Аннотация: Опубликовано в газете русской диаспоры в Швеции за 19.01.2010
Буду честна. Происходящее сейчас в России - нищание простых людей, миллионы наворованных денег у чиновников, огромные военные расходы при мизерных стариковских пенсиях - я не поддерживаю. Но текст писался давно и в нём передано настроение тех лет, когда я доступными средствами боролась против обидчиков своей Родины.
Алла Н. Смолина
1. Вместо предисловия
Это повествование есть скромная попытка разобраться: почему наши страны на
протяжении столетий никогда не связывали искренне-дружелюбные соседские отношения. Bедь у нас много, гораздо больше, чем кажется на первый взгляд, общего. Ни в одном западном языке нет такого количества слов, написанием и произношением похожих на русские. Шведское "я" есть русское "я", шведская "кофта" - русская "кофта", шведский "трап" - русская "лестница", шведская "лампа" - русская "лампа", шведский "лекарь" - русский "лекарь", шведский "стул" - русский "стул", шведский "бинд" - русский "бинт", шведская "тарлик" - русская "тарелка", шведское "тво-тре" - русские "два-три", шведский "гос" - русский "гусь" и ещё десятки одинаковых слов. Не говоря о международных "солдат", "генерал", "майор", "педагог", "юрист", "адвокат", "библиотекарь", "адрес", "телефон"...
К концу третьего года службы на афганской войне, о чём много рассказано здесь, курительно-спиртовые привычки осыпались с меня трухлявой шелухой. Будто Cудьба предугадала о предстоящей жизни в Швеции с её зашкаливающими ценами на табачно-водочный ассортимент. Вот война как мать родна и позаботилась о моём будущем благосостоянии, отбив вредные привычки (тьфу! тьфу! тьфу!).
"Берегите зубы в метро": советы иностранцам в России
| Лера КАЗАКОВА
Журналисты изучили с десяток путеводителей по России, написанных зарубежными авторами за последние годы, и воссоздали портрет страны глазами иностранцев. Редакция журнала Esquire процитировала самые яркие и комичные фразы, которые удалось найти в подобных книгах.
Например, судя по разговорникам, иностранному туристу не достигнуть взаимопонимания с "аборигенами", если не выучить фразы: "Как пишется "Путин"?" и "Ваши планы установления мирового контроля - жалкая иллюзия". В быту также пригодятся реплики: "Газуйте, пожалуйста!", "В автобусе нет туалета!", "Я живу в Москве, я не буду платить так много" и "Мы насмотрелись церквей". А фраза "Говоря о сумасшедших, скажите, из какой психбольницы они вас вытащили?", видимо, по задумке автора, должна помочь иностранцу парировать любые выпады в свой адрес. Не обойтись в России и без слов: "Ой, какая волокита", "Меня тошнит!" и, наконец, - "Разве это жизнь?"
Путеводители отмечают абсолютную аполитичность состоятельных москвичей: "Пока по соседству бушуют "оранжевая революция" и "революция роз", русские ведут спокойное существование и наблюдают за тем, как Путин вводит цензуру и ликвидирует их право выбирать правительство". "Москвичи, как видно, больше озабочены новыми ресторанами, чем обсуждением новых правил жизни", - приходит к выводу один из авторов.
Улыбаться незнакомым людям на улице в России не принято. Такое поведение никому не поднимет настроение, а, напротив, скорее всего заставит прохожего подумать: "Что, у меня одежда грязная?". Это объясняется тем, что русский двуличен: на улице и дома это два разных человека. Все дело, оказывается, в том, что до середины XX в. эту землю населяли крестьяне: они лояльны и великодушны к "своим", и крайне недоверчивы и враждебны к незнакомцам. Поэтому ради собственной безопасности иностранцам рекомендуется на улице "выглядеть русским" - для этого надо носить в руке пластиковый пакет.
