Сногсшибательная блондинка Чарлиз поманила меня пальчиком, осветив мою жизнь лучезарной улыбкой. Она притянула меня, схватив за галстук, и впилась сладким ротиком в мои губы. Моя, вся моя без остатка, пусть только на один короткий уик-энд, купленная за безналичные со всеми потрохами. Кинозвезда - несбыточная мечта миллионов. Я целовал её ненасытно, ловя каждый следующий миг поцелуя, как новый и новый апофеоз.
Два дня с Чарлиз Терон были моей законной собственностью. Два дня и две ночи. В "вип" номере отеля "Миллениум" нас дожидалась комфортабельная постель. Для радостей наедине... Я опущу Чарлиз на колени, заслоню от полнолуния ангельскую мордашку, приподниму подбородок до высоты удобства и поведаю красотке своей мечты самое пылкое из откровений, впуская заряженного семенем амура в скользящий плен её пухлых, ярко накрашенных алых губ.
Я буду наслаждаться Чарлиз всю ночь напролёт. Брошу избалованное глянцем тело на застеленную шелками постель и властно подчиню своей воле. Нагну высокомерную головку и упру блондинистой шевелюрой в унизительные тапочки на полу. Возвышу хвастливый зад, привыкший звёздно повиливать под вспышки фотокамер, и воплощу задуманное. Я буду вертеть венценосное совершенство на высшей точке собственной похоти. Опутывать ласками прелестное тело и вталкивать во всю его глубину мощь скопившейся во мне мужской силы, неистово проникая в горячую и податливую, текущую соком страсти плоть. Широко раскину длинные ножки и они затрепещут от любовных толчков, как трепещут от капель тропического ливня белоснежные лепестки экзотического цветка. Буду заканчивать и начинать сначала, вливать в упоительное тело всё, что скопилось во мне за неделю воздержания. Проникну в любовный сосуд со всех допустимых сторон, до краёв наполняя его своей влагой под крики бушующего в нём наслаждения.
... Но всё это случится ночью, а сейчас...
Ловкая фигурка Чарлиз парила на аэроскейте - плоской округлой доске, перемещающей в пространстве того, кто ею управляет, нарушая законы тяготения.
Она показала трюк: толкнула ножкой аэроскейт и вскочила на него налету. Удерживаясь ловлей равновесия поднялась над тротуаром и сделала сальто в воздухе. Красивые ножки искусно владели вождением. Чарлиз набирала скорость, предлагая сыграть в догонялки - ещё больше взвинчивая цену на без того вожделенный приз.
Я действовал без раздумий. Вскочил на чей-то подвернувшийся аэроскейт, угоняя его со стоянки. Крепления защёлкнулись на ступнях, очки визуального управления наползли на глаза. Вися над тротуаром я покачался на доске ногами, вспоминая забытые ощущения. Былые навыки не подводили - в своё время я был заправским аэроскейтером и дал бы фору любому профи.
Чарлиз оглянулась, убеждаясь, что её вызов принят. Она послала мне воздушный поцелуй и взмыла, стремительно уносясь в вечернее небо.
Уступить красотке - всё-равно что прослыть подкаблучником. Я должен поставить её на место! Участь женщины - смириться, право мужчины - подчинять!
Я до упора надавил на газ - ускорение рвануло меня вперёд, и я помчался лихой кометой. Пьянящий восторг, тёплый ветер и скорость... уносили меня в погоню за маячащей в воздухе фигуркой Чарлиз.
Она неслась как заправская гонщица, я пытался угнаться как мог. Уворачивался от аэробайков и небесных такси. Огибал силовые автострады с потоками несущихся в воздухе каров. Петлял как слаломист на горном склоне. Обтекал плавноугольные здания Идиллион-Сити и лавировал в лабиринте многополосных развязок, то и дело теряя Чарлиз из вида.
