герр Фольмер : другие произведения.

Письма дорогой Марте

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Третья группа отборочного тура. Письма 1, 2, 3, 4, 5, 6. Первая группа полуфинала. Письмо 7

  

ПИСЬМО N 1

  
   Холодно и непривычно здесь, моя дорогая Марта. Больше всего мне здесь не хватает воздуха. Иду по ступенькам, задыхаюсь и покряхтываю, покряхтываю. Вместо окон - неровные вертикальные щели. Подойдешь, глянешь вниз, и... дух захватывает, земли не видно.
  
   Кабинет Хозяйки, после бесконечных коридоров, кажется не жилищем, а уютной кладовочкой. Мятые доспехи в углу, деревянные складные стулья, книги. Зовут ее Наина, и внешностью своей она из тех, на кого смотришь и думаешь: где же я видел ее? Высокая нескладная славянка, с напряженным лицом, слишком обычная, чтобы быть владелицей всей этой каменной цитадели.
   - Ну, как вы сегодня? - спрашивает она меня, подавая руку для поцелуя. - Устали?
   - Замечательно, замечательно, - киваю я, и беру холодную руку, непривычно маленькую для такой крупной женщины.
   Она ведет меня к узкому столику, показывает свитки. Говорит медленно, словно общается с ребенком. Невольно отмечаю косноязычие, впрочем, вполне терпимое.
   - Вот еще кое-что, - и маленькая рука расправляет на столе пожелтевший лист бумаги. - Может, пригодится вам...
   Я пристраиваюсь ближе к свету, и начинаю читать:
   "Полагаю, будет он мужем двадцати лет, превосходно сложенным, с кротким взглядом. Ни шрамов, ни примет не имеется. Повадки будут выдавать в нем простолюдина. Говорят, видели его однажды в библиотеке, стоял над новым трудом Кагарлицкого. Подтвердить сие не могу, но допускаю вполне..."
   - Кто это написал? - оборачиваюсь я к Наине.
   Хозяйка жестом просит читать дальше.
   Я продолжаю, уже вслух, но негромко, боясь каменных стен. Каждый шорох здесь множится резким коротким эхом.
   - Это записки Расмуссена, одна тысяча восемьсот четырнадцатый год, из библиотеки академии наук, - говорит она, когда я откладываю бумагу. Несколько секунд пытаюсь вспомнить это имя, но тщетно.
   - Простите, фройляйн...
   - Ничего страшного, вы могли и не знать его! - улыбается она, и взгляд ее теплеет, впервые за все дни нашего знакомства.
   Тут я должен заметить, дорогая Марта, что в этих местах часто поминают страх. Если ты сделаешь какую-то неловкость, то услышишь в ответ дружественное "ничего страшного!"; о столпотворении здесь говорят "страшная давка", о духоте - "страшная жара". Впрочем, это не имеет значения.
   - Заметьте, герр Фольмер, во всех документах, датированных четырнадцатым годом, описание этого человека проясняется, появляются детали...
   Я киваю и начинаю ерзать, и деревянный стул под моей холодной каменной задницей недовольно поскрипывает. Как и любой судья, приглашенный в замок, я ознакомился со своими обязанностями.
   - Извините, я перебью вас...
   Наина замолкает, а я касаюсь пальцами желтого листочка, собираясь с мыслями.
   - Наина, уверены ли вы, что он уже пришел сюда?
   Хозяйка собирается ответить, но я продолжаю:
   - Не спешите с ответом. Уверены ли вы, что он уже достиг вашего замка? Что находится среди остальных учеников? Я даже осмелюсь сказать: какое ему дело до нас всех? Зачем ему сюда приходить?
   Теплый свет в глазах Хозяйки гаснет так же быстро, как загорелся минуту назад. Она вскакивает и начинает расхаживать по узкому пространству между столом и дверью. Двойная тень, мягкая от оконного света и угловатая от настольной лампы, скачет за ней, причудливо изламываясь на неровностях стены.
   - Пойдемте! - говорит она наконец, подавая руку.
   Резко поднимает меня и тащит прочь из комнаты. Почти бежит, позвякивая шпорами на ботфортах, а я бегу следом, тяжело дыша. По крутой лестнице, ярко освещенной факелами, мы спускаемся в гостиную. Наина оглядывается, стоя посреди холодного остывшего зала. Столы давно убраны, нет ни слуги, ни запоздалой кухарки.
   - Туда! - кивает Наина и снова увлекает меня за собой. Мы ныряем под низкий свод, и в темном коридорчике она снова застывает. Я утыкаюсь носом в ее спину, в потертый морской плащ, сшитый из кожи, да настолько жесткой, одеревенелой, что невольно шмыгаю и бормочу: "Энтшульдигэн зи..."
   - Тихо, герр Фольмер!
   Хозяйка прислушивается, пока ее взгляд не падает на один из узких дверных проемов, едва заметных в полутьме цокольного этажа. Там что-то гудит, затихает и снова гудит, будто неведомый студент нудно читает поэму, делая остановки после каждого стиха.
   - Нам туда! - говорит Наина и больше не бережет тишину, шагает уверенно, только искры не выбивает каблуками.
   Мы входим в маленькую комнатку, в одну из многочисленных каморок, приспособленных для постоя гостей и студентов. Хозяйка вынуждена наклониться, чтобы не задеть низкий деревянный потолок. Маленькая оплывшая свеча с трудом раздвигает темноту, освещая скамью и сундук. На скамье, согнув ноги от тесноты, спит человек.
   - О, Хозяйка! - вдруг сипло произносит человек, шевельнувшись на узком ложе.
   - Здравствуй, вечный бродяга! Я найду тебя по твоему храпу, даже если уснешь в животе кита.
   - Простите, вздремнул немного, ожидая вас! - человек вскакивает и целует протянутую руку.
   Теперь, когда он приблизился к столу, видно его лицо, обветренное и грубое. Крепкие натруженные руки выдают в нем дворового слугу, или, может, посудомойщика, привыкшего ворочать чугунными котлами.
   - Это гонец с таверны, - произносит Наина, оборачиваясь ко мне.
   Она присаживается на скамью, дружелюбно глядя на человека.
   - Повтори, пожалуйста, всё, что сказали тебе тролли!
   - Да что там говорить... - гонец садится рядом, но тут же спохватывается, видя, что я еще на ногах.
   - Ничего страшного! - машу я руками, и ловлю себя на мысли, что почти научился изъясняться на языке этой школы. - Я найду, где присесть.
   Сажусь на край сундука и слушаю.
   - Вы же знакомы со стариком Салингуром, горным троллем с Померанцевой скалы.. - начинает говорить человек, зевая.
   - Знакома-знакома, дальше!
   - Так вот, Салингур просил передать вам, что третьего дня... - тут человек запинается, обращает глаза к потолку, что-то подсчитывая. - Да, точно, третьего дня, как только утихла эта проклятая буря, в нашу таверну пришел один молодой человек, приметы которого полностью совпадают с указанными вами...
   Итак, Марта, слушаю я этого гонца с Померанцевой скалы, а сам всё думаю и думаю о нем, об упорном ходоке, решившим испытать удачу в стенах этой школы. Имею ли я право сомневаться, если все знаки говорят о явлении Писателя? Если приходят гонцы, если доносятся слухи, если записки из пыльных архивов шепчут о том, он уже открывает тяжелую дверь и приветствует сидящих у камина студентов? Его бледные руки тянутся к огню, и тихо, слово за словом, новичок вливается в неспешный разговор учеников. Студенты наливают ему вино, тайком пронесенное в школу, рассказывают о кафедрах и превратностях очередной сессии. Каждый из них надеется победить на конкурсе. Каждый хочет, чтобы именно его признали Писателем.
   ...Распрощавшись с гонцом, мы возвращаемся в кабинет Наины. Из окна видна Северная башня, в которой загорелись многочисленные огоньки. В темнеющем небе медленно проплывает Дементор. Его черный плащ напоминает случайное безобидное облачко, гонимое ветром.
   - Ваша группа, герр Фольмер, - говорит Хозяйка и вручает мне увесистую кипу с рукописями. - Судите и будьте справедливы!
   Я принимаю бумаги, кланяюсь и ухожу.
   Скоро, дорогая Марта, я начну писать тебе совсем другие письма!
   Скоро!
  
  
  

ПИСЬМО N 2

обзор 3-й группы отборочного тура, рассказы 1-8

  
  
   В здешних местах по утрам очень тихо. Ты ведь знаешь, дорогая Марта, как это важно для меня. Если я поднимаюсь под шум соседей, или с ночи случится шторм - настроение будет испорчено на весь день. К счастью, меня поселили в самом дальнем крыле замка, в узкой слепой каменной кишке, по которой никто не ходит. Если ты представишь себе низкий бревенчатый потолок, каменные плиты под ногами, да бронзовые подсвечники по углам - вот, пожалуй, и будет мое скромное жилье.
   Я не стал изменять своим привычкам: встаю очень рано, делаю гимнастику, потом иду умываться в небольшую туалетную комнатку. Пока не заявились постояльцы, обливаюсь чистой родниковой водой. Правда, здесь она холодна неимоверно, и я пытаюсь согреть кувшин обогревающими пассами. Где-нибудь в далеком любимом Меце от одного взмаха закипел бы целый колодец, а здесь в маленьком кувшине вода становится чуть теплее, да и только. Место здесь другое, и многие заклинания действуют в полсилы, либо не действуют вовсе.
   Как и обещал тебе, буду подробно рассказывать о моих поисках. Я с головой погружен в рукописи студентов. Попадаются весьма интересные сочинения, и я надеюсь, моя клетка с голубями вскоре опустеет, и каждое письмо будет для тебя маленьким открытием. Страх и бессонница, что мучили меня поначалу, постепенно проходят, но я часто извлекаю на свет заветную коробочку и заглядываю внутрь. Я вспоминаю всех богов, имена которых еще помню, и молю их избавить меня от той неприятной обязанности, которую я принял по своей воле. Но, пусть будет то, что должно быть!
  
  
   Итак, рассказ первый "Лекарка Агафья", Хельга Л.
  
   Ты помнишь нашу кухарку из Беудендорфа? Которая умела заговаривать и унимать зубную боль? Автор повествует о такой вот женщине. Впрочем, здесь случай посложнее. Скорее всего, нашей кухарке никогда не доводилось говорить с Богом. А вот героиня по имени Агафья сильно кому-то не угодила, коль на нее обрушились злые чары. И без вмешательства свыше не обошлось.
   "- Мы, конечно как можем, помогаем, выручаем, и то, сама знаешь, не всегда удаeтся" - в этой цитате Господь Бог признается героине в бессилии, а это крайне малоубедительно для любого, кто знаком с христианством.
   "- ...Конечно, тем, кто только просит, мы тоже не отказываем, как и тем, кто не верит в себя, но с такими сложнее, да и результат не всегда положительный" - здесь ошибка стилизации, слова "результат", "положительный" в устах Творца звучат нелепо.
   Еще более отчужденно звучит речь животных. Вот разговор двух волков, которые появились в поле зрения брошенной посреди поля героини:
   "- Ладно, думаю, все вместе справимся, - определился волк, - ну, где эта твоя Богдановка?
   - Там, вон в той стороне, - с готовностью указала волчица, - только вы ребята аккуратнее с лекаркой, добрая она".
   Читаешь и внутренне возражаешь - не должны волки так говорить. Слишком неожиданно звучит, так могут говорить обыкновенные люди, особенно с употреблением таких слов как "думаю", "аккуратнее".
   Далее, будучи в бреду, Агафья разговаривает со странным человечком. Автор нисколько не заботится о том, чтобы вплести маленького героя в сюжет. Кто он, зачем и для чего - неизвестно. Но если уж он оказывается всего лишь плодом воображения, то и слова, которые он произносит, должны быть порождением собственного разума больной героини. Тогда откуда деревенской женщине знать такие слова, как "ноу-хау"?
   "- Это моe ноу-хау - лунная дорожка, - танцор добродушно улыбнулся..."
   Осталось только привести еще несколько моментов:
   "Вдруг кони захрапели, повозка остановилась, внезапно чьи-то сильные руки схватили Агафью..." - нескладная фраза, из-за соседства двух несовместимых "вдруг" и "внезапно".
   "Будто потеряв сознание, она какое то время лежала неподвижно в снежном коме, тяжело дыша, и в глупой растерянности пыталась понять, что произошло, что же это с ней сотворили и почему?" - тут автору надо самому решить - потеряла ли она сознание или все-таки "пытается понять".
   "По периметру потолка с бешеной скоростью, то рысью, то галопом бегал, скакал маленький чeрный человечек..." - рысь и галоп - это ход у лошади, а не у человека.
   "...на ногах у него были надеты белые носки и чeрные лаковые ботинки, брючки обтягивали его хрупкое тельце, и смотрелись смешно, потому что были короткие, вроде как не по размеру. Черные блестящие волосы, густо помазанные бриолином, ниспадали на плечи, одна рука у человечка была в перчатке из белого тонкого кашемира, вся усеянная, не иначе как алмазами, ярко сверкающими. Белая батистовая рубашка с воланами и жабо была перехвачена на талии широким красным поясом" - как героиня могла разглядеть все эти подробности, если человечек "бегал, скакал", да к тому же на потолке?
   "Господь хмыкнул, затем улыбнулся и с удовлетворением продолжил, - выиграла ты Агафья, молодец, низкий поклон тебе от меня..." - противоречие в тексте, как может Господь кому-то кланяться?
   "Нельзя сказать, что жители Богдановки были особо религиозным народом, однако традиции христианские блюли..." - противоречие в тексте: либо жители "блюли", либо нет.
   И для завершения, казалось бы, несущественная ошибка, но очень характерная: в тексте упоминается Богородица, но почему-то с маленькой буквы, а не с заглавной. Очень странно для автора, который пишет на христианскую тему.
  