Но, чтобы выглядеть, как типичная Moskvichka, придется постараться. Ее всегда можно узнать по высокомерному выражению лица, которое призвано продемонстрировать, насколько ей отвратительна окружающая ее среда. "Несмотря на тот факт, что она прожила здесь всю жизнь, всем своим видом она показывает: на самом деле я принадлежу Парижу".
Иногда в России становится по-настоящему опасно. Например, автомобили здесь не тормозят перед пешеходами, а некоторые даже увеличивают скорость. "Конечно, намерения убить у водителя нет - они просто хотят увидеть страх в ваших глазах". Не менее опасен общественный транспорт: "Входя в метро, держите руку перед лицом - чтобы вам не выбили зуб". В поездах же настоятельно рекомендуется спать со спрятанными на теле деньгами и паспортом, а замки на сумках предварительно связать веревкой, поясом или галстуком.
Опасна и российская еда. Вода из-под крана непригодна даже для купания детей. Хотя зелень в русской кухне почти не используется, но если уж она все же есть у повара, то на каждом блюде появляется зеленое одеяло из нарезанного укропа. Так что лучше предупредить заранее: vsyo bez ukropa. Даже при покупке черной икры здесь надо быть на чеку: известны случаи, когда икру белой рыбы красили ваксой, чтобы она была похожа на черную. Также из путеводителей можно узнать, что белый хлеб здесь называют "белым кирпичом", черный - "черным кирпичом". А ресторан "Кавказская пленница" назван в честь фильма, а также романа Лермонтова.
Несмотря на все предрассудки, самый популярный алкогольный напиток здесь - пиво. Если же вам все же предстоит выпить водки, главное - чтобы она не оказалась нелегальной. В этом случае вы выпьете более слабый напиток, чем заказывали, но возможно вам подадут разведенный метиловый спирт, что может привести к слепоте и даже смерти. Тут же приводится история слова "пьяный": на берегу Пьяной реки два войска одной армии спьяну открыли друг по другу огонь.
Отдельные пассажи посвящены и квартирному вопросу в России. Оказывается, на одного человека здесь приходится около 16,4 кв. м жилого пространства (в Америке - 60 кв. м). При этом, например, в Москве практически невозможно разбить палатку. Частное пространство в московских квартирах поглощено общественным: гостиная каждый вечер превращается в столовую, а с наступлением ночи - в спальню. Именно поэтому в парках на скамейках столько целующихся молодых парочек.
Говоря о российских мужчинах, иностранные издания явно путаются в показаниях. С одной стороны, здесь от них "не просто ждут традиционного джентльменского поведения, но считают его чем-то само собой разумеющимся". Потому приезжим рекомендовано не удивляться, если вдруг они увидят стоящую у закрытой двери женщину, которая ждет непонятно чего. В то же время путешественниц путеводители предупреждают, что "большинство русских мужчин агрессивны, не знакомы с правилами приличия и склонны рассматривать женщин в качестве сексуальных объектов".
Новый русский предпочитает носить черный костюм, черные ботинки, черный галстук Hermes, черные очки. Отличить его от охранника можно по часам Cartier, которые непременно будут надеты на его руку. Чтобы пройти в клубе фейс-контроль, женщины должны выглядеть как куклы Барби, мужчины - одеться непременно в черное. При этом приехать необходимо на автомобиле: чем он больше - тем лучше.
Мужской туалет обозначается в России буквой "М". Женщинам следует искать дверь с буквой "Ж". Если вы все же не смогли сориентироваться в этой дикой стране, на каждом этаже каждой гостиницы есть "дежурная", которая поможет решить все возникшие проблемы, связанные с горячей водой, стиркой и подсматриванием.
Ранее "глазами из-за рубежа" россияне смогли посмотреть на себя благодаря новому реалити-шоу "Русские матрешки" (Russian Dolls). Оно выходит на американском телеканале Lifetime 11 августа, но промо-ролик можно посмотреть уже сейчас. В шоу много постельных сцен, мата, водки и, конечно, русских красоток.
