"...Вы когда-нибудь слышали, чтобы торжествовала справедливость? Да, конечно, сотни раз - в сказках бардов и балладах бродящих лютников. А на самом деле, в жизни? То-то и оно...
Мне вот недавно рассказали, как один рыцарь (наш с вами сосед, кстати, - из Лебяжьих Лугов), вернувшись из похода, застал свой город в руинах, верных слуг в могилах, а красавицу жену и вовсе, оказывается, злобный чародей в обличии красного дракона в Храпящие Горы уволок.
Ну, делать нечего, фамильный замок в пепел сожжен, дружине боевой только некромант и поможет, жизнь без принцессы не в жизнь, в общем, решил наш рыцарь отомстить мерзкому ворожею. Ну, как водится, по соседям помотался, доспех подновил, сопляков-шалопаев в ватагу собрал, знамя фамильное - пуще глазу хранимое, - на пику нанизал, да с кличем громовым к чародею и подался.
И что бы вы думали?! В трех днях от Храпящих Гор напоролся его отряд на людей лихих, в лесах разбоем промышлявших. Ну и... Не выдюжили они всемером против трех десятков. Один мальчишка-паж его и спасся. Вот и рассказал потом в таверне, за чашей да скудным обедом, слезы по чумазой физиономии размазывая, что не уберег господина...
Собрались потом, конечно, нормальную дружину сколотили, разбойников повздергивали, нечисть из лесу прогнали, да и решили, ради успокоения совести да души того несчастного рыцаря вызволить супругу его из лап колдуна.
Так и разметали черную стражу. Маги наемные да Лорды столичные чистым огнем священным пожгли чары недобрые, стены крепостные на крошку молниями перевели, куб магический хладным железом раздолбали... А этот замухрыжек чертов, ну, колдун тот самый, взял, да от сердечного приступа и помер! Прям с проклятием недоговоренным на черных своих губах. И что вы на это скажете?
Погодите, молчите. Самое гнусное потом случилось. Принцесска та, похищенная, вовсе никакая не похищенная оказалась! Сама к колдуну ушла, по доброй воле. А вся заварушка с драконами и разрушениями - чистой воды декорация, пыль в глаза. А ничего теперь не сделаешь...
Вот я и спрашиваю: где справедливость? За что рыцарь тот безымянный богам душу раньше срока отдал? Верно сказано, что опыт и коварство побеждают молодость и красоту. Да только случается порой, что красоте той и молодости и шанса не дано честно сыграть.
Это я к чему? Да к тому, что старики из Совета нашего мне и толики справедливого выбора не дали. Ну не мог я подряд четыре раза по мишени промахиваться! Пусть я не стрелок, а мечник, пусть на турнирах давно не появлялся, но четыре раза промазать, да с полсотни шагов, эх!
Ложь. Все ложь и чародейство. А они все хором: судьба, судьба... А все потому, что не угодно их святейшим храбрейшествам нововведения принимать, да с соседями дружить, да на уступки идти... да колдунов черных своими руками уничтожать.
Придумали же! Иди, мол, в одиночку, на Черствый Хребет, да принеси им голову Мримлака Ужасного. Вроде как он распоследний сволочуга в нашей округе остался. И заслужить сим честь и славу. А что делать мне прикажете? Поперся, как миленький. Поскольку честь рыцарская задета, поскольку отвагу в кулак собрать еще могу, поскольку мужик еще, а не дряхлая куча лошадиного навоза со шпажонкой. Потому что сэр Конт еще никогда от вызова не отказывался!"
По старому, заброшенному и заросшему всякой дребеденью лесу медленно ехал на огромном белом коне статный рыцарь. Он сгорбился, понурил голову и, казалось, впал в некое подобие летаргии - не замечал ни веток, хлеставших его по лицу, ни лесных звуков, по мере продвижения в чащу становившихся все более зловещими. Рыцарь отпустил поводья, доверив боевому коню самостоятельно выбирать дорогу в топкой местности. Пока интуиция белоснежного великана не подводила, а рыцарь горестно вел душеспасительную беседу с собственной совестью:
--
...И что теперь? Ну, не отказался и на сей раз. Кому от этого хорошо стало? Пока что никому. Пока что ты, благородный сэр, по болотам тащишься, да комаров своей благородной кровушкой кормишь. А вот если не принесешь голову Мримлака в мешке, не вернешься вовсе, поскольку благородный ты, и чести с гордостью в тебе хоть отбавляй, вот тогда рады будут твои соседи. Замок твой к рукам прибрать, да крестьян твоих работящих поделить...
