Нам по 12 лет. Симпатии к Гришину никакой. Просто вынужденное соседство за одной партой. С кем уж точно не мечтала сидеть рядом, так это с ним, но с классным руководителем не поспоришь. С кем посадили, с тем и мучайся - никакого выбора. В прошлом году попросила отсадить Никитина, так вопрос на классном часе поставили: почему Ларина не хочет сидеть с Никитиным, что не так, что надо исправить. В общем, позор на весь класс. Правильные выводы я научилась делать рано, поэтому подсадку Гришина восприняла как неоспоримый факт.
Я - девочка из читающей семьи и уже к 12-ти годам мне нравились мальчики образованные и аккуратные. В именах тоже были свои предпочтения: Михаил, Вадим, Дмитрий. Вечно не стриженный, в замусоленном пиджаке и прочитавший за всю свою жизнь только букварь, Гена Гришин никак не вписывался в мой мир.
По дороге домой Ольга настаивала посмотреть, что в пенале, но просидев рядом с Гришиным полгода, я была уверена, что ничего хорошего меня там не ждет и уж точно подружку лучше ни во что не посвящать, иначе узнает весь класс.
Попрощавшись с Ольгой, я прошла несколько метров и села на скамейку. Достала из сумки пенал и долго не решалась его открыть. Понятно, что там записка и скорее всего содержания, которое мне вряд ли понравится, потому что написать Гришин мог только то, что не мог сказать.
За то время, что мы делили одну парту, у нас сложились как ни странно хорошие отношения, близкие к дружеским. А мне всегда нравилось дружить с мальчиками больше, чем с девочками, но не со всеми эта дружба получалась.
Я всё-таки решилась открыть пенал и достала записку, но читать её не торопилась. Было страшно. Держа в руках записку, я вспоминала события дня, чем могла обидеть Гришина. Он был небрежный во всём: в одежде, в учебе. Учителя сходили с ума от его почерка и ставили двойки. Поэтому аккуратно сложенный листочек просто кричал о своём серьёзном содержании. Больше всего я боялась узнать, что наша едва начавшаяся дружба закончилась. Наверное, ляпнула что-нибудь, не подумав, и обидела человека. За мной такое водилось. Правильно говорили родители: "Молчание - золото". А я вечно сначала скажу, потом думаю. А Гришин - обидчивый, даже шутки не всегда понимает. Прощение опять придется просить, а я этого жутко как не люблю. Всегда тяжело признавать, что ты не прав, а в случае если прав и не за что извиняться, лучше вообще не общаться, чем каяться.
Прокутив в памяти весь день, зацепиться было не за что. Обычный день, без обид и недопонимания. Наоборот, нас даже выставили из класса за то, что смеялись на уроке. Математичка по прозвищу "Килька" так и сказала: "Вышли оба из класса. Когда успокоитесь - вернетесь".
Хорошо общаться мы начали недавно и шли к такому общению долго. Первые месяцы было полное неприятие. Мы вообще не разговаривали. Потом стали обращаться друг к другу только по необходимости: есть ли у тебя запасная ручка, я забыл учебник, дай линейку... и постепенно оказалось, что нам есть о чем поговорить кроме уроков. К тому же Гришин дружил с Игорем, который жил со мной в одном подъезде, и мы стали часто пересекаться вне школы.
И вот эта записка, как приговор. Что бы там ни было, но извиняться мне не за что, а если кто-то наговорил про меня гадостей, то тем более оправдываться не буду. Не хочет больше сидеть со мной за партой - пусть сам решает этот вопрос и отсаживается. Чувствуя, как к горлу подступает комок, я развернула записку. Лучше бы не разворачивала! Все тревоги подтвердились. Дружбы больше не будет. Никогда! Цена дружбы - всего лишь три коротких слова на клочке бумаги.
- Нет, ну нет! Только не это, - шептала я, разрывая на мелкие кусочки записку, будто уничтожив её, решатся все проблемы. - Какой же ты, дурак, Гена! Был дураком, им и остался!
Придя домой, я не могла заставить себя сесть за уроки. В голове крутилась единственная мысль: как идти завтра в школу и смотреть в глаза Гришину. Я не смогу. Ну как? Как теперь сидеть рядом, о чем говорить, как реагировать? У меня началась паника.
