Скородумов Владимир Владимирович : другие произведения.

Взгляд на историю-10 Век Просвещения

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


  
   X. Век Просвещения
      -- 10.1. Эпоха Просвещения
      -- 10.2. Европейское равновесие
      -- 10.3. Кризис монархической Франции
      -- 10.4. Германская империя в эпоху Просвещения
      -- 10.5. Просвещение в Южной Европе
      -- 10.6. Парламентская олигархия в Англии
      -- 10.70 Россия после Петра
      -- 10.8. Время Екатерины Великой
      -- 10.9. Крах Речи Посполитой
      -- 10.10. Кризис Османской империи
      -- 10.11. Упадок исламского мира
      -- 10.12. Самоизоляция Восточной Азии
      -- 10.13. Британское вторжение в Индию
      -- 10.14. Колонизация Америки
      -- 10.15. Война за независимость Английской Америки
      -- 10.16. Первые десятилетия США
      -- 10.17. Великая Французская революция
      -- 10.18. Жирондисты и монтаньяры
      -- 10.19. Директория
      -- 10.20. Наполеоновские войны
      -- 10.21. Европа под властью Наполеона
      -- 10.22. Британия в период революционных и Наполеоновских войн
      -- 10.23. Россия во время Наполеоновских войн
      -- 10.24. Крушение Наполеоновской империи
  
  
  
  
  
   X. Век Просвещения.
  
  
   К веку Просвещения здесь отнесен столетний период между концом войны за Испанское наследство и завершением Наполеоновских войн. Эти границы, и верхняя, и нижняя, определяют смену эпох в Европе. В других регионах, кроме Европы, переломных событий в этот период не было. Само понятие Просвещения тоже характерно для Европы и тесно связанных с ней регионов - обеих Америк и России. Просвещение означало прежде всего победу светской идеологии, науки и образования над религиозными ценностями. Это стимулировало изменения в государственном и социальном устройстве. Процесс утверждения светских ценностей в Европе начался уже в XVII в., Просвещение же стало переломным моментом на этом пути. Завершился процесс грандиозным столкновением между сторонниками нового и старого порядка, сначала на национальном, затем на межгосударственном уровне. В ходе этого столкновения идеи Просвещения показали свою ограниченность, но не были забыты и легли в основу новой идеологии.
   При всей важности Просвещения и его политических следствий в этот же период произошло более глобальное событие - начало индустриальной революции. Не будь ее, Просвещение, Французская революция и Наполеоновские войны могли бы остаться ярким эпизодом истории без далеко идущих последствий. По своему значению индустриальная революция может идти в сравнение только с неолитической революцией, когда человечество перешло от присваивающего к производящему хозяйству. Теперь впервые основным занятием людей стало производство промышленных товаров в небывалых прежде масштабах. Человек оторвался от природы и стал уничтожать ее с удвоенной энергией. Преобладание индустрии над сельским хозяйством привело к изменению законов экономики, земля перестала быть основой могущества, законы рынка развернулись в полную силу, насколько это возможно на практике. Человек, занятый прежде тяжелым физическим трудом, в основном на земле, стал перекладывать самые тяжелые работы на машины и вскоре уже не смог без них существовать. Разумеется, индустриальный сектор не может существовать без аграрного. Одной из предпосылок промышленной революции стал скачок производительности труда в сельском хозяйстве Европы, скачок, который позволил увеличить потребление и высвободил рабочие руки. Теперь же, с началом промышленного переворота аграрный сектор становится периферийным и подчиняется во многом законам индустриального.
   Началом индустриальной революции стало изобретение и внедрение в производство высокопроизводительных механических станков и паровых машин. Технические предпосылки индустриальной революции существовали, отчасти, уже в эллинистическо-римскую эпоху, затем в Европе начиная с XV-XVI вв. Они существовали и в Китае, по крайней мере, с эпохи Сун или даже Тан. Однако только в Европе XVIII в. сложились все необходимые условия - быстрое развитие науки, собственно технические наработки, высокий уровень грамотности, наличие свободных капиталов и высокая степень их защищенности, достаточно высокая цена рабочей силы, чтобы стимулировать переход к машинному труду, быстрый прогресс в сельском хозяйстве. Огромную роль сыграла способность английской олигархии пренебречь интересами массы сограждан. В остальных странах Европы и всего мира правящие круги справедливо связывали внедрение высокопроизводительной техники с риском социальной катастрофы и общего бунта. Для XVIII и даже начала XIX в. можно говорить о победе индустриальной экономики только в Англии, и то очень условно.
   В течение всего столетия Европа развивалась более высокими темпами, чем другие регионы. Теперь она лидировала не только в военном и морском деле, но и во всех сферах техники, естественных науках, в уровне общей грамотности и высшего образования, производительности труда, эффективности капиталовложений. Это позволяло ей эксплуатировать остальной мир и накапливать капиталы, необходимые для вложений в промышленность и развитие инфраструктуры.
   В XVIII в. европейские корабли открыли почти все обитаемые и необитаемые острова и обошли берега континентов. Для них оставались недоступными северные побережья Америки и Азии и Антарктида. Самыми известными плаваниями столетия стали три экспедиции Кука. Кук открыл ряд архипелагов, впервые прошел вдоль восточного побережья Австралии, закрыл легенды о проливе, разрезающем Северную Америку, и огромном обитаемом Южном материке. В Северной Америке английские экспедиции Херна и Макензи в 1770х-1780х пересекли материк от Атлантического океана к Ледовитому. Макензи затем пересек континент к Тихому океану через Канаду. В начале XIX в. подобное пересечение в более южных широтах выполнила американская экспедиция Кларка и Льюиса. В Африке шотландский врач Парк, за ним другие исследователи начали исследование совершенно неизвестного европейцам бассейна Нигера. Вообще же большая часть Внутренней Африки, особенно Восточной, вся Внутренняя Австралия, значительная часть Канады и Амазонии, центр Азии оставались пока для европейцев неведомыми землями.
   Открывая новые для себя земли, европейцы в большинстве случаев старались превратить их в свои владения. Монопольные компании в роли организаторов колонизации постепенно отходили на второй план. Дело колониальных захватов брали в свои руки непосредственно государства. Это было связано не столько с сопротивлением местных жителей, сколько с обострившимся соперничеством между европейскими державами. Соперников можно было одолеть, только непосредственно опираясь на всю военную мощь родного государства. Монопольные компании постепенно оттеснялись в сферу чисто коммерческих операций, затем теряли монопольные права и сходили со сцены. В колониальной борьбе безусловно лидировала Великобритания, располагавшая самым мощным флотом и хорошо осознавшая важность колоний. К началу XIX в. в европейских колониях и почти колониях обитало немногим меньше людей, чем в Европе. Стоимость колониального экспорта была сопоставима со стоимостью европейского.
   Жители заморских стран для европейцев-романтиков были благородными дикарями, для европейцев-прагматиков - либо опасными животными, либо даровой рабочей силой. Новая Европа не стремилась тогда навязывать свой образ жизни другим народам. Только испанцы упорно пытались превратить индейцев в свое подобие, и в результате родилась латиноамериканская цивилизация, совместившая испанские и индейские традиции. Число жертв колониальной экспансии оценить трудно. Во-первых, не могло быть никакой статистики, во-вторых, невозможно разделить естественные смерти и вымирание от новых болезней, голода и общей неустроенности, в-третьих, современные историки любят преувеличивать число жертв колонизаторов. Во всяком случае, число прямых и косвенных жертв колонизации в XVIII в. исчисляется по всему миру несколькими десятками миллионов. В XIX в. число жертв было не меньше. В изолированных прежде регионах население сократилось во много раз, не столько от прямого насилия, сколько от эпидемий. Уцелевшие оказались в полурабской зависимости, сохраняя в общих чертах прежний уклад жизни при резко упростившейся социальной структуре общества.
   Колониальные захваты и связанные с этим бедствия не мешали быстрому общему росту населения Земли. В начале XIX в. в мире проживало не менее миллиарда человек, близко к естественному пределу для аграрного общества. Из них в Европе без России и Турции жило порядка 120 миллионов, немногим меньше в колониях и полуколониях Европы. Больше половины населения Земли находилось вне сферы прямого господства европейской цивилизации. Реакция на распространение влияния европейцев была в этих странах разнообразной. Россия стала самым ярким примером последовательной и сравнительно успешной модернизации по европейской модели при сохранении национальных особенностей. Это и неудивительно, учитывая этническую и географическую близость русских и европейцев. На другом полюсе находились Китай, Япония, Корея и Сиам, которые не только отвергали модернизацию, но и пытались порвать все связи с быстро менявшимся внешним миром. Остальные независимые государства пытались проводить выборочную модернизацию по отдельным параметрам, как правило, без большого успеха.
   XVIII в. стал временем рождения современного человека. Этот человек избавился или наполовину избавился от тяжелого физического труда и попал в зависимость от техники (сначала от работы паровых машин, затем от работы электрических сетей, теперь еще и от компьютерных). Он стал отходить от религии и взамен попал в плен либеральной идеологии. Численность населения Земли именно в этот период превзошла критическую отметку, качественно возрос уровень давления на природу. В эпоху Просвещения сформировались основы современного государственного устройства, основы современной системы здравоохранения, всеобщего образования, первые основы коммунальных служб, понятие о гражданском обществе, идея свободного рынка и всесилие прессы. Конечно, почти все эти черты современного общества появились раньше и получили полное развитие в более поздние эпохи. Однако именно XVIII век вместе с началом XIX стал переломным этапом в истории человечества, после которого возврат к старому был уже невозможен.
  
  
  
   10.1. Эпоха Просвещения.
  
   Столетняя эпоха Просвещения в Европе хронологически почти совпадает с XVIII веком. Светские монархи в это время вели войны за европейскую гегемонию, не вспоминая уже о конфессиональных разногласиях или используя их только как повод для военных действий. Светские начала доминировали в культуре, науке и образовании. Интеллигенция, аристократия, а за ними и значительная часть средних слоев стали проявлять равнодушие к религии при сохранении формальной лояльности к церкви. Широко распространились идеи деизма - Бог создал мир, но не вмешивается в ход событий. На пике Просвещения рационально мыслящие интеллигенты стали подвергать сомнению тезис о загробном воздаянии по делам и, наконец, саму идею Бога. Место религии стал занимать культ разума. В 1725 итальянец Вико сформулировал идею прогресса - постепенного развития европейской цивилизации в лучшую сторону, что выражается прежде всего в замене суеверия религией, а затем наукой. Со времен Просвещения культ прогресса стал идеологической основой европейской цивилизации.
   Идеи Просвещения остались бы достоянием узкого круга элиты без роста массовой грамотности. К концу XVIII в. в начальных школах учились почти все мальчики Швеции и Дании, большинство мальчиков в Англии и основной части Германии, примерно половина во Франции. Постепенно функции учителей переходили от священников и пасторов к светским учителям, которых содержали общины и городские власти за счет специального налога. Университеты также постепенно выходили из-под контроля католической и протестантских церквей, контроля, который ощущался еще в XVII в. Но особенно заметны были численный рост и секуляризация средних школ, общих и профессиональных. Это вызывалось прежде всего жесткой конкуренцией великих держав, ростом потребности в специалистах в области военного дела, государственной службы, техники, медицины, в учителях и юристах. По тем временам средние школы готовили специалистов такого типа, каких теперь готовит университет и были даже менее доступны - их заканчивало от 1 до 10% населения. В светской школе изучали прежде всего классическую древность и естественные науки. Религиозное воспитание отходило на второй план.
   С появлением дифференциального и интегрального исчисления началась быстрая математизация науки, перевод ее на язык формул. Математика XVIII в. вышла уже далеко за пределы теперешнего школьного курса (Эйлер, Лагранж, Лаплас). В то же время большинство научных трудов имело преимущественно описательный характер. Очень популярны стали энциклопедии и классификации. К концу XVIII в. распространились идеи эволюции живого мира, Земли и Вселенной. Самыми популярными в свое время эволюционными теориями были грандиозная система Бюффона, космогоническая идея Канта и созданная во многом на ее основе, но обоснованная математически теория Лапласа. Лаплас, в отличие от Бюффона и Канта, в принципе игнорировал идею Бога и сводил развитие мира к механическому движению. Вообще, механическое движение виделось ученым эпохи Просвещения как основа развития мира, который не может уклониться в своем движении от выполнения законов механики. Отсюда следовал тезис о строгой предопределенности всего происходящего, но не в религиозном, а в механическом смысле. В принципе будущее в этой системе мира могло быть вычислено математически. В противовес эволюционизму катастрофисты во главе с великим палеонтологом Кювье учили о развитии как о серии катастроф, которые в корне меняют облик Земли и Вселенной и объясняют смену форм жизни.
   В развитии науки огромную роль сыграло формулирование понятий силы, энергии, электрического заряда. Были созданы основы теории упругости и теории колебаний. Это было немыслимо без развития высшей математики и математизации физики. Удалось в общих чертах определить природу звука, цвета, запаха, магнетизма, молнии и других явлений природы. Уже в 1729 Грей открыл электрическую проводимость, затем Дюфе высказал идею о положительных и отрицательных электрических зарядах. Позже последовали изобретение "лейденской банки", открытие Кулоном в 1785 основного закона электростатики и создание Вольта в 1802 источника постоянного тока. Европа оказалась на пороге электрического века, но до открытия электромагнитной индукции и создания источников переменного тока электричество могло иметь только ограниченное применение.
   На грани XVII-XVIII вв. англичанин Бойль сформулировал концепцию строения вещества из молекул и атомов. На протяжении XVIII в. эта теория стала общепризнанной. Утвердилось представление о теплоте как следствии движения молекул. Это понятие легло в основу теоретической термодинамики, получившей особое развитие с появлением паровых машин. С другой стороны, из атомно-молекулярной теории родилась научная химия. В XVIII в. химики открывали все новые простые вещества, устанавливали строение сложных, получали новые химические реакции. В 1770х Лавуазье открыл природу горения как окисления и сформулировал закон сохранения вещества. Затем Дальтон ввел понятие атомного веса и предложил принятую и сегодня концепцию химических связей. Химия стала выводить европейскую медицину из хирургического тупика, хотя это и до сих пор еще далеко не решило всех ее проблем. В конце XVIII в. спектр медицинских поисков был даже шире, чем в последующие времена - таблетки, гипноз, магнетизм, водолечение и пр. Очень важным для развития медицины и биологии стало изобретение и улучшение микроскопов. Появилась теория о микробах как возбудителях болезней. К середине столетия появилась первая вакцина против оспы и начались систематические прививки.
   Технический прогресс шел поначалу в отрыве от теоретической науки. При этом увеличивался технический отрыв европейской цивилизации от остального мира. В XVIII веке появлялись все более сложные системы передач, преобразователи энергии, станки, новые экипажи, насосы, сложные игрушки-автоматы. В 1783 в воздух поднялся первый воздушный шар.
   Переломным моментом в развитии Европы стало появление в Англии 1760х фабрик с большим количеством высокопроизводительных станков. Это в корне поломало всю прежнюю социальную структуру европейского общества. Не менее важными были технические последствия. Станки требовали источников дешевой энергии. Сначала ориентировались на водяные двигатели, но этого было явно недостаточно. В 1782 англичанин Уатт создал эффективную паровую машину, надолго решившую проблему двигателя. Собственно, паровые машины были известны еще в александрийскую эпоху, в XVIII в. строились в разных странах, но только в Англии конца века оказались востребованы настолько, чтобы за их улучшение взялись всерьез. В начале XIX в. в течение нескольких лет появились паровой автомобиль, пароход и паровоз. Главной сферой применения паровых машин и механических станков оставалась промышленность, в первую очередь текстильная. Резкий рост промышленного производства делал товары более доступными. Континентальные государства до 1815 индустриальная революция почти не затронула, но ее социальные последствия из-за британской конкуренции стали ощущать и там. Сложная техника стала уже требовать математических расчетов при ее создании. На стыке науки и производства родилась престижная тогда профессия инженера.
   Весь XVIII век улучшалась европейская инфраструктура. Сначала во Франции, затем и в других странах Европы стали строить мощеные дороги, по качеству не уступавшие древнеримским. Это сразу ускорило и удешевило перевозки. В разных странах, но особенно активно в Англии, строились судоходные каналы. Дороги и прибрежные моря Европы постепенно очищались от разбойников и пиратов. Избыток в Европе свободных капиталов привел к удешевлению кредита (примерно до 10% годовых), и это тоже ускорило оборот капитала. Снижение накладных расходов сыграло почти такую же роль в развитии массового производства, как и технический прогресс в промышленности.
   Базой для промышленного роста был подъем сельского хозяйства. Прежде всего он коснулся Англии, в меньшей мере других стран. Значительно интенсифицировалась обработка земли, выводились высокопродуктивные породы скота и сорта растений. Такие заморские культуры, как кукуруза, рис, картошка, помидоры, огурцы, фасоль получили всеевропейское распространение. Многие огородные культуры вышли на поля, их производство соответственно увеличилось и удешевилось. Улучшался севооборот, появились машины на конной тяге. Прежде всего улучшения вводились в крупных централизованных поместьях, значительно позже - в крестьянских хозяйствах. Устойчивый экономический подъем продолжался с 1720 по 1770, и к концу этого периода объем сельскохозяйственного производства превысил значения периода Римской империи и Высокого средневековья. Соответственно выросло и население, по наиболее вероятным подсчетам на 50%. Все это происходило в условиях похолодания, которое в начале XVIII века достигло, вероятно, своего апогея. Оборотной стороной аграрного прогресса стало дальнейшее усиление нагрузки на природу и появление в деревне массы лишних людей.
   Уровень жизни основной массы европейцев устойчиво рос весь XVIII в. Пища стала более обильной и разнообразной. Увеличилось потребление мяса, в массовый обиход вошли картошка, сахар, кофе. В конце XVIII в. появились варенье и сэндвичи, в первые годы XIX - подсолнечное масло. Мужская одежда приобрела, прежде всего в Англии, близкий к современному облик - длинные брюки, рубашка и сюртук. "Галантный век" - эпоха с конца XVII в. до 1780х - характерна необычайно сложной и плотной одеждой, париками, обильными украшениями, пудрой у мужчин и женщин, метровыми прическами состоятельных дам. К концу этого периода моды стали упрощаться и демократизироваться, во многом под влиянием демократического крыла просветителей. Исчезали парики, мушки, мужская косметика, меньше стало украшений, дамские платья стали свободными.
   Стиль барокко в XVIII в. продолжал господствовать прежде всего в периферийных странах - Австрии с Чехией, России, Польше, Италии. Во Франции, Германии и отчасти Англии на первый план с 1710х вышел стиль рококо - выродившееся барокко. Оно характерно господством мелких деталей, затейливостью, обилием позолоты, всем своим обликом выражало культ наслаждения. Это было понятно, в галантный век на первый план вышли удовольствия. Уже в середине XVIII в. рококо стало уходить в прошлое, уступая место классицизму.
   Классицизм развивался в двух основных версиях - французской и английской. Французский классицизм делал упор на ценности Древнего Рима с его культом гражданских добродетелей, дисциплины, государства. Для него характерны крупные масштабы, размеренность и строгость стиля. Английский классицизм, подобно древнегреческому, изначально был соразмерен человеку, старался сделать жизнь состоятельного человека удобной без вычурности. С середины XVIII в. классическая эстетика, преимущественно во французском варианте, распространяется по всей Европе. На грани XVIII-XIX вв. сложился высокий классицизм, ампир, тяготевший к парадности и грандиозным формам и давший непревзойденные шедевры в скульптуре и, особенно, в архитектуре. В живописи и литературе классические формы выглядели довольно искусственно.
   В историю искусства Европа эпохи Просвещения вошла прежде всего благодаря музыке. Это был век Баха, Генделя, Гайдна, Вивальди, Моцарта и, на исходе столетия, Бетховена. Рядом с этими гениями работали десятки музыкантов, которые составили бы славу любой эпохи. Европейская музыка середины XVIII - начала XIX в. стала классической не в смысле подражания древним моделям, а как образец, на который равнялись или который пытались оспаривать музыканты последующих столетий на разных материках.
   Основными увлечениями большинства представителей европейской элиты оставались любовные приключения, вино, балы, карты, охота, дуэли. Однако значительно вырос интерес к науке, искусству, ведению хозяйства. Многие аристократы и богачи сами пытались по мере сил заниматься науками и искусствами или превращались в меценатов. Видные ученые, философы, писатели, художники, музыканты стали признанной частью элиты. В среде столичного и провинциального дворянства возрождался культ чести. В то же время ослабление влияния религии при отсутствии другого хорошо обоснованного морального императива закономерно вело к вседозволенности. Политики XVIII века отличались потрясающей продажностью, такую трудно отыскать даже в наше время. Взятки у врагов и друзей брали совершенно открыто, за взятки проигрывали сражения, продавали на убой целые армии, заключали откровенно невыгодные договоры, принимали заказные законы, и делали все это, особо не маскируясь. В этих условиях идеи просветителей выглядели альтернативой царившему беспределу, и этим отчасти объясняется их успех.
   Собственно круг просветителей был невелик - несколько сотен философов, ученых и писателей, работавших в разных европейских странах на протяжении столетия. Численно и идейно преобладали французы. Исключительно активные люди, просветители оказывали огромное влияние на грамотных современников в условиях идеологического вакуума. Почти всех просветителей отличало отрицательное отношение к церкви, особенно католической. Часть из них находилась на позициях деизма, часть проповедовала атеизм (Дидро, Юм, Гольбах, Гельвеций, Кондорсе), часть (Вольтер, Лессинг), не веря в Бога, провозглашала необходимость веры для масс, некоторые, как Руссо, искренне верили в Бога, но отрицали официальную церковь. В плане научной методологии просветители выдвигали как главный критерий научности соответствие информации здравому смыслу, требовали находить рациональное объяснение каждому явлению. Наука основывалась теперь на эксперименте, по возможности воспроизводимом, или на регулярном наблюдении явления. Это избавило науку от многих устаревших догм, создало условия для невиданного ранее расцвета точных наук и в то же время отсекло от науки все, что касается изучения невоспроизводимых явлений. Известно много постановлений главного оплота просветителей, Французской Академии, которые объявляли ненаучными и, следовательно, несуществующими разнообразные природные явления, включая падение метеоритов. В социальном плане просветителей объединяло стремление к ликвидации сословных и религиозных привилегий, более гуманным наказаниям, строго формальному судопроизводству, развитию всеобщего светского образования. В этическом плане просветители в массе своей выступали как разумные эгоисты, сторонники максимально полного удовлетворения потребностей каждой личности без насилия над окружающими. Сборник сентенций прославленного американца Франклина воспринимается теперь не просто как набор банальностей, а как воинствующая пошлость, но в свое время это не было ни пошлостями, ни банальностями и с восторгом воспринималось просвещенной публикой.
   Просвещение вызвало к жизни оппозицию, прежде всего в церковных кругах, но к ней в образованном обществе мало прислушивались. Однако уже во второй половине XVIII в. односторонний характер Просвещения стал осознаваться и неортодоксальными философами. С резкой критикой чрезмерного рационализма новой философии, за уважение человеческих чувств, выступил Жан-Жак Руссо, несомненный представитель Просвещения и в то же время отец европейского романтизма. Иммануил Кант в 1760х-1770х постарался дать поверхностной философии французских просветителей глубокое обоснование и при этом сам ясно показал ее ограниченность. Главное поле интересов Канта лежало в исследовании человеческого "Я". Эти идеи развил (может быть не в лучшую сторону, судить не берусь) соотечественник Канта Фихте. Шеллинг, будучи совсем молодым человеком, в 1790х сформулировал свою теорию диалектического развития живого и неживого мира.
   Основная часть образованной публики не могла адекватно воспринимать сложные философские дискуссии, ограничиваясь заучиванием основных тезисов модных писателей. О сравнительно доступных по содержанию книгах Вольтера и Руссо легко можно было поговорить в обществе, но пустоту души, вызванную отходом от религии, это не заполняло. Весь XVIII век, особенно в его вторую половину, в Европе блистали различные авантюристы. В светских салонах околачивались лица, выдававшие себя за бессмертных магов. Общество увлекалось сеансами ясновидения, передачей мыслей на расстояние, экзотическими методами лечения и психологического оздоровления. Теперь уже нельзя быть уверенным, что в суете тех лет, когда новыми теориями быстро увлекались и быстро их оставляли, не были упущены какие-то реальные открытия. Мистика, конечно, не смогла занять место религии, как не смогла ее полностью заменить и идеология, но для осознания этого потребовалось много десятилетий.
   Активными проводниками новых идей стали масонские ложи. Время основания лож неизвестно, первые достоверные данные относятся к Англии последней трети XVII в. Масоны преобразовали под себя средневековый цех каменщиков и архитекторов и унаследовали его атрибутику. Внутри лож утвердилась строгая иерархия, атмосфера секретности, прием сопровождался устрашающими обрядами, а за измену ложе или разглашение ее тайн грозила смерть. В ложи массами вступали интеллигенты, аристократы, буржуа, государственные служащие - масоны способствовали взаимной карьере. В век общего увлечения мистикой не менее привлекательной выглядела туманная философско-религиозная концепция масонов, противопоставленная христианству, особенно католицизму. В союзе с масонами или как их филиал действовали и другие тайные общества. Наибольшую известность приобрело сильно политизированное общество иллюминатов.
   Социальные, а во многом и политические лозунги, выдвигаемые видными членами масонских лож, часто противоречили друг другу. Главным политическим идеалом масонов было и остается всемирное государство с широкими политическими свободами, подчиненное тайному правительству мудрых. Враждебность к католической церкви и стремление развивать светское образование роднили масонов с просветителями, многие из которых тоже были членами лож. Вопрос о реальном влиянии масонов на политику европейских, и не только европейских правительств в XVIII-XX вв. очень сложен и часто заслоняется демагогией с обеих сторон. Несомненно, что большинство видных политиков Европы и связанных с ней регионов в эти столетия или принадлежали к масонским ложам, или были с ними связаны. Бесспорно также, что некоторые правительства формировались под прямую диктовку мастеров масонских лож. Однако не менее очевидно, что на высоких постах большинство масонов руководствовались не столько указаниями мастеров, сколько своими личными, партийными и классовыми интересами. Вроде бы прослеживается закономерность, по которой в стабильные периоды истории прямое влияние лож на формирование политического курса растет, в критических ситуациях падает до нуля, что, в общем, совершенно естественно. Тот факт, что масоны, по крайней мере до середины XIX в., охотно шли на обострение ситуации, вряд ли говорит в пользу их особой мудрости.
   Масоны, философы-просветители, политики-либералы, члены полуоппозиционных правительству корпораций действовали часто как единый блок, не лишенный противоречий. Достаточно часто масоны и просветители делали ставку не на борьбу с властью, а на воспитание королей-философов, просвещенных абсолютных монархов. Просвещенный абсолютизм к середине века стал модой, которой старались следовать, если не на деле, то хотя бы на словах почти все монархи. "Короли-философы" ограничивали права церкви, развивали светское образование, активно проводили политику меркантилизма, отменяли часть устаревших сословных и корпоративных привилегий. Постепенно уходили в прошлое пытки, колодки, телесные наказания, особо жестокие формы казней. В конце столетия в Швейцарии состоялась последняя в Европе казнь ведьмы. При этом казней вообще в просвещенной Европе меньше не стало, каждый год выносились тысячи смертных приговоров даже за незначительные преступления. Экономическая политика просвещенных монархов шла в русле меркантилизма с постепенным уклоном в сторону большей свободы торговли. В целом политика просвещенного абсолютизма отражала не столько отвлеченные идеи философов, сколько практические потребности монархий, и была успешной в меру своей прагматичности.
   Политика поощрения сословных различий, характерная для XVII в., в XVIII в. стала сходить на нет. Решающую роль здесь сыграла не столько новая идеология, сколько новые экономические реалии, ломавшие традиционные сословные структуры. Буржуазия сильно выросла в числе, еще больше выросла ее экономическая мощь, резко повысился уровень образования. В конце столетия уже большинство чиновников, юристов, ученых, писателей, специалистов всех категорий были выходцами из податных сословий. Дворянство удерживало преобладающие позиции при дворе, в армии и дипломатии, да и то больше благодаря сохранению привилегий. Третье сословие стало осознавать, что в случае крайней необходимости оно смогло бы и вообще прожить без дворянства. В то же время стремительно росли социальные противоречия внутри третьего сословия. Финансисты, купцы, часть промышленников вместе с интеллектуальной элитой оторвались от основной массы податного населения. Основная масса трудящихся за сто лет стала жить лучше, чем раньше, массовая нищета уменьшилась, но сохранился самый нижний слой общества, 10-15% нищих поденщиков и бродяг.
   В комплексе изменений, происходивших в Европе в век Просвещения, деятельность самих просветителей выглядит далеко не самым важным фактором. Они скорее давали ожидаемые обществом ответы, достаточно простые, созвучные ожиданиям, и в то же время не совпадавшие с надоевшими тезисами. Многие из них искренне любили народ, но почти все имели смутное представление о его жизни и интересах. Народ был для них скорее объектом изменений, чем арбитром, определяющим политический и социальный курс. Когда в конце XVIII в. разразились Великая революция и всеевропейская война, спровоцированные наследниками просветителей, они сами же оказались среди жертв этих событий.
  
   10.2. Европейское равновесие.
  
   В XVIII в. внешняя политика европейских государств основывалась уже не на династических и конфессиональных принципах (о династических правах вспоминали как об удобных основаниях для начала войны), а на защите национальных интересов. В Европе сложилось равновесие сил великих держав. В клуб великих держав входили Франция, Великобритания, Австрийский имперский дом, Пруссия и Россия. Испания и Голландия превратились во второстепенные державы, хотя их иногда приглашали для участия в дипломатических мероприятиях ведущих государств. Европейская политика держалась на равновесии сил внутри большой пятерки. В случае чрезмерного усиления одной из держав или роста ее агрессивности остальные державы вступали в союзы, с целью восстановить равновесие. В результате войны этого периода принимали общеевропейский характер, но при этом их общая продолжительность между 1714 и 1792 была существенно меньше, чем в любое из предыдущих столетий. С малыми странами не считались, но как раз в это время они обрели относительную безопасность - этим были озабочены соперники агрессивных соседей. Политика равновесия с некоторыми изменениями перешла из XVIII в XIX, а затем на глобальном уровне в XX век.
   В XVIII в. дипломатическая практика приобрела формы, близкие к современным. Сколько-нибудь крупные державы по примеру Венеции завели постоянные посольства при иностранных дворах. Послы имели ранг министров, сотрудники посольств пользовались неприкосновенностью, территория посольств - экстерриториальностью. Дипломатическая переписка велась на французском языке. Дипломаты и министры всех без исключения европейских держав, как и их сотрудники рангом помельче, отличались в это время поразительной продажностью. Каждый двор определял специальные суммы на подкуп иностранных вельмож и чиновников. Факт получения и передачи взятки даже не скрывался. Наказать взяточника могли не за получение денег, а только за откровенно предательские действия, и то это случалось очень редко. При этом получение денег не гарантировало исполнения взятых на себя взяточником обязательств. Государи тоже включились в эту кампанию торговли интересами и продавали свои армии на службу иностранным державам.
   Главным творцом политики европейского равновесия была Великобритания. Сразу после войны за Испанское наследство умер Луи XIV, и его внук Филипп Испанский предъявил претензии на французский трон. Англия вступила в союз с Францией, империей и Голландией и заставила Филиппа отказаться от своих притязаний. Как побочный результат этого конфликта Габсбурги уступили Савойе Сардинию в обмен на более ценную Сицилию. Затем четверка пыталась помочь Швеции против России в конце Северной войны, но тут обнаружилось противоречие между ее участниками, и союз развалился. Габсбурги вступили в союз с Россией в расчете на совместные действия против турок и использование русских армий в международных конфликтах. В этом они не прогадали - русские армии до середины XIX в. отправлялись в Европу защищать чужие, в основном австрийские интересы. С другой стороны, союз с Веной был выгоден и Петербургу - их интересы частично совпадали. В 1733-1735 произошла маломасштабная война за Польское наследство. Россия и Австрия посадили на польский престол своего ставленника и отразили попытки Франции сделать польским королем Станислава Лещинского. По итогам войны произошел новый обмен монархами - Неаполь с Сицилией получили короля из дома Испанских Бурбонов, муж австрийской наследницы был переведен из Лотарингии в Тоскану, Лотарингия досталась Станиславу, а после его смерти вошла в состав Франции.
   В первой половине столетия на арену большой политики вышли две новые великие державы - Россия и Пруссия. Россия оставалась в Европе довольно чужеродным государством, но игнорировать ее возросшую военную мощь и стремление верхушки вписаться в европейскую цивилизацию было просто опасно. Ресурсы Пруссии были заметно меньше, чем России, но они полностью направлялись на усиление военной мощи государства. Курфюрсты и короли Пруссии в течение 100 лет последовательно привлекали в страну эмигрантов, модернизировали государственные структуры, способствовали подъему производства и все полученные средства вкладывали в военное строительство. Прусская армия стала четвертой в Европе после французской, русской и имперской. Фридрих II Великий (1740-1786) довел до совершенства линейную тактику и навел в своей наемной армии жесткую дисциплину. Наемники составляли основу армий всех европейских государств, только офицерский состав подбирался из местного дворянства. Исключение составляли Россия и с середины века Австрийские владения, где солдат набирали на основе рекрутского набора. В этих же двух государствах сохранилась иррегулярная конница - кроатская (южнославянская) в Австрии и казачья, башкирская и калмыцкая в России.
   В 1740 все владения Австрийского дома после смерти последнего Габсбурга унаследовала его дочь Мария-Терезия. Остальные великие державы заранее согласились с этим решением, но, когда факт свершился, взяли согласие назад. Франция, Пруссия, Бавария, Саксония и Испания не признали Марию-Терезию. Имперская корона и собственно Австрия с соседними герцогствами должны были перейти к Баварии, Чехия - к Саксонии, Силезия - к Пруссии, Южные Нидерланды - к Франции. Коллегия курфюрстов избрала императором Карла Виттельсбаха, герцога Баварии. Однако Мария-Терезия получила поддержку России и Англии и, главное, сама проявила исключительную энергию. В начале 1741 она вопреки мнению осторожных советников лично отправилась в Венгрию на заседание сейма, где дворяне уже выбирали себе нового короля. Эффект от появления в зале юной женщины с новорожденным сыном на руках превзошел все ожидания - сейм под сабельный салют и восторженные вопли депутатов тут же единогласно избрал Марию-Терезию королевой, сто тысяч венгерских дворян сели на коней. Остальные провинции тоже поддержали наследницу и выставили в ее поддержку более или менее значительные воинские формирования. Началась война за Австрийское наследство.
   В 1741 прусская армия Фридриха II заняла Силезию, затем вступила в Прагу. Австрийские войска разбили баварцев и в январе 1742 заняли Мюнхен. В дальнейшем австрийцы вывели из войны почти всех своих германских противников. Только Фридрих II вел войну довольно успешно, несколько раз брал и оставлял Прагу, в 1745 выиграл кровопролитное сражение при Хохенфриденберге и в том же году заключил с Веной сепаратный мир на условии передачи ему Силезии. Императором был избран муж Марии-Терезии Франц Лотарингский. На Рейне и в Бельгии шли вялотекущие действия австрийских и английских войск против французской армии. Здесь французы под командованием Морица Саксонского одержали несколько побед, которые дались дорогой ценой и не привели к существенным результатам. На море английский флот одержал несколько побед над франко-испанским. Итогом войны стало сохранение на имперском престоле Габсбургов (фактически - Лотарингской династии, принявшей имя Габсбургов) при переходе Силезии к Пруссии.
   В 1756 Пруссия заключила союз с Англией. Против них выступила коалиция в составе Франции, Австрии, России, Испании, Саксонии и Швеции. Началась Семилетняя война. Фактически это были две параллельно шедшие войны - сухопутные военные действия Пруссии против коалиции держав и англо-французская война на море и в колониях. В этой второй войне Англия одержала решающую победу как из-за полного превосходства ее флота, так и благодаря невниманию Франции к своим заморским владениям. Французский военный флот практически перестал существовать, Англия отняла у Франции Канаду, обширные территории в бассейне Миссисипи, практически вытеснила французов из Индии. С 1763 Англия превратилась в общепризнанную владычицу морей.
   В Семилетней войне во всем блеске проявился военный талант Фридриха Великого. Он умело маневрировал, стремительно перебрасывал войска на угрожаемые направления, наносил удары главными силами на узких участках и раз за разом одерживал победы над более многочисленным противником. Однако на этот раз прекрасно обученной и вымуштрованной прусской армии противостояли войска почти всей Европы. Война для Пруссии шла на четырех фронтах - австрийском, французском, русском и шведском при решающей роли австрийского. В 1756 прусские войска легко захватили Саксонию и двинулись в Чехию. Фридрих осадил Прагу, взять ее не смог, летом 1757 потерпел поражение от австрийского фельдмаршала Дауна и отошел в Силезию. 5 ноября 1757 Фридрих II разгромил главные силы французской армии при Росбахе и ровно через месяц, 5 декабря, разбил главные силы австрийцев при Лейтене. Тем временем русская армия заняла Восточную Пруссию, одержала победу при Гросс-Егерсдорфе в 1757 и выдержала тяжелую битву с главными силами пруссаков при Цорндорфе в 1758. В 1759 последовала блестящая победа русско-австрийской армии при Кунерсдорфе. Дважды австрийские и русские войска ненадолго занимали Берлин. Фридрих собрал новую армию из наемников, изгнал французов из Северной Германии, одержал победу над австрийцами при Пирне, упорно оборонял Силезию и Померанию, но силы Пруссии были, безусловно, истощены. От разгрома ее спасало неумение противников использовать результаты полевых сражений, после которых они увязали у стен очередной крепости. В 1762 власть в России сменилась, Россия вышла из ненужной ей войны, и в 1763 Франция, Австрия и Швеция также заключили мир с Пруссией на основе статус-кво.
   После Семилетней войны на континенте наступил тридцатилетний мирный период. Франция и Австрия в этот период были миролюбивыми поневоле, первая из-за тяжелого финансового и политического кризиса, вторая - из-за масштабных внутренних реформ. Союз Франции и Австрии сохранялся. Пруссия после потрясений Семилетней войны на целое столетие утратила агрессивность и сблизилась с Россией. Россия в этот период стала следовать не столько союзническим обязательствам, сколько своим собственным интересам. В 1778-1783 Франция, Испания и Голландия под давлением просветителей и масонских лож вели войну с Англией ради свободы ее американских колоний, но в самой Европе военных действий не велось. Хотя Англия и потерпела на этот раз поражение, но закрепила статус первой морской державы, а Франция оказалась на грани банкротства. Конфликт между Австрией и Пруссией в 1778-1780 был практически бескровным.
   К 1763 Франция окончательно утратила роль европейского гегемона. Ведущую роль в европейском концерте держав стала играть богатая и неуязвимая Англия. Промышленная революция закрепила ее торговое, финансовое и морское превосходство. Семилетняя война доказала прочность системы европейского равновесия, нарушить которое было уже трудно. Только Французская революция смела старую систему политических союзов и надолго погрузила Европу во всеобщий кровавый конфликт.
   Войны XVIII в. мало сказывались на жизни большинства европейцев. Военные действия велись силами сравнительно небольших (десятки тысяч солдат) наемных армий на ограниченных территориях. В армиях поддерживалась довольно строгая дисциплина, запрещалось грабить мирное население, хотя, конечно, избежать грабежей и насилий было невозможно. Только иррегулярные части австрийской и русской армий допускали масштабные насилия, но они не могли идти ни в какое сравнение с бедствиями войн предшествующих столетий. В разгар общеевропейских войн по территории враждебных стран спокойно разъезжали путешественники, вели торговлю купцы, банкиры ссужали средства чужим монархам и вельможам. Трудно сказать, чего здесь было больше - гуманизма или равнодушия к делам своего государства.
   Верхушка европейского общества вполне осознавала единство европейской цивилизации. Французский язык был языком большей части образованного дворянства. По-французски говорили не только с иностранцами, но часто даже в кругу семьи. В разных европейских странах читали одни и те же книги, слушали одну музыку, и часто в исполнении одних и тех же музыкантов и певцов, обсуждали одни и те же философские идеи, предпочитали товары французского или, реже, английского производства. Просветители одобряли этот космополитический мир и видели в нем залог будущего единства просвещенной Европы. Слабость этого единства была, конечно, в узости слоя "офранцуженных", но не только в этом. Главным препятствием к единству Европы было формирование наций, причем в условиях экономического роста, относительного мира и укрепления центральной власти этот процесс пошел ускоренными темпами.
   Признаками нации принято считать, помимо общего самосознания, единство экономики, языка и территории. Далеко не всегда эти признаки определяют нацию, но в первом приближении это определение можно принять. Вообще-то понятие нации часто является предметом спекуляций, его любят смешивать и с государственным, и с этническим делением, хотя оно может не совпадать ни с тем, ни с другим. Хочется отдать этот термин идеологам и ограничиться понятиями этноса и государственной принадлежности, но это не получается, приходится признать реальность нации как относительно нового феномена, который возник в Европе эпохи абсолютизма и в XIX-XX веках распространился на другие континенты. Формированию наций весьма способствовали политика меркантилизма и ликвидация внутренних таможен - то, чем на протяжении XVI-XVIII вв. занимались повсюду в Европе. Защита национальных экономических интересов лежала в основе политики большинства европейских правительств, кроме наиболее консервативных. Укрепление абсолютных монархий, и просвещенных, и непросвещенных, безусловно, способствовало более тесному общению подданных и укреплению национального единства. Рост грамотности помогал распространению национальных литературных языков, вытеснявших диалекты. Улучшение дорожной сети и потребность растущих городов в рабочей силе вели к перемешиванию населения, генетическому единству нации, исчезновению многих местных обычаев. Население городов, а затем и деревень все чаще использовало покупные изделия, и соответственно исчезали местные стили в одежде, питании, устройстве домов. На базе мозаики этносов и субэтносов формировались крупные нации. Правители были, разумеется, заинтересованы в том, чтобы нации формировались в пределах государственных границ, но этнический фактор играл не менее важную роль, чем экономический и политический и никак не зависел от воли элиты.
  
