***

Ангел

В вечерний час, над степью мирной,
Когда закат над ней сиял,
Среди небес, стезей эфирной,
Вечерний ангел пролетал.
Он видел сумрак предзакатный, -
Уже синел вдали восток, -
И вдруг услышал он невнятный
Во ржах ребенка голосок.
Он шел, колосья собирая,
Сплетал венок и пел в тиши,
И были в песне звуки рая -
Невинной, неземной души.
"Благослови меньшого брата, -
Сказал Господь. - Благослови
Младенца в тихий час заката
На путь и правды и любви!"
И ангел светлою улыбкой
Ребенка тихо осенил
И на закат лучисто-зыбкий
Поднялся в блеске нежных крил.
И, точно крылья золотые,
Заря пылала в вышине,
И долго очи молодые
За ней следили в тишине!

(1891 г.)

***

***

В Гефсиманском саду

...И в этот час, гласит преданье,
Когда, сомнением томим,
Изнемогал Он от страданья.
Все преклонилось перед Ним.

Затихла ночь и благоговенье,
И слышал Он: "Моих ветвей
Колючий терн - венцом мученья
Возложат на главе Твоей;

Но терн короною зеленой
Чело святое обовьет -
В мир под страдальческой короной.
Как Царь царей, Господь войдет!"

И кипарис, над Ним шумящий,
Кому шептал во тьме ночной:
"Благослови Господь скорбящий, -
Велик и славен подвиг Твой!

Я вознесу над всей вселенной
Твой тяжкий крест, и на кресте
Весь мир узрит Тебя, смиренный,
В неизреченной красоте!"

Но снова Он в тоске склонялся,
Но снова Он скорбел душой -
И ветер ласковой струей
Его чела в тиши касался:

"О, подними Свой грустный взор!
В час скорби, в темный час страданья
Прохлады свежее дыханье
Я принесу с долин и гор,

И нежной лаской аромата
Твои мученья облегчу,
И от востока до заката
Твои глаголы возвещу!"

(1894 г.)

***

Кипарисы

Пустынная Яйла дымится облаками,
В туманный небосклон ушла морская даль,
Шумит внизу прибой, залив кипит волнами,
А здесь - глубокий сон и вечная печаль.

Пусть в городе живых, у синего залива,
Гремит и блещет жизнь... Задумчивой толпой
Здесь кипарисы ждут - и строго, молчаливо
Восходит Смерть сюда с добычей роковой.

Жизнь не смущает их, минутная, дневная...
Лишь только колокол вечерний с берегов
Перекликается, звеня и завывая,
С могильной стражею белеющих крестов.

(1896 г.)

Кладбище среди кипарисов (В.Поленов)

***

Взойди, о Ночь, на горний свой престол

Взойди, о Ночь, на горний свой престол,
Стань в бездне бездн, от блеска звезд туманной,
Мир тишины исполни первозданной
И сонных вод смири немой глагол.
В отверстый храм земли, небес, морей
Вновь прихожу с мольбою и тоскою:
Коснись, о Ночь, целящею рукою,
Коснись чела, как Божий иерей.
Дала судьба мне слишком щедрый дар,
Виденья дня безмерно ярки были:
Росистый хлад твоей епитрахили
Да утолит души мятежный жар.

(1915 г.)

***

Господь скорбящий

Воззвал Господь, скорбящий о Сионе,
И Ангелов Служения спросил:
"Погибли стяги, воинство и кони,-
Что сделал Царь, покорный богу Сил?"
И Ангелы Служения сказали:
"Он вретищем завесил тронный зал,
Он потушил светильники в том зале,
Он скорбь свою молчанием связал".
Воззвал Господь: "И Я завешу тьмою,
Как вретищем, Мной созданную твердь,
Я потушу в ней солнце и сокрою
Лицо Свое, да правит в мире Смерть!"
И отошел с покинутого трона
К тем тайникам, чье имя - Мистарим,
И плакал там о гибели Сиона,
Для Ангелов Служения незрим.

(1914 г.)

(Примечание - Мистарим, это тайное место, тайники Божии, по иудейским понятиям...)

***

За все Тебя, Господь, благодарю!

За все Тебя, Господь, благодарю!
Ты, после дня тревоги и печали,
Даруешь мне вечернюю зарю,
Простор полей и кротость синей дали.
Я одинок и ныне - как всегда.
Но вот закат разлил свой пышный пламень,
И тает в нём Вечерняя Звезда
Дрожа насквозь, как самоцветный камень.
И счастлив я печальною судьбой,
И есть отрада сладкая в сознанье,
Что я один в безмолвном созерцанье,
Что всем я чужд и говорю - с Тобой.

***

Кадильница

В горах Сицилии, в монастыре забытом,
По храму темному, по выщербленным плитам,
В разрушенный алтарь пастух меня привел,
И увидал я там: стоит нагой престол,
А перед ним, в пыли, могильно-золотая,
Давно потухшая, давным-давно пустая,
Лежит кадильница - вся черная внутри
От угля и смолы, пылавших в ней когда-то...
Ты, сердце, полное огня и аромата,
Не забывай о ней. До черноты сгори.

(1916 г.)

