* * *
Ветра несут на крыльях осень.
Смерть лета всё неотвратимей.
Уже осенняя стремнина
Его безоблачность уносит.
Шрапнель дождя и стрелы ветра
Бьют по его груди навылет.
...А листья обретают крылья
И отрекаются от веток.
(2001)
* * *
"Здесь хотела бы лежать
Марина Цветаева"
(надпись на камне в Тарусе)
Рябиновый костёр светло пылает.
Смотри, Марина! - всё, как ты хотела:
Бездомный пёс тропинку охраняет,
Бездомная душа не знает тела.
Она везде рассыпана стихами -
Дождём в лесу, туманом над Окою.
Пролившись животворными словами,
Её безмерность семена напоит,
Что до поры таятся в чутких душах
Намёками на будущие всходы.
Но прорастут в свой час.
Марина, слушай! -
Над светлою Окой летит свободно
Твой путеводный голос, воскресая
Вновь в каждой из прочитанных здесь строчек,
Что ввысь уходят журавлиной стаей
И кличут за собою одиночек
Встать на крыло...
А смерти нет - ты знала...
Есть череда мучительных рождений.
Когда душе земного тела мало -
Им платят дань за право восхожденья...
Марина, всё не зря - страданья, муки.
МукА твоих открытий стала хлебом
Для тех, кто за тобой на те же круги
Ступил, ещё не ведая об этом.
Кто из гнезда неосторожно выпал,
Пытаясь заглянуть за горизонты.
Кто от апрельских первых тёплых ливней
И ливней чувств не прятался под зонты.
Кто, обмакнув рябиновые кисти
В сырой рассвет, отметил это утро
Не на тетрадных - на кленовых листьях,
Запечатлев волшебную минуту
Восхода, пробужденья высших смыслов,
И вечных истин зановорожденье,
Которые по новой в каждой жизни
Приходят в срок внезапным откровеньем.
Марина, слышишь? - в переулках узких
Всё так же ветер тешится бурьяном.
Простой лохматый василёк тарусский
Пьёт молоко осеннего тумана.
И девочка по ветреной дороге
Идёт, ногами листья загребая,
Наощупь, робко складывая в строки
Всё, что её сейчас переполняет...
(2005)
* * *
Печаль Оки светла. На колокольне
О вечности поют колокола.
Им чутким эхом отраженье вторит.
Мелодия нездешняя светла.
Как милостыню, тусклые монеты
Опавших листьев ветер подаёт
Всем прихожанам, отпевавшим лето,
Чей дух прощально над Окой плывёт.
И, скромным подаянием богата,
Душа опять стремится, трепеща,
За новый дальний горизонт - к закатам,
Которые ей август завещал.
(2005)
* * *
Берёзонька склонилась над Окою,
Полощет косы золотоволосы.
Повенчанная с тайною тоскою,
Она молчит. И вечные вопросы
Опять, не находя благих ответов,
Встают неумолимо с новой силой.
Берёзонька, повенчанная с ветром,
Ты б улететь хотела вслед за милым.
Он вольный странник, пьющий жизни юность,
Он целый мир держать в объятьях хочет.
А ты корнями пьёшь иную мудрость
И постигаешь тайны дня и ночи.
Рождения, ухода, воскрешенья.
Весенних слёз, осеннего прощанья.
И радость бескорыстного даренья.
И горечь непростого ожиданья.
А матушка-Ока тиха, спокойна.
И девичью тоску забвеньем лечит.
Глядись в неё - пусть в светлых водах тонет
Печаль, тебе ссутулившая плечи.
Глядись в неё - и может быть, заметишь,
Как рядом клён могучими ветвями
От стрел дождя тихонько твои плечи,
Смущеньем полыхая, укрывает.
(2005)
* * *
У излучины тихой печали
Бьются в берег две лодки судьбы.
Не причалить, но и не отчалить.
Острокрылой тоски не избыть.
Пятипальем кленовой ладони
Утишая звенящую боль,
Не пускаю на бранное поле
Палладинов, рвущихся в бой.
Разве эта земля виновата,
Что закат её так горяч?
Я паломник к её закату -
Не палач.
(2005)
* * *
Есть тихая мудрость в спокойной печали смиренья.
Есть горькая радость в умении сдаться без боя,
Когда поле брани, встающее перед тобою,
Взволнованно дышит навстречу живыми цветами.
(2005)
* * *
Ковром под ноги осень стелет листья.
А листья - это тоже чьи-то души.
Слетевшие на землю, чтоб послушать
Напев её простых и мудрых истин.
Они алтарным золотом сияли,
Венчая нимбами деревьев главы.
Но осень позвала - и величаво
С небес на землю души отлетали.
Что ждёт их здесь? Лишь по ветру скитанье.
И умиранье, и с землёй смешенье.
Но светом красоты своей осенней
Они нас озаряют на прощанье.
(2006)