  
   Второй рассказ "Грант", Владмели В.
  
   Еще один рассказ, дорогая Марта, где автор пользует хороший, даже мощный сюжет, но мало внимания уделяет стилю. Я практически не нашел ни одной серьезной ошибки в построении фраз, но остался в крайнем недоумении от манеры изложения. Если это краткий синопсис для кино - в самый раз заняться им более полно. Если это литературное произведение - то крайне схематичное.
   Единственное место, где я не понял мотивов героев: "Жак уже не хотел, но держал её в качестве заложницы".
   Причем тут заложница?
   Вывод: сильный творческий замысел, но очень схематично.
  
  
   Третий рассказ "Там, за дверью", Уваротов А.С.
  
   Рассказы начинающих волшебников всегда наивны, в них автор часто смешивает свое ликование от хода творчества с эмоциями героев. Получается яркое, часто совершенно бесталанное произведение. В некоторых угадывается острое авторское чутье, способность легко возводить целые миры. С удовольствием отсылаю тебе один из таких рассказов. Будь терпелива к тяжелым словесным оборотам и к ляпам, не ищи ясной мысли или органичного вывода. Дело не во фразе "а что автор хотел, собственно, сказать?", а в деталях, в штрихах.
   "...где открытые металлические ворота открывали вход в сарай" - два слова с одним корнем.
   "Новые кирпичные бастионы новых районов" - см. выше.
   "Взади подошла Фейя, я услышал по шагам" - без комментариев.
   "Старик улыбнулся улыбкой" - без комментариев.
   Одним словом - хорошо для начала.
  
  
   Четвертый рассказ "Подарок Алоры", Узланер М.
  
   А здесь, дорогая Марта, ты должна вспомнить одного молодого человека, историю которой рассказал наш священник. Ты помнишь эту печальную историю? Однажды юноша нашел на берегу реки стеклянную бусинку. И с удивлением обнаружил чудесное свойство этой безделушки - глядя сквозь стекло, он видел как предметы и люди раздваиваются, и двойники живут какой-то своей жизнью. В конце концов, это закончилось тем, что юноше стали мерещиться люди, удивительно похожие на него самого. И он с ужасом осознал, что коварная бусинка разделила его самого на несколько частей, живущих отдельно и вполне самостоятельно.
   Но, это к слову. Рассказ "Подарок Алоры" произвел хорошее впечатление. Понятно, что автор пока еще не особо силен в драматизации сюжета, и пытается усилить впечатление приемами словесными, сгущая краски в описании мира, накаляя эмоции героев.
   Но в тексте ощущается искреннее желание удивить и ошеломить читателя. Жаль, что творческий замысел банален, и добрая часть сил истрачена впустую.
   "и изумрудному сиянию зелёных зрачков" - нет необходимости давать два схожих определения, лучше выбрать одно, но более убедительное.
   "многочисленной группы священников" - нарушена стилизация. Группа ученых воспринимается хорошо, а группа священников - не очень.
   "специальных молельных домов" - см. выше.
   "Тут девушка обернулась и Куили увидел прекрасное лицо девушки" - ненужный повтор.
   "...забылся мёртвым сном. Очнувшись от коротко беспокойного сна..." - автору надо определиться, каким же был сон - мертвым или коротким и беспокойным.
  
  
   Пятый рассказ "До Нового Года оставалось", Ткачук А.А.
  
   Еще один пример, дорогая Марта! Еще один начинающий волшебник, еще один блестящий сюжет и полное бессилие довести начатое до конца. Здесь не нужно никаких поучений, это вопрос практики. Рано или поздно, если автор будет методичен в работе над ошибками, он наберется опыта и начнет писать хорошо и ярко. Но пока я вижу сплошное поле ошибок.
   "Полы, под маминым ненавязчивым руководством, сопровождающимся беспрерывными нравоучениями и беззлобной руганью" - противоречие в тексте.
   "подевченистее" на все пять" - излишняя игра со словами.
   "Мать чесная!" - орфографическая ошибка.
  
  
   Шестой рассказ "Теория полетов", Тарасов М.
  
   Здесь я вижу коробку с двойным дном. На поверхности - история о том, как люди научились летать. А в тайной подложке автор скрывает еще кое-что. Тебе ли не знать, Марта, как легко мы поддаемся соблазнам жизни, оправдывая себя пустыми яркими картинами. Даже когда грозные предупреждения звучат из всех труб. В этом рассказе ты узнаешь о том, как мечты людей подменяются коварной болезнью, убивающей самых молодых.
   "Надоблачная пустота" - непонятное определение.
   Больше явных ошибок в тексте нет.
  
  
   Седьмой рассказ "Правильный Анабазис", Средин Н.
  
   Легкое повествование, скажу я тебе, Марта. Мне кажется, ученик скор на подъем, если так по-свойски мастерит истории. И, наверное, молод! Я заметил одну любопытную вещь - молодые всегда пишут о человеке противоположного пола. Кровь наполняется вожделением, и диктует соответствующие слова между строк. Каким бы ни был запутанный сюжет, он рано или поздно приведет нас к молоденькой девушке, вокруг которой, в сущности, все и вертится. Так было и в "Подарке Алоры", кстати.
   Вот и все, что я могу сказать тебе об этой истории.
  
  
   Восьмой рассказ "На всех фронтах", Шарапов В.В.
  
   Рассказ заинтересовал меня, должен признаться. Автор пишет грамотно, и уверенно владеет самой, пожалуй, тяжелой наукой в написании коротких произведений - диалогами. Здесь, дорогая Марта, он превзошел даже нашего общего знакомого - волшебника Бангора, если ты еще помнишь его имя. Должен упомянуть его, чтобы тебе стал понятен мой интерес. С Бангором однажды произошла такая история: он проезжал мимо харчевни и решил отобедать там. А если понравиться, то и пересидеть до утра, так как погода к вечеру испортилась не на шутку. А харчевня, надо сказать, была не простая. Хаживал туда один оборотень. Он приглядывал себе там жертву, вступал в разговор и незаметно уводил за собой, обещая глупцу яства и приятную молодуху за умеренную плату. А на самом деле несчастный обретал мучительную кончину в темной лесной норе, где оборотень нападал на легкомысленного путника с целью поживиться человечиной. Подходил этот подлый хищник и Бангору, да тот быстро разгадал его черные замыслы. И в ответ устроил ему словесную схватку, в которой был особенно силен. Уж не знаю, каким заклятием пользовался Бангор, только вот с каждым словом, произнесенным им в разговоре с коварной тварью, с лица оборотня сползала лоскутами кожа, словно личина, за которой скрывалось волчья морда. Умение это редкое - владеть слогом, как мечом.
   Но я отвлекся, дорогая Марта. Рассказ прочитан, имя автора запомнено. Должен признаться, в этой стопке рукописей - это лучшее, что я увидел.
   Особенно мне нравится сам герой. Он не мучает себя выбором, потому что сделал его давно. Отсюда и мораль рассказа - самые тяжелые решения нужно принимать заранее, когда есть время и возможности. Иногда целая страна может выстоять в самый страшный миг, если она воспитала маршала, который не может допустить себе пережить собственное государство.
   "И вентиляторы, турбины у всех рвов. Ураган..." - место, где я споткнулся. Можно ли вызвать ураган таким образом? Наверное, нет.
   "Руки, которые человек неподвижно держал на столе, были костистыми, со сбитыми костяшками пальцев" - повтор слов с одинаковым корнем.
  
  
   Вот и все на этот вечер! Желаю тебе спокойных снов, моя дорогая. Сейчас я пойду на ужин и выпью немного вина. И вот еще что: обещаю не заглядывать в ту коробочку, которая придает мне спокойствия. Пусть события идут своим чередом!
  
  

ПИСЬМО N 3

обзор 3-й группы отборочного тура, рассказы 9-15

  
   Сегодня посетил Северную Башню. Вот где резвится народ, дорогая моя. Представь себе каменный венец в форме круглой залы, с огромным камином. Мрамор на нем почернел, а пламя так и норовит лизнуть кого-нибудь из тех, кто подсел слишком близко. Народу здесь мало, но споры вспыхивают с завидным постоянством.
   Я ходил среди волшебников и учеников, и даже видел того самого человека, о котором говорила Наина. Человек сидел тихо, пил вино, и в разговоры не лез.
   "Неужели он и есть Писатель?" - удивился я, стараясь не смутить его пристальным взглядом.
   Послушав, о чем говорят ученики и судьи, я пришел к такому вот выводу: литература в который раз стоит на распутье. Из всего, что она внесла в культуру, выросли побеги чужих и порой враждебных ответвлений. Вопрос лишь в том, что делать со всем этим обильно разросшимся хозяйством. Подобны ли они сорнякам и паразитам? Или неразрывно связаны с сердцевиной, взаимно подпитывая друг друга?
   Писатель не сказал ничего по этому вопросу, но слушал внимательно. Бокал из молочного египетского стекла каждый раз вздрагивал в его руках, когда кто-то из спорщиков говорил слишком громко, норовя заглушить оппонента.
   Допив свое вино, я вернулся в кабинет и засел за рукописи. Я продолжаю читать рассказы, и в этом письме ты найдешь обзор на произведения от девятого до пятнадцатого включительно. Да, и приготовься к худшему, дорогая Марта - сорняки, о которых говорили мои вечерние спорщики, существуют на самом деле.
  
  
   Девятый рассказ "Смотритель антикварной лавки", Серегин Д.Г.
  
   Рассказ начинается с объявления на деревянном столбе, схожим объявлением он и заканчивается. А между двумя этими бумажками - история человека, который был дилетантом во всем, за что ни брался в своей жизни. Ты ведь знакома, дорогая Марта, с одним очень странным врачом, который сетовал на то, что люди не имеют привычки доводить до конца начатые дела. Вот такой повеса и встретился мне на полях рукописи. К счастью, герой не был наказан за свою легкомысленность, напротив - обрел уверенность. В сущности, я имею дело с некой помесью сказки и притчи, где мораль вовсе и не нужна, в силу абсолютной прозрачности и предсказуемости сюжета.
   Что еще сказать? Автор довольно хорошо справляется с многословием и напыщенностью языка, который он избрал для этой истории. Справляется он и с идеей рассказа, где поется гимн каждому, а точнее, любому умению, которым одарил нас опыт. Кем бы ты ни был, из какого у тебя места (извини, дорогая Марта!) не росли бы руки - ты найдешь свое предназначение.
   Вот дописал я эти строки и вижу, что дешевое валлонское вино, которое в изобилии водится в Северной Башне, делает меня несколько развязным... Прости, Марта, если ты читаешь и видишь, как прыгают буквы. Но, продолжим!
   "Невысокий мужчина с нервными длинными руками, бедно одетый, робко посмотрел смотрителю в глаза..." - откуда читателю ясно, что руки у него нервные? Непонятно.
   "...старый благородный клавикорд королевских кровей" - казалось бы, хорошее и удачное определение инструмента... Но когда все три слова начинаются с одинаковой согласной, это нехорошо. Да и откуда ясно, что он "королевских кровей"?
   В итоге: добрая и эффектно поданная сказка-притча; пусть и не гладко сложена, но авторская сила и убежденность найдут своего читателя.
  
  
   Десятый рассказ "То, что звалось тобой", Рузанкина Н.С.
  
   Хорошая вещица, с душой и с характером. И очень, кстати, поучительная. Чего только стоят религиозные цитаты. О сюжете говорить не стану, чтобы не портить впечатления тем, кто только начинает знакомиться с третьей группой; рассуждать о мотивах героев и вовсе невозможно, потому что повествование идет от первого лица, и ты везде видишь сплошное "я распахнула", "я сказала", "я стояла", "я отняла"...
   Насчет веского женского слова, от которого может даже наступить конец света... Действительно, в этом что-то есть. Если человек рождается под возглас женщины-акушера, если человек воспитывается в детском саду и в школе под опекой женщины-воспитателя и женщины-учителя, если, будучи уже мертвым, он попадает в чуткие руки женщины-патологоанатома... То вероятность того, что и весть о конце мира будет озвучена женским голосом - очень высока, нежели голосом мужским.
   Серьезных ошибок в самом тексте не обнаружил, разве что вот это:
   "Я услышала крики тыґсяч птиц (чаек) и увидела страшный светлый океан" - зачем тут нужны скобки? И почему нужно было давать такое сочетание "страшный светлый"?
   "Во дворе урчал мотор чайникова "Москвича" - неудобоваримо звучит это слово "чайникова".
  
  
   Одиннадцатый рассказ "Посторонний", Рубцова Д.П.
  
