ФИЛОСОФСКИЕ И ТЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИСТОКИ ЭВОЛЮЦИОНИЗМА

В.Ю.Скосарь, г. Днепропетровск

Введение

Один исследователь научного творчества (Генри А.Мюррей) сказал: "Наука - это творческий результат соприкосновения души ученого и события, на которое направлено его внимание". Чем же наполнена душа ученого, в частности исследователя-биолога, когда он изучает живой мир? Какие психологические установки доминируют в душе ученого? Вот интересный вопрос. И этот вопрос напрямую связан с проблемой философских и теологических истоков эволюционизма, ибо они, преломляясь в душе биолога, во многом определяют направление его творческой мысли и интерпретацию полученных результатов. Как иначе объяснить тот факт, что, анализируя ископаемые и живые формы организмов, эволюционисты находят там некоторые переходные формы между разными классами живых существ, а креационисты говорят об отсутствии этих форм, но наличии лишь мозаичных форм, не могущих служить переходными? Как иначе объяснить тот факт, что в палеонтологической летописи и геологических слоях эволюционисты видят подтверждение длительной макроэволюции, а креационисты находят подтверждение того, что на Земле был Всемирный Потоп, который и сформировал эти слои и расположил ископаемые за короткое время? Да и среди эволюционистов весьма сильны разногласия: там, где сторонники неодарвинизма видят случайные мутации и руководящую роль естественного отбора, сторонники номогенеза видят закономерное, целесообразное действие эволюции. Там, где неодарвинисты видят подтверждение естественного случайного развития живой природы, талмудические и христианские эволюционисты видят направляющую роль Бога.

Чтобы лучше это понять, обратимся же к философским и теологическим истокам эволюционизма.

1 Философские истоки эволюционизма

Хороший анализ философских, точнее, натурфилософских истоков эволюционизма приведен в книге замечательного русского, советского биолога-эволюциониста Льва Семеновича Берга "Труды по теории эволюции", изданной академией наук СССР [1].

По мнению Льва Берга, эволюционные теории можно разбить на две группы. Первую составляют теории Эмпедокла, Эпикура-Лукреция, Дидро и Дарвина, и их видоизменения, рассматривающие живые существа, как агрегаты. Вторую составляют теории Аристотеля, Бэра и многих др., которые рассматривают живые существа, как организмы, машины. По всей видимости, себя Берг относит ко второй группе. Лев Берг называет эволюционные теории, включающие в себя понятие естественного отбора, селекционизмом. Именно их он и рассматривает.

Основным положением селекционизма является следующее: все живые существа стремятся интенсивно к размножению, причем земля не могла бы вместить потомства даже одной единственной пары, из-за чего возникает между существами борьба за существование. В этой борьбе сильнейший берет верх, слабейший терпит поражение. Все живые существа изменчивы, и в их жизни проявляется наследуемая изменчивость. Борьба за существование отбирает полезные наследуемые изменения от неполезных, неблагоприятных. Сохранение в борьбе за существование тех разновидностей существ, которые обладают преимуществом в строении, физиологии, инстинкте, и есть естественный отбор. Впервые это рассуждение четко и наукообразно сформулировал Чарльз Дарвин в 1858 г. Но если посмотреть глубже, то мы увидим, что о борьбе за существование и о естественном отборе как факторе эволюции говорилось более чем за две тысячи лет до Дарвина [1]. Дарвин же эти философские идеи ввел в научный оборот.

1.1 Гераклит, Кант и Эразм Дарвин

Насколько нам известно, впервые борьбу, как мировое начало, провозгласил философ Гераклит Эфесский (ок. 544-483 гг. до Р.Х.): "война отец всего, царь всего". Краеугольным камнем философии Гераклита является всеобщность движения, круговорот вселенной. Мир и гармония привели бы к разрушению вселенной, исчезновению всяких различий. Вопросов эволюции живых существ Гераклит не касался [1].

Философ Иммануил Кант (1724-1804 гг.) продолжил мысль Гераклита и утверждал, что антагонизм в человеческом обществе - есть причина закономерного порядка в нем. Борясь с другими членами общества ради более высокого положения среди сограждан, человек развивает таланты, вкусы, культуру. Если бы не эта борьба, если бы господствовал мир, согласие и любовь, то не было бы места развитию талантов. Поэтому хвала природе за человеческую неуживчивость, тщеславие, сребролюбие, властолюбие. Т.е., по Гераклиту и Канту, сила есть жизнь, но раздор и борьба - начало порядка. Но Кант уже попытался перенести эту мысль о борьбе на жизнь растений: "подобно этому и деревья в лесу, стремясь отнять одно у другого воздух и солнце, именно этим вынуждают друг друга искать и воздуха и света над собой и благодаря этому приобретают красивый и прямой рост; между тем как, произрастая на свободе поодиночке, они распространяют свои ветви как им угодно и растут коряво, вкривь и вкось. Вся культура и искусство, украшающие человечество, прекраснейший общественный порядок, есть плоды необщительности, которая бывает вынуждена дисциплинировать самое себя и этим вымученным путем развить до совершенства зачатки природы" [1].

Мысль о борьбе растений между собой пришла в голову одновременно и Эразму Дарвину (1731-1802 гг.) - деду Чарльза Дарвина. Э. Дарвин в своей поэме "Храм природы" писал:

И меж растений царствует война.

Деревья, травы - вверх растут задорно,

За свет и воздух борются упорно,

А корни их, в земле неся свой труд,

За почву и за влажность спор ведут.

По вязу хитрым плющ ползет извивом,

Душа его в своем объятье льстивом [1].

Но Кант не был примитивен в своих рассуждениях. Война и борьба для Канта - "все-таки глубоко скрытое, может быть, преднамеренное постановление высшей мудрости", "она - еще одно побуждение к тому, чтобы до высшей степени развивать все таланты, которые служат культуре", т.е. борьба в конечном итоге ведет к добру [1].

Так идея универсальности и необходимости борьбы в природе и в обществе поддерживала эволюционную идею, включающую борьбу за существование. Что можно сказать о религиозных взглядах Гераклита, Канта и Э.Дарвина? Гераклит фактически был атеист, не веровал в Бога-Личность, не считал мир сотворенным Богом. И.Кант и особенно Э.Дарвин, являясь христианами, далеко отошли от христианского вероучения, от Св.Предания Церкви. Э.Дарвина даже трудно считать христианином, он, скорее, деист, признающий лишь сотворение Богом мира, но не признающим Божий промысел, а исповедующий естественное развитие природы. Поэтому и неудивительно, что эти мыслители на духовный пьедестал возвели принцип борьбы.

1.2 Эмпедокл

Впервые более или менее конкретные представления о превращениях живых тварей мы находим у философа Эмпедокла (ок. 490-430 гг. до Р.Х.). По мнению Эмпедокла, в мире царствуют две силы: Вражда и Любовь, и существуют четыре стихии: огонь, воздух, вода и земля. Вражда расчленяет первоначальное единство элементов, а Любовь соединяет их. Когда-то земля находилась в состоянии тины и согревалась внутренним огнем, причем огонь, стремясь вверх, подымал пузыри из тинистой массы, придавая им формы. Так вначале произошли растения, а затем животные - точнее говоря, отдельные органы животных: головы без шей, глаза без голов, руки без туловищ. Затем Любовь стала соединять эти органы-части случайным образом, образуя фантастические твари - полуживотных, полулюдей. Вражда же легко их разрушала, как неспособные к жизни. Но Любовь продолжала свою работу, и с течением времени получились живые формы, приспособленные к жизни и размножению [1].

Эмпедокл

Взято с сайта: http://kolibri81.livejournal.com/

Вот один весьма важный текст Эмпедокла в изложении Симплиция (6-й век): "Во время господства Любви сперва возникли, как попало, части животных, как, например, головы, руки и ноги, затем они сошлись - "рожденный быком с головой человека, и наоборот", - очевидно люди с бычачьей передней частью, то есть (смесь) быка и человека. И все то, что соединилось друг с другом так, что было в состоянии сохраниться, стало животными и выжило вследствие взаимного восполнения того, что недоставало другому (а именно), так как зубы разделяют и раздробляют пищу, желудок переваривает (ее), печень же обращает в кровь. И голова человека, соединившись с человеческим телом, сохраняет все (тело), соединение же ее с телом быка не образует соответствия и (все) совершенно погибает. И действительно, все, что не сошлось по соответственному соотношению, погибло" [1].

