Титан : другие произведения.

Возвращение экспедиции, часть 1 (17)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Имеет отношение к "Больше, чем жизнь", "Барьер"

Возвращение экспедиции

(короткая повесть)

(Из цикла "Место встречи - будущее")

С.О.

Все потеряно, кроме чести.

Здесь вам не увидеть заплаканных вдов,

Сюда ходят люди покрепче.

На братских могилах не ставят крестов.

Но разве от этого легче?

В. Высоцкий.

   Огромное тело корабля лежало, зарывшись изуродованным носом в песок. Нижняя часть планетолета ушла в него более чем на десять метров. За плазмотронами корабля вдаль, до самого горизонта, тающего в стеклянном мареве, тянулась гигантская борозда. Она напоминала след, оставленный гигантским плугом. Вот только сеятеля не нашлось, и лишь корабль все эти годы покоился в вырытом им же самим ложе.
   Владимир стоял и смотрел на корабль. Вокруг царила мертвая полуденная тишина, воздух напоминал горячий рассол. Ветер саванны шелестел песком о борт корабля, создавая маленькие волны и смерчи, гудя на выступающих частях.
   Он подошел к входным шлюзам, уперся рукой в горячий металл. Броня была надежной, родной. Она вливала в него силы. Это был очень хороший корабль. И не только одиннадцать лет назад. Такие корабли дают начало эпохам.
   Он обернулся, прижался к броне спиной, оглянулся. Безлюдье, глушь... Ближайший населенный пункт находился в двухстах восьмидесяти километрах отсюда. Пилот корабля сделал все возможное, чтобы, сажая лишенный маневра планетолет, не причинить вреда людям. С учетом того, что было в его распоряжении, это казалось чудом. Но это было сделано, и сделано даже не космолетчиком, а врачом, не имевшим навыков пилотирования. К этому времени командир корабля уже был мертв, второй пилот - навсегда лишен сознания, штурман - тяжело ранен, обездвижен. Экспедиция потерпела поражение. Они не сумели преодолеть Барьер, они сделали беспомощным калекой свой корабль. Они не достигли цели, они не оправдали надежд...
   Владимир вошел внутрь корабля. Под ногами хрустел песок. Все было оставлено здесь в неприкосновенности.
   Он остановился у входа в отсек управления. Это помещение было загерметизировано, чтобы сохранить его на десятилетия. А может быть, и дольше.
   Люк бесшумно открылся, показывая прекрасное состояние механизмов корабля. Казалось, пилот только что покинул рубку. В ней царил некоторый беспорядок, всегда возникающий при взлете и посадке. Клочок бинта, несколько комочков ваты, пустые ампулы из-под лекарств...Но главное было не это. На пульте управления под стеклянным колпаком лежал листок бумаги, придавленный сверху индивидуальным дозиметром. Запись была сделана перед вхождением в атмосферу Земли. Писавший знал, что потом ему будет не до этого. Наклонившись, Владимир прочел: "Vis et vir". По латыни это означало "Сила и мужество". То был девиз Марка Огнева и Двенадцатой межпланетной. Девиз, которому экипаж плазмолета "Смерч" следовал до самого своего конца.
   Три слова по латыни...И корабль, невредимым зарывшийся в землю саванны. И пилот, чудом дошедший до входных шлюзов и упавший навстречу жаркому ветру...
   Владимир снова встал на пороге и тихонько постучал кулаком по металлической боковине. Ближайший населенный пункт находился в двухстах восьмидесяти километрах отсюда. Бригада "скорой помощи" прибыла на место только через два часа. Его же сердце перестало биться сразу после посадки. Врач, констатировавший смерть, сказал: "Минимум десять "жэ" в течение как минимум десяти минут. Как ему вообще удалось дожить? Ни одно сердце этого бы не выдержало..."
   Владимир закусил губу. "Светлая вам память, ребята. Мы сделаем то, что не удалось вам". Не оглядываясь, он шагал к гравилету.
   Через несколько дней Тринадцатая межпланетная под его командованием стартовала с Луны. Она шла на штурм барьера Менгу-Огнева. Третий штурм.
  