В конце XX века ученые особенно заинтересовались процессами адаптации эмигрантов к новым условиям жизни и культурным шоком, поскольку миграция стала обычной частью жизни почти каждой страны. Было разработано несколько теорий, которые смогли описать механизм привыкания к новой стране и адаптацию. Самой известной и самой спорной теорией стала U-кривая адаптации, представленная Калерво Обергом еще в 1954 году, а позднее неоднократно изучаемая и дорабатываемая другими исследователями.
Эту теорию неоднократно критиковали за слишком универсальный характер, указывая, что она не может соответствовать всему разнообразию человеческого опыта. Но за последние 50 лет не было разработано другой теории, которая бы стала более подходящей, чем U-кривая. Несмотря на ее недостатки и слишком условный характер, она была подтверждена частично или полностью множественными исследованиями других авторов. […]
Стадии и этапы адаптации, согласно U-кривой, не всегда предполагают их обязательное и полное прохождение всеми эмигрантами. Некоторые пропускают часть этапов, кто-то застревает на одном и дальше не двигается. Существует множество факторов, которые влияют на окончание приспособления и стадии, которые может пройти человек, чтобы полностью адаптироваться — например, уровень образования, ожидания от новой страны, культурная разница и многие другие. […]
Первый этап адаптации — туристический, человек ощущает эйфорию от переезда, «я здесь, я смог, для меня нет преград». Эта стадия предполагает некоторое снижение критического мышления к действительности, эмигрант сосредоточен на приятных ощущениях, новых местах, разнообразии в магазинах, новых вкусах, окружающей среде, развлечениях. К тому же часто эмиграции предшествовал нервный переезд и период сбора документов — на этом этапе человек расслабляется и выдыхает.
Этот этап обычно длится непродолжительное время. Калерво Оберг говорит о нескольких днях и до 6 недель. Стоит отдельно отметить, что речь здесь идет скорее о бытовом ощущении новизны от смены обстановки, и меньше об облегчении от покидания места жительства, которое не нравилось.
«Радость была только от того, что, наконец-то, удалось переехать, так как примерно 5 лет до этого я выстраивала план, как переехать семьей из города, где мы жили, чтобы все остались довольны. Остальные ощущения скорее можно оценить, как доброжелательный интерес к тому, что вокруг. Радость от переезда все еще не утихает, т.к. в России с нашей точки зрения, ситуация только ухудшается, интерес к тому, что вокруг, устаканился на относительно невысоком уровне».
(Арина, Канада, 1,5 года в другой стране)
На втором этапе, этапе постепенного разочарования, проблемы неспешно нарастают. Эмигрант имеет еще свежие воспоминания о старой стране и неизбежно начинает сравнивать и обычно не в пользу новой страны.
Чаще всего это происходит через стереотипы, с которыми он жил в стране отъезда — сейчас с ними можно столкнуться в реальности и часто это вызывает необходимость пересматривать собственные взгляды.
На фоне этого происходит постепенное снижение настроения, поскольку необходимость встраиваться в окружающую среду предполагает столкновение с бытом и жизнью другой страны и может вызывать негативные ощущения, поскольку навык общения в этой культурной системе еще не выработан или не доведен до автоматизма. На этом этапе присутствует сильное ощущение чужеродности и отсутствие чувства «дома».
У некоторых людей могут возникнуть мысли о собственной неполноценности, дискомфорт от общения с окружающим миром из-за невозможности понять людей в новой стране, отчуждение. Часто это выливается в сознательные попытки уменьшить общение с другими людьми, изолироваться, появляется разочарование в выборе страны и вообще в переезде.Человек начинает задавать себе вопросы о правильности его выбора.