Вот как Платон излагал учение Эмпедокла и его последователей: "...огонь, вода, земля и воздух существуют по природе и по (воле) случая. Искусство в образовании их не участвует. Следующие за сим тела, как-то: земля, солнце, луна и звезды, с тем, что их окружает, произошли от этих, совершенно бездушных стихий. Случайно носилась каждая стихия своей силой; случайно все сложилось по некоему сродству, теплое с холодным, сухое с влажным и мягкое с грубым. И так как все произошло по необходимости, случайно из смешения противных, равным образом произошли и небеса и все, что на небе; и когда благодаря этому возникли времена года, то затем явились животные и растения: не по уму, не от какого-либо бога и не искусством, но, как мы сказали, природою и случаем" [1].

Вот что пишет по этому поводу Лев Берг: "как бы то ни было, у сицилийского философа намечена замечательная мысль, что целесообразные организации возникают из комбинации случайностей, что выжить могли только существа, приспособленные к питанию и размножению, что все нецелесообразное погибает. Совершенно ясно эти смутные идеи формулированы Аристотелем, но более подробно развиты Лукрецием. Учение Эмпедокла основано, как видим, на принципе агрегата" [1].

Автор считает нужным отметить, что идеи Эмпедокла фактически лежат в основе современной материалистической космологии, космогонии и теории зарождения жизни и ее эволюции. Совершенно ясно, что Эмпедокл не веровал в Бога-Творца и Вседержителя. По его мнению, для своего возникновения и развития природа не нуждалась в Боге.

1.3 Эпикур и Лукреций

Римский поэт и философ Тит Лукреций Кар (ок. 99-55 до Р.Х.) в своей поэме "О природе вещей" изложил преимущественно философию Эпикура (ок. 342-270 гг. доР.Х.). Эта знаменитая поэма сильно повлияла на человеческие умы [1].

Вместе с Демокритом и Эпикуром Лукреций считал, что все вещи состоят из первичных атомов, причем мировой порядок не есть дело творческого акта разумной силы, а получился вследствие случайных движений и столкновений атомов. Богам в создании вселенной эпикурейцы не приписывали никакого участия. Это вызывало возражения, особенно, со стороны стоиков. Так в диалоге Цицерона "Об естестве богов" стоик Бальб говорил, что не мог мир, полный красоты и великолепия, получиться в результате случайной игры атомов. То же говорил и Сенека [1].

Лукреций опровергал мнение, будто в природе все создано для человека и будто все целесообразно в живом мире. Вот отрывок из поэмы Лукреция, показывающий его взгляды на возникновение живых существ:

Наша земля поначалу обильно покрыла повсюду

Яркою зеленью трав разнородных холмы и долины.

Краской зеленой цветущие всюду луга заблистали.

Вслед же за этим назначено было различным деревьям

В воздух открытый расти, состязаясь усердно друг с другом,

И наподобие как волосы, перья, щетина сначала

Тело у птиц покрывают и члены у четвероногих,

Так и земля поначалу кусты возрастила и травы,

А уж затем разным способом и по различным причинам

Создала множество смертных существ всевозможной породы

(Ведь не могли же созданья живые ни с неба свалиться,

Ни земноводные (сухопутные) твари - из моря соленого выйти).

А потому справедливо земля имя матери носит

В силу того, что создания все из земли сотворились.

Множество всяких животных и ныне в земле возникает

Вследствие влаги дождливой и зноя лучистого солнца;

Нет, значит, дива и в том, что так много крупнейших животных

Создано свежими силами нашей земли и эфира [1].

Тит Лукреций Кар

Взято с сайта: http://www.olimp1.ru/menu/filosofi_r/tit.html

По мнению Льва Берга, Лукреция не назовешь эволюционистом в строгом смысле слова, ибо он не приписывает происхождения одних живых существ из других, но он почти по-эволюционистски "правильно" говорит о последовательности появления трав, деревьев, далее птиц, затем людей и др. животных. Кроме того, Лукрецию весьма близок был принцип борьбы за существование и выживания наиболее приспособленного, ибо у него есть строки, очень напоминающие эволюцию по Эмпедоклу [1].

Взгляды Лукреция на происхождение и развитие человеческой культуры очень схожи с современными материалистическими взглядами. Согласно Лукрецию, сначала люди для изготовления орудий использовали камень, потом наступил медный век, потом - железный. Ранее люди вели бродячую жизнь, питаясь лесными и полевыми плодами. В те времена не было ни морали, ни законов, ни брака. Потом люди освоили огонь, у них возник брак между мужчиной и женщиной. Это смягчило людские нравы, ибо дети стали воспитываться в семье под родительской ласковой опекой. Люди потом изобрели речь. Позже возникли города, крепости, появились цари, установлено право собственности [1].

Нужно отметить, что философия Эпикура-Лукреция не включала в рассмотрение действие в природе Бога-Творца и Промыслителя, но фактически была материалистической.

1.4 Дидро

Энциклопедист и философ Дени Дидро (1713-1784 гг.) развил идеи Лукреция. В своих многочисленных произведениях он дал детальное описание агрегатной теории эволюции Эмпедокла и Лукреция-Эпикура, исповедуя мысль о случайном зарождении уродливых живых созданий, которые погибли от своих несовершенств или не дали потомства, но естественно выжили только те существа, кто мог питаться и размножаться, т.е. более или менее совершенные существа. Нечто подобное могло происходить с зарождением и гибелью множества неудачных миров в отдаленных пространствах: "Но почему не утверждать о мирах того же, что я думаю о животных? Сколько уродливых неудачных миров быть может поминутно распадалось, потом снова формировалось и опять распадалось в тех отдаленных пространствах, коих я не осязаю, а вы не видите, но где движение продолжает и будет продолжать комбинировать скопления материи до тех пор, пока они не приобретут такого расположения, которое им позволит сохраниться". Подобные мысли насчет живых существ, оказывается, посещали и Гете [1].

Дидро считал, что органические молекулы наделены Богом зачаточной чувствительностью, в результате чего органические молекулы стремятся к наиболее удобному, равновесному положению. Живое существо - "это система различных органических молекул, которые, под влиянием ощущения, похожего на смутное и глухое осязание, каким снабдил их создатель материи вообще, комбинировались до тех пор, пока каждая не нашла места, наиболее подходящего для своей формы и своего покоя" [1].

По мнению Льва Берга, мысль о том, что эволюцией руководит принцип наибольшего покоя, удобства и устойчивости, не чужда была воззрениям многих эволюционистов 20-го столетия. Для Дидро на первый план при эволюции выступал момент случайной устойчивости, для Ч.Дарвина - элемент случайного полезного, обнаруживаемого в процессе изменчивости [1].

Дени Дидро

Взято с сайта: http://bvi.rusf.ru/fanta/fwho035.htm

Дидро принадлежит и следующая интересная мысль, предвосхищающая [пресловутый - примеч. С.В.Ю.] основной биогенетический закон, открытый эволюционистами гораздо позднее, согласно которому каждое живое существо в своем индивидуальном развитии (онтогенез) повторяет в известной степени формы, пройденные его предками или его видом (филогенез): "Подобно тому, как в животном и растительном мире индивид зачинается, растет, существует, приходит в упадок и гибнет, не было ли бы справедливо то же самое и для целых видов?" Дидро развивает мысль об эволюции живых существ во времени. Он говорит, что те существа, организация которых не сообразована с остальным миром, устраняются природой, их породившей. Природа допускает существование лишь тех существ, которые соответствуют ее общему порядку. Животные не были и не будут всегда такими, какие они в настоящее время. Животных можно представлять, как длинную серию развития от одного единственного. Растительное царство могло быть источником царства животного, а само могло возникнуть из царства минерального [1].