   10.3. Кризис монархической Франции.
  
   В 1715 умер Луи XIV, переживший почти всех своих наследников. Корону получил его пятилетний правнук Луи (Людовик) XV. Племянник покойного короля Филипп Орлеанский при поддержке Парижского парламента совершил тихий переворот, отстранил регентский совет и стал единоличным регентом. Филипп предоставил максимальные привилегии дворянству мантии, расширил права парламентов, прекратил преследования янсенистов. По сути, было покончено с основами политики короля-Солнце. Предельно распущенный регент открыто издевался над всеми моральными нормами своего времени, и дворянство, уставшее от строгого правления Луи XIV, охотно следовало его примеру. В 1723 оппозиционная регенту группировка добилась признания короля совершеннолетним, но Луи XV так и не включился в работу в полном объеме. На практике во все его долгое царствование дела вершили министры и фаворитки.
   После войны за Испанское наследство финансовое положение Франции было крайне напряженным. Регент отменил с крестьян прямые налоги в случае освоения ранее заброшенных земель. Эта мера, а еще больше длительная мирная передышка способствовали восстановлению производства. Министр финансов Лоу при поддержке регента напечатал в своем личном банке много бумажных денег и колоссальное количество акций золотых приисков на несуществующих южных островах. Дело кончилось, естественно, государственным банкротством, крахом валюты и разорением сотен тысяч людей, купивших акции Лоу. Огромный массив земель, находившийся столетиями вне оборота, поступил в продажу и достался довольно узкому кругу лиц, сумевших выиграть на операциях Лоу, а затем вновь переходил из рук в руки.
   1720-1770 стали годами быстрого экономического роста Франции, как и всей Европы. Сельскохозяйственное производство за этот период примерно удвоилось. Прежде всего этому способствовали агротехнические изменения по английскому и голландскому образцу. В Северной Франции появилось довольно много интенсивных хозяйств среднего и крупного размера. Уровень податей в пользу землевладельца во Франции оставался невысоким, королевские налоги, особенно косвенные, были существенно выше. Слабыми сторонами французского аграрного сектора оставались сохранение множества мелких крестьянских хозяйств, высокий уровень налогов, их неравномерное распределение, сохранение феодальных пережитков от ограничений на продажу земли до крепостного права (5-7% крестьян сохраняли статус сервов).
   Почти половину французского экспорта давала продукция плантаций Вест-Индии - сахар, табак, кофе, красители и пр. На плантациях работали негры-рабы. Они подвергались жестокой эксплуатации и имели крошечные участки земли на прокорм, которые обрабатывали их семьи. Колонии Вест-Индии стали, пожалуй, первым в мире примером общества, где рабы составляли до 90% населения и создавали почти весь национальный продукт, но такое стало возможным из-за постоянного присутствия военной силы метрополии.
   В обход цеховых ограничений во Франции создавалось большое количество мануфактур, в основном небольших. Промышленный экспорт Франции превышал сельскохозяйственный и до 1770 превышал экспорт Англии. Особенно быстрыми темпами росло текстильное и металлообрабатывающее производство. В Париже создавалось множество предприятий по производству предметов роскоши. Численность населения Парижа достигла 800 тысяч. Другими крупными промышленными центрами были Лион, Амьен, Крезо, Бове, Страсбург, в меньшей мере торговые Марсель, Бордо и Нант. Негативно сказывались неравномерное распределение налогов, сохранение цеховых ограничений, таможни на границах некоторых провинций. С другой стороны, государство с 1737 занялось строительством хороших дорог, что сильно способствовало экономическому развитию, да и вообще изменило жизнь Франции. Заметно выросло количество банков. Во Франции появилось много изобретений (воздушный шар, сложные автоматы, паровая повозка, чуть позже - подводная лодка), но они оставались дорогими игрушками.
   Средний класс Франции, состоявший из городских буржуа и зажиточных крестьян (20-25% населения), в течение полувека экономического роста вырос в числе и поднял свой уровень жизни. То же можно сказать и о примыкавших к нему более широких кругах трудящихся. За полвека производство выросло вдвое, население Франции - на 60%. В то же время сохранялся широкий круг людей, семьи которых жили на грани голода - не только люмпены, но и городские и сельские поденщики, мелкие бродячие торговцы, владельцы крохотных наделов земли. В 40е голодные бунты стали обычными и в 1750 выплеснулись уже на улицы Парижа. Средние слои также были недовольны - их положение было неустойчивым, они подвергались дискриминации, налоги отнимали до половины дохода. Строительство дорог шло силами крестьян и тоже вызывало их недовольство. После 1770 начался экономический спад, пошла череда неурожаев. С 1783 во Францию хлынули дешевые английские товары, и это разорило большинство французских предприятий. Кризис 1770х-1780х вызвал новую волну голодных бунтов, к которым теперь примкнули и благополучные в недавнем прошлом люди.
   Дворянство оставалось основой французской государственности. Разлагающее влияние на дворянство оказывал двор Луи XV с его культом личного удовольствия. В основе доходов дворян лежала оплата за государственную службу, в меньшей мере доходы с имений. Экономическое положение дворянства несколько окрепло после присвоения в середине столетия трети общинных земель, но вообще само воспитание мешало дворянину стать коммерсантом. Единственным приемлемым бизнесом считалось участие в биржевой игре, в основном через посредников, и на этом, конечно, чаще проигрывали. В то же время положение буржуазии крепло, несмотря на высокое налогообложение.
   Процент грамотности во Франции к 1789 достиг 47%. Выше он был в Скандинавии, Англии, Германии, Голландии, Швейцарии, вне Европы - в Японии. Начиная с эпохи регентства, в искусстве утвердился затейливый стиль рококо, идеально отразивший веселый и легкомысленный XVIII век. С середины века происходит возвращение к принципам классицизма, причем сначала в обществе, а потом уже при дворе. Ни одно публичное выступление теперь не обходилось без ссылок на античные образы.
   Франция XVIII в. считалась законодательницей мод во всех сферах культурной жизни. Объективно ее лидерство было бесспорным в сфере изобразительного искусства и архитектуры. Выдающиеся французские музыканты этого времени явно уступали немецким и итальянским современникам, писатели - английским, а прославленные французские философы-просветители не выдерживают сравнения с Кантом, Фихте или Шеллингом.
   Первым из великих просветителей можно считать юриста Монтескье. В 1720х он вслед за Локком окончательно сформулировал теорию разделения властей. Идеалом Монтескье была английская монархия. Его идеи легли в основу конституций XIX-XX вв. Экономист и врач Тюрго основал экономическую школу физиократов. Физиократы сводили суть экономики не к деньгам, а к производству, в первую очередь сельскохозяйственному, и требовали полной свободы для частного капитала.
   Главным идеологом европейского Просвещения заслуженно считается Вольтер. Циничный, ядовито-остроумный, ни во что не веривший и никого не любивший защитник всех обиженных, Вольтер считался едва ли не умнейшим человеком столетия. Он писал сатирические пьесы и поэмы, философские трактаты и речи для суда. Яростный враг церкви и атеист в душе, Вольтер считал важным сохранить религию для народа. Вольтер создал концепцию просвещенного абсолютизма и пытался применить ее на практике. Монархи разных европейских стран вплоть до Пруссии и России ухаживали за Вольтером, спрашивали его советов, приглашали к себе, но во Франции он чаще находился в опале.
   В 1751 группа философов-атеистов во главе с Дидро начала издавать знаменитую "Энциклопедию". Она вышла за рамки чисто научного издания и стала многотомным манифестом Просвещения. Новые научные догмы в ней формулировались с позиций здравого смысла. Философы из круга Дидро впервые в христианской Европе открыто опубликовали трактаты в духе атеизма. Власть их формально запрещала, но тем охотнее эти книги читали и обсуждали в салонах. Для французской аристократии и интеллигенции XVIII в. атеизм отождествлялся с духом свободы.
   Особняком среди главных просветителей стоит женевец Руссо. Руссо искренне верил в Бога и бессмертие души, хотя и отрицал официальную церковь, проповедовал всеобщую любовь, при том что в частной жизни был довольно желчным человеком. Огромное влияние на европейское общество оказали идеи Руссо о свободной жизни на природе, естественном воспитании детей вне городов. Торговлю, социальное расслоение, искусство, науку Руссо рассматривал как факторы порчи нравов. Он стал создателем сентиментального направления в европейской литературе. Руссо сумел повернуть европейцев, зацикленных к этому времени на культе разума, к представлениям о приоритете чувства.
   В 1762 появился на свет "Общественный договор" Руссо. По Руссо власть может исходить только от народа - "народный суверенитет". Все взрослые мужчины должны прямым голосованием на народных собраниях принимать законы и утверждать должностных лиц. Как компромисс для крупных государств виделся ежегодно избираемый парламент, но вообще вся Европа в перспективе должна была превратиться в конфедерацию маленьких республик по типу швейцарских кантонов. Демократическое государство должно обеспечить каждому право на трудовую собственность, помогать ограничению богатства и ликвидации бедности. Конечно, это была утопия, но в модернизированном виде она легла в основу демократических программ XIX века.
   В условиях нараставшего общего кризиса монархии Луи XV, царствовавший 59 лет, прославился, главным образом, своим гаремом. Главная фаворитка короля маркиза Помпадур в 1745-1764 фактически руководила правительством, меняла министров, лично принимала послов, подбирала второстепенных дам королевского гарема. Первый министр 1760х Шуазель был ее ставленником. Помпадур без большого успеха заигрывала с просветителями из круга Вольтера. Иезуиты пытались удалить ее от двора и вообще ввести французский двор в рамки внешнего приличия. Итогом стал указ 1763 об изгнании иезуитов из Франции. Серьезных реформ в государственной сфере не проводилось. Армия и флот в эпоху Луи XV понемногу снижали боеспособность. Главным врагом Франции с 1740 стала Англия, постоянными союзниками оставались Турция, Испания, Польша и Швеция. Войны Франции не принесли ей ничего, зато дипломатическим путем она добилась присоединения Лотарингии и Корсики и вошла примерно в нынешние границы.
   Самые серьезные политические конфликты до 1780х разворачивались вокруг прерогатив судов-парламентов. Парламенты отстаивали интересы дворянства мантии и потерявших уже всякое влияние янсенистов и вели с правительством самую настоящую войну. Парижский парламент раз за разом отвергал все проекты сколько-нибудь серьезных реформ. Критика порядков при дворе, безумных трат королевского окружения, лозунги прав человека и свободы мнений привлекали к парламентариям либерально настроенных дворян и интеллигентов. В эпоху регентства парламент значительно расширил свои привилегии в обмен на поддержку переворота Филиппа Орлеанского, затем имело место несколько попыток вывести законотворчество или хотя бы исполнительную власть из сферы действия парламента. В 1770-1774 новый канцлер Мопу сослал парижский парламент и попытался уменьшить, наконец, налоговые привилегии дворян. Довести до конца реформы не удалось из-за крайней пассивности министров и отсутствия у них общественной поддержки.
   Просветители и масоны, поколебавшись, в массе своей поддержали парламент. Сформировался антикоролевский блок в лице парламентской олигархии, тайных обществ, либерально-просветительских кругов, уцелевших протестантов и янсенистов. Королевская власть, пытаясь провести реформы вопреки олигархии, сама ставила себя в невыгодную позицию, во-первых, непоследовательностью действий, во-вторых, тем, что реформы проводились кое-как, исходя из политической конъюнктуры, средства часто разворовывались. В окружении Луи XV, безусловно, имелись толковые специалисты, многое в деятельности правительства отвечало национальным интересам, и тем не менее власть теряла уважение общества. Королю и его приближенным публицисты приписали массу грехов и преступлений, которых они не совершали, но люди верили всем этим глупостям, ибо от такой власти можно было ожидать всего.
   В 1774 умер Луи XV, потерявший к концу жизни остатки авторитета. На трон вступил его внук Луи (Людовик) XVI. Молодой король, безвольный и консервативный, но при этом очень добрый, скромный, исключительно порядочный, на время вернул престиж монархии. Новый министр финансов физиократ Тюрго добился отмены цехов, внутренних таможен, возвращения из ссылки парламента, провел декрет о свободной торговле хлебом. По догмам политэкономии, это должно было вызвать снижение цен, на практике вызвало их повышение. Начались голодные бунты. На смену Тюрго пришел женевский банкир Неккер. Он старался экономить расходы двора, но заключал займы под большие проценты и в союзе с масонами втянул Францию в совершенно ненужную ей войну с Англией за свободу американских колоний. Война вызвала дефицит в миллиард ливров и сорвала подготовленный уже проект мирного присоединения Бельгии.
   В 1781 Луи XVI отправил Неккера в отставку и стал править в консервативном духе. Дефицит бюджета еще более увеличился и стал главной проблемой для власти. Просветители и масоны повели решительную атаку на власть, обвиняя ее во всех реальных и мнимых грехах. Главной мишенью была непопулярная королева Мария-Антуанетта. С 1787 начались реальные реформы. Были восстановлены все законы Тюрго, объявлено об уравнении в правах протестантов, созваны провинциальные выборные собрания и, главное, был всерьез поставлен вопрос о ликвидации налоговых привилегий дворянства и духовенства. Дворянство и парламенты подняли настоящий бунт в защиту своих привилегий под лозунгом прав человека и получили неожиданную поддержку буржуазных лидеров. Парламенты и провинциальные собрания объявляли новые указы незаконными, народ громил дома монархистов, офицеры-масоны отказывались выполнять приказы по наведению порядка. Власть оказалась бессильна и вынуждена была искать нестандартные решения, которые и стали толчком к революции.
   В борьбе с кризисом Французская монархия избрала самый неэффективный путь, путь нерешительных и непоследовательных мер, но ничего удивительного в этом нет. Французское дворянство объективно не могло пойти по британскому пути, по пути снижения налогов и государственных расходов, полной свободы капитала, массового ухода с государственной службы в бизнес. С другой стороны, жесткая консервативная политика с запретом чуждой идеологии привела бы Францию к испанскому варианту со всеми вытекающими последствиями. В итоге элита жила сегодняшним днем, принимала и отменяла решения, приближая крах государства, а сильных государственных деятелей не появлялось и, видимо, не могло появиться. Деятельность просветителей и масонов, направленная на развал монархии, не вызвала кризис, а только приблизила крах режима.
  
   10.4. Германская империя в эпоху Просвещения.
  
   При последнем настоящем Габсбурге Карле VI (1711-1740), неудавшемся короле Испании, размеры Дунайской державы достигли максимальных размеров. В нее вошли Южные Нидерланды, Ломбардия, на время Южная Италия с Сицилией и Северная Сербия. Венгрия с Трансильванией, Хорватией и Сербией при этом не входила в Германскую империю. Император весьма энергично реформировал экономику в духе меркантилизма, способствовал развитию инфраструктуры и системы образования, укреплял бюрократический аппарат. Многочисленные этносы Дунайской державы постепенно перемешивались в территориальном плане, вступали в смешанные браки. Власти поощряли переселение в Венгрию румын, сербов и хорватов, которые составляли уже около половины населения Трансильвании и Южной Венгрии (сегодня это уже не Венгрия). Если в имперских владениях Габсбургов, включая собственно Австрию и Чехию, дворянство было малочисленно (около тысячи семей), и монархия опиралась на разные сословия, то в Венгрии проживало не менее ста тысяч дворян, они считали именно себя нацией и жестоко притесняли массу крепостных. Габсбурги должны были считаться с ними, сохраняли сейм, дворянские собрания на местах, особые вольности и традиции венгерского дворянства. На особом положении находились и пограничные с Турцией округа, населенные в основном славянами. Здесь действовало самоуправление типа казачьего.
   Разнородная держава продемонстрировала прочность в годы войны за Австрийское наследство, а затем Семилетней войны. Мария-Терезия (1740-1780) старалась править в духе просвещенного абсолютизма, хотя не любила философов-просветителей. С 1748 армия была реорганизована по принципу рекрутского набора (в рекруты старались брать по возможности добровольцев). Для имперских провинций были созданы общие канцелярии и министерства с подчиненным им аппаратом на местах. Мария-Терезия запретила пытки, свела к минимуму смертную казнь, ликвидировала феодальные суды. Серией указов по имперским землям была ликвидирована власть помещиков над зависимым населением, регламентированы крестьянские повинности. Ограничения на уход крестьян с их участков сохранялись. Крестьянскую реформу подтолкнула серия сельских восстаний в Чехии, а позже в Трансильвании. Распространить реформу на Венгрию с ее многочисленным и активным дворянством правительница не решилась и только несколько ограничила там повинности.
   Императрица была глубоко верующей католичкой, что казалось странным ее современникам. На фоне ведущих европейских дворов венский двор в эту эпоху выглядел скромным, скучным и набожным. Тем не менее, Мария-Терезия создала огромное количество светских школ. Именно с этого времени грамотность в западных землях державы, включая Чехию, стала массовой. Было декларировано всеобщее шестилетнее образование. Из экономических реформ выделяются введение подоходного налога, отмена налоговых привилегий дворянства в большинстве земель, ликвидация большинства таможенных границ, кроме имперско-венгерской. Дунайские страны сделали заметный экономический рывок, особенно сильно выросло мануфактурное производство. Самой экономически развитой областью, во многом чужеродной для империи, были Южные Нидерланды, будущая Бельгия. В целом догнать экономически развитые страны Европы Австрия, конечно, не могла, а индустриальная революция в Англии нанесла ее промышленности сильный удар. Население державы к концу столетия составило 25 миллионов, что сопоставимо с населением Франции и несколько меньше, чем в России. С 1772 в состав державы вошла Галиция с польско-украинским населением.
   В 1780 на трон вступил Иосиф II, уже 15 лет выступавший в роли соправителя матери. Он стал первым императором Лотарингской династии, принявшей традиционное для Австрии имя Габсбургов. Основные министры, включая канцлера Кауница, 50 лет руководившего внешней политикой, сохранили свои посты. При этом Иосиф II старался по всем вопросам принимать личные решения. С 1781 в имперских провинциях, с 1785 в Венгрии отменялось крепостное право. Все крестьянские повинности заменялись небольшим денежным оброком, крестьяне получили право покидать свои села, менять сословную принадлежность. Были распущены все областные сеймы, государство поделено на 13 провинций без учета традиционных границ, везде создавался единообразный бюрократический аппарат. Единственным языком канцелярий и школ во всех провинциях был объявлен немецкий. Декларировалось введение всеобщего шестилетнего образования. Резко изменилась политика в отношении церкви. Иосиф II начал репрессии против духовенства, закрыл 600 монастырей, отменил церковную цензуру. Протестанты, униаты и евреи уравнивались в правах с католиками. Борьба с церковью в исполнении реформаторов перетекала в искоренение народных традиций.
   Многие реформы Иосифа II были разумны и своевременны, но плохо подготовлены и, главное, проводились методами, недопустимыми в многонациональной федеративной империи. Особенное сопротивление они вызвали в Венгрии и Нидерландах. В Брюсселе с 1787 продолжалось вялотекущее восстание, которое завершилось в 1789 отпадением Южных Нидерландов и провозглашением Соединенных Штатов Бельгии. При этом на почве борьбы с Веной нашли общий язык либералы и клерикалы. Венгерское дворянство отказалось исполнять указы Иосифа и игнорировало его чиновников. К концу правления Иосифа II собрания венгерского дворянства по комитатам (графствам) начали процедуру его отрешения от трона.
   Опорой императора был только узкий круг радикальных интеллигентов и бюрократов. Дворянство всех провинций бойкотировало реформы, духовенство их проклинало, горожане были недовольны дефицитом бюджета и ликвидацией цехов, крестьяне все еще видели в помещиках своих законных сеньоров и защитников. Всеобщее недовольство вызывали игнорирование местных традиций, насаждение немецкого языка, административная реформа, борьба с церковью. Под конец даже ведущие сановники отказались выполнять указы и потребовали сменить курс. Кайзер, подорвавший здоровье в попытках лично выполнить громадную управленческую работу, перед смертью отменил почти все свои реформы. Его брат и наследник Леопольд II (1790-1792), либерал и масон, снова созвал сеймы и ландтаги, восстановил в правах местные языки, вернул церкви часть ее прав, восстановил традиционное деление на королевства, княжества и области. Таким путем удалось восстановить единство государства. Леопольд отменил указ о крестьянской реформе и подготовил новую его версию в том же ключе, но внезапно умер, и указ остался неосуществленным. Сын Леопольда Франц (1792-1835) правил уже в чисто консервативном духе и положил под сукно все проекты реформ, в том числе и по крестьянскому вопросу. Попытки путчей со стороны радикальных интеллигентов и офицеров в 1794-1795 окончательно склонили императора к отказу от реформ. При этом именно в это время в Австрии обрели силу международные банкирские дома, в первую очередь банк Ротшильдов, которым теперь доставалась значительная часть австрийского национального продукта. Австрия переживала период спекуляций, крупных афер, неконтролируемого выпуска бумажных денег.
   Вторым немецким государством, соперником Австрии, стал Бранденбург-Пруссия. Его курфюрсты, в 1701 принявшие королевский титул, вкладывали большие средства в развитие экономики, привлекали эмигрантов со всей Европы, создали сильную армию. Пруссия шла по пути милитаризации, как Швеция и Российская империя, но в гораздо более выраженном варианте. Прусская армия была четвертой в Европе по численности и первой по боеспособности, тогда как по численности населения Пруссия поначалу находилась во втором десятке. Присоединение Силезии и части Польши при Фридрихе II увеличило экономический потенциал Пруссии. Фридрих II, атеист и масон, дружил с Вольтером и при этом поддерживал среди своих подданных жесточайшую дисциплину, а все силы государства направлял на поддержание его боеспособности. Он провел обычные реформы в духе просветительства, ограничил крепостное право, реформировал систему наказаний, создавал светские школы. Около Берлина вырос город-парк Потсдам.
   Реформы в духе просвещенного абсолютизма проводили практически все правители Германии, уклоняясь кто в просвещение, кто в абсолютизм. Сравнительно заметными государствами были Бавария (третий центр силы в империи), Саксония, Ганновер, Брауншвейг, Вюртемберг, Баден, Мекленбург, Гессен. Были государства размером с церковный приход. Каждый правитель старался содержать небольшую армию и двор в подражание версальскому. Роль культурной столицы Германии наряду с Веной играл небольшой Веймар. Берлин стал центром немецкого классицизма в особой, милитаризованной форме, Дрезден - вторым после Вены центром немецкого барокко.
   Профессора Гейдельберга, Лейпцига, Йены, Геттингена, Марбурга занимались по большей части общефилософскими проблемами в духе Ренессанса. Постепенно возрастала и роль естественных наук, позже прославивших Германию. Предшественником немецкого Просвещения был крупнейший ученый-энциклопедист и философ Лейбниц. В дальнейшем немецкое Просвещение развивалось под явным влиянием французского. Его главными фигурами в Германии считают литератора Лессинга и искусствоведа Винкельмана, теоретика классицизма. На исходе немецкого Просвещения выдвинулся Гете - поэт, драматург, прозаик, философ, ученый-энциклопедист, политик. Гете стал, пожалуй, последним универсальным гением в истории человечества, когда накопление информации уже делало неизбежной специализацию ученых. Гете, по складу характера и образу мыслей человек Просвещения, перерос его и регулярно выступал как его оппонент с разных позиций - и как романтик, защитник свободы чувств, и как консерватор, и как сторонник более глубокого и разностороннего философского подхода, чем догматики-рационалисты.
   С 1770х просветительство в Германии стало подвергаться системной критике сразу с двух направлений, не считая консервативного. Крупнейшие философы столетия - Кант, Шеллинг, Фихте, позже Гегель - развивали идеализм нового типа. Учения Канта и Фихте позже назвали трансцендентальной философией, учения Шеллинга и Гегеля - диалектикой. Интересно даже не появление одновременно нескольких философских школ мирового значения, а то, что их сложные построения адекватно воспринимались образованной публикой. С другой стороны, в литературе критика рационализма шла под знаменем приоритета чувства над разумом, приоритета действия над рассуждением, защиты немецкого языка от французского засилья. Крупнейшими представителями нового литературного направления были поэт Клопшток и драматург Шиллер. Позже из литературы "Бури и натиска" родился немецкий романтизм.
   Германия XVIII в. оставалась страной небольших чистых городов и деревень, похожих на крохотные городки. Значительная часть промышленности размещалась на селе в форме рассеянной мануфактуры. В целом темпы экономического развития Германии были ниже среднеевропейских. Исключением были район Среднего Рейна, Пруссия и Саксония. Во владениях Габсбургов выделялась в развитии Чехия. Венгрия, наоборот, оставалась чисто аграрной страной с экстенсивным хозяйством.
   К Германии по укладу жизни примыкали Швейцария, Голландия, Дания, Швеция и Норвегия, сохранявшая личную унию с Данией. Швеция после Северной войны превратилась во второстепенную державу. Страной правили Государственный совет и сословный риксдаг, власть короля была номинальной. Россия и Франция откровенно подкупали министров, членов госсовета и депутатов риксдага и диктовали Швеции политический курс. У власти чередовались две враждебные парламентские группировки, пророссийская и профранцузская. В 1772 король Густав III при поддержке Франции совершил переворот, установил режим личной власти и ограничил полномочия риксдага.
   Во всех трех Скандинавских государствах в XVIII в. продолжался медленный, но устойчивый экономический рост. Уклад жизни здесь сблизился с европейским при большей демократичности, уровень жизни уже мало уступал центральноевропейскому. Деревня переходила к хуторскому типу расселения даже там, где до этого хуторов было немного. Дворянство теряло привилегии. В Дании поэтапно были ликвидированы элементы крепостного права. Во всех трех государствах синхронно проводились реформы в духе просвещенного абсолютизма. Уже в середине столетия в Швеции и Дании появились свои научные школы европейского значения. На грани XVIII-XIX столетий Швеция и Дания первыми в Европе ликвидировали неграмотность и ввели всеобщее обязательное семилетнее обучение. Причины таких заметных успехов в развитии в довольно тяжелых природных условиях следует искать в интенсивном труде скандинавов при незначительной роли паразитических слоев населения и в мирной политике трех государств.
   Соединенные Провинции так же, как и Швеция, к XVIII в. покинули число великих держав. Голландия оставалась первым государством Европы по финансовым и биржевым операциям, располагала третьей по богатству и размерам колониальной империей, вторым торговым и третьим военным флотом. Однако по промышленному производству она отступила на пятое-шестое место в Европе. Главной причиной был расцвет более прибыльных торгово-финансовых операций, а олигархическое государство не предпринимало никаких действий для поощрения производственных вложений. Дважды в XVIII в. Голландия превращалась в олигархическую республику, и дважды штатгальтеры из рода Оранских возвращались к власти. В 1785 власть захватила профранцузская группировка "патриотов", но штатгальтер вернул себе власть при помощи прусских и английских войск.
   В целом Германия с прилегающими регионами органично вписывалась в эпоху Просвещения - во всяком случае, на уровне Франции и Англии. Это относится почти ко всем германским государствам, немецким провинциям Габсбургов, Голландии, Дании и Швеции, с оговорками - к Чехии, Швейцарии и Норвегии. В то же время в Венгерском королевстве реформы проводились чуждой властью, вопреки настроениям и нуждам основной части венгерской элиты, с нарушением национальных традиций, и встретили там серьезное сопротивление. Габсбурги старались балансировать между этносами своей державы, пытались сблизить их между собой, согласовать противоречивые интересы, и соответственно теряли интерес к Германии. Германский народ все больше превращался в набор областных этносов. С другой стороны, многовековая общность истории, символичность границ внутри империи, существование единого литературного языка, стремление совместно противостоять французскому засилью сближало немцев между собой и создавало предпосылки для появления немецкой нации.
  
   10.5. Просвещение в Южной Европе.
  
   С окончанием войны за Испанское наследство Испания фактически вышла из числа великих держав Европы. Начиная с Филиппа V (1700-1746) трон занимали Бурбоны. Бурбоны и их министры пытались насадить в Испании абсолютизм французского образца. Уже в 1707-1716 была ликвидирована автономия Каталонии, Арагона и Валенсии. Из королевств они превратились в области, были распущены их кортесы, ликвидированы местные законы, запрещено даже употребление каталонского языка. Общеиспанские кортесы практически не собирались. Совет королевства и другие органы средневекового типа уступили место министерствам. Во всех высших органах власти значительно снизилась роль духовных лиц, уменьшилось влияние инквизиции. В середине столетия были ликвидированы многие внутренние таможни, правительство отказалось от сдачи налогов на откуп.
   В 1759 испанский трон занял Карлос III Бурбон, бывший король Неаполя. Народное восстание в Мадриде в 1766 смело кабинет прибывших с королем итальянцев. Новый премьер граф Аранда, опиравшийся на армию и масонские ложи, обвинил в мятеже иезуитов и добился запрещения их деятельности на территории Испании и колоний. Этот указ стал катастрофой для иезуитского государства в Парагвае. Там рухнуло налаженное хозяйство, начался голод, возобновились набеги работорговцев и свободных индейцев. Аранда начал реформы в духе просвещенного абсолютизма. Главной его целью, помимо уменьшения влияния церкви, было восстановить автономию провинций, превратить заморские владения в отдельные королевства, а Испанскую империю - в конфедерацию европейских и американских королевств. Можно сказать с уверенностью, что это привело бы к ее развалу, что, видимо, и было целью стоявших за Арандой масонов.
   В 1772 оппозиционная Аранде группировка реформаторов добилась его отстранения. В 1777 премьером стал ее лидер Флоридабланка. Кабинет Флоридабланки продолжил реформы с упором на экономические преобразования. Была ликвидирована монополия группы кадисских купцов на торговлю с Америкой. В самой Испании ликвидировались средневековые монополии и привилегии, часть цеховых ограничений. Были пущены в продажу многие государственные земли и часть земель общин. Строились хорошие дороги, поощрялось развитие производства и внедрение импортных технологий. Эти реформы наталкивались на низкий образовательный уровень испанцев и их общий консерватизм, слабость денежного капитала, пренебрежение верхов к коммерции, но все-таки продвигались вперед. С 1788 на троне Испании сидел вялый и неспособный к делам король Карлос IV, а реальная власть принадлежала премьер-министру Годою. В это время были ослаблены юридические ограничения на продажу церковных и майоратных земель.
   Почти весь XVIII век экономика Испании продолжала стагнировать. Это было вызвано высокими налогами, низким престижем труда, экологическим кризисом. Испания экспортировала, в основном, шерсть и колониальные товары. Население Испании в первой половине столетия продолжало сокращаться, с середины XVIII в. начался новый период роста. Тогда же стали сказываться первые результаты реформ, но по-настоящему они проявили себя только в 1790х. В это последнее десятилетие века вдвое выросли объемы производства и торговли. В Каталонии появились первые в континентальной Европе большие текстильные фабрики, на которых даже применяли станки. Барселона превратилась во второй после Манчестера центр текстильной промышленности Европы.
   Просвещение пришло в Испанию с опозданием и затронуло немногих. Сторонниками нового были некоторые сельские помещики и столичные аристократы, более высокий процент (но все же меньшинство) офицеров, адвокатов, коммерсантов, чиновников, интеллигентов разного рода. Основная часть испанцев продолжала жить в мире Высокого средневековья. Они занимались земледелием и ремеслами по технологиям XV-XVI вв., редко знали грамоту, получали средневековое воспитание. 99% испанцев сохраняли глубокую религиозность традиционного типа. Испанцы всех сословий высоко ценили свою личную честь и достоинство и готовы были отстаивать их силой. Человеческая жизнь мало ценилась, дороги были небезопасны даже днем. Словом, при внешней модернизации Испания сохранила многие черты средневековой Европы. Известное исключение представляла торгово-промышленная Каталония, населенная особым этносом, которая ориентировалась на Париж и Лондон больше, чем на Мадрид.
   Португалия во многом развивалась синхронно Испании, хотя была несколько больше открыта новому. В первой половине XVIII в., в долгое правление Жуана I, ее отсталость продолжала нарастать. В 1750-1777 первый министр Помбал провел довольно радикальные реформы в духе просвещенного абсолютизма. Помбал прежде всего изгнал иезуитов, затем принял ряд мер по модернизации экономической и культурной жизни по французским образцам. При этом он был на редкость коррумпирован, истреблял всех инакомыслящих и своих личных врагов и старался навязать обществу обязательные стандарты во всех сферах жизни. Пожалуй, это был самый страшный диктатор Европы XVIII в., но за его борьбу с иезуитами и искоренение пережитков средневековья либералы позже объявили Помбала поборником свободы. Большая часть португальского общества не принимала реформы, и после падения Помбала в 1777 многие из его преобразований были отменены.
   Италия оставалась полем борьбы великих держав. Неаполь и Сицилия стали единым королевством под властью боковой ветви Бурбонов. Это было самое крупное государство Италии, но и самое бедное и отсталое. Римские папы перестали играть роль крупной политической силы. Венеция лишилась всех владений за пределами Италии и Далмации, ее флот уже не мог никому угрожать. Генуя, Тоскана (в которой утвердилась боковая ветвь Габсбургско-Лотарингской династии), Парма, Модена и другие небольшие государства сохраняли независимость как буфер между Парижем и Веной. Ломбардия перешла под непосредственную власть императора. Только Савойя выдвинулась на роль относительно самостоятельной державы. Ее герцоги постепенно присоединили к своим владениям весь Пьемонт, Сардинию и приняли королевский титул.
   Экономика Италии даже во время общеевропейского подъема оставалась в кризисе. В 1650-1750 промышленное производство сократилось в 3-4 раза, сельскохозяйственное колебалось вокруг одного уровня. Самый глубокий спад отмечался в Папском государстве и на Сицилии. К концу века начался промышленный рост в Ломбардии и Пьемонте. В этих двух областях и в венецианских владениях началась интенсификация сельского хозяйства по западноевропейским образцам. Завершению аграрного кризиса способствовало распространение с XVI в. новых культур - риса, кукурузы, помидоров. Генуя сумела отчасти восстановить свое значение как финансового центра, в то время как Венеция уже только проедала остатки накопленных богатств.
   В Италии с середины XVIII в. появились свои клубы просветителей. Тогда же правители основных государств, кроме Рима, Венеции и Генуи, начали реформы в духе просвещенного абсолютизма. Особое внимание уделялось преобразованиям в сфере экономики, ликвидации налоговых привилегий, созданию школ, осторожному ограничению полномочий духовенства, смягчению наказаний. Герцог Тосканы Леопольд, будущий император, решился на самые радикальные реформы и даже написал для герцогства конституцию, но так ее и не издал.
   Для католической церкви в новом столетии вплотную встал вопрос о выживании. Вначале папы уделяли основное внимание борьбе с полупротестантской оппозицией внутри церкви в лице янсенистов и разгромили ее. Однако за это время окреп гораздо более опасный враг - масонские ложи. Они уже оказывали на дворы и государственный аппарат католических держав значительно большее влияние, чем духовенство. К концу столетия в ложи стали вступать даже некоторые священники, несмотря на угрозы отлучения. Авторитет пап и духовенства быстро падал, прежде всего во Франции и среди космополитической европейской интеллигенции. В 1773 под мощным нажимом Франции и Испании папа объявил о роспуске ордена иезуитов, вызывавшего особую ненависть масонов, протестантов и новой интеллигенции. Иезуиты, формально подчинившись указу и сдав имущество ордена, постарались по возможности удержаться в своих бывших школах, выполнять прежние обязанности, сохранять неформальные связи в надежде на возрождение ордена. Церковные иерархи, со своей стороны, закрывали на это глаза.
   Просвещение в Италии затронуло более широкие круги общества, чем в Испании, но все же подавляющая часть сельского населения и большинство городского осталась привержена старому порядку. Этот культурный разрыв в последующие десятилетия дорого обошелся просвещенной элите. Однако в Италии все же не было той культурной пропасти между верхами и низами, что в России. Итальянская интеллигенция, даже склонная к просветительским идеям, воспитывалась все же на богатейшей местной культурной традиции. Великие итальянские музыканты, художники, драматурги XVIII в. отдавали предпочтение эстетике барокко или возрождали на новый лад еще более ранние культурные традиции. В Италии этих десятилетий зародились комедия дель арте (возрожденная средневековая комедия масок), комическая опера-буфф и классическая оперно-балетная постановка с многолюдными сценами, сложными сценическими эффектами, пышным декором. Те же культурные традиции, пусть в неполном виде, были доступны массе рядовых итальянцев, и это создавало мост между верхами и низами.
   Италию и Испанию роднило аграрное перенаселение - следствие низкой производительности труда, экологических проблем, традиционных форм земельных отношений. В Испании лишнее население эмигрировало за океан, в Италии переполняло большие города. Власти всех итальянских государств старались поддерживать в городах невысокие цены на продовольствие и напрямую подкармливать городских бедняков за счет повышения налогов с села. В конечном счете, это обостряло и экономический кризис, и социальные проблемы.
   Элита двух регионов существенно различалась. Итальянские государи, начиная с пап, усиленно раздавали потомкам горожан дворянские грамоты и титулы маркизов, графов, баронов. Эта новая аристократия не могла избавиться от пополанских корней и при этом должна была постоянно доказывать окружающим и самой себе подлинность своего дворянства, демонстрировать должный уровень образования и воспитания, свою храбрость и щедрость, богатство и тонкий вкус. Средства для этого, конечно, тянулись из деревни. Испанский кабальеро, как и германский рыцарь, имел за спиной 20-25 поколений титулованных предков и не нуждался в демонстрациях, но дворянский стиль жизни был для него совершенно естественным, и он не мог заставить себя трудиться или удариться в коммерцию.
   Испания с Португалией, большая часть Италии, Венгрия, Польша составляли в XVIII в. периферию европейской цивилизации. Здесь сохранялось еще очень много черт средневековья. Следствием этого были неэффективность военных и административных структур, невозможность отстоять национальные интересы, более низкий средний уровень жизни, более частые голодовки и эпидемии, насилие как норма отношений в обществе, массовая неграмотность, грязь на улицах и беспорядок. С другой стороны, ритм жизни был совсем другим, нормы эксплуатации ниже. Люди работали по 5-6 часов в день, а не по 10-14, как на Севере, чаще устраивали праздники. При этом испанские батраки ели мясо раз в неделю и пили вино каждый день, а английские и немецкие рабочие могли об этом только мечтать. Неудивительно, что чем ниже был здесь социальный статус человека, тем враждебнее встречал он новые порядки.
  
  
  
   10.6. Парламентская олигархия в Англии.
  