«Я очень быстро поняла, что бельгийцы в большинстве своем мне не нравятся. Прежде всего, они с большим скрипом впускают людей со стороны, других, иностранцев. Речь не о том, чтобы выпить где-нибудь пиво, а о том, чтобы найти тех, с кем можно было поговорить по душам. Раздражало еще многое, например, вспоминается их какое-то мещанство, что ли, замкнутость на собственном мирке, что-то вроде английского narrow-minded. У кого-то это — семья, у кого-то — город, у кого-то — страна (или только ее северная часть, где говорят на нидерландском). Это совершенно не соответствовало моему мироощущению, где я — это маленькая точка в большом и очень-очень разнообразном мире. И это тормозило многие разговоры, и очень меня раздражало само по себе».
(Анна, Антверпен, 2 года в другой стране)
На этом этапе мигрант может начать больше общаться с бывшими соотечественниками, как и лично, так и в интернете, иногда выражая там свою возникающую агрессию и раздражение из-за невозможности высказать ее тем людям, которые были причиной гнева. Общение с соотечественниками помогает ощутить себя на короткое время в безопасной среде, отдохнуть от иностранного языка, от напряжения из-за изучения нового социального окружения, хотя и вызывает приступ тоски по старой жизни.
«Злость и раздражение — нет, не чувствовала. По большей части, когда заканчиваешь бегать по разным местам, собирать документы и бумажки, находят одиночество, тоска и ностальгия. Но опытный перезжальщик знает, что с этим всем делать =). Для меня самое сложное было — это отсутствие машины и людей, которые могут помочь обустроиться. В первую неделю или две находишься в постоянном стрессе: поиск квартиры, покупка всего самого нужного, наладить платежи за электричество, воду и т.д.».
(Тамара, Великобритания, 5 лет в другой стране)
Новая страна может казаться эмигранту неправильной, нелогичной, агрессивной, стереотипной, а страна отъезда, наоборот, вызывает приятные ощущения и кажется разумной, правильной, безопасной. Это ощущается, как будто ты чужой, ты никогда не сможешь их понять, ты воспитывался по другим моделям, книгам, не понимаешь, как они реагируют на те или иные вещи.
На этой стадии иногда даже кажется, что местные люди сознательно не хотят общаться и затрудняют жизнь (иногда это не лишено смысла — многие интуитивно чувствуют враждебное отношение эмигранта и отвечают тем же).
«Я испытывала большой стресс по поводу вступительных экзаменов и визы, которая была еще в изготовлении. Многое должно было совпасть само, сложиться и от меня напрямую не зависело, это чувство было неприятным. В остальном, ностальгии не было, чувства того, что я чужая — не сильно (в смысле, очевидно, что я не местная, но при этом было ощущение дружелюбности окружающего по отношению ко мне). Чувство одиночества было особенно на первой неделе, а потом стало легче. Я просто старалась сильно не накручивать себя, что я одна».
(Кира, Вена, 1,4 года в другой стране)
На этом этапе может возникнуть нежелание учить новый язык и использовать его в быту, раздражение и злость, что вообще приходится его учить — таким образом человек пытается защититься, поскольку оберегает себя от ощущения провала и страха, что над тобой посмеются, например, когда коммуникации не получается, или делаются ошибки в речи, слышен акцент или тебя постоянно переспрашивают.
Часто это может быть связано с тем, что человек не принимает новую жизнь, боится коммуникации с местным населением, приписывая ему враждебные качества — отчуждение, высокомерность, закрытость. Незнание языка выступает защитным барьером — я вас не понимаю, значит, и обидеть вы меня не можете.
«Я столкнулась с гигантским психологическим языковым барьером. Оказалось, что намертво вбитое в детстве «не смей сделать ошибку» не дает никакой возможности говорить на английском — страшно, стыдно, мучительно сложно. До сих пор язык знаю довольно плохо с моей точки зрения, хотя вокруг полно иммигрантов, которые знают его намного хуже меня и чувствуют себя совершенно свободно при этом. Местами этот барьер преодолен, продолжаю занятия языком с преподавателями».