Сделаем замечание, что Д.Дидро по своим философско-религиозным взглядам был материалист и атеист.

1.5 Аристотель, свт. Григорий Нисский, Лейбниц

Аристотеля (384-322 до Р.Х.), по Бергу, следует считать представителем мировоззрения, отличного от Эмпедокла, представителем эволюционной мысли, считающей живое существо организмом, машиной. Краеугольным камнем философии Аристотеля является его понятие о бытии возможном, потенциальном и бытии действительном, актуальном. Базируясь на этом, Аристотель развивает учение о трансформации мира, причем саму материю считает неизменной и бесформенной, а развитию подлежит форма (энтелехия). Форма - сила, движущая мир к некоей цели - опять же к форме [1].

Материя осуществляет низшие формы, а также высшие, заканчивая человеком. По мнению Аристотеля, природа действует целесообразно: "Бог и природа ничего не делают понапрасну", "природа всегда стремится к наилучшему", "она всегда производит самое прекрасное". Целесообразность мира видна во всем, особенно в планомерности достижения природой посредством известных целей известных результатов. В качестве примера Аристотель ссылается на инстинкты животных, целесообразное строение растений, а также на поступки человека [1].

По Аристотелю причиной развития природы является наличие конечных целей, исследование которых - самая важная задача испытателя. Но природа, работая в направлении конечных целей, действует не осознанно, подобно искусству в душе художника. Признавая божество за первичный двигатель, Аристотель отказывает божеству во вмешательстве в дела природы; все явления, по его мнению, объясняются естественными причинами. Природа сама в себе содержит целесообразность и принцип движения [1].

Философ писал: "В природе наблюдается такой постепенный переход от безжизненных вещей к животной жизни, что невозможно определить точную линию разграничения, а также и того, на которой стороне ее (линии) должна лежать промежуточная форма. Так, вслед за безжизненными вещами в восходящей ступени следуют растения, а из растений одно отличается от другого в отношении количества явной жизненности. Одним словом, все растения, будучи лишены жизни по сравнению с животными, снабжены жизнью по сравнению с другими телесными существами. В самом деле, как мы только что заметили, в растениях наблюдается постепенный ряд, восходящий по направлению к животным. Так, в море есть некоторые предметы, относительно которых трудно определить, относятся ли они к животным или растениям". Душа есть у растений, но душа "питающая", вызывающая также и рост. У животных появляется душа чувствующая, а у человека разум. По мнению Аристотеля, психическая жизнь человека лишь количественно отличается от психической жизни животных. Обладание даже "питающей" душей делает существо живым, ибо жизнь есть "питание, рост или уменьшение какого-либо предмета через посредство его самого" [1].

Аристотель

Взято с сайта: http://www.liveinternet.ru/users/totusya/post1631864/

По мнению Берга, у Аристотеля впервые появляется хорошо разработанный взгляд на органический мир и на всю природу, как на лестницу предметов и существ, постепенно повышающихся в своей организации и связанных между собой путем постепенных переходов. Эта идея, лежащая в основе эволюционизма, была воспринята Лейбницем (1646- 1716 гг.), а затем естествоиспытателем и философом Бонне (сочинения 1764, 1770 гг.). Но еще раньше идею лестницы предметов и существ воспринял святитель Григорий Нисский (ок. 335-394 гг.) - известный отец Церкви. Но нужно отметить, что ни Аристотель, ни тем более свт. Григорий Нисский не придерживались идеи эволюционного восхождения природы по лестнице во времени. Аристотель, вероятно, принимал, что процесс создания организмов совершился однажды и больше не повторялся [1].

В отличие от Эмпедокла, Аристотель отвергал роль случайности, как основного двигателя при создании живых существ. Природа действует не случайно, но имея в виду некую цель. Нащупывая мысль, Аристотель сформулировал принцип выживания наиболее приспособленных существ: те органы и организмы, у которых все случайно оказалось целесообразным, выжили, а прочие погибли, как неприспособленные. И тут же отвергнул этот принцип, т.к. он не соответствует его телеологическим взглядам, согласно с которыми во всяком движении есть цель: "есть цель в вещах, которые существуют и производятся природой" [1].

Что касается органического мира, то тут Аристотеля поддержал И.Кант, который писал: "органический продукт природы есть то, в чем вся цель и вместе с тем все средство. Ничего в нем не бывает понапрасну, бесцельно, и ничего нельзя приписать слепому механизму природы" и далее: "можно сказать с уверенностью, что на основании одних лишь механических принципов природы мы не в состоянии ни основательно изучить, ни тем более объяснить себе организмы и их внутреннюю возможность. Это настолько верно, что можно смело сказать: нелепо человеку даже думать об этом или надеяться, что со временем появится Ньютон, который сможет сделать понятным произведение на свет хотя бы одной былинки по законам природы, не упорядоченным с намерением. Нужно безусловно отказать человеку в возможности понимания этих вещей". После этого эволюционист Геккель наивно утверждал, что Кант ошибся, что этот "Ньютон" родился в лице Ч.Дарвина [1].

Отметим, что религиозно-философские взгляды Аристотеля можно охарактеризовать, как дуализм, признающий наравне и духовное и материальное начала. Бог для Аристотеля не абсолютен, не вмешивается в дела мира. Но он дал миру лишь первотолчок, и является как бы конечной целью движения мира. Природа движется и развивается по своим законам, но согласно с целью, а не случайно. В этих взглядах чувствуется незаурядная интуиция Аристотеля, который, не зная об истинном Боге и промысле Божием, узрел целесообразность в мире природы, не догадываясь, что эта целесообразность - следствие всемогущества, премудрости и благости Бога. Не удивительно, что христианин Кант поддержал в этом вопросе Аристотеля.

Хочется еще отметить, что Аристотеля лишь условно можно отнести к эволюционистам, ибо философ не признавал эволюционного развития живых существ во времени, но сформулировал ряд идей, которые потом использовали эволюционисты.

1.6 К.М.Бэр

Естествоиспытатель, географ, зоолог, антрополог, основатель эмбриологии Карл Максимович Бэр (1792-1876 гг.) гораздо позже Аристотеля высказал схожие с ним мысли, будучи не знаком с идеями великого Стагирита. Бэр отрицал роль случайности в эволюции, считая, что в живых существах заложено некое устремление к известной цели, "целестремительность". Эта цель - сохранение вида, прежде всего. Конечной целью всего животного мира является человек. Природа осуществляет свои цели, действуя через свои же законы, через материю и силы. Сам же первичный двигатель [божество] не вмешивается в распорядок вселенной, которая действует телеологически. Бэр писал: "Дарвинисты придают такое большое значение наследственности, а что такое наследственность как не определение будущего? Не телеологична ли она сама в высокой степени? Мало того, вся способность к размножению, разве не имеет она своей задачей приуготовить новый жизненный цикл?" Вот еще одно его высказывание, где Бэр пишет, что бессмысленно разлагать органический процесс на бесчисленные случайности, ибо этот процесс основан на необходимости, совершенно исключающей случайность: "Если вы признаете необходимость без цели, то необходимости в этом случае не связаны друг с другом, и их взаимные действия есть нечто иное, как случайности. В ваших необходимостях, очевидно, скрыты цели, которых вы не желаете признать, но без которых немыслимо ничто живое" [1].

Автор затрудняется сказать что-либо определенное о религиозно-философских взглядах К.М.Бэра. Но он миру известен, как крупный ученый, академик, разносторонний энциклопедист. Может быть, его философский склад ума способствовал тому, что он тоньше Ч.Дарвина чувствовал скрытые закономерности в природе, и потому не мог стать дарвинистом, не мог согласиться с ведущей ролью случайности в живом мире.