   Туманный рассказ. Я ничего не понял. Скорее всего, здесь какая-то аллегория, но вот какая? Мне вспомнился, дорогая Марта, наш сосед Вильгельм Мордехай, старый пройдоха. Ты помнишь, как он однажды решил опробовать заклинание, которое удаляло морщины? Дабы блеснуть перед молодой супругой. Старик сделал все правильно, только забыл надеть очки, когда копался в справочнике, и вместо "имаги рах", бедняга прочел "имаги рау". Затем щелкнул пальцем, притопнул левой ногой, сложил руки в нужной конфигурации, словом, исполнил все полагающиеся процедуры, кроме этой злосчастной "рах". В итоге, от морщин он так и не избавился, но с тех пор в его доме кто-то явно поселился. Я часто просыпаюсь и слышу, как из соседского окна раздается шорох и тихое скуление.
   На все мои расспросы старина Вильгельм отрицательно качает головой и никогда ни в чем не признается. Супруга его тоже помалкивает, хотя видно, что подавлена до невозможности. Лишь иногда Вильгельм выносит из дома увесистый мешок, от которого разит горелой шерстью и закапывает на заднем дворе. Спустя месяц - выносит снова. Затем снова.
   Но я отвлекся, дорогая. Ошибок в тексте нет, автор достаточно уверенно владеет слогом. Только по мелочам:
   "- Так уж и быть, - прошептало Таня..." - орфографическая ошибка.
   "- Я...не отрывала" - такой же коленкор.
  
  
   Двенадцатый рассказ "Лимбо", Роман П.
  
   Прочитал с удовольствием, дорогая Марта. Ты же знаешь мою слабость к таким вещам. Полеты, проблемы, нелегкий выбор и царящий за бортом вакуум. Особенно порадовал язык главного героя. Непритязательно, но живо. Ты только почитай:
   "Слушай, почему меня усыпили, а тебя - нет? - Потому что иначе ты бы в ракету не полез" - лаконично и всеохватно!
   "- Знаешь, почему ты молчишь? Я тебе объясню. Это потому, что ты охренел" - веско, да.
   "Наркотики, любовь, кино, книги, прыжки с парашютом и без..." - такие монологи оживляют рассказ.
   Читал и отдыхал. Правда, не понял завершения истории. Автору стоит определенно поработать над этим.
  
  
   Тринадцатый рассказ "Ярь", Метелева Н.В.
  
   Как и в рассказе "Лимбо", волшебник здесь ставит на пути героев очень тяжелое препятствие. Шутка ли сказать - далекие путешествия требует от людей кое-каких жертв. Каких именно - здесь нужно разбираться. Отсюда и мой судейский вывод: разбираться никто не будет. Люди нынче живут в дикой спешке, и перечитывать рассказ, чтобы вникнуть в нюансы произведения - это надо очень сильно задеть читателя. Автор этим и занимается, причем очень старательно, используя все подручные средства: от резких скачков в сюжете, до яростных перепалок в диалогах героев. Мне, старику, такие вещи уже не под силу. Меня выбивает из седла весь этот событийный переполох в замкнутом пространстве. Хочется остановить автора, затормозить ход его мыслей, попросить говорить внятно, с расстановками. Да разве молодых остановишь?
   Главное мое недоумение вот в чем: откуда стало ясно, что героиня вдруг перестала любить героя? Решительно не понимаю. А ведь здесь развязка фабулы, здесь нужна деликатность и точность.
   И небольшие неполадки в тексте:
   "бешенея от безнадежности" - два слова подряд начинаются с одинаковых согласных - в тексте не очень благозвучно.
   "...и его голос улыбается" - понимаю, о чем речь, но все же голос улыбаться не может.
   Вывод: хорошая вещь, но не для всех.
  
  
   Четырнадцатый рассказ "Город-на-холме", Медведев М.
  
   Еще одна вполне добротная вещь, в жанре антиутопии, да плюс на стыке с альтернативной историей. Правда, возникают вопросы. Я, например, так и не понял, почему этот Луня оказался информатором. Может, пропустил чего? Мораль мне понятна, и ничего нового я не узнал. Рассказ определенно для подростков, тогда становятся понятными и оруэлловские мотивы, и намеки на ксенофобию.
   Серьезных ошибок не обнаружил, кроме таких, например:
   "Луни и Коры было прикрытие подхода по одной из улиц поселка..." - утеряно начало предложения.
   "...кто-то милосердный снова выключал сознание..." - непонятная фраза.
   В итоге получаем крепкую вещь, немного наивную, но это к месту.
  
  
   Пятнадцатый рассказ "Моцарт и Сальери", Lazyrat
  
   Когда читаешь такие строки: "...ссутулившегося человека средних лет в засаленном сюртуке со шнурами..." - хочется прокашляться, что бы избавиться от мнимой сиплости в голосе. Так и делаю, потом читаю дальше, и тут опять то же драконово яйцо, только вид сбоку: "Сунувшийся было в двери седой слуга с вислыми мадьярскими усами..."
   Я бросаю рукопись и подхожу к узкому окну, выходящему во двор. Отсюда видна Южная Башня, а над ней - кусочек темного чужого неба. Я снова тревожусь, дорогая Марта, и в груди становится как-то... непродышливо, тесно. Может, это вино так действует?
   - Нет, герр Фольмер, это не вино!
   Я оглядываюсь и вижу Наину, стоящую у дверей.
   - Входите, Хозяйка! - и двигаюсь навстречу. Наверное, я говорил вслух, и Наина решила узнать, что там твориться с ее постояльцем.
   Сегодня она одета в красивое платье из парчи; в одно из тех чудесных одеяний, которые исходили от рук самого Ватто, и волосы свободно ниспадают, а не убраны под шляпу.
   - Вы прекрасны, Хозяйка! - целую я руку, и теплый плед почти сползает с моих плеч, но вечерняя гостья подхватывает и возвращает его на место.
   - Сегодня я видела вас в Северной Башне, - замечает она, медленно ступая в комнату.
   - О да, там весело!
   - На чем остановились? - и маленькая рука трогает рукопись с Моцартом и Сальери.
   Наина подносит лист к глазам и читает. Тонкие губы растягиваются в улыбке.
   - Как вам?
   Я вздыхаю и достаю белый платок, и слышу, как он пропитан запахом твоих рук, дорогая Марта. А следом вспоминаю и тебя саму, ты стоишь у окна, под яркими лучами солнца и складываешь мою одежду в чемодан. От этой яркой картины я начинаю кашлять. И говорю из-под платка, стараясь укрыть горечь слов плотной тканью:
   - Я многих знаю, из его окружения. Но не видел, чтобы он бегал по чужим бабам...
   - Вы говорите про него, про Моцарта?
   Я киваю.
   - Не огорчайтесь, герр Фольмер! Прошу вас! - Наина кладет руку на мое плечо, и заглядывает в глаза. И здесь я вижу, что белая кожа на шее женщины усеяна шрамами. Узкий треугольник, который обычно не бывает прикрыт железными и кожаными латами, помечен знаками войны и рукопашных схваток.
   Я киваю, пораженный этим бессловесным откровением, а она желает спокойной ночи и уходит.
   Немного придя в себя, я кутаюсь потеплее, и завершаю работу над столь кратким обзором:
   "Она продолжала теребить печального мужчину, пока на его лицо не выползла печальная улыбка" - ненужный повтор.
   "с нею сделалось сердцебиение" - слишком много "с".
   "...и помертвевшей графине почудился в нём похоронный звон и завывание волков сквозь зауныние метели" - я бы просто удалил это предложение, ибо править его невозможно. Впрочем, автору виднее.
  
   Хорошенько заострив перо, я сделал еще пару пометок, но потом зачеркнул. Устал я, дорогая Марта, и пора бы твоему старику прилечь. Завтра будет тяжелый день.
  
  

ПИСЬМО N 4

обзор 3-й группы отборочного тура, рассказы 16-22

  
   Предчувствия не обманули меня, дорогая Марта - день выдался тяжелым.
   С утра зачастил дождь, сначала мелко, с перерывами, а сейчас идет настоящий ливень и далекое море покрыто белой пеленой. Влага проникает во все щели, напоминая о том, что осень в самом разгаре.
   С такими вот мыслями иду я в Северную Башню, чтобы по своему обыкновению согреться горячим вином и провести вечер в окружении коллег из других групп. И вдруг слышу, как узкая лестничная спираль наполняется звуками грустного хорового пения. Поднимаюсь на самый венец и вижу там студентов, сидящих у камина и мрачно тянущих песню под какой-то мотив Бетховена. О, да, только он мог написать такой неторопливый минор, прогуливаясь где-нибудь в кущах Карлсбада! Нестройное пение поддерживается самодеятельным оркестром из двух гитар, двух мандолин и одного ржавого пыльного бандонеона. Где ученики умудрились достать такое чудовище? Бандонеон скрипит неимоверно, латунные кнопочки щелкают по деревянной щеке, и это придает пению особый шарм, пусть и фальшивый и надрывный.
   - Что случилось, милейший? - спрашиваю одного из судей, который расположился на широком кресле.
   - А вы не знаете? - удивляется судья. - Сегодня половину студентов отчислили!
   - Ах, ну да...
   Присаживаюсь рядом, и проникаюсь трауром. Студенты - люди с выдумкой, даже разлука для них повод к лицедейству и иронии. Кажется, они разыгрывают сценку из знаменитой сорок пятой прощальной симфонии Гайдна, и по одному покидают свои места. Это странное зрелище, исполняемое с горькими усмешками на лицах, захватывает все больше людей. Из дальних углов подтягиваются судьи, и аплодируют уходящим, пока музыка не останавливается окончательно.
   Наступает тишина, только огонь потрескивает в камине. В зале остается лишь половина учеников, чьи рукописи прошли во второй тур. И кто-то из них вдруг кивает в мою сторону:
   - Ребята! Я слышал, герр Фольмер умеет превращать воду в вино!
   Ученики оживают и вскакивают со своих мест.
   - Это правда, герр Фольмер? - раздаются голоса, охрипшие от долгого пения.
   Я покряхтываю, не зная, что сказать. С чего это вдруг студенты задают такой вопрос?
   - Понимаете, тут из магистратуры пришел указ изъять все спиртное из Северной башни... - вводит меня в курс дела один из судей.
   - Вот оно что! - вздыхаю я. - Беда не приходит одна...
   Все понимающе кивают. И в тишине снова раздается чей-то голос:
   - Ну, к примеру, этот чан с водой! Слабо превратить в вино?
   Я следую взглядом за указующим перстом студента и вижу в темном углу большой медный сосуд.
   - Видите ли, мои юные друзья... Согласно договору Европейской Алхимической Юнии, наша школа обязана воздерживаться от опытов по превращению воды в вино...
   - Да-да! - строго подхватывает Дементор, его черная фигура медленно витает в прямоугольнике дверного проема.
   - Ну-у-у, герр Фольмер! - раздается всеобщий вздох, полный мольбы. - Войдите в положение!
   Я понимающе качаю головой. Глоток пунша не помешал бы и мне. А уж про ребят, которые потеряли половину своего состава, и говорить нечего. Но нарушать распорядок нельзя, увы.
   - А если я вас попрошу вот так?! - и я глазом не успеваю моргнуть, как одна молоденькая девушка-студентка подскакивает и одаривает меня, старика, нежным поцелуем!
   Надеюсь, ты простишь меня, дорогая Марта. Это прелестное создание, с капельками еще не высохших слез на щеках, еще минуту назад провожала глазами тех, кто гасил свечи и покидал свое место у камина.
   - Если только позволит Дементор... - говорю я нерешительно, глядя в сторону грозного существа в черной мантии.
   Дементор отлипает от косяка и медленно вплывает в залу. Народ шарахается, но потом смелеет и возвращается в кружок, ожидая решения.
   - Ну, разве что по глоточку, - гудит страж, тряхнув костлявыми плечами.
   - Ур-р-ра! - рукоплещет ему толпа.
   Я тоже аплодирую. Что может быть лучше хорошей выпивки, да в столь унылый вечер!
   - Есть такое древнее немецкое слово "шухер"... - намекаю я, доставая футляр с магической палочкой. Самый понятливый из студентов тут же выбегает в коридор, охранять наш маленький заговор.
   И я с легкостью нарушаю договор алхимиков, чтобы превратить воду в вино. Есть двадцать одно заклинание на этот счет, дорогая Марта, и самое сильное из них удерживает воду в магическом состоянии ровно три часа. Как известно, искусство превращать воду в истинное вино принадлежит только одному человеку в мире, а всем остальным дано лишь временно придавать воде винные свойства. О чем я честно и предупреждаю учеников, очертив вокруг чана петлю Уробороса.
   - Это означает, что через три часа вино снова превратится в то, чем оно было первоначально? - спрашивает кто-то, осторожно погружая в чан свою кружку.
   - К черту глупые вопросы! - кричат остальные и радостно облепляют сосуд. Подают кружку и мне. Рядом садится Дементор, затем судьи. Мы чокаемся и пробуем напиток...
   Так за разговорами и прошел вечер. О чем мы говорили? О корабельной оснастке, например. О рукописях тех, кто покинул нашу школу. О чудовищах и самых нежных цветках. О скелетах в шкафу, и привидениях в замках.
  
   А сейчас, начинив пару острых перьев, я продолжаю свои короткие обзоры.
  
  
   Итак, шестнадцатый рассказ "Душевное", Юдин Б.
  
