Аннотация: Лозунг зрелого социализма "незаменимых людей нет!" сейчас полностью претворен в жизнь. Слава партии родной! Единороссы которые.
Синдром Винтика
Человек, попавший в больницу, помимо чисто физических страданий, испытывает и другие, душевные - не всегда, конечно, осознаваемые, но явно проявляющиеся дурным настроением, тягостными мыслями. Мысли могут быть, конечно, о разном. И, помимо очевидных причин такой печали (как-никак, а помирать-то рано или поздно придется) существует и иная. Это - чувство вырванности из жизни, из общего потока, из, так сказать, контекста.
Предельно просто эта идея выражается во внезапном открытии, что человек не только смертен, но и, так сказать, не особенно и необходим - там, в оставленной им (пусть на краткий срок) жизни.
Больные любят смотреть в окно. Это безотчетное стремление быть причастным миру живых и здоровых.
Любят травить анекдоты. Отвлекает.
И очень не любят думать, что незаменимых людей нет.
- И как они там без меня? - сокрушается мужик из пригородного села. - Огород-то я вспахать успел, но у меня огород с особенностями. Горбом. Я его несколько лет к краям гребу, и бесполезно...
Разговор тут же подхватывается. Этот сам печку сложил. Сварил из десятимиллиметровых листов и обложил кирпичом. Печник потом ругался, хотел перекладывать. Не понимает, дурак, что все по уму сделано.
Тут же вспоминают, что среди способов разжечь печь есть небезопасный - с помощью солярки или бензина. Следуют рассказы из жизни. Кто-то с дуру плеснул, а спичку пока зажег, горючка испарилась, в комнате вместо воздуха - горючая смесь. Ну, понятно: крышу снесло. От печки, главное -груда обломков...
За рассказами - подспудная, невысказываемая прямо мысль: они же там, домашние, без нас пропадут. Или пожар устроят, или угорят. Или...
Или привыкнут.
Принцип, чеканно сформулированный к середине прошлого века российскими марксистами о том, что "незаменимых людей нет", действует и поныне. Да еще как!
Интересно, между прочим, представить себе модель общества, где этот принцип торжествует изначально и всеобъемлюще.
Как двигается прогресс? Рывками. Кто производит эти рывки? Незаменимые люди. Точнее, творческие натуры. Если у одного не получится - получится позднее у другого. Или даже у нескольких одновременно (Эйнштейн, например, не был первооткрывателем. Эти же теории уже высказал публично другой ученый - но высказал в неподходящих условиях. Боюсь ошибиться, поскольку в этой области полный дилетант, но, если мне память не изменяет, речь идет о Винере). Примеров тому масса. Радиактивность открыли несколько человек едва ли не одновременно. Да хоть то же радио вспомнить. Для нас его автор - Попов (что, вообще говоря, сомнительно), для Запада - Маркони. Так что в этом смысле незаменимых как бы и нет.
Но только "как бы". На самом деле, понятно же, именно они и творят, пусть вразнобой, разновременно, но в конце концов добиваются своего: то, что вчера казалось ересью, становится академическим фактом.
Другой пример. В двадцатом веке было несколько случаев, когда требовался прорыв в той или иной области науки или техники. Тогда сколачивались большие группы творцов (незаменимых людей, другими словами), эти группы шли на штурм, и... появлялась ядерная бомба. Или, чуть раньше, в Германии летательные аппараты на реактивной тяге - не только знаменитые ракеты-снаряды "Фау", но и авиация. Самолет, спроектированный еще до войны, не был запущен в производство - Германии в те годы требовалось количество, а не качество. Реактивные самолеты все же появились - но лишь в конце войны, да и то были использованы крайне неэффективно. Гитлер решил сделать из него бомбардировщик (хотя это был превосходный, недосягаемый для союзной авиации истребитель), а потом у Германии просто не стало горючего. Даже синтетического. И первые в мире реактивные монстры, чудо тогдашней техники, оказались прикованными к непомерно большим взлетным полосам, прекрасно видимым сверху и методично уничтожались американскими и английскими бомбардировщиками.