1.7 Замечания неодарвинистов насчет анализа философских истоков эволюционизма, проведенного Л.С.Бергом

В этой же самой книге Л.С.Берга "Труды по теории эволюции", изданной академией наук СССР [1], помещена критическая статья К.М.Завадского и А.Б.Георгиевского, написанная с неодарвинистских позиций. Естественно, что авторы статьи в основном критиковали академика Берга, как с философских, так и естественнонаучных позиций, иногда лишь отдавая дань уважения его научным заслугам. Автор считает нужным привести цитату из указанной статьи, имеющую отношение к рассматриваемому вопросу: "Вопреки намерению подробно рассмотреть историю селекционизма, около половины книги Берг отвел высказываниям философов от Эмпедокла до Дидро и Канта, не имеющим отношения [? - вопрос В.Ю.Скосаря] к истории селекционизма как биологической концепции. Известно, что высказывания древних философов, которым Берг уделил так много места (в особенности размышлениям Аристотеля), были еще очень далеки от эволюционизма и содержали в себе идеи, которые с натяжкой можно принять лишь за отдельные его элементы. Однако интерес Берга к Аристотелю и вообще к сторонникам телеологических взглядов был продиктован особой его симпатией к идеалистической телеологии... Давно показано, что ошибочно считать античных мыслителей (Эмпедокла, Демокрита, Лукреция Кара) первыми предшественниками Дарвина... [?]. Наивные размышления философов древности о творчестве природы в создании органических форм и некоторые догадки, в частности Дидро и Канта, о борьбе за существование не могут серьезно рассматриваться в качестве подготовки дарвинизма. Берг же смело заявлял: "Возможность дарвиновского объяснения эволюции путем естественного отбора была совершенно очевидна уже свыше двух тысяч лет тому назад"... Несомненно, эти слова были направлены против того непреложного факта, что учение Дарвина совершило великую революцию в биологии и в мировоззрении естествоиспытателей" [2].

Пусть читатель сам оценит объективность подобного высказывания, сравнивая идеи античных и новых философов с основной мыслью дарвинизма. По мнению же автора, анализ, проведенный Л.С.Бергом, показал, что философская сущность дарвинизма постепенно вызревала в умах безбожных философов, таких как Эмпедокл, Эпикур, Лукреций и Дидро. И неодарвинисты просто не хотят признавать этот факт, имеющий важное философски-идеологическое значение, ибо не желают признавать, что содержание дарвинизма во многом обусловлено философией, а не наукой. Это не значит, что Ч.Дарвин непосредственно знал труды своих духовных предшественников; к Дарвину эти идеи могли дойти опосредованно, в том числе через его деда Э.Дарвина. И общество, подготовленное идеями указанных философов, не случайно на "ура" приняло теорию Дарвина. Нужно отметить еще, что идеи предшественников Дарвина несколько смягчались концепциями, высказанными Аристотелем, Лейбницем, Кантом и Бэром. Эти мыслители находили в живой природе место целесообразности. К ним и примкнул выдающийся ученый Л.С.Берг.

2 Теологические истоки эволюционизма

Известные автору теологические истоки эволюционизма содержатся в талмудической мудрости, в Талмуде. Об этом хорошо написано в статье священника Константина Буфеева "Талмудические корни "библейского эволюционизма" " [3].

Эти истоки повлияли на мировоззрение некоторых христиан, так называемых христианских эволюционистов, которые истолковывают Библию в эволюционном духе, хотя в Св.Писании нет никаких эволюционных текстов. Ни один святой отец Православной Церкви не придерживался эволюционизма, но зато его придерживались многие еврейские мудрецы.

Но ведь не только христиан поработил дух эволюционизма. Эволюционизма, как известно, ныне придерживается большинство ученых и творческой интеллигенции. Надо сказать, что в ученом мире и среди творческой интеллигенции довольно большой процент людей еврейской национальности, на мировоззрение которых именно Талмуд мог оказать существенное влияние, прямо или косвенно.

Что же говорит Талмуд устами своих мудрецов и кто эти мудрецы?

Это, в первую очередь, Онкелос (около 150 г.). Раши (1040 - 1105 гг.), Маймонид (1135 - 1204 гг.) и Нахманид (1194 - 1270 гг.), которые писали задолго до появления современной физики, и научного эволюционизма [3].

Как писал эволюционист иудейской веры д-р Джеральд Шрёдер, Нахманид, например, таким образом представлял первые секунды бытия вселенной: "В кратчайший миг, последовавший за Творением, вся материя Вселенной была сконцентрирована в очень небольшом по размеру пространстве, не больше горчичного семени. Материя в этот момент была столь эфемерной, столь неосязаемой, что фактически не содержала какой-либо реальной субстанции. Однако у нее был потенциал обрести сущность и форму и превратиться в осязаемую материю. Из начального сосредоточения этой неосязаемой субстанции в ее крохотном объеме она начала расширяться, и вместе с ней начала расширяться Вселенная. По мере расширения в субстанции начали происходить изменения; она стала принимать осязаемые черты той материи, которая нам известна. Из этого начального акта Творения, из этой эфемерной субстанции было, есть и будет образовано все, что когда-либо существовало, и все, что когда-либо будет существовать" [3, 4].

Нахманид

Взято с сайта: http://ru.wikipedia.org/wiki

Вот как д-р Шрёдер комментирует этот текст: "Слова Нахманида о горчичном семени представляют собой традиционный прием обозначения на "языке человека" наимельчайшей воображаемой частицы пространства. Нахманид учил, что в начале все, что находилось на и внутри Земли, все небеса - фактически, вся Вселенная - были каким-то образом уплотнены, сжаты, запакованы в эту частицу пространства величиной с горчичное семя" [3, 4].

Эта картина, как справедливо заметил о.Константин Буфеев, "прекрасно, без всяких натяжек соответствует популярной космогонической теории Большого Взрыва. Выходит, что древний еврейский комментарий к книге Бытия оказывается вполне научным и современным. Важно заметить, что в христианской святоотеческой традиции не встречается при толковании первого библейского стиха мотивов, даже близких по содержанию к приведенным" [3].

Вот еще высказывание из иудейского комментария на библейскую книгу Бытие: "Солнце появилось на четвертый день. Равви Аваху сказал: из этого мы узнаем, что первые три дня Пресвятой, да будет благословенно Его Имя, использовал для того, чтобы создавать и разрушать миры" [3, 4].

Вот современный "научный" комментарий д-ра Шредера: "Некоторое время сразу после Большого Взрыва материя Вселенной существовала в виде единой массивной туманности. Развитие Вселенной от этой туманности до образования звезд и галактик было весьма длительным процессом. Можно только догадываться, сколько времени прошло до образования первой звезды. Но мы знаем, что это длилось миллиарды лет. И все это время вновь образовавшиеся элементы находились внутри звезд. Когда ядерное топливо звезды, то есть водород и гелий, полностью выгорает, превратившись в тяжелые элементы, выделение энергии прекращается. Эта энергия удерживает внешние слои звезды от падения внутрь, и когда ее не остается, происходит коллапс - звезда схлопывается. Стремительное движение всей массы звезды к ее центру порождает вспышку энергии, которая приводит к мощной ударной волне, распространяющейся от центра. Эта волна разрывает внешние слои звезды в клочья и выбрасывает в космическое пространство свое содержимое - тяжелые элементы. В течение долгого времени в процессе циркуляции космической материи из этих элементов образовываются новые звездные системы. Наша солнечная система является одной из них. Все мы произошли из звездной пыли. И не существует никакого другого объяснения обилия в нашей Вселенной элементов тяжелее гелия, которое соответствовало бы нашим представлениям о космологических процессах" [3, 4].

Следует отметить, вслед за о.Константином Буфеевым, что наблюдается неплохое соответствие между эволюционистской теорией "Большого Взрыва" и мнением древних талмудистов. Это "совпадение мнений настолько сильное, что у Шрёдера развязываются руки для следующего утверждения: "Согласно законам физики и химии в нашем мире, на производство элементов, из которых состоит наша солнечная система, ушло много миллиардов лет в системе отсчета Вселенной, или три дня в системе отсчета Бога" [4]... Это научное кредо Шрёдера, он проносит его через всю книгу. В другом месте он пишет о творении: "В системе отсчета Бога это заняло шесть дней. В нашей системе на это ушли миллиарды лет" [4] ... Д-р Шрёдер буквально отождествляет миллиарды лет, предполагаемые эволюционистской наукой, и библейские дни. Он ставит между ними знак равенства и делает лишь одну оговорку: "в системе отсчета Бога", "в системе отсчета человека" " [3] и в другом месте о.Константин пишет: "У Святых Отцов нет ни малейшего намека на то, что Всемогущий Бог использовал при создании мира взрывы, разрушения, и на обломках прежде созданного Им творил заново. Сохраняя контраст с церковным восприятием книги Бытия, Шрёдер дает эволюционистское описание зарождения Вселенной в целом и эволюционистское же объяснение происхождения небесных астрономических объектов, включая Землю" [3].