Я выжимал из двигателя предел возможного и даже больше, едва удерживая равновесие. Скользил по лезвию бритвы, рисковал разбиться в любую секунду, но от Чарлиз не отставал. Мы, словно две привязанных друг к другу незримой нитью крошечных мошки, стремительных и виртуозных, кружили, виляли зигзагами и кувыркались в грандиозном и ежесекундно меняющем форму индустриальном лесу.
"Идиллион-Эмпайр", крупнейшая из башен Сити, росла в размерах на глазах. С какой-то целью Чарлиз стремилась именно к ней. Сблизившись с небоскрёбом, она резко вывернула аэроскейт и понеслась вертикально вверх, параллельно идеально гладкой и отражающей солнце стене. Я повторил её маневр, ослепляемый бликами света.
Достигнув вершины трёхсотэтажного здания, она завернула на крышу, потерявшись в зелени произрастающего там сада. Я следовал за ней не отставая и оказавшись в саду сбросил скорость, лавируя в тропических зарослях.
Чарлиз вряд ли здесь затеряется. Её жёлтый как одуванчик костюм прекрасно выделялся на фоне зелени. Я терял беглянку из вида, но всякий раз замечал снова. Такой окрас здесь явно ей не покровительствовал. Чарлиз забавлялась со мной, а вовсе не удирала. Она желала быть пойманной, а не потерянной. Погоня была лишь игрой. Колокольчик заливистого смеха то и дело выдавал её, направляя меня и подсказывая где искать. Чарлиз засмеялась снова - я увидел её совсем близко и бросился наперерез, найдя лазейку меж кустов акации.
Я схватил её налету, потерял равновесие, и мы свалились в заросли осоки на берегу журчащего ручья. Мы покатились в обнимку по мягкой траве, под заливистый хохот Чарлиз, и плюхнулись в тёплую воду. Я оказался сверху, в роли безоговорочного победителя. Чарлиз потрепыхалась для приличия, изобразив попытку сопротивления, но я легко удерживал её, прижав к земле своим весом. Она сдалась и я потянулся за поцелуем. К её манящим губам, хищно улыбающимся и ярко-алым, как жажда голодной вампирши.
Я переплёл наши пальцы, ища её губы губами... Но Чарлиз уклонилась от поцелуя. Она усмехнулась, высунула язык и поиграла им, издеваясь. На языке две красных капсулы - метаморфин. Я догадался: одну она предлагает мне.
Я потянулся к капсуле губами - Чарлиз позволила поцелуй. Мы поделили капсулы языками, и я проглотил свою. Чарлиз проглотила вторую и отвернулась, снова отказывая в поцелуе. Она не торопилась раздавать награды.
- Сначала игра... - улыбнулась Чарлиз, впадая в блаженство наркотика. - Любовь без игры это скука...
Она освободилась играючи. Выскользнула змеёй, не дав и шанса за неё ухватиться. Как-будто показала фокус секрет которого не раскрыла. Лицо Чарлиз воссияло в улыбке, она уносилась на аэроскейте, обрызгав меня водой ручья.
Что-то случилось со мной... восприятие потеряло привычные опоры, преображая мир и попирая его законы. Фигурка в жёлтом вдруг переменила облик, как если бы компьютерный эффект проник в реальность. Обернувшись грациозной ланью Чарлиз пустилась в быстроногий скачь.
Я вскочил на ноги и зло чертыхнулся, услышав вместо слов звериный рык. Шерсть вздыбилась на мне, внутри разгоралась ярость. Проснулся азарт голодного хищника. В облике волка я рванулся в погоню.
Стремительная лань петляла зигзагами меж кустов. Она ловко перемахивала через преграды и проскакивала под низко нависающими ветвями, легко меняла направление и ускорялась на прямых, грациозно перебирая копытцами. Но все её потуги были напрасны, голодный волк преследовал по пятам и нагонял с каждым шагом.
В последнем прыжке он настиг добычу, ударил лапами сбивая с ног. Челюсти хищника сомкнулись на шее жертвы.
Моя добыча захрипела и взвизгнула по-человечески. На миг я выпал из навеянного метаморфином видения и увидел Чарлиз. Я душил её, сжимая руками горло.