   После смерти в 1714 Анны Стюарт на английском троне оказались курфюрсты Ганновера. И Анна, и первые короли Ганноверской династии, Георги I и II, выполняли только церемониальные функции. С 1707 не было ни одного случая королевского вето на решения парламента. Реальная власть находилась в руках парламента и кабинета министров. Уже при Анне сложилась традиция назначения премьер-министром лидера партии большинства в палате общин. При Анне чередовались у власти лидер вигов герцог Мальборо и лидер тори виконт Болингброк, затем на полвека власть прочно перешла к вигам. С 1721 по 1742 правительство бессменно возглавлял виг Уолпол, поражавший своей открытой коррумпированностью даже привыкших к тотальной коррупции современников. В 1743-1754 правительство бессменно возглавлял другой лидер вигов Пелэм. Принципиальную разницу между вигами и тори трудно определить. Тори чаще напоминали о правах короны и интересах землевладельцев, виги чаще вспоминали о прерогативах парламента и заботились об интересах торговцев и промышленников, но это были оттенки. В первую очередь партийная принадлежность политика определялась его личными связями.
   Английский парламент находился под контролем узкого круга олигархов-землевладельцев. Формально избирательном правом пользовались все мужчины со строго определенным доходом, число которых на протяжении XVIII в. сократилось с 5 до 1,5% населения. При этом больше половины мест в парламенте принадлежало представителям от "гнилых местечек", где избирателей практически не было, и депутаты фактически назначались лордом при соблюдении процедуры выборов. Естественно, вигская олигархия не могла потерять своего парламентского большинства. Обычно лорды, и виги, и тори, проводили на подконтрольные им места в палате общин зависимых от них адвокатов, журналистов, клерков, во многих случаях подбирая действительно способных людей.
   И в парламенте, и вне его действовал режим политической свободы - свободы слова, собраний, печати. Ограничения существовали только в плане запрета на прямое оскорбление короны. Реально, конечно, свободы существовали для олигархов и их ставленников. К рядовым англичанам суды были гораздо строже и воспринимали как государственную измену какой-нибудь пьяный выкрик, да и материальные возможности для пропаганды были совсем разные. Огромную роль в обществе стали играть адвокаты. Запутанное английское законодательство создавало широкие возможности толкования законов в пользу богатого клиента.
   В Англии с конца XVII в. издавались сотни газет. Сначала они касались только местных новостей, затем стали отстаивать определенную политическую позицию. Степень достоверности информации была не выше, чем у теперешних СМИ, особенно в сфере политики. Журналисты приобрели огромное влияние в обществе, с ними считалась даже парламентская олигархия. При всей несправедливости британской политической системы все-таки нельзя не заметить духа свободы, широкого объема формальных прав, бережного отношения представителей разных фракций элиты к оппонентам, продуманности и прагматичности политического курса.
   Шотландия не сразу приняла Ганноверскую династию. В 1702-1707, пока решался вопрос о престолонаследии, два королевства находились на грани разрыва. Дело закончилось капитуляцией Шотландии и созданием в 1707 единого королевства с общими правительством, парламентом, таможней, монетой и принятыми после 1707 законами. Сторонники Стюартов дважды, в 1715 и 1745, поднимали Горную Шотландию и шли походом на Лондон, но оба раза терпели поражение в первой же битве. После второго восстания в Шотландии формально была ликвидирована клановая система, младшие члены кланов лишены прав на землю, введен террористический режим. В экономическом плане Шотландия стала сближаться с Англией, хотя оставалась очень бедным регионом и сохранила многие традиции кельтского мира. В историю и культуру Британии XVIII-XX веков шотландцы внесли вклад, непропорциональный их малой численности.
   В Ирландии с конца XVII в. действовал террористический режим в отношении католиков, то есть всех этнических ирландцев. Им запрещалось вступать в браки с протестантами, владеть или арендовать свыше 2 га земли, владеть оружием или хорошими лошадьми, работать чиновниками, учителями, врачами, юристами. Минимальный уровень податей был установлен в 2/3 урожая. Особый таможенный режим разорил ирландскую промышленность. В Ирландии царила страшная нищета. Только с 1778, в ходе неудачной войны, Англия смягчила свою политику. Был созван ирландский парламент, отменены или смягчены дискриминационные законы. При этом избирательные права получили только протестанты, только они владели землей и мануфактурами, масса населения по-прежнему жила на грани голода.
   Главным врагом Англии весь XVIII век оставалась Франция. За 80 лет две страны выдержали четыре большие войны. Сами англичане неохотно служили в сухопутной армии, набирая туда наемников с континента. После войны за Испанское наследство Англия вообще избегала участия в полномасштабных боевых действиях на суше и вместо этого выплачивала субсидии союзникам. Зато на море и в колониях победы следовали одна за другой.
   На протяжении XVIII в. Англия захватила всю Канаду и продвинула границу своих американских колоний до Миссисипи и Флориды. С 1783 в Северной Америке у Англии осталась только Канада. В Вест-Индии центром английских владений стала Ямайка. Маленькие вест-индские колонии приносили до 20% национального дохода благодаря рабовладельческим хозяйствам. Постепенно расширялись английские владения в Индии и Африке. В ходе Семилетней войны Англия вытеснила из Индии Францию, свела к минимуму влияние Голландии и Португалии и начала последовательно подчинять себе индийские государства. В колониях делали карьеру и сказочно богатели младшие сыновья аристократов и дельцов. Купцы Бристоля, Ливерпуля и Лондона стали главными трансокеанскими работорговцами, хотя в самой Англии рабство с 1772 было запрещено.
   В 1760 на трон вступил Георг III (1760-1820), в последний раз попытавшийся вернуть короне реальную власть. Он перекупил часть депутатов от обеих партий, создал в палате собственную монархическую партию и стал назначать министров по своему усмотрению. 11 лет на посту премьера оставался друг короля лорд Норт. Теперь часть вигов во главе с Фоксом и Шериданом повела борьбу за расширение избирательных прав. Это движение получило поддержку многих представителей среднего класса. В антимонархическую (формально антиминистерскую) кампанию включились масонские ложи и значительная часть прессы. Восстали американские колонии, волновалась Ирландия, бурлили большие города Англии. В 1780 виги и масоны подняли бунт в самом Лондоне под лозунгом борьбы с католиками. После неудачи в войне с колониями и коалицией европейских держав Георг III отказался от прямого вмешательства в политику, позже сошел с ума и устранился от всех дел.
   В 1782 к власти вернулись виги, признавшие независимость североамериканских колоний. Этот акт стоил им парламентского большинства. В 1783 правительство возглавил молодой лидер тори Питт, правивший с небольшим перерывом до 1806. Питт дал минимальную автономию Ирландии, несколько ослабил дискриминацию католиков, запретил работорговлю. Значительно были снижены пошлины на импорт сырья и экспорт промышленной продукции. Вообще-то все английские правительства XVIII в. проявляли исключительную заботу об интересах британских промышленников, хотя промышленная буржуазия не была представлена в парламенте, и сами олигархи не имели личной заинтересованности в этой сфере. Радикалы и левые виги продолжали борьбу за расширение избирательного права и ликвидацию "гнилых местечек", но Питт после некоторых колебаний отверг все проекты избирательных реформ.
   Никогда несколько тысяч английских богачей не жили в такой роскоши, как в XVIII веке, никогда не имели столько личных слуг. Английская знать и средний класс предпочитали классицизм особого типа, не парадного, а камерного, соразмерного человеку (георгианский стиль). В 1753 был открыт общедоступный Британский музей. Европейское значение приобрела английская школа живописи, в Англии был создан реалистический психологический роман, конец столетия отмечен новым расцветом поэзии. Особенностью английской культуры с этого времени стала тонкая ирония. Это особенно поражает на фоне предельно грубых шуток и развлечений английского общества того времени. Любимым зрелищем, как и повсюду, оставалась публичная казнь, а в Англии безденежного человека казнили за любой пустяк вплоть до украденной курицы. Пили англичане всех классов чудовищно, в 30-40 раз больше, чем в средневековье (в пересчете на спирт, конечно), но все-таки не спились.
   Характерный для XVIII века культурный раскол общества ясно проявился и в Англии. Элита и образованная часть среднего класса подверглись влиянию идей Просвещения, вступали в масонские ложи, создавали частные клубы. Очень большую популярность приобрели путешествия и спорт (скачки, бокс, стрельба из лука, спортивные игры). Характерными представителями раннего Просвещения были публицист Свифт и философ Юм, атеисты и либералы. К середине века английское Просвещение стало приобретать менее задиристый характер.
   Среди активной части низов, наоборот, усиливалась религиозность, появлялись все новые радикальные секты. В конце столетия братья Уэсли создали в рамках англиканской церкви новое направление, методизм. Его главный тезис - призыв самостоятельно, опираясь непосредственно на молитву, бороться со своими грехами и тщательно соблюдать все церковные правила. Методизм получил очень широкое распространение среди малоимущих и в самой Англии, и, особенно, за океаном.
   В 1760х-1770х шотландский экономист Смит разработал основы рыночной экономической теории. Смит признал решающую роль труда в создании новых ценностей, ввел понятия потребительской и меновой стоимости товара, разработал основы теории стоимости. Теория Смита хорошо моделировала экономические процессы при условии неограниченно большого числа конкурентов и возможности моментально создать новые производства. Разумеется, на практике таких условий нигде и никогда не было, но в первый период индустриальной эры теория оказалась довольно близка к жизни. Смит настаивал на том, что экономика будет свободно и быстро развиваться при условии невмешательства государства, корпораций и рабочих союзов в процессы производства, обмена, определения цены товара и уровня зарплаты. По сути, его книга стала главным программным документом поднимающейся торгово-промышленной буржуазии.
   В основе могущества Англии лежало быстрое экономическое развитие, а оно определялось прежде всего тремя факторами - высокой интенсивностью труда при конкуренции на рынке рабочей силы, накоплением капиталов, которые во многом были вложены в развитие производства, низким уровнем налогов. Объемы морской торговли и финансовых операций за столетие выросли примерно на порядок. Англия стала первой торговой и военно-морской державой мира. Английский банк к концу столетия стал крупнейшим в мире, Лондонская биржа - первой по объему операций. Англию пересекли десятки хороших дорог и судоходных каналов, вывелись разбойнкики, заработала почта, появились междугородные дилижансы. Сельскохозяйственное производство выросло вдвое за счет укрупнения хозяйств, применения искусственных удобрений, сеялок, улучшения севооборота, выведения новых пород скота. Объем производства шерстяных тканей в 1660-1760 вырос втрое, хлопчатобумажных - примерно вчетверо, чугуна - в 10 раз, угля - в несколько сот раз. Англичане начали выплавлять чугун на каменном угле, чем произвели переворот в металлургии, стали строить мосты из металла.
   В деревне уже в начале XVIII в. стало ощущаться перенаселение не только за счет физического прироста, но и за счет укрупнения хозяйств. К концу столетия почти исчез социальный слой фригольдеров, основа старой Англии. Избыток рабочих рук вызвал снижение зарплаты и делал английские товары более конкурентоспособными. Специальный налог на содержание безработных ложился всей тяжестью на средний класс и разорял его. Часть бывших землевладельцев и арендаторов превратилась в батраков, часть выехала за океан, часть подалась в города. Население перемещалось из южных районов на Север, где добывали уголь и железо и создавались новые производства. Стремительно росли прежде небольшие Манчестер, Бирмингем, Ливерпуль, Шеффилд, Глазго. Лондон к концу столетия превратился в миллионный город, обойдя Париж. Большие города благоустраивались, появлялись общественные парки, тротуары, удовлетворительные системы водопровода и канализации, уличное освещение. В целом население Англии выросло в два раза до 12 миллионов, и столько же жило в Ирландии, Шотландии и переселенческих колониях.
   В 1767 ткач Харгривс создал механическую прялку, названную им в честь дочери "Дженни". "Дженни" увеличила производительность труда в 8 раз (в следующей модели - в 80 раз), сразу же нашла массовое применение в промышленности и стимулировала создание новых станков. Новые механические станки стали появляться почти ежегодно. В начале 1770х к станку приспособили механический двигатель, работавший на энергии падающей воды. В 1782 появилась эффективная паровая машина Уатта, быстро вытеснявшая водяные двигатели. В 1784 был создан ткацкий станок, в 1792 появилась качественно новая его модель, в 1794 полностью был переработан токарный станок. Технологический рывок оказался возможен в силу того, что изобретения оказались восприняты элитой, не боявшейся социальных потрясений, быстро внедрялись в жизнь, и каждое новое изобретение стимулировало технический прогресс в смежных областях производства, чтобы ликвидировать узкие места.
   Промышленная революция затронула прежде всего текстильную промышленность. Производство тканей выросло примерно в 10 раз за последнюю четверть XVIII в. Все предыдущее столетие английский парламент запрещал ввоз тканей из Индии, чтобы оградить свою промышленность, теперь же он всеми силами старался открыть внешние рынки для британских тканей. Производство чугуна выросло за этот период еще на порядок, добыча угля - вдвое. Появилась принципиально новая отрасль промышленности, машиностроение. Британское правительство ограничивало экспорт машин и во многих случаях напрямую запрещало его.
   Машинное производство было сосредоточено на средних и умеренно крупных предприятиях с числом работающих от 30 до 800. Без работы оказалось не менее миллиона ремесленников, сельских мастеров, владельцев и рабочих мануфактур. На новых предприятиях положение тоже было неустойчиво, они часто разорялись. В итоге миллионы людей потеряли все средства к существованию или снизили свой социальный статус. На фабриках рабочая неделя продолжалась по 80 и более часов, не было никакой охраны труда, рабочие подвергались унизительным ограничениям, ради экономии хозяева старались нанимать женщин и детей. Доведенные до отчаяния люди, начиная с 1780, регулярно громили фабрики и дома хозяев, уничтожали станки ("разрушители машин"). Движение разрушителей машин, явно реакционное, было естественной реакцией народа на быстрый распад социальных связей и безудержную эксплуатацию. Олигархия чувствовала себя достаточно прочно, чтобы игнорировать протесты и расправляться с их участниками.
  
   10.7. Россия после Петра.
  
   В январе 1725 умер Петр Великий, не оставив ни закона о престолонаследии, ни конкретных указаний о наследнике. 9 февраля Меншиков и Толстой подняли гвардейские полки и в обход последнего Романова, внука Петра, возвели на престол вдову императора Екатерину. С этого времени начинается столетний период регулярного вмешательства гвардии в политику и одновременно семидесятилетний период женского правления в России. Сама Екатерина была совершенно неспособна к занятиям государственными делами. Реальная власть перешла к вновь созданному Верховному тайному совету, в котором главную роль играл Меншиков. Он постепенно устранил своих сподвижников по перевороту 1725. В 1727 много пившая императрица умерла, трон занял двенадцатилетний Петр II, а Меншиков получил функции регента. Уже через год старая аристократия настроила малолетнего царя против регента, Меншиков попал в опалу, главную роль в Верховном тайном совете стали играть кланы Долгоруких и Голицыных. Правительство в 1728 переехало в Москву, еще при Екатерине резко сократило государственные расходы и уменьшило налоги, но в целом курс Петра остался неприкосновенным.
   В начале 1730 Петр II внезапно умер, мужская линия Романовых пресеклась. Совет пригласил на трон дочь царя Ивана Анну, герцогиню Курляндии. Ради получения российской короны Анна согласилась на требование Верховного тайного совета о передаче ему основных властных полномочий. Практически речь шла об установлении в России олигархии. Эта попытка вызвала недовольство в массе рядовых дворян и в гвардии, а про остальные сословия не вспоминали ни императрица, ни знать. Прибыв в Россию, Анна аннулировала свою подпись на конституционном проекте и постепенно отправила в ссылку большинство членов Верховного тайного совета. Сам совет был распущен, власть перешла к созданному в 1731 кабинету министров. Столицей в 1732 снова стал Петербург.
   Анна любила государственные дела, но для принятия адекватных решений ей не хватало образования и общей культуры. При Анне на русскую службу хлынули немцы из Курляндии, северогерманских княжеств и прибалтийских провинций России. Главную роль при дворе играл фаворит императрицы Бирон, немец из Курляндии. Собственно политический курс определял Остерман, немец из Вестфалии. Немцы в целом верно служили России, но русские дворяне чувствовали себя ущемленными. Правительство жестко подавляло любые проявления недовольства. Террор при Анне мало уступал по масштабам петровскому. Однако в основных чертах политика Анны и Остермана отвечала интересам русского дворянства. В начале царствования были отменены майорат и все ограничения на право дворян распоряжаться своими имениями, срок службы дворян с 1736 ограничивался 25 годами. Экономическая политика правительства также в первую очередь отражала дворянские интересы. В целом именно при Анне, в условиях начавшейся стабилизации, русское дворянство консолидировалось как сословие, стало ощущать свои сословные интересы и системно влиять на политику властей.
   В конце 1740 бездетная Анна умерла, завещав трон новорожденному племяннику. Бирон, Остерман и фельдмаршал Миних схватились в борьбе за решающую роль в управлении. За два месяца последовали два бескровных переворота. Франция и Швеция решили посадить на престол дочь Петра I Елизавету и оказали ей финансовую помощь. В ходе третьего переворота 25 ноября 1741 солдаты-гвардейцы, выходцы из бедных дворянских семей, возвели Елизавету на престол. Оказавшись у власти, Елизавета отказалась выполнять свои обещания, данные иностранцам, и провозгласила лозунги русского патриотизма и верности курсу Петра Великого. В ночь переворота, как считается, Елизавета дала клятву не подписывать смертных приговоров и свое слово сдержала, хотя и при ней достаточно часто по ложным обвинениям арестовывали, пытали и ссылали людей, вплоть до графинь и министров. Со времен Елизаветы в течение 160 лет в России было исполнено лишь несколько сот официально санкционированных смертных приговоров, в то время как в Европе в это время смертные приговоры ежегодно исчислялись многими тысячами.
   Елизавета (1741-1761) на престоле вела себя как обычная барыня, незлая, веселая, ленивая, полуграмотная, склонная к самодурству. Главной статьей расходов стал двор, поглощавший большую часть бюджета. Елизавета имела 15 тысяч бальных платьев, почти ежедневно давала балы, строила позолоченные дворцы. Участники солдатского переворота, получившие звание "лейб-компании", играли роль гвардии в гвардии. По всей вероятности, Елизавета вступила в негласный законный брак с Алексеем Разумовским, выходцем из украинских казаков, который тоже мало занимался государственными делами. Главную роль в управлении играли канцлер Бестужев, брат Алексея Кирилл Разумовский, получивший украинское гетманство, и клан Шуваловых. Петр Шувалов фактически возглавлял русское правительство. Русские дворяне сильно потеснили немцев на высших и средних постах. Общий курс правительства был чисто продворянским и достаточно стабильным. Наследником бездетная Елизавета назначила своего племянника Петра, герцога Голштейна, но за 18 лет жизни в России он так и сохранил привычки мелкого немецкого князя.
   Общий политический курс правительств 1725-1762 при всех поворотах оставался стабильным. Шла постепенная ликвидация не оправдавшей себя коллегиальности и внедрение на практике единоличного управления. Елизавета упразднила кабинет министров, восстановила полномочия Сената, и вообще старалась восстанавливать петровские учреждения. Самодержавие понемногу сближалось с абсолютизмом европейского типа в плане развития бюрократии, создания сложной схемы учреждений, разделения функций между ними, формализации процесса принятия решений. Существенными отличиями оставались пренебрежение к праву, отсутствие сословных учреждений, независимой судебной системы, автономии университетов и школ. Гражданским чиновникам низшего и среднего ранга с конца 20х вообще прекратили платить жалованье, предложив им содержать себя за счет поборов с населения. По степени коррумпированности русское общество при всех правителях между Петром I и Екатериной II не уступало западноевропейскому.
   Внешнеполитический курс России на протяжении свыше 30 лет определял сначала Остерман, затем Бестужев. Основными приоритетами были интеграция в европейскую политическую систему, стремление держать в подчинении Речь Посполиту и Швецию, противоборство с Османской империей и постепенное расширение границ на восток и юго-восток. В 1728 был заключен союз с Габсбургами, продержавшийся 33 года. Союз отвечал интересам обеих держав в плане совместной борьбы с Турцией и общих интересов в Польше, а для России еще и облегчал интеграцию в Европу. Платить за это приходилось участием в европейских войнах на стороне Габсбургов. В этих войнах Россия участвовала трижды за четверть века, понесла серьезные материальные и человеческие жертвы и не приобрела ничего (и не могла приобрести), кроме сохранения влияния на Варшаву. Особенно славной, но и тяжелой оказалась Семилетняя война, после которой последовал временный отказ Петербурга от союза с Веной.
   Российская армия со времен Петра окрепла. Флоту теперь уделялось меньшее внимание, зато создавались высшие офицерские школы, улучшалась артиллерия. Солдаты, набираемые пожизненно по рекрутскому набору из крестьян и горожан, поражали европейцев своей стойкостью в бою. В 1735-1739 Россия в союзе с австрийцами вела войну с Османской империей. Армии Миниха и Ласси впервые прорвались в Крым и дважды опустошили его, успешно воевали в Причерноморье и Молдавии. Неудачи австрийцев заставили Россию заключить мир с минимальными территориальными приобретениями. Началось освоение почти необитаемых земель севернее Черного моря, получивших позже название Новороссии. Удачно прошла очередная война со Швецией в 1741-1743.
   В 1732-1735 Россия отказалась от обременительных прикаспийских провинций Ирана. В 30х и 50х башкирские племена дважды поднимались на войну с русскими, в основном из-за отторжения их земель под заводы и деревни. Регулярные войска справились с башкирами, Урал прочно вошел в состав России, в составе его населения с середины XVIII в. преобладали русские. В 1740х большинство казахских племен признали свою зависимость от России. Зависимость от России подтвердили и кочевавшие тогда на обширных территориях от Дона до Иртыша калмыцкие племена, смертельные враги тюрок-казахов. Зависимость тех и других была во многом формальной, они иногда совершали набеги за рабами на русские села и при этом присылали вспомогательные конные отряды в русскую армию. Постепенно цепь русских крепостей продвигалась все дальше на юг, увеличивая безопасную территорию, и к середине XVIII столетия проходила уже южнее современной российской границы.
   Россия оставалась полиэтнической империей, в которой представители разных народов сохраняли традиционные обычаи и самоуправление. Сохранялись гетманство на Украине, европейские муниципальные органы в Прибалтике, автономия поволжских и сибирских народов, при том что в коренной России органов самоуправления не было. В экономическом отношении национальные меньшинства также имели привилегии перед русскими, что стало вообще особенностью российской цивилизации. На высшие посты выдвигались не только русские-православные, но и лютеране из Прибалтики и Западной Европы, мусульмане-татары, буддисты-калмыки. Принятие православия, конечно, приветствовалось и облегчало карьеру. Настороженным было отношение к католикам и иудаистам. Больше, чем иноверцев, преследовали старообрядцев, хотя при соблюдении определенных ограничений и выплаты повышенной подати их не трогали. При Елизавете произошел всплеск русского патриотизма как реакция на засилье немцев при Анне. Тогда со службы уволили многих иностранцев, изгнали из России некрещеных евреев, пытались крестить часть татар и других народов Поволжья. К середине царствования Елизаветы снова возобладала религиозная и этническая терпимость. Со времен Анны стала улучшаться подготовка православных священников. Большую роль в реформе церкви сыграл Феофан Прокопович, остававшийся ведущим идеологом режима до своей смерти в 1736.
   В основе экономической политики при всех правительствах оставались государственное регулирование в духе меркантилизма, поощрение промышленного развития и сохранение высоких налогов. Высокие таможенные пошлины в начале 30х были снижены до 20%, при Елизавете снова несколько увеличены. В 1754 были сокращены и унифицированы внутренние сборы с коммерческих операций. При Елизавете получили развитие привилегированные монопольные компании, которые возглавлялись самыми видными вельможами. Создавались новые банки, предназначенные для финансирования помещиков и предпринимателей. В 1736 все наемные рабочие на предприятиях были обращены в крепостное состояние, но низкая производительность рабского труда стимулировала появление новых предприятий с наемным трудом. С 1754 началась земельная реформа, расширившая дворянское землевладение за счет землевладения горожан и однодворцев. Тормозами экономического развития оставались крепостное право, общинные порядки в деревне, слабый приток людей в города, тяжелые климатические условия, высокие налоги, технологическая отсталость, отсутствие хороших дорог, низкий уровень грамотности, произвол воевод на местах.
   Индустриализация петровских времен в 20е стала давать плоды. Россия вышла на первое место в Европе по производству чугуна и меди и удерживала его до 1780х. Главным центром металлургии и оружейной промышленности оставался Урал. Быстро росло производство всех сортов текстиля, стекла, кож, бумаги. Число мануфактур в 1740е достигло 200. Кустарное производство в деревнях по объему не уступало мануфактурно-заводскому. В первую очередь оно и удовлетворяло спрос средних слоев населения России, а продукция заводов предназначалась больше для государственных нужд и на экспорт.
   Крупнейшим городом России и ее второй столицей оставалась Москва. Петербург до середины столетия уступал размерами не только Москве, но и таким городам, как Ярославль, Рязань, Нижний Новгород, Казань, Вологда, Калуга. Третьей столицей при Елизавете ненадолго стал Киев. Во времена Елизаветы Петербург приобрел вид европейской столицы. В его окрестностях выросли сопоставимые с Версалем и Потсдамом города-резиденции Петергоф и Царское Село. Петербург застраивался сначала в духе северного, затем позднего барокко. Остальные города оставались почти чисто деревянными, немногие каменные здания возводились до середины столетия в духе московского барокко и не уступали по красоте рядовой петербургской застройке.
   Сельское хозяйство оставалось в значительно более тяжелом положении из-за высоких налогов и податей. В целом они отнимали у крестьянина примерно 2/3 его продукта и рабочего времени, барщина составляла в среднем три дня в неделю. В экстремальных климатических условиях это ставило крестьян на грань выживания. Каждое десятилетие Россия переживала страшные голодовки. В довершение всего до 1770х обычным явлением были набеги разбойников на деревни и помещичьи усадьбы. Тем не менее, примерно с 1735 и в деревне стал ощущаться экономический подъем. Сказались агротехнические улучшения петровских времен, снижение пошлин, отмена ряда обременительных повинностей в послепетровскую эпоху. С этого времени прекращается массовое бегство крестьян на новые места, начинается довольно быстрый рост населения. Около 1740 оно перевалило через уровень предпетровской эпохи, в 1747 достигло значения в 18 миллионов и продолжало быстро расти. Известно, что в деревне середины XVIII в. долгожителей было больше, чем сегодня (хотя средняя продолжительность жизни была, конечно, намного короче), пили значительно меньше, имелись зажиточные крестьяне, владевшие десятками голов скота. В целом зажиточность деревни возрастала в южном и восточном направлениях.
   Дворянство во времена Анны и Елизаветы уже не находилось в рабстве у правительства и обладало определенной свободой. Отмена ограничений на распоряжение землей, сокращение сроков дворянской службы, земельная реформа 1754 и введение при Елизавете дворянской монополии на землевладение позволили дворянам сочетать госслужбу с хозяйственными делами и улучшить свое благосостояние. Увенчал процесс дворянских реформ подготовленный при Елизавете и опубликованный при Петре III указ о вольности дворянства, освободивший дворян от обязательной службы.
   Параллельно эмансипации дворян шел процесс порабощения крестьян. Именно при Елизавете они превратились в полную, ничем не ограниченную собственность помещиков. Помещики утратили уже старорусскую мораль, которая все-таки рассматривала крестьян как братьев во Христе, а новую, европеизированную, освоили крайне поверхностно. Были гаремы из крепостных девушек, встречались помещики-садисты, и управы на них практически не было. Российская империя XVIII-XIX вв. стала, пожалуй, уникальным случаем, когда люди, приравненные к рабам, не только составляли большинство населения, не только кормили империю, но и еще и защищали ее с редкой доблестью.
   Орудия труда крестьян и быт деревни менялись мало. Уровень жизни по сравнению с XV-XVII вв. заметно снизился. Исчезла кожаная обувь, одежду делали почти только из небеленого холста, основной пищей стали каша и горох, жилищем оставалась курная изба без стекол, освещаемая лучиной, грамотных почти не было, крестьянки хоронили большинство своих детей. Покупных товаров деревня практически не знала. Медленный рост уровня жизни с середины столетия коснулся только части хозяйств. Община периодически проводила передел наделов, распределяла налоги и подати, организовывала коллективные работы, боролась с преступлениями и аморальными поступками, не допускала, по возможности, обнищания или чрезмерного обогащения своих членов. Просвещенные помещики старались детально регламентировать жизнь своих крепостных. В этом они видели путь к насаждению добрых нравов в их понимании.
   Дворяне середины XVIII в. уже почти ничем не напоминали своих предков. Они получали обязательное образование, хотя бы домашнее, привыкли к европейской одежде и обстановке, некоторые знали иностранные языки и мыслили европейскими понятиями. Женщина вышла из домашнего заточения и была зачастую культурнее своего мужа. В дворянской среде стали восприниматься европейские понятия о чести, хотя этот процесс находился еще в самом начале. Типичный дворянин елизаветинской эпохи мог грубо льстить сильному, издеваться над нижестоящими, при случае написать донос, но при этом был храбр в бою, патриотичен, религиозен, неприхотлив в быту, считал себя отцом-командиром крестьян и солдат. Ярким представителем этого типа уже в следующее царствование стал Суворов.
   К середине столетия стали проявляться плоды культурной революции Петра Великого. В 1725 в Петербурге начала работать Академия наук, в 1755 открылся Московский университет. В целом в России к середине века было еще только около сотни начальных школ, и уровень грамотности оставался крайне низким. Россия дала миру Ломоносова, одного из последних гениальных ученых-энциклопедистов. При всем разнообразии интересов главной его заслугой следует считать открытие закона сохранения вещества. Других крупных ученых в России не было до конца XVIII в. Появились талантливые скульпторы, поэты, драматурги, зодчие, новых успехов достигла живопись�������������������������������������������������������������ругихии омоносовым крупных ученых не было до конца ества. ученых энциклопедистов, Суворов. прихотлив в быту. знали иностранные. Постройками европейского значения стали сооружения Растрелли в стиле позднего барокко - Екатерининский дворец в Царском Селе, Зимний дворец и собор Смольного монастыря.
   В период 1725-1762 Россией правили явно посредственные личности, озабоченные больше всего дележом государственных доходов. Эта эпоха выглядит потерянным временем. Вместе с тем Россия после потрясений петровского времени нуждалась в продолжительном периоде стабилизации. Новая государственность в эти десятилетия приспосабливалась к традициям России, а русское общество адаптировалось к новым порядкам. По итогам этого периода новая европеизированная российская цивилизация окончательно сформировалась и обрела свои основные характерные черты. Дворянство сформировалось как класс, осознало свои интересы и оказывало давление на власть, а власть перешла от экспериментов к системной политике в интересах дворянства.
  
   10.8. Время Екатерины Великой.
  
   В январе 1762 после смерти императрицы Елизаветы на престол взошел Петр III. Романовых на престоле сменила Голштейн-Готторпская династия, принявшая русское имя Романовых. Первым шагом Петра III был выход из Семилетней войны и заключение союза с Пруссией. Затем последовала серия указов в духе, близком к просвещенному абсолютизму. Важнейшим был манифест о вольности дворянства 1 марта 1762, согласно которому дворяне получали право не служить или выбирать службу по своему усмотрению, а также выезжать за границу. Указ 8 марта ввел свободу торгово-промышленной деятельности и ликвидировал монополии. Была ликвидирована политическая полиция в форме Тайной канцелярии, прекращено преследование старообрядцев, снижены налоги. 13 марта был обнародован указ о секуляризации всех церковных земель, предстоящем закрытии монастырей, изъятии из церквей икон и общей реформе церкви по лютеранскому образцу. Скорее всего, реформы были отражением какой-то программы преобразований, составленной без прямого участия взбалмошного и глуповатого императора, не любившего Россию и никогда не вникавшего глубоко в дела управления. Возмущение вызвали не столько сами реформы, кроме, пожалуй, церковной, сколько сумбурный характер их проведения, личность самого императора и поспешный мир с Пруссией. 9 июля 1762 гвардия при поддержке большинства высших сановников и массы столичного населения возвела на престол жену императора Екатерину, дочь прусского полковника.
   Принятый Петром III политический курс при Екатерине не изменился, только стал проводиться разумными методами. Вообще-то обоих супругов при Елизавете обвиняли в шпионаже в пользу Пруссии, но дело замяли, да и вряд ли тут мог быть шпионаж, скорее, политические связи. Мир и союз с Пруссией был подтвержден без большого шума. Подтверждались с оговорками указы о ликвидации Тайной канцелярии и свободе торговли, без оговорок - манифест о вольности дворянства. Указ о церковной реформе отменили, но в 1764, укрепившись у власти, Екатерина конфисковала все церковные и монастырские земли в пользу государства. Жившие на этих землях крестьяне должны были платить фиксированный оброк, который шел на содержание церкви. Одновременно закрывались 700 из 1000 монастырей. Екатерина, вообще избегавшая репрессий, предельно жестоко расправилась с возразившим ей ростовским епископом Дмитрием и этим заставила замолчать других возможных оппонентов.
   Петр III был убит через неделю после переворота, затем погиб другой свергнутый император Иван VI. Сама Екатерина не имела абсолютно никаких прав на русский престол, по сценарию переворота предполагалось возведение на престол ее сына Павла. Однако Екатерина получила поддержку гвардии, сама себе присвоила титул императрицы и в первое время правила, опираясь на штыки обласканных ею гвардейцев. Прагматичная до бездушия женщина, лицемерка, нимфоманка, ненавидевшая своего сына и всячески третировавшая его, она при этом была умна, энергична, образована, хорошо умела ладить с людьми и подбирать дельных помощников. Екатерина лучше многих русских вельмож понимала интересы России, отождествляла с ними свои личные интересы, со временем полюбила новую родину. Она с редкой настойчивостью занималась модернизацией России, укрепляла ее экономику и армию, международное положение, насаждала просвещение, расширяла границы и заслужила титул Великой.
   При Екатерине в роли неформальных мужей сменяли друг друга три постоянных фаворита - Григорий Орлов, Потемкин и Зубов. Одновременно с ними Екатерина сменила еще несколько десятков краткосрочных постельных фаворитов из гвардейских офицеров. Все они получали миллионные состояния и поместья с тысячами крепостных, бывших свободных крестьян. К управлению допускались только действительно способные деятели - брат Григория Орлова Алексей и Григорий Потемкин. Среди вельмож первой половины царствования, до воцарения Потемкина, выделялись Панин, Бибиков, Сиверс, Бецкой, Вяземский, Екатерина Дашкова, Кирилл Разумовский. Все они были сторонниками просвещенного абсолютизма, входившего в моду в России с последних лет правления Елизаветы. Теперь кажется странным, что вельможи-крепостники наперебой приглашали к себе Руссо и обещали создать ему в своих поместьях идеальные условия для работы, и ведь искренне обещали.
   Систему власти Екатерины II критики называли либеральным деспотизмом, апологеты - просвещенной свободой. Были отменены пытки, сведены к минимуму политические процессы, отменены телесные наказания для дворян, по-прежнему почти не применялась смертная казнь. Стали издаваться независимые газеты и журналы, некоторые из них осторожно критиковали власть. В 1767-1768 в Москве заседали депутаты, избранные от разных сословий, кроме крепостных и духовенства, для разработки нового свода законов (Уложенная комиссия). Депутаты высказали много интересных идей и через год разъехались, ничего не решив. Екатерина не жалела расходов на двор и фаворитов, потратила многие миллионы золотых рублей (миллиарды долларов в нынешнем исчислении) на создание коллекций Эрмитажа, но в личной жизни старалась демонстрировать скромность и доступность для благонадежных подданных. Она осыпала милостями Вольтера, Дидро и других идеологов Просвещения из числа тех, что любили получать милости, и те в ответ воспевали ее в самых неумеренных выражениях.
   Расширение прав дворянства закономерно сочеталось с ужесточением крепостного права. Конечно, сама императрица и ее просвещенные приближенные испытывали от этого некоторое неудобство, любили поговорить о перспективах освобождения крестьян, но на практике действовали в прямо противоположном направлении. 800 000 государственных крестьян было роздано в рабство фаворитам, вельможам и заслуженным офицерам. Крепостное право было распространено на Левобережную Украину. Крепостничество окончательно превратилось в крепостное рабство. Екатерина сняла все ограничения на распродажу семей, разрешила помещикам отправлять крепостных на каторгу и запретила жалобы на господ. Барщина местами достигала шести дней в неделю, а некоторые помещики вообще лишали крепостных земли и переводили их на натуральные пайки. Конечно, помещики, как все рабовладельцы, были разные. Были садисты, больше было нормальных прагматичных хозяев или спокойных обывателей, продвинутые помещики старались внедрять в деревне новые культуры и технологии, многие боролись с пьянством, некоторые даже создавали в селах школы и медпункты. Объективно деревня за время правления Екатерины II стала жить чуть лучше за счет общего экономического роста.
   Напряжение в отношениях между господами и крестьянами достигло пика на грани 60-70х. В это время постоянно волнуются крепостные и государственные крестьяне, приписанные к заводам рабочие. В Москве эпидемия чумы 1771 спровоцировала бунт с разгромом Кремля.
   В 1773 казак Пугачев объявил себя Петром III и поднял против властей уральское казачество. Случайный эпизод в условиях всеобщего недовольства низов вылился в гражданскую войну. К Пугачеву тысячами примыкали казаки, башкиры, татары, рабочие уральских заводов, крепостные и государственные крестьяне. Дворян и государственных служащих пугачевцы казнили поголовно вместе с семьями, жгли поместья и заводы, громили церкви (большинство пугачевцев были старообрядцами или мусульманами), башкиры вырезали русские села Урала. По характеру это было типичное антисистемное движение, хотя Пугачев пытался завести некоторое подобие двора и гвардии. Говорить о его перспективах бессмысленно, победить оно не могло, Пугачев проигрывал все полевые сражения даже с небольшими отрядами регулярной армии. После полугодовой осады Оренбурга его армия была рассеяна. Пугачев собрал новую армию на Урале и Каме, в 1774 с налету сжег Казань, снова был разбит у ее стен и ушел в Среднее Поволжье. Здесь началось всеобщее восстание с истреблением дворянских семей, но боеспособных войск у Пугачева уже не было, и в конце 1774 восстание было окончательно подавлено. Число жертв пугачевского террора оценивается в 30-50 тысяч человек, царские суды приговорили к смерти около 60 человек, хотя повешено без суда было, конечно, намного больше.
   В 1775 прошла разработанная Сиверсом административная реформа. Россия делилась на 50 губерний, губернии делились на уезды с примерно одинаковой численностью населения. В губерниях разграничивалась административная, военная и судебная власть. В Петербурге оставались только три коллеги, функции остальных передавались на места. Большинство губернских чиновников назначались сверху, другая их часть и уездные чиновники выдвигались из местных дворян с утверждением в центре. Все чиновники переводились на денежное жалованье. Губернские и уездные центры получали статус городов, большинство их жителей - статус мещан. В городах создавалось подобие системы соцстраха, открывались школы и бесплатные больницы для малоимущих. Губернское деление оказалось очень удачным и частично уцелело до сих пор в форме областей.
   В 1785 Екатерина оформила Жалованные грамоты дворянству и городам. Грамота дворянству подтверждала свободу дворян от обязательной службы, от любого умаления прав, от наказаний без суда, конфискаций, гарантировала неприкосновенность и наследственность дворянского звания. В уездах и губерниях вводились выборные органы дворянского самоуправления во главе с предводителями дворянства. В городах создавались шестигласные думы, представлявшие в теории все группы городского населения. Реально городское управление осталось под контролем бюрократии. Купцы и люди с образованием, подобно дворянам, получали свободу от телесных наказаний, конфискаций и наказаний без суда.
   В екатерининскую эпоху русское дворянство постепенно избавлялось от склонности к доносам и грубой лести, развивало чувство чести и собственного достоинства. В моду входили дуэли. Молодые дворяне в большинстве продолжали служить, но при наличии средств очень рано выходили в отставку. Лето свободный от службы дворянин обычно проводил в деревне, зиму - в городе, где и спускал основную часть доходов. В усадьбах появились библиотеки и собрания картин, домашние театры из крепостных актеров, роговые оркестры. При этом крепостные художники, актрисы, управляющие, купцы-миллионеры оставались рабами, которых всегда можно было отправить на тяжелые работы, заковать в цепи, продать.
   Начиная с 1780 под руководством Бецкого начала проводиться реформа образования в духе идей Просвещения. Предполагалось создание в губернских городах гимназий для детей дворян и школ для детей купцов, священников и мещан, а при церквах - начальных школ. Эту реформу при Екатерине провели едва ли на четверть, в части начального образования вообще мало что было сделано, но все-таки перемены были очевидны.
   В области искусства стал входить в моду классицизм. Шедеврами европейского значения стали дом Пашкова в Москве, Камеронова галерея в Царском Селе и дворец в Павловске. Мода на классицизм захватила провинциальные города и дворянские усадьбы, которые перестраивались в классическом духе с разбивкой парков в английском пейзажном стиле. Российская школа портретной живописи вышла на европейский уровень. Три языковые реформы Ломоносова, Державина и Карамзина создали тот литературный русский язык, который во многом живет до сих пор.
   Главным разработчиком экономической политики России был Сиверс. В 1763 был разрешен экспорт хлеба, запрещенный со времен Петра, поощрялось разведение картофеля и подсолнечника. Указами 1763-1767 снимались все ограничения на создание новых промышленных предприятий, основанных преимущественно на наемном труде. Приписка крестьян к заводам на будущее была прекращена. Эти меры в целом хорошо соответствовали потребностям экономического развития России и дали результаты.
   За вторую половину столетия численность населения России выросла вдвое, до 39 миллионов человек. К 1780 Россия превратилась в крупнейшего в мире экспортера хлеба и металла, второго-третьего в Европе экспортера текстиля и некоторых массовых промышленных изделий. Производство металла за 30 лет выросло в 5 раз, производство тканей и товаров широкого потребления - в 2-3 раза, площадь посевов - вдвое. Центром производства чугуна, меди и оружия оставались заводы Урала, основанные на крепостном труде, центром легкой промышленности - центральные губернии, где возникло до 2 000 мануфактур, основанных на наемном труде, в том числе достаточно крупных. Основным производителем зерна стали черноземные губернии. В нечерноземных губерниях многие крестьяне работали часть времени на промышленных предприятиях, стройках, в ремесле, торговле, на транспорте и платили с этих доходов оброк помещику. На труде таких отходников держалась легкая промышленность. Тот факт, что рабочие оставались крепостными, привязанными к деревне, ставил предел развитию промышленности. В 1790х, с ростом английского экспорта и закрытием многих европейских рынков, русская промышленность стала испытывать трудности и начала переориентацию на внутреннего потребителя.
   Внешней политикой России руководил сначала Панин, затем ставленник Потемкина Безбородко. Прежние ориентиры сохранились, за исключением того, что союз с Австрией на 20 лет уступил место союзу с Пруссией. В 1780х союз с Веной возобновился. Главным противником России по-прежнему считалась Франция. Екатерина, чистокровная немка, в отличие от русских цариц и царей никогда не посылала солдат в заграничные походы для защиты чужих интересов. В 1762-1772 основные усилия направлялись на удержание под контролем Польши и Швеции. Швеция в 1772 вышла из-под контроля, а в Польше слишком откровенное давление извне привело в 1768 к гражданской войне. России пришлось отказаться от контроля над единой Польшей и в 1772-1795 разделить земли Речи Посполитой между Пруссией, Австрией и Россией.
   Война в Польше стала поводом для выступления Османской империи против России. В 1768 началась очередная русско-турецкая война. Флот Алексея Орлова обошел Европу и в июле 1770 уничтожил в Чесменской бухте главные силы турецкого флота - 16 линейных кораблей, 6 фрегатов и массу мелких и средних кораблей. Чесма стала самой большой победой за всю историю военно-морского флота России. В 1769 турецкий наместник Египта Али объявил себя султаном, начал войну с турками и занял Сирию и Аравию. В 1772 Али был свергнут, но Египет сохранил реальную независимость от Стамбула. От Турции отпал наместник Ливана, началось восстание в Греции, поднялись княжества Западной Грузии. Война стала принимать характер восстания народов против Османской империи.
   В июле 1770 тридцатитысячная армия Румянцева разбила стотысячную турецко-татарскую армию у реки Ларга в Молдавии. 1 августа 1770 Румянцев одержал еще более сокрушительную победу над стопятидесятитысячной отборной османской армией при Кагуле. Турки поспешно оставили Молдавию и Валахию и отошли за Дунай. Пали неприступные крепости Бендеры, Аккерман, Очаков, Измаил. В 1771 русская армия заняла Крым. В 1773-1774 начались успешные рейды русской армии за Дунай. Однако обе империи были истощены войной и страшной эпидемией чумы, которая пришла с пленными из Турции в Россию и погубила несколько миллионов человек - значительно больше, чем все битвы. По миру 1774 Россия получила устье Днепра и ряд стратегически важных крепостей на Черном море, Крым стал независимым при фактической оккупации русскими войсками, Валахия и Молдавия получали гарантии автономии. Россия добилась прав покровительства православным подданным султана, прохода кораблей через Босфор и беспошлинной торговли в Османской империи.
   Сразу после войны, в 1775 Екатерина разгромила Запорожскую Сечь и выселила запорожцев на Кубань. В 1783 Россия ликвидировала Крымское ханство и включила его в состав России. Обширные территории Северного Причерноморья, Крым и Приазовье составили Новороссию. Главным организатором освоения Новороссии стал соправитель Екатерины Потемкин. Очень амбициозный и деятельный человек со склонностью к гигантомании, Потемкин оказался хорошим организатором, а положение соимператора позволяло не считаться с финансовыми и административными проблемами. На почти необитаемой территории выросли десятки городов, среди них Екатеринослав, Херсон, Севастополь, Ростов, Николаев, Симферополь, позже Одесса и Кишинев. На лучшие в Европе черноземы переселялись крестьяне и дворяне со всей России, ехали колонисты из Германии, Болгарии, Франции, Сербии, Греции. Несмотря на громадные земельные раздачи екатерининским фаворитам, преобладали в Новороссии крепкие хозяйства среднего размера. В конце столетия Новороссия стала крупным производителем товарного хлеба и сельхозсырья. За несколько лет был создан Черноморский флот. Конечно, освоение Новороссии потребовало огромных средств, изъятых из коренной России, но уже прекращение татарских набегов оправдывало эти затраты.
   В 1787 Османская империя сделала попытку отвоевать Крым. На стороне России в войне 1787-1791 выступала империя Габсбургов, на стороне Турции - Швеция. Турки впервые с 1402 увидели угрозу существованию своей империи и сражались с поразительной стойкостью. В 1788 армия Потемкина после полугодовой осады взяла Очаков. В 1789 русские войска заняли Молдавию, небольшая русско-австрийская армия во главе с Суворовым разгромила турок под Фокшанами и на Рымнике, после чего австрийцы заняли Валахию. В 1790 ценой огромных жертв Суворов взял Измаил. Мирный договор 1791 передвинул русско-турецкую границу с Буга на Днестр. На Кавказе Россия в 1783 формально получила вассальную присягу от Картлийско-Кахетинского царства, в 1795-1796 попыталась присоединить Прикаспийские провинции Ирана, но оба эти эпизода остались без последствий.
   Во второй половине столетия ускорилось освоение русскими переселенцами Южной Сибири. Число их к концу столетия достигло примерно полумиллиона. Конечно, для громадных пространств Сибири это было ничтожно мало, причем добрая половина переселенцев попадала туда принудительно. Землевладение было чисто крестьянским, участки земли раздавались без ограничения площади. В 1786 была создана Российско-Американская компания, и началась колонизация Аляски.
   Самые мощные колонизационные потоки внутри России шли из неплодородных губерний в Черноземный Центр, Новороссию и, особенно, в Среднее Поволжье, менее мощный поток - на Урал. В этих губерниях, за исключением отчасти Новороссии, утверждались хозяйства, основанные на крепостном праве и барщине. Барщина в России преобладала в черноземных губерниях, денежный оброк в нечерноземных.
   Постепенно власть урезала традиционное самоуправление народов Поволжья, Урала и Сибири. Сохранили автономию казачьи земли, калмыцкая орда, полупокорные казахские ханства и некоторые племена Сибири. Екатерина ликвидировала автономию немецких городов Прибалтики и привилегии местного дворянства. На Украине гетманство было ликвидировано в 1764. В 1783 украинским крестьянам запретили смену места жительства. Крепостное право на Левобережной Украине осталось сравнительно мягким, а украинские крестьяне обеспечивали себе своим трудом самый высокий в России уровень жизни. После присоединения Правобережной Украины и Белоруссии в ходе разделов Польши многие магнатские имения достались русским дворянам, что означало некоторое снижение уровня эксплуатации. Тогда же в составе России оказалось больше миллиона евреев.
   С 1750х в России стали появляться масонские ложи. В них вступили многие вельможи и интеллигенты. Формально российские ложи сохраняли лояльность правительству, но через них неизбежно распространялись либеральные идеи. К тому же само распространение образования, знакомство с идеями Просвещения формировали у дворянских интеллигентов критическое отношение если не к крепостному праву и самодержавию, то к их наиболее безобразным проявлениям. Либеральную оппозицию режиму, поддержанную масонскими ложами, возглавил московский издатель Новиков. Идеологом консервативной оппозиции режиму был князь Щербатов. Екатерина терпела оппозицию до начала Французской революции. С 1790-1791 масонские ложи ушли в подполье, оппозиционные издания были закрыты, лидеры оппозиции арестованы, ограничен выезд за рубеж. Старая императрица собиралась отстранить от наследования Павла и сделать наследником своего внука Александра. Однако даже самые близкие к трону сановники, не ожидавшие от воцарения Павла ничего для себя хорошего, сочли этот план аморальным и саботировали его осуществление.
   В целом царствование Екатерины стало для России успешным временем. Успехам способствовал прагматизм Екатерины, ее способность видеть назревшие проблемы и находить на них адекватные ответы с учетом настроения дворянства. Еще важнее, разумеется, был тот факт, что Российская империя объективно находилась на подъеме и не исчерпала возможностей своего строя. Режим имел чисто дворянский характер во всех отношениях. Для дворянства это был настоящий золотой век, другие свободные сословия выиграли меньше, крепостных опустили еще ниже, но и их затронул экономический подъем. Назревавшему в конце царствования кризису способствовали не столько ошибки Екатерины и ее министров, сколько два внешних объективных фактора. Французская революция положила начало коренному изменению политической ситуации в Европе с перспективой ослабления и изоляции России. Британская промышленная революция нанесло сильнейший удар по российской промышленности. Полномасштабная промышленная революция в самой России была невозможна, по крайней мере, пока сохранялись крепостное право и массовая неграмотность.
  
