Аннотация: шестая глава готова! седьмой не получилось но эта достаточно большая)
ГЛАВА 6
Таверна "За решеткой",
Кантаре, странствующий бард
Утром после пьянки рыцарь пытается забраться на лошадь. У него не получается.
Тогда он обращается ко всем святым по очереди:
-Святой Михаил помоги! Святой Георгий помоги! Святой Петр помоги! Святой Павел помоги!
Потом пробует еще раз, после чего переваливается через лошадь. Упав, он обращается к небесам:
-Ну-ну, тише...не все сразу!
Вот уже неделя, как я остановился в этой таверне. Здесь чисто, нет клопов, тараканов и других насекомых...да и название забавное- "За решеткой". Здешний повар( явно раньше подрабатывавший где-то в области, связанной с фатальным членовредительством) отлично готовил и отвратительно ставил ловушки, по крайней мере он явно нуждался в паре уроков от моих старшеньких!
Вообще, пока мои знания о "мире" не вышли за рамки крестьянина, выехавшего из деревни на ярмарку, не стоит особо светиться...так, что мысль пожить еще месичишко-другой в этой со всех сторон приятной таверне казалась единственно правильной. Правда некое ощущение постоянного взгляда в затылок( причем не только от повара и злобно зыркающей на меня официанточки!) напрягало...но в конце концов это можно списать и на мою проснувшеюся паранойю. Поэтому, выбравшись этим утром из теплой постели, я сразу же спустился в зал и, умяв свежую яичницу, напомнил Некатору об обещании сводить меня к кузнецу. Нет, а ты на что надеялся парень? Ах, что я забуду? Обломись, память у меня с детства хорошая...
-Ладно, бард, только давай через часик, хорошо? Сейчас клиентов много...И ты чего отлыниваешь! Струны в руки и вперед! Не вериться, что у тебя денег много...
-Сдаюсь-сдаюсь!- нет, здесь мне определенно нравиться! Этот парень мастерски управляется с полотенцем! Нет, только мастер может дать мне по нижней части спины, не задев моего полумесяца...
Ладно, в конце концов он прав, и пора работать...Расчехлив свою ситару, я ласково провел по струнам, отозвавшимся мелодичной трелью на мои касания... говорят, что Солис- Полуэльф заключил в нее слепки душ своих подруг, говорят, что это они поют, когда струн древней ситары касаются пальцы певца, говорят, что и душа мастера была поймана его созданием, многое говорят о последней ситаре мастера...Но я не слушаю их, я слушаю только Ее. Я полюбил тебя как только впервые увидел в той старой пыльной пещере в руках старого скелета. О как он сжимал тебя костлявыми пальцами! Как не хотел отдавать тебя! Но я уже влюбился... Наверное, и моя душа в твоих объятьях Последняя подруга Великого Солиса, умершего в одиночестве в холодной пещере Гор Дроу.
Мелодия льется тихо, не крича о себе, не привлекая внимания, лишь только еле слышно сообщая, что она здесь, рядом...как легкое журчание ручейка, как шелест листьев в осеннем лесу, как первые трели рассветных птиц...
-Не забудь мне сказать, что такое "Игра",
Не забудь объяснить, почему
Я иду в этом мире по теплым следам
И найти лишь твоих не могу...
Почему ты не здесь, где струиться капель,
Почему, не сказав этой ночью "Прощай",
Ты уходишь все дальше в ночную метель,
Начертив на пороге мне слово "играй"?
Ты смеешься сейчас над моею душой,
Ты смеешься- а я не умею играть!
Я всегда только жил; даже рядом с тобой
Я умел лишь всерьез свои копья ломать!
В эту вьюжную ночь, средь холодных огней
Я забуду твой лик за бутылкой вина,
И на утро вперед, по тропе из камней
Я пойду, осознав, что такое "игра".
И отныне, всегда, по подмосткам дорог!
А в грязи как на шелке столичных скамей,
Остается след песен и старых сапог,
В еле слышном дыханье звучит "менестрель"...
Я иду, разбивая словами сердца,
Позабыв все, что было до встречи с тобой.
Позабыв и тебя. В эту ночь у костра
Не узнаешь меня за искусной игрой.
Синевой холодов твой вопрос вновь застыл...
Я в ответ буду петь, вскользь сплетая слова,
Обернувшись на зов: " Я тебя не забыл...
Хочешь, я объясню, что такое "Игра"?".
Последние аккорды еле слышным эхом затихают в углах зала...Чуть дольше звучит глухой отзвук рога, но и он затихает, оставляя не свойственную трактирам тишину. Все немногие утренние посетители и постояльцы дядюшки Иписа еще минуту помолчали, зачарованные низким, слегка рокочущим голосом певца... А уже через пару секунд зал снова взорвался звуками далекими от чарующей музыки- крики, визги, ругань, чавканье заполнили помещение лучшей таверны города.
Я молчал, слушая как в миску, стоящую на моем столике, звеня, падают монеты, как меня благодарят, просят спеть еще... Терпкий запах дешевого яблочного вина, которое разносила злобная девчонка по имени Фури, казалось, впитывался в саму кожу, заставляя кружиться голову...Петь больше не хотелось, и я начал просто наигрывать простенькую мелодию...
