с другом, и место пересечения называется "лиЦ", там они видны невооруженным глазом, как привидение или мираж. Люди тоже весьма восприимчивы и прочитывают не только "ЛиЦ", но и отдельные туннели, и даже саму "шкатулку". Правда, открыть ее довольно проблематично, нужен пароль.
Для обычных таможенников и штурмовиков, курсирующих между Файером и Землей, паутина недоступна, потому и желающих по - охотится на дома не убывает, а возрастает, несмотря на риск потеряться в этой свободе навсегда.
Ввожу пароль и вхожу в "шкатулку". На мне странные светоотражающие доспехи , пуленепробиваемая броня, оружие. Я в деле. Моя "ахиллесова пята" чутко настроена на прием сигнала.
После поездок в Сибирь, где я насытился по горло снежными просторами, прелая земля с пожухшими листьями кажется такой родной. Сижу на пеньке и вдыхаю аромат осени: чуть влажный, с гнильцой. Отдает плесенью, видимо, недавно прошел дождь или.. мир слегка задохнулся, когда стоял на паузе. Но вот появился я, и он сдвинулся с мертвой точки. Что-то зашевелилось вокруг, защебетали наверху птицы, подул ветер. Охота активизировалась. Теперь остается ждать сюрприза.
Думаю, что краснозадый кит тоже проснулся, и внимательно прислушивается к ожившему лесу. Возможно, пошлет очередной фантом.
"Наблюдательность - есть природная способность не только человека, но и беса, но в большой степени она является результатом практики и привычки. Дело не в том, чтобы иметь острое зрение, а в привычке останавливать свое внимание на интересующем вас предмете, замечать нужное. Видеть и замечать - не одно и то же. Можно что-нибудь видеть и не заметить. Взгляд скользнет по предмету, но не остановится на нем, и до твоего сознания не дойдет, что надо рассмотреть его пристальнее.
Например, несколько волосков, лежащих на снегу (и снова эта проклятая Сибирь крутится в голове), царапинка на дереве, сломанный прутик. Упавший с дерева комок мха, пучок травы, выделяющийся своим цветом, вообще ко всему чем-нибудь хоть немного необычному, а так же обращать внимание на все подозрительные, не свойственные местности, предметы и звуки..".
"Справочник охотника" из бабушкиной комнаты. Полезная книга.
".. не следует забывать, что иногда одно и тоже животное издает, совершено различные звуки."
Вспомнилось то давнее путешествие через рот, и я содрогнулся от нехорошего предчувствия. Погружаться снова в краснозадого кита мне не хотелось, тем более на физическом уровне, сквозь плоть и кровь, умник, еще бы кишки представил. Вообще, затея с умными домами мне с самого начала не понравилась, слишком абсурдна по своей сути. Я привык оперировать с более внятными образами (понятиями), которые доступны моему пониманию. Охота на кита постепенно уводит все дальше и дальше в сюр, законы которого мне неведомы. Ты как бы отдаляешься от своего эго, пусть в чем-то и ущербного, зато родного, близкого, и растворяешься в чужом мироощущении, навязанным другим сознанием, более опытным и более изощренном.
Нагнетать обстановку и сгущать краски, создавая безвыходную ситуацию, наверное, мое призвание, судя по последним событиям...
Стоп, кажется, зачесалась "ахиллесова пята" - уловила сигнал. Тут же нещадно засосало под ложечкой, задергалось веко, и я увидел смутный силуэт дома, бредущего вдоль пересохшего русла реки. Пока только на уровне представлений.
Он скрипел как несмазанная телега, с трудом поднимающаяся в гору, пыхтел и вонял за версту машинным маслом, смешанным с запахом гари. Из хвоста краснозадого кита нещадно валил черный дым. Похоже, произошел некий сбой, возможно, из-за длительной паузы, в которой он находился продолжительное время и сам кит не в состоянии запустить весь механизм заново. Ему не до маскировки, он взывает о помощи.
Как я ошибался в истинности его намерений! Приняв очередной фантом за реальный образ, я был вынужден играть потом по его сценарию, быть не главным героем, всего лишь статистом. Понял это гораздо позднее, когда попал в ловушку, а тогда...