  
  
  
   10.9. Крах Речи Посполитой.
  
   В XVIII в. Речь Посполита была только объектом международной политики. Армии всех соседних государств вели войны на ее территории, страшно опустошали ее, диктовали состав польских правительств и их политику. Северная война обошлась невоюющей Республике примерно в треть населения. По итогам войны Россия, Пруссия, Австрия и Швеция стали гарантами польской конституции, прежде всего принципа "либерум вето". Этот принцип давал право каждому шляхетскому депутату остановить работу сейма и отменить все его решения. И магнаты, и соседние державы широко этим пользовались и покупали депутатов для подобных акций. Даже принятые решения сеймов и судов не исполнялись, любой магнат мог двинуть личную армию против слабой армии короля. Тем не менее, полномасштабных междоусобиц магнаты XVIII в. уже почти не устраивали, опасаясь реакции российских войск.
   В 1733 после смерти Августа II сейм избрал сразу двух королей, Станислава Лещинского и Августа Саксонского. Лещинский был ориентирован на Францию и предлагал укрепить королевскую власть и ограничить крепостное право. Русские войска обеспечили трон за Августом. Результатом стала война за Польское наследство, в которой сама Польша принимала минимальное участие. Август III утвердился на польском престоле. Его правление было отмечено только массовым расхищением государственных имуществ. В последующих европейских войнах Польша опять была только театром военных действий.
   Насколько неуправляема была в Республике шляхта, настолько же порабощено трудовое население. Польские города, лишенные прав и притока людей из сел, хирели. Уровень эксплуатации польских и литовских крестьян был самым жестоким в Европе. Однако после Северной войны, в условиях относительного мира, началось восстановление страны. Со второй четверти столетия численность населения стала быстро расти и к 1760 превзошла уровень 1640. Сказались первые успехи медицины, агротехнические новшества, экономический рост в Европе, увеличивший спрос на польское зерно и сырье.
   С некоторым опозданием средневековая Польша приняла барочный внешний облик. С таким же небольшим опозданием сюда пришли идеи Просвещения. Воспитанные на французской литературе польские шляхтичи выдвигали идеи расширения светского образования, ограничения или отмены крепостного права, расширения прав горожан. С этим неразрывно были связаны планы укрепления королевской власти, изгнания иностранных войск и полонизации этнических меньшинств. Между тем эти меньшинства - восточные славяне, литовцы, евреи, немцы - составляли больше половины населения Республики и с трудом терпели польское господство. Особенно это относилось к православному населению Правобережной Украины и Белоруссии. Православных в XVIII веке уже не допускали на службу, по возможности исключали из шляхетского сословия, запрещали русский язык, преследовали православную церковь. Планы полонизации только обострили ситуацию, даже в католической коренной Литве.
   В начале 1760х Россия и Пруссия потребовали от Польши уравнения прав "диссидентов" (православных и лютеран) с католиками. В 1764, после смерти Августа III, Екатерина посадила на польский престол своего бывшего фаворита Станислава Понятовского. Станислав был готов принять требования России, но для этого требовалось отменить либерум вето и вообще усилить королевскую власть, а на это Россия тоже не могла пойти. Сложилась тупиковая ситуация. Российский посол нашел выход в аресте всех лидеров антироссийской партии и высылке их вглубь России. Сейм после этого в 1768 принял решение о равенстве диссидентов, но тут поднялась провинциальная шляхта. Оппозиционеры составили в городке Бар конфедерацию и объявили войну своему королю и Российской империи за свободу Польши.
   Война российских войск с конфедератами продолжалась четыре года. Конфедераты проигрывали почти все полевые сражения, но довольно успешно вели партизанскую войну, врывались в города, даже взяли Краков. Воспрянувшие украинские крестьяне снова повели в поддержку России истребительную войну против поляков и евреев. К 1772 русская армия справилась с противником, но тут Берлин и Вена потребовали своего участия в контроле над Польшей. По предложению Пруссии был проведен частичный раздел польской территории без ведома самой Польши. Австрии досталась вся Галиция, России - восточная окраина Белоруссии, Пруссии - северо-западные польские воеводства.
   Первый раздел Польши сплотил вокруг реформаторов-националистов основную массу политически активного населения. На сейме 1788-1792 реформаторы оказались в подавляющем большинстве и проигнорировали оппозицию. Сейм принял решения об объединении Польши и Литвы в унитарное королевство, усилении исполнительной власти, отмене либерум вето, лишении избирательных прав мелкой шляхты и передаче их состоятельным или образованным горожанам. Решения были оформлены конституцией 1791. Теперь консервативная группировка составила конфедерацию и обратилась за помощью к России. В 1793 русская армия оккупировала Польшу и разогнала сейм. Конституция была отменена. По новому разделу Россия получила Подолию и Центральную Белоруссию, Пруссия - Великую Польшу и Куявию. Вену, занятую войной с Францией, на этот раз решили проигнорировать.
   В марте 1794 польские радикалы во главе с генералом Костюшко подняли шляхту на восстание и перебили разрозненные русские гарнизоны. Костюшко провозгласил освобождение крепостных и наделение их землей в наследственное пользование. Однако исход борьбы был предрешен. Армия Суворова разбила поляков и в октябре 1794 взяла Варшаву. Станислав Понятовский отрекся от престола. В 1795 Берлин, Вена и Петербург произвели третий, окончательный раздел Польши. Пруссии досталась Мазовия с Варшавой, Австрии - густонаселенная Малая Польша, России - Волынь, Западная Белоруссия, коренная Литва и Курляндия. России, собственно, по этим разделам достались русские земли и Литва, коренную Польшу поделили Пруссия и Австрия.
   После раздела ситуация в разных частях бывшей Польши складывалась по-разному. Самый жесткий германизаторский режим царил в Пруссии. Здесь запрещался польский язык, поляков полностью отстранили от управления, шли массовые конфискации земель с раздачей их немецким колонистам. Габсбурги учитывали традиции своих новых подданных и при этом умело играли на противоречиях между поляками и русинами Галиции. В русской части бывшей Польши часть земель была конфискована у магнатов в пользу русских дворян, поляков старались не допускать в органы власти, евреи тоже подвергались дискриминации. В то же время основная масса населения улучшила свое положение и при этом осознавала свою общность с Россией в языке, религии, исторических корнях. Экономическое и социальное положение крестьян и горожан, собственно, улучшилось повсюду, и еще долго национальное движение в Польше было делом почти одной только шляхты.
  
   10.10. Кризис Османской империи.
  
   Во второй половине правления Ахмеда III (1703-1730) реальной властью в Османской империи обладал визирь Ибрагим-паша Невшехирли. Он был сторонником заимствования в Европе военных, технических и культурных новшеств без изменения основ государственного и социального строя. В это время началось строительство сильного парусного флота по европейским образцам, появилась первая в исламском мире типография и первые башенные часы. Османская верхушка увлеклась европейским театром и созданием тюльпанных цветников голландского типа. Весь этот период получил название "эпоха тюльпанов". Самое существенное значение имели планы военной реформы с созданием регулярных частей, вооруженных и обученных по европейскому образцу. Реформы требовали огромных средств, которые по большей части разворовывались. И коррупция, и реформы как таковые вызывали раздражение у средних слоев горожан, духовенства, янычар. Осенью 1730 янычары во главе с албанцем Патроном Халилом подняли восстание в Стамбуле. К янычарам, как обычно, примкнула основная масса горожан. Янычары захватили и разрушили новый дворец, султан был свергнут, министры-реформаторы казнены, на трон вступил Махмуд I (1730-1754). Новый султан отменил указы о реформах, а через два месяца, укрепившись у власти, расправился с посадившими его на престол вождями янычар.
   При Махмуде и его преемниках визири сменялись каждые несколько месяцев. Смена правительства сопровождалась ссылками или казнями. Это только побуждало визирей побыстрее и побольше наворовать и промотать наворованное. Постоянным человеком во властной верхушке в течение 30 лет оставался черный евнух Башир с титулом "начальник девушек". Через него, собственно, и решались все вопросы при дворе. После смерти Башира пост визиря на семь лет занял паша Рагиб, близкий к реформаторской группировке. Реформы были малоудачны и завершились гибелью Рагиба.
   Постоянной и очень влиятельной фигурой при османском дворе оставался посол союзной Франции. В 1740 он добился закрепления навечно за французами свободы от внутренних торговых пошлин и снижения внешних пошлин до символических 5%. Это поставило французских торговцев в более выгодное положение по сравнению с местными. Местные коммерсанты, в основном греки, евреи и армяне, стали превращаться в младших партнеров иностранцев, нередко брали на себя посреднические операции и по-прежнему извлекали основную часть прибыли за счет все тех же бесправных производителей. Со временем привилегии вслед за французами получили английские, австрийско-германские и российские подданные.
   Раздача привилегий уменьшила и без того сокращавшиеся возможности империи. Основная часть уменьшавшихся доходов присваивалась властями на местах и откупщиками налогов. Между тем реформы, даже их имитация, стоили дорого. Дорого обходился и двор с 16 тысячами слуг и придворных, и содержание стотысячного янычарского войска. Янычары к этому времени большую часть своего времени занимались ремеслами, но получали, естественно, и содержание от государства. Власти пошли по традиционному пути порчи монеты. В течение XVIII в. монета обесценилась в несколько раз.
   Помимо субъективных сторон кризиса, связанных с эрозией власти, коррупцией, раздачей привилегий иностранцам и неудачной финансовой политикой, кризис имел объективную составляющую. Очевидно снижение сельскохозяйственного производства, связанное, по-видимому, с углублявшимся экологическим кризисом. Рост населения замедлился, местами шла даже заметная депопуляция, но деревня по-прежнему страдала от аграрного перенаселения и выбрасывала людей в города. По турецкой традиции, неимущих горожан следовало кормить, чтобы избежать массовой нищеты и преступности, и это тоже ложилось грузом на деревню. С 1740, после резкого снижения импортных пошлин для иностранцев, в империю пошел поток дешевых и разнообразных европейских товаров. Это больно ударило по турецкому ремеслу.
   Продолжался распад системы тимаров, основы Османской империи. Число сипахи, реально выходивших в поход, сократилось за столетие с 200 до 20 тысяч. Остальные лишились тимаров или превратились в сельских хозяев. Владельцы крупных тимаров выходили из-под контроля правительства и превращались в полунезависимых правителей феодального типа. В попытке контролировать ситуацию власти старались почаще менять пашей на местах, чтобы они не обрастали местными связями, но к концу столетия и многие паши превратились в полунезависимых несменяемых правителей, отсылали в центр только символическую долю налогов, даже создавали свои династии. В это период Стамбул сделал попытку опереться на нетитулованных землевладельцев, аянов, противопоставить их непокорным пашам. Аяны получили звания и привилегии и тоже стали превращаться в феодалов. Собственно, этот процесс феодализации был неизбежен для всякого государства, основанного на служебном землевладении. Естественной опорой власти стали янычары, и их влияние на дела в столице усиливалось.
   Относительно благополучными в империи считались области Балкан и Анатолии, примыкавшие к столице. Здесь продолжался устойчивый рост численности населения, слабее сказывался экологический кризис, общество было несколько более открыто изменениям. В сельской местности Балканского полуострова и на островах Эгейского моря преобладало христианское население. Это создавало новую для империи проблему пробуждения национального сознания. Для греков и сербов конец XVIII в. стал временем второго рождения этносов. За помощь России в войне 1768-1774, хотя толку от их помощи не было, греки поплатились страшным опустошением со стороны карателей. Пелопоннес и Средняя Греция лишились основной части своего населения. Сербы в эти же годы создали небольшое независимое княжество в Черногории. В 1804 поднялось мощное восстание в Восточной Сербии. Поводом для него стали очередные насилия со стороны янычар. Повстанцы во главе с родовым вождем Кара-Георгием истребили или изгнали мусульман и создали полунезависимое княжество на значительной территории к югу от Белграда. Восстания сербов и греков получали поддержку со стороны России. В мирные договоры двух империй обязательно вносились пункты о гарантиях прав православного населения и автономии Валахии и Молдавии.
   Другим очагом сепаратизма оставались арабские вилайеты. Правители Алжира, Туниса и Триполи практически вышли из-под контроля Стамбула, хотя в военном отношении соблюдали свои обязательства по отношению к султану. Египтом на протяжении XVIII в. реально правили мамлюкские беи. После попытки Али-бея создать независимое государство в 1769-1772 окончательно воцарилась анархия, напоминавшая времена правления кавказских мамлюков в XV в. Население арабских земель, особенно Египта и Ирака, сокращалось. Население Египта и объемы сельскохозяйственного производства к 1790 сократились вчетверо по сравнению со временами фараонов, причем только в XVIII в. население уменьшилось вдвое.
   Несмотря на сильнейший кризис, Османская империя сохраняла роль щита исламского мира и очень медленно отступала перед врагами. В войне с Австрией и Венецией в 1715-1718 она лишилась Северной Сербии и части Валахии, но вернула Пелопоннес. В 1739 потерянные земли Сербии и Валахии вернулись под турецкий контроль. С этого времени главным врагом Османской империи становится не Дунайская держава Габсбургов, а Россия. Две проигранных войны 1767-1774 и 1787-1791 стоили Турции Северного Причерноморья, Приазовья и Крыма. Турки выставляли до 600 тысяч воинов, но это не помогло. Янычары могли выдержать только два-три часа боя с русскими солдатами, лучше вооруженными, дисциплинированными, стойкими в бою, имевшими славу непобедимых. Империя стала ощущать угрозу самому своему существованию.
   В 1789 умер слабый султан Абдул-Хамид I (1774-1789) и на трон вступил Селим III (1789-1807). Этот султан был личностью очень своеобразной, и при этом несомненно отличался энергией и пониманием нужд империи. Он сумел жесткими методами восстановить боеспособность армии, создать заново сильный флот и артиллерию. Сипахам разрешили откупаться от военной службы и продавать свои служебные участки. На смену феодальной кавалерии и, отчасти, янычарским ортам, должно было прийти европейски обученное войско. Для этого Селим создал первые в Турции светские военные заведения по европейской программе обучения. Империя при нем достойно выдержала войну с Россией 1787-1791, отбила вторжение армии Наполеона в 1798-1801 и атаку английского флота на Стамбул в 1807. Султан, как мог, боролся с коррупцией, старался играть роль защитника простого народа. При дворе султана, пренебрегавшего гаремом и другими развлечениями, люто ненавидели.
   Попытки военной реформы вызвали бунты янычарских соединений в столице и провинции. К янычарам присоединялись жители Стамбула и консервативные улемы. Дорогостоящие реформы и рост налогов вызывали общее недовольство в провинции. В мае 1807 очередной янычарский бунт привел к свержению Селима III. После годичного заключения в темнице его отдали на растерзание дамам гарема, обиженным длительным невниманием, а затем уже казнили их. В короткий срок последовали еще два переворота. Затем в Стамбул вступила бросившая дунайский фронт полевая армия, которой командовал лидер реформаторов Мустафа-паша Байрактар. Он посадил на престол молодого султана Махмуда II и возобновил модернизаторские реформы Селима. Консервативные элементы в турецком обществе были намного сильнее. В ноябре 1809 восставшие янычары и мусульманское население Стамбула взяли штурмом дворец визиря и перебили реформаторов. Махмуд II удержался на троне ценой отмены всех указов о реформах и сформирования правительства из умеренно консервативных придворных.
   Нараставшие с конца XVI в. кризисные явления в XVIII в. приобрели качественно новый характер. В дополнение к внутренним проблемам империя столкнулась с потоком дешевого импорта и военной угрозой со стороны динамичных соседей. В гетерогенной турецкой цивилизации, так и не создавшей единого суперэтноса, стали обостряться межэтнические противоречия. В правящих кругах все больше осознавали необходимость модернизации. Модернизаторские усилия дали небольшой эффект. С одной стороны, османское общество было очень консервативным и при этом обладало рычагами давления на власть. С другой стороны, сами реформаторы пытались воздействовать не на причины, а на следствия кризиса, и, конечно, результаты усилий не соответствовали ожиданиям. По логике Османская империя должна была развалиться еще в XVIII в., однако она держалась, показав наличие большого запаса прочности.
  
   10.11. Упадок исламского мира.
  
   Давно назревавший крах Сефевидской державы совершился в начале XVIII в. В 1709 конница кочевых афганских племен ворвалась в Кандагар, затем захватила Герат и двинулась на Исфахан. Оседлое персоязычное население восточных окраин Ирана попало в зависимость от афганских племен и лишилось в их пользу части своих земель. Эти территории стали превращаться в Афганистан. В 1722 афганцы разгромили персов под стенами Исфахана и после восьмимесячной осады взяли город. Афганский вождь Мир Махмуд принял титул шахиншаха. Афганцы рассеялись по Ирану, устроили резню персов и тюрок, часто сталкивались между собой. Афганские шахи в Исфахане часто сменяли друг друга, за пределами столицы их власть слабо ощущалась. Русские войска заняли приморскую часть Азербайджана, Гилян и Мазандеран. Турки заняли Западный Иран до Тегерана.
   Персы и тюрки-кызылбаши развернули против завоевателей партизанскую войну. Ее знаменем стал царевич Тахмасп, наследник Сефевидов. Главнокомандующий Тахмаспа Надир, тюрк из племени афшаров, недавний атаман разбойников, взял Мешхед, собрал в Хорасане сильное войско и в 1729 в битве при Дамгане разгромил афганцев. Остатки их с трудом пробились в родные горы. В 1732 Надир взял Герат. Война с турками была тяжелой и шла с переменным успехом. К 1733 граница была восстановлена по линии Ереван-Басра. Русские войска, ослабленные эпидемиями, в 1732-1735 оставили занятые территории и вернулись за Терек. В 1736 Надир низложил Тахмаспа и принял титул шахиншаха.
   К 1737 Надир подчинил себе практически все земли, входившие в состав державы Сефевидов, и дополнительно завоевал Маскат с частью Аравии. На очередь встала задача завоевания Азии. В 1738 Надиру сдался Кандагар. Афганские племена подчинились Надиру и вместе с кызылбашами и курдами составили ядро его армии. В 1738 Надир завоевал Пенджаб, в 1739 разгромил войско Моголов и разграбил Дели. В Иран доставили колоссальную добычу, включавшую главные сокровища Моголов и десятки тысяч пленных-рабов. Затем Надир без большого труда подчинил ханства Средней Азии и повел борьбу с турками за Багдад. Большие потери понесли войска Надира в горах Дагестана. В целом, несмотря на бесспорный полководческий талант Надира, его амбиции не соответствовали возможностям Ирана.
   Надир старался править как справедливый правитель, лично разбирал жалобы подданных, заботился о восстановлении хозяйства (особенно в родном Хорасане), на первых порах снизил налоги. Частые войны и расходы на ирригацию заставили со временем повысить налоги, местами почти втрое. Шах конфисковал многие земли крупных и средних землевладельцев, включая вакуфные земли духовенства. Иран вступал в очередной цикл развития с укреплением государственного сектора экономики и сокращением частного землевладения. Надир пытался разработать новый символ веры, который мог бы подойти шиитам, суннитам и даже христианам и иудеям. Естественно, ни одна из конфессий не приняла эту реформу, и после смерти шаха о ней забыли. Надир, так и не оставивший методов разбойника, не колебался в расправах с потенциальными противниками и целыми мятежными провинциями. В 1747 родичи Надира, узнав о предстоящем их избиении, прикончили шаха в его шатре.
   После гибели Надира в Иране началась анархия. Все окраинные земли отпали от развалившейся державы. Главным наследником Надира оказался молодой афганский военачальник Ахмад, захвативший шахскую казну. Ахмад увел афганскую конницу в Кандагар. Там вожди афганских племен провозгласили его шахиншахом с титулом "дурр дуррани" - "жемчужина жемчужин". Ахмад взял Герат и Мешхед и установил контроль над Хорасаном. В последующие годы он завоевал Кашмир, Синд, Пенджаб, в 1757 взял и разграбил Дели, в 1761 разгромил сильнейшую в Индии армию маратхов в битве при Панипате. Афганцам досталась в Индии большая добыча, но закрепиться за пределами Кашмира они не смогли из-за упорного сопротивления сикхов в Пенджабе.
   С воцарением Ахмад-шаха начинается история Афганистана. Афганские шахи из династии Дуррани получали основной доход от индийских владений, в меньшей мере за счет оседлого персидского населения. Кочевники были обязаны прежде всего военной службой. По могольскому образцу шахи раздавали земли воинам и чиновникам в условные ненаследственные владения, джагиры, с разделом доходов от джагира между шахом и джагирдаром. На шахскую часть доходов с джагира содержались бюрократический аппарат и гвардейский корпус, велись ирригационные и строительные работы. Особенностью державы Дуррани была ее демократичность, сохранение родоплеменных традиций. Вожди афганских племен принимали участие в принятии важнейших общегосударственных решений и сами должны были считаться с соплеменниками. Каждый афганец помнил о своих правах. Персоязычное оседлое население было объектом эксплуатации и поставляло грамотные кадры для канцелярий и мечетей. Государство Дуррани продержалось еще два поколения после смерти Ахмада и к началу XIX в. распалось на несколько княжеств.
   В большей части Ирана после гибели Надира в течение десяти лет шла война за престол. К 1758 верх взял хан курдского племени зендов Керим. Сначала он формально восстановил династию Сефевидов и правил как визирь, затем сам стал шахиншахом. Столицей зендов был Шираз. Керим подчинил себе большую часть Ирана, навел в ней относительный порядок и снизил налоги. Он успешно отражал набеги туркмен и афганцев, даже провел удачную кровопролитную войну с турками за Басру. Керим всеми силами сопротивлялся проникновению в Иран европейцев, но вынужден был все-таки расширять торговлю с ними и даже перенимать у них военные, технические и культурные новации, строить мануфактуры.
   После смерти Керима возобновились междоусобицы. Ими воспользовались вожди тюркского племени каджаров, давних врагов зендов. После долгой войны вождь каджаров, евнух Ага-Мухаммед в 1794 взял Шираз и устроил избиение его жителей. В 1795 Ага-Мухаммед вырезал Тбилиси и после возвращения из похода принял титул шахиншаха. В 1797 Ага-Мухаммед был убит приближенными. Власть унаследовал его племянник Фатх-Али-шах (1797-1834). В державу Каджаров вошел Иран в современных границах с Азербайджаном, Восточной Грузией и Восточной Арменией. Столицей стал Тегеран. Фатх-Али-шах столкнулся с качественно новой ситуацией - военным давлением европейских держав с целью проникновения на иранский рынок и контроля над его политикой. Он должен был лавировать между Россией, Англией и Францией и заключить с этими странами договоры о беспошлинной торговле. В перспективе эти договоры привели к разорению всей иранской промышленности. В договоры входил также пункт об экстерриториальности иностранцев, неподсудности их иранским судам. В общем, это соответствовало традиции, по которой мусульманские судьи судили только мусульман, но раньше они разбирали и споры мусульман с иноверцами, теперь же приоритет в этих спорах был отдан иностранным юристам. В 1804-1813 Иран проиграл войну с Россией, потерял Северный Азербайджан и отказался от претензий на Восточную Грузию и Дагестан.
   Социально-экономические порядки в исламском мире к XVIII в. окончательно стабилизировались. Около трети населения Северной Африки, Ближнего и Среднего Востока составляли кочевники. В целом это соотношение примерно сохранялось со времен арабского завоевания, если не с более ранних эпох. Процент кочевников несколько возрастал в направлении с запада на восток. Кочевники вели более скудную жизнь, чем земледельцы, но подвергались меньшей эксплуатации. В большинстве случаев они находились в родстве с ханом, и их повинности имели вид родственной помощи или возврата долга. И у иранских, и у тюркских, и, особенно, у кавказских скотоводов был распространен обычай воспитания детей знати в бедных семьях. Рабов и особенно рабынь было довольно много, их использовали в основном на вспомогательных работах, рабынь и как наложниц. Кочевые племена, прежде всего туркмены, часто совершали набеги за рабами на земледельческие области. В целом кочевники-скотоводы и горные села жили той же жизнью, что и два-три тысячелетия назад, в рамках раннеклассового строя.
   Значительная часть оседлого населения Ирана и Средней Азии также платила дань ханам кочевых племен. В Иране, в меньшей мере в Средней Азии существовал довольно значительный слой частных землевладельцев из числа персов и тюрок. В Иране норма эксплуатации земледельца землевладельцем составляла от 40 до 80%, в Средней Азии - от 10 до 50%. Личной зависимости типа крепостного права Иран не знал, но большинство сельских жителей были должны помещику и не могли уйти до уплаты долга. Чаще всего, но не всегда, землевладелец поступал на службу шаху и получал подтверждение наследственных прав на свое владение при условии несения службы. Таким образом, этот строй можно считать близким к феодальному.
   В городах Ирана и Мавераннахра имелось некоторое количество мануфактур, чаще государственных, основанных на рабском труде. Абсолютно преобладал труд свободных ремесленников в маленьких мастерских, которые могли использовать рабов на подсобных работах. В культурной жизни региона царил застой. Известным исключением была только Бухара. Она стала крупнейшим на Среднем Востоке центром исламского образования, здесь велось обширное престижное строительство, но все это шло в рамках сложившейся традиции. Киргизские певцы в эту эпоху завершили грандиозный стихотворный эпос "Манас".
   XVIII век стал для Ирана столетием почти непрерывных бедствий. Афганское вторжение сопровождалось страшным кровопролитием, разрушением многих городов, гибелью ирригационной системы. После гибели Надира остатки его армии много лет грабили страну и продавали в рабство захваченных людей. Третий этап убийств и порабощений имел место во время пятнадцатилетней борьбы зендов и каджаров. В сравнительно мирные периоды происходили набеги соседей-кочевников. Сама власть обращалась с налогоплательщиками как с потенциальными преступниками. За задержку с уплатой налогов могли продать в рабство всю семью или кого-то из молодых женщин, в виде предупреждения могли ослепить должника на один глаз. Возможно, эти методы применялись в Иране и раньше, теперь же об этом стали писать путешественники. В целом Иран и Средняя Азия до середины XVIII в. переживали экономический и демографический упадок, хотя и не такой резкий, как в Египте. С 1750х в Мавераннахре и с 1760х в Иране началось оживление, но до уровня хотя бы грани XVI-XVII вв. этот регион не дотянул.
   Средняя Азия в XVIII в. претерпела меньший упадок, чем Иран. После гибели Надира Бухарский эмират и Хивинское ханство восстановили свою независимость. Основу Хивинского ханства составляли кочевники, оно процветало за счет работорговли. Бухарский эмират был традиционным мусульманским государством земледельцев и ремесленников. В середине XVIII в. от Бухарского эмирата отделилось Кокандское ханство. Коканд и четвертое государство региона Кашгар платили дань сначала джунгарским ханам, затем Китаю. Основной формой землевладения в Средней Азии был союргал, условное наследственное владение.
   В Центральной Аравии в начале XVIII в. началось религиозное движение ваххабитов. Ваххабиты старались вернуть ислам к первоначальной простоте, очистить его от философских толкований, от любых новшеств, от элементов идолопоклонства, включая паломничества в священные города. Они отвергали роскошь, развлечения, музыку, пение, требовали строжайшего соблюдения всех норм поведения, вводили строгие запреты на бытовые новшества. Племена Центральной Аравии признали власть ваххабитской династии Саудидов и начали набеги на окраины Османской империи. Учение ваххабитов стало выходить за пределы Аравии и распространяться по всему мусульманскому миру.
   Другими крупными исламскими государствами на периферии Османской империи оставались Маскат и Марокко. Маскат владел частью Аравии и восточным побережьем Африки от Сомали до границы Мозамбика и стал основным поставщиком рабов в мусульманские страны. Марокко переживало период наибольшего могущества в долгое правление султана Мулая Исмаила (1672-1727).
   В целом ядро исламского мира от Марокко до Ферганы перешло из состояния застоя в состояние упадка. Торговля замирала, урожаи снизились, многие обработанные площади были заброшены. Население понемногу сокращалось от войн, неурожаев и эпидемий. Сократившиеся ресурсы не позволяли правителям восстановить хозяйство и эффективно отражать набеги врагов. Упадок этот виден, конечно, со стороны. Сами арабы, персы, узбеки XVIII в. просто жили обычной жизнью и в массе своей даже не подозревали о том, что живут скуднее и чаще умирают до срока, чем их предки.
  
   10.12. Самоизоляция Восточной Азии.
  
   После смерти императора Канси в 1722 Китай стал поворачивать к самоизоляции. Преемник Канси Юнчжен в 1724 выслал христианских советников, разрушил свыше 300 христианских церквей и начал репрессии против китайцев-христиан. В 1735 Юнчжен умер при не вполне ясных обстоятельствах, и на трон вступил его сын Хунли, известный под тронным именем Цяньлун (1735-1796). Цяньлун вошел в историю как самый могущественный император династии Цин. Как и предшественники, он правил активно, стараясь вникать в детали управления. Только в конце жизни одряхлевший император доверил главные нити управления первому министру Хэшэню. В 1796 дряхлый император отрекся от престола в пользу одного из своих младших сыновей Юнъяня (1796-1821).
   Общее направление политики стало предельно консервативным. Цяньлун, крупный поэт и писатель, поддерживал литераторов и идеологов традиционного направления, создавал грандиозные библиотеки и в то же время уничтожал книги, в которых содержалась нежелательная для правительства информация. В его правление регулярно происходили массовые сожжения книг. Время от времени Цяньлун устраивал масштабные казни шэньши, заподозренных в нелояльном отношении к режиму. Система экзаменов на чин была реформирована с упором на консервативные ценности. В 1735-1740 китайские войска подавили восстание племен мяо в Гуйчжоу. По разным данным, было истреблено от 400 тысяч до миллиона мяо, их остатки бежали в горы Индокитая. Затем китайцы устроили резню других горных народов Юга и коренных обитателей Тайваня.
   Главным противником империи Цин выступало Джунгарское ханство. В 1755 маньчжуро-китайская армия по призыву претендента на джунгарский престол Амурсаны вступила в Джунгарию и формально присоединила ее к империи. Через два года Амурсана попытался отделиться от империи. Китайские войска вернулись в Джунгарию и устроили поголовное избиение ее населения. В 1758 китайцы покорили Кашгар и другие тюркские княжества Восточного Туркестана, добились вассальной присяги от кокандского хана и части казахских ханов. На опустевшие земли Джунгарии переселяли уйгуров, казахов и, конечно, китайцев. Китайская армия совершила походы в Тибет, Непал, Бирму и Вьетнам. Огромные китайские армии показали в этих походах не очень высокие боевые качества, понесли огромные потери и в конечном счете отступили на территорию Китая, но только после подтверждения противником его формальной зависимости от империи Цин.
   Юнчжен и Цяньлун осуществили самозакрытие Китая от европейцев. Дело было не в осознании какой-то угрозы - в Китае по-прежнему считали Европу архипелагом в Южных морях, населенным отсталыми варварами, от которых не может исходить угрозы империи. Решающую роль сыграло желание пресечь неподконтрольные властям торговые операции и, в еще большей степени, стремление навести идеологическую чистоту. Христианство, получившее определенное распространение при Канси, вызывало у новых правителей Китая тревогу, и первый удар был направлен против христиан. После расправы с ними последовало уничтожение всех европейских факторий во внутренних провинциях Китая и запрет на свободную торговлю с иностранцами. В 1757 последовал указ о полном запрете европейцам появляться в Китае, учить китайский язык, а китайцам - совершать морские плавания. Эмиграция китайцев и пиратство, конечно, продолжались, и с этим власти ничего не могли поделать. За Португалией сохранялась автономная фактория Макао. Оттуда ограниченное число европейских купцов могло ненадолго наезжать в Гуанчжоу и вести торговые операции со специально созданной корпорацией богатых купцов под контролем правительства. Самоизолировавшись от быстро развивавшейся Европы, Китай лишился возможности усваивать ее достижения, и это дорого ему обошлось.
   Оппозиция правительству находила выражение в деятельности тайных обществ. Все они ставили целью борьбу с иноземной династией. Многие сочетали политическую деятельность с бандитизмом, торговлей людьми и наркотиками, контрабандой. Самым мощным было вполне уголовное общество Саньхэ или Триада. "Белый лотос", боровшийся еще с Минами, теперь вступил в борьбу с Цинами. Несколько раз в правление Цяньлуна тайные общества поднимали восстания.
   Самым важным явлением в истории Китая XVIII в. стал демографический взрыв. За столетие численность населения Китая выросла более чем вдвое, к 1800 превысила 300 миллионов и продолжала расти прежним темпом, несмотря на голодовки, эпидемии и разрушительные наводнения, периодически губившие миллионы людей и в Китае, и в Корее. Цифра в 300 миллионов уже втрое превосходила тот порог, при котором прежде в Китае начинался кризис. В Китае в это время распространялись новые культуры, прежде всего кукуруза и батат, которые помогли прокормить возросшее население. Были освоены практически все пригодные для земледелия участки в границах коренного Китая. Власти поощряли переселение китайцев на полупустынные земли Центральной Азии, сживали со света коренных обитателей южных провинций и даже закрыли глаза на появление китайских переселенцев на землях коренной Маньчжурии. Снизилась налоговая нагрузка на сельских тружеников. Твердая власть обеспечила бесперебойную работу службы ремонта ирригационных сооружений, боролась с разбойниками, умеряла аппетиты ростовщиков и сельских богачей, что также помогало выжить трудящимся. По-видимому, китайская медицина сделала в это время определенные успехи в борьбе с болезнями, хотя определить это трудно. Тем не менее, все эти факторы еще не до конца объясняют демографический взрыв.
   Демографический взрыв принес Китаю новые проблемы. Сельскохозяйственное производство росло медленнее, чем численность населения, и жизненный уровень населения снизился. Выросло число пауперов и люмпенов. Дикая природа на Китайской равнине практически исчезла, снизилось поголовье скота, китайцы сами таскали на себе все грузы и пахали часто на людях.
   Все императоры Цин периодически издавали указы, которые ограничивали деятельность частных предпринимателей в отдельных сферах экономики, но не принимали мер против частного сектора как такового. Частный капитал в Китае был очень мощным, но при этом не имел гарантий безопасности и должен был искать покровителей среди чиновников. Часто предпринимательская деятельность плавно перетекала в прямую уголовщину вплоть до бандитизма, наркоторговли и подпольной работорговли.
   Корея в XVIII-XIX вв. также переживала демографический и экономический рост. В 1728 очередной корейский ван сумел покончить со столкновениями между конфуцианскими храмами славы. После этого Корея в течение полутора веков не знала крупномасштабных междоусобиц и внешних вторжений. Самоизоляция Кореи была более жесткой, чем в Китае.
   В Японии численность населения стабилизировалась на цифре 27 миллионов и уже не росла. Страна не могла прокормить больше, лишних младенцев часто убивали. Сегуны из династии Токугава прочно удерживали в своих руках власть над страной и контролировали бессильный императорский двор. Самой значительной личностью из них был Токугава Есимунэ (1716-1745). Он добился снижения цен и налогов, принимал меры к развитию производства и внедрению новых технологий.
   С третьей четверти столетия реальная власть в Японии перешла к премьер-министрам, которые оставили на долю сегунов развлечения и церемониальные функции. В это время феодальное сословие столкнулось с быстрым ростом городов и усилением торгово-ростовщического капитала. В некоторых случаях капитал вкладывался в создание мануфактур, чаще в скупку земель у крестьян и самураев. Министры и регенты несколько раз принимали указы об аннулировании всех подобных сделок и возвращении земель прежним владельцам, но процесс вскоре возобновлялся. Число мануфактур, в основном небольших, в Японии достигло 300 - второе место в Азии после Китая. Этому помогало, с одной стороны, сохранение феодальных традиций, которые давали все-таки значительную свободу частному сектору во всех сферах деятельности, кроме земельной, а с другой стороны - мир и порядок, которые благоприятствовали вложениям в производство. Самоизоляция Японии была наиболее плотной среди всех азиатских стран. Заметным был культурный расцвет эпохи поздних Токугава. В XVIII и начале XIX в. жили крупнейшие художники Японии и видные писатели-новаторы, создатели бытового романа в прозе.
   Менее жесткой самоизоляции придерживалась четверка главных стран Индокитая - Вьетнам, Сиам, Бирма и Камбоджа. Они подчинили себе почти все второстепенные княжества, кроме Лаоса, и горные племена. Географически наиболее открыт внешнему миру был Сиам, в результате он уже в XVII в. столкнулся с европейской агрессией и теперь старался придерживаться самоизоляции. Во все страны Индокитая и Нусантары шел мощный поток китайской эмиграции. Китайцы оседали прежде всего в городах. На первом месте по числу китайских иммигрантов шел Сиам.
   В середине XVIII в. Бирманская монархия рухнула под напором восставших монов и шанских племен. Провинциальный феодал Алаунпая сумел объединить Бирму заново и основал династию Конбаунов. В 1767 войска Алаунпаи взяли Аютию и превратили Сиам в вассала Бирмы. В опустошенном Сиаме поднялось антибирманское восстание. Один из вождей антибирманского движения, офицер Фай Так Син разгромил соперников и изгнал бирманские войска. Он объявил себя царем, но в 1782 был свергнут генералом Чакри, основавшим новую династию. Чакри подчинили своей власти территорию современного Таиланда с некоторыми прилегающими территориями. Бирма после гибели Алаунпаи в очередном походе на Сиам сократила внешнюю экспансию и вошла в нынешние границы. Камбоджа фактически превратилась в двойного вассала Сиама и Вьетнама.
   Вьетнам с середины XVII в. фактически распался на северное и южное государства. Вьетнамцы постепенно заселили дельту Меконга и отторгли ее от Камбоджи. И на севере, и на юге регулярно поднимались крупные восстания сельских низов. В 1776 одно из таких восстаний увенчалось успехом. Повстанцы-тайшоны во главе с тремя братьями Нгуэнами захватили власть сначала на Юге, затем и на Севере Вьетнама. Были восстановлены общинные порядки, ликвидировано частное землевладение, имущество богачей разделили между повстанцами. Вскоре братья-соправители вступили в войну между собой. Один из братьев, правивший на Севере, отразил при этом вторжение большой китайской армии.
   Общей для всех независимых государств Восточной Азии, кроме Вьетнама, была почти полная неизменность царивших там порядков. Стабильность поддерживалась мерами по изоляции от заморских держав. Самой строгой была самоизоляция Японии, затем Кореи, Китая и наименее строго соблюдалась в Индокитае. В Индокитае правители допускали иногда в свои воды европейские корабли и брали на службу европейских наемников.
   Самоизоляция имела под собой разумные основания. Правители Восточной Азии с полным основанием считали свои общественные системы эффективными, хорошо соответствующими местным условиям, ни одна из этих стран не переживала очень уж острого кризиса. При этом перед глазами стоял пример островов Нусантары, захваченных европейцами. Недовольство вызывали нахрапистость европейских купцов и дипломатов, неэквивалентный характер торговли. В то же время даже непродолжительная самоизоляция в эпоху, когда мир менялся невиданными прежде темпами, усилила военный, технический, экономический и образовательный разрыв между Европой и Восточной Азией и сделала неизбежным будущее поражение азиатов.
  
