Такси остановилось напротив подъезда. Уна расплатилась и, дождавшись, когда отъедет машина, перешла дорогу. Ещё пара шагов - её окружил зелёный океан. В этом мире больше всего не хватало живой первобытной природы. Даже лес здесь казался более тусклым, чем дома. Тяжёлый вздох слетел с губ помимо воли. И чего она так рвалась сюда? Думала, будет легче? Глупая и наивная девчонка. В родных стенах даже воздух помогает, а тут всё чужое.
Крупная птица, взмахнув крыльями, потревожила приземистые кусты и взвилась ввысь с недовольным криком.
- Прости, что спугнула, - грудной голос органично влился в шелест листвы.
Она замерла и запрокинула голову, словно ожидая ответа от пернатой хозяйки леса. Сердца будто коснулась горячая дружеская рука, задержалась на мгновение и исчезла, но мягкое и приятное тепло осталось. Это душа птицы отозвалась на её слова. "Хоть это осталось неизменным", - подумала Уна и губы тронула улыбка.
Оказавшись в незнакомом месте, человек сразу же ищет что-то близкое, известное. Так и она, когда пришла в этот мир, первым делом нашла парк и провела там всю ночь, слушая птиц. Это было её талантом - уметь слышать и понимать детей природы и само мироздание. При желании, сосредоточившись на животном или птице, Уна видела образы, мелькавшие в голове меньших братьев человека. При помощи голубей, снующих по парку и подлетавших совсем близко, удалось увидеть город с высоты птичьего полёта. Бродячая кошка рассказала о сущности людей в этом мире. Собаки, выведенные поутру на прогулку, открыли свою точку зрения на людей. Нашёптывая листвой, деревья завершили начатый рассказ.
Тогда Уна поняла, что люди здесь похожи на тех, кто остался дома. Также плачут и смеются, расстраиваются и радуются, влюбляются и ненавидят. Похожи... Но, Боги, сколько зла обнаружилось в грязных переулках! Сколько жестокости! В её мире человек изжил в себе жестокость, старался существовать в ладу с собой и любым созданием природы. Да, в Коджитатионисе происходили несчастные случаи, стихийные бедствия, потасовки между выпившими мужчинами, склоки между поссорившимися женщинами, разбитые носы у детей и прочие обыденные неприятности. Как не прискорбно сознавать, случались и убийства. Но не в таких количествах, как здесь. Люди не убивали друг друга за оброненное злое слово, за пачку купюр, за необычную внешность. Слова "терроризм" вообще не существовало в их речи. Там убивали, когда ненависть сжигала душу, разрывала на части, требуя немедленного выхода. Со смертью врага погибал и убийца, душа которого становилась выжженной землёй. Он забывал, кто такой и где находится. Не мог говорить, есть, пить и в итоге погибал от истощения. Природа не прощала такой ошибки, наказывая преступника справедливее любого суда. Именно поэтому человек сто раз подумает, прежде чем убить кого-то. Здесь - не так.
Медленно шагая между деревьями, Уна слушала лес. Наслаждалась образами, которыми делилась с ней природа. Захотелось обратиться, забежать в самую чащу и, свернувшись клубком, довольно урчать. Но что подумают случайно встреченные люди, если увидят возле города серебряную патеру или раздевающуюся девушку? Рисковать не хотелось.
Громкий хруст веток нарушил царившее умиротворение, и Уна вздрогнула, резко оборачиваясь на звук. Из густых кустов, смотрели два жёлтых кошачьих глаза, только животное было гораздо крупнее. Задорные кисточки на ушах, пятнистая рыжеватая шуба. Рысь? Но откуда ей взяться? Она не испугалась, зная, что сможет договориться с любым живым существом. Сосредоточившись, мысленно потянулась к дикой кошке, но почувствовала только биение сильного мужского сердца и тёплое, но мутное свечение души. Человек?!
- Кто ты? - Уна всё ещё не боялась.
Слушать людей она не могла, но предположила, что перед ней один из Путников, который, как и она, появился в городе к открытию врат. Рысь утробно зарычала и шагнула к Уне. Шерсть не топорщилась на загривке, показывая злость, но глаза смотрели хищно и холодно.
- Я чувствую, ты такой же, как я, - снова заговорила она, стараясь успокоить оборотня. - Не бойся. Покажись.
Рысь пару мгновений стояла, застыв, словно каменная. В отсутствие ветра не дрогнула даже шерстинка. Затем, будто решившись, подошла и боком коснулась голых ног. По коже пробежало электричество, сердце бухнуло в рёбра и понеслось вскачь, глаза закрылись, словно от нестерпимого света. Мутная, непонятная душа того, кто был в облике рыси, казалась близкой и родной. Будто она годами брела по пустыне и, вдруг, встретила человека. Ощущение длилось пару мгновений, и Уна тут же открыла глаза, но увидела только короткий пушистый хвост, исчезавший в кустах.