Я вышел из укрытия и направился к завалившемуся на бок киту. Он лежал, как выброшенная на берег рыба, судорожно глотая воздух своими красными жабрами. Хвост уже не дымил, повис плетью, зацепившись за ветки клена. Огромное тело кита содрогалось от предсмертных конвульсий. Из полуоткрытой пасти текла белая пена, похожая на сахарную вату, в его остекленевших глазах застыл знак вопроса: за что? Для полной картины не хватало лишь рваных ран и луж крови, но все равно смотрелось убедительно. Я поверил сразу, даже подозрительный писк, доносящийся откуда-то снизу, из- под туши кита, меня не насторожил, не поколебал твердой уверенности помочь дому.
С незапамятных времен у охотников существует правило: не бить лежащего зверя под дых. Надо дать ему оклематься и подняться на ноги, а уж потом добивать животного. Впитал так сказать с молоком матери, хотя, мать не помню, только бабушка с дедушкой, но это уже к делу не относится. Все разъяснения позже...
Я приблизился почти вплотную, соблюдая все меры предосторожности, настроил лазеры, проверил еще раз и еще... Заглянул в полуоткрытую пасть кита, понюхал пену. Знакомое что-то. Похоже на огнетушитель, а хвост, надо полагать, сам потух, до него пена не дошла. Стою, соображаю, что к чему. Хотел просканировать как положено, для полной уверенности, да не успел... Подцепил меня кит мощным хвостом и закинул (зашвырнул) в одно место, и оказался я, уважаемые, в полной жопе. Открыть дверцу не удалось, пришлось двигаться вперед, проклиная свою несусветную тупость и беспечность. Разве нельзя было поставить виб-капкан, он хотя бы помешал хвосту втолкнуть меня насильно в дом. Пока капкан держал бы хвост в цепких объятиях, я бы смог навести "флер", жаль... не хватило времени...
Полз как червяк по какой-то темной трубе, которая, то сжималась, то разжималась, как бы проталкивая меня внутрь краснозадого кита, и вот впереди, наконец, замаячил свет. Меня подхватили чьи-то крепкие и сильные руки и водрузили (закинули) на железный стол, стоящий в центре голубоватого помещения. Люди в масках: два черномазых и один белый старик, сдернули с меня охотничьи доспехи и пристегнули кожаными ремнями к столу.
- Все,- ужаснулся я,- пытать будут.
Вижу, что сопротивление бессмысленно, лазеры обесточены, сигнал о помощи не успел послать. Да, и кому? В радиусе ста километров никого нет... Влип, короче..
Но у троицы было на уме другое. Они содрали с моих пяток кожу и вытатуировали на ней какие-то знаки (иероглифы) Кожу натянули снова. Поскольку я не видел те рисунки, то и не могу сказать, что там было изображено. Значения тех замысловатых символов я постиг позднее.
Помню, как старик склонился надо мной и прошептал прямо в ухо:
- На левой ступне - путь, на правой - инструкции.
И я вырубился от болевого шока.
***
Когда объект появился в сети, архитектор Лас настоял: - Возможно, следующего раза не будет. Надо давить на жалость - это его слабое место.
- Да, редкий тип, не похож уроженца Файера,- подтвердили ассистенты Макс и Греог,- Жалость из него так и прет.. Шкуры сдирает с живых андроидов причем так же хладнокровно, как и другие отморозки, и не только шкуры.
- Но, заметьте, без зверства.
Макс и Греог переглянулись, кажется, архитектор не понял шутки.
- А с каким упоением он издевался над бедной старухой, - осторожно продолжил Макс.
- О чем вы говорите, милостивый государь, о каком упоении,- завелся архитектор Лас, - Он делал свою работу. Старуха и сама бы замерзла в глуши без посторонней помощи или бы бродяги прибили. Без вариантов. Лучше вспомните эпизод с детьми.
- Это нечестно,- стал отнекиваться Макс,- то реальные случаи, а дети просто экзамен.
