Перегорев, вулкан страстей затих. 
  Остыло жерло. Затвердела лава. 
  И боль, что с пеплом исторгалась в крик, 
  Не смерти, а рожденья болью стала. 
   
  Всю ночь в соборе полыхал пожар. 
  Лизало пламя жадно манускрипты. 
  Метались тени как ночной кошмар. 
  Металось эхо женских криков хриплых. 
   
  Всё выгорело. Суета сует 
  Отхлынула от закопчённых сводов. 
  Собор, без позолоты и виньет, 
  Вздохнул осиротело и... свободно. 
   
  Убранство, драпировки и холсты - 
  Всё в одночасье обернулось пеплом. 
  Искусственные мёртвые цветы 
  Оплавились на темперу портретов. 
   
  Рассвет, скользнув лучом в окна проём, 
  Тотчас в испуге отшатнулся к двери. 
  Прошедший очищение огнём, 
  Стоял сурово мрачный погорелец. 
   
  И в этой обретённой тишине 
  Отчётливо, негромко и спокойно 
  Пел колокол, что купиной в огне 
  Нетленным уцелел на колокольне. 
   
  В пространстве храма, гулком и пустом, 
  Очищенном как плоть зерна от плевел, 
  Он пел свободно и светло о том, 
  Что сквозь огонь пронёс и сквозь потери. 
   
  То пело сердце, полное любви. 
  И, звоном колокольным привлечённый, 
  Народ, в молитвах и слезах, входил 
  Под сень защиты сводов закопчённых. 
   
  И далеко, на много миль окрест, 
  Над синим колокольчиковым полем 
  Летел любви звенящий благовест 
  Что вырвался из плена стен на волю. 
   
  Зачем пожар метал снопы огней 
  И тени растревоженно стонали? 
  Чтоб в гулкой, строгой тишине слышней 
  Мелодии нетленные звучали. 
   
  Чтобы, освобождённый от страстей, 
  Свободно дух любви расправил крылья, 
  Пролив свой свет на густоту теней 
  Земного человечьего бессилья. 
   
   
  ...Но долго ещё будет помнить он, 
  Как плавился в огне, от боли корчась. 
  И чуток будет колокольный звон 
  К страданьям тех, не превозмогших ночи... 
  (11.2007)