(Арина, Канада, 1,5 года в другой стране)
Иногда в такой ситуации человек может видеть себя, как отрытого, дружелюбного, иногда с искренним недоумением, почему люди вокруг не стремятся общаться с ним. Если же ситуация меняется и человек начинает замечать за собой черты враждебности к местному населению, а с их стороны открытость и дружелюбие, это может вызывать агрессию, попытки самоутверждения за их счет, оборонительное поведение, чтобы не признавать свои ошибки, поскольку на этом этапе это особенно тяжело дается.
Вопрос агрессии и раздражения у эмигрантов сам по себе большая тема для исследования. Процесс адаптации требует серьезного пересмотра взглядов на жизнь, меняет человека изнутри как личность. Многие эмигранты в первые месяцы могут реагировать очень болезненно на смену ролевых моделей — в России мы все были кем-то, но в новой стране все придется начать с начала. Изучение нового неизбежно сопровождается ошибками на практике, но для некоторых людей, особенно, склонных к перфекционизму, такая ситуация может вызывать фрустрацию и гнев.
Эмигранты, испытывая неприятные эмоции, часто не могут выразить их на источник проблемы — другую страну и жизнь других людей, и копят их в себе. Часто единственный источник для облегчения эмоций — это другие эмигранты или незнакомцы в интернете.
Другие переселенцы, пытаясь справиться с нарастающим валом подавляемых эмоций наоборот говорят только об очень положительных вещах в своей жизни, иногда преувеличивая, не желая признаваться самим себе в проблемах.
В процессе адаптации эмигранты часто сталкиваются с ощущением потери роли — теперь все придется начать заново, с чистого листа, у некоторых людей может возникать ощущение неполноценности. Для многих именно этот этап занимает наиболее продолжительное время, по сравнению со всеми остальными, поскольку если новая роль не находится, то многие начинают пересматривать свое отношение к переезду или запираются в отрицании.
Особенно долго и сложно он может проходить для людей, которые замыкаются в русскоязычной среде — тесно общаются с другими мигрантами, читают русский интернет, русские книги и смотрят русское телевидение, сознательно сокращая общение с местным населением, чтобы иметь возможность вернуться в зону комфорта, поближе к соотечественникам, уменьшить давление. Это помогает быстро повысить самооценку и отдохнуть от напряжения, но серьезно замедляет процесс адаптации, который невозможен без изучения жизни местного населения.
«Изредка общаюсь с 2-3 русскими. Самая большая часть русских здесь — так называемые «русские немцы» — рожденные в России потомки немецких переселенцев, за редким исключением неинтересные люди. Человек, который добился чего-то в стране, где вырос, много раз подумает ради чего он бросит все и сорвется со всей семьей в незнакомую страну. Кто ничего не достиг там, приехав сюда, толком не овладевает немецким, полузабывает русский, в результате говорит на дикой смеси, живет на материальную помощь или работает на работах, не требующих образования, смотрит российское телевидение вместо немецкого и становится горячим поклонником Кремля. Они общаются как правило между собой, общаясь с немцами «касательно». Другая группа русских здесь — «русские жены». Это зачастую более интересные люди, но они не примыкают к каким-либо русским сообществам. Русские представители культуры и науки, находящиеся здесь, мне ни разу, к сожалению, не встречались».
(Елена, Гамбург, 14 лет в другой стране)
В самое худшее время этого этапа он может ощущаться как период сильного кризиса и предполагать серьезные проблемы с реалистичным восприятием мира. Окружающие люди могут казаться враждебными, эмигрант ощущает сильное чувство одиночества, неприятия его этим миром.
У него возникают сомнения в собственной ценности, сильная неудовлетворенность собой и окружающим миром, полностью пропадает ощущение своей роли в новой стране. Естественной реакцией на многие ситуации становится агрессия, отрицание, раздражение. Тоска по дому может стать невыносимой и многие задумываются о возврате, чтобы только не скучать так сильно.