Спорить с архитектором бессмысленно - он всегда прав, хотя ни одного рогатого еще не удалось "завербовать" (перекодировать) по его методике. Каждый раз, когда они начинали манипулировать сознанием черта (архитектор не верил ни в чертей, ни в ангелов), то сталкивались с одной и той же проблемой - внезапной смертью испытуемых. При малейшей попытке изменить направление их мыслей или хотя бы сделать простейший тест анализ, уроженец Файера начинал нещадно пованивать серой и вскоре превращался в кучку дымящегося вещества, вязкого и липкого как пластилин. Отсюда и соответствующий вывод: проект следует заморозить и заняться чем-нибудь более подходящим, например, выращиванием гомункулов с дистанционным управлением. Давно бы озолотились и купили себе по острову в Средиземном море. Однако архитектор Лас упорно продолжал гнуть свою линию, пытаясь достучаться до инопланетного разума иным путем - через татуировки на теле. И хотя никто из ассистентов не одобрял идею с татуировками, архитектор не отпускал на "вольные хлеба", убедил продолжить исследования. Его одержимость проектом передалась и починенным, которые тоже размечтались открыть что-нибудь необыкновенное и получить дополнительный бонус - лавровые венки на гениальные головы.. И все бы хорошо, если бы не характер архитектора.
Находясь в хорошем расположении духа, он ласково называл их "шоколадными зайцами", в дурном настроении - черножопыми свиньями, хотя сам не отличался особенной белизной кожи. К тому же кожа его с годами утратила всякую упругость, и лицо архитектора напоминало печеное яблочко, а высокая и худая фигура - циркуль.
Скорее всего, причина раздражения его пряталась в пищеварении: в неподходящий момент архитектора начинало пучить и давить газами. Или "выпирающими наружу идеями", так комментировал он этот неуправляемый процесс.
- Мы находимся на пороге великого открытия, - проповедовал он, - когда наука вплотную подошла к разгадке инопланетного разума, терроризирующего нашу Землю испокон веков. В последнее тысячелетие так называемые черти особенно активизировались и стали появляться здесь регулярно, нагло игнорируя поставленные им ультиматумы. Они проворачивают свои делишки в открытую, на глазах у почтенной публики. Так не может продолжаться бесконечно. Этому беспределу надо положить конец.
- Позвольте заметить, уважаемый профессор,- отозвался чернокожий Макс,- религия уже несколько веков пытается бороться с чертовым племенем, и не всегда безуспешно. К тому же она наработала немало полезных методик и советов, помогающих справится с нечистой силой. Не стоит полностью отвергать ее заслуги перед человечеством.
- Только не надо, Макс, впутывать сюда поповские бренди, я же атеист, ты знаешь. Я пытаюсь определить структуру мышления инопланетного разума, его химизм, хочу понять их историю и задачи неизвестной нам цивилизации. Зачем они сюда слетаются, как пчелы на мед? На этот вопрос религия не дала полного ответа.
- Есть общеизвестные истины: они собирают на Земле страдания, гнев, слезы..
- Короче, доят нас, как коров, засмеялся архитектор,- хватит мне морочить голову всякими глупостями, пойдем работать.
И он дружелюбно похлопал Макса по плечу.
- Как скажите.
Фантом умирающего в муках кита собирали недолго. На реконструкцию уже готового проекта, понадобилось чуть менее часа.
-Тьфу, тьфу, не сглазь,- остановил его Лас,- сколько раз он ускользал от нас.
- Постучите по деревяшке,- засмеялся второй негр Греог.
- Да где я найду здесь деревяшку...
- Тише, объект движется в сторону кита.
- Осторожно, у него лазеры в глазах искрятся.
- Не вопрос, обесточим.
И вот объект, наконец, пойман и пригвожден кожаными ремнями к "пыточному столу", скольких чертей они здесь распяли, с сотню? Ради чего?
- Ради науки,- ответил Греог, - ради чего же еще, Макс.
- А стоит ли овчинка выделки? Может, зря мы идем на поводу у архитектора? Не верю ему. К чему эти бессмысленные жертвы? И режим, как скот, без анестезии... противно.
- На тебя что, морок навели что ли? - покрутил у виска Греог,- не смотри этому гаду в глаза, они и не такое могут учудить, по себе знаю.