Время шло, и зал пустел. Уходили посетители, спеша по своим делам- кто-то покупать, а кто-то продавать, молодой стражник, захватив с собой фляжку вина, отправился сменяться на Южных воротах, а мой знакомый повар, сняв идеально чистый фартук, жестом позвал меня за собой.
Улицы города, наполненные вечно спешащими существами всех рас, встретили нас шумом и склоками. Таверна, в которой я жил, располагалась на главной площади...Весьма хорошее место, надо признать! Некатор, искусно перемещаясь в толпе, уверенно шел к небольшой улочке на другой стороне площади.
Да уж перепутать квартал кузнецов было бы трудно! Простые, неуклюжие даже, дома из тяжелых каменных глыб были украшены искусно выкованными воротами, решетками на окнах, балконами...У каждого дома висела табличка с именем мастера и его клеймом. Читая таблички, мы проходили мимо, а я абсолютно не удивлялся, что большинством мастерских владели гномы или люди...Именно эти две расы испытывали особенное влечение к металлу. Хотя, надо признать встречались Мастера и средь других рас...но это было скорее уж исключение. Вот и в этом городе я заметил только три лавочки принадлежащие эльфам- две ювелирные мастерские светлых и оружейная народа матери. Они значительно отличались от всех остальных домов на улице Свободных Кузнецов. Два высоких, ажурных, утопающих в зелени, зданий Светлороженных стояли рядом. Высокие, стрельчатые окна, украшенные сложными витражами, наполняли внутренние помещения светом. С улицы не было видно внутренних помещений, но я был точно уверен, что и внутри все покрыто цветами и травами. Даже воздух вокруг мастерских, казалось, был наполнен благоуханием их родного леса...
Дом дроу напротив был низок, всего в один этаж, с небольшими, скорее похожими на бойницы окнами. Ажурная решетка и кованные ворота открывали вид на засаженный лишайниками и травами дворик с множеством тропинок, выложенных грубыми глыбами камня. В мастерскую же, судя по всему, вела лестница, уходящая по землю. Даже отсюда было видно с каким мастерством была выполнена подземная часть- тонкие ажурные перила у лестницы напоминали сталагмиты, опутанные кружевом лишайника, а по потолку шла сложная роспись, исчезая в сумраке помещения, освещаемого тускло-сиреневым светом фосфоресцирующих грибов, высаженных в окованных ажурным плетением стеклянных сосудах.
Но Неки вел меня не к ним, а к небольшому, крепкому, двухэтажному дому, скрытому от посторонних глаз толстым кирпичным забором и железными воротами, покрытыми простой геометрической гравировкой. Плоская крыша матово отсвечивала темно-красной черепицей. Небольшие окна, закрытые тонкими решетками, имели и кованные ставни, а над воротами висел внушительный колокол. У дома Мастера-кузнеца Торванна Мон"Халибо( как гласила табличка на ворота) воздух был наполнен запахом кузницы. Мне сразу же вспомнился Борислав, отец Златы- в его доме тоже всегда пахло горячим металлом, пряной смолой и пеплом...Мне неожиданно понравился этот дом, хотя я никогда не любил каменные лабиринты людских городов- мне всегда было тесно в этих клетках, тяжело дышать...Куда приятнее тепло просмоленной сосны, воздух, проникающий сквозь деревянные стенки дома и запах леса... но этот дом был теплым.
Я все ждал, что Неки позвонит в колокол, дернув за канат, привязанный к его языку, но он не торопился. Еще раз взгляныв на дверь, он обернулся ко мне, с неудовольствием осмотрел мою фигуру( ей-богу, я даже немного оскорбился!) и произнес:
-Мастер Торванн не любит эльфов. Никаких,- и снова тяжело вздохнул.
Я пожал плечами, почесал над косой и ответил:
-Да я и не эльф особо...Так неведома зверюшка!
-Только по тебе это не с первого взгляда видно! Про Нотамен не все знают, и я искренне надеюсь, что Мастер не знает! Так, что ты у нас дроу-полукровка...ммм...предположим, что с каким-то полуэльфом-кочевником! И чего ржешь?! Можешь получше придумать?!
- Нет-нет, все отлично, чего только в жизни не бывает! И храбрый эльфийский лорд может в одиночку преодолеть бесчисленное множество препятствий, ожидающих его на пути через весь континент к своей возлюбленной черновласой дочки шамана, которую он прежде никогда не видел, но полностью уверен в красоте ее широких плеч и крепких небольших ножек! А родившийся у них мальчик, следуя традиции своего рода вполне сможет снова пересечь весь континент, дабы похитить из подземелий младшую жрицу Ллос...Ха-ха-ха!
И чего он зло зыркает и кулачки сжимает, а? по-моему, весело!
-Эт же какая легенда получится! Будет время, точно песнь напишу!
-Вот именно так все и было! Расскажешь это Мастеру, пустишь слезу, как ты это хорошо умеешь- дескать, никто тебя, зверушку этакую, не любит, авось и заточит мастер твои кинжальчики...
И Некатор ударил в колокол.
Дииииииннннннннннн!..
В который раз проклиная повышенную чувствительность своих ушей, я наблюдал как Неки, до невозможности ехидно ухмыляясь, вытаскивает из ушей ватные шарики. Вот сволочь!
-А я-таки тебя достал, бард!
Сволочь!