На этом месте монолог сэра Конта был беспардонно прерван чудовищным ревом неведомо кого и градом мелких камней пополам с глиной, исторгнутых из-под конских копыт прямо на серебристый ("от чародейства всякого", по словам кузнеца) островерхий шлем рыцаря. Конь под рыцарем заржал, заметался, то и норовя сбросить свою ношу и умчаться из этих мест куда подальше.
Вслед за ревом объявился и его обладатель. Прямо из земли, вернее из трясины, ведь кругом смрадом и хлябью лежали знаменитые Обманные болота, в полудюжине шагов перед всадником вылез безобразный сучковатый организм, больше всего похожий на перевернутое кверху корнями дерево-недорубок, со множеством ветвей, побегов и гниющих листьев. Короче говоря, местный Хозяин леса.
Конт кубарем скатился с лошади и, уже вытащив из ножен отлично заговоренный (все тем же кузнецом) меч... очень некстати ударился головой о болотный камень. Шлем, возможно, и защитил бы благородного рыцаря от вражеской магии, да вот против примитивного булыжника оказался бессилен - сэр Конт потерял сознание. Чем вызвал безмерное удивление лешего (он даже перестал реветь) и радость испуганного коня ("рыцарь из седла - кобыла может и попастись спокойно"), который тут же припустил обратно по собственным следам.
Сказать по правде, сэр Конт потерял сознание не до конца. Он просто не мог пошевелиться (он действительно да-авно не бывал на турнирах), но прекрасно все видел из-под полуприкрытых век. Поэтому избрал тактику одурачивания, с целью ввести противника в замешательство. Это ему удалось вполне.
А леший, немало огорченный подобной слабостью ("одураченный хитростью!!!") человека, подошел поближе и уж собирался опутать рыцаря корнями (ну и раздавить, конечно, кто ж не знает этих зловредных лесовиков!), как вдруг, прямо перед лицом бесстрашного истребителя черных колдунов, вспыхнул яркой звездочкой маленький оранжевый огонек.
Опровергая всё, чему сэра Конта учили в детстве, огонек закричал тоненьким приятным голоском, обращаясь к Лешему-недорубку:
--
Ах ты, гнилушка болотная! Пенек ты, невыкорчеванный! Сколько раз повторять, чтобы рыцарей не пугал?! Сказано тебе - следы путать, из болот выводить, но не трогать! Щас как...
Огонек замолчал, зато начал часто-часто метаться вокруг перевернутых корней лешего. Хранитель леса сначала пытался следить за "околокорневой орбитой" светлячка, но потом жалобно застонал, чем вызвал немедленную остановку яркой звездочки.
--
Что значит "так вышло"? - яростно вопил огонек. - Что значит "не хотел"? А как я его до замка допру?
После этих слов сэр Конт, оцепеневший от ужаса и изумления (признаться, до сих пор его встречи с потусторонним ограничивались ярмарочной гадалкой да врунишкой-кузнецом; и то хлеб - какие чудеса в... но о его возрасте мы умолчим), вдруг понял, что совершенно не готов сражаться с нечистью. И, когда корни лешего скрутили-таки его, непременно бы закричал. Если б проклятущий ужас встречи с неизвестным не завладел его разумом и... Короче говоря, сэр Конт отключился взаправду.
--
Гостеприимство Земли, привилегии Огня.
Очнулся сэр Конт в мягкой постели. Очнулся отдохнувшим и в отличном настроении. И сразу же подумал, что неплохо было бы позавтракать, раз уж сегодня такое замечательное утро.
Конт хотел было моргнуть, даже закрыл глаза, да так и остался лежать. Бодрая благодушная улыбка медленно сползла с его лица и затерялась в складках удивительно мягкой подушки.