А что говорят талмудические мудрецы по поводу сотворения Богом человека, когда библейский стих гласит: "И рече Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию" (Быт. 1: 26)? Эволюционист иудейской веры д-р Шредер приводит такое свидетельство: "Нахманид, комментируя стих 1:26 книги Бытие, говорит, что "мы" в фразе "И сказал Бог: сотворим человека ..." подразумевает совместное участие Бога и уже существующей земли" [3, 4].

Сам д-р Шредер так комментирует это высказывание: "В некий критический момент, около 5700 лет назад, произошло скачкообразное изменение. Именно это изменение послужило основанием для библейского утверждения о сотрудничестве Бога и земли при создании человека" [3, 4].

Но православные должны знать, что слово "Мы" у Бога означает совет Божественных Лиц: Отца, Сына и Святого Духа, а не совет Бога и земли.

По справедливому заключению свящ. Константина Буфеева, "такое прочтение Библии содержит в себе основание для признания "библейского эволюционизма". Но мы не обязаны соглашаться с иудейской трактовкой Слова Божьего. Оставаясь на позициях православного мировоззрения, мы вместе со святыми Отцами отрицаем наличие "библейского утверждения о сотрудничестве Бога и земли при создании человека". Такого "библейского утверждения" в Библии мы не находим" и далее: "Дело, конечно, не в хронологических разночтениях - иудейская традиция считает от сотворения мира 5700 лет, православная 7500 лет. Дело в принципиальном отношении к содержанию Божественного Откровения. Если, по талмудическому разумению, не Сын Божий, а земля является "сотворцом" человека, то у нее не может найтись иных средств произвести что-либо новое, кроме как посредством эволюционирования. Если же мы, согласно православному Символу Веры, принимаем, что сотворцом Отцу Небесному был Сын Божий, Имже вся быша, - то земля лишается творческого начала и становится послушной стихией в руках Вседержителя" [3, 4].

Вот еще, как эволюционистский текст нашел д-р Шредер в Вавилонском Талмуде, в трактате "Хагига": "В начальный момент творения существовал потенциал возникновения всего, что когда-либо будет содержаться во Вселенной" [3, 4]

А вот еще одно важное свидетельство д-ра Шредера: "В "Наставнике колеблющихся" Маймонид приводит замечательный комментарий. Во времена Адама, пишет он, одновременно существовали животные, которые были похожи на человека внешне и даже по разуму, но были лишены "некоего образа", который придает человеку, в отличие от других животных, специфическую уникальность, поскольку человек был создан по "образу" Бога" " [3, 4].

Маймонид

Взято с сайта: http://ru.wikipedia.org/wiki

Отсюда д-р Шредер делает следующий вполне логичный вывод: "Однако человек и его предтечи, будучи близкими родственниками физически, не связаны между собой духовной эволюцией. Homo sapiens населял Землю в течение трехсот тысяч лет, в нашей системе отсчета пространства-времени, до появления человечества. Неандертальцы, по всей видимости, начали хоронить своих мертвых сто тысяч лет назад, и их ископаемые останки, также как и останки более поздних кроманьонцев, все больше и больше приближались по форме к останкам современного человека по мере того, как время приближалось к нашей эпохе. Но ни неандертальцы, ни кроманьонцы не превратились эволюционным путем в современного человека" [3, 4].

Тот же Шрёдер пишет об иудейском "традиционном толковании Библии" следующее: "Существование в до-адамову эпоху животных, по форме и интеллекту подобных человеку, обсуждалось 1000 лет назад библейскими мудрецами точно так же , как это делают в течение последних 100 лет археологи" [3, 4].

По этому поводу о.Константин Буфеев высказывает предположение, справедливость которого пусть читатель оценит сам: "Не из такого ли эволюционистского прочтения Библии произрастает известная духовная черта талмудического иудаизма, приписывающая своему народу особую избранность, а всех прочих не почитающая вообще за людей? Мы, дескать, потомки и наследники Адама, Ноя, Сима, Авраама, Израиля, все же остальные - или вообще не люди (т.е. даже не потомки Адама!!), или отпавшие и проклятые ветви, не оправдавшие своего призвания. Сам текст Талмуда подтверждает такое высокомерное отношение еврейских мудрецов к гоям (не евреям). Рабби Абраванель: "Еврейский народ достоин вечной жизни, а другие народы подобны ослам". Рабби Менахем: "Вы все евреи, вы люди, а прочие народы не люди, так как их души происходят от злых духов, тогда как души евреев происходят от Святого Духа Божьего". Рабби Ялкут: "Одни евреи достойны названия людей, а гои, происходящие от злых духов, имеют лишь право называться свиньями". О рабби Бен-Сире Талмуд сообщает, что когда Навуходоносор, в знак особого расположения, предложил ему взять в жены одну из своих дочерей, тот, гордо выпрямившись, ответил: "Знай, царь, я сын человеческий а не животное"... Как ни странно это слышать читателю-христианину, но все эти и подобные им человеконенавистнические расистские заключения основываются на Библии - только, разумеется, не на новозаветном апостольском ее понимании, а на эволюционистской талмудической трактовке Слова Божия. Без эволюционистского прочтения Св. Писания, подобные антихристианские выводы сделать невозможно" [3].

Впрочем, автор настоящей статьи не переносит вывод о духовной связи иудейского высокомерия с талмудическим эволюционизмом на научный эволюционизм. Но, по мнению автора, научный эволюционизм вполне мог питаться от талмудического эволюционизма...

Свящ. Константин Буфеев в конце своей статьи делает важные для христианина выводы, согласно которым, поскольку в учении Православной Церкви, выраженной св.отцами, нет идей эволюции, а эти идеи содержит в себе Талмуд, то "попытка "примирить" научные теории эволюции с Божественным Откровением приводит к вольному или невольному отрицанию основ Православия, вступает в противоречие с догматами веры и побуждает исследователя склониться к мировоззрению талмудического иудаизма" [3]. Но знаменитый вселенский учитель Церкви святитель Василий Великий таким образом закончил свой труд "Шестоднев" (девятую беседу), который написан в креационном духе: "...Да посрамится Иудей, да увеселяется догматами истины благочестивый; да славится Господь! Ему слава и держава во веки веков. Аминь!".

Возникает законный вопрос: почему же так различны традиции истолкования библейских текстов? Почему талмудисты склонны к эволюционизму, а св.отцы Церкви писали в креационном духе, прямо отрицая эволюционизм? Ответ надо искать на уровне духовном. Церковь Христова живет Духом Истины - Святым Духом, Который покинул иудейскую Синагогу после того, как иудеи отвергли Христа, ибо Спаситель так сказал иудеям фарисеям: "...Сказываю вам, что отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его..." (Мф. 21: 43). Но отпадение Синагоги от Бога не навсегда, ибо евреи остаются богоизбранным народом. В конце времен Господь обратит многих евреев в христианство, к вере во Христа (Рим. 11), и антихристианский Талмуд утратит свой авторитет и, возможно, что тогда же многие из евреев осознают ложность эволюционизма.

Нужно отметить, что автор сильно сомневается, чтобы теологические истоки эволюционизма могли лично повлиять на Дарвина. Однако, кажется вполне вероятным, что идеи талмудических мудрецов могли подготовить общество к восприятию дарвинизма.

Заключение

Итак, подведем итог: что можно сказать о философских истоках эволюционизма?

