Наверху, там где рядом с божественными Чертогами Братьев светят молодые звезды, среди огней и вихрей темных ветров сидели трое.
Старший мужчина восседал на сгустке тьмы, нервно постукивая по краю темно-фиолетовой чаши, стоящей в центре. Его бледная сияющая кожа в полумраке зала казалась мерцающей, и тем еще более неживыми и пугающими казались его глаза- черные, с еле заметной фиолетовой искрой. Черты лица мужчины постоянно менялись, перетекали из одной формы в другую, искажались, плавились...И единственное, что объединяло все облики Демиурга- это то, что он был пугающе красив, до дрожи, до оцепенения. Но красота его не привлекала, не внушала любви и вожделения- нет, она была такой же холодной и ужасающей, как ветра Темных Небес.
Справа от него сидел юноша, полупрозрачный, мерно источавший серебристо-голубой прохладный свет. Тонкие черты лица, хрупкие запястья и очень длинные, превращающиеся на концах в свет бесцветные волосы. Лунный Свет, Первый Герцог Тьмы улыбался неожиданно радостно и заразительно, а длинные белые когти сплетали в косы лучи ночного светила.
На ступени рядом, закутавшись в тень как в изысканный мех, сидел темноволосый мужчина с мерцающими глазами, Второй Герцог, Ночная Мгла. Тот, слегка улыбаясь, смотрел в наполнявший чашу серый туман, одобрительно кивая увиденному. Там, в глубине тумана, виднелись башни Аль-А-Зира- старые и новые, разрушенные и сверкающие, там ходили потерянные тени и радостные жители, а между всем этим стоял, разрываясь в петле времени юноша с черной кожей и золотыми волосами, да скользили фигуры его спутников, выбирающихся из проклятого города.
-Вы уверены, что он сможет?- раздался голос Демиурга, звучащий тысячами оттенков, рокочущий, глубокий.
-Да, Создатель,- усмехнулся Мгла, понимающе переглянувшись с Лунным Светом.- Он сможет сломать ловушку. Он уже получил Власть Времени, но еще не осознал ее. Ему надо только пройти барьер памяти, созданный вашим старшим сыном, и он выберется из петли.
-Ему даже не понадобится нашей помощи!- кивнул Свет, наклоняясь над чашей.
-Но,- Демиург, пристально следя за поющим жрецом, нахмурился.- Что если он потеряется в потоках? Как когда-то мой Альрен?
Тонкая тень печали легла на чело Бога, когда он вспомнил рассеявшегося тысячами воспоминаний и осколков памяти сына, так и не сумевшего обуздать время.
-Он сильнее,- глухо произнес Мгл, не смотря на Создателя.- Да и те осколки, что заперты в ловушке, подарят менестрелю нужные знания, что бы он не повторил ошибок вашего сына. Единственное, что меня смущает, так это тень Райзена, остатки его бессмертной души, запертые в камнях города...
-Он может воспользоваться беспомощностью Кантаре,- подтвердил Первый, прикусывая бесцветные губы.- И он вполне может укрепить стены Вуали Памяти, не давая барду вспомнить себя. Он хитер. И очень мстителен.
-Он мой сын,- согласился Демиург.- Но и на него найдется управа. Он обозлен на меня, он сам себя запер в том проклятом дне...И это убивает остатки его души, лишает разума. Он обязательно ошибется.
В чаше, наползая одно на другое, появлялись все новые и новые картины- вот сияющие купола блестят от первых лучей солнца, вот летят магические огни фейерверков. А вот...Город горит. Башни за башнями обрушивались во тьму, рассыпались пеплом. Это была ночь, но от зарева магических огней, молний и пламени было светло как днем. И в центре этого ада двое золотоволосых юношей- один, ослепленный ненавистью, запечатывает на мир и отца страшное проклятья, сам становясь призраком-хранителем, а другой, мягко улыбаясь, продолжает играть на своем инструменте, словно не видя как под ним рассыпаются перила...
-Он сможет,- кивают друг другу мужчины и рассеиваются в первозданной мгле, а вылившаяся из чаши жидкость проливается на проклятый Аль-А-Зир, очищая душу отчаявшегося полубога...
Кантаре-Альрен,
Петля времени
Под моими стопами мерцали огни ночной столицы. Иногда казалось, что это не бесполезные шутихи заезжих магов, а пламя горящих пожаров, что не смех и песни долетают до верхних этажей Дома Владык, а стоны и крики заживо сгоравших в пламени войны.
Я знал, что это лишь видения, но в этот час мое усталое сознанье не могло понять, что сон- эта реальность, где за спиной, в роскошной спальне Второго Владыки меня ждут две прекрасные девушки или другая, где светлые жгут мой родной город...Где боль, страх и гарь повсюду, где мой обезумевший от собственного бессилия брат проклинает отца, и где меня больше нет.
Сильные порывы холодного ветра откидывают пряди с лица и я чувствую как по щеке ударяет цепочка...Или это был еще один мираж этой безлунной ночи?
Мои тонкие пальца ласкают струны ситары- новой, блестящей- и словно бы ищут привычные царапины и потертости...и не находят. Струны отзываются тихим перезвоном, Эхо подхватывает мелодию, вплетая ее в смех, крики, стоны и стук песчинок в старых, стоящих на балконе, песочных часах:
-Где ветер безумный на призрачных струнах
Играет над миром сказанья основ,
Танцую над бездной, на огненных рунах,
Сплетая из них вязи истинных слов.
И нет здесь начала, как нет завершенья-
Здесь только дорого свивается в круг...
От солнца до ночи, от славы к забвенью,
От детского смеха до хрипов старух!
Я пою, уставившись в мерцающую пелену миражей и времен, я не помню кто я, я не знаю где я, когда я...Везде ложь- сейчас, в эту холодную ночь я это знаю, чувствую всем телом и мечтаю разорвать эту подделку...Но я так и не могу понять- что же правда? Что? Жизнь? Гибель? Или, может быть, одинокая слезинка на смуглой щеке женщины с выкрашенными хной волосами?
-И струны под пальцами жалобно плачут,
И рвется реальность как будто от ран...
Я вновь призываю Богов на удачу,
Пытаясь понять, де закрался обман.
Здесь все идеально- и холод, и ласки...
Я путаюсь в сети обманчивых снов.
И глаз не заметив, я видел лишь маски,
Пришитые к лицам как сталью оков...
Я хочу вспомнить себя...Я не он- не Альрен, нет, это не мое имя! Я не Владыка, нет! Я помню, помню! Я помню мать- и она не холодная Леди Ночь, я помню рыжего мальчишку, неумело играющего на деревянной флейте, я помню мужчину с серебряной косой и брата- не Райзена, нет! Вампир с серебряными волосами и насмешливый лич, И сид-изгнанник и забавная воровка...Я помню! Я помню и наемницу с жестким характером и необыкновенно теплыми глазами...
Я помню!
Я- Канта...
Четыре теплые ладошки скользят по моей едва прикрытой халатом груди и я все забываю.
-Альрен? Ты не замерз?- говорит одна.
-Давай мы тебя согреем?
И я ухожу, бросив на рассыпающемся балконе ситару...
Кто я? Второй Владыка Аль-А-Зира- Альрен!
Возможно, потерявшийся во времени бард смог бы все вспомнить, если бы в эту секунду обернулся назад...Смог отвлечься от алых губ любовницы.
На старых песочных часах сидела знакомая ему тень Второго Герцога.