***

Любил я в детстве

Любил я в детстве сумрак в храме,
Любил вечернею порой
Его, сияющим огнями,
Перед молящейся толпой.
Любил я всенощное бденье,
Когда в напевах и словах
Звучит покорное смиренье
И покаяние в грехах.
Безмолвно, где-нибудь в притворе,
Я становился за толпой,
Я приносил туда с собой
В душе и радости, и горе.
И в час, когда хор тихо пел
О "Свете Тихом", - в умиленьи
Я забывал свои волненья
И сердцем радостно светлел...
Прошли года, прошли надежды,
Переменилися мечты.
В душе уж нет теперь, как прежде,
Такой сердечной теплоты.
Но те святые впечатленья
Над сердцем властны и теперь,
И я без слез, без раздраженья
Переживаю дни сомненья,
Дни оскорблений и потерь.

***

Новый Завет

С Иосифом Господь беседовал в ночи,
Когда Святая Мать с Младенцем почивала:
"Иосиф! Близок день, когда мечи
Перекуют народы на орала.
Как нищая вдова, что плачет в час ночной
О муже и ребенке, как пророки
Мой древний дом оплакали со Мной,
Так проливает мир кровавых слез потоки.
Иосиф! Я расторг с жестокими завет.
Исполни в радости Господнее веленье:
Встань, возвратись в Мой тихий Назарет -
И всей земле яви Мое благоволенье".

(1914 г.)

Судный День

В щит золотой, висящий у престола,
Копьем ударит ангел Израфил -
И саранчой вдоль сумрачного дола
Мы потечем из треснувших могил.

Щит загудит - и ты восстанешь, Боже,
И тень Твоя падет на судный дол,
И будет твердь подобна красной коже,
Повергнутой кожевником в рассол.

(1912 г.)

***

Как дым пожара, туча шла.
Молчала старая дорога.
Такая тишина была,
Что в ней был слышен голос Бога,
Великий, жуткий для земли
И внятный не земному слуху,
А только внемлющему духу.
Жгло солнце. Блеклые, в пыли,
Серели травы. Степь роняла
Беззвучно зерна - рожь текла
Как бы крупинками стекла
В суглинок жаркий. Тонко, вяло,
Седые крылья распустив,
Птенцы грачей во ржи кричали.
Но в духоте песчаных нив
Терялся крик. И вырастали
На юге тучи. И листва
Ветлы, склоненной к их подножью,
Вся серебристой млела дрожью -
В грядущем страхе Божества.

(1912 г.)

Иаков

Иаков шел в Харан и ночевал в пути,
Затем что пала ночь над той пустыней древней.
Царь говорит рабам: "Вот должен друг прийти.
Гасите все огни,- во мраке мы душевней".

Так повелел Господь гасить светило дня,
Чтоб тайную вести с Иаковом беседу,
Чтоб звать его в ночи: "Восстань, бори Меня -
И всей земле яви Мой знак, Мою победу!"

(1914 г.)

Свет

Ни пустоты, ни тьмы нам не дано:
Есть всюду свет, предвечный и безликий...
Вот полночь. Мрак. Молчанье базилики,
Ты приглядись: там не совсем темно,
В бездонном, черном своде над тобою,
Там на стене есть узкое окно,
Далекое, чуть видное, слепое,
Мерцающее тайною во храм
Из ночи в ночь одиннадцать столетий...
А вкруг тебя? Ты чувствешь ли эти
Кресты по скользким каменным полам,
Гробы святых, почиющих под спудом,
И страшное молчание тех мест,
Исполненных неизречимым чудом,
Где черный запрестольный крест
Воздвиг свои тяжелые объятья,
Где таинство Сыновнего распятья
Сам Бог-Отец незримо сторожит?
Есть некий свет, что тьма не сокрушит.

(1927 г.)

Троица

Гудящий благовест к молитве призывает,
На солнечных лучах над нивами звенит;
Даль заливных лугов в лазури утопает,
И речка на лугах сверкает и горит.
А на селе с утра идет обедня в храме;
Зеленою травой усыпан весь амвон,
Алтарь, сияющий и убранный цветами,
Янтарным блеском свеч и солнца озарен.
И звонко хор поет, веселый и нестройный,
И в окна ветерок приносит аромат -
Твой нынче день настал, усталый, кроткий брат,
Весенний праздник твой, и светлый, и спокойный!
Ты нынче с трудовых засеянных полей
Принес сюда простые приношенья:
Гирлянды молодых березовых ветвей,
Печали тихий вздох, молитву - и смиренье.

***

***

Христос воскрес! Опять с зарею
Редеет долгой ночи тень,
Опять зажегся над землею
Для новой жизни новый день.
Еще чернеют чащи бора;
Еще в тени его сырой,
Как зеркала, стоят озера
И дышат свежестью ночной;
Еще в синеющих долинах
Плывут туманы... Но смотри:
Уже горят на горных льдинах
Лучи огнистые зари!
Они в выси пока сияют,
Недостижимой, как мечта,
Где голоса земли смолкают
И непорочна красота.
Но, с каждым часом приближаясь
Из-за алеющих вершин,
Они заблещут, разгораясь,
И в тьму лесов и в глубь долин;
Они взойдут в красе желанной
И возвестят с высот небес,
Что день настал обетованный,
Что Бог воистину воскрес!

(1896 г.)

Источники: http://azbyka.ru/stihi/

http://lib.ru/BUNIN/stihi1917.txt

http://lib.ru/BUNIN/stihi1880.txt

Все фото - с интернета