Идею универсальности и необходимости борьбы в природе и в обществе, поддерживающую эволюционную теорию с ее борьбой за существование, исповедовали неверующий в Бога-Творца и Промыслителя Гераклит, далеко отошедший от христианского вероучения И.Кант и фактически нехристианин Э.Дарвин.

Основы материалистической космологии, космогонии, теории зарождения жизни и ее эволюции заложили философы, не верующие в Бога-Творца и Промыслителя, такие как: Эмпедокл, Эпикур, Лукреций, а также убежденный атеист Дидро. В их умах постепенно вызревала философская сущность дарвинизма. Их же идеологический потомок - Ч.Дарвин, в детстве имевший некоторую христианскую веру, постепенно в течение жизни ее утратил.

Несколько смягчали столь односторонне материалистический взгляд мысли, высказанные Аристотелем, Лейбницем, Кантом и Бэром. Эти мыслители находили в живой природе место целесообразности. Видение целесообразности в природе - есть косвенное ощущение всемогущества, премудрости и благости Бога. Идеи указанных мыслителей в эволюционной биологии использовал Л.С.Берг. Его "идеалистическую" (по оценке неодарвинистов) концепцию номогенеза или закономерной эволюции можно считать занимающей промежуточное место между материалистическим неодарвинизмом и теологическим талмудически-христианским эволюционизмом.

Осталось сказать несколько завершающих слов о теологических истоках эволюционизма. Эти истоки, по всей видимости, надо искать в талмудической мудрости. Еврейские мудрецы, отвергшие Христа, оттолкнули от себя Божию благодать, помрачили свой разум и потому толковали Священное Писание в эволюционном ключе, хотя само Писание этому противоречит. Автор не утверждает, что теологические истоки эволюционизма могли лично повлиять на Дарвина, но то, что они могли подготовить общество к восприятию дарвинизма, кажется вполне вероятным.

Автор надеется, что выводы этой статьи подействуют отрезвляюще на христианских эволюционистов, которые в этом вопросе пока что следуют талмудистам. Боговдохновенное христианство несовместимо с эволюционизмом. Ни один святой отец Православия не придерживался эволюционных взглядов.

Эволюционизм не есть всего лишь специальная научная теория, которую нужно рассматривать лишь с узко научных позиций. Многие выводы эволюционизма предопределены его философией, которая задала направление интерпретации научных фактов. Эволюционизм - нечто большее, чем наука, это - философия, даже религия, причем религия безбожия или неверия в Божие всемогущество, премудрость и благость. И против подобной философии и религии направлена настоящая статья.

Литература

1 Л.С.Берг. Труды по теории эволюции (1922-1930), Л.: Наука, 1977. - 388 с.

2 К.М.Завадский и А.Б.Георгиевский. К оценке эволюционных взглядов Л.С.Берга. Критическая статья в книге Л.С.Берга "Труды по теории эволюции (1922-1930)".

3 Священник Константин Буфеев. Талмудические корни "библейского эволюционизма".

http://www.creatio.orthodoxy.ru/articles/talmud_evolution.html

4 Шрёдер Джеральд Л., Шесть дней творения и Большой взрыв, ДААТ/ Знание, Иерусалим-Москва 2000.

Декабрь 2010 г.

ПРИЛОЖЕНИЕ

КРЕАЦИОНИСТСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ СВЯТЫХ ОТЦОВ И НЕКОТОРЫЕ ИХ "ЭВОЛЮЦИОНИСТСКИЕ" ЦИТАТЫ

Здесь будут упомянуты взгляды некоторых св. отцов или приведены некоторые их цитаты по проблеме эволюционизма

1 Св. отцы - креационисты

У автора нет возможности дать полный обзор св. отцов, ясно выразивших свою креационистскую позицию. Поэтому будем считать достаточным перечисление лишь наиболее известных нашему читателю мыслителей.

Среди великих св. отцов и учителей Вселенской Церкви абсолютными креационистами были свт. Василий Великий (ок. 330-379 гг.) и свт. Иоанн Златоуст (ок. 344-407 гг.). Абсолютными креационистами были и др. древние св. отцы: свт. Амвросий Медиоланский (ок. 340-397 гг.) и прп. Ефрем Сирин (ок. 309-373 гг.). Такой вывод очевиден из достаточно подробных комментариев этих св. отцов на библейский Шестоднев. (Соответствующие тексты см. в работе автора "Сотворение мира. Шестоднев" на сайте "Многообразие и познание".)

Святитель Иоанн Златоуст (византийская мозаика)

Святоотеческие комментарии придерживаются дословного понимания Шестоднева, не исключая и символический, духовный смысл. В дословной же части комментариев св. отцы так и понимают творение Богом мира, как сверхъестественное, краткое-поэтапно-шестидневное, совершенное Божиими всемогуществом, премудростью и благостью. Вполне креационистскими были высказывания и др. древних св. отцов, например, сщмч. Иустина Философа (ок. 100-165 гг.), свт. Иринея Лионского (ок. 130-200 гг.), блж. Августина (354-430 гг.), свт. Афанасия Великого (Александрийского) (ок. 298-373 гг.). (см. тот же источник). Не отрицал креационистских взглядов свт. Василия Великого его брат свт. Григорий Нисский (ок. 335 - после 394 гг.), который даже дополнил "Беседы на Шестоднев" свт. Василия главами, посвященными человеку (а иначе свт. Григорий вряд ли бы согласился продолжить труд своего брата). Среди поздних св. отцов абсолютными креационистами следует считать свт. Филарета Московского (1782- 1867 гг.) и св. праведного Иоанна Кронштадтского (1829-1908 гг.), также давших подробные комментарии на библейский Шестоднев (см. тот же источник). Интересно отметить, что св. праведный Иоанн Кронштадтский уже жил во времена, когда активно распространялась среди интеллигенции дарвиновская теория. Потому он прямо говорил: "Недоучки и переучки не верят в личного, праведного, всемогущего и безначального Бога, а верят в безличное начало и в какую-то эволюцию мира и всех существ... и потому живут и действуют так, как будто никому не будут давать отчет в своих словах и делах, обоготворяя самих себя, свой разум и свои страсти... В ослеплении они доходят до безумия, отрицают самое бытие Божие, и утверждают, что все происходит через слепую эволюцию (учение о том, что все рождающееся происходит само собой, без участия Творческой силы). Но у кого есть разум, тот не поверит таким безумным бредням" (цитир. по "Священник Константин Буфеев. Православное вероучение и теория эволюции. В защиту святоотеческого учения о сотворении мира, жизни и человека. С-П-б: Общество святителя Василия Великого, 2003. - 495 с.").

Резко критиковал теорию "философа" Дарвина прп. Варсонофий Оптинский (1845-1913 гг.), считая это учение, основанное на борьбе за существование, началом "звериной философии". Против дарвинизма, геологического эволюционизма - актуализма Лайеля (о миллионах лет отложения осадков), а также эволюционного толкования палеонтологии (о миллионах лет отложения останков живых существ) резко выступал свт. Феофан Затворник (1815-1894 гг.): "Во дни наши россияне начинают уклоняться от веры: одна часть совсем и всесторонне падает в неверие, другая отпадает в протестанство, третья тайком сплетает свои верования, в которых думает совместить и спиритизм, и геологические бредни с Божественным Откровением. Зло растет: зловерие и неверие поднимает голову; вера и Православие слабеет". Свт. Феофан называл "бредом сонного": "теорию образования мира из туманных пятен", "теорию произвольного зарождения", теорию "дарвиновского происхождения родов и видов с его же последним мечтанием о происхождении человека". Более того, свт. Феофан считал даже, что фактически Дарвин и его последователи подпали под анафему, поскольку в этом учении нет ничего нового, что не было в свое время уже анафематствовано! Философ и богослов прп. Иустин Попович (1894-1978 гг.) видел в увлечении людей дарвиновской философией проявление заботы о плотском в противовес интересам духовным, что выражается конкретно в "отрицании Бога, в полностью биологической (скотоподобной) жизни, в назывании обезьяны своим предком, в растворении антропологии в зоологии".