Прерывая так и не начавшийся спор, из-за массивных ворот раздались тяжелые шаги, а затем, под еле слышный скрип, в воротах открылась небольшая дверка, а я увидел своего первого гнома. Надо сказать я не был особо впечатлен- небольшого роста, но совсем и не карлик- мне по подмышку, а я ведь намного выше среднего!, крепкий парень с небольшой рыжеватой бородкой и редкими усами, он не производил впечатления сильного воина-кузнеца, коими( исключительно по рассказам Отца) были гномы.
-Опять струмент на починку принес, лис блохастый!- Вот голос был что надо! Низкий, глухой и наредкость ворчливый.
-Да нет, подмастерье Дарлин, сегодня работка поинтереснее...
И Неки показал на меня. И так немаленькие серые глазки подмастерья приняли форму круга, когда он заметил кого притащил с собой человек. А я что?! Я ниче...Я всегда знал, что произвожу неизгладимое впечатление...сногшибательное просто!
Молодой гном обошел меня, подергал за уши(я даже наклонился, а то было жалко смотреть как он подпрыгивает!), вздохнул и сделал гениальный вывод:
-Эльф-полукровка!
-А были варианты?- немного удивленно спросил я у вздыхающего гнома.
-Да. Я искренне надеялся, что это очередной розыгрыш этого...этого...- гном явно замялся, пытаясь подыскать определение, а я, не сдержавшись, придал голосу максимально величественные интонации и произнес:
-Не стоит стесняться своего воистину богатого языка, о многоуважаемый сын гор! Поверьте, я не оскорблюсь услышав низкую речь такого со всех сторон достойного гнома, ибо знали бы вы как часто я печалюсь не в силах отыскать достойного эпитета этому, не столь уважаемому смертному!
Конец моего монолога потонул в ржаче повара, на которого я взглянул со всем возможным возмущением, хотя и сам едва сдерживался, смотря на ошарашенное лицо подмастерья.
Тот, удивленно перемещая взгляд с моей одухотворенной мордочки на ржущего Неки начал медленно краснеть и скрипеть зубами, что вызвало уже двойной взрыв смеха- я тоже не смог удержаться; уж больно забавным был злящийся парень!
-Нашел себе приятеля...- проворчал рыжий гном, пропуская нас во внутренний дворик.- Совсем житья теперь не будет честному гному!
Весело хлопнув его по спине, Неки прошел во внутрь, жестом позвав и меня. А нам во след прозвучал ехидный крик подмастерья:
-А с Мастером сами разбираться будете!
Внутренний двор перед лавкой был внушителен, скорее напоминавший плац, чем жилое пространство. Крепкие прямоугольные плиты, выстилавшие его были идеально подогнаны друг другу, а стены ограды плотно прилегали к постройкам. Тут и там бегали гномы, перенося из одного дома в другой куски железа, заготовки, готовые изделия...все небрежно, как старому знакомому кивали повару, а увидев меня, застывали статуями себя любимых. Я уже начинаю беспокоиться за собственное здоровье...Что это за Мастер-то такой?
-Неки,- позвал я своего спутника.- А ты уверен, что мне так уж надо именно к этому Мастеру, а? Мне ж только немного подправить баланс да заточить...
Обернувшись на мой жалобный писк парень удивленно вздернул брови:
-Ты чего, парень, боишься?
Не знаю, чего уж он ждал во время своей эффектной паузы, но он этого не дождался и печально( переигрывает, гад!) продолжил:
-И правильно делаешь... Но выбора-то у тебя и нет! Я, видимо, в отличие от тебя, в оружие неплохо разбираюсь...так сказать, издержки профессии...
-Повара?
-И повара тоже, но речь сейчас не обо мне. Так вот, просвещаю, у тебя на поясе клинки, взращенные сидами...
-Да знаю я!
-Так чего тогда спрашиваешь? В этом городе только Мастер Торванн может их "подправить"! Ну еще возможно светленькие...но там шансов еще меньше, чем здесь...
Я уже собрался было спросить его, чем же мои кинжалы такие особенные, когда двери кузни( а не узнать ее было бы трудно, учитывая пряный дым, сочащийся из-под дверей да шипение горнов) внезапно открылись и на порог вышел Мастер.
Почему я решил, что это был Мастер? Просто мне очень хотелось, что бы именно этот широкий как матушкина печка гном с длинной, заплетенной во множество косичек бородой и пронзительными зелеными глазами был им. И, как показало время, я не ошибся.
Мастер Торванн тяжелым взглядом прошелся по двору и, найдя моего приятеля, прогудел:
-Кто шумит? Кому жить надоело? Неужто будет у меня к зиме лисий воротник?
После чего Мастер подошел к нему и, крепко обняв, приподнял над землей. Потом, поставив Неки на землю, нашел глазами второго нарушителя и заметно помрачнел. Его взгляд прошелся по моей коже, ушам и всем прочим признакам моей "эльфячности". Осмотр явно дал неутешительные результаты и он, обернувшись к Неки, уверенно произнес:
-Точно воротник будет! Это шо у меня за зверь ушастый во дворе? Зайцы у меня тока жаренные на столе бывают!- он еще раз оглядел меня с ног до головы и продолжил,- А энтот ещо и больной какой-то!
- Сами вы, Мастер...больной!- нет, я реально обиделся!