   Знаешь, дорогая Марта, покинутые людьми деревни и поселки становятся для российской беллетристики таким же обычным антуражем, как, скажем, заброшенные индустриальные постройки. Возможно, сельский вариант смотрится даже выигрышнее. Во-первых, можно использовать в полную силу весьма колоритный языческий пантеон, если разместить рядом с предполагаемым местом действия какое-нибудь болото или лесок. Во-вторых, если писатель и оставит в деревнях обитателей, то, скорее всего, это будут люди престарелые, а значит более мистические из-за внешности (седые лохмы, глубокие морщины, мрачный голос). Осталось только взять пару-тройку героев, желательно городских, и направить их в этот загадочный мир.
   ...А мне осталось подвести итог писательскому эксперименту. Думаю, столкновение современного и меркантильного мира с более древним и духовным закончилось боевой ничьей. Каждая сторона получила свое, кое-где даже частично поглотив друг друга.
   Отдельно нужно сказать о завершении этой истории. Герои гибнут в автокатастрофе, пытаясь либо покинуть деревню, либо едва туда въехав. Правильно ли это? Умом понимаю, что да, так и надо, потому что деревня поглотила вторгшихся людей, сделала их частью своей жизни. А из этого следует, что для внешнего мира они умерли, исчезли. Может, тогда и прописать это более внятно? Например, не просто погибли, а исчезли из кабины машины. Как такой исход?
   Замеченные неполадки:
   "Николаев хотел было обидеться, но передумал и погрузился в сладко- липкий сон." - как можно "передумать обидеться"? И "сладко-липкий сон" - надо бы по-другому дать, уж больно неказисто звучит.
   "Молоко было непривычно жирным и пахло женской грудью" - надо бы уточнить, как молоко может пахнуть женской грудью? Пахнет грудным молоком?
   "Возле ларей на трёхногой табуретке сидел кот и бил масло в допопной маслобойке" - наверное, в "допотопной".
   "Непривычно дурманяще пахло сено..." - не совсем понятно.
   "Разтрынделся старый" - скорее всего, "растрынделся".
   В общем, хорошая мистика, если поработать над текстом. Даже где-то промелькнула тень бедного Дрю с косой наперевес...
  
  
   Семнадцатый рассказ "Суок", Harley Q
  
   Вот здесь, дорогая Марта, я поднимаю руки. Возможно, этот рассказ - лишь кусочек из длинной саги? Возможно, иносказательность прикрывает очевидные вещи, и стоит копнуть глубже?
   Две подруги ищут суок, некое существо без имени. Ищут в кукольном мирке, изящно выполняя какие-то непонятные для читателя действия. Ясно, что этот мирок населен манекенами, понятно, что он имеет какое-то отношение к детству, или к детским мечтам. Но что дальше?
   История заканчивается тем, что героиня таки находит суок. А читатель даже не знает, радоваться ли герою, или нужно грустить. Конечно, очень трагично обнаружить в своей груди часы вместо сердца. Но как это выразить яснее? Вопрос остается открытым.
   Ошибок в тексте немного, автор технически хорошо подкован.
   "...скрип старого сверчка, служившего хозяину..." - много "с".
   "Пока проходил ритуал встречи двух заклятых друзей..." - "заклятых друзей" желательно взять в кавычки.
   "Воздух дышал тяжелой прохладой и лавандовой вечностью" - непонятная фраза.
   "...достал из табакерки щепотку желтого нюхательного песка" - песок не бывает "нюхательным". Соль или порошок - да.
   В общем, яркое и очень качественное произведение, но хотелось бы пояснений, или некоей вводной для читателя.
  
  
   Восемнадцатый рассказ "Десять хищных лун", Госсен П.
  
   Завидую тем волшебникам, дорогая Марта, кто пишет для детей и подростков. Причем, грамотно, и с выдумкой. Только личное мое отторжение всего сборного и глобального не дает оценить данное произведение по достоинству. Что имеем в активе: девочку-европейку, мальчика-японца, и кота по имени Масаюки-сан. Не был никогда в Японии, поэтому не могу сказать точно, будет ли правильным к имени животного добавлять именной суффикс "сан", который подразумевает уважительное отношение к человеку, а не животному. Так же сомневаюсь насчет "жуков-ящеров". Жуки - это насекомые, ящеры - позвоночные. Конечно, автор имеет право фантазировать безгранично, смешивая воедино совершенно несводимые типы организмов. Но ощущение искусственной сборной конструкции не пропадает. Давая ребенку или подростку произведение, сотканное, словно мозаика, из отдаленных друг от друга или физически несовместимых частей, не формируем ли мы у него такой же "мозаичный" тип мышления? Я, например, вряд ли когда возьмусь писать для детей. Я не боюсь ответственности, боюсь создавать миры, в которых мне самому, как "бывшему ребенку", будет неуютно.
   Но в целом, понравилось, и ошибок практически нет.
  
  
   Девятнадцатый рассказ "Подлинная Храбрость", Н. Ефимов
  
   Упоминая о своей любви к фантастике, дорогая Марта, я забываю уточнить, что не всякий предмет может быть назван фантастическим, если его поместить в выдуманное пространство и сотворить над ним что-то чудное, невозможное в мире реальном.
   В данном произведении есть все атрибуты фантастики: герои-космопроходцы, таинственная планета, и некое фантастическое действие, конфликт.
   Но если сложить все указанное вместе, получается... каша.
   ...Вот скажи мне, дорогая Марта, какой смысл писать собственные рассказы, если у читателя есть великолепная альтернатива в лице Рея Бредбери, Станислава Лема и Майкла Крайтона? Ты скажешь: нужно либо создать что-то "радикально" свое, либо подать известное под новым углом зрения. А я добавлю от себя еще и третий выбор: автор "Подлинной храбрости" просто еще молод и неопытен, следовательно, данную работу можно назвать учебной, одной из тех, которые ведут к подлинному мастерству.
   Теперь перейдет к неполадкам в тексте:
   "...раскинувшегося меж двух живописнейших прибрежных скал" - лучше писать "между", или подобрать что-то другое.
   "Валерий вновь разулся и пробежался по совсем не обжигающему песку..." - "по совсем" явно не из той оперы. Может поступить проще и сказать "теплому", "разогретому" и т.п.?
   "Александр же вновь увидел подводное чудовище..." - надо поработать над фразой, что-то в ней не то.
   "...пытаясь утишить кровь какой-то травой, которую он достал из кармана комбинезона" - что за трава? Надо бы пояснить.
   "Пот лил с космонавта даже не ручьями - реками..." - речка тут некстати.
   "...и на какой-то дьявольский долго момент космонавту показалось..." - надо править отрывок, я бы "дьявольский" убрал.
   В итоге имеем скорее плюсы, чем минусы. У автора все впереди, но достигнутое уже стоит внимания.
  
  
   Двадцатый рассказ "Алик и Мистический остров", Цапник А.
  
   Возможно, от чтения этой рукописи мы с тобой и получим некий жизненный урок (а он существует, поверь мне!), но при условии, что дочитаем до конца. Но, осмелюсь предположить, что большая часть тех, кто возьмется за сей труд, его просто не осилит.
   В чем причина? Возможно, в том, что в самом начале рассказа автор задает масштабы своего мира (от Тау Кита до Хайнана), но потом сминает его собственными руками до какого-то тесного закутка, в котором читательскому воображению места и вовсе нет! Возможно, не всем понравится грубая авторская ошибка с подменой фамилии главного героя - вначале он был Протуберанцевым, затем Померанцевым. Кто-то будет весьма удивлен тем, как автор просто и без затей "доставляет" героя к месту основных действий: он просто заснул, и его надувной матрас прямехонько отнесло к тому самому острову! Я уж не говорю про тех, кто при чтении таких строк, как "Из остановившейся толпы выбежала девочка и, встав на колени возле упавшего, стала гладить его по лицу", сразу понимает, куда клонит начинающий автор, и на этом закрывает рукопись...
   Далее хотелось бы отметить некоторые проблемы в тексте, но, думаю, лучше этого не делать. Если у автора есть желание довести рассказ до ума, он это сделает и без чужой подсказки. Если оставит как есть, тоже неплохо - в конце концов, это просто один из шагов на творческом пути, и каждый волен идти так, как может и хочет.
   Так пожелаем автору сил и терпения!
  
  
   Двадцать первый рассказ "Ин", Бородкин А.П.
  
   Вот всем хорош рассказ, дорогая моя, но концовка... Я понимаю уважаемого Стивена Кинга, который может себе позволить создавать миры из ничего, и ведущие в никуда. Ему нет надобности объяснять необъяснимое. Это вопрос стиля и авторитета. Но сейчас я говорю об авторе малоизвестном, слова которого никто не возьмет на веру, если он не потрудится хотя бы выглядеть убедительным.
   Вот как описывает автор тот мир, куда попадают в конечном счете его герои: "Озеро или океан? понять было невозможно; вода тянулась до горизонта, а там, в линию, сходились две пронзительные синевы. И совершенно невозможно было определить в какой же из них плывут облака... Впрочем, это вовсе и не важно".
   Почему не важно? Очень даже важно. Если уж пошла такая мистика, если круги по воде и две пронзительные синевы - намекните хотя бы о том, что это за синева, и что это за круги. Придумайте какую-нибудь легенду, вдохните в нее жизнь, сведите концы с концами, да чтобы без прорех! Читатель не может висеть в пустоте, и не может смотреть в полную темноту. Может, название "Ин" объяснит мне кое-что? Я не против, но и здесь не зацепиться.
   Особых неполадок в тексте не нашел. Проскочила где-то орфография, да может еще вот такая фраза: "Вошел Степан, среднего роста крепкий мужчина с грубыми сильными руками и маленькими выпуклыми глазками" - четыре прилагательных, да еще симметрично...
   В целом, хорошо получилось и зримо, но хотелось бы большей осмысленности, что ли.
  
  
   Двадцать второй рассказ "Катализатор", Бобл А.Ю.
  
   Вот, дорогая Марта, еще один пример крепкого середнячка, вполне зрелой авторской работы. Минимум ошибок, хорошая насыщенность событиями, сюжет достаточно ровен. И опять "провисает" концовка, начиная с кульминации и до финальной фразы "пройденный путь".
   Конечно, это может быть моим субъективным восприятием, но когда ты видишь над городом "заторможенные" атомные взрывы, а в финале их просто уносит прочь - я, читатель, остаюсь ни с чем. Автор умчался с героем в дальние дали, а я завистливо провожаю его взглядом, находясь где-то на полпути между Луной и Землей.
   Из мелких неполадок:
   "Взрыв поглотил все, все кончено" - соседство двух "все".
   "На лице резко обозначились морщины, мысли смешались в клубок, взгляд помутнел, на глазах выступили слезы" - лучше сначала физиологию, а потом психику, или наоборот; главное - не вперемешку.
   "Комета покоряла все большее расстояние" - тут уместнее "преодолевала".
   Видно, что автор опытен, и это позволяет верить либо в продолжение начатой идеи, либо в серьезную коррекцию развязки произведения.
  
   На этом завершаю четвертое свое послание, с надеждой, что порадовал тебя хорошими историями от хороших волшебников! Впереди полуфинал...
  
  

ПИСЬМО N 5

обзор 3-й группы отборочного тура, миниатюры 1-7

  
   Пользуясь затишьем, дорогая Марта, я засел за миниатюры. В моем распоряжении ровно 17 работ, и каждая придется тебе по душе. Давай начнем со сказки!
  
  
   Первая миниатюра "Чудесные пряники" (детская), Усович Е.В.
  
   Я неспроста подчеркнул, что миниатюра детская, а значит, рассчитана в первую очередь на детское восприятие. Здесь на первый план выходит тщательная и взвешенная работа с семантикой и благозвучием. Не могу точно сказать, на какой возраст рассчитывал автор, но думаю, миниатюра посвящена средней группе детсадовского возраста, тем, кому 4-5 годиков.
   "Хороши у Аленки были пряники. Дня не проходило, чтобы не забежал к ней кто-нибудь отведать свежего теплого пряничка" - я бы удалил "были" в первом предложении.
   "Дедушка у Аленки, по слухам, немного колдовством занимался, видать, и в ее руки перешло что-то" - последняя фраза "и в ее руки перешло что-то" может быть подана иначе, чуть плавнее, что ли...
   "Села она снова к столу..." - много "с".
   "Что же мне себе пожелать-то?" - надо переработать фразу, не совсем благозвучное чередование "...же-мне-себе".
   "Пряники эти уж надоели. Поговорить не с кем" - здесь важный момент: соседка немного приоткрывает перед Аленкой тайну пряников. Было бы идеально немного прибавить откровения, чтобы юному слушателю стало понятно, что соседи признают свое злоупотребление пряниками.
   "Только теперь сельчане ей за прянички разное добро приносили, и каждый из них пряник тут же съедал и Аленке здоровья желал и жениха богатого. Так оно вскорости и вышло" - хорошее завершение сказки, добавить нечего.
   Общий вывод: вполне грамотная зрелая работа, плюс ясная мораль, без всяких туманных намеков или недосказанностей. Я бы смело рекомендовал читать детям, которых воспитывают в духе православия, миниатюра того заслуживает.
  
  
   Вторая миниатюра "Барсик", Узланер М.
  