Но лес снова стал бесшумным и пустым, словно рысь просто растворилась в воздухе. Что это было? Иллюзия, которую подсунул рассудок или действительно один из Посланников? Уна растерянно озиралась вокруг. Ночные врата должны открыться через три месяца, поэтому она не удивилась, встретив себе подобного. К моменту открытия их может набраться гораздо больше, чем двое. Но почему он ушёл? Не обратился, чтобы поговорить? Или это всё-таки была обычная рысь, каким-то чудом появившаяся в здешнем лесу?
5 Коджитатионис.
В Коджитатионисе люди жили дольше, чем в Отражении. Взрослели также, но в какой-то момент старение замедлялось. Дряхлый старик, живущий в домике на окраине, утверждал, что в следующем месяце ему исполнится сто девяносто пять лет. Попадая же на ту сторону, человек вовсе переставал стареть, и только по возвращении восстанавливался привычный биологический ритм. Именно поэтому существование врат держалось в строжайшей тайне от населяющих Отражение. Узнай они о том, что на противоположной стороне ждёт практически бессмертие, сколько бы желающих пересечь грань появилось? Конечно, никто не застрахован от несчастных случаев и убийств. Тела оставались обыкновенными, человеческими. Лишь замедлялось увядание и отсутствовали болезни. Но даже при таком раскладе поток новых поселенцев оказался бы бесконечен. В итоге ценности, ревностно оберегаемые жителями Коджитатиониса, остались бы погребёнными под моралью чужаков.
Легенда гласила, что первые Врата, ведущие в Салтус Урбем, были обнаружены столетия назад предком старшего Верховного. Он стал вождём для большого клана, где каждый обладал неким талантом. Подвергаясь гонениям, народ забрался высоко в горы, но и там древние люди не давали покоя мирному поселению. Они не желали принимать тот факт, что существуют те, кто одарён Богами, поэтому всеми силами пытались уничтожить непонятное и чуждое племя.
Однажды ночью вождь бродил по каменным горным тропам и молил Богов указать путь к спасению. Несмотря на возможность резко и жестоко прервать преследование, он до последнего не желал применять таланты во вред человеку. И Боги вознаградили за терпение. За скалой взгляду вождя открылось необычное зрелище. Кучное облако, которое переливалось радужным солнечным светом, вопреки тёмному времени суток. От Врат исходило тепло, хотя в горах в то время лежал и не таял снег. Оттуда доносился чей-то добрый и мягкий голос, зовущий, приглашающий вступить в мир, свободный от гонений и жестокости. Вождь шагнул в облако и оказался в шумном лесу, полном жизнерадостного щебета птиц. Тот же голос сообщил, что здесь будут рады принять измученный народ. В эту же ночь клан ушёл в мир, названный Коджитатионис.
Со временем древние переселенцы узнали, что не одиноки. По миру разбросаны многочисленные племена. И те, которые живут возле Врат, получили то же задание и отправляют своих Посланников. Боги умны. Они знали, что жизнь в Отражении не так безоблачна, как хотелось бы. Поэтому посылали многих, чтобы хотя бы один сумел выжить, найти цель и выполнить миссию. Да, старость отступала, когда человек проходил через Врата, но он оставался смертным. Может, немного сильнее из-за связи с животным, немного одарённее, но всё же не неуязвимым. В Салтус Урбем возвращались один раз из трёх переходов, а как обстояло дело в других поселениях... Кто знает.
Верховные загудели: то, о чём попросила девушка, казалось немыслимым. Врата между мирами открывались на одну ночь, лишь раз в сотню лет, и по истечении срока Посланники возвращались, чтобы вновь стать частью этого мира. Выжить удавалось не всем, но уцелевшие были счастливы вернуться домой к родным и близким. А здесь такое!
- Уна, ты хоть понимаешь, о чём говоришь? - голос отца звучал раздражённо. - Каждый из тех, кто вернулся, говорил о тоске по дому, которая преследовала каждый день. А ты собираешься остаться там? Как тебе такое в голову-то пришло?!
- Инвадам, я не ребёнок, чтобы не понять, чем это грозит. Верховные, - она обвела взглядом собравшихся, - некоторым из вас довелось побывать в Отражении. А не вам, так кому-то из семьи - точно. Зачем разлучать тех, кто любит? Зачем забирать отца или мать? Зачем заставлять детей тосковать и с надеждой молиться, ждать возвращения родителей? Я предлагаю вам избавить множество семей от подобного вмешательства. Я готова оставаться там столько, сколько позволит судьба. Если же доведётся погибнуть вместе с Нетронутой душой... Что ж, в таком случае ничего не изменится, и в следующий раз вы найдёте нового Посланника. Подумайте, ведь следующим Путником может оказаться кто-то из ваших детей.
