Было около десяти часов утра по среднеевропейскому времени, когда магнитолет Москва - Х остановился у перрона.
Человек, одним из последних спустившийся с подножки купейного вагона, явно никуда не торопился. Он перекинул через левую руку светлый плащ и, держа в правой чемодан средних размеров, уверенно зашагал по знакомому пути.
Этому пассажиру на вид можно было дать лет пятьдесят. От окружающих его отличали крепкая, сильная фигура, тронутые ранней сединой виски и особенно взгляд - немножко усталый внимательный взгляд прожившего большую жизнь человека.
Здесь, на вокзале, его никто не встретил и не мог встретить.
Его время, увы, уже давно прошло, и приставка "экс" прочно укрепилась за блестящим, некогда дважды завоеванным званием.
Когда-то на этом традиционном турнире десяти лучших гроссмейстеров он начинал свой путь к вершине, занимая призовые места. Ныне по Эло он стоял восьмым, и самое главное - он потерял свою игру. Не было той идеи, того принципа, что бы сцементировал замысел, указал общий путь к победе.
А сегодня ночью в вагоне ему, кроме того, приснился неприятный сон. Другие, возможно, на его месте назвали бы его кошмаром.
Студеная поздняя осень, вой ветра, и впереди - аллея, обсаженная облетевшими тополями. Конец аллеи не поддавался его мысли, не давал ответа на вопрос, куда он идет, и только пронизывал чем-то неотвратимо холодным. Экс-чемпион проснулся со смутным ощущением страха.
Соревнование началось для него неплохо: взяв полтора очка в двух встречах, он разделил третье-шестое места. Но игра не шла, и экс-чемпион знал, что она не пойдет.
Теперь его сил хватало только на использование чужих просчетов. Да, его время прошло. И как бы он не лез из кожи вон, растраченные в пути силы и вялый мозг не могли помочь ему.
"Пора уходить", - думал он, мучительно корпея над откладываемой позицией в партии с чемпионом мира.
Что можно было сказать о ней? У чемпиона лишняя пешка, централизованный конь, король расположен ближе к центру...Положение трудное, и практически бороться тут, видимо, бесполезно. Не оставалось ничего другого, кроме как, сдаваясь, пожать руку сопернику.
Напрягаясь, он почувствовал, что сознание уплывает от него. Теперь он одновременно был еще кем-то, в то же время оставаясь самим собой.
Перед его взором возникла знакомая отстраненно-пугающая картина: потрескавшийся асфальт, отгороженный от всего остального двумя рядами голых печальных деревьев.
Но что-то иное виделось теперь здесь: он ш е л по этой аллее, шел стремительно, и впереди ждало его нечто бесформенное, черное, нечеловеческое.
Внезапно, словно предупрежденный кем-то, он очнулся. И понял, куда вел этот старый асфальт - в небытие. Небытие, вовсе не означающее непосредственной физической смерти, но страшное гибелью творческих сил, всего, что отличает человека. И оно уже стояло у порога, готовое наброситься и душить немощами и забвением.
"Ну нет! - с яростью подумал экс-чемпион, прожигая взором откладываемую позицию. - Этому не бывать. Уж лучше..."
И он, сконцентрировав, собрав в единое целое все остававшееся у него мастерство, весь опыт, углубился в анализ.
И наконец, когда флажок на его часах уже висел, гроссмейстер нашел с в о й ход. И, вспомнив свою молодость, как шахматную, так и человеческую, он небрежно-эффектным движением побил слоном защищенную вражескую пешку.
В зале поднялся нарастающий гул. Улыбнувшись в сторону зрителей, экс-чемпион легко поднялся со стула. Он прекрасно видел, что сейчас ничья, достигаемая с помощью этой жертвы этюдным путем, неизбежна.
Придя в гостиницу, он в самом оптимистичном настроении лег спать.
Наутро началось то, что мировая пресса позже назвала "феноменом Х". На протяжении всех оставшихся туров экс-чемпион не потерял даже пол-очка.
Под его комбинационными ударами и позиционным "зажимом" один за другим признавали свое поражение лучшие шахматисты мира. Ибо гроссмейстер с легкостью выигрывал и белыми, и черными.
Он подверг свой немолодой мозг неслыханной нагрузке. Он проводил ночи напролет за обдумыванием отложенных поединков.
Он изучил десятки специальных журналов и руководств, восприняв сотни страниц новейшей шахматной мысли. И результаты этого были потрясающи.
Садясь в обратный поезд, он был наполнен незнакомыми мыслями. Жизнь открывалась своей свежей стороной, сияя многочисленными радостными оттенками.
В это же время внеочередная сессия ФИДЕ обсуждала вопрос о внеочередном же матче на первенство мира.
Узнать о предстоящей битве с чемпионом мира гроссмейстер не успел. Ранним утром следующего дня, когда магнитолет уже подходил к Солнечногорску, он умер от спазма коронарных сосудов.
2-6.12.86.
Примечания.
Магнитолет - поезд на магнитной подушке.
ФИДЕ - международная шахматная федерация.
http://napisanoperom.ru/la3DOD459W8kPS5Xw3 - электронная книга фантастики, которую можно приобрести за 100 руб.