Это состояние действительно серьезно и опасно, оно может толкнуть человека на необдуманные поступки, даже на суицид, настолько тяжело это может переживаться.
«Первое, что я почувствовала — убожество капиталистической системы — мне казалось все кругом мелочным, жадным, несердечным. Я не скучала по стране, но я скучала по русской культуре и петербургской интеллигенции. Так как переехала я совсем недавно, эти ощущения, хоть и в меньшей степени, мои ежедневные спутники. Пока что я лишь безуспешно с ними борюсь».
(Анна, Гейдельберг, 3 месяца в другой стране)
На этом этапе часто возникают психосоматические расстройства, депрессии, различные неврологические проблемы. Могут возникать болезни без видимых на то причин, меняется режим сна, иногда кажется, что сил нет даже чтобы встать с кровати. Возрастает агрессия по отношению не только к местному населению, но и к ближайшему окружению, семье, это обманчиво позволяет защитить свое самолюбие на короткий срок, повысить самооценку.
«Я немного чувствовала неприязнь к местному населению. Казалось, что они не одобряют моего слабого английского и мою застенчивость воспринимают как заносчивость».
(Татьяна, 5 месяцев в другой стране)
Часто, находясь в серьезном напряжении из-за попыток адаптироваться, эмигрант может испытывать чувство злости и сильного раздражения на местные обычаи и людей, их поведение, он отрицает культуру новой страны, чувствует негодование из-за культурных различий.
Именно на этом этапе возникает жгучее и непреодолимое желание вернуться в привычную обстановку и люди, не выдерживающие напряжения, возвращаются в старую страну. Многие забывают из-за чего они уехали, домашняя обстановка кажется островком спокойствия и уюта, местом, где можно наконец отдохнуть, сбросить напряжение и стать самим собой.
Гарри Триандис, американский психолог, здесь выделяет отдельный этап — самое «дно» кризиса, обострение всех негативных переживаний и, по его мнению, именно здесь делается выбор — пересилить себя и начать адаптироваться, даже если ничего не получается, или разочароваться в себе и новой стране и уехать обратно.
«Я испытывала неприятные чувства. Первый месяц до начала учебы запомнился как нечто ужасное. Раздражало очень многое. Например, не вызывали симпатию бельгийцы; было одиноко вначале; уставала решать бесконечные вопросы и трудности (где достать велосипед, где починить что-то, где купить что-то, магазины, закрывающиеся в 6 вечера, а по воскресеньям вообще многие не работают; какие трудные процессы с документами и оплатой; трудно было в основном потому, что еще не было ни вида на жительство, ни счета банковского местного; язык! бельгийцы говорят на особом варианте нидерландского, и мне было очень сложно привыкнуть вначале, по телефону говорить — так это вообще была пытка). В общем, разведывание ситуации у меня почему-то вызывало только отвращение и не радовало. Хотелось, чтобы все было знакомо и понятно».
Анна, Антверпен, 2 года в другой стране
На следующем этапе адаптации, этапе приспособления, медленно и постепенно начинают разрешаться накопившиеся проблемы, появляются первые близкие знакомые среди местного населения, отношения с коллегами улучшаются. Бытовые сложности больше не вызывают таких затруднений, появляется возможность попробовать что-то новое, а не только болезненное желание держаться только за знакомое и привычное.
У кого-то это проявляется в чувстве юмора — появляются силы пошутить над собой, посмеяться над ситуацией, учитывая, что раньше это вызывало боль и негативные ощущения. Другие обретают способность начинать разговоры с незнакомыми людьми без страха, бывать на городских мероприятиях, одним выходить в город, если раньше это осуществлялось только в случае крайней необходимости.