   Работа оставила двойственное впечатление. Читательские ожидания, заданные столь острой кульминацией, сдуваются как шарик в конце миниатюры. Т.е. концовку можно было проработать в ином ключе, не зацикливать ее столь однозначной подачей. Думаю, и разделение на 6 частей (глав) тоже не совсем оправдано, сюжет только выиграл бы от более плавного изложения.
   "Голубые глаза словно живые с любовью глядели на девочку и как бы говорили." - вместо точки нужно двоеточие.
   "- Игрушка как игрушка... Мадэ ин Чайна... Всё... Решено... Завтра же иду в "Детский мир" и обменяю этого Барсика на другую игрушку. И никаких возражений" - неубедительный мотив для такого решения.
   "- На этого котёнка у моей девочки аллергия" - откуда мама вдруг решила, что аллергия?
   Вывод: хороший замысел, пусть и по довольно знакомой теме "возобновляемого зла", как я это называю. Жаль, не хватает толики драматизма в развязке. Да и немного расцветить повествование не помешало бы.
  
  
   Третья миниатюра "В дождь", Stalewars
  
   Миниатюра заявлена как фантастика, но что-то мешает мне отнести ее к столь хорошо знакомому жанру. Но придираться не буду, тем более, что фантастичность перевоплощения главного героя не вызывает сомнений.
   Текст вполне грамотный, на первый взгляд ошибок нет. Хотелось бы отметить несколько излишний акцент на последних строках: "Я обнимал своего отца. Целовал его щеки и плакал вместе с ним. Я был ему благодарен, - сегодня он не взял с собой зонт". Понимаю, что здесь открывается некий смысл повествования, но мотивы героя остались мне непонятны, и отклика не вызвали. А если нет читательского сопереживания, это снижает ценность всего творческого замысла. Одним словом, больше смысла - вот мой насущный девиз, дорогая Марта.
  
  
   Четвертая миниатюра "Король и маятник", Robb S.
  
   Повествование, надо сказать, антихристианское. Впрочем, поправлюсь: не произведение антихристианское, а понятия, излагаемые одним из героев. Это второй случай на конкурсе, когда автор входит в соприкосновение с религиозной темой, и вкладывает в уста героев альтернативное видение некоторых религиозных канонов. Но свобода творчества вполне допускает такую линию, тут спорить не о чем.
   Текст написан хорошим языком, стилистика выдержана, ошибок практически нет. Возможно, немного стоит выправить диалог короля с кюре, чтобы чуть-чуть шире приоткрыть тайну маятника. Но это мое субъективное мнение, сугубо. Читать интересно, хочется зайти на страничку к автору и посмотреть еще что-нибудь.
   Ну, и пара каких-то мелких поправок:
   "молодых сумерек, и морозный ветер" - соседство двух похожих по звучанию слов.
   "С вершин мшистых стел" - "стел", наверное, с двумя "л".
  
  
   Пятая миниатюра "Велунда", Резлер Г.Г.
  
   Как ни странно, пафос бывает очень даже уместным, когда речь идет о саге. Пусть это будет и так называемая "лживая сага", где много сказочного, но тем не менее. Во всяком случае, слова главного героя, изложенные в отрывке, вполне соответствуют духу мифологизма.
   Отсюда и мои сомнения о том, насколько я могу справедливо судить об отдельной главе, не видя целого. Ведь, в сущности, я не узнал ничего нового об этом мире, читая "Велунду". Тема насильственной жертвы и запоздалого покаяния - это ли не серые кирпичи, из которых выстроены целые кварталы в нашей литературе? Автор творит, словно дитя рожает - то, что мне кажется обычным ребенком, для него неповторимое существо. Но ведь всегда есть возможность внести толику живительной и правдоподобной случайности в стройный ожидаемый сюжет? Очень надеюсь, что в большой работе автор поведет нас тропами куда более загадочными!
   Текст сам по себе крепко сложен, выдержан в едином стиле, и элементарно вычитан. Не удивлюсь, если увижу сагу в печати, волшебница свое дело знает!
  
  
   Шестая миниатюра "Otazu", Никитина Е.
  
   Боюсь огорчить мою юную волшебницу, но он находится в самом начале пути... Во-первых, некоторые грубые слова из авторского повествования не просто излишни, но и недопустимы: "забила", "отбрехавшись"... Можно, думаю, подобрать что-то помягче. Во-вторых, сюжет вполне достоин доработки и развития. Как было бы здорово немного изменить/продлить тему обладания этим браслетом, добавить больше красок в реакцию окружающих героиню людей, да и антипод героини Валька может заполучить от автора больше внимания. В конце концов, можно подробнее обрисовать сам образ OTAZU, его "сонную ипостась".
   Тем не менее, несмотря на схематичность сюжета, выбор реалистичной обстановки не может не радовать. Описание повседневности скоро станет роскошью, и все сказочники дружно переселятся в туманную страну Эльфов, в заоблачные миры и темные гроты. На этом фоне автор заслуживает похвалы, несомненно!
  
  
   Седьмая миниатюра "Тесный мир", Навик
  
   Ну вот, дорогая Марта... Стоило мне помянуть страну Эльфов, она тут как тут! И что мне с ней делать? Я думал, по простоте душевной, что нет ничего проще и слаще, чем выдумывать собственные миры, но правда заключается в том, что наша литература не ищет простых путей. Едва читатель погружается в пасмурное утро, едва проникается заботами героев, как перед взором оказывается "иномирье".
   Но, если без эмоций, написано умело, явных ошибок не нашел.
  
  
   На этом разреши затушить свечку и отправиться спать. Пока ветер не тревожит волны, пусть мой голубь минует узкую полоску между скал и синих туч. А там до тебя и рукой протянуть, моя любимая...
  
  

ПИСЬМО N 6

обзор 3-й группы отборочного тура, миниатюры 8-16

  
   Тревога и Тьма, дорогая Марта - эти два слова сегодня витают в каждом уголке Школы. Я сижу за столом, в желтом кружке света, и пытаюсь понять и осмыслить увиденное. Радость от встречи с Хозяйкой омрачилась внезапным ударом, который погрузил замок во тьму. Мы с учителями разбились на пары и дважды обошли все комнаты, зажав в руках так называемую заговоренную лозу Беринга. Ты знаешь этого старого мага-академика, который изобрел метод обнаружения прорех в любой магической защите. Но мы тщетно провозились с его виноградной лозой, которая так ни разу не склонилась и не дрогнула. А это значит, что если и существуют злые чары, то рождаются они внутри стен Школы, а не снаружи...
   ...Подожди, Марта, кто-то стучится ко мне. Я заговорю перо на стенографирование и пойду, открою...
  
   Стенограмма:
  
   Герр Фольмер отворяет дверь, и в комнату входит Конструктор. Сегодня он одет в строгую униформу охранника, состоящую из кожаного панциря, с тиснением на шейной окантовке, и в длинные кожаные штаны, прошитые тонкими стальными, а возможно, и платиновыми струнами. Тиснение и струны исполнены в виде сложного защитного узора.
   Голос служителя звучит, по обыкновению, тихо и мягко, но каменные стены придают ему немного холодного звона.
   - Как вы знаете, герр Фольмер, - говорит он, прикрывая за собой дверь, - я отвечаю за безопасность и тишину в учебных заведениях. Поэтому должен спросить, имеется ли у вас какое-нибудь оружие?
   - О, да, конечно! - герр Фольмер приглашает служителя в комнату, и делает свет ярче.
   Конструктор медленно шагает к окну, к темной полукруглой нише, за которой ночь уже разбавлена предутренним светом. Складывает руки на груди и смотрит куда-то во двор.
   - Вот, извольте, - герр Фольмер подносит ему деревянный футляр, обитый по краям железными полосками.
   Конструктор открывает крышку и осторожно извлекает на свет пистолет с выпуклым ребристым барабаном.
   - М-м... Я не ошибусь, если предположу, что это "наган"?
   - Вы абсолютно правы!
   - Хорошо, герр Фольмер - кивает он, удовлетворенный ответом. - Все в порядке, извините, что побеспокоил...
   - Да ничего страшного, - пожимает старик плечами, - всегда рад.
   Конструктор возвращает пистолет на место, и направляется к двери. Только сейчас герр Фольмер замечает у него на боку короткий меч в черных ножнах, а за спиной - необычной формы раструб или, может быть, охотничий рог...
   - Постарайтесь выспаться, герр Фольмер, - говорит служитель, прикрывая за собой дверь. - Завтра будет много работы!
   - Постараюсь.
  
   На этом месте перо заканчивает стенографирование.
  
   Я провожаю утреннего гостя, и успеваю разглядеть какой-то странный охотничий рог за его спиной. Слава богам, лампа осветила его достаточно хорошо, чтобы я мог вспомнить, где же видел столь загадочный предмет! Да, он немного похож на охотничий атрибут, но только внешне. На самом деле, этот рог - оружие, разработанное в недрах одной из многочисленных лабораторий боевой магии. Даже название ему изобретатели подыскали необычное - "Рог Асмодея". Вряд ли сейчас найдется хотя бы один ученый маг, который объяснит смысл этого имени. Но пользоваться этим рогом на удивление просто. Если подуть в раструб, он начнет испускать звуки, от которых гибнет любая псевдоживая субстанция, произведенная не Создателем, а произведенная искусственно. Даже огромный голем рассыплется в прах, а внешне живительная яблоневая ветка, привитая к чужому плодовому дереву - засохнет. Именно по этой причине "рог Асмодея" запрещено использовать против людей, потому что он может убить человека, который хотя бы раз в жизни получал донорскую (чужую!) кровь, или имеет протезы в своем теле.
   Отмечено также, что от действия рога рассыпаются витражные стекла, трескаются инкрустации. Если подуть в рог в сторону бокала с коктейлем, напиток придет в негодность и разделится на отдельные фракции. Я полагаю, дорогая Марта, мы имеем дело с побочным воздействием...
   ...Ох, прости, опять стучатся в дверь. Пойду, открою, а перо будет стенографировать.
  
   Стенограмма:
  
   Герр Фольмер направляется к двери, но вдруг застывает в нерешительности, почуяв неладное.
   - Извините, это я... - раздался глухой рокот. - Отойдите как можно дальше, чтобы я мог войти!
   Герр Фольмер пятится назад, пока не вжимается в темный угол между изголовьем кровати и подоконником.
   Дверь медленно отворяется, и в комнату вплывает Дементор.
   - Доброго вам утра, герр Фольмер! - гудит он, и под черным капюшоном образуется серебристое облачко инея.
   - И вам доброго...
   - Простите, что потревожил, но мне хотелось посоветоваться с вами... - Дементор немного оседает вниз, и под черной мантией тихо звякают подковы его сапог.
   - Всегда рад... - выдавливает из себя старик. - Чем могу?
   Еще одна порция инея осыпается вниз, и под темной накидкой, если всмотреться, появляется некое подобие лица.
   - Что вы знаете о Писателе, герр Фольмер?
   Старый судья задумывается, слышно только, как поскрипывает перо над бумагой.
   - Об этом человеке я знаю только то, что рассказала мне Наина...
   Дементор молча внимает судье, а сам делает незаметное движение рукой, и перед ним вдруг появляется свиток, прямо из воздуха, из той серой облачной вуали, которая окружает его постоянно.
   - Все совпадает, герр Фольмер. У меня точно такая же информация об этом человеке. Но...
   Вот это слово "но" стражник произносит настолько протяжно, что герр Фольмер морщится от неприятного звука.
   - ...Но дело в том, что его имени нет в списках студентов... - и, в качестве доказательства, желтый свиток медленно плывет по воздуху в сторону судьи. Герр Фольмер перехватывает бумагу и отодвигает подальше от глаз, чтобы рассмотреть длинную колонку из имен и прозвищ. Не разглядев ни слова, он пятится к столу, к футляру с увеличительным стеклом.
   - Н-да, его здесь нет... - бормочет он минуту спустя, внимательно изучив свиток через круглое массивное стекло в бронзовой оправе.
   - Но ведь он каким-то образом проник в школу?
   Герр Фольмер в ответ мелко кивает головой, налегая локтями на столешницу. Затем откладывает бумагу и возвращается к прежней, самой дальней от входа точке комнаты.
   - Озадачили вы меня, Дементор...
   - Это часть моей работы.
   Они застывают друг против друга, и стоят несколько долгих секунд, пока стражник не касается, наконец, латунной ручки на двери. Свиток с именами студентов возвращается к нему, помахивая уголками, словно бабочка.
   - Видимо, ответ знает Волшебница... - произносит он себе под нос, выплывая в темный коридор. - Как вы думаете, герр Фольмер?
   - Да, возможно, Наина знает об этом человеке что-то такое, чего не знаем мы...
   Дементор замирает еще на секунду, и пристально смотрит на старика. Затем исчезает окончательно, выдохнув на прощание целое облачко серебристого инея.
  
   На этом месте перо заканчивает стенографирование
  
   Вот так такие пироги, моя дорогая Марта! Я кутаюсь в свой плед, отогревая свои бедные старые кости - разговор с Дементором дается нелегко! Но еще тяжелее мне от тех мыслей, которые крутятся в моей в измученной голове. Зачем Конструктор носит при себе столь страшное оружие? Зачем Дементор интересуется Писателем, этим внешне совершенно безобидным человеком?
   До восхода солнца остается всего какой-то час, и самое время закончить обзор работ моих учеников по первому туру. Пусть хоть здесь не будут меня преследовать безответные вопросы.
  