Коварная галлюцинация... Я в страхе одёрнул руки.
Чарлиз задышала надрывно, хватая ртом неуловимый воздух. Она вывернулась из моих рук и наотмашь хлестанула пощёчиной, заставив зазвенеть зубы.
Удар отрезвил меня от химии метаморфина и возвратил в реальность. Но только на короткую секунду. Секунда сгинула и Чарлиз возвратилась в облик лани. Она хохотнула звонко и издевательски, и бросилась вскачь.
Быстроногая лань перескочила невысокие заросли, пересекла лужайку и ни секунды не колеблясь, оттолкнувшись, махнула через возникшую на пути широкую пропасть. Грациозное тело нарисовало в воздухе величественную дугу и опустилось на уступе, по другую сторону пропасти.
Я преследовал беглянку не отставая. И прыгнул следом не раздумывая.
Но до уступа я не допрыгивал... Прыжку не хватало силы толчка, я понял что слишком поторопился. Ударившись о крутой склон я падал с обрыва вниз. Дно пропасти стремительно приближалось, неслась навстречу неминуемая смерть. Я падал... спасения не было.
Чья-то рука ухватила меня за ворот, встряхнув и замедлив падение. Другая впихнула в мой рот зелёную капсулу метанейтрализатора и захлестала по щекам. Чарлиз истошно вопила, но крик доносился как будто издалека. Я рефлекторно проглотил капсулу, но она не подействовала мгновенно. Воздух свистел разрезая кожу, мы с Чарлиз барахтались в невесомости. Голова моя болталась как у тряпичной куклы, окружающий мир вращался в амплитуде падения.
Белокурая головка Чарлиз... такая милая и прелестная...
... она врезалась в меня лбом, сломав носовой хрящ!!! В глазах моих потемнело. Боль острым скальпелем пронзила голову и я пришёл в себя. Вернулись инстинкты страха и способность соображать. Бетонный тротуар я видел совсем уже близко. Удар от падения с высоты девятисотметрового небоскрёба размажет в кровавую кашу.
За миг до того как разбиться я поймал равновесие на аэроскейте. Чарлиз вывернула нас из пике, спасая от гибели. Из сломанного носа хлестала кровь, разбрасываясь и пачкаясь ярко-красным чернилом.
Мы плавно опустились на тротуар. Чарлиз оставила меня и подбежала к уличному автомату. Она принесла антисептические салфетки и протянула мне. Я промокнул ими нос и запрокинул голову, пытаясь остановить кровь.
Прохожие встревоженно глазели на нас и предлагали помощь. Но Чарлиз успокоила всех, любезно улыбаясь и уверяя, что всё в порядке.
Стеклянная витрина ресторана... Я посмотрел на лица посетителей, их округлившиеся глаза и тарелки с едой. И вдруг почувствовал как дико проголодался. Скинув аэроскейты мы с Чарлиз направились в ресторанный зал.
Через минуту мы уже сидели за столиком, читая меню и озвучивая заказ услужливому роботу-официанту. Я нёс какую-то чушь, вызванную последствием шока, Чарлиз заразительно хохотала, обдавая меня флюидами своего обаяния. Всего пара шуток и мы позабыли, что только-что едва не распрощались с жизнью.
Подкатила тележка с заказами, автомат выставил блюда и я с жадностью набросился на еду. Как будто не ел лет сто. Слава богу, приключения позади. Слава богу, я снова остался жив. Субботний вечер на Идиллионе заканчивался. Впереди ожидало самое волнительное - вся ночь наедине с Чарлиз...
Зовите меня старомодным, но я любил киноактрис двадцатого века, предпочитая отдых на уик-эндах исключительно в их обществе. Синтетические красотки современности были не в моём вкусе, с этими бездушными куклами даже не о чем поболтать. Не то что звёздные кинодивы прошлого... Меня привлекал их шарм, естественное обаяние, и конечно же сексуальность. Я любил провести с ними время и разделить постель. Лив Тайлер и Лиз Хёрли - мои любимицы. Кейт Бекинсейл - любимейшая из любимиц. Черноволосая звезда демонических саг, вечно одинокая хищница, поджарая и изящная, с повадками дикой, но сладострастной кошки. Впрочем, в конце концов наскучила и она. Сегодня захотелось новизны, и вот я выбрал Чарлиз.