   "Милая Мариночка!
   Никогда не думал, что мне придется писать последнее письмо тебе в такой обстановке. К сожалению, письмо действительно последнее, так как мы обречены. После третьей попытки штурма нам стало ясно, что барьер невозможно взять в принципе, во всяком случае, с возможностями "Смерча". Командир дал нам по часу личного времени, ибо все хорошо понимают, что любая следующая попытка штурма может стать последней, и мы должны быть к этому готовы. Каждый такой штурм - это испытание всех систем "Смерча" на прочность, и самая ничтожная поломка в электронных цепях может привести к гибели корабля. Кроме того, мне кажется, командир знает еще что-то, чем он не решился поделиться даже со мной, и что заставляет его сделать вывод о неизбежности гибели "Смерча". Возможно, это появившиеся в обшивке корабля линии напряжения. Топлива хватит на девять попыток, но очевидно, что развязка наступит раньше. Несмотря на это, все члены нашего экипажа полны решимости выполнить свой долг до конца, и я горжусь тем, что нахожусь среди таких людей. "Сила и мужество", как говорит командир.
   Это письмо я отдам доктору, он не обязан находиться в отсеке управления, и поэтому у него больше шансов уцелеть.
   Мариночка, времени остается все меньше, уже начато торможение, а это значит, что командир выводит "Смерч" на исходную позицию для атаки.
   Обидно, что так получилось. Наверное, ты была права, и мы могли быть счастливы на Земле. Но тогда бы погиб кто-нибудь другой, а чем он хуже меня?
   Я желаю тебе счастья, так как не вправе требовать от тебя невозможного. Прости меня за все. Я прощаюсь, потому что мы уже больше никогда не увидимся. Не хотелось бы только, чтобы мы "пропали без вести" так же, как это произошло с "Коперником" Менгу.
   Будь прокляты те, кто послал нас сюда.
   Мариночка, милая, я люблю тебя. Твой Михаил".
  