  
   Восьмая миниатюра "Рассвету вопреки", Морская М.
  
   В этой миниатюре меня поразила невольная рифма, которая образуется из двух последних строчек:
   "Возможно, когда-нибудь я найду правильный ответ. Знаете, с тех пор прошло уже много лет..."
   Это характерная деталь, указывающая на тщетность всего, что предпринимает герой.
   Если мне не изменяет логика, герой, будучи вампиром, покидает свою общину и навсегда уходит к людям. Что именно побудило совершить этот поступок - неясно, но, скорее всего гибель любимой женщины. Неясности на этом не заканчиваются. В одном месте герой заявляет нам о том, что совершает самоубийство, в другом месте он просто хочет испытать на себе воздействие солнечных лучей. В третьем месте читатель вдруг узнает, что герой вовсе не собирался умирать от смертоносного солнечного света, а всего лишь ожидал превращения в обычного смертного...
   Наконец, после признания героя о том, что, цитирую: "Той ночью я принял решение не возвращаться в общину...", я вдруг понимаю, что напрасно теряю время, отслеживая судьбу этого парня. В начале рассказа он настраивает меня на бесповоротный исход из общины и даже гибель, а в конце повествования оказывается, что все это время он даже и не думал уходить из общины...
   В общем, суетливый попался вампир, дорогая Марта. Сам не знает, чего хочет...
  
  
   Девятая миниатюра "Увидеть Солнце", Крымов О.
  
   Приятно иногда осознавать, что автор проявляет заботу о своем читателе, не перегружая его воображение утомительным описанием воображаемого мира. Ему можно простить даже некоторое сходство с фильмом "Таинственный лес", и тот привкус вторичности, который невольно будет преследовать нас с первых же строк... Автору потребовался минимум описательных средств, чтобы я, читатель, представил себе огромную страну под названием Лес. Еще пара скупых мазков, и я узнаю даже слишком много о тех нравах, которые царят в Лесу. Еще меньше требуется слов, чтобы я понял и прочувствовал ту безысходность, которая заполняет героя, и толкает на безумный поступок. И всего лишь одной фразой в конце миниатюры автор создает целую драму, наполняя рассказ смыслом.
   На выходе мы получаем замечательную полновесную историю. Повторюсь, однако, что сюжет вторичен. Но тут же добавлю: и все же, и все же...
  
  
   Десятая миниатюра "Акико", Umeko
  
   Когда миллионы женщин получают возможность зарабатывать почти столько же, сколько и мужчины - они не будут сидеть дома и рожать детей. Их не удержишь на сомнительном поприще хранительниц очага. Они будут работать с нами на равных, и сполна хлебнут того, что доставалось раньше только мужчинам. Когда невозможно дружить с коллегами, которые поневоле являются твоими конкурентами; невозможно открыть душу тому, кто находится рядом по долгу службы и в соответствии со штатным расписанием; невозможно устать и утомиться от сладких бессонных ночей, проведенных с любимым человеком. Невозможно уйти пораньше с работы, и посвятить время своей семье.
   С того момента, как женщина становится коллегой и сотрудником, она теряет ореол недоступности и загадочности. Пусть и обретает взамен материальную независимость и полную личную свободу.
   Наша героиня по имени Акико относится как раз к тем, кто не смирился с этим обстоятельством. Во сне (или в другом мире?) она играет свою роль в мыльной опере, где нет ни принтеров, ни факсов, зато в достатке любовь, танцы и все остальное, что штатным расписанием явно не предусмотрено.
   Не могу сказать, что я сочувствую ей. Акико хочет объять необъятное. Получать хорошую зарплату, и при этом вести полноценную личную жизнь, и ребенка под сердцем. Уважать за это можно и должно. Но сочувствовать, сопереживать - как-то не получается.
   Единственное, что заставило восхититься по-настоящему: автор хорошо подметил нашу общую грусть по утерянным снам. И сделал это мастерски.
  
  
   Одиннадцатая миниатюра "Облачный этюд", Калинина О.А.
  
   Продолжая тему ухода от реальности, давай рассмотрим еще один яркий случай, но уже с внешней точки зрения. Если в миниатюре "Акико" автор создает два мира, которые практически не пересекаются; а герой бесповоротно делает выбор в пользу одного из них, не оценив или не поняв преимущества другого, то в "Этюде" мы видим более гармоничный подход к параллельной реальности. Миниатюру можно даже воспринимать как некий литературный отчет о необычной фантастической турпоездке, которая завершилась благополучным возвращением домой.
   Именно ради этого возращения обратно я многое готов простить автору. Даже противоречивость в описании небесных ландшафтов (автор самозабвенно рассказывает о глубине неба и цветовых нюансах, а потом вдруг выдает: "Огромный шар, пышущий жаром, занимал почти полнеба". Как при таком огромном солнце можно разглядеть что-либо вообще - автор не ведает, а я - тем паче).
   Но герои, в конце концов, утомились от райских перин, и вернулись домой. Считаю это признаком зрелости автора, умения строить историю с поправкой на обычные человеческие возможности и, даже, физиологию, не побоюсь этого слова!
  
  
   Двенадцатая миниатюра "Кто-то", Хан
   Меня смутило посвящение: "Дню моей смерти посвящается". К чему эта напыщенность? И почему надо посвящать что-то дню (дате), когда посвящают обычно чему-то живому?
   Затем небольшие вопросы к тексту:
   "На лице у меня мокро" - нормальная фраза, но хорошо бы обойтись без этого "мокро".
   "Каждый у себя дома, причем домом нам будет служить что угодно. Мой дом - замок, чей-то - постоянные путешествия, еще чей-то - хижина отшельника или храм..." - своеобразный у нас герой, всем друзьям раздарил по дому, точнее, что угодно, кроме дома как такового, но себя не обделил, скромно обосновался в замке.
   "И ветер будет петь возле меня свою стихийную песнь" - а песнь может быть "стихийной"?
   "Опять я увижу много боли и обиды. Постараюсь помочь, чем смогу, ни на миг не прекращая поиска." - как можно помогать, но при этом "ни на миг не прекращая поиска"? Чисто физически?
   "Я отложу перо в сторону и выйду наружу. Под дождь" - почему все постоянно выходят под дождь?
   "Опять в поиске, опять не зная точно, что ищу" - давайте выберем что-то одно. Или герой в поиске, или он не знает точно, что ищет.
   "На лице у меня мокро. Нет, не дождь. Слезы. Они катятся вниз" - ну, ясно дело, было бы странно, если бы слезы покатились вверх.
   Да, моя Марта, не хотел бы я оказаться на пути героя этой миниатюры. Он сшибет меня и даже не заметит, что кто-то оказался у него на пути...
  
  
   Тринадцатая миниатюра "Письмо мертвеца", Гирный Е.
  
   "В свои 34 я выгляжу на 24, и эти последние 10 лет умещаются в 10 секунд воспоминаний" - непонятная фраза. Просто непонятная фраза.
   "Она ушла, потому что, видимо, чувствовала, что я мертв. Трудно с мертвецом" - я полностью согласен с героиней. Это очевидно, что с мертвецом трудно.
   "Людские заботы и волнения меня не задевают, мне не интересны их метания и надежды" - непонятная фраза. Чьи метания и надежды? Если предполагаются люди, то надо что-то делать с прилагательным "людские".
   "...если найдется такая женщина, которая не испугается мертвеца, может, если у меня будет сын (взамен того, который умер, еще не родившись), если у мертвеца вообще может быть живой ребенок..." - я перечитал два раза это предложение, и не одна часть не показалась мне хотя бы логичной, как минимум.
   "...которые осмелятся нарушить эту неподвижную пустоту..." - может, речь шла о тишине, а не о пустоте?
   "Может, именно ваша капелька не даст ему соскользнуть в этот теплый, невидимый сироп, имя которому Смерть..." - занавес, дорогая Марта. Нет слов.
  
  
   Четырнадцатая миниатюра "Делирий", Delirius M.
  
   Я перечитал это произведение дважды, и каждый раз ловил себя на мысли, что хорошие стихи написать тяжелее, чем хорошую повесть. А уж написать произведение, которое наполовину состоит из хорошей прозы, а на вторую половину - из не менее хорошей поэзии...
   И еще я хотел тебе сказать, дорогая Марта, что сколько раз я ни бывал в Санкт-Петербурге - не видел я там столько тьмы и мрачного духа, сколько вываливают на страницы своих произведений начинающие волшебники, пишущие об этом великом городе.
  
  
   Пятнадцатая миниатюра "Необходимое чудо", Четкина Е.С.
  
   А вот и светлая капелька, дорогая Марта, в целом море отчаяния и грусти. Пусть и нескладен слог, зато есть осмысленный сюжет. Правда, есть и вопросы к тексту:
   "Егор Иванович с трудом сохранил нужное выражение лица" - надо бы как-то по иному, я имею в виду "нужное выражение лица".
   "Глубоко запрятанные струны души натянулись и вздрогнули тоскливым аккордом" - немного искусственно и шаблонно.
   "Запах булочек с изюмом и парного молока" - может, поменять булочки и молоко местами?
   "Мимо проходили люди, удивленно качая головой и даря счастливые улыбки..." - а можно совместить на одном лице удивление и счастливую улыбку?
   Но, оговорюсь, миниатюра очень позитивная, поэтому автору - мое почтение.
  
  
   Шестнадцатая миниатюра "Случай с разнорабочим", Чернов А.А.
  
   Эх, если бы не встреча героя с самим чертом, я бы оценил миниатюру куда выше. И зачем туда он влез, этот черт? Ведь задумка в высшей степени хорошая, и развернуться в сюжете можно было на целый большой рассказ. А, может быть, и на повесть.
   Но, вот пришел черт и все испортил.
   Ну, и стоило бы немного объективней быть с поведением героя, резко поумневшего. Вот такой пассаж: "Воробьев заметался по квартире, желая что-то предпринять, - лежать на диване и смотреть телевизор было невыносимо" - я вовсе не согласен, что умному человеку претит лежать на диване! И моя Марта подтвердит: кругом достаточно вполне умных людей, искренне любящих побездельничать, и в библиотеку ни ногой!
  
  
   На этом позволь мне откланяться, дорогая. Уже утро, и надо бы проведать Наину. Днем тревога отступает, ибо нет у нее силы против дневного света.
  
  

ПИСЬМО N 7

обзор 1-й группы полуфинала, рассказы 1-20

  
   Представляешь, идет снег! С ночи затихло море, и сквозь пуховое одеяло я вдруг ощутил, как посвежел воздух, и потянуло из окна холодком. А утром вся школа гудела как улей! Студенты бегали по замку и осыпали встречных первым снегом. А он шел и шел, налегая на черепицу на крышах, идет и сейчас, мягкий и тихий.
   Я собираю вещи, которые мне понадобятся в моем недолгом (я надеюсь) путешествии, и сижу с утра бодрый и совершенно беспечный. Отсылаю тебе обзор рассказов из полуфинала, и поверь мне, достойных вещей там много.
  
  
   Первый рассказ "Друид", Ваничкина О.И.
  
   Обычно, если история мало-мальски интересна, воображение само строит картину прочитанного, без напряжения. Но в "Друиде" это правило не всегда работает. Вот, к примеру, фраза из самого начала:
  
   "Неуверенно шагнула вперёд и тут же упала на землю. Полежала так чуть-чуть, глядя в прозрачное небо, затем откатилась к березе, прижалась щекой к морщинистой светлой коре".
  
   Попробуйте представить себе, как это могло бы выглядеть в реальном мире? Получается, героиня сделала шаг вперед, но упала не на живот, а на спину? Как это может быть, ведь существует инерция? И почему-то рядом, буквально в полуметре оказалась не случайная береза, а именно та, которую героиня использует для энергетической подпитки.
  
   Теперь некоторые спорные моменты в тексте:
  
   "Мы стояли друг против друга неподвижно, боролись лишь силы разумов" - как понять "борьба сил разумов"?
  
   "...встреть еще одно испытание" - никакой ошибки нет, но и ничего хорошего в этом "встреть" тоже нет, не говорят так в жизни. Говорят: "пройди испытание". А вот если так сказать: "встреть его на вокзале", тогда пойдет.
  
   "За мной колыхался лес, вечерние тени сгущались у корней деревьев, зеленые вершины горделиво поднимались к небосклону, упавшие звезды запутались в ветвях" - надуманно, высосано из пальца, нет единого настроения в этом очерке, и нет последовательности в описании окружающего мира. Лес колыхался - это нейтральное действие. Тени сгущались - уже немного мрачно. Вершины горделиво поднимались - резкое оптимистичное заявление на фоне предыдущих действий, да к тому же непонятно, как можно разглядеть вершины, когда взгляд секунду назад упирался в корни деревьев. Затем звезды запутались - опять от нейтрального к тревожному. И еще: если звезды упали - то упали. Если запутались в ветвях, то не упали, а остались на небе, просто видны сквозь ветви деревьев.
  
   "Солнце бросило последний луч на землю, та ответила щебетом птиц" - неправдоподобно.
  