Верховные тихо переговаривались, а во взволнованных и удивлённых взглядах ясно читалась надежда. Действительно, кому захочется расставаться с родным человеком, когда нашлась ненормальная, готовая избавить от опасной обязанности весь народ.
- Доченька... - с ужасом выдохнул старший, словно уже потеряв её. - Ты не можешь...
- Могу, отец, - понимая, что победила, твёрдо ответила Уна.
6 Отражение.
Второй век она в этом мире и снова ждёт появления врат с нетерпением. Жалеет ли о том, что напросилась остаться? Нет. Пустое занятие жалеть о том, что осталось в прошлом. Хочет ли вернуться? Нет. В Салтус Урбеме по-прежнему нет ничего, что способно удержать. Сто лет назад она получила весточку о том, что умер отец, а у каждого из братьев по большой семье. Она станет лишней для них. Непутёвая сестра, не пожелавшая разделить жизнь в кругу семьи. Несмотря на тоску по миру, в котором родилась и выросла, она была рада, что осталась. Какие ещё горестные новости ожидают, когда настанет время встретиться с родными? Скорее всего, старший брат уже покинул мир живых. В прошлую встречу он выглядел старым и уставшим. Странно осознавать, что вскоре не останется никого из тех, кого знала.
- И долго ты собираешься так сидеть? - недовольный голос подруги заставил вынырнуть из размышлений. - Вечер на улице, а ты дома киснешь.
- И что? - пожала плечами Уна. - Может, мне нравится сидеть дома.
- Совсем чокнулась? - Лив покрутила пальцем у виска. - Какой к чёрту лес в такую темень? Ты что - самоубийца?!
- Да ладно, кому я нужна-то, - отмахнулась Уна.
- Вот только мне сказки-то не рассказывай. А то я не вижу, как мужики на тебя пялятся.
- Это тебе кажется. На самом деле они на тебя смотрят, - она улыбнулась.
- Хватит мне зубы заговаривать, - не поддалась на провокацию Лив. - Собирайся, идём в бар. Уик-энд же на носу. Посидим - выпьем, расслабимся.
Подружка схватила Уну за руку и потянула из глубокого уютного кресла. Та нехотя подчинилась. Она давно поняла, что спорить с ней бесполезно. Если черноволосой что-то пришло в голову, то та не успокоится, пока не получит желаемое.
- Далеко не поеду, - всё же сказала Уна. - Сама знаешь - не люблю центр города.
- А никто и не просит. Пойдём в ближайший бар. Здесь пять минут пешком, можно даже вдоль леса.
Уна сдалась. Взяла сумочку, и они вдвоём вышли на свежую улицу вечернего города. Освещённые фонарями дороги спального района практически безлюдны в это время суток, поэтому подруги без приключений добрались до нужного кафе. Возле заведения, да и в нём самом было довольно шумно. Видимо, не только они решили расслабиться в вечер пятницы.
Лив пошла, заказать выпивку, а Уна уселась за столик, от нечего делать, рассматривая посетителей. Публика здесь собралась разношёрстная. От ярких девиц - охотниц за купюрами в мужских карманах, до толстых и немытых любителей пива. Да уж, ничего умнее, как прийти сюда Лив не придумала. Подружка появилась с двумя бокалами вина, поставила их на стол и уселась напротив.
- Ну, рассказывай, как прошла неделя, - сказала черноволосая, сделав глоток.
- Нечего рассказывать. Всё, как всегда.
- То есть работу ты не нашла, - Лив с подозрением изучала её.
Вот прицепилась-то! Не объяснять же теперь, что приехала в этот город только из-за того, что ждёт открытия Врат. На полгода, не более, а потом отправится на новое место.
- Ты же знаешь, мне на жизнь хватает, - буркнула Уна и отвела взгляд. - Есть сбережения, так что спешить некуда.
У неё действительно достаточно денег на счетах, чтобы жить, не шикуя, но и не нуждаясь. Ещё за первый век, проведённый в этом мире, она обзавелась приличным накоплением, чтобы не беспокоиться о работе. Талант, которым обладала, не мог помочь с заработками, но это и не требовалось. Как выяснилось позже, Уне фантастически везло в азартных играх, поэтому заиметь начальный капитал не составило труда. Далее следовало только удачно распорядиться вложением, с чем тоже несказанно подфартило. В одном из казино прицепился нежеланный ухажёр, владевший крупной фармацевтической компанией. Чарам горе-обольстителя она не поддалась, зато приобрела объёмный пакет акций. Таким образом, удалось довольно прочно обосноваться в этом мире и не нуждаться в работе.