Вечером позвонила Ольга:
- Ну чего там Генка накатал? Прочитала хоть?
- Да непонятно ничего, ты ж знаешь его почерк, - соврала я. Ольга хихикнула.
- Так и без записки всё понятно.
- Что понятно?
- Да любит он тебя, как будто не знаешь.
- Не смешно.
- Согласна, смешного мало. Страдает человек. Я тебе давно говорила, хватит с ним чаи на кухне распивать. Или ты тоже?
- Что?
- Влюбилась.
- С ума сошла?!
- А чего такого? Весь класс уже знает.
- Что знает?
- Ну ... про вас.
- Про нас?
- Ну, про Гришина. Он еще с Игорем советовался. В глаза сказать стеснялся, вот и решил написать.
- Очень интересно, а почему я узнаю обо всём последней?
- Это потому что ты не хочешь ничего знать.
- Ладно, пойду уроки делать.
Ольга была права. В записке действительно были роковые для меня слова: "Я тебя люблю". Роковые, потому что услышать я их хотела не от Гришина, а совсем от другого мальчика из параллельного класса. Поэтому и разорвала в клочья записку. Признание Гришина произвело эффект разорвавшейся бомбы. Так что шутка на крыльце школы про бомбу в пенале оказалась кстати. Старательно-выведенное "Я тебя люблю", ещё и печатными буквами, прозвучало приговором - дружбе конец. Если один влюблён, настоящая дружба не получится.
Я так и не села за уроки. В голове прокручивалось всё время нашего общения с Гришиным: на уроках, на переменах, вне школы... Я анализировала все разговоры по телефону. Когда ему могла прийти в голову эта дурацкая любовь? Зачем? Как я теперь буду сидеть с ним рядом, зная, что он меня любит, а я - нет. Что говорить в таких случаях, чтоб не обидеть?
Мои размышления прервал телефонный звонок.
- Чего делаешь? - вкрадчивым голосом спрашивает Серёга. Ещё один влюблённый. Не в меня, слава богу, в - Ольгу.
- Ничего.
- Тогда собирайся. Через полчаса - у "Юности".
"Юность" - это кинотеатр, место постоянных встреч нашей маленькой компании: Серёга с Ольгой, Гришин, Игорь с Мариной.
- Не, давайте без меня сегодня.
- Обалдела что ли? Я последние билеты взял.
- Не хочу.
- Не боись, Генки не будет.
Сердце ёкнуло.
- Причём тут Генка? - выдавила я из себя, старательно придав голосу равнодушную интонацию. Просто не хочу.
- Через "не хочу".
Серёга положил трубку, и я поняла, что деваться некуда. Придётся идти. А может это и к лучшему. Хоть развеюсь.
Серёга стоял у кинотеатра один. В глаза бросилась белая рубашка, которая надевалась только на праздничные школьные мероприятия. Обычно он ходил в футболках и свитерах. Я не смогла сдержать своё удивление и ляпнула:
- А чего без галстука?
Серёга, обладавший хорошим чувством юмора, смутился и даже покраснел. Его реакция удивила меня больше, чем рубашка, и я мысленно поругала себя за то, что сказала что-то лишнее. Всё-таки в некоторых ситуациях лучше промолчать.
- Пошли быстрее, 5 минут осталось, - поторопил Серёга.
Мы вошли в кинотеатр, и у меня даже вопроса не возникло, где члены нашей компании. Я была уверена, что они уже в зале. Второй шок за день после записки я испытала, сев на место, когда увидела посторонних людей. Ни Ольги, ни Маринки - никого из наших рядом не было.
- А где все?
- Сейчас подойдут.
Серёга заметно нервничал, и стало понятно, что он врал. Никто не подойдёт. Можно не сомневаться.
- Знаешь что, я, пожалуй, пойду.
Серёга схватил меня за руку и усадил на место.
- Не уходи, мне поговорить с тобой нужно. Серьёзно.
Щёки его пылали. В зале погас свет. Начался фильм. Теплилась ещё надежда, что он будет откровенничать о своей неразделённой любви к Оле или записки Гришина, скорее всего они и посоветовали ему написать, но эта предательская белая рубашка! На обычные разговоры так не выряжаются и в кино не ходят.