Преподобный Иустин Попович

Св. Нектарий Пентапольский (1846-1920 гг.) обличал тех, кто желает "доказать, что человек - это обезьяна, от которой, как они хвалятся, они произошли". Критиковал эволюционизм космологический, космогонический и биологический свмч. Фаддей (Успенский) (1872-1937 гг.), справедливо указывая, что не могли "круговращение мировой пыли", "бессознательные движения вещества" или "громадный сложный механический процесс" создать вселенную и жизнь на ней, ибо "в каждой былинке, в устройстве и жизни каждого малейшего существа вложено столько разума выше понимания человеческого", в то время как "ни одного живого зерна многовековая мудрость человеческая не смогла создать". Ученый хирург с мировым именем Валентин Войно-Ясенецкий, он же свт. Лука Крымский (1877-1961 гг.) писал: "Дарвинизм, признающий, что человек посредством эволюции развился из низшего вида животных, а не является продуктом творческого акта Божества, оказался только предположением, гипотезой, уже устарелой и для науки. Эта гипотеза признана противоречащей не только Библии, но и самой природе, которая ревниво стремится сохранить чистоту каждого вида и не знает перехода даже от воробья к ласточке. Неизвестны факты перехода обезьяны в человека". Резко критиковали дарвинизм: свт. Николай Сербский (1881-1956 гг.), считая гипотезу о миллионах лет эволюции обезьяны в человека противоречащей силе и всемогуществу Бога; свмч. Владимир Киевский (Богоявленский) (1848-1918 гг.), считая гипотезу о животном происхождении человека низведением человека вниз до уровня самих животных, лишением надежды на вечную жизнь с Богом, оправданием греховных своих страстей, а в научном смысле считая эволюционизм недоказанным.

Священномученик Илларион Троицкий

А свмч. Илларион Троицкий (1886-1929 гг.) утверждал, что "Идея прогресса есть приспособление к человеческой жизни общего принципа эволюции, а эволюционная теория есть узаконение борьбы за существование... Но святые Православной Церкви не только не были деятелями прогресса, но почти всегда принципиально его отрицали" (все цитаты и комментарии взяты из "Священник Константин Буфеев. Православное вероучение и теория эволюции. В защиту святоотеческого учения о сотворении мира, жизни и человека. С-П-б: Общество святителя Василия Великого, 2003. - 495 с.").

2 "Эволюционистские" цитаты св. отцов

Сторонники христианского эволюционизма часто используют некоторые неоднозначно понятые высказывания св. отцов, в которых они видят эволюционистские идеи. Приведем лишь два из наиболее часто цитируемых отрывков и проанализируем их.

Одно такое высказывание принадлежит древнему отцу свт. Григорию Нисскому. Оно находится в его беседе "Об устроении человека", которую следует понимать, как продолжение Шестоднева свт. Василия Великого. Вот наиболее краткий вариант цитаты свт. Григория: "природа естественным образом, как бы по степеням, - разумею отличительные свойства жизни, - делает восхождение от малого к совершенному". Конечно, здесь можно усмотреть эволюционизм, если только захотеть и если не привести полного контекста работы святого отца. Выше автор уже указывал, что, продолжая однозначно креационистский Шестоднев своего брата свт. Василия Великого, свт. Григорий Нисский никак не мог придерживаться эволюционных идей о постепенном развитии природы и жизни. Это мы сейчас и увидим. В главе первой сказано: "...Итак, все уже достигло своего конца. Ибо, как говорит Моисей, совершишася небо и земля (Быт. 2, 1) и все, что между ними, и это, отдельно взятое, украсилось соответствующей красотой: небо - лучезарностью светил, море и воздух - плавающими и летающими тварями, земля - разнообразием всякого рода растений и четвероногих. Все это произвели, из себя сразу в одно и то же время они по Божию изволению, получив на то силы; и земля наполнилась красот, произрастив вместе с цветом и плоды, наполнились луга всем, что видим на лугах, все утесы и горные вершины, всякий склон и всякая равнина, все, что во впадинах, увенчалось зазеленевшей травою и красивыми деревьями, едва только показавшимися из земли и сразу достигнувшими совершенной красоты. Возвеселилось же, вероятно, все, и взыграли созданные Божиим повелением животные, стадами и по родам бродящие по лесам; пением певчих птиц повсюду огласилось все, что было густо покрыто и осенено деревьями. Но вид моря, как следовало, был несколько иной: такой, что во множестве заливов море пребывало в тишине и покое, и, по Божию изволению, затишья и пристани, углубившись в берега сами собою, приучали море к суше и тихим движением волн спорили в красоте с лугами, между тем как легкие и безвредные ветерки на одной только поверхности производили приятную для взоров рябь. И все богатство твари готово было и на земле и на море, но не было еще того, кому пользоваться этим" и далее сразу следует вторая глава с такими словами: "Так, человек - великая эта и досточестная тварь - не обитал еще в мире существ, потому что неестественно было начальнику явиться прежде подначальных, но после того, как уготовано сперва владение, следовало показать и царя. Поэтому, когда Творец Вселенной устроил имеющему царствовать как бы царский некий чертог, и это были сама земля, острова, море и наподобие крыши сведенное над ними небо, тогда в царские эти чертоги собрано было всякого рода богатство; богатством же называю всю тварь, все растения и прозябения, все, что чувствует, дышит, имеет душу. Если же к богатству причислить надо и вещества, какие только по какой-либо доброцветности в глазах человеческих признаны драгоценными, например золото и серебро и те из этих камней, которые любезны людям, то обилие всего этого, как бы в неких царских сокровищницах, скрыв в недрах земли, потом уже показывает в мире будущего человека, заключающихся в нем чудес, частью зрителя, а частью владыку, чтобы при наслаждении приобрел он познание о Подателе, а по красоте и величию видимого исследовал неизреченное и превышающее разум могущество Сотворившего. Поэтому-то человек введен последним в творение - не потому, что, как нестоящий, отринут на самый конец, но потому, что вместе с началом бытия должен был стать царем подчиненных. Как добрый гостеприимец до приготовления снедей не вводит гостя к себе в дом, но, приготовив все благоприлично - убрав, какими следовало, украшениями дом, пиршественную горницу, трапезу, припасши уже пригодное для пиши, - принимает у себя сопиршественника, подобным образом богатый и щедрый Угоститель естества нашего, всякого рода красотами убрав жилище, уготовив этот великий и всем снабженный пир, потом уже вводит человека, вменив ему в занятие не приобретать то, чего еще нет, но наслаждаться тем, что уже есть. Поэтому в основание устройства полагает в нем сугубое начало, смешав с земным божественное, чтобы ради того и другого иметь ему наслаждение, какое сродно и свойственно тому и другому, наслаждаясь и Богом но естеству божественному, и земными благами но однородному с ними чувству".

Следует обратить внимание, что здесь указывается на быстрое сотворение мира и живых существ и быстрое их оформление до совершенного состояния, согласно буквальному пониманию Шестоднева (повторим еще раз этот отрывок): "Все это произвели, из себя сразу в одно и то же время они по Божию изволению, получив на то силы; и земля наполнилась красот, произрастив вместе с цветом и плоды, наполнились луга всем, что видим на лугах, все утесы и горные вершины, всякий склон и всякая равнина, все, что во впадинах, увенчалось зазеленевшей травою и красивыми деревьями, едва только показавшимися из земли и сразу достигнувшими совершенной красоты. Возвеселилось же, вероятно, все, и взыграли созданные Божиим повелением животные, стадами и по родам бродящие по лесам; пением певчих птиц повсюду огласилось все, что было густо покрыто и осенено деревьями". Также из текста ясно, что сотворение человека - некий качественный скачок, когда была вся животная тварь, но не было еще владыки этой твари - человека. А значит, исключается постепенный эволюционный переход от человекообразного предка к человеку разумному, владыке всех тварей.