Мастер Торванн с удивлением взглянул на меня и внезапно замер. Нет, это длилось всего секунду, но, казалось, за эту секунду произошло очень многое и он, взвесив все спорные моменты, пришел к какому-то выводу. В глазах старого гнома заплясали чертики и, удивленно приподняв брови, он спросил у Неки, указывая пальцем на меня:
-А оно что, раз-го-ва-ри-вает?
-А тыкать пальцем неприлично, мастер Торванн! А еще приличным гномом прикидывался...
Глухо рассмеявшись, Мастер пнул повара и пророкотал:
-Не знаю с кем веселилась твоя мамаша, парень, но от зайцев у тебя тока уши! Зачем приперлися?
Убедившись, что гном уже не желает видеть мою тушку на обеденном столе и вызвав своим показательным осмотром еще один взрыв смеха у пары закадычных друзей, я протянул Мастеру свои кинжалы.
Даа, сразу видно настоящего знатока своего дела! Как загорелись его глаза при виде двух слегка зеленоватых лезвий, как он нежно оглаживал их рукояти, буквально вдыхал металлический запах...Он разве, что на вкус не попробовал холодноватый металл.
-Да, ушастик, удивил ты старого Мастера...Третий раз вижу я кинжалы сидов! И как к тебе они попали?..
-Да Учитель сказал, что с войны...- я замолчал, осознав, что мой ответ не нужен Знающему-Металл. Он, ударив пальцем по лезвию, прислушался к звону, чуть улыбнулся и, пристально взглянув на меня, внезапно кинул их мне. Отшатнувшись, я привычно поймал их. На мой удивленный взгляд Мастер ответил:
-Станцуй, а я погляжу, где поправить надобно! Тока, подожди секундочку...- он подошел ко мне и уверенным движением снял полумесяц с косы.
-Эй, Мастер, поаккуратнее! Не скальп же снимать собрались!
-Ниче, не сахарный же! Вы, ушастые, как тараканы...невыведешь...
Вот так, под хохот собравшихся гномов и откровенный ржач Некатора, я завязал косу в узел и, расположив кинжалы у предплечий, начал танцевать. Сначала неуверенно- все-таки впервые кто-нибудь кроме Отца видел мой "танец", а он всегда был мной недоволен...Но шаг за шагом, звон за звоном, я забывал, что нахожусь во дворе мастерской ехидного гнома, что за мной наблюдают десятки глаз...Забылось все, кроме "танца" и дыхания чащи. Шаг...разворот...удар! Два кинжала радостно звенят в моих ладонях, лаская грубую кожу своими мягкими костяными рукоятями. Вам тоже нравиться танцевать, мои прекрасные леди? "Да-да! Танцуйте, наш Лорд! Танцуйте!". Раз-два-три...Разворот! Раз-два! Раз-два! Удар! Пойте, мои Леди! Пойте!
Внутренний двор мастерской
Некатор
Сказать, что Некатор был удивлен, значит ничего не сказать. Он был ошарашен. Убит.
Кантаре, ушастый бард, танцевал.
Нет, нельзя было бы сказать, что бывший наемный убийца был поражен его техникой, нет, в этом отношении дракон-полукровка был, надо признать, довольно посредственным. Нет, его танец был не идеален, но было в нем что-то завораживающее...Его танец то был похож на изысканные движения дворцовских ловеласов, стремящихся завоевать расположение очередной красотки, то на дикий первобытный прыжок зверя...А два изогнутых кинжала, как две любовницы прижимались к нему, ласкаясь, стремясь слиться с ним...Красиво.
Иногда Некатору даже казалось, что на зеленом лезвии сестер пробегало тоже золотое пламя, что и в подернутых легкой дымкой глазах барда. Сейчас повар видел перед собой не певца, но убийцу, не эльфа, а дракона. И все, о чем ему оставалось молиться, это то, что бы этого не увидел никто другой.
Там же,
Кантаре, странствующий бард
Леди трепетали в моих ладонях, прося ласки, прося грубости, прося...крови. Да, они требовали, как умирающий от жажды человек- глоток воды, как истосковавшаяся по ласке куртизанка- любви надменного лорда, как...Да какая разница как! Они просто просили. И как сложно им отказать, когда сам едва сдерживаешь Жажду...когда рядом столько...сосудов?
Остановись! Остановись, бард! "Нет, наш Лорд, не надо! Мы так давно не танцевали! Еще! Еще!". Хватит.
Резко прекратив танец, я встал посреди затихшего двора. Опустив руки с намертво вросшими туда рукоятями, я тяжело дышал, считая скатывающиеся со лба капельки пота. Клинки все еще подрагивали, обиженные тем, что прекратилось развлечение. Руки тоже дрожали, но отнюдь не от усталости или разочарования. Они дрожали от страха.
Что это было? Что это, Темный меня забери, это было? Я уже давно не терял контроль! А эти голоса?! Что со мной твориться?! Я сжимал и разжимал ладони, не выпуская из захвата клинки, настолько погрузившись в самокопание, что не заметил, как ко мне подбежал чем-то явно расстроенный Мастер и, резко вырвав у меня из рук сестер, забормотал:
-Так баланс ни к Темному...Здесь чуть добавить, здесь убрать...А хорошо Вас, Леди, жинь-то потрепала...нк ничего я Вам красоту-то наведу...Будете как с императорского бала!
Зацепившись за знакомое обращение, я вскинулся:
- А почему вы назвали их Леди, Мастер?