Еще один коллективный прорыв - прорыв в космос; еще один -проект "звездных войн"; еще один - создание информационных технологий.
У всех этих "манхэттенских проектов" (говорю обобщенно, конечно) множество авторов. Отцом водородной бомбы можно назвать Теллера, а можно - Сахарова. Но и то, и другое будет не совсем верно: "отцов" было много, прорывы на таком уровне, когда требуются усилия сотен, если не тысяч специалистов в самых разных отраслях науки и техники, не по силам одиночкам...
А теперь представим себе, что незаменимых нет, более того -они не нужны.
Не будет творческих (по большей части безумных - для окружающих, конечно) взлетов. Не будет отклонений от строго заданных социальных, культурных, научных схем.
И это будет концом прогресса. Общество муравьев. Коммунизм, доведенный до отчаяния...
Очень плохо, когда в творческих коллективах (думаю-то я, конечно, про свое - про газету, хотя творчество необходимо в любом НИИ, КБ, и даже в чиновничьем аппарате) действует правило "незаменимых нет". Конечно, руководству по такому принципу легче рулится, подчиненным живется спокойней. А что в результате? Отсутствие движения вперед, то есть - откат назад.
Можно, как говорится, научить медведя танцевать, руководителя просветить насчет менеджмента, маркетинга и искусства управлять. Но что это будет? Танцующие медведи. То есть, цирк. Да, творческие люди (или просто "чудики", если использовать термин Шукшина) бывают на редкость неприятны. Завистливые, склочные, ленивые, болтливые... При этом, как ни странно, довольно часто оказываются правыми. И именно это - их правота -часто становится для окружающих самым неприятным и даже нетерпимым в творческих личностях.
И раньше, в достопамятные "времена застоя" (звучит уже почти как "крепостное право", не правда ли?), карьеру делали льстецы, наушники, хвастуны и попросту мерзавцы. И это вызывало возмущение, но исключительно на кухнях и в курилках: против Системы (партии, рабочего класса, народа, наконец) не попрешь. Так что засилье серости, самодовольной посредственности было как-то объективно оправданно. И, между прочим, та же посредственность понимала, что без этих чокнутых она долго у руля не усидит. И терпела их, как могла. При этом, понятно, сама посредственность тоже строгой моральностью не отличалась.
Как сказал когда-то Довженко, "при распределении премий и квартир справедливости не жди". Это было сказано о тех, социалистических временах. Сегодня в этом смысле дела обстоят, пожалуй, еще хуже. Не только справедливости - иной раз и элементарной целесообразности не жди. А лучше - и не знай ничего. Спокойней будет...
Мы не меняемся, или даже меняемся в худшую сторону. Раньше подчинялись первому (второму и так далее) секретарю, но одновременно все понимали, что служишь-то все-таки чему-то большему. Хотя бы и партии. Это все же больше, чем "треугольник". Да и секретари, бывало, исчезали. Кто - в Москву, кто - в Тьмутаракань, кто в Кремль, кто на овощную базу...
Сейчас же мы служим чисто конкретно. Во терминология-то! Великий и могучий все сразу на свои места ставит. Именно "чисто конкретно", по понятиям, определенному лицу, пахану в натуре. Грубовато, но сочно и точно.
Конкретному начальнику, который прав имеет в тысячу раз больше против прежнего. Конкретному денежному воротиле. Вот уже и типичное крепостничество оформляется. Прикрепление к земле тут не при чем. Тут уже феодальная личная зависимость. А мы и не заметили...
К чему все это я говорю? Так, больницей навеяло... Хочется быть незаменимым, а приходится - винтиком. И не дай Бог сломаться. Уж что-то, а здоровье нынче гораздо дороже, чем в прежние времена.
Творец нынче может творить, только превращаясь в униженную бессловесную тварь. А поскольку не творить он не может - он или превращается, или... Ну, вы в курсе: что-что, а кладбища-то сейчас точно растут невиданными при социализме темпами.
Такой вот печальный итог печального реформаторства. "Винтик, Винтик! Я Шпунтик - прием!.." ("Незнайка на Луне").