Верно говорили древние: в неведении - благо. Конт проморгался, сгоняя сонную пелену, рывком сел на чужой ("уж явно не своей собственной!") кровати и огляделся. Чужая кровать стояла в чужой светлой комнате. Все такое чистенькое и опрятненькое (у Конта даже зубы заныли от зависти и злости - в его замке никогда не было настолько хорошо прибрано), подобранное в тон и к месту.
Оглядевшись по сторонам, Конт увидел то, с чего, собственно и следовало начинать описание этого места - прекрасную незнакомку, сидящую у стены рядом с кроватью.
Облаченная в искусную имитацию облака, спиной к окну - так что солнечный свет колыхался за ее спиной золотистым маревом, - положив голову с каштановым водопадом волос на сплетенные на резной спинке стула руки, перед Контом сидела, по его мнению, самая красивая девушка на свете.
Ко всему прочему, этот ангел улыбался доброй веселой улыбкой.
--
Доброе утро, храбрый рыцарь! - о, этот голос! Конту показалось, что он уже слышал его раньше, но где - может быть, в мечтах? - Как вам спалось? Отдохнули ли вы в полной мере в моем замке?
Конт мог лишь улыбаться с энтузиазмом блаженного: хрустальные колокольчики этого задорного голоса попросту не позволяли ничего, кроме восторженного взгляда благодарного слушателя. Рыцарь купался в их переливах, наслаждался каждым звуком... Однако, нормы приличия требуют от истинных джентльменов ответов на вопросы прекрасных дам, и Конт выдавил, с ужасом понимая, что лежит перед Прекрасной Дамой:
--
Да, благодарю Вас, Моя Госпожа! Прошу простить мою неучтивость, но схватка с монстром отняла все мои силы...
Девушка звонко рассмеялась, и Конт с удовольствием последовал ее примеру, не без укола совести отметив, что малость перегнул палку насчет "монстра". Девушка же, сквозь смех, прозвенела:
--
Это Астль-то монстр?! Он просто безобидный лесной дух. Немного вспыльчивый и через чур злопамятный, но совершенно безобидный! Поверьте, он не причинил бы вам никакого вреда...
Тут Конт сделал глупость, о которой мгновенно пожалел, перебив Её:
--
Откуда вам знать, милая леди, вас не было там...
Догадка осенила рыцаря одновременно с солнечным вихрем, закружившимся вокруг стула, на который опиралась хозяйка комнаты. Два взмаха ресниц, пять ударов сердца, и вот над кроватью раненого в самое рыцарское сердце храбреца висит давешний оранжевый огонек.
Теперь, при свете солнечного дня, Конт смог рассмотреть его поподробней. Крошечная - в пол-ладони высотой - золотисто-оранжевая женская фигурка часто-часто перебирала прозрачными крылышками за спиной. От фигурки исходил пряный запах полевых цветов. Все тот же чарующий голос произнес:
--
А что скажешь теперь, врунишка? Кого я там не видела?
--
О, тысячи извинений, Госпожа Фея! Я не хотел вас обидеть! Простите моё невежество! Госпожа Фея...
Конт скатился с кровати и растянулся ниц на огромной серой волчьей шкуре, обнаружившейся на полу. Еще несколько мгновений и, приподняв голову, он снова увидел у окна темноволосую красавицу.
--
Ничего, рыцарь, я не сержусь на тебя. Все вы любите прихвастнуть при случае. А ты, я вижу, вполне можешь передвигаться сам, так что пойдем вниз. Накормлю тебя завтраком и послушаю твою историю.
Конт раскрыл было рот, чтобы пролепетать "конечно, моя госпожа", но фея остановила его резким жестом:
--
И перестань называть меня госпожой. Если я и обменялась с кем-то правом на владение сердца, то уж точно не с тобой, мальчик. Меня зовут.. м-м... Зови меня Жар, так проще всего. Пойдем.
Конт хотел было обидеться на "мальчика" (между прочим, его прапрадед так и не дожил до своего шестнадцатого дня рождения, а Конт скоро перемахнет рубеж, в полтора раза превышающий прапрадедовский рекорд... скоро... лет через пять), но вовремя засунул "язык своей дерзости в шаровары своей скромности" и засеменил за прекрасной хозяйкой...