   10.13. Британское вторжение в Индию.
  
   Колониальные владения европейцев в Старом Свете по-прежнему расширялись, в основном, со стороны Южных морей. В Африке крупнейшими оставались португальские владения в Анголе и Мозамбике. Второй по размерам была голландская переселенческая Капская колония, на третьем месте - французские владения в Сенегале. После путешествий Кука резко возрос интерес европейцев к Полинезии, которая показалась им земным раем. На островах появились европейские торговцы, миссионеры, беглые матросы. Образ жизни полинезийцев стал быстро меняться, начались эпидемии неизвестных прежде болезней. Население островов сократилось во много раз, полинезийская цивилизация сохранилась только как реликт. Австралию Британия целиком объявила своим владением и с 1788 использовала как место ссылки. Коренные австралийцы, жившие еще в мезолите, частью погибли от рук ссыльных и охранников, частью вымерли от болезней, частью отступили в пустынные районы континента.
   Голландская колониальная экспансия осуществлялась в Старом Свете руками Ост-Индской компании. Она имела три главных опорных пункта - Капскую колонию, Цейлон и Индонезию. В Индонезии голландцы старались уничтожать потенциально опасные для них государства. В 1740-1743 после резни китайских переселенцев в Батавии те поднялись на войну с голландцами, получили поддержку части яванцев и изгнали их из Матарама. После победы голландцы отобрали у Матарама примерно половину его территории и поставили султана под полный контроль. Вскоре последовал раздел остатков Матарама на три вассальных княжества. Бантам также лишился независимости. Таким образом, вся пятимиллионная Ява перешла под контроль голландцев. На внешних островах они старались поддерживать общий контроль над ситуацией и выкачивать прибыли через принудительную торговую монополию. В то же время в век мореплавания компания с трудом удерживала монополию, ее аппарат разъедала коррупция. В 1800 компания была ликвидирована, ее функции перешли к голландскому правительству.
   В Индии соперничали Английская и Французская Ост-Индские компании. Французы Дюплекс и Бюсси около 1740 стали создавать отряды сипаев - индийских солдат под командой французских офицеров. По-европейски вооруженные и обученные отряды сипаев оказались намного боеспособней армий индийских владык. Французы стали заключать с индийскими князьями субсидиарные договоры - передавали им на службу отряды сипаев на условии полного их содержания и политических уступок в пользу Франции. Тактика оказалась очень эффективной, но французские колонизаторы не получили достаточной помощи ни от правления компании, ни от правительства. Зато Британская компания располагала достаточными средствами, а правительство в Лондоне не настолько увязло в европейских проблемах, как французское, и смогло оказать поддержку своим колонизаторам. Англичане стали по примеру французов формировать отряды сипаев и заключать субсидиарные договоры в еще большем масштабе.
   Тем временем держава Великих Моголов после смерти Аурангзеба переживала тяжелый кризис. Наместники и джагирдары выходили из повиновения слабым наследникам великого падишаха. Наместник Бенгалии в 1713 изгнал контролеров и присоединил к своему наместничеству Бихар и Ориссу. В 1717 наместник Декана принял титул низама и создал свое полунезависимое от падишаха государство со столицей в Хайдарабаде. Лахор находился в постоянной полуосаде со стороны восставших сикхов. К 1719 армия Моголов разгромила сикхов, их вожди были казнены, но масса рядовых сикхов продолжала в Пенджабе вялотекущую войну. В 1719 реально правившие империей братья-военачальники сменили несколько падишахов подряд. Очередной падишах Фаррух Сияр (1719-1748) уничтожил братьев-временщиков и стал править самостоятельно. Он оказался слабым правителем, равнодушным к государственным делам, и, что более существенно, ресурсы его были уже сильно ограничены для проведения активной политики.
   В 1739 Надир-шах разгромил армию Фаррух Сияра и вступил в Дели. Город подвергся страшному разгрому. Надир вывез в Персию сокровища Моголов и угнал в рабство лучших мастеров и самых привлекательных женщин. Фаррух Сияр после ухода армии Надира формально сохранил владения до Инда, но фактически его держава развалилась. При известии о падении Дели от падишаха отделился наместник Ауда - богатейшей провинции империи в долине Среднего Ганга. Отделились мелкие княжества Раджпутаны, Пенджаба, Северного Декана и Центральной Индии. Власть шаха практически не выходила за пределы окрестностей Дели и Агры. Таким образом, держава Великих Моголов прошла путь, проделанный Делийским султанатом, и примерно в те же сроки.
   На первое место в Индии выдвинулась Маратхская держава. Формально она, как и другие княжества, находилась в зависимости от Моголов, фактически диктовала им свою волю. С XVIII в. династия Шиваджи оказалась под контролем династии первых министров, пешв, которые и правили теперь Махараштрой. Владения маратхов к середине столетия простирались до Кералы на юге, Гуджарата на севере и Ориссы на востоке. Маратхское государство было рыхлым и представляло конфедерацию крупных княжеств под верховной властью пешвы. В 1757 в Индию вторглись афганцы. Они разгромили Дели и Лахор. После их ухода Лахор перешел под контроль восставших сикхов, а Дели был разграблен маратхами. Афганцы совершили еще несколько опустошительных вторжений в Индию и в 1761 разгромили на поле Панипата огромную армию маратхов. Панипатский разгром усилил центробежные тенденции в державе маратхов и перечеркнул их планы по завоеванию всего субконтинента. Афганцы тоже не удержались в Индии, столкнувшись с сопротивлением сикхов. После сорокалетней войны сикхи вытеснили последние афганские гарнизоны из Пенджаба и создали там свое государство.
   После завершения борьбы за Дели главной силой в Индии осталась Маратхская конфедерация князей-индуистов. Она состояла из домена махараджи (фактически - пешвы) со столицей в Пуне, четырех крупных княжеств - Нагпура, Гвалиора, Индура и Бароды - и большого количества небольших княжеств. Маратхи контролировали почти половину территории Индии с 30% населения. Три других князя из бывших наместников падишаха владели богатейшими и самыми густонаселенными территориями Индии - Бенгалией, Хайдарабадом и Аудом. Большинство жителей этих государств были индуистами, верхушка состояла из мусульман. На Юге выдвинулось государство Майсур, почти чисто индуистское по населению, но во главе с мусульманской династией. Агрессивные правители Майсура успешно вели борьбу с Хайдарабадом и подчиняли мелкие княжества. На Севере сильнейшим государством был Пенджаб. До конца столетия он представлял собой подобие теократической республики сикхов. Ее особенностью было исключительно высокое положение земледельца. Пенджаб, Махараштра и Майсур при благоприятных обстоятельствах могли бы, возможно, претендовать на гегемонию в Индии, хотя это вопрос очень спорный. В любом случае, появление англичан устранило все шансы на объединение Индии под властью кого-то из местных правителей.
   В ходе войны за Австрийское наследство англичане и французы вели борьбу в Индии силами сипаев и своих индийских союзников. Французы сделали своим младшим партнером низама Хайдарабада, захватили Мадрас, но при заключении мира французское правительство отказалось от приобретений в Индии ради более выгодных условий мира в Европе. После завершения войны в Европе борьба в Индии не прекратилась, и тут уже стало сказываться морское и финансовое превосходство англичан. С началом Семилетней войны в 1757 Франция привлекла на свою сторону наваба Бенгалии. Тогда трехтысячный отряд англо-индийских сипаев во главе с Клайвом выступил против наваба и разгромил его семидесятитысячную армию в битве при Плесси. Англичане формально посадили на бенгальский трон своего ставленника, фактически двадцатимиллионная страна стала владением Ост-Индской компании. Франция выбыла из борьбы и сохранила только город Пондишери.
   Англичане с помощью индийских посредников дочиста ограбили Бенгалию. В 1764 очередной их ставленник на троне наваба попытался изгнать завоевателей, опираясь на союз с Аудом и Дели. Англо-индийские войска разгромили огромную армию союзников при Буксаре. Бенгалия лишилась остатков самостоятельности, Ауд должен был заключить субсидиарный договор и отказаться от независимой внешней политики, англичане получили полосу земель вдоль Ганга вплоть до Дели.
   В Декане англичане постепенно подчиняли себе небольшие, но густонаселенные прибрежные княжества Декана. Низам Хайдарабада после Семилетней войны отказался от союза с Францией и заключил субсидиарный договор с Англией. Англичане поэтапно трансформировали субсидиарные договоры. По мере того, как их сипаи становились главной силой в княжествах, а торговля переходила под контроль компании, они превращали союзного князя в вассала, лишали его права на самостоятельную внешнюю политику, а выплата субсидий на содержание сипаев превращалась в выплату довольно тяжелой дани. С маратхами англичане провели в конце XVIII в. две войны, одержали несколько побед над отдельными князьями, расширили свои владения, но главное - фактически развалили конфедерацию и имели теперь дело с отдельными махараджами. Главным их врагом выступал Майсур, с которым компания выдержала четыре тяжелые войны. В 1799 английские войска взяли и разрушили столицу Майсура Серингапатам. Большая часть владений Майсура вошла непосредственно в состав владений компании, остаток сохранил чисто формальную независимость под властью древней индуистской династии.
   К 1800 под властью англичан находилось около 30% населения Индии, и примерно столько же жило под властью английских вассалов. Индия стала для Англии одним из первых образцов колонии нового типа, основанной на эксплуатации местных природных и трудовых ресурсов. В самой Индии находилось одновременно только несколько тысяч англичан - офицеров, чиновников и торговых служащих. В основном это были младшие сыновья дворян и амбициозные молодые люди из среднего класса. Многие из них погибали в Индии или умирали от болезней, остальные возвращались домой через 10-20 лет богатыми людьми. Основной доход получали несколько десятков пайщиков Ост-Индской компании. Часть дохода доставалась индийским посредникам из числа откупщиков и торговцев. Главными источниками прибыли компании стали сбор налогов, повышенных почти в три раза, монополия на торговлю важнейшими товарами, спекуляции разного рода, отчасти и прямой грабеж. Неумеренные грабежи и насилия вызвали возмущение в самой Англии. Оппозиция добилась суда над двумя первыми, самыми выдающимися губернаторами Индии, Клайвом и Гастингсом. В 1774 и 1784 британский парламент принял законы об управлении Индией. Ост-Индская компания лишилась некоторых привилегий и попала под контроль совета из представителей короны. Положение после этого мало изменилось. Приезжавшие в Индию контролеры вливались в ряды англо-индийской олигархии, а слишком порядочных уничтожали.
   Традиционная элита индийских государств, попавших под прямое управление англичан, лишилась источников существования. С ней погибли многие отрасли ремесла, лишись работы сотни тысяч мастеров. Англия еще с начала XVIII в. запретила ввоз дешевых и качественных индийских тканей. После начала индустриальной революции индийский рынок был открыт для английского импорта, а экспорт по-прежнему остался под запретом. Большинство городов прекратило существование, зато выросли новые центры английской власти, прежде всего Калькутта, Бомбей и Мадрас.
   Сельское население страдало от монополий на главные товары и очень высоких налогов, которые собирались с применением пыток. Обратных вложений средств в ирригацию и инфраструктуру не производилось. Полученные доходы вывозились в Англию и там вкладывались в торговлю, промышленность, строительство флота, банковские операции. В результате первый же неурожай в Бенгалии обернулся страшным голодом, от которого погибло семь миллионов человек. Вассальные княжества тоже страдали от уплаты дани и неэквивалентной торговли, но здесь англичане считались с местной элитой и избегали вмешиваться во внутренние дела. Положительные для Индии последствия английской эксплуатации на этом этапе трудно найти.
   В 1793 по инициативе генерал-губернатора Корнуолиса была проведена реформа землевладения в Бенгалии и прилегающих землях. Здесь сбор налогов был поручен откупщикам-заминдарам на условии уплаты компании фиксированной навечно суммы налога. Это стимулировало рост производства и освоение заброшенных земель. Заминдары происходили из среды бывших землевладельцев или ростовщиков, реже из сельской верхушки. Они составили новый слой помещиков, ставших наряду с коммерческими посредниками опорой колонизаторов. В Южной Индии в том же 1793 стала вводиться другая система налогообложения - райатвари (от райат - земледелец в исламских странах). Райаты уплачивали налог непосредственно английским властям. Посредников-эксплуататоров при этом не было, но норма налога была очень велика (в среднем 60-70% урожая), и собирался он неукоснительно с большой жестокостью, часто с применением пыток. И в Индии, и в других колониях сами акты расправы чаще осуществляли не колонизаторы, а их местные служащие и посредники. Обе системы землеустройства соответствовали азиатской традиции, которая была поставлена на службу интересам Англии. Основным отличием было то, что англичане на первых порах игнорировали общину. Однако община по-прежнему определяла ход жизни в индийской деревне, и официально или неофициально оставалась посредником между властями и земледельцем.
   Победы англичан над многочисленными индийскими армиями были закономерны. В основе их лежал качественно другой уровень социально-экономической организации, который обеспечил подавляющее военно-техническое и организационное превосходство. Завоевание Индии (в XVIII в. далеко еще не полное) стало страшным бедствием для Индии и позволило Англии укрепить свое положение и ускорить индустриальную революцию у себя дома. Здесь отрабатывались методы управления колониями нового типа, с подавляющим численным превосходством коренного населения. Культурного взаимодействия на этом этапе почти не происходило, в лучшем случае достигалось политическое и деловое сотрудничество. Англичане в массе своей относились к индийцам как к грязным дикарям и фанатикам, которых надо порабощать, непокорных истреблять, а к индийской культуре - как к экзотическому феномену, не имеющему будущего. Индийцы опять же в массе своей считали англичан варварами-грабителями, достойными наихудшего перерождения. Контакт культур был еще впереди.
  
   10.14. Колонизация Америки.
  
   Зона колониальных владений европейцев в Америке расширялась, в основном, за счет Северной Америки. В Южной Америке Амазония вошла в состав португальских владений, но осталась почти необитаемой, а Патагония с Арауканией остались независимы и формально. В 1783 появились первые русские колонии на Аляске, а в 1806 их форпост появился и в Калифорнии. Упреждая русских и англичан, испанцы создали поселения в Калифорнии и закрепили ее за собой. Англичане продвигались все дальше на запад от Атлантики, истребляя индейские племена. Самым опасным для них было восстание большинства алгонкинских племен в 1760х, после которого индейцы уже всерьез не могли угрожать существованию английских колоний. В истреблении индейцев англичанам помогли численное превосходство (три миллиона колонистов к 1775 против 300-400 тысяч индейцев на всей территории к востоку от Миссисипи), эпидемии ранее неизвестных в Америке болезней и алкоголь, который на организм индейцев действовал особенно разрушительно. К западу от Огайо и Миссисипи простиралась буферная зона, на которую претендовали Испания, Англия и Франция, имея о ней самое смутное представление. Местные индейцы, конные охотники на бизонов, дольше всех других племен сопротивлялись колонизации. Северо-запад Америки, кроме отдельных пунктов побережья, был еще не только не поделен, но и почти не исследован.
   В Испанской Америке с началом XVIII в. прошел ряд реформ. В 1717-1720 были ликвидированы система энкомьед и феодальная зависимость индейцев и метисов от энкомьедаро. Реально энкомьедаро сохранили более или менее освоенную часть своих земель на правах частной собственности, а население этих земель находилось под их контролем. Широко распространился пеонаж, фактически долговое рабство. В дополнение к вице-королевствам Мексике и Перу было создано еще два, Новая Гранада и Ла-Плата. Система административного устройства испанских колоний была довольно запутанной, разные ранги административной иерархии часто пересекались. Выборные муниципалитеты сосуществовали и сталкивались с лестницей чиновников, присланных из метрополии и назначенных местными колониальными властями.
   При сохранении членения общества по расовому признаку в XVIII в. имелись все признаки превращения испаноамериканского общества в единый суперэтнос, который отличал себя и от европейских испанцев, и от "диких" индейцев. В состав этого суперэтноса вливались креолы, метисы, "цивилизованные" индейцы, негры, мулаты. Тот же процесс шел в португальской Бразилии. "Цивилизованные" индейцы в XVIII в. составляли уже подавляющее большинство индейского населения испанских владений. Они отчасти перешли на испанский язык, приняли христианство, часть испанских традиций, при этом сохранили многие свои обычаи и некоторые пережитки древних верований и передавали их креолам. Крупные восстания индейцев против испанской власти были сравнительно редким явлением. Самым мощным было восстание 1780 в Горном Перу, когда потомок инков Кондорканки принял имя инки Тупак Амару, собрал шестидесятитысячное войско и планировал истребить белых и метисов и восстановить империю Тауантинсую.
   Индейцы жили небольшими полузамкнутыми аграрными общинами, составляли основную массу пеонов на асьендах и чернорабочих на рудниках. Большинство мастеров, торговцев, специалистов, владельцев небольших открытых хозяйств составляли метисы. В основном их трудом и трудом негров-рабов на плантациях создавались богатства, идущие на экспорт. Колонии поставляли на европейские рынки сахар, табак, кофе, какао, благородные металлы, драгоценные камни. Перевозка массовых грузов была затруднена и естественной удаленностью континента, и торговой монополией группы севильских купцов. Эти трудности создавали двойной эффект - с одной стороны, налицо была очевидная технологическая отсталость, не хватало многих обычных в Европе товаров, с другой стороны, товары местного производства были крайне дешевы и общедоступны. Страдали от полуизоляции прежде всего местная элита и та часть среднего класса, которая ориентировалась на рынок.
   Креолы до XVIII в. не помышляли о разрыве с Испанией, которая только и могла защитить местную элиту от массы чуждых ей низов. Однако к середине XVIII в. культурный разрыв креолов с индейско-метисским большинством стал сглаживаться, у колониальных жителей стало появляться все больше общих интересов. Колониальная элита стала проявлять недовольство торговыми ограничениями и привилегиями присланных из метрополии чиновников. В колониях стали увлекаться идеями Просвещения, вступать в масонские ложи, причем среди масонов были многие представители духовенства, высшие чиновники и офицеры. Масоны в целом проводили линию на расширение автономии колоний, если не полное их отделение от Испании, и на облегчение доступа в колонии английских торговцев.
   В 1760х-1770х правительства Аранды и Флоридабланки провели серию реформ в колониях. Была отменена монополия кадисской компании на торговлю с Америкой, отменены некоторые налоги и регламентации, ограничены права церкви, уничтожено государство иезуитов в Парагвае, ограничен идеологический контроль над населением колоний. Аранда строил планы превращения вице-королевств в самостоятельные королевства под властью принцев из рода Бурбонов, но эти планы стоили ему карьеры. Аналогичные реформы позже прошли в Бразилии. Отмена торговой монополии, безусловно, стимулировала экспортные отрасли колониальной экономики и в целом удовлетворила местную элиту. В то же время американская промышленность была разрушена бесконтрольным импортом европейских товаров, а испанская промышленность тоже пострадала, не выдержав конкуренции с англичанами в своих же колониях. Рост цен вызвал голод в городах Америки и усилил недовольство властью Испании. В условиях относительной свободы креолы стали почти открыто обсуждать вопрос об отделении от метрополии и получали поддержку широких кругов городского населения. В 1781 они на несколько месяцев взяли власть в Новой Гранаде под лозунгами самоуправления и отмены налогов. В начале XIX века сепаратистские выступления в разных колониях стали почти ежегодными.
   В Южной Америке границы между колониальными империями в XVIII в. почти не менялись. Более ожесточенная борьба шла за острова Вест-Индии с их плантациями колониальных товаров, но и здесь после 1697 спор шел только за малые острова. В Северной Америке решающим стал 1763, год завершения Семилетней войны. Франция уступила Англии Канаду и территории между Миссисипи и Огайо (будущий Средний Запад США). К этому времени население английских колоний выросло до двух миллионов, а вскоре иммиграция и естественный рост прибавили еще миллион. По происхождению не более 40% населения британских колоний были англичанами. Около 20% составляли шотландцы и ирландцы, остальные - иммигранты из других европейских стран (в основном, немцы, голландцы и шведы) и негры-рабы, которые составляли в южных колониях до 40% населения. Из Британии в Америку за столетие выехало порядка миллиона человек, причем самых беспокойных, и такой отток недовольных помог британской олигархии экспроприировать оставшихся дома сограждан.
   В четырех южных британских колониях, как и на островах Карибского моря и в Северной Бразилии, экономика держалась на труде негров-рабов. На островах преобладали плантации сахарного тростника, кофе и какао, в Северной Америке - табака и, с конца столетия, хлопчатника. Эти культуры сильно истощали почву и заставляли расширять территорию колоний. Постоянный приток иммигрантов был не менее сильным стимулом к расширению территории колоний. На уже освоенной прибрежной территории северных колоний господствовало крупное землевладение олигархических семей (за исключением Новой Англии, где сразу же утвердилось фермерское хозяйство). За неимением негров, здесь старались использовать полурабский труд неимущих иммигрантов, но при первой же возможности те уходили на целину. Труд там был тяжелым, всегда можно было ожидать набега индейцев, но колонисты не знали налогов и податей, а свежая земля, с которой индейцы в свое время обращались бережно, в первое время давала пришельцам огромные урожаи.
   Около 90% белых американцев колониальной эпохи были фермерами. Фермы имели полузамкнутый характер, производили почти все необходимое для жизни и мало продавали. Среди прибрежных городов выделялись Бостон, Нью-Йорк, Филадельфия и Чарльстон, города по европейским понятиям некрупные. Развитие промышленности и торговли, как и в Испанской Америке, сдерживалось и естественными трудностями, и искусственными запретами, но оба фактора здесь действовали слабее. Северная Америка была ближе к Европе, более технологически продвинута, здесь утвердились демократические традиции. Олигархия прибрежных городов, конечно, контролировала колониальные собрания, которые подмяли под себя губернаторов, но не меньшую роль играли всеобщие сходки граждан. Американцы чаще всего просто игнорировали ограничения на свою деятельность, а корона в силу слабости британской государственной машины не могла их ни к чему принудить. Особые условия жизни в Америке, слабые экономические связи с Англией, религиозные различия (большинство колонистов были кальвинистами или баптистами), полиэтнический характер иммиграции привели уже в колониальную эпоху к формированию в Америке особого народа со своим самосознанием и психологией. В основу мироощущения первых американцев легли культы личного успеха, наживы, политической и экономической свободы, инициативность, привычка к простому и свободному образу жизни, к взаимопомощи в экстремальных ситуациях. По сути, здесь рождалась особая цивилизация, дочерняя по отношению к новоевропейской.
   В начале правления Георга III роялистские правительства начали требовать более строгого соблюдения торгово-промышленных ограничений, пресечения контрабанды, пытались ввести в Америке хотя бы символическое налогообложение и ограничить захват индейских земель. Окрепшая Америка воспринимала в штыки любые попытки ограничить ее привилегии. В то же время колонисты после Семилетней войны уже не нуждались в защите со стороны коронных войск против Франции, а с индейцами они могли справиться и сами. Оппозиционная партия вигов и масонские ложи стали поощрять сепаратистские тенденции в среде американцев. В 1763-1775 почти ежегодно имели место организованные вспышки массового недовольства в колониях по самым мелким поводам.
  
   10.15. Война за независимость Английской Америки.
  
   Ежегодные столкновения колонистов с британскими властями бесконечно раздувались американской публицистикой и вызывали растущее раздражение колонистов. В 1773 произошел очередной подобный инцидент, нападение контрабандистов на корабли с чаем в гавани Бостона ("Бостонское чаепитие"). В ответ английское правительство ввело в Бостон постоянный гарнизон и закрыло порт. Этот шаг резко усилил позиции сепаратистов. Поголовно вооруженные колонисты создавали отряды "минитменов". В колониальных собраниях верх брали либеральные адвокаты и предприниматели, сторонники отделения от Англии. Они составили партию "патриотов" в противовес проанглийской партии "лоялистов". Губернаторы теряли контроль над ситуацией или вообще отстранялись колониальными собраниями. Северная Каролина и Виргиния провозгласили свою независимость. В 1775 в Филадельфии собрался конгресс, на котором были представлены депутаты 13 колоний из 14 (исключение составила Канада). Конгресс потребовал вывода войск, принял постановления о бойкоте английских товаров и прекращении торговли с Англией, начал формирование своей армии во главе с виргинским плантатором Джорджем Вашингтоном. Фактически он превратился в альтернативное правительство Америки.
   В 1776 Континентальный конгресс принял Декларацию независимости, написанную молодым виргинским плантатором Томасом Джефферсоном. Джефферсон развил либеральные идеи Локка и сформулировал положение о праве каждого человека на жизнь, свободу и стремление к счастью. Видимо, это лучшая формулировка прав человека за всю историю развития этого понятия. Декларация провозглашала Северную Америку конфедерацией 13 независимых республик - Соединенными Штатами Америки. За центральным правительством в лице конгресса оставались вопросы дипломатии и армии, остальные находились в ведении штатов. В Америке рождалась демократия нового времени, основанная на полновластии выборных представительных органов.
   О степени поддержки сепаратистов в массе населения судить трудно. В армию вступило порядка 30 тысяч человек, и боеспособность ее была крайне невелика. Около ста тысяч активных лоялистов, включая всех крупных землевладельцев северных колоний, бежало в Канаду или Англию, а их имущество было конфисковано. Очевидно, что патриоты пользовались поддержкой большинства горожан и значительной части фермеров и южных плантаторов. Наиболее активны в среде патриотов были либеральные адвокаты, журналисты, предприниматели. Лидерами партии были бостонский публицист Адамс и знаменитый пенсильванский просветитель Франклин. Масонские ложи по всей Европе вербовали добровольцев для Америки. Среди добровольцев оказалось много будущих активистов европейских революций, в том числе маркиз Лафайет, ставший национальным героем Америки, и польский капитан Костюшко. Англичане подняли против сепаратистов индейские племена и пытались поднять восстание негров, но тут дело ограничилось массовыми побегами.
   Первые столкновения начались в 1775 в окрестностях Бостона. Американцы осадили Бостон, пытались совершить военную экспедицию в Канаду и потерпели там полное поражение. В 1776 англичане, получив подкрепления, оставили Бостон и ударом с моря захватили Нью-Йорк и Филадельфию. Армия Вашингтона, плохо обученная и недисциплинированная, разбегалась после каждого боя, но каждый раз собиралась снова. Англичане же ни разу не попытались использовать результаты своих побед. Многие офицеры и чиновники в самой Англии сочувствовали сепаратистам. В 1777 чиновники военного министерства загнали в окружение и оставили без помощи лучшую английскую армию в Новом Свете, которая сдалась американцам при Саратоге. После этого американцы расправились с ирокезами и другими союзными англичанам индейскими племенами.
   Зима 1777-1778 была самой трудной для американцев в военном отношении, и спасло армию только упорство Вашингтона. Зато для Европы Саратога стала признаком военной слабости Британии. Правительства Франции, Испании и Голландии, давно уже помогавшие американцам, теперь под давлением масонских лож объявили Англии войну. В Америке высадились французские войска. Другие европейские державы, включая Россию и Пруссию, объявили вооруженный нейтралитет в поддержку американцев. Поддержка либералов и масонов всей Европы, включая Британию, стала решающей для успеха американской революции.
   После 1778 Британия стала вести войну всерьез, но теперь ее силы были рассредоточены по разным фронтам. Британская армия высадилась в Чарльстоне, заняла главные центры южных штатов и столкнулась с партизанской войной. В 1781 франко-американская армия заставила капитулировать часть английской армии в сражении при Йорктауне. После этого США вступили с Британией в сепаратные переговоры и в 1783 заключили мир. Британия признавала независимость Америки без Канады и передавала штатам в общее пользование все территории между Аппалачами и Миссисипи. Франция, Испания и Голландия не только ничего не получили за поддержку США, но и понесли некоторые территориальные потери и оказались на грани государственного банкротства.
   Победа американской революции 1776 была отнюдь не гарантирована. Решающую роль сыграли слабость британского государственного аппарата и поддержка со стороны либералов всей Европы, а также ряд случайностей. Другое дело, что в случае поражения сепаратистов недовольство Англией продолжало бы нарастать, и, самое позднее, в период наполеоновских войн Англия лишилась бы американских колоний или была бы вынуждена предоставить им почти полную свободу по типу современной Канады. Нельзя не отметить отсутствие организованного террора с обеих сторон (казни были очень редкими), вообще малое число жертв, демократический характер новых республик.
   После войны за независимость власть в независимых штатах находилась в руках местных выборных собраний и выборных же губернаторов. В выборах участвовало не менее половины взрослых мужчин. Крупное землевладение и рабство сохранились только в пяти южных штатах, где плантаторы в массе своей поддержали сепаратистов. Федеральных налогов в новом государстве не было, налоги штатов были крайне незначительны. Были ликвидированы все ограничения частного предпринимательства. В первую очередь от этого выиграли торговцы, военные поставщики, земельные спекулянты, различные проходимцы, наживавшие огромные богатства на биржевой игре и перепродаже государственных долговых обязательств. Однако и рост промышленности, судостроения, торговли в годы войны и сразу после нее был стремительным. Сказались не только отсутствие всяких ограничений и налогов, но и отсутствие британской конкуренции, изоляция от британского рынка. Американская война за независимость стала наиболее чистым экспериментом либерально-демократической революции.
   Победа американской революции вдохновила либералов и Европы, и американских колоний. Заговоры креолов-сепаратистов в Испанской Америке происходили под влиянием войны за независимость США. В 1791 на Гаити поднялось восстание негров-рабов. Рабы во главе с Туссен-Лувертюром вырезали белое население Гаити и создали свое государство. Оно принимало форму республики, диктатуры, империи, королевства, снова республики и диктатуры, пока не утвердилась конституция североамериканского образца. Фактически на Гаити в рамках республиканской конституции шла постоянная смена диктатур. Экономика Гаити после восстания рухнула, бывшие рабы ни под каким видом не желали работать на плантациях и перешли к обработке небольших участков под продовольственные культуры, страна стала самой нищей в Западном полушарии. Здесь возродились древние культы богов и духов Западной Африки в форме новой религии вуду. Однако рабство на Гаити исчезло навсегда.
  
   10.16. Первые десятилетия США.
  
   После войны за независимость США представляли собой слабую конфедерацию 13 практически независимых республик. Каждая из них имела свои деньги, таможни, армию, флот, законы, а центральный конгресс в Филадельфии не располагал ничем. В какой-то мере сплачивало штаты наличие общего фонда западных земель. После войны положение штатов было довольно тяжелым, местами назревала новая революция, направленная против имущих. В этих условиях штаты пошли на созыв в 1787 конвента с целью изменения конституции. Конвент 1787 проходил под председательством всеми уважаемого Вашингтона, а ведущую роль на его заседаниях играли два молодых политика из числа сторонников укрепления центральной власти, Гамильтон и Медисон. Медисон разработал новую конституцию, которая с изменениями действует в США до сих пор.
   Конституция 1787 превратила США в первую в мире крупную федеративную республику. Штаты сохранили свои конституции, законодательные собрания, выборных губернаторов, национальную гвардию, принимали свои законы и решали внутренние проблемы. В ведение федеральных органов переходили внешняя политика, армия, флот, чеканка монеты, таможни, почта, федеральные налоги и федеральные экономические проекты. Высшей властью признавался двухпалатный федеральный конгресс. Палата представителей избиралась прямым голосованием на два года, сенат - собраниями штатов на шесть лет. Впервые в мире вводился пост президента. Его избирали на двухстепенных выборах на 4 года. Президент формировал и лично возглавлял администрацию с функциями федеральной исполнительной власти и мог наложить вето на решения конгресса, но не мог распустить его. Конгресс большинством в 2/3 в обеих палатах мог отвергнуть вето президента, а также воспрепятствовать утверждению глав федеральных ведомств. Верховный суд получил право отменять любые решения президента, конгресса и законодательных собраний штатов. Западные земли временно оставались в федеральном владении с перспективой создания там новых штатов. На границе Виргинии и Мериленда выделялся федеральный округ для строительства новой столицы, получившей название Вашингтон. Положения конституции Медисона действуют до сих пор, за исключением изменения порядка выборов сенаторов и некоторого расширения полномочий федеральных ведомств. Конституция 1787 была тонким механизмом, приспособленным именно к глубоким демократическим традициям Северной Америки. Во всех других странах президентские республики быстро вырождались в диктатуры.
   Еще в ходе выборов в конгресс, а особенно после принятия конституции сформировались две партии, федералисты и республиканцы. Федералистов возглавлял Гамильтон, республиканцев - Джефферсон. Гамильтон выступал за развитие промышленности, высокие пошлины, укрепление доллара как твердой валюты, создание центрального банка, Джефферсон видел Америку страной самодостаточных фермерских хозяйств. В политических вопросах федералисты отстаивали идею укрепления центральной власти в интересах имущего меньшинства, республиканцы выступали за ликвидацию федерального чиновничьего аппарата, постоянной армии и флота. Во внешней политике федералисты ориентировались на Англию, республиканцы - на Францию. В целом победила линия федералистов как более перспективная. Республиканцы добились только утверждения в 1789 10 поправок к конституции. Поправки официально закрепляли свободу вероисповедания, слова, собраний, печати, неприкосновенность личности, суд присяжных, право на ношение оружия.
   Первым президентом США на основе безальтернативного голосования депутатов стал Вашингтон. Он не имел выдающихся талантов, но был человеком честным, всеми уважаемым, искренним республиканцем. Вашингтон заложил многие традиции политической жизни Америки - строжайшее соблюдение президентом конституции, надпартийность в решении важнейших вопросов, второстепенное положение вице-президента. За два его президентских срока положение Америки стабилизировалось. В 1796 Вашингтон категорически отказался баллотироваться на третий срок, положив начало традиции ограничения сроков президентства. После него президентом стал федералист Адамс, а через 4 года - республиканец Джефферсон. Конечно, на утверждении политических традиций сказались не только личные взгляды Вашингтона, но и сплоченная позиция политической элиты Америки. При всем демократизме молодого государства его элита принимала главные решения на неформальных совещаниях в закрытых ложах и клубах, а затем уже утверждала их путем демократических процедур.
   С избранием Джефферсона нити управления страной надолго перешли к республиканцам. Идеолог прямой демократии и всеобщего равенства провел на президентском посту два срока и проявил умеренность. По его инициативе конгресс отменил и без того небольшие федеральные налоги, сократил армию и флот. В то же время Джефферсон сохранил федеральный государственный аппарат, сохранил и даже расширил федеральные программы (в основном касавшиеся инфраструктуры), сохранил центральный банк, не пытался покушаться на рабство негров и сам по-прежнему владел рабами. Во англо-французской войне США заняли позицию невмешательства и в 1807-1809 даже прервали экономические связи с Европой, что сильно ударило по американской торговле, но стимулировало развитие промышленности. Через четыре года Джефферсон был переизбран, а затем президентский пост два срока занимал Медисон, примкнувший к республиканцам.
   В 1812 между США и Британией произошел военный конфликт. Англия в последний раз попыталась вернуть контроль над отпавшими владениями, США - захватить Канаду. Война показала и военную слабость США, и их неуязвимость для европейцев. Американцы терпели поражения, англичане даже взяли в 1814 Вашингтон, но удержать занятое не могли. Индейский вождь Текумсе попытался при поддержке англичан создать крупное индейское государство на Среднем Западе, но пал в бою, да и вряд ли такое государство было бы устойчивым. Мир 1814 вернул статус-кво.
   Сразу после достижения независимости американцы начали заселять западные земли. Формально они принадлежали государству, которое уступало их по небольшой цене всем желающим вести хозяйство, фактически переселенцы занимали землю методом захвата и часто никому ничего не платили. Уже в первые семь лет за Аппалачи переселилось свыше ста тысяч человек, к 1815 - порядка миллиона. За это же время население прибрежных штатов выросло с 3 до 8 миллионов, во многом за счет иммиграции. На новых землях появились новые штаты - Кентукки, Теннеси, Огайо, Луизиана и ряд мелких. В 1803 США купили у Франции за умеренную сумму права на весь бассейн Миссисипи - почти половину современной территории США. Освоить в первые 20-30 лет удалось только непосредственно долину Миссисипи от Нового Орлеана до Сент-Луиса. Остальная новоприобретенная территория оставалась малоисследованной, здесь жили свободные индейские племена. С территорий к востоку от Миссисипи индейцев практически вытеснили, частью истребили, частью выделили им плохие земли на западной границе.
   Свыше половины американцев в начале XIX в. жили в условиях полунатурального хозяйства. Товарные фермерские хозяйства существовали до 20х только в северо-восточных штатах. Среди промышленных отраслей выделялись хлопчатобумажная, металлургическая и судостроительная (по тоннажу флота США уже к 1800 вышли на второе место в мире). Промышленность развивалась по пути насыщения внутреннего рынка. Ее успехам способствовали война в Европе, поставившая Америку в положение относительной изоляции, емкий внутренний рынок, отсутствие прямых налогов, высокие импортные пошлины, высокая степень механизации (причем использовали в основном энергию воды, а не пара), почти всеобщая грамотность. Американцы создали хорошую по тем временам систему всеобщего школьного образования и с колониальных времен имели несколько вполне достойных университетов.
   В южных штатах тоже свыше половины населения обитало на мелких фермах, но главную роль в экономике играли рабовладельческие хозяйства. Они производили хлопок, табак и, местами, сахар из тростника. Рабы в Штатах имели семью, небольшой участок земли для прокорма, но в целом их положение было еще более тяжелым, чем в античном мире. Раб здесь практически не имел шансов выйти на свободу, и даже свободный негр считался получеловеком. В 1808 США под давлением Англии запретили ввоз рабов из Африки. Нелегально он продолжался, но в первую очередь плантаторы использовали теперь труд рожденных в рабстве людей. В среднем поясе США появились хозяйства, которые жили за счет продажи рожденных в рабстве подростков на плантации Юга.
   Если не вспоминать о неграх и индейцах, которых в Америке не считали за людей, новая республика представляла собой редкий в тогдашнем мире образец политической демократии и свободного рынка. Европейские государства смирились с этим и даже находили в таком положении выгоду. Во-первых, США были источником достаточно дешевого сельскохозяйственного сырья, а их промышленность работала на внутренний рынок и не представляла пока угрозы европейским конкурентам. Во-вторых, республика поглощала миллионы недовольных иммигрантов из Европы, причем наиболее активную часть недовольных, которые могли бы серьезно расшатать порядок в Старом Свете. В-третьих, либеральные круги Европы были заинтересованы в американском эксперименте как таковом, для изучения возможностей демократии и свободы предпринимательства. В целом же Америка этих десятилетий была полуизолирована от Европы, мало интересовала массу европейцев вплоть до правителей и сама мало интересовалась европейскими делами.
  
   10.17. Великая Французская революция.
  