Гном обернулся, пару секунд рассеяно искал, а кто собственно с ним разговаривал, нашел меня, вспомнил вопрос и, наконец, ответил:
-Так разве не видно?
И ушел в глубь кузни, позвав и нас с Неки за собой.
Бережно прижимая мои кинжалы к груди, гном объяснял, стремясь перекричать грохот молотов и горнов:
- Ты знаешь ли, ушастик, почему клинки сидов так сложно обрабатывать? Ой, да чего это я?! Конечно же никогда ты не думал...Я вообще не уверен, что ты это умеешь!
Так вот, сообщаю тебе, существует ничтожно мало таких существ- мне известны только пятеро гномов и трое зайцев...Вроде еще один из короткоживущих, прости Неки, тож чегойто может. А почему? А потому, что клинки их не только выращены, но и душу свою имеют. Да-да, и не косись так на Леди, они не виноваты!
Так вот, во-первых, выращенные клинки требуют особого к себе подхода- их и нагревать надо нежнее да и струмент иметь особый, живому клинку сделаешь больно, а он возьми да и помри! И будет у тебя проклятое оружие заместо живого, а это страшная судьба, уж поверь мне, ушастик... Но и это только полбеды. Живыми клинками много кто балуется- и вы, ельфы, и гномы, и вампиры, даже некоторые люди-Мастера! Но только сиды на этом не остановились...
Даже и спрашивать не буду, бард, знаешь ли ты как умирают Хранители- сиды... Они воплощаются в Живое дерево. И вот если из этого дерева вырастить меч, то появляются клинки подобные твоим. И считанные единицы могут перековывать Живую душу.
Мастер остановился около своей наковальни, нежно положил на нее кинжалы и, доставая завернутые в бархат молоточки, продолжил:
- И величайшая на свете редкость, когда рождается парное оружие, ибо рождается оно лишь тогда, когда в один час умирают сиды-близнецы, не достигшие совершеннолетия...Как две сестры из благородного рода Наяд, чьи души заключены в твоих кинжалах.
Я слушал Мастера, затаив дыхание; с некоторой ревностью смотрел на то, как он касается моего оружия...А он, начал нагревать сестричек. Медленно пламя прокалило их металлическую плоть, и капли пота, падающие на них со лба гнома моментально испарялись...
-Спой!
Я вскинулся. Прямо мне в глаза уставился малахит гнома:
-Спой! Им больно.
И я, достав из мешка ситару, начал петь, стараясь, что бы песню услышали мои Леди:
-Там, где жар и стон металла,
Где горит огонь богов,
Шпага мастера встречала,
Звоном радостным боков.
Он ее, огладив жаром,
Изгибал, точил, играл...
И в веселом звоне слабом
Голос тихий отыскал:
" Больно, радостно и жарко!
Ты клинок мой приласкай!
Ударяя нежно, гладко,
Плоть металла исцеляй!"
Звенит сталь под молотком Мастера, откликаются на песню Леди...И старая песенка, которую любил петь деревенский кузнец отлично ложиться на звон молотков.
Я замолчал, обнаружив, что все уже прекратилось. Гном, отряхнув со лба пот, смотрел на мое оружие. И, последний раз оглядев клинки, он протянул их мне.
Они стали еще прекраснее, чем были. На тонких лезвиях не осталось старых царапин и шрамов, а рукояти по новому, покорно и ласково, ложились в ладони. Всю дорогу к дверям во двор я едва сдерживался, чтобы не опробовать их в деле, так, что, выскользнув во двор, я сразу же сделал начал танец.
В этот раз все было по-другому. Лучше.
Кинжалы, и раньше необычайно удобные, сейчас как будто врастали в ладони, а лезвия, дрожа от напора воздуха, разрезали его с мелодичным свистом, в котором явно слышалось: "Потанцуем, наш Лорд!".
Я, сделав еще пару движений, замер, поклонившись старому гному.
-Спасибо, Мастер.
Когда я поднял глаза, то Мастер как-то странно смотрел на меня, со смесью удовлетворения и...жалости? Так, наверное, смотрят на безнадежно больного, все еще не сдавшегося и ведущего бессмысленную борьбу.
-Мастер?
-Деньги отдашь этому, у ворот...
Я пожал плечами и, развернувшись, пошел к выходу со двора. За мной, растерянно потрусил и Неки...А в след раздался голос гнома:
-Если будешь жив, заходи, ушастик...
Дарлин, пиная камушки у ворот, встретил нас как манну небесную. Перекидываясь ехидными замечаниями, мы рассчитались за работу, а он еще и помог нацепить свежезаточенный полумесяц под развязанную косу.
Попрощавшись, и пообещав еще заходить, мы с Неки отправились прямо в таверну, готовиться к вечернему "обмыванию" обновленных клинков.
Вином, Леди, исключительно вином.
Оружейная мастерская,
Мастер Торванн Мон"Халибо
Когда Некатор с полукровкой, весело смеясь, вышли за ворота, Мастер, прикрикнув на учеников, чтобы не расслаблялись, пошел в небольшую каморку за кузней. Там, в тишине и прохладе, он нацарапал записку на обрывке пергамента, после чего, сложив ее вчетверо, вышел в еще один внутренний дворик. Этот двор значительно отличался от виденного Кантаре- здесь, в тени толстостволых дубов, в ажурной клетке сидели почтовые голуби, встретившие хозяина довольным клекотом. И Мастер улыбался, смотря на то, как радостно снуют белоснежные птицы, ожидая вкусного корма, которого всегда так много у доброго и заботливого хозяина.