...В обеденной зале Конту пришлось разрываться сразу меж трех стихий: великолепным убранством и отделкой помещения, неправдоподобным завтраком и ответами на вопросы хозяйки замка.
И если с первыми двумя чудесами еще можно было как-то справится, то вопросы феи заставляли забывать обо всем на свете и только искать на них ответы. А когда Конт добрался до десерта (м-мм... мандариновое желе и настоящее мороженое - восхитительно!), то готов был многое отдать за то, чтобы фейские вопросы не кончались совсем.
Сам того не замечая, Конт выложил очаровательной хозяйке все свои приключения, успевшие скопиться к последнему дню рожденья. Приключений набралось немало, начиная разорением почтовой голубятни отца - сэра-Дника-Грозного-Бандитского-Ужаса, - и заканчивая изгнанием древнего ящера из соседской деревни (ящер был не такой уж и злобный, скорее даже пацифистичный, но надо же было к совершеннолетию обзавестись титулом "сэр").
В общем, запас своих и чужих, храбрых и забавных поступков, связанных с честью и добротой, у Конта подошел к концу как раз перед второй чашкой ароматного чая. Счастливый рыцарь уже было подумывал над тем, чтобы рассказать фее и про подвиги своих предков, но Жар остановила его улыбкой и заговорила сама:
--
Спасибо, молодой рыцарь. Ты развеселил меня, твоя история немногим отличается от иных, слышанных мной, но она по-своему оригинальна. Пожалуй, настала моя очередь рассказывать...
Конт отдернул руку от очередного пирожного и доверчиво посмотрел в глаза феи. Не стоило ему этого делать, ох, не стоило! Полвздоха, и как только в зале зазвучали переливы ее хрустального голоса, Конту почудилось, что он растворяется в глазах, захлебывается в словах.
Она рассказывала, а Конт - всего лишь человек, да к тому же не лишенный воображения, - внимал и проживал ее историю. Перед его мысленным взором, покорным фейским чарам, летели лица и города, годы и эпохи. А она все рассказывала и рассказывала...
...Давным-давно, когда все леса еще были зелеными, тройной мир был крепко связан причинными нитями, а даже эльфы не были еще доминирующей расой, в те далекие времена стихии мира уже не жили в дружбе и согласии.
Подгоняемый Воздухом Огонь пожирал Землю, старавшуюся отхватить еще небольшую лужицу Воды. Стихиям не ведомы покой и жалость. Стихии мира не замечают времени. Стихиям одинаковы все смертные и бессмертные в мире. Для Стихий существует только их война.
Мудрые эльфы, жившие в золотистых лесах и на морских побережьях, в равной мере умели находить общий язык со всеми четырьмя Стихиями (Астрал же в те времена еще не проявил себя в полной мере). Принято считать, что древнейшей расой, обладавшей разумом и плотью, были эльфы.
Чушь! Первыми были феи - Хранители и Гонцы Стихий. Наделенные огромными полномочиями и возможностями, феи тысячелетиями носились от одной цитадели Стихий до другой. Феи, ничего особенного из себя на первый взгляд не представлявшего, не редко играли ключевые роли в схватках Стихий за право правления миром в очередной эпохе.
Сменялись эльфийские династии, рушились города атлантов, обращались в пепел империи драконов... пришли в мир люди, а феи по-прежнему доставляют депеши и сражаются в первых рядах воинств Стихий. Бессмертные, способные принимать любой образ, феи живут и среди людей - постепенно забываемые и не принимаемые всерьез.
Мир меняется, могущество Стихий постепенно сходит на нет вместе с жизнью этого кусочка реальности. Многое меняется, но кое-что остается прежним. Все так же силен и беспощаден в своей гордыне Огонь, подстрекаемый беспечным хохотунчиком Воздухом, все так же сурова и тверда Земля, неуклонно наступающая на изворотливую и непостоянную Воду. Все так же нет спокойствия в мире.
Та, которую сейчас называют Жар, все свою бессмертную жизнь-душу отдала борьбе за устойчивость. Созданная Землей, Жар (хоть это и не настоящее ее имя) всегда старалась укрепить позиции родной Стихии.