Далее в главе восьмой с подзаголовком "Почему у человека прямой стан, и о том, что руки даны для слова, а вместе и учение любомудрия о различии душ" сказано: "...Лучше же сказать, прежде, нежели начнем исследование об этом, обратим внимание на сказанное выше, ибо едва не забыли мы того порядка в творении, по которому предшествует прозябение растений из земли, а за ними последуют бессловесные животные и потом по устроении их, - человек. Ибо дознаем из этого, не только, может быть, представляющееся с первого взгляда, а именно что Творцу казались полезными для животных трава, а для человека скот, поэтому созданы прежде животных травоядных их пища, а прежде человека годное к тому, чтобы служить человеческой жизни. Но мне кажется, что Моисей излагает в этом некое сокровенное учение и таинственно сообщает любомудрие о душе, о котором мечтала и внешняя ученость, но не уразумевала его в ясности. Ибо слово учит нас тому, что в трех различиях усматривается жизненная и душевная сила. Есть только некая сила растительная и питательная: приемля годное к приращению питаемого, называется она естественной и усматривается в растениях, потому что и в произрастающем можно примечать некую жизненную силу, лишенную чувства. Но, кроме этого, есть другой вид жизни, которому принадлежит и первый, и к нему присоединена способность управлять собою по чувству. Такова жизнь в естестве бессловесных. Они не только питаются и растут, но имеют чувственную деятельность и чувственное понимание.

Совершенная же жизнь в теле усматривается в естестве словесном: разумею естество человеческое, питаемое, чувствующее, имеющее дар слова и управляемое разумом.

Пусть же у нас принято будет в слове такое деление: из существ иное есть нечто умопредставляемое, а иное - телесное, но деление умопредставляемого на собственные ему части отложено в сторону, потому что не о нем у нас речь. А из телесного иное вовсе лишено жизни, иное же причастно жизненной деятельности. Опять из тел живых иное живет, имея чувства, а иное лишено чувства. Потом чувствительное разделяется опять на словесное и бессловесное. Поэтому законодатель говорит, что после неодушевленного вещества как бы в некое основание существ одушевленных прежде всего образована эта естественная жизнь, осуществившаяся в прозябении растений, потом вводит в бытие тварей, управляемых чувством. И поскольку по этой последовательности из принявших жизнь телесную иные могут быть чувствующими себя и без разумного естества, а естество словесное не иначе может быть в теле, как в растворении с чувственным, то по этой причине последним после растений и животных устроен человек, так что природа каким-то путем последовательно восходила к совершенству. Ибо всякого вида души срастворены в этом словесном животном - человеке. По естественному виду души он питается; с растительной же силою соединена чувствительная, по природе своей занимающая середину между умопредставляемой и вещественной сущностью, в такой мере грубейшая первой, в какой она чище последней. Потом с тем, что есть тонкого и светоносного в естестве чувствующем, совершается некое освоение и срастворение умопредставляемой сущности, чтобы человек составлен был из этих трех естеств.

Так, подобное этому узнали мы от апостола, когда говорил он Ефессянам, желая им да сохранится всесовершенная благодать и тела и души и духа в пришествие Господа (1 Фес. 5, 23), питательную часть называя телом, чувствующее означая словом душа, а умопредставляемое - словом дух. А также и Господь научает в Евангелии книжника предпочитать всякой заповеди любовь к Богу, свидетельствуемую от всего сердца, от всей души и всем помышлением (Лк. 10, 27). Ибо и здесь, мне кажется, слово Писания объясняет уже разность, сердцем называя состояние телесное, душою - естество среднее, а помышлением - высшую умопредставляемую и творческую силу. Отсюда апостол знает три различные произволения и именует плотским то, которое занимается чревом и его услаждениями; душевным - которое в середине между добродетелью и пороком, возвышается над пороком, но не вполне причастно добродетели; и духовным - которое имеет в виду совершенство жития по Богу. Почему Коринфянам, порицая их преданность забавам и страстям, говорит: Плотстии есте (1 Кор. 3, 3) - и не можете вместить в себя совершеннейших учений. В другом же месте, делая некое сличение произволения среднего с совершенным, говорит: Душевен же человек не приемлет яже от Духа: юродство бо ему есть. Духовный же востязует убо вся, а сам той ни от единого востязуется (1 Кор. 2, 14-15). Поэтому, как душевный выше плотского, так в том же отношении духовный превышает душевного.

Итак, если Писание говорит, что человек создан был последним после всего одушевленного, не иное что означается этим, как то, что Законодатель любомудрствует о душе нашей по необходимой некоторой последовательности в порядке, усматривая совершенное в окончательном. Ибо в словесном заключается и прочее, а в чувственном есть, без сомнения, и естественное, последнее же усматривается только вещественным. Поэтому природа естественным образом, как бы по степеням, - разумею отличительные свойства жизни, - делает восхождение от малого к совершенному".

Отсюда видно, что свт. Григорий Нисский говорил не о возникновении живой материи из неживой и не об эволюционном восхождении жизни от менее совершенных форм к более совершенным - не об эволюции во времени он говорил. Он говорил об иерархичном строении материи и иерархии форм движения материи, а также об экологической целесообразности порядка творения:

- сотворение живых организмов (растений) произведено после сотворения неживой материи - земли и воды и пр., полученной ими в основу, на которой они и стали прорастать;

- сотворение одушевленных животных произведено после сотворения неодушевленных растений, чтобы животных предварительно обеспечить питанием;

- сотворение человека произведено после сотворения животных, которыми впоследствии человек станет питаться.

Кроме того, св. отец говорил об иерархичном строении души живых тварей:

- в основу одушевленных существ сначала сотворены растения, обладающие питательной и растительной жизненной силой;

- затем сотворены одушевленные животные, заключающие в себе жизненную силу растений, а также чувственную и управляющую душевную силу;

- затем сотворен человек, заключающий в себе жизненную силу растений и чувственную, управляющую силу животных, а также словесную (разумную) способность, умопредставляемую (духовную) сущность.

Очевидно, что здесь нет речи об эволюционном развитии природы и жизни.

Второе неоднозначное высказывание принадлежит позднему отцу свт. Феофану Затворнику. Но из приведенного выше ясно, что этот св. отец не был сторонником дарвинизма и происхождения человека из обезьяны. Более того, он считал, что Дарвин и дарвинизм с их эволюцией видов и возникновением человека из обезьяньего предка - это, фактически, анафематствованная ересь! Итак, вот неоднозначная цитата свт. Феофана: "Создал Господь тело человека из персти. Это тело что было? Глиняная тетерька или живое тело? - Оно было живое тело - было животное в образе человека, с душою животною. Потом Бог вдунул в него Дух Свой - и из животного стал человек" (цитир. по "Богословские аспекты проблемы согласования православного и эволюционного учений о происхождении человека". Ю.В.Максимов). Но, учитывая ясную антидарвиновскую позицию этого св. отца, правильнее было бы видеть в слове "животное" значение "живое существо", как это толкует Ю.В.Максимов. Кроме того, свт. Феофану принадлежит и такая мысль: "Когда мы характеристику человека перенесем в дух, тогда вся теория Дарвина падает сама собой. Ибо в происхождении человека надо объяснить не то одно, как происходит его животная жизнь, но то паче, как происходит он яко духовное лицо в животном теле с его животною жизнью и душою" (цитир. по "Священник Константин Буфеев. Православное вероучение и теория эволюции. В защиту святоотеческого учения о сотворении мира, жизни и человека. С-П-б: Общество святителя Василия Великого, 2003. - 495 с.").

Так что здесь речь шла не о существовании животного предка человека, в которого якобы Бог вдунул разумную душу - не об эволюционном происхождении человека от обезьяньего предка здесь сказано. Свт. Феофан лишь подробно комментирует краткий момент творения человека из праха земного, когда из праха было сотворено тело с душою живою, подобно сотворению из земли одушевленных животных, а затем, сразу же в это тело был вдунут дух от Духа Божия. Потому человек, с одной стороны, имеет животную жизнь, с другой, человек - духовное лицо. И это последнее гораздо важнее.

Думается, этих двух примеров пока достаточно, чтобы показать отсутствие однозначных эволюционистских мыслей у тех св.отцов, которым подобные мысли пытаются присвоить христианские эволюционисты.

Сентябрь 2011 г.