Мастер Торванн знал насколько это не свойственно гному- держать во дворе голубятню, но видимо уж слишком долго он жил среди людей, изменяясь, подстраиваясь под их жизнь. Да, как ни кичились старшие, долгоживущие расы, все равно им приходилось мириться с тем, какое положение занимают люди в Соррене, сколько территорий под их пятой, сколько ресурсов, умений, как быстро они приспосабливаются и как много...их. Сейчас эти люди не понимают, что за сила, способная уничтожить все, теплится в их жилах, сила, которую настолько бояться долгоживущие, что тратят все свои силы на то, что бы люди не догадались, что за их презрением скрывается опасение, если не за свою жизнь, так за жизнь своих детей. Но рано или поздно сила вырвется на волю, заставляя других считаться с ней уже по-настоящему.
Старый гном давно это понял, и вот уже полсотни лет жил среди людей, работал для людей, учил людей, почти забыв про родные горы...Вот и сейчас, войдя в просторную клетку, он, выбрав незаметную серую птицу, служил им же.
Привязав к ее лапке записку, гном выпустил голубя в небо. Он следил как, сначала неуверенная, птица сделала круг над мастерской, но потом, исправившись, стремительно понеслась прочь от города.
А Мастер все стоял и смотрел ей вослед, еле слышно шепча:
-Прости меня, Черный лис...прости...Ты никогда не умел выбирать друзей.
И уходит, а в наполненном клекотом дворике эхом раздается его гулкий голос:
-Эй, кто тут отдыхать удумал?! Кого родители мало пороли?!
А птица все спешит в бескрайне голубом небе, спеша доставить послание в высокий дом за многие мили от города, и путь ее прервется только тогда, когда солнце зайдет за горизонт, а старый Мастер уснет, напившись горькой гномьей водки. Прервется в руках высокого, покрытого безобразными шрамами седого мужчины, чье лицо все еще хранило след былой привлекательности. Он развернет послание, и тонкие губы исказятся в предвкушающей улыбке. О, как он ждал этого! Теперь, когда известно место, Гильдия наконец-то вступит в бой.
-Началось!- низкий, но необычайно звонкий голос мужчины разноситься по всему дому, проникая в каждый темный угол, и словно тени, призраки ночи выходят за ворота старинного дома. А за ними, с массивного каменного балкона наблюдает Глава. И Он улыбается.
Они жали своего часа, и он настал.
Гильдия наемников никогда не спит.
Южные ворота,
Веран Эргус, стражник
Когда его поставили на дневную смену, да еще и Южных воротах, Веран, еще совсем юный стражник был в ужасе- ведь именно через них в город едут огромные караваны хитрых торговцев из Фарнского халифата, султаната Аль"Иреф или Аварского Ханства...А это всегда проблемы.
И вот, подтверждая самые худшие предположения Верана, он уже полчаса стоит у каравана и пересчитывает повозки, доказывая низенькому бородатому торговцу, что у него, оказывается, двадцать три повозки, нагруженные добром, а не двадцать- именно столько насчитывает сам торговец, не смотря на то, что считают они вместе, одновременно, а Эргус еще и постоянно следит за нечистым на руку мужчиной.
В конце концов он стражник тяжело вздохнул, бросив это неблагодарное занятие убеждения представителя ханства в реальном количестве повозок, и они сторговались на двадцати двух повозках и одном груженном верблюде. Взяв пошлину, старательно пересчитав и стребовав еще пять золотых, которые ушлый торговец решил прикарманить, Веран огляделся, мельком посочувствовав напарнику, которого султанский посол пытался уверить, что он один, а бесчисленные обозы стражнику привиделись от жары...Серж же, вот уже битый час, тыкал к конец, телеги и ржущих возниц пальцами, пикой, доказывая, что они существуют. На что, улыбающийся торговец предлагал ему прекрасное, проверенное годами и им лично, снадобье, "ну совсем за бесценок!"...
Посмеявшись и пожелав разозленному парню удачи, Веран вернулся на пост. Мерно проходили странники, отдавая две медяшки, бесчисленные крестьянские и торговые обозы входили в торговую столицу Союза Свободных Городов, напыщенные аристократы, высокомерные рыцари, леди в закрытых каретах...Все было как всегда.
И тут до верного стража города дошло, что имели в виду священники, говоря, что грех смеяться над другим...В середине очереди стояла парочка, присутствие которой в городе сулило большие неприятности. Высокий, широкоплечий брюнет со слепыми, присыпанными пеплом аметистовыми глазами, небрежно опирался на проржавелый меч и держал над блондином плотный темно-багровый зонтик. Раса этого, величественно ступающего в одиночестве существа, угадывалась даже с такого расстояния- хрупкость фигуры, болезненная бледность, четко отчерченные вены- все это выдавало в госте города вампира, а черно-красное одеяние- посла этого странного народа. А следующий за ним наемник-телохранитель( а кем еще мог быть этот мужчина?), явно принадлежал к немертвым, но смотря на его уверенные, совсем не похожие на движения слепых, шаги, задорный голос и уверенную, живую, улыбку, на ум любознательному стражнику приходили только немервые некроманты, но Прах рядом с Кровью? Это сулило очень большие неприятности. Так, что Веран, напряженно ожидая, когда к его посту подойдет эта пара.