Это даже подвигло ее пробраться в стан непримиримого врага - Огня. Ведь став такими, как враг, мы можем узнать и слабые стороны врага... И вот, сменив спокойствие Каштана на безумие Пурпура, она стала именно той, кем является сейчас - Феей Земли, принявшей Огонь.
...Мир менялся, угасал, и это не могло не сказаться на состоянии Стихий. Стихии обезумели. Срываясь в войнах и предательствах, сотнями гибли живые существа мира, ради которых, собственно и пришли сюда Стихии.
Однако, людям - доминирующей расе в последних трех эпохах, - свойственно винить в тяготах и несправедливости жизни себе подобных. Безумие Стихий отразилось и на них - кровавая волна конфликтов (религиозных и территориальных) затопила людской мир. В распрях Огня, Воздуха, Земли и Воды стала побеждать стихия Смерти...
...Изменив свою суть - приняв Огонь, - Жар приобрела свойства, неприсущие ни феям, ни Стихиям. Она научилась любить. Да, совсем как человек. И, что самое интересное (и, возможно, ужасное) во всей этой истории, Жар влюбилась в ЧЕЛОВЕКА. В такого же рыцаря, как Конт. Собственно, завтрак этот и беседа происходят именно в его замке.
Сам же хозяин (из суеверного и вполне оправданного страха его имя останется сокрыто от глаз Недремлющих Врагов, а кто знает - пусть помалкивает) отправился в Крестовый поход с армией Хрустального королевства. Это случились давно, и теперь та, которую зовут Жар, с нетерпением ждет его обратно. Вот только...
Время фей уходит. Скоро этот мир станет принадлежать исключительно людям. А фея - не эльф, она не может выбрать дорогу смертной женщины. И в урочный час ее просто не станет... в этом мире.
Поэтому даже Жар, обладающая двойной силой Огня и Земли, вынуждена уйти в другой мир, туда, где фейская, да и любая иная магия еще чего-то стоят. А жизнь без любимого рыцаря - не в жизнь. Поэтому...
--
Ты поможешь мне, благородный сэр Конт? - Крылышки Жар трепетали, хотя в зале не было ни ветерка. Ее огромные влажные глаза смотрели на Конта с тоской и надеждой.
--
Не раздумывая, моя госпо... э-э... НЕмоя Госпожа Жар! Все, что в силах простого человека...
Пурпурная Фея улыбнулась и, проведя теплой ладошкой по руке рыцаря, произнесла:
--
Все, что мне нужно - более чем в твоих силах, молодой рыцарь. Тебе лишь нужно передать письмо. Кстати, ведь и у тебя есть задание...
Конт с мрачным ужасом вспомнил о Мримлоке. Да, задание у него и вправду было, и как его выполнить, когда доподлинно знаешь, что феи и колдуны и в самом деле так могущественны? И чем он сможет помочь прекрасной Жар?
--
Тайны Воды.
Они пробирались по колышущимся тропкам Обманных болот как по ковру в гостиной: высокий рыцарь в сияющих (но уже порядком забрызганных грязью) доспехах и Пурпурная Фея, огоньком мелькавшая над его головой.
Гнетущая атмосфера трясины была словно не для них. Они весело переговаривались и смеялись. Болотные твари замирали в недоумении при виде странноватой парочки, коряги и корни сами собой втягивались в топи, освобождая дорогу Повелительнице Земли и Огня и ее спутнику.
Солнце, никогда не видавшее здешних низин, кружилось высоко наверху, давая достаточно света, чтобы не упасть, глядя себе под нос, и достаточно сумрака, чтобы не думать о раскрасневшихся от радости щеках...
Они остановились у огромного взъерошенного гнезда, образованного молодыми побегами стелящихся болотных деревьев. Кругом стояла неестественная, таящая в своей мнимой безопасности жуткую смерть тишина.
Жар снова предстала в образе каштанововолосой красавицы, но теперь на ней был расшитый походный плащик, из-под которого задорно выбивались сложенные, но вздрагивающие иногда от волнения крылышки.
--
Вот его берлога, - сказала Жар Конту. - Вот тут и живет твой Мримлок Ужасный. Хотя никакой он не ужасный, и совсем не Мримлок...