   К началу 1789 Французское королевство стояло на грани банкротства, переживало паралич власти, народные бунты, промышленный кризис и неурожай. В попытках получить средства в казну Луи XVI согласился на созыв Генеральных Штатов (впервые с 1614). В выборах, проходивших в два этапа, принимали участие все налогоплательщики, то есть большинство взрослых мужчин. На втором этапе выборов повсюду при поддержке масонских лож побеждали либералы. Либеральных взглядов придерживались треть депутатов-дворян, половина депутатов от духовенства и почти все депутаты от третьего сословия (в основном адвокаты), всего не менее 820 депутатов из 1137. Идейным манифестом победителей стала брошюра аббата Сийеса, которая объявляла третье сословие основой нации и главным источником власти. Созыв Штатов дал толчок Великой Французской революции, едва ли не самому яркому событию мировой истории.
   5 мая 1789 в Версале собрались Генеральные Штаты. Вместо заседаний по сословиям депутаты от третьего сословия потребовали общих заседаний, на которых они были бы в большинстве. 17 июня третье сословие объявило себя Национальным собранием. Депутаты от других сословий присоединились к нему. На бурных заседаниях выделились два лидера либералов - граф Мирабо, ставший главным оратором большинства, и маркиз Лафайет, герой американской революции. 20 июня, обнаружив зал заседаний запертым, депутаты собрались в зале для игры в мяч и дали клятву собираться вплоть до выработки конституции. Через три дня начался открытый конфликт с короной. В ответ на приказ короля разойтись по палатам депутаты остались на месте, председатель собрания Байи заявил, что "собравшейся нации не приказывают", Мирабо от имени народа призвал к неповиновению, а королевская гвардия отступила перед занявшими оборону в дверях депутатами-дворянами во главе с Лафайетом. Тогда король с историческими словами "Черт с ними, пусть заседают" санкционировал конец абсолютной монархии. Безволие Луи XVI способствовало успехам либералов, но попытка разогнать депутатов силой была обречена - на их стороне была вся социально активная Франция, от королевской гвардии до обитателей голодающих предместий и деревень.
   9 июля депутаты объявили себя Учредительным собранием, призванным выработать конституцию. В ответ Луи под давлением своей жены и братьев уволил либерального министра финансов Неккера и, по непроверенным сообщениям, вызвал в Париж надежные полки. Эти слухи стали поводом к восстанию в Париже. 12 июля толпы народа стали громить оружейные склады и поджигать таможни. 13 июля собрание либеральных буржуа и интеллигентов объявило себя Парижской коммуной, призвало всех сколько-нибудь имущих парижан сформироваться в Национальную гвардию для защиты революции и поддержания порядка и приняло новую эмблему Франции - трехцветную кокарду вместо белой королевской. 14 июля 1789 повстанцы и примкнувшие к ним королевские гвардейцы после короткой стычки взяли крепость-тюрьму Бастилию. Бастилия как символ старого режима была в ближайшие месяцы разрушена до основания. В Версале обнаружили отсутствие надежных частей - видимо, все слухи о стягивании войск были журналистской выдумкой, характерной для либералов вообще и героев Французской революции в частности. 15 июля Луи XVI санкционировал все решения собрания, принял трехцветную кокарду и почти перестал вмешиваться в ход дел.
   Реальная власть в Париже перешла к Парижской коммуне во главе с Байи и Лафайетом, который тогда находился на вершине популярности. Вслед за Парижем волна "муниципальных революций" прокатилась по провинциальным городам. Повсюду свергали королевских чиновников, создавали новые органы власти и Национальную гвардию, громили городские и сельские замки. Города и провинции объединялись в федерации. Вершиной этого движения стал праздник Федерации 14 июля 1790, когда миллион человек, собравшихся в Париже со всей Франции, искренне братался, празднуя победу революции. Собрание 26 августа 1789 приняло подготовленную Лафайетом Декларацию прав человека и гражданина. Она сформулировала основные принципы либерализма - политические и религиозные свободы, равенство граждан в правах, неприкосновенность личности и собственности. Лафайет, как и многие либералы, склонялся в принципе к республике, но справедливо считал, что парламентская монархия во главе с таким королем как Луи XVI лучше послужит целям либерализма.
   Сила революции была в активности народа, прежде всего почти миллионного Парижа. Создавались бесчисленные политические клубы, издавались во множестве газеты, активность народа была необычайно высока. Между тем революция не улучшила тяжелого экономического положения, наоборот, окончательно парализовала систему снабжения городов. 5 октября толпы голодающих парижан, в основном женщин, по призыву радикальных ораторов из предместий и агентов герцога Филиппа Орлеанского пошли на Версаль. Ночью толпа ворвалась во дворец и едва не разорвала непопулярную королеву Марию-Антуанетту. Король успокоил народ и под конвоем парижан переехал в Париж, где оказался на роли почетного пленника. Следом переехало и собрание. События 5-6 октября закрепили определяющую роль парижских низов в революции.
   В деревне крестьяне громили замки дворян, а банды разбойников и нищих - и замки, и крестьянские хутора. На заседании Учредительного собрания в ночь с 4 на 5 августа либеральные аристократы призвали собратьев по сословию отказаться от крестьянских повинностей и тем снизить напряженность в стране. Знаменитое ночное заседание проходило в обстановке характерного для Великой революции энтузиазма, похоже, вполне искреннего. Депутаты-дворяне отказывались от имени своего сословия от получения повинностей, от старинных привилегий и права суда, священники - от десятины, представители провинций и городов - от средневековых вольностей. Собрание декретировало безвозмездную отмену всех личных повинностей, пережитков крепостного права, равенство всех французов перед законом и в налогообложении. Денежные повинности за пользование землей подлежали выкупу. На практике держания на чиншевом праве, составлявшие большую часть обработанных земель во Франции, стали с 1789 частной собственностью крестьян, и дворянство так и не получило за них выкуп.
   В рамках рыночных реформ Учредительное собрание ввело свободу ценообразования, ликвидировало государственную регламентацию экономики, субсидии промышленникам. Косвенные налоги и внутренние пошлины заменялись единым подоходным налогом. Это должно было стимулировать экономику, но снизило доходы государства и спровоцировало рост цен. В то же время расходы государства выросли из-за выплаты долгов старого режима, выкупа проданных прежде должностей, общей перестройки госаппарата. Начался выпуск бумажных денег-ассигнатов, который вызвал инфляцию. Для покрытия эмиссии с осени 1789 началась распродажа государственных и церковных земель. Они достались примерно в равных долях зажиточным крестьянам и горожанам. Распродажа шла по льготным ценам и не покрыла увеличение эмиссии.
   В июле 1790 собрание ликвидировало сословия и запретило употребление титулов. Экономическая основа могущества дворянства была подорвана изъятием у него права на получение повинностей за чиншевые наделы, церковь вообще лишилась всех своих владений. С 1789 Франция стала буржуазным государством. В 1791 были запрещены все цехи, гильдии, прочие корпорации, а также объединения рабочих и забастовки.
   От философов-просветителей либералы унаследовали вражду к католической церкви. 2 декабря 1789 по предложению епископа Талейрана, вскоре снявшего сан, все церковное имущество было национализировано и пущено в продажу. Закрывалось большинство монастырей. В 1790 единственным официально признанным браком стал гражданский (зарегистрированный в мэрии, а не в церкви), французская церковь была объявлена независимой от Рима, священники получили право вступать в брак, все посты в церковной иерархии должны были замещаться в ходе всеобщих выборов, а священники должны были приносить присягу государству. Присяга в корне противоречила церковным канонам и была отвергнута большинством духовенства. Образовались две церкви, из неприсягнувших и присягнувших священников, причем верующие в массе признавали традиционную нелегальную церковь, а неверующие не признавали ни одной. Церковный раскол дополнительно ослабил влияние религии на французов.
   Учредительное собрание ликвидировало парламенты и другие суды старого режима и заменило их судами присяжных. Ликвидировалась продажа должностей. Взамен провинций с января 1790 Франция делилась на 83 (позже на 90) равных по площади департамента. Департаменты, города и деревни управлялись по единой схеме выборными советами во главе с выборными же мерами, ответственными перед центральной властью. За год лихорадочных реформ либералы завершили многовековой процесс централизации и унификации Франции. На местах создавалась Национальная гвардия из всех взрослых мужчин-налогоплательщиков. Гвардейцы сами покупали себе оружие и форму, несли по очереди полицейскую службу и призывались на короткий срок под ружье в случае массовых волнений и других чрезвычайных ситуаций. Те же налогоплательщики, примерно 60% взрослых мужчин, обладали избирательным правом ("активные" граждане в противовес неимущим "пассивным").
   Центром организации либералов стал Якобинский клуб. Среди его членов были Мирабо, Лафайет, Филипп Орлеанский, Байи, Барнав, Талейран, Робеспьер, Петион, последний из крупных философов-просветителей Кондорсе - в общем, почти все сколько-нибудь видные депутаты. В рамках клуба депутаты предварительно обсуждали и согласовывали законопроекты и общую политическую линию либералов. Самым крупным деятелем либеральной партии был граф Мирабо, блестящий оратор, сторонник монархии английского типа, человек без каких-либо моральных тормозов. Ранняя смерть Мирабо от необузданного удовлетворения потребностей лишила либералов самого талантливого из вождей. Маркиз Лафайет, "герой двух континентов", человек абсолютной личной честности и бескорыстия, был, как и положено порядочному человеку, беспомощен в мире практической политики. Особняком стоял герцог Орлеанский, не имевший вообще никаких убеждений, примкнувший к либералам в надежде устранить старшую линию Бурбонов и занять трон. Одновременно он контактировал на тот же предмет и с крайними радикалами.
   В целом либералы выражали позиции просвещенного дворянства, интеллигенции, большей части буржуазии - той, что не была связана со старой властью и осознавала необходимость свободы рынка. Их законопроекты были составлены в тиши кабинетов в расчете на идеальную обстановку и нуждались в корректировке жизнью, на что либералы, как и положено интеллектуалам, шли неохотно. Реальная социальная опора партии была невелика, кредит доверия таял с ростом экономических трудностей. Дворянство уже летом-осенью 1789 отвернулось от либералов. Началась массовая эмиграция. За первые два года эмигрировало около ста тысяч дворянских семей. При этом на каждого эмигранта приходилось не меньше десятка людей, потерявших средства к существованию - слуг, портних, рестораторов, парикмахеров, но в первую очередь производителей дорогих товаров. Это усугубляло экономический кризис.
   От революции выиграли прежде всего крестьяне. Они перестали вносить платежи сеньорам, избавились от большинства налогов и от регулирования рынка, которое действовало в интересах горожан. При этом настроение в деревне было далеко не всегда революционным. Многие продолжали еще видеть в сеньоре покровителя, а возмущение церковной реформой было почти всеобщим. Цены на сельхозпродукцию выросли, но крестьяне, тем не менее, не спешили везти продукты в город в обмен на бумажные ассигнации.
   В городах воздействие революции на экономику было на первых порах однозначно разрушительным. Закрылось большинство мануфактур, лишились заказчиков мастера, торговля пребывала в полупараличе, продуктов и простейших товаров не хватало, деньги пожирались инфляцией. После восстания негров-рабов на Гаити цены выросли еще в полтора раза и привели городское население на грань голода. Многие горожане, принадлежавшие к средним слоям, перешли в категорию низов.
   Ухудшение экономической ситуации, кризис ожиданий привели к росту популярности радикалов. В основном это были не добившиеся успехов в своей профессиональной деятельности интеллигенты - адвокаты, журналисты, актеры, писатели, бывшие священники. Радикалы не имели четкой программы, требуя углубления революции и улучшения положения низов. Они действительно сочувствовали низам, но не меньшее субъективное значение имела зависть к успешным политикам и стремление занять их место. Многие газеты и клубы радикалов финансировались герцогом Орлеанским, хотя он уже плохо контролировал своих союзников. Из радикальных клубов выделялся клуб кордельеров. В его стенах молодой адвокат Жорж Дантон, набиравший популярность своими громовыми речами, сформулировал лозунг "Свобода, равенство, братство!". Среди журналистов выделялся бывший врач Марат, люто ненавидевший всю образованную Францию за то, что она отвергла его научные идеи, вообще-то очень слабые. Марат в каждом номере своей газеты требовал почти поголовного избиения депутатов, аристократов, буржуа, интеллигентов, чиновников и назначения диктатора, который путем массового террора спасет Францию и накормит голодных. По мере усиления трудностей популярность Марата возрастала.
   Ход событий Великой революции безумно интересен, но изложить его кратко невозможно и не нужно - об этом писали много и хорошо. С весны 1789 все чаще происходили кровавые расправы с буржуа и сторонниками старого режима, имели место и расправы консерваторов с революционерами (их все чаще называли "патриотами" в противовес консерваторам - "аристократам"). 21 июня 1791 король с семьей попытался сбежать из дворца к армии, но был перехвачен в пути. Часть радикалов выдвинула лозунг республики, другая часть склонялась к регентству Филиппа Орлеанского. Массовая демонстрация радикалов 17 июля была расстреляна Национальной гвардией на Марсовом поле. Эти события раскололи якобинцев. Большинство членов клуба, чтобы не делить его с радикалами, перешло в новый политический клуб фейянов. Якобинский клуб стал оплотом радикалов (не уравнителей, но сторонников всеобщего избирательного права и новых мер против дворянства) во главе с Робеспьером и Петионом.
   3 сентября 1791 Учредительное собрание приняло конституцию Франции. Вся власть переходила к однопалатному Законодательному собранию. Король мог отсрочить вступление в силу его решений и назначать министров, но их работа строго контролировалась собранием. Конституция представляла собой идеальный образец парламентской монархии и, по мнению историков-юристов, не имела шансов на долгую жизнь в конкретных условиях Франции.
   Сдавая полномочия, депутаты Учредительного собрания совершили последнюю благородную глупость - запретили себе избираться в Законодательное собрание и занимать министерские посты. Новый состав парламента составили малоизвестные личности, в подавляющем большинстве адвокаты, журналисты, предавшие церковь священники и околотворческая интеллигенция. Никто не убедит меня, что совокупность представителей этих профессий может представлять собою цвет какой-либо нации. Около 30% депутатов примыкали к фейянам. Крупные города, включая Париж, послали в собрание якобинцев, составивших около 20%. У якобинцев через полгода по мотивам личного соперничества произошел раскол на две группировки. Одну возглавил адвокат Максимилиан Робеспьер, другую - журналист Бриссо, Петион и блестящий оратор-адвокат от департамента Жиронда Верньо. Половина депутатов собрания колебалась между фейянами и якобинцами.
   Фракция Бриссо ("жирондисты") и меньшинство фейянов увидели выход из трудностей в войне. Жирондисты считали, что революционная французская армия легко разгонит армии тиранов, принесет народам Европы свободу и в перспективе превратит Европу в совокупность демократических республик. Во Франции война должна была усилить радикальные настроения и привести к свержению монархии. Большинство фейянов и группа Робеспьера трезво оценивали возможности французской армии и противились войне. При дворе склонялись к войне с тем, чтобы покончить с революцией силами внешнего врага. Исходя из этого, Луи XVI призвал к власти министров-якобинцев из группы Бриссо, и 20 апреля 1792 Франция объявила войну Священной Римской империи. На стороне императора выступили все его вассалы, включая Пруссию. Началась война, которая длилась для Франции почти без перерыва 23 года, обошлась ей в миллионы жизней и угробила и парламентскую монархию, и сменившие ее республику и империю.
   После первых стычек французские войска побежали. Сказались развал снабжения, эмиграция большинства кадровых офицеров, недоверие солдат к оставшимся, крайне слабая дисциплина в войсках. Якобинское правительство снова уступило место фейянскому. Патриоты винили в неудачах аристократов и короля. Собрание распустило королевскую гвардию и вызвало в Париж национальных гвардейцев-федератов из провинции. Марсельский батальон вступил в Париж под звуки новой песни, ставшей позже гимном республиканской Франции. 20 июня 1792 толпа народа во главе с якобинцами ворвалась во дворец Тюильри, но добродушный Луи побратался с ней и успокоил. Тогда радикальные ораторы и публицисты сами взялись за подготовку восстания. В парижских микрорайонах-секциях принимались республиканские резолюции, формировались батальоны из малоимущих, ликвидировалось деление на активных и пассивных граждан. К августу 1792 на сторону радикалов перешли батальоны федератов и парижская Национальная гвардия. Стремительно росла популярность Дантона, энергичного организатора и лучшего митингового оратора Парижа.
   Французская революция положила начало эпохе европейских революций, которая продолжалась около 80 лет. По своему влиянию на мировую историю она бесспорно заслужила имя Великой. Великая революция и последующие революции имели триединый характер - демократический, рыночный и национальный. Демократический аспект заключался в утверждении полновластия выборных представительных органов, политических свобод, ликвидации сословного неравенства. Рыночный аспект заключался в мерах по уничтожению феодальных пережитков, утверждению свободы торговли и неограниченного права собственности, включая земельную. Национальный аспект заключался в борьбе за ликвидацию региональных различий, сплочение наций, поглощение малых наций или, наоборот, создание новых национальных государств. Эту триединую революцию часто называют буржуазной, и в применении к Франции это действительно удачный термин.
   Возвращаясь к конкретным условиям Франции конца XVIII в., надо признать, что либералы успели сделать исключительно много в очень короткий срок. Конечно, среди их экспериментов были откровенно разрушительные и просто нелепые, как реформа церкви, сведение к минимуму полномочий министров и упорные попытки в разгар голода ввести полную свободу торговли хлебом. Экономическая политика в целом была неудачной и способствовала углублению кризиса. Однако многие законы 1789-1792 до сих пор лежат в основе французского законодательства. Можно спорить об их положительных и отрицательных последствиях с разных точек зрения, но само их непреходящее значение никем не отрицается. Главная проблема либералов была в отсутствии у них широкой массовой базы. Сторонники старого порядка были еще очень многочисленны (чем и объясняются лихорадочные темпы преобразований), в деревне либеральных господ не любили, а в городе ненавидели все больше с каждым месяцем реформ. Зажатые между консерваторами и радикалами, либералы не имели времени для спокойного расширения своей социальной базы и должны были уступить место своим врагам слева.
  
   10.18. Жирондисты и монтаньяры.
  
   В ночь с 9 на 10 августа 1792 революционные активисты из 48 секций Парижа захватили мэрию и объявили себя Парижской коммуной. Главным организатором восстания был Дантон. Утром 10 августа батальоны национальных гвардейцев и федератов пошли на штурм дворца Тюильри. Монархия нашла около тысячи защитников, сам король с семьей бежал в зал заседаний Законодательного собрания. После жестокого боя Тюильри пал, его защитники были перебиты. Законодательное собрание, в котором осталось около 300 депутатов из 750 (остальные разбежались), постановило низложить и арестовать короля и передать исполнительную власть новому якобинскому правительству.
   Главную роль в правительстве играл Дантон, проявивший бешеную активность. Он объявил Отечество в опасности, начал формирование новых добровольческих армейских батальонов, занялся спешным строительством новых военных заводов, снабжением армии, поворачивал на фронт обозы с продовольствием. На военные нужды отправили в переплавку весь цветной металл, включая колокола, памятники, гробы. Законодательное собрание приняло законы об отмене без выкупа всех крестьянских повинностей, о возвращении общинам отобранных сеньорами земель и разделе всех общинных земель между крестьянами, о конфискации имущества эмигрантов и продаже их земель мелкими участками по льготной цене. Эмигранты в случае их возвращения, а также все неприсягнувшие священники, то есть большая часть духовенства, подлежали смертной казни. Избирательные права получили все взрослые мужчины, кроме личных слуг. При этом выборы оставались открытыми и проходили в два этапа.
   Реальная власть в Париже перешла к новой коммуне. Она была самозванной, но пользовалась поддержкой большинства активных парижан из низов, а во время революционного кризиса в низах оказалась основная масса горожан. Главой коммуны считался ее прокурор Шометт, большим влиянием пользовались журналисты Марат и Эбер. Коммуна ограничила рост цен и истребляла нарушавших постановления торговцев, разослала по соседним департаментам своих комиссаров, наложила на богачей контрибуции, разрушала памятники старого режима, закрывала церкви, запретила старые газеты. Начались массовые аресты роялистов и сторонников конституционной монархии, а ведь накануне переворота никто не скрывал своих убеждений. 2 сентября по призыву Марата толпы люмпенов ворвались в тюрьмы и перебили около двух тысяч заключенных, от королевских министров до проституток. Эти убийства подорвали влияние самих террористов и позволили якобинскому правительству восстановить контроль над ситуацией в Париже. В дальнейшем радикалы проиграли выборы в коммуну, но разогнали избранных депутатов и снова утвердили себя как коммуну.
   Между тем прусская армия, не встречая сопротивления, шла на Париж через Лотарингию и Шампань. Дантон сумел подкупить ее полководцев или воздействовать на них через масонские ложи. 20 сентября, после перестрелки при Вальми, в ходе которой французы впервые с начала войны не разбежались, прусская армия начала поспешный отход на свою территорию. Получив передышку, французская армия восстановила свою боеспособность, получила подкрепление в 200 000 добровольцев, наладила новую революционную дисциплину. Офицерские должности до полковника стали выборными. Молодые генералы из младших офицеров создавали новую тактику глубоких ударов вглубь территории противника и атаки колоннами в противовес старым линейным построениям. В октябре 1792 французы перешли в наступление, без больших боев заняли Майнц, Кобленц, Франкфурт, Австрийские Нидерланды, Савойю. На занятых территориях вводилось французское революционное законодательство. Земли и другое имущество церкви и аристократов пускались в продажу на покрытие французского государственного долга. Легкие победы вскружили голову якобинцам. Все их фракции заговорили о помощи народам всего мира в борьбе с тиранами и создании Европейской федерации республик. Был выдвинут лозунг "Мир хижинам, война дворцам!", хотя грабили, конечно, не только дворцы.
   20 сентября 1792, в день битвы при Вальми, собрался новый парламент, Конвент. Участвовать в выборах могли все взрослые мужчины, но воспользовалось этим правом порядка 10% избирателей. 21 сентября Конвент единогласно провозгласил Францию республикой и начал с этого дня новое летоисчисление. К Конвенту перешла вся полнота власти. Министры были простыми исполнителями его распоряжений. С весны 1793 в департаменты и армии рассылались комиссары с неограниченными полномочиями из числа депутатов Конвента.
   Около трети мест из 750 получили якобинцы, остальные считали себя независимыми республиканцами ("болото") и колебались между фракциями якобинцев. Якобинцы почти сразу же раскололись на фракции жирондистов во главе с Верньо и Бриссо и монтаньяров во главе с Дантоном, Робеспьером и Маратом. Жирондистов поддерживали торгово-промышленные центры провинции, монтаньяров - Париж. Монтаньяры повели за собой Якобинский клуб, исключили из него жирондистов и в дальнейшем вошли в учебники истории под именем якобинцев. Поддержка влиятельного клуба, имевшего отделения по всей Франции, помогла конечному успеху монтаньяров. Еще больше помогла им поддержка парижских низов. Пока же большинство Конвента шло за жирондистами, они и сформировали новое правительство.
   Главную роль в партии жирондистов играли ее идеолог Бриссо, парламентский лидер Верньо и хозяйка министерского салона, жена министра внутренних дел Манон Ролан. Фракция состояла из провинциальных адвокатов и журналистов, неизвестных до революции (сама хозяйка салона до замужества была работницей в мастерской). Почти все жирондисты были очень молодые люди, воспитанные на Руссо, участники республиканских восстаний, храбрые, решительные, энергичные, бескомпромиссные до фанатизма революционеры и демократы. Они выступали за свободный рынок, отмену всяких привилегий, слом старых форм культуры и быта, выборность всех властей, войну с "тиранами" до полной победы. При этом жирондисты мало заботились о том, как их лозунги согласуются с реальной ситуацией во Франции и в мире. Дилетанты, люди лозунга, они лучше всего проявляли себя в потоке речей. Монтаньяры, тоже в массе своей люди очень молодые и отчаянно смелые, были более прагматичны и, благодаря уходу в оппозицию, смогли сразу занять выгодную политику критики ошибок власти.
   21 января 1793 по настоянию монтаньяров Конвент приговорил к смерти Луи XVI. Позже отправились на гильотину Мария-Антуанетта и большинство членов королевской семьи, не успевших вовремя бежать, в том числе и голосовавший за казнь короля Филипп Орлеанский. Сразу после казни Луи XVI Франция объявила войну Англии, Голландии, Испании и Неаполю. Однако война со всей Европой оказалась республике не под силу. Британский флот блокировал побережье Франции, прусская армия перешла в наступление и вытеснила французов из Германии, австрийцы направили в Бельгию крупные силы, дважды разбили главную французскую армию Дюмурье и оттеснили ее к границе. Дюмурье попытался совершить военный переворот, потерпел неудачу и перебежал к австрийцам. Францию спасли тогда несогласованность действий враждебной коалиции, крайне медленные движения ее полководцев, занявшихся осадой приграничных крепостей, и тот факт, что Россия, Пруссия и отчасти Австрия были больше озабочены разделом Польши.
   В крупных городах усиливался голод. Он был вызван развалом системы снабжения, инфляцией и слепой приверженностью жирондистов системе свободного рынка. Для парижских революционных низов, "санкюлотов", хлеб по свободной цене был просто недоступен. В марте-апреле 1793 профессиональные санкюлоты начали погромы продовольственных магазинов и складов, убивали торговцев. Кумиром санкюлотов стал Марат, писавший только об изменах и предстоящем море крови врагов народа.
   9 марта 1793, одновременно с первыми массовыми погромами в Париже, началось всеобщее крестьянское восстание в Вандее и других северо-западных департаментах. Восстание шло под лозунгом возвращения к старому режиму. И вандейцы, и каратели-республиканцы с лютой жестокостью расправлялись с противниками. Вандейское восстание продолжалось свыше шести лет и обошлось в 600 000 убитых.
   С начала апреля большинство в Конвенте впервые склонилось на сторону монтаньяров. Был создан высший правительственный орган, Комитет общественного спасения, из депутатов-монтаньяров. Главой его был Дантон, самым активным членом - Барер. В начале мая был принят закон о максимуме цен на хлеб и другие товары первой необходимости (мясо, масло, вино, соль, дрова, мыло и др.). Создавались чрезвычайные трибуналы без права апелляции и наблюдательные комитеты из профессиональных революционеров для выявления подозрительных граждан. На богачей ввели разовый налог в форме принудительного займа.
   Борьба монтаньяров и жирондистов пошла насмерть. Монтаньяры требовали казни депутатов-жирондистов, те в ответ грозили разрушить Париж. 31 мая 1793 по призыву Марата и вождей Коммуны толпы народа окружили Конвент, требуя ареста и казни жирондистов. 2 июня осада возобновилась. На вышедших к народу депутатов навели прямой наводкой пушки Национальной гвардии. Конвент принял решение об аресте депутатов-жирондистов и больше уже не выходил из воли монтаньяров. Несколько позже на место ушедшего в отставку Дантона в Комитет общественного спасения был избран Робеспьер. На месте демократической республики утвердилась коллективная якобинская диктатура, которая постепенно переросла в единоличную диктатуру Робеспьера.
   Из 83 департаментов 60 отказались признать новый режим. Часть жирондистов бежала из-под ареста и возглавила движение в провинциях (федералистское восстание). Фейяны и роялисты, со своей стороны, активизировали борьбу с республикой. 13 июля нормандская девушка Шарлотта Корде убила Марата, так и не получившего диктаторские полномочия. Монтаньяров спасла поддержка ближайших к Парижу департаментов и, главное, действующей армии, которая заявила о признании центральной власти. Жирондисты пытались устроить поход на Париж, но так и не сумели ничего толком организовать.
   В критической ситуации монтаньяры показали себя опытными политиками. Они за несколько дней создали механизм проведения в жизнь жирондистских аграрных законов, которые до тех пор шли самотеком. Это обеспечило если не поддержку, то нейтралитет большинства крестьян. С небольшими доработками был принят жирондистский проект конституции. Самая демократическая конституция в мировой истории не имела реальных шансов на осуществление и осталась на бумаге, но привлекла к якобинцам симпатии средних слоев.
   Реальная власть во Франции перешла к Комитету общественного спасения. Он получил чрезвычайные полномочия и подмял под себя министерства и Конвент. Главой Комитета был Робеспьер, конкретные законопроекты разрабатывали Кутон и Барер, за террор отвечал Сен-Жюст, Карно играл роль начальника Генерального штаба, остальные члены Комитета возглавляли отдельные участки работы по управлению страной. Якобинский клуб служил для предварительного обсуждения принимаемых решений и обеспечивал их поддержку на местах. После бурных продовольственных волнений в Париже 4-5 сентября были расширены права наблюдательных комитетов. Из парижских люмпенов создавалась "революционная армия" для выявления и уничтожения тех буржуа и крестьян, которые держали у себя излишки продовольствия или продавали его по завышенным ценам. Постепенно были закрыты многие революционные клубы, большинство газет. Комитет сформировал аппарат слежки за недовольными, невиданный по эффективности за всю предшествовавшую историю Европы.
   31 октября в Париже были казнены все не успевшие или не пожелавшие бежать депутаты-жирондисты. Бежавших тоже постепенно выловили и уничтожили. Повсюду шли казни рядовых сторонников фейянов и жирондистов. Из видных фейянов уцелели только Лафайет, попавший в плен к австрийцам, и Талейран, успевший вовремя эмигрировать, из жирондистов - практически никто. Постепенно террор набирал обороты. Казнили за социальное происхождение (дворянин или священник), за подозрительные личные связи, за нелояльные высказывания, за нарушение законов о максимуме, проституцию, мелкое жульничество. По средним расчетам за неполный год было казнено 40-50 тысяч человек. 500 тысяч ждали в тюрьмах смертного приговора - других приговоров трибуналы не выносили. Прежде всего гибли, конечно, дворяне и интеллигенты, привыкшие иметь собственное мнение, но не только они. Городские низы постоянно требовали от властей усиления террора. С одной стороны, монархия тоже регулярно устраивала публичные казни, так что зрелище было привычным и любимым, с другой - радикальные журналисты типа Марата и Эбера ежедневно объясняли, что без истребления всех подозрительных народу не выжить, и в конце концов на свою же голову убедили в этом сограждан.
   Укрепив свое положение в центре, монтаньяры легко справились с федералистским восстанием. Один за другим пали Руан, Страсбург, Бордо, Нант, Лион, Марсель, Тулон и другие центры сопротивления жирондистов и роялистов. Террор в провинции намного превысил по масштабам парижский, здесь подозрительных казнили сразу сотнями. Лион, второй город Франции, даже попытались разрушить до основания.
   Летом 1793 антифранцузская коалиция имела шансы на легкую победу, но не использовала их. Британия, как всегда, ограничилась в основном морской войной, Пруссия была слабо заинтересована в войне и действовала малыми силами, Россия вообще воздержалась от посылки войск, Испания и малые государства не шли в счет, и главную тяжесть войны приняла на себя Вена. За время относительной передышки французы довели до конца военную реформу. Франция сформировала почти миллионную армию, быстро обучила и вооружила ее, в 10 раз увеличила военное производство. Якобинцы отказались от химеры мировой республики и поставили перед армией посильные задачи - защиту нового режима и захват территории до Рейна. Зимой французские войска перешли в наступление в Нидерландах, на Рейне и в Пиренеях. 26 июня 1794 армия Журдана одержала победу над австрийцами в большой битве при Флерюсе на северной границе и пошла на Брюссель.
   Главной заботой якобинского режима после удержания власти и военных действий было снабжение городов продовольствием, топливом и другими предметами первой необходимости. В принципе монтаньяры, кроме небольшого числа крайних радикалов, были сторонниками рыночных отношений и умеренного социального неравенства. Идеалом их, как и жирондистов, была республика мелких и средних собственников без нищеты и крайностей богатства. На практике же стоял вопрос выживания обнищавших за годы революции горожан, и монтаньяры старались решить его самым быстрым способом - жестким контролем над ценами и снабжением. Максимум был ужесточен, и одновременно вводился максимум зарплаты. Конечно, никакой террор не мог пресечь спекуляцию, основный поток товаров шел через черный рынок, а за низкую зарплату просто никто не работал. Старая буржуазия в значительной части разорилась. На смену ей пришла новая, которая не афишировала источники своего богатства. Огромные состояния делались на терроре, присвоении имущества казненных или, наоборот, на освобождении подозрительных лиц (или хотя бы их жен и дочерей) из тюрем, на контрибуциях, военных поставках, валютных и земельных спекуляциях. Эта новая буржуазия вместе с городскими низами была главной опорой якобинцев, и в то же время режим мешал ей пользоваться нажитым богатством.
   Снабжение городов и армии шло, естественно, за счет выкачки продовольствия из деревни. Якобинцы силами "революционной армии" старались изъять у крестьян хотя бы часть урожая и вызывали этим, разумеется, сильное недовольство. Еще большее недовольство вызывала антихристианская политика революционных властей. Однако при этом деревня избавилась от всех податей сеньору и от большинства налогов. Регламентация цен, притом более эффективная, имела место и при старом режиме, так что крестьяне умели уже бороться с этим. Очень многие крестьянские семьи увеличили свои земельные владения за счет дворянских, королевских или общинных земель. Зажиточные крестьяне выиграли в конечном счете больше всех, и в их же интересах власть пыталась бороться с переходом батраков из одного хозяйства в другое. Таким образом, французская деревня, хотя активно и не поддержала новую власть, но в целом оставалась к ней лояльна, а это было уже много. В дальнейшем укрепление мелкокрестьянского землевладения, которое произошло в революцию, во многом определило ход французской истории. Французский крестьянин, хозяин небольшого участка земли, старался не заводить много детей, поменьше тратить, поменьше выходить на рынок и в то же время держался за свою землю и не переселялся в город. В результате французская промышленность в последующие 200 лет страдала от недостатка рабочих рук и ограниченного внутреннего рынка. Конечно, не революция породила мелкокрестьянский характер французской деревни, но она эту тенденцию усилила.
   Новая республика старалась начисто уничтожить старый мир и построить новый на его руинах. Несомненно, многие идеи исходили из масонских лож, к которым принадлежали почти все видные деятели революции из всех партий, но ложи быстро утеряли контроль над своими членами и даже подверглись формальному запрету. Революция переименовывала улицы, сносила памятники, запрещала обращение на "вы", вводила в моду общие обеды на улицах. На площадях высаживали "деревья свободы", вокруг них устраивали бесконечные революционные праздники. Родилась революционная мода - обязательная трехцветная символика, "колпак свободы", простая рубаха, длинные брюки в противовес коротким штанам аристократов. Жирондисты были приверженцами культурно-бытовой революции даже в большей мере, чем монтаньяры, особенно чем Робеспьер. Робеспьер вообще мало походил на коллег - всегда аккуратный, педантичный, абсолютно бескорыстный, аскетичный во всем, он все больше отождествлял революцию с добродетелью, а добродетель - со своим трезвым и размеренным образом жизни.
   Осенью 1793 был введен новый революционный календарь, продержавшийся всего 13 лет. Были закрыты старые школы и университеты и создавались на их месте новые. Республика пыталась создать систему всеобщего начального образования, но не преуспела в этом, хотя в Скандинавских королевствах эта система уже внедрялась. В области технического образования и прикладной науки успехи режима были более значительны. Борьба за новый мир сочеталась с приверженностью к образам Римской республики, в которой видели вечный образец. Римская символика была видна повсюду.
   В сентябре 1793 радикальные интеллигенты начали кампанию дехристианизации Франции. Они громили и по возможности разрушали церкви, уничтожали предметы культа, устраивали всевозможные кощунства. Богослужение запрещалось под угрозой смерти. Основными участниками кощунств были интеллигенты-атеисты и люмпены. Подавляющее большинство французов открыто или втихомолку осуждало кампанию. Робеспьер быстро понял опасность происходящего, да и сам по-своему верил в Бога и был возмущен бесчинствами. Последовал грозный окрик из Якобинского клуба, Конвент поспешно осудил дехристианизацию, с ним неохотно согласилась Парижская коммуна. Погромы и бесчинства прекратились, но церкви еще долго оставались закрытыми. В мае 1794 Робеспьер попытался сконструировать новую религию, совместив культ разума и культ единого Бога, но ее не приняли ни христиане, ни атеисты.
   К началу 1794 среди якобинцев появилось несколько фракций. Радикалы во главе с Бийо-Варенном, Шометтом, Эбером, Колло д'Эрбуа требовали усиления террора, строгого соблюдения максимума и раздела имущества подозрительных между патриотами. С другой стороны, Дантон и популярнейший журналист Демулен призывали остановить террор. Группа Робеспьера при некоторых разногласиях между Сен-Жюстом и более умеренным Кутоном готовила разгром обеих фракций. Поводом стал призыв Эбера в клубе кордельеров к восстанию. В конце марта была отправлена на казнь часть лидеров радикалов, а 30 марта арестован Дантон. Арест Дантона вызвал волнения в Париже, и его вместе со сторонниками поспешили казнить, не завершив суда. Вслед за этим был принят закон, отменявший процедуру судебного слушания.
   После казни Дантона террор в Париже усилился. Каждый день телеги везли на гильотину через весь город десятки связанных людей, в большинстве заведомо невиновных, вдов уже казненных политиков, случайно сболтнувших что-то подростков, и это зрелище стало раздражать даже любителей подобных развлечений. Террор связывали с именем Робеспьера, хотя он сам был уже вроде бы непричастен к большинству конкретных приговоров. Между тем санкюлоты жили в материальном плане хуже, чем при короле, хотя теперь, правда, могли не работать. Буржуазии и казнокрадам аскетичный и неподкупный Робеспьер тоже мешал спокойно пользоваться нажитыми деньгами. Революционная диктатура переживала кризис.
   В мае-июне 1794 на почве оппозиции Робеспьеру нашли общий язык уцелевшие эбертисты (Бийо-Варенн, Колло д`Эрбуа, Фуше) и уцелевшие дантонисты, ортодоксальные монтаньяры (Барер, Карно) и болото Конвента, новые богачи и санкюлоты. Сам Робеспьер рассорился с большинством соратников, перестал даже ходить в Комитет общественного спасения, ставший центром заговора. Он начал разработку поправок к зашедшему в тупик политическому курсу. Было ослаблено действие максимума цен и зарплаты, власть отказалась от практики принудительных займов, Парижская коммуна попала под контроль правительства. Робеспьер явно строил планы постепенного сворачивания массового террора. В этом же русле находилась и попытка восстановить религию, особенно возмутившая оппозиционеров-атеистов.
   В целом партия монтаньяров опиралась на две социальные силы - городские низы и новую буржуазию. Первоначальная социальная база жирондистов была шире - в нее входили старая непривилегированная буржуазия, городские мелкие собственники, революционная интеллигенция, значительная часть крестьян. Жирондисты растеряли часть своих сторонников, других не сумели организовать, и их электорат во многом перешел к монтаньярам как к ведущей революционной партии. Разнородность революционной коалиции лежала в основе бурных политических перипетий, которые имели место чуть ли не каждый день на протяжении Великой революции. И в провинции, и особенно в Париже народ действительно активно вмешивался в ход событий - Конвент 2 июня осаждало порядка 200 тысяч человек, в Вандее в один день поднялось не менее 300 тысяч. В то же время в действующую армию Париж послал только 18 тысяч добровольцев - хороший показатель подлинного патриотизма. В выборах участвовало порядка 10% избирателей, на собрания секций собиралось чаще всего до сотни самых активных патриотов. Получается, что Великая Французская революция, как и всякая революция, в повседневных ее событиях была делом активного меньшинства.
   Якобинская диктатура вошла в историю как жесткая революционная диктатура, ставившая целью до основания разрушить старый мир и создать новый, сконструированный теоретически, при полном подавлении инакомыслия. В этом смысле якобинцы стали предшественниками и большевиков начала XX в., и современных рыночных большевиков. Если сравнивать жирондистов и монтаньяров, то очевидно, что цели их были очень близки. Жирондисты, конечно, не совершили бы столько убийств, но в деле разрушения старого они были даже более активны, чем монтаньяры. Из крупных деятелей революции, пожалуй, только Дантон и Робеспьер, как бы к ним не относиться, способны были по деловым качествам не только разрушать, но и организовать строительство на развалинах. Дантон погиб, а Робеспьер сам истребил почти всех идейных сподвижников и остался один на один с безыдейными, с которыми тоже не мог ужиться.
   Демократы и социалисты видят в Великой революции прорыв в светлое будущее, консерваторы - вакханалию насилий и разрушений, и обе точки зрения вполне обоснованны. Революционеры действительно пролили море крови и наломали много лишнего, но были в большинстве своем (по крайней мере, из числа тех, кто не дожил до 1795) искренне озабочены народным благом. Революция решала проблемы, которые не могла решить разложившаяся старая элита. Именно аристократы открыто издевались над религией и прививали эти взгляды обществу, игнорировали на глазах народа все моральные ограничения, стояли стеной за устаревшие привилегии и напрочь забывали о своем долге, пренебрегали жизненными интересами народа, развалили систему управления, принимали самоубийственные внешнеполитические решения в угоду масонским ложам или просто за взятку. Луи XVI был, возможно, самым добрым королем в истории Франции, а Мария-Антуанетта - одной из самых обаятельных королев, но для управления государством они не годились. Дантон, Робеспьер, а тем более Наполеон как государственные деятели были на порядок сильнее любого политика старого режима за последние 100 лет.
   Для республиканцев и, отчасти, фейянов революция была моментом разрыва со старым миром, утверждения новой цивилизации, хотя такого понятия они не знали. Действительно, изменения в Европе на грани XVIII-XIX вв. настолько велики, что можно говорить или о смене цивилизаций, или о начале принципиально нового этапа в развитии новоевропейской цивилизации. Более обоснованным выглядит, видимо, второе определение, но вопрос спорный, да и сам предмет обсуждения схоластичен из-за отсутствия общепризнанной четкой терминологии. Однако конкретные культурные и бытовые реформы республиканцев оказались в большинстве своем преходящими, смена уклада определялась скорее промышленной революцией в Англии, чем событиями во Франции.
   Бесспорным вкладом революции в историю Франции и всего мира стало признание принципа верховенства выборных представительных органов в системе управления. При всех поворотах в дальнейшей истории Франции этот принцип хотя бы формально всегда соблюдался и был затем признан за ее пределами. Навсегда было покончено с сословными привилегиями, и самому сословному строю нанесен смертельный удар. Это в совокупности обеспечило незыблемость демократических традиций, ставших частью французского менталитета. Революция усилила и довела до предела централизм в управлении, что также сказалось на привычке французов возлагать на власть всю ответственность за положение в стране. Антирелигиозные кампании дополнительно ослабили уже пошатнувшиеся позиции церкви. Всеобщая воинская повинность просуществовала около 200 лет после революции, неоднократно возрождалась Национальная гвардия. Мелкокрестьянский характер земельной собственности утвердился много ранее XVIII века, но теперь он стал незыблем. Это обеспечило относительно медленный рост населения, промышленности и внутреннего рынка во Франции XIX-XX веков, и при этом избавило ее от крайностей перенаселения, урбанизации и индустриализации. В отношении свободы коммерции результат был двойственным - с одной стороны, слом всей старой системы регламентаций, с другой - насаждение новых ограничений, и влияние всего этого комплекса на ход дальнейших событий оценить трудно. Большинство перечисленных изменений развивало тенденции, намеченные еще в XV-XVI вв., и, вероятно, общий ход событий и без революции шел бы в том же направлении, но формы и темпы преобразований были бы совсем другими, и соответственно изменилась бы история всего мира.
  