Обильная еда насытила меня и мысли сами потекли в приятное русло. Рука под столом потянулась к Чарлиз и нащупала её ножку - изящную и гладкую деталь совершенства.
- Мы можем не ехать в "Миллениум". К чему соблюдать условности и тратить на дорогу время. Здесь тоже есть отель. - Я жадно смотрел на Чарлиз. Мне не терпелось приступить к апофеозу венчающему наше свидание.
- Мы вряд ли уже успеем... - пожала плечами Чарлиз. - Твоё время, к несчастью, истекло...
Наручный хронометр тревожно запищал на моём запястье. Я поднял руку к глазам, посмотрел на цифры в окошке и... не поверил. Остановившиеся нули мигали как приговор.
- Не может этого быть! - кричал я в приступе панике, как будто крик мог что-то изменить.
Чарлиз говорила о чём-то - скорее равнодушно, чем с сожалением. Я чётко видел её образ - фигуру, лицо, эффектное вечернее платье в которое она успела переодеться пока я ждал за столом заказ. Видел только её - всё прочее расплывалось. Расплывалось, чтобы явиться в другой реальности - реальности другого времени и другого места.
Стенки сферы Идиллион-транспортера стёрли краски и стали прозрачными, вернув меня из навеянной реальности в реальность подлинную. Я висел в невесомости, в облегающем тело сенсор-костюме. К моей руке тянулась капельница с питающим раствором. Всё как всегда при возвращении из Идиллиона.
- Твоё время, к несчастью, истекло... - пожала плечами Чарлиз, скорее равнодушно, чем с сожалением.
Теперь передо мной была обычная голограмма, с бесстрастным голосом роботессы - простейшая копия кинодивы, снятая с оригинала из сверхреалистичной навеянной реальности.
- Вы нарушаете договор! - выкрикнул я и шлёпнулся на пол. Сенсор-костюм на мне отключили от искусственной гравитации Идиллион-транспортера. - Верните меня в Идиллион! Или я подам в суд!
Голограмма Чарлиз не слушала, она объясняла, следуя букве закона. Мягкий голос роботессы звучал как издевательство:
- Лицензия на воплощение образа Чарлиз Терон принадлежит её прямым наследникам. За время пока вы развлекались в Идиллионе он значительно подорожал, поэтому подрядчик и правообладатель пересмотрели условия. В контракте имеется ссылка оговаривающая такую возможность - напрасно вы не читаете мелкий шрифт. Оплаченной вами суммы, после коррекции счёта, хватило только...
Я не дослушал роботессу, всё итак было яснее ясного. Меня опять надули! Ночь с субботы на воскресенье и воскресный день целиком они у меня украли!
И спорить тут бесполезно, за споры накрутят штраф. Пора возвращаться к себе, в трущобы Кондоминиум-Дистрикт на семнадцатом подземном этаже. В удушливый спальный блок с не выветриваемым духом пропотевших тел, самопального виски и едкого парфюма регулярно захаживающей киберпроститутки. Кредит закончился, с понедельника на работу - в урановую шахту на безвоздушном планетоиде.
Засыпая на жёсткой шконке я буду вспоминать их... Лив Тайлер, Лиз Хёрли и Кейт Бекинсейл - лучезарных див голливудских фантазий, из прошлого далёкой недостижимой Земли - пропахшего гламуром и романтикой идиллического двадцатого века.
Конечно, я не был наивен, но как и все в нашем беспросветном мире пытался поверить в сказку. Ничего подобного никогда не существовало в природе. Далёкая Земля и двадцатый век - красивая легенда, коммерческая выдумка продюсеров Идиллиона, опустошающая карманы работяг.
И всё же...
Я снова накоплю кредит и в следующий уик-энд куплю себе Мэрилин Монро!