Озадаченный Конт хотел было спросить, кто же в таком случае живет в замке на Черством Хребте и наводит страху на тамошние деревеньки, но решил, что это выясниться потом. Он вопросительно поднял брови и хотел было постучать по дереву, дабы возвестить "совсем не Мримлока" о своем приходе, но Жар снова его опередила:
--
Наит! Вылезай! Гости на пороге! - Жар сделала ладошками несколько магических пасов, и в глубине гнездовой берлоги что-то разбуженно затормошилось.
Гнездо трещало и шаталось, изнутри доносились рык и рев. Конт судорожно схватился за меч, но, взглянув на совершенно спокойную Жар, разжал пальцы.
Внезапно рев и стоны прекратились, гнездо перестало трястись, а в самой его глубине... отворилась дверь, и наружу, подслеповато щурясь от тусклого дневного света, выглянул сухонький человечек.
Всмотревшись в посетителей (точнее, в посетительницу, молодого человека он проигнорировал начисто) пристальнее, человечек заулыбался и вылез из своего жилища полностью.
--
Жар! Феюшка! Какой сюрприз! Нечасто ты балуешь старика визитами! - человечек отвесил церемонный поклон Пурпурной Фее; затем пренебрежительно кивнул в сторону Конта:
--
А это что за консервная банка? Небось очередной истребитель мримлоков?
Человечек гаденько захихикал. Затем вдруг спохватился и, невероятно ловко отпрыгнул в сторону и закружился на одной ноге. По мере убыстрения его танца, тот, кого назвали Наитом, превращался из сгорбленного старца в полного сил юношу. С последним его оборотом Конт еще раз убедился в могуществе колдунов: гниющее гнездо-жилище Наита превратилось в ухоженный каменный грот, который манил вниз, под землю, вереницей переливчатых факельных огней. Конт оглянулся на фею и, заметив на ее лице довольную улыбку, понял, что этот магический трюк был проделан исключительно ради него.
Тут Наит еще раз отвесил поклон Жар и, шагнув ко входу в грот, театрально взмахнул рукой и напыщенно произнес:
--
Безмерно рад вашему приходу, леди, сэр! Прошу вас, спускайтесь в мою скромную обитель.
И Конт, обалдевший от всего увиденного, поддерживаемый за локоть феей, последовал за хозяином дома в сам дом...
...Обитель Наита можно было назвать какой угодно, но только не скромной. Россыпи драгоценных камней на мраморных ступенях, ведущих в просторные залы, чувствовали себя так же вольготно, как пыль и слежавшийся ворс в замке Конта. Самоцветы манили к себе, заставляли вспомнить рассказы о несметных сокровищах Обманных болот, услышанные Контом в детстве. Но как только рыцарь нагибался, чтобы поднять их, неведомый порыв болотного ветра расшвыривал каменья по углам.
Когда маленькая процессия достигла своей цели - огромной теплой комнаты с камином в северной стене и каменным столом посередине, - плащ Жар украшали переливчатые россыпи рубинов, топазов и "рысьих глаз". Радушный хозяин предложил гостям легкий обед, и Жар, уступая любопытству Конта, согласилась выпить чаю.
Взмах длинных рук, и на столе оказалось не меньше дюжины чашек и тарелок с разнообразными "чайными закусками". Жар относилась ко всему этому спокойно, отдавая дань вежливости Наита, суетившегося вокруг стола. Конт же, напротив, крутил головой по сторонам и неприкрыто восхищался, чем, кажется, заработал смущенную благодарность хозяина.
Когда все жертвы, полагающиеся духам домашнего гостеприимства были принесены, чашки и тарелки канули в небытие, а довольный Наит набил душистым табаком длинную вишневую трубку, Жар, отмахиваясь от игривых колечек дыма, сказала:
--
Наит, я пришла сегодня, чтобы закончить наш давний разговор...
--
Прошлогодние желуди! - воскликнул Наит, - Сегодня самый замечательный день за всю последнюю эпоху! Пурпурная Фея решилась! Ура! Да здравствует Торжество Разума!