   10.19. Директория.
  
   27 июля 1794 (9 термидора) объединенная оппозиция свергла Робеспьера. Накануне, 26 июля, Робеспьер выступил в Конвенте с речью о новом заговоре, не называя имен. Вероятно, он имел в виду ультратеррористов, но каждый из депутатов принял угрозы на свой счет. 27 июля Конвент единогласно постановил арестовать Робеспьера, Сен-Жюста, Кутона и их ближайших сподвижников. Коммуна освободила арестованных и попыталась совершить контрпереворот, но Робеспьер уже успел очистить ее от толковых людей. Парижские секции не поднялись в защиту диктатуры, часть их поддержала Конвент. К ночи путч Коммуны был подавлен, Робеспьер и его окружение отправлены на гильотину.
   Термидорианцы, победившие Робеспьера, представляли собой разнородный блок республиканских депутатов и не имели ясной программы, кроме самосохранения. Времена фейянов и жирондистов, идейных либералов и демократов, прошли. Для новых правителей республики она была прежде всего средством обогащения и удержания власти, но именно стремление удержаться любой ценой заставляло их считаться с настроением сограждан, а те уже устали от террора и реквизиций. К осени 1794 правые термидорианцы победили левых. Был принят курс на прекращение террора и свободу рынка. Те депутаты из числа победителей, которые не смогли доказать лояльность новой буржуазии, попали на каторгу, среди них Бийо-Варенн, Барер, Колло д'Эрбуа. В то же время многие бывшие ультратеррористы остались наверху, и об их прошлом решили не вспоминать. Думаю, что если бы 27 июля Робеспьер взял верх, а такая вероятность была, то он сделал бы то же самое - гильотинировав вождей заговора, повел бы политику в духе сворачивания террора, возрождения религии, возврата к традиционным формам культуры и быта, свободы торговли, причем повернул бы руль даже быстрее.
   После массовых казней в конце июля 1794 вспышек террора больше не было, за исключением западных департаментов, где продолжалось восстание в Вандее и Бретани. Был отменен декрет о подозрительных, восстановлена свобода печати в рамках республиканской идеологии. Из тюрем вышла основная масса заключенных. Родство с жертвами террора даже вошло в моду. Банды молодых бездельников из буржуазных кварталов ("золотая молодежь") избивали санкюлотов, как раньше те били и волокли в тюрьмы подозреваемых в аристократизме. Парижская коммуна была ликвидирована, ее функции переданы районным муниципалитетам. Комитет общественного спасения, оплот левых якобинцев, лишился всех чрезвычайных полномочий, центр власти вернулся в Конвент. В конце 1794 был разгромлен и закрыт Якобинский клуб.
   В первые же месяцы новый режим отменил реквизиции урожая, принудительные займы, провозгласил свободу коммерции, начал приватизацию военной промышленности. Капитал вышел из тени и пустился в спекуляции. После ряда крупных афер на курсе ассигнаций в 1797 было объявлено о государственном банкротстве и возвращении к золотому франку. Это разорило рантье и мелких валютных спекулянтов, обогатило причастных к власти, знавших заранее о реформе, и в конечном счете стабилизировало валюту. В конце 1794 был формально отменен максимум цен и зарплаты. Цены немедленно выросли в 4 раза.
   1 апреля 1795 толпы голодных санкюлотов ворвались в Конвент, требуя хлеба и введения в действие конституции 1793. К вечеру они были рассеяны Национальной гвардией. 20-22 мая восстание повторилось в более широких масштабах, но депутаты успели вызвать в Париж полки регулярной армии и разгромили повстанцев. Малоимущие парижане после этих событий подверглись разоружению и не могли больше диктовать свою волю власти, как в 1792-1793. В 1796 имел место еще один заговор ультрарадикалов, сторонников полного имущественного равенства, во главе с Бабефом, но этот заговор разгромили на корню. Экономическая политика нового правительства быстро стала приносить результаты. Свободные от податей и реквизиций крестьяне собирали невиданные урожаи, рынки стали насыщаться, цены уже в 1796 были ниже дореволюционных, и впервые за последние 10 лет Франция ела досыта.
   В 1795 Конвент отменил так и не вступившую в силу конституцию 1793 и принял новую конституцию. Избирательные права получали мужчины-налогоплательщики. Законодательная власть переходила к двум выборным советам, исполнительная - к Директории из пяти директоров, избиравшихся депутатами. 2/3 мест в новых советах независимо от исхода выборов резервировалось за депутатами Конвента. Монархисты и либералы устроили в Париже демонстрацию протеста против этого положения и были расстреляны в упор пушками генерала Бонапарта, погибло до тысячи человек. На выборах победили монархисты, но большинство в советах осталось за проигравшими выборы республиканцами-термидорианцами.
   Ведущую роль в Директории играл Баррас, единственный бессменный ее член, бывший дворянин, бывший ультратеррорист, а ныне сторонник умеренного буржуазного курса. На выборах 1797 победили либералы типа фейянов. Двое из директоров признали результаты выборов, но Баррас совершил военный переворот, отменил результаты выборов, арестовал или изгнал своих коллег и новоизбранных депутатов. На частичных выборах 1798 снова добилась успеха оппозиция, левая и правая, и снова ее не допустили в советы. Вообще, вся история Первой республики (1792-1804) стала чередой насилий над законами и волей избирателей. При этом личностных предрассудков Директория не имела. Министром иностранных дел стал бывший фейян Талейран, снявший сан епископа, министром полиции - бывший эбертист Фуше, казнивший в свое время тысячи людей в Лионе. Оба они благодаря полному отсутствию убеждений хорошо вписались в новое правительство, и оба продали его Бонапарту.
   Никогда во Франции не воровали так много и открыто, как во времена Директории. Директора, высшие чиновники, близкие к ним дельцы создавали компании по фиктивным поставкам в армию, присваивали королевские и герцогские замки, корректировали в свою пользу ход биржевой игры. Быстро нажитые деньги так же быстро спускались, никто не был уверен в будущем и не думал о грехе. Нувориши поражали сказочной и часто безвкусной роскошью, строили многоэтажные особняки, заводили роскошные выезды, задавали балы и пиры, спускали деньги в игорных домах и борделях. Женщины и мужчины изощрялись в изобретении все более фантастических причесок и костюмов, в эротическом, по тогдашним понятиям, духе. У буржуазной молодежи вошли в моду пляски на кладбищах, игры в казнь на гильотине, бальные платья в стиле жертвы палача.
   Летом 1794, после победы при Флерюсе, французская армия заняла всю Бельгию и немецкие города по Рейну. В январе 1795 армия Пишегрю оккупировала Голландию. Французская кавалерия атакой по льду залива захватила скованный льдами голландский флот. Началось наступление на испанском фронте. Испания и Пруссия весной 1795 вышли из войны. Единственными серьезными противниками Франции оставались Англия и Австрия, причем на суше действовали только войска Габсбургов (впрочем, так было почти всю войну). Англичане блокировали французское побережье и поставляли во Францию фальшивые ассигнации, а французы безуспешно пытались высадить десант в Ирландии и поднять там восстание.
   В апреле 1796 армия двадцатишестилетнего генерала Наполеона Бонапарта перешла Альпы. В Итальянском походе полностью проявились сильные стороны военной реформы Французской революции. Сам Бонапарт показал себя гениальным полководцем, как никто умел применять артиллерию и точно рассчитывать движение своих и враждебных войск, искренне заботился о солдатах, делил с ними все трудности, в критические моменты сам водил их в атаку и стал кумиром всей французской армии. В первые же дни после перехода Альп была выведена из строя пьемонтская армия, затем разбита при Лоди итальянская армия императора. Бонапарт вошел в Милан и осадил неприступную крепость Мантую. На ее выручку император отправил две лучшие армии, но Бонапарт разбил их в серии больших сражений. Мантуя пала, французы вошли в Геную и Флоренцию, затем в Рим и Неаполь. Когда Бонапарт двинулся через Штирию на Вену, империя заключила мир. Она признала гегемонию Франции в Италии, отказалась от Бельгии и, в принципе, от Западной Германии до Рейна, а взамен получила территорю нейтральной Венеции.
   Республиканская Франция теперь претендовала на гегемонию в Европе. Бельгия, Германия до Рейна, Женева, Ницца, Савойя, а затем и весь Пьемонт были официально включены в состав Франции. Были отменены сословные привилегии, регламентации, крестьянские повинности. Французский язык стал единственным официальным языком. Приток конфискованного имущества пополнил французскую казну, но больше кошельки правителей и дельцов. В Италии были созданы четыре зависимые от Франции республики с центрами в Милане, Генуе, Риме и Неаполе. Их правительства назначались французами из числа местных либералов. Новые власти и здесь отделили церковь от государства, конфисковали церковные земли и закрыли часть монастырей, отменили во французском духе часть крестьянских повинностей, сословные привилегии и различные регламентации. Огромное количество художественных ценностей отправилось во французские музеи и особняки директоров. Голландия была также превращена в зависимую республику во главе с лидером профранцузской партии Дандельсом. Федеративное устройство было заменено на унитарное, конфискована значительная часть собственности старой олигархии, и вообще Голландия была ограблена и доведена до состояния разрухи. В 1798 французы оккупировали и Швейцарию. Здесь сразу же развернулась гражданская война между партиями федералистов и унитариев. Испания после 1795 снова стала младшим союзником Франции, хотя вмешиваться в ее внутренние дела Франция не решалась.
   В Бельгии, где французский язык был родным для половины населения, а господство Вены вызывало раздражение, присоединение к Франции было встречено в целом благожелательно. На остальных территориях отношение к оккупантам было скорее враждебным. Крестьяне и буржуа выиграли от реформ, но этот выигрыш не мог заслонить грабежи, насилия, насаждение французского языка и чужих законов, антицерковную политику. В деревне и бедных кварталах городов французов и их друзей-масонов считали солдатами Антихриста. Уже при вступлении французской армии в Неаполь в январе 1799 почти безоружные городские ремесленники, рабочие и люмпены три дня вели уличные бои и попутно резали как предателей пойманных интеллигентов. В феврале 1799 по всей Южной Италии по призыву кардинала Руффо началась крестьянская война против французов и либералов. Крестьяне врывались в города, истребляли французские гарнизоны и всех "образованных", от столичных аристократов до нищих деревенских адвокатов.
   30 июня 1798 армия Бонапарта высадилась в Египте. Программой-минимум похода был захват арабских провинций Османской империи, программой-максимум - всеобщая революция на Востоке и включение его в борьбу с Англией. Поход с самого начала был авантюрой. Бонапарту повезло дойти до Египта невредимым, миновав британскую эскадру, и еще больше повезло, когда он сумел прорваться обратно. В июле французы разбили у подножия пирамид армию мамлюков и вступили в Каир. Несмотря на осторожную политику, французы не смогли завоевать симпатии арабов и сталкивались сначала с пассивным сопротивлением, затем с массовыми восстаниями. Поход в Сирию завершился неудачей, Бонапарт не смог взять неприступную крепость Акра. Британский флот во главе с адмиралом Нельсоном уничтожил в бухте Абукир средиземноморский флот французов и блокировал их в Египте.
   Поход в Египет стал поводом к созданию второй антифранцузской коалиции в конце 1798. К Англии, Турции и Неаполю присоединились Россия и Австрия. Австрийская армия эрцгерцога Карла нанесла в Германии два сокрушительных поражения главной французской армии Журдана и отбросила ее за Рейн. В Италии русско-австрийская армия под командованием Суворова весной и летом 1799 разгромила в битвах при Адде, Требии и Нови французские войска и блокировала их остаток в Генуе. Крестьяне и горожане по всей Италии отлавливали и убивали сторонников Франции из числа интеллигентов и либеральных дворян. В Риме и Неаполе малоимущие горожане сами изгнали французские гарнизоны и устроили резню либералов. Французы добились успехов в Голландии, сбросив в море англо-русский десант, и в Швейцарии. Армию Суворова перебросили в Швейцарию, где она проявила чудеса героизма, понесла невосполнимые потери и с трудом прорвалась из окружения через непроходимые ледники. Россия вышла из ненужной ей, по сути, войны, но в целом положение на фронтах оставалось для Франции критическим.
   В 1799 во Франции остановились многие заводы, опустела казна, во многом из-за неумеренного воровства. Директория ввела всеобщую воинскую повинность, вернула систему принудительных займов, разрешила воссоздать Якобинский клуб. Разбитый генерал Журдан призвал в его стенах к вооружению секций и возобновлению террора, после чего клуб снова закрыли. Убедившись в бессилии гражданских политиков, многие представители республиканской элиты сделали ставку на военный переворот. Идеологом путча стал член Директории Сийес, единственный деятель начала революции, сумевший тихо пересидеть все ее перипетии.
   В ноябре 1799 генерал Бонапарт, бросив армию, вернулся во Францию. Его армия еще почти три года отбивала атаки англичан, турок и восставших арабов и в конце концов сдалась англичанам. Возвращение Бонапарта было восторженно встречено армией, народом и частью элиты. В нем видели человека, который разобьет внешних врагов и наведет порядок внутри страны. О суде за дезертирство никто не упоминал, наоборот, видные политики, генералы, дипломаты, банкиры склоняли Наполеона к путчу. 9 ноября 1799 (18 брюмера по революционному календарю) Бонапарт под предлогом известий о якобинском заговоре добился от членов Директории заявлений об отставке, на следующий день силами солдат разогнал советы и заставил нескольких отловленных депутатов подписать бумажку о передаче власти трем консулам. Сам Бонапарт стал первым консулом и полностью подмял двух других. Франция восприняла эти события спокойно и в целом одобрительно. Брюмерский переворот виделся очередным звеном в длинной цепи насилий над демократией, но, в отличие от предыдущих, он давал надежду на стабильность.
   С первого года Французская революция воздействовала на историю всех европейских стран. Сначала она была примером для подражания со стороны либеральных кругов, затем насаждала новый порядок силой. В результате значительная часть континентальной Европы попала под власть новой Франции. Законодательство было перестроено по французскому образцу. Это влияние оказалось непреходящим. Сама революция стала неисчерпаемым источником политического опыта для политиков всех направлений. Очевидно, что Франция XVIII в. была еще не готова к утверждению республиканских порядков, и в этом фейяны и монархисты были правы. Печальный опыт Первой республики почти на сто лет связал в представлении большинства европейцев понятие республики с террором, голодом и войной. Только в конце XIX в. стало очевидно, что жесткой связи тут нет.
  
   10.20. Наполеоновские войны.
  
   Уже в первый месяц правления Бонапарт превратил двух своих коллег по консульству в чисто декоративные фигуры. Французы, уставшие от нестабильности и воровства, почти единодушно поддерживали новый режим. Укреплению диктатуры способствовали и личные качества Бонапарта. Это был человек по-настоящему одаренный, обладавший колоссальной трудоспособностью, интуицией, невероятной памятью (он помнил в лицо и по именам многих солдат своей армии, помнил бюджет каждого департамента). Бонапарт был человеком очень прагматичным, не любившим ненужных жестокостей, но равнодушным к пролитой крови. Как и положено образованному человеку эпохи Просвещения, он был атеистом, в молодости увлекался либеральными идеями, затем люто возненавидел интеллигентов-идеологов и старался привлечь к себе способных специалистов любых убеждений при условии их лояльности. Около половины эмигрантов признали новую власть, вернулись во Францию, и многие пошли на службу новому режиму. В 1802 был создан орден Почетного легиона, в котором современники видели форму личного дворянства. Из министров нового правительства выделялись министр иностранных дел Талейран, министр полиции Фуше, министр финансов Годен, министр внутренних дел Шапталь, занимавшийся вопросами развития промышленности и инфраструктуры.
   Новая конституция сохраняла почти всеобщее избирательное право и формально передавала высшую власть трем советам, но избиратели теперь только одобряли списки лиц, из которых власть формировала по своему усмотрению депутатский корпус. Полномочия между советами были распределены так, чтобы исключить их возможную оппозицию власти консулов. Консулы назначали сенат, судей, министров, назначали префектов департаментов, а префекты назначали мэров и депутатов местных советов из одобренных избирателями списков. Эта система государственных органов сохранилась и после превращения консульства в империю. Принцип назначения префектов сверху дожил до конца XX в. Консулы получили полномочия на 10 лет, а в 1802 Бонапарт официально получил пожизненные консульские полномочия. Почти все газеты были закрыты, масонские ложи поставлены под жесткий контроль (скорее всего, далеко не все). Не берусь что-либо решительно утверждать по вопросу о влиянии масонов на политику Наполеона, но представляется, что это влияние было слабым и опосредованным. Фуше сумел усовершенствовать созданный Робеспьером и Сен-Жюстом аппарат тайной полиции и довести его до совершенств. При этом власть не лезла в личную жизнь граждан и не требовала, как при Конвенте, обязательных проявлений лояльности, пресекая лишь публичную оппозицию режиму.
   За несколько месяцев войска и полиция пресекли разбои на дорогах и навели порядок на улицах городов. После короткого сопротивления сдалась Вандея. Несколько заговоров якобинцев и роялистов были пресечены на корню. Самым известным актом оппозиции стал взрыв в декабре 1800 на людной улице, устроенный роялистами в попытке убить Бонапарта, первый в истории теракт такого типа. Проявления коррупции и биржевого мошенничества пресекались, причем при очевидной картине власть сажала виновных, не дожидаясь строгих доказательств.
   В 1801 был заключен конкордат между Францией и папой римским. По условиям конкордата католическая религия признавалась господствующей, открывались все закрытые церкви, отменялась присяга духовенства, восстанавливалась прежняя система церковного устройства. Гражданский брак получал приоритет над церковным. Церковь отказывалась от земель и другой конфискованной собственности и получала взамен государственное содержание. Епископы и священники назначались правительством по предложению Ватикана. Для начала ушли в отставку все священники, и присягнувшие, и неприсягнувшие, и были назначены заново по новой процедуре. Конкордат завершил опасный конфликт, но католическая церковь уже не смогла вернуть себе во Франции былую силу.
   В 1804 группа юристов под личным руководством Бонапарта закончила разработку гражданского кодекса. Позже появились уголовный и коммерческий кодексы. Вместе они составили кодекс Наполеона, первую целостную систему буржуазного права. Кодекс скомпоновал и обработал в новом духе пригодные к употреблению законы старого режима, революционной эпохи, ряд положений английского и прусского права. Кодекс Наполеона при эклектичности своего происхождения отличался целостностью и прагматичным подходом. Он до сих пор лежит в основе французского права и законодательства многих других стран.
   В основе экономической политики Бонапарта лежал принцип свободного рынка. Самым строгим из ограничений свободы торговли был таможенный режим на границах. Он создавал максимальные привилегии французским товарам и во Франции, и за ее пределами. Сам Наполеон не был фанатиком рынка. Он широко раздавал государственные субсидии перспективным промышленным предприятиям, напрямую вкладывал государственные деньги в промышленность и инфраструктуру, при необходимости отправлял в тюрьму зарвавшихся дельцов и держал их там до полного возмещения ущерба. Попытки перенаправить капитал из финансового сектора в производственный имели мало успеха, тут больше приходилось полагаться на государственные средства. В целом курс правительства был вполне буржуазен, ориентировался на городских и сельских собственников, составлявших основную массу населения Франции. Наемные рабочие выиграли в первую очередь от промышленного подъема и специальных мер по борьбе с безработицей и также были опорой Наполеона.
   В 1800 был основан Французский банк, частный, но с функциями государственного учреждения. Наполеон, несмотря на войны, сумел стабилизировать бюджет. Прямой грабеж и контрибуции не всегда покрывали военные издержки, но покровительственный режим для французских товаров в завоеванных и зависимых странах способствовал экономическому росту во Франции и наполняемости казны. Масштабное строительство престижных зданий, дорог, мостов, каналов, военных заводов, жилых кварталов рассасывало безработицу и увеличивало спрос на промышленные изделия. Поощрялось внедрение новой техники и технологий. Правда, к внедрению машин относились настороженно из боязни массовой безработицы. Объем промышленного производства во Франции за 30 лет с 1785 по 1815 вырос в 1,5 раза. Это не слишком много, но в этот период вошли годы революции с резким снижением всех показателей и несколько лет военных действий на территории Франции.
   Наполеон довел до конца военную реформу Великой революции. Он способствовал быстрой карьере молодых офицеров и способных солдат. Лучшие офицеры к 30 годам становились генералами. Наполеона окружали талантливые маршалы Даву, Ланн, Ней, Массена, Сульт, Богарне, Мюрат и другие. Французская армия почти не тратила усилий на осаду крепостей, а наносила удары вглубь территории противника, обходилась почти без обозов и заменяла их грабежом местного населения. Наполеон довел до совершенства управление артиллерийским огнем, широко применял тактику атаки колоннами и одновременной атаки конницы и пехоты, как никто умел сосредоточить максимум сил на решающем участке и при этом никогда не прибегал к шаблонам. К 1805 лучшие дивизии всех армий были сведены в Великую армию в 150-200 тысяч отборных солдат, очень мобильную, предназначенную для нанесения главного удара. Лучшие солдаты переводились в старую гвардию в составе 10-15 тысяч бойцов.
   На реорганизацию армии ушло несколько лет, а в 1799-1800 положение на фронтах было для французов критическим. Оставив главные силы под командованием Моро на Рейне, Наполеон с резервными дивизиями в мае 1800 перешел Альпы в их самой высокой части и взял Милан. Австрийская армия в эти же дни после долгой осады взяла Геную и обернулась против Наполеона. Битва при Маренго 14 июня 1800 едва не окончилась победой армии Габсбургов, но в решающий момент на поле боя подошла свежая французская дивизия и повернула ход сражения. Разбитые австрийцы оставили Северную Италию. В декабре Моро одержал еще более существенную победу под Гогенлинденом в Баварии. Вена, оказавшись под угрозой прямого удара через Баварию, запросила мира и получила его на условии довоенного статус-кво.
   В 1801 Наполеон реорганизовал вассальные североитальянские республики в единую Итальянскую республику и сам стал ее президентом. Позже Генуя вслед за Пьемонтом вошла непосредственно в состав Франции. Рим и Неаполь временно сохранили независимость. В Швейцарии было восстановлено федеративное устройство, и страна получила автономию при условии союза с Францией и поставки войск во французскую армию. В Германии Габсбурги после поражений 1800 полностью потеряли авторитет. Воспользовавшись этим, Бонапарт в 1803 объявил о реорганизации Священной Римской империи с ликвидацией части государств и укрупнением остальных. Немецкие князья кинулись на поклон в Париж, давали крупные взятки Талейрану, но сохранить свои владения удалось только трем десяткам из них. Больше всех пострадали епископы, вольные города и хозяева микроскопических княжеств. С 1803-1804 гегемония в Германии перешла от Вены к Парижу, немецкие князья составляли теперь свиту Наполеона.
   Англо-французская война, "битва тигра с китом", приобретала патовый характер. В 1802 Франция заключила Амьенский мир с Англией и на короткий период осталась без внешнего врага. Амьенский мир оказался только небольшой передышкой. Английское правительство не исполнило большинство своих обязательств по мирному договору. Франция также продолжала захваты на материке. В 1803 военные действия возобновились. Наполеон оккупировал Ганновер и сосредоточил Великую армию в Булони, на кратчайшем расстоянии от британского берега. Англичане обладали подавляющим превосходством на море, но Наполеон надеялся на устойчивую непогоду для организации десанта. Как назло, погода стоял хорошая, и это избавило французскую армию от самоубийственной авантюры. Даже в случае успешной высадки стотысячная французская армия, вернее, то, что от нее осталось бы после форсирования Ла-Манша, должна была столкнуться с всенародным сопротивлением англичан, и, будучи полностью отрезанной от материка, неизбежно была бы уничтожена.
   В 1804 был раскрыт очередной, самый значительный заговор с участием роялистов, некоторых республиканцев, ряда видных генералов, включая Пишегрю и Моро. В связи с заговором был схвачен на чужой территории и расстрелян герцог Энгиенский, родич Бурбонов. Это особенно возмутило всю монархическую Европу. Заговор стал поводом к провозглашению Наполеона императором в 1804. На церемонии коронации Наполеон в последний момент вырвал корону из рук папы римского, специально прибывшего во Францию, и короновал себя сам. В 1805 он преобразовал Итальянскую республику в королевство, принял титул короля Италии, а вице-королем этой страны сделал своего пасынка Евгения Богарне.
   Титул Наполеона звучал как "император Французской республики", но сам он считал себя императором Европы, наследником Карла Великого. Так же это воспринимали и за рубежом. К 1805 сложилась третья антифранцузская коалиция в составе Англии, России, Австрии, Неаполя и Швеции. Пруссия обещала примкнуть к коалиции, но при этом твердо решила не торопиться до генерального сражения. При известии о движении австрийской и русской армий к Рейну Наполеон свернул Булонский лагерь и стремительно двинул Великую армию в Германию. В эти же дни пришло известие о Трафальгарском сражении. Адмирал Нельсон полностью уничтожил главные силы франко-испанского флота и окончательно похоронил все планы десанта в Британии. После Трафальгара в течение ста с лишним лет ни один флот не решался вступать с британским в генеральное сражение.
   В октябре 1805 семь корпусов французской армии, двигаясь порознь через Южную Германию, окружили в Ульме главные силы австрийской армии. В этой операции поражает идеальная слаженность движения войск на обширной территории в течение 10 дней. 20 октября Ульм капитулировал, в плен попало до 70 тысяч солдат. Подходившая русская армия Кутузова с трудом избежала окружения и отступила в Моравию. Французы взяли без боя Вену и форсировали Дунай. Между тем в Моравии собрались свежие дивизии русской и австрийской армий под личным командованием двух императоров. Получив численное превосходство, союзники решили дать сражение Наполеону под Аустерлицем 2 декабря 1805. Аустерлиц стал самой блестящей из наполеоновских побед. Бонапарт точно предугадал маршруты движения войск противника, рассчитал момент, когда они оставят без прикрытия ключевые высоты, и вовремя двинул туда свою ударную группировку. Из 85 000 солдат союзной армии под Аустерлицем погибло около 20 000, столько же попало в плен, остальные были рассеяны. Остатки русской армии покинули австрийскую территорию. Прусский посол, прибывший в лагерь Наполеона с поручением объявить войну, вместо этого рассыпался в поздравлениях по поводу великой победы.
   Сразу после Аустерлица австрийский двор капитулировал перед Францией. Австрия лишилась Венеции в пользу Итальянского королевства и Тироля в пользу Баварии. В 1806 император Франц отрекся от престола Священной Римской империи и принял титул императора Австрии. На месте развалившейся Германской империи был создан Рейнский союз, конфедерация в составе 21 одного государства Западной, Южной и Центральной Германии. Протектором союза был объявлен Наполеон. Он присвоил королевские титулы герцогам Баварии, Вюртемберга и Саксонии и создал в центре Германии Вестфальское королевство для своего брата.
   В сентябре 1806 под натиском англо-русской дипломатии Пруссия все-таки объявила войну Франции. Ответом был сокрушительный удар французских войск. 14 октября под Ауэрштедтом маршал Даву с единственным корпусом разгромил шестидесятитысячную главную армию пруссаков. В этот же день под Иеной сам Наполеон разгромил вторую прусскую армию. Когда беглецы из двух армий встретились и перемешались, Пруссию охватил паралич. Остатки прусских войск разбегались и по частям сдавались в плен, неприступные крепости с многотысячными гарнизонами загодя раскрывали французам свои ворота, бургомистры старались выслужиться перед оккупантами, и сам король, убегая из Берлина, приказал создать для Наполеона максимальные удобства. Прусская часть Польши восстала и перешла сторону французов.
   21 ноября 1806 в Берлине Наполеон издал декрет о континентальной блокаде Англии. Всем частным лицам и иностранным государствам запрещалось торговать с Британией и ее колониями и использовать привезенные оттуда товары. Страны, не соблюдающие или плохо соблюдающие этот декрет, причислялись к врагам Французской империи. Необычным был именно этот тотальный подход к блокаде, заранее исключавший нейтралитет в конфликте. Упрямое стремление Наполеона провести декрет в жизнь в масштабах всей Европы вовлекало его во все новые войны и ненужные аннексии и ускорило крах империи.
   В октябре-ноябре 1806 война приблизилась к границам России. Русская армия Беннигсена заняла Восточную Пруссию. 8 февраля 1807 произошло кровавое сражение при Эйлау. Французская и русская армии атаковали друг друга в страшную пургу, бились до последнего человека, обе потеряли половину своего состава и так и не смогли одержать победу. 14 июня 1807 в битве при Фридланде Наполеон, используя ошибки Беннигсена, нанес сокрушительный удар через порядки русской армии и разгромил ее. Французы заняли всю Восточную Пруссию и вышли к российской границе.
   8 июля 1807 Франция и Россия заключили Тильзитский мир. От Пруссии было отторгнуто больше половины территории, из ее польских владений создавалось герцогство Варшавское во главе с саксонским королем. Возрожденная, пусть и в сильно урезанных границах, Польша стала самым верным союзником Франции. Россия и Франция заключали внешне равноправный союз. В рамках этого союза Россия присоединялась к континентальной блокаде и объявляла войну Англии. Она признавала гегемонию Франции в Западной и Центральной Европе, а Франция признавала за Россией свободу действий в отношении Швеции, Турции и Персии. Тильзитский мир стал вершиной успехов Французской империи и обозначил тот предел, выходить за который было смертельно опасно для ее существования. Наполеон выдержал без новых аннексий ровно год.
   Наполеоновская империя по отношению к завоеванным странам имела двойственный характер. С одной стороны, главной функцией империи было подчинение Европы, перекачка средств в метрополию, использование ресурсов всей Европы в интересах Франции в ее дореволюционных границах. С другой стороны, во всех завоеванных и большей части зависимых стран насаждались порядки французского образца, основанные на идеях радикальных просветителей и приоритете интересов буржуазии. Новый порядок насаждался даже в тех случаях, когда он не способствовал успешному ограблению завоеванных территорий. Все-таки, хотя Наполеон и его окружение старались порвать с революционной идеологией, это оказалось выше их сил. Наполеоновская армия вступала в занятые города под звуки "Марсельезы". Во Франции наполеоновская эпоха закрепила и сделала необратимыми преобразования Великой революции - конечно, те из них, которые были жизнеспособны. Антисистема, победившая в ходе революции, стала превращаться в новую устойчивую систему, вобравшую, как и положено, некоторые особенности старой системы.
   И консульство, и империя представляли собой два этапа в развитии диктатуры особого типа, которая вошла в историю под именем бонапартизма, и в дальнейшем много раз проявляла себя в разных странах. Непосредственной опорой бонапартизма были армия и силовые структуры. Для бонапартизма характерны национализм и культ харизматического вождя, не связанного традицией. Бонапартизм не допускал открытой оппозиции, но не вмешивался в частную жизнь подданных и допускал право на молчаливое несогласие. Жесткий полицейский режим сочетался с минимальным уровнем террора, поощрение рыночных отношений - с борьбой против иностранной конкуренции. При подчеркнуто надклассовом характере бонапартизма во Франции начала XIX в. он служил прежде всего интересам буржуа и крестьян. Сам Наполеон, происходивший из полунищих корсиканских дворян, живших своим трудом, никогда публично не вспоминал о своем дворянском происхождении. Символической была замена на гербе империи трех королевских лилий на трех пчел, символ трудолюбия.
  
   10.21. Европа под властью Наполеона.
  
   После 1807 под контролем Наполеона находилась почти вся континентальная Европа. Непосредственно в состав Франции входили Бельгия, Западная Германия до Рейна, Пьемонт с Генуей, Женева. Наполеон носил титулы короля Италии и протектора Рейнского союза. На троны Неаполя, Вестфалии, Голландии и Тосканы он посадил своих братьев и сестер, на трон Швеции - маршала Бернадота. В полной зависимости от Франции находились Испания, Пруссия, Швейцария, Дания с Норвегией и Варшавское герцогство.
   Италия с 1809 была поделена на три примерно равные части - непосредственные владения Франции (Пьемонт, Лигурия, Тоскана, Рим), Итальянское королевство со столицей в Милане и Неаполитанское королевство. В Неаполе, занятом почти без боя в ходе войны 1805, на троне сидел сначала Жозеф Бонапарт, а после его перемещения на испанский трон - маршал Мюрат. На Сицилии и Сардинии под защитой британского флота отсиживались бывшие короли Неаполя и Пьемонта. Король Сицилии под давлением англичан издал довольно либеральную конституцию. Во всей континентальной Италии проводились модернизаторские реформы в духе Французской революции - урезались права церкви, пускались в продажу церковные и общинные земли, были репрессированы многие епископы и священники и закрыта часть монастырей, отменены некоторые средневековые повинности и обычаи, вводилось гражданское равенство, устанавливалась свобода рыночных отношений, ликвидировались ремесленные цехи. Французы поощряли строительство объектов инфраструктуры и различных престижных сооружений, перестройку образования в естественнонаучном духе. Цена этого была очень высокой - резкий рост налогов, появление новой ростовщической верхушки с обнищанием большинства, насаждение французского языка и, самое главное, массовые наборы молодежи в армию, из которой почти никто не вернулся. В массе своей итальянцы относились к французскому владычеству крайне враждебно.
   Все германские государства, кроме Австрии и Пруссии, вошли в Рейнский союз и тоже должны были поставлять солдат в армию Наполеона. В качестве компенсации князьям император разрешал им роспуск сословных ландтагов и неограниченный произвол в отношении подданных. Почти везде был введен в действие кодекс Наполеона, сохранивший силу и после краха империи. Проводились реформы по типу франко-итальянских. Если в Италии никакая жесткая власть не смогла покончить с разбоями, то в Германии впервые в ее истории был наведен порядок на дорогах.
   Относительно лояльно к новому режиму относились в Рейнской Германии, Саксонии и Баварии, но и там оккупантов поддерживали, в основном, интеллигенция, часть буржуазии и придворного дворянства. Северная и Центральная Германия относились к ним крайне враждебно. В 1808 был создан тайный союз Тугендбунд, связанный с масонскими ложами и студенческими корпорациями. Он ставил задачи изгнания французов, объединения Германии и проведения реформ в либеральном духе.
   Пруссия в долгое царствование Фридриха-Вильгельма III (1786-1818) избегала радикальных перемен, занималась хозяйственным развитием и созданием системы начальных школ, одной из лучших в Европе. Перелом наступил после разгрома 1806, когда урезанное вдвое государство оказалось перед угрозой полного уничтожения. После Тильзитского мира правительство возглавил барон Штейн, близкий к Тугендбунду. Он восстановил городское самоуправление, готовил созыв парламента, отменил крепостное право и разрешил крестьянам выкупать повинности с переходом их участков в собственность. Условия выкупа были очень тяжелыми, процесс растянулся на десятилетия и не привел к перераспределению земель и серьезному улучшению положения крестьян. После отставки Штейна его реформы были продолжены и дополнены ликвидацией цехов и внутренних таможен.
   Прусские генералы Гнейзенау, Шарнгорст, Клаузевиц провели военную реформу с учетом опыта Франции. Была введена всеобщая кратковременная воинская повинность, которая позволяла в короткий срок отмобилизовать большую хорошо обученную армию. В армии отменялись телесные наказания, дисциплину старались сделать сознательной, поощрялась инициатива, офицеры подбирались из всех сословий и получали хорошую подготовку, были созданы сеть военных училищ и Генеральный штаб, со временем ставший образцовым. В общем, Пруссия за годы реформ создала не менее эффективную систему управления государством и мобилизации ресурсов, чем та, что родилась в ходе Французской революции и позволила Франции одержать ее сокрушительные победы.
   Самым верным союзником Франции была Польша. Польские полки Великой армии отличались редким бесстрашием и полным отсутствием дисциплины. В герцогстве Варшавском собрали сейм на внесословной основе, отменили крепостное право и часть крестьянских повинностей, провозгласили гражданское равенство (правда, на практике до него было еще далеко). В 1809 к герцогству присоединили австрийскую часть Польши, кроме Галиции. Теперь герцогство включало в себя все территории, на которых большинство составляли этнические поляки, но для них понятие Польши включало все земли Речи Посполитой, в первую очередь Белоруссию и Украину.
   Во Франции власть Наполеона после Тильзита стала приобретать деспотический характер. О существовании представительных органов практически не вспоминали. Все вопросы решались по личному произволу императора. После 1808 ему не смели уже возражать даже в почтительной форме. Это стало сказываться и на качестве управления. Некоторые сановники, как Фуше, Шапталь, старший брат Наполеона Люсьен и даже часть маршалов понимали необходимость остановиться, дать обществу некоторую свободу, отказаться от новых войн и непрерывного расширения территории империи, но их уже не слушали. Талейран с 1807 начал тайно работать на врагов Франции и давал им дельные советы по уничтожению империи.
   Императорский двор с каждым годом становился все более пышным. В противовес старому создавалось новое дворянство. Сановники и полководцы Наполеона становились герцогами, принцами, графами, баронами и к титулу получали земли в Италии или Германии. Полторы тысячи заслуженных солдат и офицеров получили титул шевалье (рыцаря). Тем не менее, несмотря на возрождение титулов, грандиозных приемов, дворцового этикета, абсолютная монархия Бонапарта по своему характеру была явно буржуазной. Именно при Наполеоне буржуазия окончательно сложилась как правящий класс с осознанными общими интересами.
   Бонапарт культивировал необходимость добиваться всего своим собственным умом, талантами и знаниями. На всю жизнь Наполеон сохранил ненависть к "идеологам", но всю жизнь жадно учился и заставлял окружающих учиться или, по крайней мере, с уважением относиться к специалистам. Была восстановлена разрушенная революцией система школ и научных учреждений и при этом сохранились институты, созданные революцией. Школы и университеты переориентировали на развитие практических знаний. В университете Коллеж де Франс читали лекции лучшие ученые Франции, и доступ на лекции был открыт для всех желающих. Общедоступны стали библиотеки и музеи, включая Лувр. В музеи Парижа свозили награбленные шедевры со всей Европы.
   Если при Конвенте подражали Римской республике, то теперь на каждом шагу виднелись символы Римской империи. Города, в первую очередь Париж, перестраивались в стиле ампир, имперский классицизм. В стиле ампир была застроена новая парадная улица Риволи, возводились здания министерств, Храм Славы, триумфальные арки и колонны. Классицизм полностью возобладал в живописи и скульптуре. Давид и Энгр стали творцами нового академического искусства, которое господствовало затем свыше полувека. Характерно, что, несмотря на войны и грабежи, культурный подъем ощущался во всей Европе. На эти годы пришелся расцвет творчества Бетховена, Гете, Шеллинга, Фихте, Шиллера, Гойя, Давида. Лаплас создавал первую научно обоснованную космогоническую теорию, а Гальвани, Вольта и Эрстед проводили свои знаменитые опыты с электричеством.
   В 1808 Наполеон решился на роковой для империи и совершенно ненужный шаг - завоевание Испании. Во внешней политике Испания с 1795 следовала за Францией и сумела отстоять от англичан свои американские колонии. Тем не менее, Наполеон не доверял испанским Бурбонам и решил заменить их Бонапартами. Еще осенью 1807 франко-испанская армия вторглась в Португалию и легко захватила ее. После завершения войны французская армия во главе с Мюратом осталась в Испании. В марте 1808 противники премьер-министра Годоя подняли массовый бунт в Аранхуэсе, свергли премьера и заставили Карлоса IV отречься от престола в пользу своего сына Фернандо (Фердинанда). Наполеон тут же аннулировал это отречение, вызвал во Францию отца и сына Бурбонов, там их арестовал и заставил отречься обоих в пользу Жозефа Бонапарта. Ответом стало всеобщее восстание в Мадриде 2 мая 1808. Мюрат подавил его со страшной жестокостью, арестовал и поголовно расстрелял сотни повстанцев и случайных людей, независимо от пола и возраста. Тогда в течение мая 1808 во всех провинциях Испании власть взяли местные военно-гражданские хунты, признавшие королем Фернандо. Французские войска в Испании попали в окружение, частью капитулировали, частью отступили во Францию. В Португалии высадились английские войска и заставили сдаться еще один французский корпус.
   Осенью 1808 Наполеон сам повел в Испанию главные силы Великой армии. Французы разгромили регулярную испанскую армию, взяли Мадрид, затем разбили английскую армию и блокировали ее в окрестностях Лиссабона. Англичане на этот раз решились действовать своими силами - Испания стала их единственным шансом закрепиться на континенте. Англо-французская война на полуострове шла с переменным успехом до 1813. Однако главным врагом французов оставались испанцы, которые поднялись на всенародную войну. Уже в самом начале военных действий крупные силы французской армии на полгода застряли у стен Сарагосы и Жероны. Завершающий штурм Сарагосы в феврале 1809 вылился в трехнедельную резню с огромными потерями с обеих сторон.
   В 1808-1809 французские войска заняли все области в глубине полуострова, в 1810 захватили почти всю Андалузию, в 1812 заняли Валенсию. Под английским контролем оставались часть Португалии, Галисия и порт Кадис. Однако французская армия контролировала только крупные города, и то в основном в дневное время. По всей Испании бушевала всенародная партизанская война, герилья. Впервые со времен арабского нашествия враг проник вглубь Испании, и перед этим фактом отошли на второй план социальные перегородки и политические разногласия. Партизаны истребляли небольшие отряды французов, нарушали снабжение, полностью парализовали связь. Со временем они стали объединяться в полки и дивизии. Великая армия потеряла в этой войне 300 000 отборных кадровых солдат и офицеров и уже не смогла восстановить прежнюю боеспособность. Сколько погибло испанцев, неизвестно. Потом много рассказывали о диких расправах партизан с пленными, но так действовали все партизаны, и испанские в 1809, и русские в 1812, и французские в 1814, а каратели повсюду не менее жестоко расправлялись с ними. Войны, которые велись всерьез, вообще не бывали благостными, даже войны XIX века.
   В исторической традиции войну за независимость 1808-1813 отождествляют с первой испанской революцией. Правительство Жозефа, вернее, французских генералов, издало указы об отмене феодальных привилегий, личных повинностей крестьян, ликвидации внутренних таможен, инквизиции, о роспуске монашеских орденов и распродаже части церковных земель. Естественно, эти указы исполнялись только в зоне досягаемости французских войск, и то в меру военной необходимости. В свою очередь, группа активистов антифранцузского сопротивления из числа либералов-масонов собралась под защитой британского флота в Кадисе, объявила себя кортесами и в 1812 опубликовала конституцию. Конституцию дополнили законами, по сути повторявшими законодательство Жозефа Бонапарта. Конституция и кадисские декреты, как и мадридские, остались на бумаге.
   На континенте оставались две независимые от Франции державы, Австрия и Россия. В Австрии в царствование императора Франца (1792-1835) прекратились все разговоры о реформах. Проводились только ограниченные мероприятия - сокращен был срок рекрутской службы, ликвидировано городское самоуправление, принимались меры к поощрению промышленного роста. Закон о выкупе крестьянских повинностей так и не был опубликован. Войны вызвали рост налогов и обесценение монеты. Цены выросли примерно в 10 раз. Инфляция и выгодная военная конъюнктура способствовали росту сельскохозяйственного производства. Основную выгоду из этого извлекли помещики. Некоторые советники императора, включая его брата Карла, знаменитого полководца, предлагали издать конституцию и созвать некоторое подобие парламента, но Франц опасался роста сепаратистских настроений и развала империи. Надо сказать, что этнически разнородная Австрийская империя выдержала проверку серией войн. Ее народы посчитали гнет Габсбургов значительно более легким, чем наполеоновский, и не сделали никаких попыток к отделению от Вены. В 1809 Франц призвал к власти молодого канцлера Меттерниха, при котором политика окончательно приобрела консервативный характер.
   В апреле 1809 Австрия объявила войну Франции. В Германии у Наполеона были только второразрядные соединения, в то время как в Австрийской империи наблюдался национальный подъем. Чехи и венгры, которым Наполеон обещал независимость, вместе с немцами массами записывались в австрийскую армию и сражались с большим мужеством. Россия формально поддержала Францию, но свои военные действия свела к серии пограничных маневров. Наполеон, быстро собрав двухсоттысячную армию, вторгся в Баварию, в серии из пяти сражений разбил австрийцев, оттеснил их в Чехию и взял Вену. В мае 1809 он перешел Дунай и на его берегу, у Асперна, впервые в жизни был разбит в большом полевом сражении эрцгерцогом Карлом. 5-6 июля недалеко от Асперна, при Ваграме, произошло повторное сражение. Два дня оно шло с переменным успехом, обе стороны понесли равные потери (по 25-30 тысяч убитыми). К концу второго дня французы потеснили армию Карла, и запаниковавший венский двор запросил мира. Австрия лишалась польских земель в пользу герцогства Варшавского, юго-западных провинций в пользу Франции и Баварии, впредь должна была согласовывать свои внешнеполитические акции с Парижем и выступать в качестве его младшего союзника. В 1810 Наполеон развелся с бездетной первой женой и женился на юной дочери Франца. В Вене расценили этот брак как спасение для государства.
   После Ваграма единственным возможным соперником Франции на континенте оставалась Россия. Несмотря на устойчивое отношение французов к России как к стране азиатских варваров, сам Наполеон был далек от подобных предрассудков и рассматривал Россию в качестве полезного союзника. Теперь, однако, она становилась помехой на пути дальнейшего расширения империи.
   Главной заботой Наполеона после 1807 была континентальная блокада. Экспортная направленность экономики действительно была уязвимой стороной британского могущества. Однако Англия держалась, а на континенте разорялись мануфактуры и торговые дома, фабрики останавливались без колониального сырья, европейцы сидели без сахара, кофе, табака. Фактически торговля продолжалась в меньших масштабах и с изъятием огромных сумм в пользу контрабандистов и посредников. Континентальная блокада стала превращаться для Наполеона в манию. Ради нее он вел войны, аннексировал все новые территории, ужесточал контроль, проводил по всей Европе обыски с уничтожением контрабанды. В 1808 Франция аннексировала Тоскану, в 1809 - Римскую область, Далмацию со Словенией и Каталонию, в 1810 - Голландию, в 1811 - Северо-Западную Германию до Балтики, в 1812 - Данциг.
   Континентальная блокада и военные заказы способствовали прежде всего развитию сельскохозяйственного производства и во Франции, и за ее пределами. Из отраслей промышленности главные выгоды извлекли металлургия и металлообработка. Текстильная промышленность избавилась от британской конкуренции, но отсутствие импортного сырья сводило на нет эту выгоду. Сильно пострадали экспортные отрасли промышленности континентальных государств. В 1810-1811 континентальную Европу поразил сильнейший экономический кризис. Он был смягчен за счет массированных государственных заказов и прямых вливаний государственных средств.
   Бонапарт до самого конца пользовался поддержкой средних слоев французов - крестьян, средних и мелких городских собственников, наиболее квалифицированных рабочих. Они считали Наполеона своим императором, победителем Европы, гарантом против возвращения старых дворян или санкюлотов. Наибольшее недовольство вызывал "налог кровью". Оппозиция режиму в низах также была невелика. Заработки промышленных и сельскохозяйственных рабочих росли, найти работу было нетрудно, неприспособленные к регулярному труду личности всегда могли пойти в армию и даже сделать там карьеру, а хорошо отлаженный полицейский аппарат подавлял в корне любое возмущение. В среде элиты чаще высказывалось недовольство. Крупные собственники в целом одобряли линию императора, но не всех устраивали континентальная блокада и аресты явных жуликов. Больше всего были недовольны банкиры международного уровня, которые приложили определенные усилия к падению империи. Военные и гражданские сановники империи чувствовали себя неуверенно в обстановке бесконечных войн. Фрондировала гуманитарная интеллигенция, считавшая Наполеона душителем свободы. Однако главная угроза империи исходила не из этих кругов и не из масонских лож, часть которых явно участвовала в антифранцузских интригах, а от самого императора. Империя могла долго сохранять жизнеспособность в границах 1804 и даже 1806, с кольцом зависимых союзников по периметру, но в границах 1811 она была обречена. Даже если бы Наполеон сохранил мир и союз с Россией, ему все труднее было бы контролировать огромные территории с враждебным населением, искусственно включенные в состав Франции и не связанные с ней даже территориально.
  