   "Порозовели, словно от смущения, скалы, а потом вечер взял права" - красота ради красоты, тут и скалы смущаются, и ветер берет права.
  
   "Целый час держаться на чистой воле против того, кто сосет ее силы!" - никакой ошибки нет, но фраза получилась комической, смешной, что явно не подходит к ситуации.
  
   "Природа затихла, время остановилось, заледенело" - не очень убедительно, не могу себе представить сразу два глобальных явления: затихание природы и остановка/заледенение времени.
  
   Еще пара моментов из последнего абзаца:
  
   "Придется идти сквозь тёмную ночь, не видя не зги" - здесь утверждается, что дорога очень темная, но тогда к чему белое небо? "Я поднималась по слюдяной лестнице к белому небу". "Не видя ни зги".
  
   Будет несправедливо, если я не скажу и о позитиве, который несет в себе рассказ. Наверное, проблема выбора, которая стоит перед героиней, и то, как нелегко ей принять решение - это тот стержень, который "вытягивает" повествование. Вдумчивому читателю будет интересно перенестись в ту безмолвную ночь, к той слюдяной лестнице, где совершаются главные поступки в жизни, и попробовать принять собственное решение.
  
  
   Второй рассказ "Зимние сказки (сокращенный вариант)", Нуллонэ Э.
  
   Кто-то неведомый однажды сказал, что сказки должны быть добрыми. Весьма спорный постулат, который можно и должно оспорить, но... Но лучше предоставить это Времени, которому подвластна и текучая мода, и твердые как камень истины. А так, хороший, в целом, замысел, если не брать в расчет отсутствие нюансов, приятных острых деталей, какого-то своеобразного аромата, которым должны быть насыщены сказочные миры.
   Здесь лишь абсолютно белая сторона, в лице Сказочника и Принцессы, и абсолютно черная, в лице некоего неодушевленного явления, тотального упадка, воцарившегося в Королевстве. Никакой игры света, полутонов, столь присущих обычной нашей жизни. Либо ты (читатель) встаешь на сторону двух милых и отважных героев, либо ты на стороне черной и злой энтропии.
   Нужно добавить, что я не хотел бы вступать в полемику с теми, кто испытал в свое время шок от чтения сборника Афанасьева, или того же Андерсена в оригинале. Что поделаешь, обыденная рутинная цензура выхолащивает из первозданного текста весь тот жизненный хаос, что был когда-то вложен в сказку на правах сюжетного наполнителя и связующей ткани.
   Итак, перейдем к тексту, дорогая Марта:
  
   "...в дверь раздался тихий стук" - лучше просто "в дверь постучали".
  
   "Сказочник дрожащими руками отпер замок: вот уже полгода, как никто не нарушал тишину его квартиры" - что я могу сказать о человеке, который полгода не выходил из дома, и к которому полгода никто не приходил? Ничего хорошего. А уж посылать девочку в дом такого человека и вовсе не стал бы.
  
   "На пороге стояла дрожащая, оборванная девочка лет двенадцати. Темные волосы были запорошены снегом, с рваного плаща стекала вода. Но огромные, кажущиеся черными глаза, смотрели на Сказочника с достоинством и вместе с тем мягко" - кто хоть раз в жизни серьезно замерзал и промокал, знает, что от достоинства и мягкости в глазах и следа не остается; человек становится вялым, разбитым, и смотрит на мир тоскливо. Так зачем нужно изображать девочку сверх-героиней, с достоинством и мягкостью в глазах одновременно? Чтобы усилить читательское доверие и симпатию к ней? Так ведь автор и сам говорит о состоянии девочки: "Она устала, она умирала вместе с королевством, жалела, что не успела попрощаться с отцом и мамой. Она шла и шла, пока не началась метель, и тогда постучалась в первую попавшуюся дверь...". К чему тогда наделять ее нечеловеческими геройскими свойствами?
  
   "...в нем проскальзывали взрослые, не вязавшиеся с возрастом девочки нотки" - много звуков типа "вз", "вяз", "воз" в одном предложении.
  
   "Сказочнику было чуть больше двадцати, и он уместнее выглядел бы со шпагой и на коне, чем в потертых джинсах и свитере" - почему, собственно, он уместнее выглядел бы именно "со шпагой и на коне"? Откуда ясно, что именно шпага и конь ему к лицу?
  
   "Не один юноша разминал уставшие пальцы, стараясь придать им гибкость, не одна девушка тренировала голос, заставляя звучать его звонче и чище" - "тренировала" выбивается из стиля.
  
   "послдений день" - орфография.
  
   "вошебным" - орфография.
  
   "забившись в кусты, зло спрашивал их и себя..." - "себя" здесь торчит как обрывок, может, "себя самого"? Хотя, лучше бы переработать всю фразу целиком.
  
   "Племянники любили третьего..." - если уж "Третий" его прозвище, тогда лучше дать с заглавной.
  
   "- Люди не пишут сказки, потому что больше не верят в них..." - звучит не очень убедительно. Не думаю, что великие сказочники безоглядно верили в свои миры, тем более, что многие сказки - интерпретация более старых сказаний и мифов.
  
   "Андерсен был Великим Сказочником, но и ему уже не верили" - неубедительное утверждение, воспринимается как надуманный предлог для развития сюжета. Почему, собственно, не верили? Создается впечатление, что автор просто отодвигает Андерсена в сторонку, чтобы представить взамен сказки своего героя.
  
   "Почему учат правильно себя вести в обществе и не учат правильно на себя смотреть" - не совсем понятно, что означает "правильно на себя смотреть"?
  
   "Почему все умеют сложить два и два, но не все могут утешить плачущего ребенка" - неоправданное сравнение. С чего это автор взял, что обычные люди не умеют утешить ребенка?
  
   "не начились жить в мире с собой" - орфография.
  
   "Сказки, я вырос - но помню до слез Каждое слово, что в жизнь я принес" - помнить каждое слово, да еще до слез... Если это написано ради рифмы, то очень плохо.
  
  
   Третий рассказ "Навь Vision", Monosugoi
  
   Замечательная вещь, Марта, прошу обратить внимание. Согласен, не всякому рассказ понравится, учитывая, что имеем дело с антиутопией, да еще с религиозной проблематикой.
   Если немного развернуть начало истории, чтобы читатель быстрее оправился от недоумения первых двух-трех абзацев, рассказ только бы выиграл. Да чуть проще рассказать о технической стороне дела (платы памяти, например, могут вызвать удивление у любого технически подкованного читателя). Впрочем, это не снижает накала кульминации, когда перед героями распахивается новый мир, совсем не такой, каким они его себе представляли.
   Ошибок в тексте практически нет, очень зрелая профессиональная работа. Вот только пара мест:
  
   "Так что, в конечно итоге..." - сорные слова, можно сократить.
  
   "Внутрь шахты со свистом хлынул ледяной ветер" - откуда известно, что он ледяной? Роботы могут чувствовать тепло и холод? Где про это сказано?
  
  
   Четвертый рассказ "Обитель молчания", Миллана
  
   В целом, я приветствую такие работы, когда действие происходит в "нашем" реальном мире, где тебе и старушки на скамеечке, и не всегда приятные запахи в подъезде, и обычные человеческие страсти. Что еще нужно для добротной мистики, если сама жизнь может дать всем нам фору в подборе сюжетов?
  
   "...замок дважды щелкает в надежде..." - уточните, что за надежда?
  
   "...Пожалуйста, я умоляю, отложите все дела" - если тут добавить еще призыв типа "пойдемте со мной", тогда у вас, автор, не будет "провисать" фраза "Идем, Артур".
  
   "- Здравствуйте! - это пустой прихожей тихонько возвращает мой голос..." - я понял, о чем речь, но для этого пришлось перечитать несколько раз.
  
   "Света тут совсем разум потеряла" - "свистит" фраза...
  
   Вполне добротная работа, за исключением, может быть финала. Немного наивно, не очень-то веришь такой развязке. Может, стоит подумать над этим?
  
  
   Пятый рассказ "Долг", Димов М.
  
   Рассказ удался, думаю. Все составляющие истории на месте, ничего лишнего.
   Грубых ошибок не нашел. Но единственное "но": такие вещи хороши в составе сборника или серии, а в отдельности - забываются сразу после прочтения.
  
   "Граф Август де Брин, владетель Оз'де Бриньон, был не самым последним рыцарем, скорее даже наоборот, одним из первых" - если граф был "одним из первых", то к чему говорить, что он "был не самым последним рыцарем"?
  
  
   Шестой рассказ "Дерево", Макдауэлл А.К.
  
   Рассказ философский, а потому на любителя, и вряд ли мы с тобой, дорогая Марта, войдем в этот узкий элитарный круг. Хорошо то, что в каждой строчке угадывается опытный писатель. Плохо то, что наш волшебник "продавливает" некие истины, которые мы, взрослые, давно прошли, или, как говорят, в простонародье, "прожевали". Во всяком случае, я бы рекомендовал эту вещь к прочтению молодым людям, еще пытливым и не уставшим от демагогии.
  
   "Ее карие глаза жемчугом отражались в его сером мареве..." - не понял фразы. Почему "жемчугом"? Почему в "мареве"?
  
   "Он видел его внутри себя, в той сокровенной части человека, которое стыдливо зовется душой" - почему "стыдливо"? Откуда это понятно?
  
   "И как следствие - проблемы, наркомания... " - звучит как строчка из публицистики.
  
   "Не больше" - лучше "не более того".
  
   "Она будет думать, что какое дерево ему важнее, чем она" - пропущена частица.
  
   "Как уксус прогнившего вина" - гниение как-то не вяжется с вином, скорее говорят "прогнившая вода". И еще: уксус не воспринимается как часть вина, это то, во что вино превратилось. Ведь вы не скажете: "как скелет прогнившего тела".
  
   "...он возвращался к тому, кто его когда-то - все это время..." - подпрыгиваешь на фразе, как на ухабах.
  
   "Се его сын построил себе сегодня клетку. - странно, что автор ради красивого словца наделил всю фразу целой кучей неудобоваримых "се", "сы", "стр", "се", "се"...
  
   "Теперь его должно ждать" - к чему эта внезапная стилизация под старину?
  
  
   Седьмой рассказ "Костер фламэлле", Логут М.
  
   Жаль, я не молод. Где был этот рассказ, когда я ничего еще не ведал о женщинах и рабстве?
  
   "Легкий, прозрачный, словно одежды согдийской невольницы, туман стелился в утренней полумгле" - зачем так вычурно? Это всего лишь туман.
  
   "Этот мальчик всегда так" - смысл понятен, но благозвучней будет "всегда такой".
  
   "Может быть барды все такие?Мечтатель..." - пунктуация, и пробел хорошо еще добавить.
  
   "...Завтрак давно ухнул в бездонную утробу и успешно позабылся" - "успешно позабылся" совершенно не к месту, хотя понятно, что автор имел ввиду.
  
   "Имперская дорога подходила... продолжалась... теряясь... становясь..., а потом и вовсе тропою..." - я специально убрал из предложения некоторые слова, чтобы показать, что связь между "становясь" и "тропою" утеряна.
  
   "...- укр...хм...привез меня сюда..." - если героиня оговаривается словом "украл", то звучит несколько наигранно, словно автор насильно заставляет ее так неуклюже намекать на свою судьбу.
  
   "И разом помолодевшая хозяйка, словно небольшой торнадо..." - у нас есть два определения героини: позитивное - "помолодевшая хозяйка" и негативное - "небольшой торнадо", и в соседстве они лишь мешают друг другу.
  
   "...вынул из воздуха белоснежный розовый бутон" - почему из воздуха? Непонятно.
  
   "И полилась в либурийском Стенфорде звенящая песня о цветущем разнотравье лугов Анилузии, о синем бездонном небе, в котором можно утонуть, о чистом сладком воздухе, которым нельзя надышаться... О бархатной южной ночи короткой, как жизнь, и долгой, как поцелуй возлюбленной..." - не представляю, как может звучать такая "всеохватная" песня? В которой поется про все сразу?
  
   "Море - то ласковое, то гневное, плескалось в пригорошне звуков, щедро разбрасываемых бардом" - красиво и совершенно пусто, искусственно.
  
   "...и слушатели видели красивых анилузийских дев и гордых мужчин, для которых честь не пустое слово, искренне плакали вместе с музыкантом о павших в битве героях, громко смеялись похождениям пронырливого шута, хитреца и насмешника, облапошившего скрягу - герцога..." - опять эта "всеохватность"... Давайте представим себе песню, над которой то плачут, то рыдают. Повторюсь, в течение нескольких минут люди испытывают полную гамму эмоций, от смеха до горечи. Под воздействием какого-нибудь психомиметика сделать это вполне возможно. Но песня...
  
   "Перестук каблучков то игриво рассказывал о легких победах, то грозно требовал призвать к ответу наглеца..." - опять красиво, и опять здравый смысл отдан в жертву пустой красоте.
  
   Наивный, но достаточно качественный рассказ для подростков, все еще живущих в "Стране Эльфов".
  
  
   Восьмой рассказ "Эра совершенного человека", Гайворонский Ф.
  