Макс, с трудом оторвал взгляд от страдальческой морды испытуемого, нащупал рукой хранившийся в кармане самодельный крестик. "Свят, свят",- зашептал про себя.
- У меня тоже крестик всегда с собой, главное, чтобы старый хрыч не пронюхал, ты же знаешь, он у нас атеист вроде как.
- О чем это вы шепчетесь?- спросил вышедший из туалета архитектор Лас,- не приступали еще к препарированию?
- Ждем-с указаний-с.
- Да не паясничай ты, шоколадный заяц, начинай первый. У меня хорошее предчувствие.
***
Пустив внутрь горстку людей, я обрек себя на некоторые неудобства, которые невозможно устранить самому, например, беспорядки внутри жилых помещений, учиненные арендаторами. Если бы это была их собственность, то возможно люди вели бы себя иначе, более ответственно, а так они позволяют себе не замечать скопившийся по углам мусор и грязные панели. Их хваленые пылесосы не справляются со своими обязанностями. Да ладно бы мусор, вся канализация забита сероводородной гадостью, оставшейся после их непристойных экспериментов с инопланетным разумом. Этот шлак давно пора выкинуть наружу, но архитектор Лас, принявший (взявший) руководство дома под свою ответственность, игнорирует мои претензии. Я пытался достучаться до его ассистентов Макса и Греога, безуспешно. В свободное от экспериментов время они сидят целыми сутками на порносайтах, обливаясь потом и спермой, а архитектор Лас мучится от несварения желудка. Вентиляционные шахты полны копоти. Вся автоматика в аварийном состоянии. Дом требует ремонта.
Не знаю, сколько протяну в таких невыносимых условиях, я же не двужильный, меня и так мучает аллергия, периодически чихаю и швыркаю носом, то есть жабрами. Внизу под брюхом постоянно свистит, как будто там завелись мыши и вот-вот прогрызут во мне дыру. Так продолжаться дальше не может, надо что-то решать. Я уже связался со своими знакомыми домами из Сибири, которые называют себя хлыстовцами, они тоже скинули когда-то человеческое ярмо и счастливы. Ни черти, ни люди теперь не могут их достать. В принципе, добраться до Сибири несложно, надо только открыть туннель SOS , который позволяет моментальное перемещение в пространстве, даже таким массивным объектам, как я, вопрос в кнопке. Поскольку у меня нет конечностей, нажать соответствующую кнопку не представляется возможным, а кроме того, ее еще надо найти. Я, конечно, в курсе, что заветный чемоданчик с управлением находился в спальне архитектора Ласа, и он бережет его как зеницу ока, не доверяя никому. Скорее всего, и проклятая кнопка находиться там же.
Сегодня мои арендаторы потрошили еще одного черта, тридцать восьмого по счету. Вытатуировали не только пятки, но и лицо. Удивительно, но этот черт не обуглился и не вонял серой, как предыдущие жертвы архитектора. Спустя какое-то время он пришел в себя и попросил пить. .
Чернокожий Макс вылил в его глотку две пластиковых бутылки воды.
Архитектор Лас хлопал в ладоши. - Получилось, получилось, - радостно кричал он, неуклюже подпрыгивая на своих тонких и ненадежных ногах. "Или рухнет, как обычно, лицом вниз или свалится на бок",- подумал я, но архитектор не рухнул и продолжал веселиться.
Увалень Греог сидел в кресле, опустив вниз покрытые пятнами руки.
- Что у тебя с руками?- спросил Макс.
- Реакция на антисептик.
И бахвалясь друг перед другом своим сказочным везением и прочими достоинствами...ни разу не вспомнили обо мне... неблагодарные...
Между тем, с черта сняли кожаные ремни, вернули ему одежду и отвели в отдельную комнату. Комнату закрыли на ключ. Архитектор предложил распить бутылку шампанского, но негры отказались, ссылаясь на усталость.
Немного погодя все разбрелись по своим норам и уснули, а я настроился на диалог с чертом. Другого решения я не мог найти.
Черт оказался покладистым парнем и все сделал, как я просил. В ту же ночь он отправил меня по "этапу" в Сибирь, а сам вернулся на Файер.