Весь фильм я сидела как натянутая струна, боясь пошевелиться, или посмотреть в Серёжину сторону. Про что был фильм - не помню. В голове крутилось другое кино. "Я тебя люблю", "Я тебя люблю", - стояли перед глазами ровные буквы, выведенные Гришиным. И что теперь с этим делать? Я знаю, как паршиво на душе, когда ты влюблён безответно. Хорошо ещё если над тобой не смеются. Мне очень нравился Ромка из 6 "б", но у него была другая любовь. Я страдала молча. Ни с кем не делилась своими переживаниями, даже с Ольгой. А тут еще Серёжа в белой рубашке! Мало мне своих переживаний, мало!
Когда пошли титры и в зале зажёгся свет, я пулей понеслась к выходу, надеясь затеряться в толпе. Не получилось.
- Да, стой ты! Не беги!
Мы вышли на улицу и столкнулись с "Килькой". День определённо задался.
- Вы бы лучше к контрольной готовились, а не по кино ходили.
- Так вчера только самостоятельную писали, - возмутился Серёга.
- Это было вчера, а завтра - контрольная, - отрезала "Килька" и удалилась, смерив меня презрительным взглядом.
- Пошли по мороженому съедим, - предложил Серёга.
- Не, я домой...готовиться к контрольной.
Серёга взял меня под локоть, разворачивая в сторону кафе.
- Успеешь ты домой, всё равно нам с тобой больше тройки не светит. Так что можно не готовиться. - В этом он был прав. "Килька" нас не любила. А мы не любили математику. - Пойдём, поговорить надо.
Слегка подталкивая меня в нужную сторону, Серёга ускорил шаг. Я попробовала отдёрнуть руку, но он сжал её ещё крепче.
Когда мы сели за столик, я почувствовала, как учащённо бьётся сердце.
- Ты...это...как относишься, точнее...ну того...- сбивчиво начал Серёга, - как же это спросить-то? Фу, - выдохнул он. - В общем, это - не мой билет.
- Что?
- Короче, это билет Гены.
- Не поняла, какой билет? Ты о чём?
- В кино с тобой должен был идти Гена.
- В смысле?
- В прямом. Это его билет.
- Ничего не понимаю. Нормально можешь объяснить?
- Попробую. - Серёга тяжело вздохнул. - Гена тебя любит.
Я подавилась и закашлялась.
- Ну, ты в курсе, - продолжал Серёга, не обращая внимания на мой кашель. - А ты его?
- Что?
- Любишь его?
Воспитанная на патриотической литературе и с мечтой стать актрисой, я решила примерить на себя роль партизана: тебя пытают, а ты молчишь.
- А тебе-то что?
- Мне важно знать.
- И поэтому ты меня вытащил в кино?
- Ну да.
- По телефону не спросить, конечно.
- По телефону глаза не увидишь.
Серёга опять начал вздыхать. Видя, как он мучается: то краснеет, то опускает глаза, не может подобрать слов, я поняла, что ему тяжелее, чем мне и решила помочь.
- Тебя Гришин попросил?
- Нет. Я сам. Так любишь или нет?
- Что за любопытство такое?
- Мне важно знать.
- Зачем?
- Надо.
- Не скажу.
- Значит, любишь, - тяжело вздохнул Серёга и встал из-за стола.
- Стоять! - неожиданно для себя скомандовала я. Воображение нарисовало картину, как я вхожу в класс под аплодисменты скандирующих одноклассников: "Ларина любит Гришина! Ларина любит Гришина!"
- Ты обманом вытащил меня в кино. Пристаёшь с глупыми вопросами. Делаешь такие же глупые выводы. Оказывается, что билет - не твой. Я что должна думать? - Серёга виновато молчал. - Гришин решил свидание мне устроить, а потом испугался и тебя послал? Типа, узнай, друг, как она ко мне относится, а потом..., - я запнулась от неожиданного озарения, - нет, Гришин не просил. Ты сам, да?
Серёга кивнул и признался:
- Я отобрал у него билеты.
- Зачем?