   Рассказ обозначен как "фантастика", но мой призыв придерживаться здравого смысла имеет силу и здесь. Если автор говорит об эксперименте, да к тому же повествует в пределах обозримого отрезка времени (вероятно, это настоящее время или не очень отдаленное будущее), то сюжет должен таки учитывать общепринятые нормы, которые присущи научным экспериментам. Одна из таких норм - этическая. Насколько я помню, кроманьонцы относятся к человеку современному. Т.е. они автоматически подпадают под запрет экспериментов над людьми, а, значит, попытка создать искусственную обстановку, где кроманьонцы будут смешаны с сообществом неандертальцев, подпадает под такой запрет. Но в рассказе нет упоминания ни о запретах, ни о какой-либо скрытности эксперимента.
   Второе: несмотря на то, что неандертальцы и кроманьонцы относятся к разным подвидам людей, попытка свести эти два подвида в ограниченном пространстве, чтобы разгадать тайну исчезновения неандертальцев будет ненаучной и наивной. Во-первых, все подопытные созданы искусственно, навыки и традиции они не переняли у целого пласта предыдущих поколений, а обрели в течение одной единственной жизни. Во-вторых, в рассказе недостаточно подробно "расписаны" мотивы прибытия кроманьонцев на стоянку неандертальцев, а именно мотивы будут диктовать характер первого контакта между группами. Надо просто отдавать себе отчет в том, что в далеком прошлом любое перемещение крупной группы людей требовало очень серьезных на то причин. Туризма и научного исследования новых земель в прошлом не было, скорее всего. Любое передвижение означало либо разведку местности, либо бегство, либо еще какой-нибудь насущный акт, требующий и оправдывающий отрыв группы здоровых крепких мужчин от процесса выживания общины или племени.
   Говоря о языке, должен все же отметить, что рассказ написан хорошо и понятно. Автор уверенно, почти профессионально владеет слогом.
  
  
   Девятый рассказ "Avery", George M.
  
   Интересная, но слегка туманная история. И герой немного штампованный получился. Он, конечно, молод, нелюдим, одинок, и занимается не пыльной работой типа продавца или библиотекаря. Такое ощущение, что где-то я встречал уже такого парня. И, конечно, нас ждет таинственная девушка. В общем, подросткам будет интересно, а людям зрелым - смотря от настроения и степени внутренней "детскости".
  
   "...а потом, после минуты сомнений, взял в руки" - целых 60 секунд человек стоял под дождем и сомневался. Повторюсь, 60 секунд.
  
   "Георг выключил чайник, который сразу же бросил свое занятие, взял в руки кружку и залил горячий чай" - кто взял кружку? Чайник?
  
   "До самого вечера в магазин почти никто не заходил..." - как понять "почти"? Ведь зашел один джентльмен, значит уже не "почти".
  
   "...который так и лежал в кармане пальто..." - неожиданное появление цветка. Откуда ясно, что он оказался в кармане?
  
   "...по холодному полу шлепали ноги. Или нога" - как понять "нога"?
  
   "Георг, недолго думая, достал свое приглашение и показал его привратнику" - откуда ясно, что это привратник?
  
   "...последовал по уходящему вглубь коридора темному мрамору на музыку" - последнее слово выпало из контекста.
  
   "Георг, которому все же стало слегка не по себе перед этим огромным порталом, поспешил за ним" - откуда ясно, что это "огромный портал"?
  
   "Белый с серебристыми прожилками мрамор был похож на нетающий лед..." - излишняя подробность, которая не может быть доступна восприятию героя, в силу плохой освещенности, волнения и т.п.
  
   "...нарушающих строгую холодную грацию зала" - грация относится к красоте движения, и не очень совместима с интерьером помещения. Конечно, вы скажете, что в рассказе зал как бы подвижен, динамичен, и т.п., но тогда это не зал, а что-то другое.
  
   "Сверкающие ослепительным сиянием, серебряно- голубые латы хранили эти врата в зазеркальный мир" - когда вратами названы "сотни зеркал", то это уже не врата, а двери. Врата воспринимаются как очень серьезное и крупное сооружение.
  
   "Под потолком, где клубились, проплывали облака, парили свечи..." - откровенная ссылка на "поттериану".
  
   "...подошла женщина, высокая, стройная, словно ледяная Королева" - речь идет о каком-то известном персонаже, чтобы на него так легко ссылаться? И почему "ледяная" с маленькой буквы?
  
   "...заглянул в самые потаенные закоулки его мыслей" - наверное, уголки души, а не мыслей.
  
   "...закинул за спину рюкзак и зашагал в золоте колосьев поля" - много звуков "з", а уж как можно "шагать в золоте колосьев поля" - и вовсе непонятно.
  
   "Цвета июльского чертополоха, который придает застывшему пламени меда терпкий горьковатый привкус" - ничего не понял из этой фразы.
  
  
   Десятый рассказ "Культ Кошки", Китовский М.
  
   Технически грамотная работа, я нашел всего пару спорных моментов:
  
   "Как мэр, он обязан был бороться со внешней угрозой." - обычно, мэры возглавляют гражданскую администрацию, а внешней угрозой занимаются контрразведка, вооруженные силы и др. силовые органы. Не нужно только говорить, что здесь нереалистическая проза и можно все, что не запрещено. Ведь читатель у нас вполне реалистический и не прощает пусть и мелких, но ошибок.
  
   "Леонид знал, что она не врёт..." - в авторской речи лучше бы "не лжет".
  
   А на счет сюжета - мне трудно рассуждать, потому, как рассказ не оставил никакого впечатления, ни плохого, ни хорошего. Но своего читателя он найдет, бесспорно.
  
  
   Одиннадцатый рассказ "Он останется", Erelchor
  
   Увы, дорогая Марта, мое равнодушие к животным не дает мне сполна проникнуться идеями рассказа. Мало того, мне показалась очень спорной идеология верности собаки к своему хозяину, а в рассказе идет речь именно об идеологии. Во-первых, а как собственно, автор представляет себе долг, который дороже чести, которая дороже жизни? К чему топтаться над бедной жизнью, взгромождать друг на друга такие прекрасные установки? Долг хорош сам по себе, честь хороша сама по себе, а уж насколько прекрасна жизнь, я даже не осмелюсь говорить. К чему такая иерархия? Чем менее ценна честь? Почему долг выше жизни, если без жизни не быть ни чести, ни долгу? Может, такова особая собачья логика? Ну что ж, тогда спорить не могу.
   Ошибок в тексте не нашел, написано добротно и грамотно. Немного странноватым показался антропоморфизм в поведении животных, но тут без него никак.
  
  
   Двенадцатый рассказ "Хирург", Эстель
  
   Рассказ не вызвал у меня никаких вопросов, дорогая Марта. Нет, он не блещет талантами и красивым слогом, но и бездарным не назовешь. Это крепкий середнячок в малом формате, со своей идеей, с неплохо прописанным антуражем и моралью.
   Технически все в порядке, есть только две фразы, где я споткнулся:
  
   "А рядом с заморышем белозубой усмешкой красовался пластиковый магазинчик с яркой надписью "Колбасы КАМО" - если длинный дом назван "заморышем", то это противоречие.
  
   "Нам есть, о чём поговорит..." - орфография.
  
  
   Тринадцатый рассказ "Память", Юлия Дунаева
  
   Итак, главный двигатель сюжета - ребенок, он самоценен и, что важно, столь болезненная для современной прозы тема "анти-мужской агрессии" здесь, как ни странно, вовсе не вызывает протеста. Я с тоской ожидал, когда же писатель-женщина привычно ткнет, походя, весь мужской род или отдельного его представителя, но не дождался, и весьма рад этому.
   В общем, рекомендую к прочтению, написано профессионально. Хотя, сюжетная линия ведьмы Мироновны немного размывается, в тот момент, когда она упоминает отца героини.
  
  
   Четырнадцатый рассказ "Новогодняя сказка - про Маленького Молка", Дар-н-Лай
  
   Достаточно хорошо изложенная история, ребенку 5-7 лет будет интересно послушать. Я тщательно, насколько возможно, изучил текст и не обнаружил каких-либо явных двусмысленностей или острых противоречий. Конечно, для полной гармонии, сказка требует иллюстраций, и, может быть, пояснения о том, почему нашего героя зовут именно Молком, а не Волком, например. Но, вещь удалась, думаю.
  
   "дерево такое холодные" - орфография.
  
  
   Пятнадцатый рассказ "История о Лисе Леньтяшке и Лисе Нехитряшке", Читай В.Н.
  
   Если аудиторию данной сказки очертить возрастом эдак 6-8, то у меня не возникло практически никаких вопросов к качеству изложения и морали. Язык неплох, лаконичен, и достаточно живой для устного сказа. Думаю, история вполне стоит того, чтобы читать детям. Небольшие проблемы с текстом:
  
   "Это ты врёшь, - отпарировал ему Лис" - нескладно звучит это самое "отпарировал".
  
   "Чтоб к утру здесь и духу твоего тут не было!" - желательно убрать "тут".
  
   "- А де Вы работаете?" - возможно, орфография.
  
   "Но сколько не обзывался" - незаконченная фраза, и, возможно, проблема с орфографией.
  
   "Лис поводил её по норе, усадил за стол, налил Живой воды, достал свежих мышей и они поужинали" - м-да, вот так запросто запили обычный ужин ЖИВОЙ водой...
  
  
   Шестнадцатый рассказ "Человек умер", Боушев Е.М.
  
   Качественная работа. Правда, для тех, кто постоянно витает в "Стране Эльфов", может и не понравится некий бытовой натурализм, или, например, логика жильцов коммуналки.
   Диалоги прописаны отменно, персонажи выглядят вполне живыми. Если у меня впоследствии и возникнут какие-то соображения или замечания по поводу текста и сюжета, я обязательно отпишусь подробнее.
  
  
   Семнадцатый рассказ "По ту сторону зеркал", Бимаев А.В.
  
   Рассказ оставил впечатление незаконченной или наспех собранной истории. Даже как-то неудобно разбирать сюжет, требующий более детальной проработки. Может, автор возьмется за него и доведет до ума? Ведь потенциал есть, и еще какой!
  
   "Была половина третьего" - может, "было"? Сам не уверен, если честно.
  
   "Это место обитель теней" - лучше дефис поставить, и она сама лишь жалкий фантом.
  
   "На плачь в комнату заходят люди." - орфография-с.
  
   "Она снова одна в отражение зеркал..." - орфография.
  
  
   Восемнадцатый рассказ "Проводник", Боевой-Чебуратор
  
   Да, признаюсь, вещь на любителя. Автор опытен в литературе, язык достаточно хорошо передает дух повествования, но эти тяжелые каскады слов откровенно утомляют. И еще: я ничего не понял. И не возникло никакого желания перечитать и найти утерянную нитку.
  
   "...и они сыпались на притоптанную, расчищенную от хвои землю и грубые, заляпанные грязью ботинки двоих человек" - четыре прилагательных в один ряд, звучит очень неприятно.
  
   "Ведь в гигантском мировом механизме есть малые и большие винтики, гайки, контршайбы, шкивы, валы, шестеренки, ременные передачи" - бессмысленное и утомительное перечисление.
  
   "Будущие банкиры, директора международных концернов, великие музыканты и художники, ученые, конструкторы, писатели, гениальные полководцы, спортсмены, волевые президенты и диктаторы..." - излишнее утомительное перечисление.
  
  
   Девятнадцатый рассказ "Уроки покаяния", Астапенко О.А.
  
   Жаль и обидно, что столь яркий талант повествователя наш волшебник бросил на довольно неубедительную разборку внутри разрушенной школы. Отличный слог, хорошее чувство пространства, которое передается читателю "на раз". Я бы, дорогая Марта, поставил бы рассказу высшую оценку, но мистическая часть сюжета все же подкачала, думаю.
  
   "плюнул на неё..." - лучше сказать "на обломки".
  
   "Гена толстый. Так его, кажется, звали в классе." - если "толстый" - кличка, то надо с заглавной.
  
   "Но души всегда здесь, в детстве, лишённом радости" - не согласен. Автор недооценивает способность памяти забывать неприятное, и драматизирует на пустом месте.
  
  
   Двадцатый рассказ "Мой фрегат", Ра
  
   Рассказ оставляет смешанные впечатления. Вроде наивно, а заставляет задуматься о ходе времени, и о фатальной утечке того, что люди называют вдохновением. Может, и незаметный это ресурс, вдохновение, но, по большому счету, только он и питает нас дерзостью. Хотя, автор может и возразить: постойте, мол, судья, я писал не о вдохновении... Ну, я так увидел, по-своему.
  
   "...делать их дело..." - несколько коряво даже для авторской речи.
  
   "И мы закатим действительно пир горой, каких еще не бывало!" - "каких" гуляет, однако...
  
   И еще один момент, тоже фатальный. Я приведу цитату из рассказа, которую рекомендую переделать, а лучше попросту удалить. Вот она: "А я, подливая им вино, обо всем расспрашивал, все внимательно выслушивал, хотя я, конечно, все это уже знал. Ведь я сам придумал этот корабль, сам, как мог, снарядил его, сам набирал команду и назначил капитана. И я был с ними каждую секунду и видел все, о чем они рассказывали" - ТОГДА ЗАЧЕМ ВСЁ ЭТО? ЕСЛИ ОН ВСЁ ВИДЕЛ КАЖДУЮ СЕКУНДУ? ЗАЧЕМ ВЕСЬ РАССКАЗ?
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"