-Приветствую у Города Четырех Путей! Что привело вас в наш город?
Вампир приподнял голову, и на стражника уставились его багряные глаза. Даже сквозь темную стеклянную пластинку, которую парень держал в руках, закрывая чувствительные глаза, его очи производили пугающее впечатление. Веран еле сумел сдержать дрожь, когда его собеседник чуть прищурив глаза, исказил тонкие губы в подобие усмешки. Сглотнув непрошенный комок, стражник повторил свой вопрос.
Тут на помощь хозяину пришел немертвый. Шепнув ему, что бы прекратил свои жалкие попытки улыбаться, лич обратился к юноше:
-Привет и тебе, страж города! Он,- небрежный кивок на застывшего изысканной куклой, вампира,- посланник Совете Трех, Ренеске Сангус"Синис, посол вампиров в земли людей из клана Вестигаторов. Прибыл в город как в крупнейший торговый центр, что бы выбрать дальнейший путь и завести полезные знакомства. Ну а ваш покорный слуга- высший лич, потомственный некромант, Черный целитель, ужас летящий на крыльях ночи...Кэссер Аль"Муэрте, его спутник и телохранитель.
Внимательно просмотрев верительные грамоты, которые, к сожалению, оказались идеальными( а счастье было так близко!), Веран кивнул им, и взяв с них пошлину пропустил в город, надеясь больше никогда не видеть и не слышать. Но буквально через секунду его догнал веселый голос некроманта:
-Дружище, а где тут можно вкусно перекусить, да на чистом переночевать?- и в руках мужчины блеснуло серебро.
Веран вздохнул, мысленно попрощавшись с тихими вечерами у Иписа, и, сунув в карман монету, показал в сторону хорошей таверны:
-На Центральной площади здание под красной черепицей. Таверна "За решеткой".
-Отличненько! Спасибо, служивый!
Веран только снова вздохнул, возвращаясь к работе. Но на горизонте уже маячила новая неприятность- на тонконогом южном жеребце гарцевала молоденькая девушка за которой еле поспевая на сварливой пегой лошадке темноволосый паренек с необычной золотистой кожей. Девушка, презрительно покрикивая на суетящихся под копытами ее коня крестьян, уверенно продвигалась по очереди. "Ну, что за неудачная смена выпала мне!"- думал Эргус, неодобрительно поглядывая на кольчужную рубашку, проклепанные кожаные доспехи и тяжелый двуручный меч девушки. Короткостриженная, настолько похожая на мальчишку, что ее принадлежность к условно слабому полу была видна только по внушительной груди. Когда же воительница подъехала ближе, Веран увидел, что сбежав от родных обычаев, девушка не смогла отказаться от одного- она все так же, как и раньше, красила лицо. Веки, по обычаю пустынного халифата, обильно покрыты нефритовой пылью, черные изогнутые брови четко черчены, как и натертые соком красного саима губы. Но как ни странно, это ей шло, оттеняя совсем не по-южному бледную кожу и ярко-рыжие от хны волосы. Изящные пальцы, смыкающиеся на уздечке, завершались аккуратными ногтями, так не свойственными девушкам ее профессии. И это сулило неприятности не меньшие, чем давешняя парочка.
"Такие вот сбегают- и сразу сюда, в Вольные Города, а нам потом с их женихами-папами и армиями их разбираться..."- лениво подумал стражник, подавив непроизвольную улыбку. Но, по видимому, не успел убрать взгляд от декольте путницы, так что удостоился серии презрительных взглядов от девушки, ее коня и мальчика-слуги. Хотя... Верану стоило больших трудов сдержать удивленный свист- за плечом сбежавшей красотки ехал сид. Худой, с невероятно тонкими костями, длинными, почти в два раза длиннее обычных пальцами, вытянутой и тонкой шеей, он производил неизгладимое впечатление, и уж точно было невозможно спутать его с кем-то другим. Да и необыкновенные, узкие глаза с огромной, практически не оставлявшей белка радужкой ярко-салатного цвета в сочетании с золотистой кожей развеивало последние сомненья.
Быстро и, что было удивительно- неуверенно, пробормотав что-то о желании наняться в какой-нибудь караван, девушка сунула стражнику деньги и, прикрикнув на наредкость флегматичного сида, двинулась вперед по улице.
Еще долго ей вслед смотрели мужчины, разочарованно качая головами- "такая женщина и так себя портит!", а Веран, уже принимая медь от следующих гостей, вспоминал такие поразительные глаза сида: таких не бывает о рядовых представителей этого народа... "И где же тебя, смелая девушка, посчастливилось встретиться с Носящим Зеленого Дракона?"- пронеслась мысль в голове измученного парня, когда он обернулся во след уходящим двоим и поймал необыкновенно серьезный взгляд сида. Вновь возвращаясь к работе, он заметил краем газа, как девушка остановила рыжего паренька, кинув ему пару медяшек, что-то спросила. Мальчишка, быстро спрятал в кармашек деньги и, взяв под уздцы коня воительницы, повел их вглубь города.
