Он часто думал: если бы в жизни было, как в его любимой игре... так просто и легко, и никаких проблем. Срубил пару деревьев, дом построил, наделал инструментов, наковырял руды... Думал, чувствовал себя идиотом. Улыбался, напоминал, что идиот - это частное лицо, и все мы идиоты, плевал на уроки и шел заниматься своими делами.
И дела были. Как не быть. Для своего возраста дел у него было по горло, и опасностей тоже хватало. Как уж видать 'повезло', всего успел попробовать: и пороха, и любви, и пострадать, и порадоваться. И даже убить, и самому на грани смерти побывать. И только вроде все стало налаживать в целом, как появлялись куча малых проблем. А ведь раньше было наоборот - такие большие проблемы, что и до бытовых мелочей места нет.
Мелочи о себе не забывали напоминать. И этой мелочью можно считать горстку приятелей, которым никогда не расскажешь правды. А настоящим друзьям и рассказывать ничего не нужно... мало их, но есть. Школьный друг, и еще один почти школьный. Видишься с ними редко, но ни ты, ни тебе в помощи не откажут.
Резонный вопрос - а девушки? Ведь рассказ идет о парне, не иначе! И девушки были. Такие, как модные аксессуары, и таких, которых долго терпишь, а потом срываешься и просто выбрасываешь из жизни. Бывали и таких, как ни помнишь, о некоторых сожалеешь, а о некоторых - проклинаешь... которые любили, а ты не обращал внимания, а потеряв, навсегда - никогда не сможешь забыть.
Казалось одно время - жизни-то и нет. Хотелось пойти и сделать что-то с собой. Умереть, не струсить, потому что уже ничего не радовало, ничего не интересовало. И молчал об этом долго, очень, скрываясь под маской...
Но кто-то там, наверху, если там кто-то все-таки есть, решил - да хватит! И кинул спасательный круг.
Он увидел такую же маску. Такую же разбитую. С проблемами. Сломленную. Но улыбающуюся, никогда не говорящую людям нет. Которая села рядом, взяла за руку и сказала:
- Я исполню твое желание.
Он пожелал то, что можно назвать последним криком души:
'Никто больше не умрет'
Она улыбалась, хотя никакого смысла в этом не было. Гладила по руке, по голове, говорила, что все будет хорошо. И он переставал замечать все вокруг. Звуки телевизора, телефонный разговор подруги детства, смех и шутки, мяуканье кошек и шум вьюги за окном... и ему хотелось её тоже погладить.
Неловко, в ответ, ожидая любой реакции... она лишь придвинулась ближе.
И тем же утром лежала в его постели. Нет, ничего не было. Просто лежала, плача. Пыталась спать, потому что всю ночь изображала веселье. Он слушал. Смотрел. Не понимал. Но четко осознавал, что если не пришел с ней домой, уже был бы мертв.
А утром она ушла. Чтобы через несколько часов появится снова.
Трудно было понять. Заставить снимать маску за маской. Заставить перестать претворятся. И когда случилось это, он испугался. Впервые увидев раздавленного, убитого человека, который не живет - существует; он испугался.
- Я не умею чувствовать. Больше - не умею. Я не знаю, как и что делать. Но если ты скажешь, я это сделаю. Только это я могу.
И он сдуру брякнул: 'Ну тогда убей меня!'
И ужаснулся, когда понял, что она душит его по-настоящему. И видел пустые глаза, а после - в них не было страха. Подумал - это уже слишком.
День прошел в пустую. Казалось - все, что они планировали, даже на эти выходные, не случится. А она взяла и позвонила. Сказала - завтра суббота. Спросила, хочет ли он еще, чтобы она осталась у него, потому что она ему это обещала. Он сказал: как хочешь. Она же ответила, что завтра они увидятся.
Она и правда пришла. Черт... он говорил ей, что любит её, а она лишь вздыхала:
- Я не могу сказать того же. Это будет ложью.
Но он говорил её это, хотел говорить.
Она ему доверилась. Вручила себя. Дала обещание никогда не уходить, пока он сам её не выгонит.
Все её проблемы казались нереальными. Поверить в это было сложно. Если бы сам не видел, что с ней творится, не поверил был. Но неожиданно для себя решил рассказать ей. Сначала кое-что умалчивал, где-то откровенно врал. Даже если она и заметила, то ничего не сказала. Лишь улыбалась. Тепло. Повторяла:
- Я всегда буду с тобой, если ты этого хочешь.
Она довела его до слез. Легко. Легко стало... она прижимала его к себе, крепко обнимала, шептала: 'Плачь...' и 'Со мной ничего не случится'. Она целовала его, пробовала на вкус его слезы, гладила по голове, не замечая, что сама плачет. И глаза у нее были разных оттенков. Как обычно, поменяли цвет.
Он сам себе удивлялся. Как он меняется, и как она меняется вместе с ним. Пытался заставить её ожить, сделать тоже, что она для него сделала, и вот услышал в ответ на 'Я люблю тебя':
- Я тоже тебя...
И замер, боясь спугнуть...
- Прости, я машинально. Хотя может что-то такое и есть. По крайней мере, ты очень много значишь для меня.
Долго шел к пониманию, что для нее любовь - прежде всего доверие. Безграничное. Когда можно придти ночью к ней, и она не прогонит. Когда можно сказать любую глупость, но она поймет. Когда можно ругаться так, что стекла дрожат, а мирится так, что соседи в шоке. Бежать к ней, и ждать, когда она придет. И она приходит. Всегда радуется, отвечая на звонки.
Было трудно. Очень. Много непонятного. Но сейчас все и правда вроде налаживается. Хотя есть страх, что снова буду кричать, что она снова откроет дверь и скажет:
- Ну тогда... до завтра.
Знаешь и не веришь, что буквально через минуту она будет звонить в закрытую дверь. Будет бежать, задыхаясь, будет останавливать тебя всеми силами. Знаешь, что всегда ждет... но порой - не веришь.
Ангел-хранитель, он есть. Кому, как не ему, это знать! Смотреть утром на безмятежно расслабленное лицо, легкую улыбку, встрепанные волосы, и думать: 'Как же мне повезло!' Просыпаясь каждое утром рядом с ним, она сонно бормочет:
- Здравствуй...
И ты ни от слез, ни от умиления удержаться не можешь, порывисто обнимаешь, так неожиданно, что она невольно вскрикивает. Целуешь в висок, в щеку, в кончик носа, ощущаешь её пальцы на затылке, неловко перебирающие волосы, и наконец прикасаешься к губам.
Многие не поймут, как можно просто лежать рядом, в одежде ли или под одеялом, обнимать поверх рук, вдыхать родной, единственный невероятный запах своей женщины, и получать только от этого сладкое удовольствие... только моя... только со мной... только для меня...
Хочешь носить её на руках, делать все возможное и невозможное, лишь бы удержать эту улыбку на её лице. Сердце заходится, глядя в полные восторга глаза:
- Спасибо... милый. Люблю тебя.
Он добился этих слов. Он готов слушать их каждый день. До сих пор боится лишь одного - проснутся. Вдруг сон, чудесный, великолепный, но всего лишь сон... Вам снились такие сны? Ведь снились, и после них просыпаешься с пустым чувством сожаления, с ощущением утраты чего-то важного.
Сон ли? Реальность? Правда? Ложь?
Он верит только ей. Он точно знает - она настоящая, из плоти и крови, человек, как и он. И только рядом с ней он может почувствовать себя настоящим, живым... ЧЕЛОВЕКОМ!