Традиции нашего застолья неразрывно связаны с песней. Поют на свадьбах, юбилеях и даже на поминках. И поют в основном русские народные песни, романсы или что-то из широко известного, ставшего почти народным.

И вот что интересно. Чем выше градус опьянения, тем мрачнее, тоскливее песни...

И я задумался - да есть ли у нас веселые или хотя бы просто лирические песни, которые хочется петь, не кручинясь?

Есть. Но очень мало.

Помните, Щтирлиц, выпив в День советской армии и военно-морского флота в своем скромном особнячке в пригороде Берлина, вдруг запел: "Ой ты степь широкая..."? Песня, полная неизбывной тоски. Почему именно она? Поет-то ведь удачливый разведчик, представитель страны - без пяти минут победительницы. Ему бы радоваться, гордиться (да и повод-то какой!) - а у него на уме похоронные мотивы...

У наших застольных (и не только) песен вообще есть какой-то замогильный оттенок. Начиная с "вот умру я, умру, похоронят меня, и никто не узнает, где могилка моя..." и до "Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко"...

Или: "Умру ли я - и над могилою...".

Или: "И дорогая не узнает, какой танкисту был конец".

Или: "Напрасно старушка ждет сына домой".

Или: "Мой дружок в бурьяне неживой лежит".

Или: "Ох, не сносить, он говорил мне твоей буйной головы".

Или даже: И мертвые губы шепнули: "Грена...".

Просто ужас какой-то. Куда там американским фильмам, вампирам-Франкенштейнам!

У нас все просто и понятно. "Расступись, земля сырая, дай мне, молодцу, покой. Приюти меня, родная, в тесной келье гробовой..." ("То не ветер ветку клонит").

Ну, можете вы себе представить какого-нибудь иностранного "молодца", который вот так бы запросто захотел расстаться с собственной жизнью?

Или вот. "Черный ворон, что ты вьешься над моею головой...". Хорошая песня. Трогательная. Но над кем же еще ему, ворону, виться, если автор-исполнитель, так сказать, без пяти минут труп?

Не знаю, проводилось ли какое-нибудь исследование русского фольклора на эту тему. Может быть, и проводилось. И какие-то выводы делались.

А вывод сам собой напрашивается. Тошно нам жить. Ничего не радует. Или самому на себя руки наложить, или голову под колеса сунуть...

Есенин тут хорошо поработал. Еще в юные лета мрачно пригрозил: "В зеленый вечер под окном на рукаве своем повешусь...". Есенин был великим поэтом, народным поэтом. И пример брал с народного творчества. В котором что ни былина, что ни сказка, что ни песня - все трупы, трупы, трупы. Колобок, к примеру, очень плохо кончил. И об этом узнают дети, не понимая еще толком, что колобки и нужно есть, на то они и пекутся. То есть, пеклись.

Маяковский - тот был прямее. Обращаясь к любимой (!), резал правду-матку: "Не надо тебя! Не хочу! Все равно - я знаю, я скоро сдохну!"

Что же касается застольных песен, это вообще "особь статья". По моим наблюдениям, у каждого пьяного, уже не помнящего ничего, обязательно остается в запасе песня, которую он может исполнять даже в состоянии, переходном от частично сознательного к совершенно бессознательному. И что же у нас поют?

Практически у всех на уме одно - смерть. В разных видах. С разной степенью ожесточения. "Если смерти - то мгновенной" - выводит один. Причем одного взгляда на исполнителя достаточно, чтобы понять - "раной небольшой" он уже не удовлетворится.

Одна знакомая, очень жизнелюбивая дама, выпив крепче, чем надо бы, обычно заводит: "Ты гори, моя лучинушка, догорю с тобой и я".

Другой - мужчина очень крепкого сложения - бывает, ревет во всю мочь: "Но не тем холодным сном могилы я б хотел забыться и заснуть"... - и т. д.

Третий любит исполнять песню с безобидным вроде началом: "Колокольчики мои, цветики степные...". В которой, однако, есть такие слова: "Упаду ль на солончак умирать от зною, или злой кыргыз-кайсак медною стрелою...", - дальше все понятно. Замечу, кстати, что эти стихи принадлежат перу известного жизнелюба Алексея Константиновича Толстого, одного из "родителей" Козьмы Пруткова.

И это характерно. Многие наши песни даже если и начинаются за здравие, кончаются все равно за упокой. Прямо по Горькому: "Летай иль ползай - конец известен...".

Вот, хотя бы, всем известная "Калинка". В саду ягода, которая. Помните? "Спать положите вы меня...". Где? Ну, правильно, где же еще: "под сосною".

Ну ладно, песни. Я поинтересовался - оказывается, у нас и загадки на эту тему есть. Например: "Несут корыто, другим покрыто". Ответ для недогадливых: гроб. Или приметы. "Кто быстро засыпает - недолго проживет". Ничего так приметочка, народный, так сказать, лечебник, да?..

Ну, а уж о богатстве наших идиом и вовсе стоит задуматься. Ни в каком другом языке, насколько мне известно, нет такого разнообразия в выражении, означающем "умереть". Судите сами.

Дать дуба. Дышать на ладан. Задрать ноги. Приказать кланяться и долго жить. Отправиться в Могилевскую губернию. Бросить кони. Отдать концы. Сложить кости. Отбросить копыта (или коньки). Откинуть штиблеты. Получить семь копеек. Опочить в бозе. Выйти в тираж. Сойти со сцены. А также: гикнуться, окочуриться, озябнуть, околеть, отмучиться. Это кроме уж совсем стёртых, вроде "сдохнуть". Или новейших - "склеить ласты".

Или вот пословицы. "Хватит Кондрашка - далеко уйдешь". "Родился - кричит, умирает - молчит". "День к вечеру - к смерти ближе". И даже такое вот оптимистическое: "Счастье ищи, а в могилу ложись"...

А вот и частушка:

"На могиле у милёнка

Выросли грибочки.

Сорвала я три опёнка -

Отнесу их дочке".

В общем, как поется в одной знаменитой песне, "Девять граммов в сердце постой, не зови... Не везет мне в смерти - повезет в любви".

Так вот и получается. Послушаешь-послушаешь - да и напьешься. А напьешься - и запоешь.

Диалектика...