Вопрос был лишним. Всё было понятно уже в кинотеатре, я просто не хотела в это верить. Думала, может, правда Гришин подослал, но эта белая рубашка была не из этой темы.
Серёга достал из кармана маленькую коробочку, поставил её на стол и смущённо прокомментировал:
- Это тебе.
- Что это?
- Духи.
- День рождения через неделю, - напомнила я.
- Я помню. Это не на день рождения, это...просто так.
- Спасибо, конечно, - растерялась я и как обычно, ляпнула лишнее, - может тебе лучше их Ольге подарить?
- Ты, дура, что ли?! - закричал вдруг Серёга, и я вздрогнула от неожиданности. - Я ТЕБЯ люблю, а не Ольгу! - и выбежал из кафе.
Я думала, что каждый человек в своей жизни хочет услышать слова "Я тебя люблю", ждет этих слов и непременно будет счастлив, когда ему скажут "Я тебя люблю". Оказалось, важно не то, ЧТО тебе говорят, а КТО говорит. Получалось, из-за того, что мне нравился Ромка, а ни Гена или Серёжа, страдают сразу двоё, ну и Ольга в придачу. Она-то как раз была влюблена в Серёгу, и до сегодняшнего дня я тоже думала, что они - пара. Если Ольга узнает об этом признании - не будет со мной общаться, в этом можно не сомневаться.
Я шла домой и плакала. Ни о какой подготовке к контрольной работе не могло быть и речи. Какая математика, если только что я потеряла сразу троих друзей. А мне была важна эта дружба.
Перед глазами, как кадры киноленты, прокручивались все наши встречи и разговоры. Если с Гришиным всё было понятно: мальчик, который не пользуется популярностью у девочек, вдруг получает нормальное отношение и понимание со стороны девочки из хорошей семьи, такая любовь-благодарность, то с Серёгой - полная неожиданность. Он целый год ухаживал за Ольгой: подарки, свидания, она всё это рассказывала и вдруг "Я ТЕБЯ люблю, а не Ольгу". Это больше смахивало на розыгрыш.
Точно! - осенило меня. Розыгрыш! Ну, конечно, сегодня же 1-ое апреля. Видимо, решили с Гришиным что-то типа проверки устроить: посмотреть, как я отреагирую. С них станется. Вот придурки! Ну, я им завтра устрою!
В школу я шла агрессивно-настроенная. Зря только плакала и переживала весь день, к контрольной не подготовилась, а им смешно! К завершению плохого дня утро тоже не сулило ничего хорошего - мы дружно проспали всей семьей. Папа забыл завести будильник. Первым уроком была математика. "Килька" меня жутко не любила и всегда находила повод придраться. А сейчас и повода искать не надо, отыграется при всём классе.
Подойдя к двери, я еще питаю надежду, что у нас замена. Такое часто бывает. Стучу в дверь и осторожно захожу в класс. Нет, не замена. "Килька" в своей банке.
- Привет, - бросаю я, не поднимая глаз, сосредоточенно роясь в сумке. Не хватало еще учебник забыть. Ну, конечно, учебника нет. "Удачное" начало дня!
"Килька" громко ударяет указкой по доске:
- Долго ещё ты будешь отвлекать внимание класса? Вообще-то все контрольную пишут. Ручку и чистый лист - на парту, дневник - мне на стол!
Очень нервная женщина. Господи, как меня достала математика!
После звонка на перемену Гришин, как ни в чём не бывало, сказал:
- Не переживай.
- Не переживай?! - возмутилась я. Пришла пора произнести гневный монолог, заготовленный с вечера. Сначала - одному, потом - другому. Сейчас всё выскажу по вчерашнему розыгрышу. Я подняла глаза и замолчала. На уроке я не смотрела на Гену, не до того было: из-за опоздания оставалось мало времени на решение контрольной работы. Поэтому, взглянув на Гришина, я онемела. Под левым глазом Геннадия красовался смачный фингал. Рефлекторно голова повернулась в сторону последней парты среднего ряда, где сидел Серёга. Он судорожно собирал рюкзак.
Так вот какой ценой ему достались билеты в кино! Это был не розыгрыш.
Автор: Анна Смирнова (Анна Бакс)
a.smirnova75@gmail.com