   ...В глазах мелькали разноцветные круги. На губах была кровь. Он лежал в неестественной позе у стены отсека, отброшенный сюда ударом. Пошевелился, попытался приподняться. В глазах все еще был туман, сильно кружилась голова. Да, удар был необыкновенно мощным. Доктор все же приподнялся, сел, ощупал себя. Ушиб головы и лица, грудной клетки. Наверное, сломано ребро. Ничего страшного. А вот что с остальными? Он с тревогой подумал о том, что произошло с носовыми отсеками корабля.
   Было темно, и это говорило о серьезном повреждении системы жизнеобеспечения. После некоторых усилий ему удалось открыть люк отсека. Гравитация была, значит, система аварийного обеспечения все-таки действовала. Это давало надежду.
   С порога рубки доктор понял, что здесь произошла трагедия. Одна из ее стен обрушилась, другие были искорежены и измяты так, словно сделаны из жести, а не из сверхпрочных материалов. Никаких признаков жизни...Раздался слабый стон, на полу кто-то пошевелился. Доктор посветил туда. Это был штурман. "Доктор, - сказал он, - меня ударило грудью о стену. Но боюсь, что с другими хуже..." "Сейчас", - сказал доктор, вводя ему обезболивающее.
   Неподалеку от штурмана лежал без сознания Михаил, второй пилот. Но сердце его билось, он дышал. Доктор занялся рухнувшей стеной, под которой, судя по всему, был погребен командир. Через несколько минут доктор высвободил его...и понял, что жить командиру остается совсем недолго. Он ввел Огневу стимуляторы сердца и дыхания. Вскоре командир приоткрыл глаза. "Что, доктор, плохо?" - тихо спросил он.
   "Плохо, - согласился доктор. - Самое плохое то, что, по-видимому, разрушены двигатели торможения. Герметичность пока, слава Богу, сохраняется..." "Само собой, - улыбнулся Огнев. - Именно в таких ситуациях она и должна сохраняться..."
   Доктор тоже улыбнулся, хотя положение было очень скверным. "Что же случилось?" - спросил он.
  -- Напряженность. Напряженность поля при приближении корабля стала быстро нарастать...- ответил Огнев. - Мы не успели погасить скорость. Мы ведь рассчитывали на постоянное поле... - Огнев чуть заметно покачал головой. - Как ребята? - с усилием спросил он.
  -- Помощник твой без сознания - по-видимому, повреждение мозга, у штурмана смяты все ребра...
  -- Жаль, - сказал Огнев. - Жаль нашу мечту...Напрасно эту дрянь назвали барьером. Просто мы действуем слищком прямолинейно и разбиваем себе лбы. Потеряно много времени, но этот опыт ценен. Когда-нибудь его обязательно возьмут, а, доктор?
  -- Конечно, возьмут, - откликнулся доктор, и тут командир умер.
   Доктор коротко выругался и пошел на разведку к носу корабля. Шести носовых отсеков "Смерча" больше не существовало. САО своевременно обеспечила герметизацию оставшихся. Утечки воздуха не было.
   Вернувшись, доктор снова услышал стон: действие анальгетика кончалось. Много сил потратил он на перетаскивание своих беспомощных товарищей в медицинский отсек. Второй пилот по-прежнему оставался без сознания, и в отношении него доктор решил выждать, вводя комплекс средств, улучшающих микроциркуляцию. Со штурманом уже сейчас было хуже. Доктор боялся развития инфекции, поэтому сразу назначил большую дозу антибиотиков.
   Теперь следовало заняться главным. Итак, плазмолет типа "Алха-1" "Смерч" Двенадцатой межпланетной экспедиции Луна - Юпитер потерпел аварию при попытке преодолеть барьер Менгу, находясь на расстоянии свыше семидесяти миллионов километров от Земли, истратив почти все топливо и практически потеряв способность к маневру.
   Топливо было истрачено на отчаянные попытки преололеть барьер. Преодолеть любой ценой.
   Доктор вполне понимал Марка Огнева, для которого взятие барьера стало делом чести, делом жизни. Много лет назад у барьера разбился близкий друг Огнева, бессмысленный штурм которого был вызван аффектом на почве неразделенной любви. Марк считал, что в его смерти больше всех виноват он сам. Понимал доктор и тех, кто назначил Огнева командиром "Смерча" и начальником Двенадцатой межпланетной, преследуя свои цели, именуемые целями человечества. Марк, несомненно, был одним из лучших капитанов Космофлота, но таких капитанов можно было найти не менее десяти. Однако пройти любой ценой - вот что требовалось здесь. И экипаж "Смерча" заплатил эту цену.
   Несмотря на это, доктору, черт побери, совершенно не хотелось умирать. Нужно было хорошо подумать, как выкрутиться.
   Тут доктор подумал, что на них уже поставили крест. Да-да, большой и жирный крест. Многие обсерватории наверняка заметили вспышку в районе нахождения "Смерча". Перед этим они передали, что готовятся к очередной попытке штурма. Связь с ними оборвалась более трех часов назад, тогда как они должны были выходить на связь с ЦУПом каждый час. Установка дальней связи была безнадежно повреждена, это понял даже доктор, а заменить ее в одиночку он не мог. Итак, для всех остальных они уже были трупами. Точнее, облаком ионизированного газа, в которое они превратились вместе со своим кораблем. Все! Никто их не ждет, никто не глядит с надеждой на умолкшие и погасшие экраны, не выкликает охрипшим голосом их позывные. Их уже нет. Их уже не должно быть.
   Черт его побери! Все естество доктора восстало против подобного заключения. Он вскочил и заходил по рубке, тускло освещенной аварийными лампами. Их будут ждать те, кто не раз сам уходил в черную бездну и не раз возвращался оттуда. Они-то знают, как иной раз бывает трудно вернуться. Трудно дойти. Трудно не сдаться. Эти люди будут ждать и надеяться даже тогда, когда гибель "Смерча" будет доказана документально. Надежда покидает их лишь с последним ударом сердца...