Жар сдержанно улыбалась, пока Наит размахивал своей трубкой и метал из глаз веселые искорки. Переждав несколько минут, она продолжила:
--
Да, Болотник, я согласна уйти из этого мира, твоя радость небеспричинна. Но есть и еще кое-что, чему не должно оставаться в этом мире без меня.
--
Ты имеешь в виду... э-эм...?
--
Да, Болотник, именно его. И, кажется, я нашла способ сделать все как надо и успеть. Но для этого мне понадобится твои помощь...
Наит снова размахался руками, позабытая трубка продолжала дымить без вмешательства его легких.
--
Все, что пожелаешь, Пурпурная Фея! Все, что старый Лесничий еще может сделать.
--
Не нарывайся на комплимент, Наит, ты совсем не старый. - глаза хозяина дома благодарно блеснули. - Но, видишь ли, Конт, - кивок в сторону рассматривающего мозаику на полу рыцаря, - действительно пришел за головой Мримлока...
Наит насупился. От недавней радости осталась только веселая трубка.
--
Мримлок лучше всех, Жар. Мримлока не так просто взять. - цепкий взгляд ощупал Конта, навострившего уши, с головы до ног, - Ты уверена, что этот сумеет пройти верной дорогой?
--
Уверена, Наит, ведь ты дашь ему карту.
Наит усмехнулся и заговорчески подмигнул вытянутому в струну Конту:
--
Да, мальчик, тебе повезет стать Убийцей Мримлока Ужасного. Благодари Судьбу, что свела тебя с леди Пурпурной Феей.
Конт часто закивал, а Наит, утратив к нему всякий интерес, вновь обратился к Жар:
--
Каков твой план, девочка?
--
Быстрее Ветра.
...Они прощались в лаборатории алхимика Наита, Первого Лорда Воды.
Даже сейчас, дюжину раз выслушав наставления Жар и Наита, Конт все никак не мог поверить в реальность происходящего. По всему выходило, что скоро он шагнет в магический портал, который перенесет его прямёхонько на Черствый Хребет, в самое сердце цитадели Мримлока Ужасного. И именно ему, сэру Конту Икросу, предстоит освободить окрестные земли от последнего зловредного колдуна. Потому что ничего особенного тот из себя не представляет, да и колдун он посредственный. К тому же, с сэром Контом пребудет благословение леди Жар. А что еще нужно настоящему рыцарю для победы над врагом?
--
Ты все помнишь? Смотри, не перепутай ничего! Сначала Мримлок - потом все остальные. И не трясись ты так, не страшно!
Это Наит, разворачивающий портальный свиток.
--
Вот письмо, Конт. И этот Амулет, - она сняла с шеи невесомую цепочку, - отдашь рыцарю, который приедет к тебе и потребует, чтобы ты меня отпустил. Расскажи ему все. И береги себя - мне больше не кому доверять среди людей. Пока.
А это Жар, одарившая Конта заговоренным магией Земли и Огня амулетом. Конт стоически вынес клевок сестринского поцелуя и, глубоко вздохнув, шагнул в раскрывшийся телепорт...
--
Наит, они точно ему не повредят?
--
Да, красавица, мои наваждения самые смирные в этом мире. Да Мримлок там единственный, кого по-настоящему можно проткнуть мечем. Да и тот - не больше чем манекен. - они стояли перед другим порталом, белесым, сквозь марево которого проглядывали очертания улицы чужого города.
--
Перестань, Жар, твой амулет разгонит моих страшилок за много шагов. Ты сама-то помнишь, что надо сделать?
--
Я встречаюсь с настоятелем магической школы, - кивнула Жар, - Магистром Огня Эр Сулом, называюсь Пурпурной Феей и прошу его покровительства на время Парада Миров. Мимоходом упоминаю тебя, и он устраивает все в лучшем виде. Потом просто сижу и скучаю, пока не придет... А он придет?
--
Конечно придет, Жар. Как рыцарь может не прийти из похода, если его ждет такое сокровище как ты?!
Жар тихонько всхлипнула и, не оборачиваясь и не прощаясь, прыгнула в марево портала. Наит несколько секунд наблюдал, как маленький огонек кружит по незнакомой улице, ориентируясь в пространстве. Потом водяной колдун отрубил магический канал, питающий портал, щелчком пальцев и, обессилевший, опустился в мягкое кресло.