- И что? По-твоему жить, ничего не делая - интересно?
- Нормально, - пожала плечами Уна.
Лив снова начала неизменную проповедь о том, что в жизни любого человека должно быть занятие, и Уна отключила слух. Всё озвучено уже сотни раз, и ничего нового в лекциях подруги не появится. Взгляд бесцельно скользил по посетителям, когда Уна ощутила знакомое мутное свечение души. Снова он? Что-то в этом человеке казалось необычным, но что именно - никак не удавалось понять. Она искала его в толпе, переводя взгляд с одного на другого, но свечение исчезло также внезапно, как появилось. Показалось?
- Привет, - пьяный парень с осоловелым взглядом нарушил сосредоточенный поиск. - Можно вас угостить?
Высокий и худощавый, с копной растрёпанных светлых волос он казался студентом-ботаником, который час назад вылез из-за компьютера, за которым писал курсовую. Но первое впечатление оказалось обманчивым. Несмотря на опьянение, студент двигался точно и выверено. Так мог бы кружить борец на татами, заранее продумывая, куда лучше нанести удар. Яркие голубые глаза, чисто выбритое лицо, тонкий аромат какого-то парфюма, умудрившегося пробиться сквозь прокуренный воздух. Кажется, он хотел показаться более пьяным, чем есть на самом деле. Зачем? Новый способ знакомства с девушками?
Так и хотелось фыркнуть: "Брысь отсюда!". Вот бы он удивился. А Лив уже радостно щебетала с новым знакомым. Ладно, пусть общаются. Хоть будет занята и перестанет цепляться с работой. Уна вернулась к поискам, но так и не уловила свечение. Странно, он просто не мог так быстро уйти из бара.
- Я выйду проветриться, - бросила она болтающей парочке и, не дожидаясь ответа, вышла на улицу.
У входа в кафе не обнаружилось нужного человека. Что происходит? Не мог же он просто испариться? Противоположная сторона дороги тонула в темноте. Там начинался лес.
"Вернись в кафе!" - прогремел низкий мужской голос в голове.
Сердце бухнуло в грудную клетку, дыхание сбилось, глаза широко распахнулись, словно так она бы точно увидела того, кому принадлежит голос. Что происходит?! Уна испуганно осматривалась, но люди, вышедшие подышать свежим воздухом, находились слишком далеко, а фраза прозвучала так, будто человек стоял рядом, да ещё и склонился прямо к уху.
Разум не был в состоянии осмысливать происходящее, а тело подчинилось властному голосу. Ноги сами собой понесли обратно в душное помещение. Оказавшись внутри, она взглядом нашла Лив, всё ещё болтающую с блондином. Над столом парочки зависло плотное тёмное облако, но они ничего не замечали. Уна знала, что это такое и немедля двинулась вперёд. Казалось, время замедлило ход, окружающееся превратилось в мутные расплывчатые пятна. Чёткими остались только трое впереди: два человека и чуждая сущность.
Шаг. Паника, появившаяся после слов неизвестного, отступила, уступая место сосредоточенности. Шаг. Перед мысленным взором встало далёкое, но яркое воспоминание. Она здесь именно ради этого, а с голосом сможет разобраться позже. Шаг. Чёрное облако живёт, двигается и перетекает, разрастаясь, собираясь обхватить две сидящие фигуры. Шаг. "Уходи!" - мысленно приказала девушка, но оно не послушалось. Было глупо надеяться, что приказа жрицы хватит, чтобы разогнать мрак. Шаг. В груди затеплился огонь, наполнивший сердце пульсирующей болью. Взволнованное частое биение разгоняло бурлящую лаву по телу до тех пор, пока кончики пальцев не ощутили жар. Последний шаг. Рука скользнула в сумку, висевшую на боку. В тусклом освещении серебром блеснул клинок. Силой воли Уна направила собранную смесь из кипящих эмоций в холодное лезвие. Теперь уже нож сиял так ярко, словно внутри железа заперто солнце. Резкий прыжок. Оказавшись на столе, с размаху рассекла облако кинжалом и краем сознания услышала гневный вой раненого противника.
Тьма рассеялась. Воздух снова стал обычным: дымным и тяжёлым. Уна тяжело дышала, словно только что пробежала марафонскую дистанцию. Тело гудело от пережитого напряжения.
- И что это было? - запрокинув голову, на неё удивлённо таращилась Лив.