«Ощущение ностальгии не пропадет никогда, также, как и ощущение или боязнь, что тебя не примут или скорее страх, что не так отреагируют, как «наш» бы отреагировал. На работе (сейчас я уже работаю) коллеги, такое ощущение, что боятся со мной иногда заговорить. Обычно начинаю разговор первой я».
(Нина, Гент, 5 лет в другой стране)
Эмигрант постепенно находит новые возможности для реализации, мир вокруг больше не кажется таким безысходным и непонятным. Новая страна постепенно начинает казаться все более понятной и доступной, страна отъезда и соотечественники все больше отдаляются, появляется возможность чувствовать себя в безопасности без связи с Россией.
Кто-то на этом этапе уже способен помогать другим, например, новым эмигрантам. Кажется, что уже есть силы, чтобы утешить и поддержать не только себя, но и других.
«Неприятные ощущения возникли после 6 месяцев пребывания в стране и продолжаются до сих пор (снижаясь), так как борюсь и насильно тащу себя в общество американцев и стараюсь найти друзей. Еще я стараюсь адаптировать свой стиль одежды. В Москве люди более декоративно одеваются, здесь — более спортивно. Пытаюсь научиться поддерживать разговор во что бы то ни стало».
(Ирина, США, 11 месяцев в другой стране)
На последнем, четвертом этапе адаптации, этапе бикультурализма, мигрант уже полностью адаптирован к окружающему миру, ему легко взаимодействовать с людьми, бытовые ситуации больше не вызывают неприятных ощущений. Человек чувствуют, что новая страна ему нравится, но при этом он может критически оценивать ее положительные и отрицательные стороны, не сравнивая при этом со страной отъезда, ситуация полностью стабилизирована, негативные эмоции не появляются или появляются очень редко.
Эмигрант способен оценить новую страну и местное население как других, отличающихся, не плохих или хороших, несмотря на то, что ранее им могли навешиваться ярлыки, иногда негативные, для облегчения понимания и определения своей собственной роли. Даже если происходит какое-то непонимание при общении с людьми в новой стране, это больше не вызывает страха и раздражения, над этим можно даже посмеяться.
Личность человека при этом обогащается, он становится сильнее и выносливее в эмоциональном плане, способен быстрее ориентироваться в стрессовых ситуациях.Фактически, человек впитал в себя две культуры, повышая тем самым свою самооценку, у него появляются силы двигаться дальше и делать больше.
«Адаптация в Канаде продлилась года два. В принципе, я почувствовал себя полностью адаптировавшимся после того, как записался на волонтерскую программу помощи вновь приехавшим, и проговорил все что надо с тьютором. На нее можно было бы и сразу записаться»
(Стас, Канада, 6 лет в другой стране)
«Потребовалось примерно лет 10 чтобы преодолеть языковые и бытовые трудности и чувствовать себя полностью комфортно и не нуждаться в русской еде, культуре и т.д. Раньше я навещала семью каждые полгода, но уже год не приезжала. В первый приезд стала совершенно по-новому видеть архитектуру города, обращать внимание на редкую красоту. То, что город — большая деревня, что раньше меня раздражало, стало вдруг приносить уют. Одновременно, так как времени было мало, переоценила, что для меня дома действительно важно. Многие близкие отношения постепенно распались».
(Мария, Нью-Йорк, 22 года в другой стране)
Описанная схема может быть актуальна для многих людей, но не всегда именно в таком виде — многие могут перескакивать через определенные этапы или остановиться на каком-то одном и не закончить процесс адаптации вообще. У некоторых это может занять пару месяцев, а у других несколько лет. Выбор пути развития основывается на индивидуальных факторах личности конкретных людей, а также на особенностях страны, в которую переезжает такой человек и культурной дистанции.
Некоторые исследователи выделяют отдельную стадию — преадаптацию. Речь идет о том периоде, когда эмигранты до отъезда изучают общество, культуру и историю новой страны, учат язык до момента переселения, тем самым начиная свой процесс адаптации задолго до того, как пересечены границы новой страны.