Еще он успел подумать: два портала в один день - это уже слишком, даже для меня. А потом уснул, набираясь сил, до прихода другого бесстрашного рыцаря, желающего расправиться с каким-нибудь монстром...
"...Все случилось быстро и неправдоподобно. Я очутился в каменной зале, среди массивных колонн. Десятки жутких тварей окружили меня. Но я, памятуя наставления Наита, не обращал на них внимания (уж и не знаю, как мне это удалось); я прорубал дорогу прямо к трону, на котором восседал Мримлок Ужасный.
Подойдя достаточно близко, я поднял на уровень глаз амулет прекрасной Жар, и вызвал чудовище на поединок. Повелитель монстров был выше меня на пять локтей и массивнее раза в три. Но он был медлителен и неуклюж. И все же, мы бились несколько часов, пока Мримлок, в конец обессиливший, не пал к моим ногам. Тогда я из последних сил поднял свой верный меч и отрубил его поганую башку.
В тот же миг стены замка задрожали, слуги Мримлока стали разбегаться. Я знал, что порождения зла не проживут без своего хозяина и часа. Поэтому не стал отвлекаться на них, а, подхватив голову поверженного врага, поспешил к выходу.
Стоило мне отбежать на каких-то сто шагов, как цитадель Мримлока Ужасного рухнула, его империи боли пришел конец. Я поспешил домой, в родной замок, счастливый и окрыленный победой в честном бою. Весь мир мне казался другим..."
Зарубив беззащитного, в сущности безобидного гомункулуса Наита Мримлока, призванного отпугивать крестьян от сокровищниц Водного народа, Конт действительно отправился домой.
Дальше события летели быстрее ветра. Удивленные приветствия, почести и привилегии, королевская депеша о присвоении титула "за особые отличия перед королевским Домом" (на мримлоковском поле богатств хватило бы на десяток благородных рыцарей), расположение и всеобщее признание.
Конт действительно стал бесстрашным и непобедимым рыцарем - и в душе, и в глазах окружающих. Он заново отстроил свой замок, укрепил хозяйство, немалые средства жертвовал в королевские фонды по охране дикой природы (памятуя о случае с Хозяином леса Астльем). И вот, однажды, несколько месяцев спустя...
Однажды в замок сэра Конта Икроса нагрянул отряд летающих людей. Они ворвались прямо в спальню, благополучно миновав крепостную стену и заградительный ров. Шестеро легких крылатых пехотинцев Её Величества. Они действовали быстро и четко: скрутив охрану Конта и завалив проходы, незваные гости занялись самим хозяином замка...
Как и предсказывала Жар, незнакомцы принялись требовать освободить прекрасную деву из заточения. Можете себе представить выражения их лиц, когда Конт, оправившись от первого страха и широко улыбаясь, предложил им кров и хлеб, а так же послание от леди Жар.
Ну, как водится, синяки и ссадины недоразумения лечили подвальным вином и свежими пирогами. На следующий же день шестеро летающих людей (сапоги левитации - незаменимая штука!) отправились на Обманные болота, искать портальных дел волшебника Наита. А сэр Конт, выполнивший все обеты и клятвы, смог, наконец, посвятить себя любимому делу - игре на бардовской лютне...
P.S. Справедливости ради следует заметить, что долгожданный рыцарь Пурпурной Феи вошел в портал к своей любимой один, оставив своих боевых товарищей, принадлежащих только их миру, у порога пещеры Наита. Не встретив на своем пути особых препятствий, он без труда отыскал Жар и... ну, все было очень даже неплохо, только вот старик Эр Сул оказался законченной сволочью и мерзким развратником. Поэтому после справедливо последовавшего мордобития со стороны рыцаря Пурпурной Феи, Жар со своим возлюбленным пришлось искать новое место жилья. Говорят, они устроились сейчас очень даже неплохо: в доме какого-то гонца, состоящего на тамошней службе. Пурпурная Фея печет торты, а ее рыцарь занимается чем и раньше - делает мир чище и светлее, изгоняя из него различных темных личностей...