"Да, не повезло красотке с провожатым..."- подумал он, кивая знакомому старичку, везущему муку на рынок,- " Обберет ее Пати, а она и не заметит...Хотя давно о нем не слышно, может и исправился. Да не мое это дело!2
-Эй, кто тут без очереди прет!
Таверна "За решеткой",
Кантаре, странствующий бард
Да, вечера в таверне совсем не похожи на раннее утро...Утром все еще свежо, пахнет выпечкой, а народа мало, и все редкие посетители либо маются от похмелья, либо еще только-только просыпаются...Красота!
И совсем другое дело- вечер. В лучшую таверну города, естественно из тех, что не особо дороги, стекаются люди и не особо, что бы выпить, поужинать, снова выпить, поделиться новостями и проблемами, а сейчас еще и для того, что бы послушать мои песни. И, естественно, оставить пару монет в моем кармане.
Шум и споры к постепенно нарастали, в воздухе практически ощущались винные пары, а от запаха жареного мяса рот наполнялся слюной. Но денег на хороший обед не было, а Неки вряд ли будет за просто так кормить своего приятеля...так что ситару- на колени, и работать.
- Мы кружки поднимем с хмельною отравой,
Кувшин за кувшином зальем нашу боль-
И не за богатство, за честь или славу,
А только за то, чтоб сказала - "Позволь...
Медленно затихают разговоры- уже многие наслышаны обо мне, многие пришли сюда не только потому, что здешний повар божественно готовит, но и потому, что здесь пою такой вот скромный я!
- Позволь мне на плечи твои опуститься,
Позволь согревать тебя пасмурным днем,
Позволь мне лететь легкой синею птицей,
Тобой позабытым полуночным сном".
И вновь поднимем мы пенные кружки,
Прося у бессмертных не славы кровавой,
А что бы за нами бессменной подружкой,
Я на секунду замолчал, задорно оглядев зал, и продолжил, поддержанный хором, уже не первый день отмечавших титул друга, гвардейцев соседнего королевства:
- Удача следила девицею славной!
Да они ее слышат не в первый, и даже не во второй раз, ибо придумывать каждый раз новые песни мне лень, да и времени немного...Но если за них платят, то чем они плохи?
Спев еще пару песен, я понял, что собранной меди хватит на приличный кусок поросенка и пару кружек вина, так что я на время зачехлил гитару и занял последний свободный столик в зале. В этот раз мне повезло и Некаторова подружка была занята, так что я с удовольствием пообщался с Эльзой, во всех отношениях приятной девицей. И, передав ей деньги и пожелания, стал осматривать посетителей.
Практически всех я уже знал- вот семейная пара, которая была хорошо знакома с хозяином и, как рассказывал Неки, ужинала здесь со дня основания., вот несколько девиц, пришедших поглядеть на меня(я им на всякий случай улыбнулся, вдруг кто-нить приглянется?), вот седой горшечник, вот ночная смена стражи, вот компания любителей легкой наживы, а это крестьяне, маг, сапожник...Все как всегда.
Или нет? На столике под старой лестницей, по рассказу хозяина снятой с какого-то разбившегося военного корабля, в темном углу, сидели двое- на первый взгляд молоденький парень с необыкновенными длинными пепельными волосами и мужчина в кожаной куртке, к стулу которого был прислонены зонтик из дорогой парчи, украшенный тонким кружевом и старый, ржавый меч из черненого металла. Судя по всему, новенькие в городе, и похоже из нелюдей. Блондинчик с непередаваемо неэмоциональным лицом медленно, буквально по волокнам, ел куриное бедрышко, отделяя от мяса овощи, в которых оно тушилось, и складывая их в углу тарелки, запивая маленькими глоточками из своей кожаной фляги. Но самое странное, что на их столе отсутствовало вино, особенно учитывая присутствие за столом наемного телохранителя...Пообещав себе чуть попозже разобраться со странной парочкой, я приступил к принесенному неожиданно радостной Фури жаркому.
Ммм, сколько раз уже ел, а все не могу не поражаться таланту парня самое простое блюдо превращать в кулинарный шедевр! Жаркое было необыкновенно нежное, буквально растворяющееся во рту, острое и пряное, только что выпеченный и все еще обжигающий хлеб пах лесными травами, которые сегодня положил Неки, а вино...вино было плохое, кислое, и совсем не виноградное, но денег на хорошее тратить было жалко, так что обходимся тем, что есть. На двадцать минут я просто выпал из этого мира, очнувшись лишь тогда, когда меня невежливо постучали по плечу и, сунув пару серебряных монет, попросили спеть, "что-нибудь такое, красивое".
Быстро запихав в себя остатки мяса и оставив на тарелке пару кусков хлеба, я расчехлил ситару и стал зарабатывать себе на хлеб, масло и комнату...
-Говорят, что бесценен тот проклятый рай,
Где забытые песни не молкнут,
Где для вечности сонной неспешно играл
День вчерашний на струнах из молний.
Слышал, что не видно в нем солнца лучей-
Но зато ярко месяц там блещит!
И сияют надменно клинки ста мечей
В вечной битве несбытного вещего...
Я забываюсь в тихой, звенящей и переливающейся мелодии, не замечая никого вокруг себя, чувствуя лишь дрожь струн под рукой, да еле заметный ветерок, выдуваемый из основания инструмента- он нежно ласкает подушечки пальцев, он что-то шепчет, и я понимаю, отвечаю ему песней...