   В первую очередь нужно было развернуть "Смерч" на сто восемьдесят градусов, кормой к барьеру. Для этого в распоряжении доктора были лишь коррекционные микродвигатели, не считая его собственного огромного желания. Пришлось потратить много сил на перетаскивание грузовых контейнеров из одной части корабля в другую, чтобы облегчить процесс разворота. К сожалению, имевшиеся на борту роботы мало годились для этих целей. В конце концов доктор плюнул на них и ездил по отсекам "Смерча" на обычном автокаре-погрузчике. Операция заняла четыре дня. После каждой подвижки приходилось вводить в действие новую управляющую программу для двигателей, по указанному СРМ плану изменять положение центра тяжести корабля. Неохотно, тяжело, дремотно, но "Смерч" все же поворачивался.
   И вот наступил день, когда доктор занял место командира и положил свои руки на пульт управления. Ему очень помог штурман, изложив на бумаге основную последовательность действий по управлению кораблем, коррекции курса. Сам штурман "тяжелел" с каждым днем. Как и предполагал доктор, развилось нагноение, затронувшее легкие. Нужна была срочная операция, для которой на борту "Смерча" не имелось возможностей. Все, что мог, доктор делал, но к людям следовало вернуться как можно скорее. Постепенный разгон не годился, нужно было форсировать работу двигателей. Для доктора форсированный старт означал испытание прессом в два "жэ" в течение семи минут. Но это было только начало. О том, как без тормозных двигателей он будет осуществлять спуск и посадку, было страшно и думать. Полная беспомощность корабля - вот что это было такое.
   Доктор выбрал для посадки матушку-Землю, так как ее воздушная подушка могла лучше всего сбить скорость. В поверхность Луны или Марса он бы просто вмазался, как гнилой помидор в бетонную стену. Других же вариантов не было. Впрочем, и Земля оставляла очень мало шансов.
   На второй день пути "Смерч" встретил корабль, шедший навстречу. Чтобы как-то сообщить о себе, доктор истратил часть драгоценного топлива на двенадцать ударов подряд всеми плазмотронами. Много времени спустя штурман "Смерча" прочел светограмму, отправленную командиром этого встречного корабля.
   "Рейсовый 2217 "Звук" Земля - Марс - Руководящей группе Комитета по космической навигации. Срочно. Канал "0".
   Сегодня в 14.10 по ЕМВ локаторами обнаружен идущий встречным курсом со скоростью 150 км\сек с выключенными двигателями неизвестный корабль, не ответивший на вызовы. Мне пришлось предпринять маневр расхождения с неизвестным. Локаторами обнаружены деформации в его носовой части. Находясь в пределах оптической досягаемости, неизвестный произвел двенадцать вспышек двигателями с одинаковым интервалом, причем я почти уверен, что это были плазменные кольца. Предполагаю, что это мог быть только плазмолет Двенадцатой межпланетной экспедиции "Смерч", сейчас считающийся погибшим".
   Ответа на светограмму не последовало. Не было сделано ничего для помощи "Смерчу".
   Уже отпетый, но еще живой, "Смерч" вошел в атмосферу Земли. Доктор отдавал себе отчет в том, что скорее всего он не выживет. Главным было попытаться спасти штурмана и второго пилота. Им было легче - они лежали. Доктор не мог лежа управлять кораблем. Он сделал все, чтобы облегчить твою участь. Но человеческие возможности имеют предел.
   Спуск был чем-то невероятным и в сущности представлял собой падение. Гравитаторы не выдерживали огромной нагрузки. Не раз доктор был на грани между жизнью и смертью. И, может быть, только мысль о том, что если он сейчас умрет, то все, сделанное им до этого, пойдет прахом, спасала его. Он сжимал зубы и придвигался к пульту управления.
   Трижды пришлось повторять инъекции анальгетиков и сердечных средств. Но сердце работало все неохотнее, и доктор физически чувствовал, как трудно ему выдерживать эту страшную нагрузку. Он многократно включал нижние плазмотроны, пытаясь уменьшить угол атаки. Это мало что давало, но все же где-то на высоте пятьдесят километров снижение стало более или менее пологим. Доктор облегченно вздохнул и вознес благодарную молитву Богу. "Хорошо, если бы обошлось без ураганов, циклонов и прочего", - подумал он. К счастью, погода была благоприятной. "Смерч" снизился над малонаселенными районами Северной Африки. Касание произошло на скорости сорок километров в секунду. Через несколько мгновений, вырыв громадную борозду в земле, "Смерч" застыл на месте. Когда это произошло, доктор сначала не поверил своим глазам и ушам. Но его сила и его мужество сделали чудо. Невозможное стало возможным.
   Задыхаясь и кашляя, хватаясь руками за стены, доктор добрался до выхода из корабля. Открылся люк. Он успел вдохнуть безумно сладкий воздух Земли и ощутить огромную радость от того, что они все-таки вернулись. Сердце его остановилось...
   Заключение патологоанатома гласило: "Острая дистрофия миокарда. Острый отек легких".
   Штурман и второй пилот попали в одно и то же реанимационное отделение, но судьба их была различной. Второй пилот скончался через несколько дней, так и не прийдя в сознание. Штурман сразу попал на операционный стол, ему удалили правое легкое. Длительное время он находился на грани, перенес септический шок, но все-таки выжил...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"