   10.22. Британия в период революционных и наполеоновских войн.
  
   Британия вступила в войну с Францией в январе 1793 и с тех пор вела ее почти непрерывно вплоть до разгрома Наполеона. На море британский флот одерживал непрерывные победы. Уже в 1793-1794 англичане потопили лучшие корабли французского флота. Затем последовали блестящие победы Нельсона при Абукире и Трафальгаре. Англичане захватили почти все французские и голландские островные колонии в Карибском море, Мальту, Ионические острова, Капскую колонию, Цейлон и, под занавес войны, Индонезию. Неудачными оказались британская экспедиция на Гаити, где бушевало восстание рабов, и попытка захвата испанских колоний в Южной Америке. После этой неудачи англичане сделали ставку на местных сепаратистов и помогли им добиться независимости колоний от Испании.
   По мере радикализации Французской революции укрепились консервативные настроения в кругу британской элиты и, отчасти, среднего класса. Манифестом консерватизма стал трактат правого вига Берка, который подверг резкой критике идею народного суверенитета и гражданских прав. В то же время левые виги во главе с Фоксом и знаменитым драматургом Шериданом выступили в поддержку Франции и стали агитировать за расширение круга избирателей и ликвидацию "гнилых местечек". Идеи либеральной демократии окончательно оформились на грани веков в трактатах Бентама. Бентам сформулировал программу-максимум демократии: всеобщее избирательное право, выборность чиновников, власть народных собраний на местах и ежегодно избираемого парламента в центре, неограниченные политические свободы, замена постоянной армии и полиции всенародной милицией, невмешательство государства в экономическую жизнь. На этой утопической программе основывались затем свои программы демократы всех стран в течение XIX в. В эти же годы родилась теория Мальтуса. Мальтус обратил внимание на быстрый рост населения Земли и предлагал меры по его ограничению, в первую очередь в среде бедных классов. Аргументы Мальтуса и его конкретные предложения справедливо подвергались критике, но он все же первым поставил одну из главных проблем выживаемости человечества.
   Левые виги и радикалы с самого начала Французской революции выразили с ней солидарность и не отказались от своей позиции после начала войны. В английских городах проходили многолюдные демонстрации под лозунгами прекращения войны и введения всеобщего избирательного права. В 1797 произошло крупное восстание в британском военном флоте. В 1798 восстала Ирландия, к которой на помощь шла французская эскадра с десантом, но английский флот не допустил высадки, а восстание было подавлено. Ответом на позицию радикалов, доходивших до прямого военного содействия французам, стало значительное ограничение политических свобод в период 1794-1798. Толпы громили дома известных радикалов, убивали их на улицах. К 1802-1803, по мере успехов французских армий, произошло сплочение английского общества на антифранцузских позициях. Ирландия в 1800 была лишена автономии, английские колонисты в Ирландии получили взамен право выборов в британский парламент. Были ликвидированы таможенные границы между Британией и Ирландией, что нанесло смертельный удар слабой ирландской промышленности.
   Торийское правительство Питта прочно удерживало власть с 1783 по 1801. Консенсус в правящих кругах был достигнут на почве войны с Францией, поощрения промышленного развития и отказа от уступки радикалам в политических вопросах. В 1801 Питт ушел в отставку, вернулся в 1804 и умер, узнав об Аустерлице. Ненадолго было сформировано коалиционное правительство вигов и тори. После выборов 1806, триумфальных для тори, к власти прочно вернулась торийская олигархия. Правительство сначала возглавил герцог Портленд, затем Персиваль, и после его гибели в 1812 - лорд Ливерпуль, не покидавший премьерского кресла в течение 15 лет. Главную роль во всех кабинетах играли министр иностранных дел Каннинг и военный министр Кэстльри.
   Период войн с Францией стал в Англии и временем невиданного технического прогресса. Каждый год появлялись новые виды станков и других машин. Были освоены новые технологии в металлургии, новые виды осветительных устройств и новый способ мощения дорог, новые химические соединения. В 1794 был спущен на воду первый корабль с металлическим корпусом. В 1800 в промышленности работало уже свыше тысячи паровых машин, их производство стало массовым. Применение машин сказывалось на жизни большинства англичан опосредованно, в быту они еще не появлялись. Непосредственно с машинами имело дело 10-15% взрослого населения Англии, те, кто непосредственно был занят на фабриках. Новые изобретения не применялись еще в военном деле, но способствовали росту национального богатства и помогли англичанам выстоять в войне.
   К концу столетия Британия стала почти монопольным экспортером тканей, машин и стали в другие страны Европы, а затем и всего мира. Мануфактуры континентальных государств не могли выдержать конкуренции с механизированной промышленностью Англии. Производство тканей и металла за 1790е выросло примерно втрое, за 1800е - ориентировочно так же. Цены на ткани снизились в четыре раза. Когда Наполеон завоевал Европу и объявил континентальную блокаду, и вдобавок испортились отношения с США, британская промышленность стала переживать нарастающие трудности. В 1810-1812 британская промышленность переживала самый серьезный кризис перепроизводства за всю свою историю. Возобновилось движение разрушителей машин. Сельское хозяйство процветало в условиях высоких цен, но это дорого обходилось потребителям и сокращало внутренний рынок.
   Общий рост промышленности и торговли способствовал повышению уровня жизни массы англичан и демографическому росту. Численность населения Британских островов за время революционных и наполеоновских войн выросла до 20 миллионов. В это время в Англии зарождается романтизм, противопоставивший мир эмоций рассудочности Просвещения. В литературе первым романтиком можно признать Бернса, за ним последовали поэты "озерной школы", как Колридж и Вордсворт, затем Шелли и Байрон. Переживал свой расцвет готический роман, тоже разновидность романтической литературы, рождалась дамская литература (и на этот уровень она уже больше не поднималась). Романтизм и символизм утверждались в живописи. В Лондоне и усадьбах английских помещиков разбивались парки, подражавшие естественной природе. Это увлечение крепло по мере того как англичане добивали дикую природу на своих островах.
   Весь период войн с Францией у власти в Англии прочно стояла землевладельческая олигархия. Олигархи при этом ясно понимали, что могущество Англии заключается в ее промышленности, торговле и морском флоте, и направляли все усилия в эту сторону. К концу военной эпохи стал меняться даже стиль поведения британской элиты. Он стал корректным, спокойным, уходили в прошлое экстравагантные выходки и пьянство. В целом Англия уступала Франции по военному потенциалу, имела меньшую численность населения, не могла так эффективно мобилизовывать свои ресурсы, как Франция. Спасло ее, конечно, господство на море, но и оно бы не помогло, если бы не экономическое превосходство Британии. Промышленная и финансовая мощь позволяла вводить в строй все новые корабли, финансировать континентальных союзников, обеспечить снабжение своих граждан всем необходимым даже в самые критические моменты. Опасный конфликт выявил сильные стороны британской модели развития и способствовал повороту на этот путь ее соперников.
  
  
   10.23. Россия во время Наполеоновских войн.
  
   6 ноября 1796 на российский трон вступил Павел I. Павел был порядочным и гуманным человеком, но психика его было травмирована убийством отца, ненавистью со стороны матери, многолетним ожиданием престола, на который он должен был вступить еще в 1762. Вместо того чтобы вводить наследника в курс дел, Екатерина его близко не подпускала к управлению государством. В результате Россия получила неопытного пятидесятилетнего императора, понимавшего необходимость преобразований, но не умевшего практически к ним приступить, одержимого идеей изменить порядки прежнего царствования и спасти Европу от безбожной Французской революции. Чтобы исключить возврат к временам дворцовых переворотов, Павел в 1797 издал закон, установивший четкий порядок престолонаследия только по мужской линии в порядке старшинства, независимо от воли императора.
   Павел в качестве первых шагов вернул из ссылки либералов, восстановил жесткую дисциплину в гвардейских полках, покончил с фаворитизмом прежнего царствования (никто из фаворитов и сановников Екатерины при этом не пострадал). Он никогда не прибегал к серьезным репрессиям, но придворные при нем часто попадали из милости в опалу и обратно. Были урезаны привилегии дворянства, полученные по Жалованной грамоте, ограничен выезд за границу, ужесточена цензура, запрещались французские моды. Павел охотно раздавал земли с государственными крестьянами в частные руки и при этом ограничил барщину тремя днями в неделю. Планировалась общая регламентация крестьянских повинностей и запрет на продажу крепостных без земли и без семьи. Одной из важных мер было восстановление коллегиальной системы управления, которая при Екатерине сошла на нет. В принципе, большинство мер Павла шло в полезном для государства направлении, но проводились они без должной подготовки и имели бессистемный характер. Переворот 1801 показал, что императора любили солдаты и ненавидели офицеры и практически все столичное дворянство.
   Внешняя политика Павла также была неустойчивой. Сначала он занял резко антифранцузскую позицию и даже принял звание гроссмейстера Мальтийского ордена как вождь европейского рыцарства в борьбе с революцией. Армия Суворова двинулась в Италию. Флот Ушакова вытеснил французские гарнизоны с Ионических островов и организовал там республику под протекторатом России, которая продержалась до 1807. В 1800 Павел рассорился с Веной и Лондоном и заключил союз с Наполеоном. Тогда английские дипломаты профинансировали организацию заговора против императора. Заговор возглавили вельможи Екатерины, сохранившие положение при Павле - военный губернатор Петербурга Пален, Панин, братья Зубовы, генерал Беннигсен. В ночь с 23 на 24 марта 1801 группа заговорщиков из числа гвардейских офицеров и придворных убила Павла в только что построенном Михайловском замке. На трон вступил его сын Александр, знавший о заговоре, но не желавший убийства отца. Через два-три месяца большинство заговорщиков оказались в опале.
   Александр I (1777-1825), воспитанный на идеях Руссо, называл себя либералом и даже республиканцем, но, независимо от его настроений, в условиях России реален был только возврат к просвещенному абсолютизму. Ведущую роль в разработке реформ играл кружок молодых друзей Александра, людей с такими же квазилиберальными взглядами. Александр объявил общую амнистию, восстановил в полном объеме действие Жалованных грамот, ликвидировал тайную полицию, ослабил цензуру, разрешил выезд за границу и ввоз европейской литературы. Общественная жизнь переживала подъем, невиданный со времен Уложенной комиссии. В 1802 коллегии были заменены министерствами с разветвленным бюрократическим аппаратом. Министерская система сделала управление более предсказуемым, положила предел фаворитизму, но на место распущенной и бесконтрольной придворной аристократии приходила безликая бюрократия, поглощавшая в конечном счете больше средств. При Александре российское самодержавие стало приобретать черты европейского абсолютизма.
   Вопрос о крепостном праве не выходил из стадии закрытых обсуждений. Всерьез ставить вопрос об освобождении крестьян правительство не решалось из опасений нового переворота. Самым серьезным шагом был указ 1801 об отмене дворянской монополии на землевладение.
   Сельскохозяйственное производство в России росло медленно, на уровне роста населения. Промышленность делала более существенные успехи, но уже было заметно ее отставание на фоне промышленной революции в Англии. Собственно, в России тоже делалось немало изобретений, но в производство они не внедрялись или внедрялись в рамках одного предприятия в силу дешевизны ручного труда и дефицита грамотных рабочих. Общее число промышленных предприятий к 1812 достигло трех тысяч, среднее число рабочих на них - около 50 человек. В 1802-1811 были построены судоходные каналы между речными системами Невы и Волги, Волги и Северной Двины, Днепра и Вислы, Немана и Западной Двины. Русские корабли впервые стали совершать кругосветные плавания.
   Александр значительно ускорил проведение школьной реформы Екатерины II. К концу его правления во всех губерниях имелись гимназии, в городах - уездные школы, в части сел - церковноприходские. К Московскому университету добавилось еще пять университетов, три лицея и ряд других высших школ. Уровень преподавания в русских вузах был высоким. Россия стала превращаться из страны гениальных самоучек в страну систематически образованных людей. Слабыми сторонами российской системы образования оставались невнимание к начальному образованию и, соответственно, низкий уровень общей грамотности, откровенно дворянский характер образовательной системы и слишком сильный уклон в гуманитарное направление в ущерб техническому.
   С воцарением Александра I внешняя политика России переориентировалась с Франции на Англию. Существенное влияние на политику оказывали немецкие и французские эмигранты, которым император-западник отдавал явное предпочтение перед русскими вельможами. Участие в третьей и четвертой коалициях принесло России тяжелые поражения. Тильзитский мир 1807 был выгоден для России с той точки зрения, что позволил ей переключиться на решение ее собственных проблем вместо участия в ненужных европейских войнах. В то же время он означал присоединение к континентальной блокаде и, как следствие, вступление в войну с Англией. Это парализовало морскую торговлю России. Экспорт сократился, рубль обесценился в четыре раза. В 1808 последовала новая встреча Александра и Наполеона в Эрфурте. При обозначившихся разногласиях оба императора подтвердили союз двух держав и раздел сфер влияния между ними.
   По Тильзитскому и Эрфуртскому соглашениям Россия получила свободу действий в отношении Швеции, Персии и Турции. В 1808-1809 Россия легко победила Швецию и присоединила к себе Финляндию. Финляндия сохранила статус автономного княжества и получила Карельский перешеек до окраин Петербурга. Здесь сохранялись свои законы, органы управления, официальный характер шведского и финского языков, своя таможня и свобода от перечисления налогов в российский бюджет.
   В 1801 Россия с согласия местного дворянства присоединила Картли-Кахетинское царство в Восточной Грузии. Это вовлекло ее в конфликт с Персией, Турцией и горцами Чечни и Дагестана, совершавшими набеги за рабами на Грузию. Вслед за Картли в подданство России стали переходить враждебные Каджарам ханы Северного Азербайджана. Это, естественно, привело к войне между Россией и Персией 1804-1813. В ходе ее Россия заняла весь Северный Азербайджан в нынешних границах и добилась от Персии права беспошлинной торговли. В 1806 началась очередная война с Османской империей, тоже во многом спровоцированная переходом западогрузинских царств и княжеств из подданства Турции в подданство России. Русский флот в Средиземном море одержал ряд побед над турецким, но в 1808 должен был сдаться англичанам. На Кавказе русские войска довольно легко заняли всю Западную Грузию и втянулись в бесконечную войну с горцами Большого Кавказа, совершавшими нападения на Грузию и пути ее сообщения с Россией. Собственно, война с горцами была неизбежна в любом случае - чеченцы и адыги совершали набеги и на русские села в Предкавказье. На Балканах русские войска в 1806 легко заняли Молдавию и Валахию и повели с переменным успехом войну за дунайские крепости. После крупного успеха Кутузова под Слободзеей в 1811 Османская империя в мае 1812 заключила мир. России достались Западная Грузия и Восточная Молдавия под именем Бессарабии.
   После 1807 главную роль в российской политике стали играть друзья Франции - Михаил Сперанский, фактически игравший роль первого министра, и канцлер Румянцев. Сперанский разработал обширную программу реформ в области администрации, финансов и образования. Увенчать это должны были новый свод законов и некое подобие конституции, которая предусматривала созыв выборного законосовещательного сословного собрания. Реальными итогами деятельности Сперанского стали введение подоходного налога, экзаменов на чин для чиновников и создание в 1810 Государственного совета. Государственный совет из пожизненно назначаемых высших сановников готовил законопроекты для императора. Дворянство было недовольно реформами и проектами Сперанского, считало его агентом Наполеона. Привыкшая к военным победам российская элита не могла смириться с поражениями и видела причину их в предательстве. Почти открыто готовился новый дворцовый переворот. Крайним в этой ситуации оказался Сперанский. В начале 1812 его отстранили от дел и сослали, вернули уже при Николае I и использовали только как опытного администратора.
   Эпоха Александра I стала временем ускоренной европеизации Российской империи, пожалуй, максимальной за весь XIX век. Образованная часть русского дворянства говорила и читала по-французски (впрочем, то же самое имело место в Вене, Берлине, Варшаве, Стокгольме, Неаполе). При этом все русское общество, не исключая даже тех, кто не умел говорить по-русски, тяжело переживало поражения 1805-1807 и мечтало о реванше. Почти всеобщим было недовольство экономическими последствиями Тильзита. С другой стороны, в Европе русских продолжали считать азиатами, которых желательно ограничить бассейном Волги. Наполеон при всей его прагматичности был воспитан на идеях Просвещения и евроцентризма и, возглавив единую Европу, должен был возглавить и ее поход на Россию. С 1810 российско-французские отношения стали стремительно ухудшаться. Обе стороны изменили таможенную политику, нарушив прежние обязательства. Все новые аннексии Франции и претензии Польши на западные губернии России создавали прямую угрозу российским интересам. В 1811 Россия сосредоточила на западной границе все свободные войска. В начале 1812 Наполеон вывел из Испании главные силы Великой армии, пополнил ее крупными контингентами из зависимых государств и стремительно перебросил на территорию Польши и Пруссии, создав более чем двойное превосходство в силах. Франко-российская война стала неизбежной.
  
   10.24. Крушение Наполеоновской империи.
  
   24 июня 1812 Великая армия Наполеона перешла Неман. В планах Наполеона было восстановить Речь Посполиту до Днепра, отделить от России Украину, Смоленск, Прибалтику, казачьи и татарские земли. Общая численность армии Наполеона составляла около 440 000 человек. Этнические французы составляли примерно четверть этой армии или немного больше. До 40% солдат были набраны в Германии, включая немецкие области империи. В составе армии находилось 70 000 поляков, корпус и несколько дивизий итальянцев, полки швейцарцев, испанцев, датчан, хорватов, португальцев. Вторым эшелоном шли австрийская и прусская армии, но они предназначались для действий на флангах, постарались не удаляться от границы и вообще не лезть в бой. Русская армия общей численностью 220 000 солдат была разбросана вдоль польской границы.
   По плану военного министра Барклая русская армия сразу же стала отступать, разоряя за сбой территорию. Численность французской армии в ходе преследования уменьшалась. Отстали обозы, армию разлагало мародерство, начались болезни, в немецких и итальянских частях шло повальное дезертирство. Все лучшие полководцы Наполеона советовали ему остановиться на линии Днепра, но император упорно добивался решительной победы. Собственно, весь поход на Россию был с самого начала авантюрой типа египетской. Он мог удаться, если бы русское правительство запаниковало и запросило мира или само пустилось бы в авантюры. Однако Александр I, Барклай и сменивший его Кутузов проявили максимальную выдержку, добиваясь ослабления наполеоновской армии. В августе армии Барклая и Багратиона соединились у Смоленска и дали Наполеону арьергардное сражение. Разрушенный Смоленск достался французам ценой тяжелых потерь. После этого отступление русских армий продолжилось.
   7 сентября состоялось генеральное сражение под Бородином. Численность двух армий к этому времени сравнялась - по 130 000 человек. Кутузов руководил войсками, мягко говоря, бездарно и ничего не сделал для победы в этом сражении. Слабо действовал и Наполеон. Однако солдаты и офицеры обеих армий проявили невероятное мужество и волю к победе. Весь день лучшие корпуса французов штурмовали с переменным успехом почти не укрепленные позиции русской армии и в конечном счете овладели ими. Обе армии потеряли до половины своего состава (цифры сильно разнятся по разным подсчетам, наиболее вероятное число одних только убитых составляет около 50 000 у русских и около 40 000 у французов). У русских были целиком выбиты целые дивизии, почти полностью полегли три корпуса, погибли многие генералы (погиб и Багратион, чудом уцелел Барклай). Французы понесли невосполнимые потери прежде всего в элитных пехотных полках, прошедших все войны, и в кавалерии. Для них бородинские потери были невосполнимы и во многом решили исход войны.
   15 сентября французская армия вошла в Москву, покинутую большинством жителей. Ночью Москва загорелась со всех концов и за три дня выгорела почти целиком. Между тем в тылу у французов разгоралось партизанское движение. Основу его составляли небольшие конные отряды казаков и регулярной армии, к которым присоединялись крестьяне. Крестьяне и помещики и сами создавали партизанские отряды. Партизаны вели малую войну против фуражиров и курьеров, полностью парализовали снабжение и связь, со временем стали атаковать небольшие отряды французов. Эта малая война стоила французам больших потерь, чем крупномасштабные сражения, и в конечном счете определила исход войны. Войну 1812 назвали Отечественной по заслугам - в ней участвовал практически весь народ. Правительство и командование не испугались народного движения, а наоборот, поощряли его.
   Пока французская армия таяла без снабжения (особенно тяжелы были потери в артиллерии и кавалерии), русская армия заняла позиции в Южном Подмосковье у Тарутина и получала пополнения. В октябре 1812 Наполеон оставил Москву и попытался прорваться на Калугу. После боя у Малоярославца, в котором Наполеон одержал формальную победу, но не смог прорвать позиций русских, Великая армия двинулась на Смоленск по разоренной местности, сквозь кольцо партизанских отрядов. Ее солдаты гибли в мелких стычках, умирали от болезней и усталости, массами отставали и неизбежно при этом гибли или попадали в плен. Русская армия шла следом, не вступая в большие сражения. Здесь тоже было много больных и отставших, но они оставались на своей территории.
   16-18 ноября русский авангард по инициативе генерала Милорадовича атаковал у Красного расстроенную Великую армию. За три дня боев практически полностью были уничтожены три лучших корпуса французской армии - корпуса Даву, Нея и Богарне. Теперь отступление превратилось в бегство. Ударили сильные морозы, а французы оставались в легких мундирах. В конце ноября наступающие с востока, юга и севера русские армии окружили Наполеона на Березине. Только упорное нежелание Кутузова давать генеральное сражение и серия ошибок его подчиненных позволили Наполеону прорваться из кольца с 20-30 тысячами солдат. Остальные провалились под лед Березины, замерзли на ее берегах или сдались в плен. В декабре 1812 польскую границу перешло не больше 20 000 замерзших людей - все, что осталось от Великой армии, в том числе от так и не вступившей в бой гвардии.
   В целом стратегический план Барклая-Кутузова оправдал себя, но обошелся в огромную цену. Погибло до двух миллионов человек, в основном мирных жителей, западные губернии были разорены, сгорели Москва и Смоленск. Кутузов положил неоправданно много людей у Бородина и по крайней мере трижды - у Вязьмы, Красного и Березины - упускал возможность полностью уничтожить французскую армию. Со стратегической точки зрения это можно понять. Неизвестно, чем обернулась бы гибель Наполеона в глубине России. Была бы результатом этого гегемония Англии? Или Австрия и постнаполеоновская Франция вступили бы в союз против России? Или произошло бы объединение Германии против России и Франции? Или началась бы всеобщая европейская революция? Предугадать трудно, но все эти варианты мало устраивали Россию, а Кутузов был силен именно стратегическим расчетом.
   В России еще в течение многих десятилетий не проходила эйфория от великой победы. Действительно, русские солдаты и офицеры даже при меньшей численности и слабом командовании смогли одолеть сильнейшую армию XIX в. Судьба Наполеоновской империи была решена. Исчез ореол непобедимости, армия лишилась основной массы кадровых солдат и офицеров, практически всей артиллерии и кавалерии. Польша, самый верный союзник, была обескровлена. Покоренные Наполеоном народы стали выходить из повиновения. Австрия и Пруссия уже в декабре 1812 объявили нейтралитет.
   Переход русской армии через границу стал сигналом к восстанию во всей Северной Германии. В феврале 1813 прусский король, убедившись в безвозвратной гибели Великой армии, вступил в союз с Россией (его армия уже до этого без разрешения короля перешла на сторону русских). В Пруссии вернулось к власти правительство Штейна, начался набор в массовую армию. Штейн и русские генералы призывали немцев изгнать французов и создать единую конституционную Германию. Французы потеряли Дрезден, Гамбург, Ганновер, вестфальский король с трудом бежал из Касселя. Обескровленная Польша не оказала сопротивления русской армии, тем более что Александр I дал понять, что хочет принять корону единой конституционной Польши. В Испании армия Веллингтона в августе 1812 одержала крупную победу над оставленными там французскими частями при Саламанке, вступила в Мадрид, в начале 1813 одержала новую победу при Витории и вытеснила французов из основной части Испании.
   В начале 1813 Наполеон сформировал новую армию, призвав под ружье всех боеспособных мужчин и даже подростков. В апреле 1813 французы перешли в наступление, заняли ганзейские города, Вестфалию, Саксонию. В мае Наполеон одержал победы над русско-прусской армией при Лютцене и Бауцене, но победы дались тяжело и были нерешительными. Венский двор выступил посредником, добился заключения перемирия и предложил Франции отказаться примерно от половины завоеваний. После отказа Наполеона от этих условий перемирие было прервано, Австрия и Швеция вступили в войну с Францией.
   27 августа 1813 Наполеон одержал свою последнюю большую победу у стен Дрездена. Однако силы коалиции намного превосходили французские и были менее рассредоточены. 16-18 октября две армии сошлись при Лейпциге в "битве народов". Таких битв Европа еще не знала - общее число ее участников составляло около 550 000 человек при почти двойном превосходстве союзников. Французы сражались так же яростно, как при Бородине. Русские солдаты держались так же стойко и удержали все позиции. Отчаянно атаковала обновленная прусская армия. В разгар боя саксонская армия стихийно перешла на сторону союзников и ударила в тыл французам. На третий день Наполеон с четвертью солдат вырвался из окружения и стал отступать к Рейну. Только на улицах Лейпцига осталось свыше ста тысяч убитых, многие другие сгорели или утонули в Эльстере.
   После Лейпцига все германские союзники Франции перешли на сторону коалиции. Консервативная позиция Вены сводила на нет опасения князей, вызванные конституционными декларациями России. Поднялись восстания в Голландии, Северной Италии, Швейцарии. Мюрат вернулся в Неаполь и выступил против Наполеона в союзе с Австрией, тем не менее был лишен неаполитанского престола, позже снова перешел на сторону Франции, попал в плен и был расстрелян. Испанская армия перешла Пиренеи.
   В новогоднюю ночь 1814 союзная армия перешла Рейн. Последняя армия Наполеона из наспех обученных подростков отражала атаки многократно превосходящих войск противника, но силы были уже явно неравны, большая часть Франции смертельно устала от войны, и рано или поздно закаленные в боях солдаты коалиции одолели бы наполеоновских новобранцев. Союзные войска избегали больших сражений, наступали широким фронтом и заставляли Наполеона отступать. 30 марта они после короткого боя взяли Париж. 12 апреля 1814 Наполеон по единодушному требованию маршалов отрекся от престола и был отправлен на остров Эльбу.
   Вступившие во Францию русско-прусско-австрийские войска старались вести себя как освободители и выдержали этот экзамен, насколько это возможно для оккупационной армии. Александр I продвигал идею республики в духе Лафайета, венский двор предлагал на трон кандидатуру трехлетнего сына Наполеона при регентстве его австрийской мамы. Однако Талейран, возглавивший временное правительство, при поддержке английских и прусских дипломатов добился передачи короны брату Луи XVI под именем Луи (Людовика) XVIII. 3 мая 1814 Луи XVIII с общего согласия победителей принял корону Франции.
   Осенью 1814 в Вене открылся мирный конгресс всех европейских государств, кроме Турции. Судьба Европы решалась на закрытых заседаниях представителей России, Австрии, Англии, Пруссии и Франции. Россия и Пруссия, которые вынесли основную тяжесть войны, настаивали на территориальных компенсациях - Россия в Польше, Пруссия в Саксонии и на Рейне. Австрия и Англия старались всячески ограничить их претензии. Меттерних и Талейран выдвинули принцип легитимизма, который толковали как возвращение к границам, династиям и порядкам 1789. В чистом виде лозунг легитимизма был нереален, но стал удобной для его авторов основой для дипломатических маневров. В этих условиях Талейран сумел заключить франко-англо-австрийский союз против России и Пруссии.
   Луи XVIII в момент воцарения по настоянию Александра I издал конституционную хартию. В этой хартии и последующих декларациях он торжественно гарантировал созыв парламента английского образца, режим политических свобод, равенство сословий, всеобщее налогообложение, обещал признать законодательство империи и результаты перераспределения земель и имуществ, сохранить должности за офицерами и чиновниками империи, не преследовать никого по политическим мотивам, сохранить орден Почетного легиона. Король, человек ленивый и равнодушный, собирался умереть на троне и потому намеревался держать слово. Однако с ним во Францию вернулось около ста тысяч эмигрантов, в большинстве своем ультрароялистов. Вождем их был брат и наследник короля граф Шарль д'Артуа. Ультрароялисты требовали абсолютной монархии, возвращения им земель и имущества или хотя бы компенсации за них, замены наполеоновских офицеров и чиновников на старых слуг короля. Программа была явно нереальна и только возбуждала против монархии массу французов. Первым шагом к восстановлению старых порядков казалась замена трехцветного знамени на белое.
   1 марта 1815 Наполеон с тысячью солдат высадился в бухте Жуан и двинулся на Париж. Он, конечно, наметил маршрут по республикански настроенным департаментам, но все же сам не ожидал такой встречи. Полки и дивизии королевской армии, высланные схватить "узурпатора", при виде своего императора в полном составе с радостным воплем переходили на его сторону. Толпы народа на руках вносили Наполеона в города. За 19 дней марша не прозвучало ни единого выстрела. Только в Вандее несколько тысяч роялистов ушли в леса, а в Бордо дочь Луи XVI Мария, "единственный мужчина в семье Бурбонов", безуспешно пыталась организовать сопротивление бонапартистам. 20 марта Наполеон вступил в Париж, накануне оставленный королевским двором. Он внес в конституцию Луи либеральные поправки и провел выборы в палату, которые принесли победу либералам. Похоже, что Наполеон впервые в жизни искренне желал наладить мирные отношения с соседними государствами и установить либеральный режим внутри Франции, но ему уже не верили ни в европейских столицах, ни в кругах либеральной интеллигенции.
   Державы коалиции расценили возвращение Наполеона как возобновление войны и двинули к французским границам миллион солдат. Наполеон с армией в 120 000 солдат вторгся в Бельгию, разбил у Линьи прусскую армию и 18 июня атаковал у холма Ватерлоо под Брюсселем английскую армию Веллингтона. Несколько часов французы атаковали позиции несколько меньшей по численности британской армии, но англичане стояли насмерть. В решающий момент, когда в атаку пошла гвардия, на фланге французов появилась разбитая накануне, но сохранившая боеспособность прусская армия. Зажатая с двух сторон, французская армия была почти полностью уничтожена. Английская и прусская армии, обгоняя друг друга, пошли на Париж. Собственно, Наполеон проиграл эту войну еще до ее начала, и его вполне возможная победа при Ватерлоо обернулась бы неминуемым поражением от вступавших в Бельгию русских и австрийских армий.
   В Париже либеральные депутаты потребовали отречения Наполеона. Фуше, успевший за полтора года предать Наполеона, Бурбонов и снова Наполеона, возглавил временное правительство и сдал Париж пруссакам. В общем-то, сложная политическая борьба июня 1815 не имела особого значения, защищать Францию все равно было некому. 22 июня Наполеон вторично отрекся от престола и отправился в ссылку в Южные моря, где и умер то ли от рака, то ли от мышьяка. Вторая Реставрация Бурбонов была отмечена казнями нескольких сподвижников императора, массовыми увольнениями в армии и бюрократическом аппарате и погромами левых в ряде южных городов, но основные конституционные гарантии остались в силе.
   9 июня, еще до битвы при Ватерлоо, великие державы подписали в Вене текст заключительного акта конгресса. На троны Франции, Испании и Неаполя возвращались Бурбоны. Франция возвращалась к границам 1791 и уплачивала большую контрибуцию. Основная часть Польши переходила к России под именем королевства Польского. Пруссии из собственно польских земель отходила Познань, Австрии - вся Галиция, а Краков со статусом вольного города оставался до 1846 последним обломком независимой Польши. Пруссия получила также обширные земли по обоим берегам Рейна, остаток Померании и часть Саксонии и вышла из войны значительно укрепившейся. Дунайская держава Габсбургов присоединила Венецию, Ломбардию, Далмацию, Словению, Тироль и Зальцбург и смогла оказывать решающее влияние на дела Германии и Италии. Британия закрепила за собой часть голландских и французских колоний, включая Цейлон и Капскую землю, а также стратегически важную Мальту. Голландию преобразовали в королевство во главе с Оранским домом и передали ей Бельгию, возрожденный Пьемонт получил Геную, Швеция - Норвегию на началах личной унии. Для сохранения существующих границ и порядков все участники конгресса, кроме Британии, составили Священный союз. Инициатором этого акта был Александр I. Декларация об учреждении союза представляла собой смесь общехристианских и масонских тезисов. Реальное же его предназначение состояло в борьбе с революциями и предотвращении войн.
   Наполеон проиграл войну еще в 1812, однако империя пошла к своему краху значительно раньше. Поворотными пунктами стали, видимо, акт о континентальной блокаде 1806 и вторжение в Испанию в 1808. Если бы империя остановилась на дотильзитских рубежах, она имела шанс простоять не только все правление Наполеона, но и, возможно, его детей и внуков (правнуков вряд ли). Однако путь быстрого возвышения и быстрой гибели был для нее наиболее вероятен, как и для всех стремительно созданных империй. С другой стороны, нельзя валить все акты агрессии на одну только Францию. Она выступала инициатором войны во время революции и в 1812, а в 1798, 1805, 1806 и 1809 войну объявляли как раз ее противники.
   Внешним итогом 23 лет войн стало возвращение Европы примерно к той политической карте, которая существовала до Французской революции. На самом деле Европа стала совершенно другой, и это было зафиксировано юридически. Почти во всех континентальных странах до границ России исчезли пережитки личной зависимости и феодальных структур, ограничения на продажу и наследование земель, архаические правовые нормы. Большинство континентальных государств положили в основу своего законодательства кодекс Наполеона. Везде ослабли сословные перегородки, сократилось церковное землевладение, исчезли или утратили прежние привилегии ремесленные цехи и купеческие гильдии. Почти повсюду был официально признан принцип народного представительства в форме сословных или бессословных парламентов. Все эти перемены шли, конечно, в духе реформ Просвещения, но радикализация процесса очевидна. Таким образом, революционные и наполеоновские войны добили в Европе пережитки средневековой цивилизации и способствовали наступлению индустриальной эры, хотя сам Наполеон, его сподвижники и противники были поголовно людьми доиндустриальной эпохи и без всякого восторга смотрели на зарождающийся мир машин.
   Революция обошлась Франции примерно в миллион погибших или несколько меньше. Еще три миллиона французов, а по менее вероятным подсчетам пять миллионов, унесли войны. Россия потеряла только в 1812 два миллиона человек, в остальных войнах - еще до миллиона. Никто, кажется, всерьез не считал погибших немцев, испанцев, поляков, итальянцев, венгров, турок и представителей других народов. Даже в маленькой Португалии недосчитались миллиона человек, даже сберегавшая своих граждан Британия потеряла 400-500 тысяч убитыми. И все же бурное время конца XVIII - первой трети XIX века обладает каким-то непонятным обаянием, которого нет ни у какой другой эпохи. Люди этого времени совершали много глупостей и преступлений, но жили поразительно полной жизнью, успевали в личных и общественных делах к неполным 30 годам намного больше, чем мы успеваем к 70, умели любить разом и все человечество, и свой народ, и близких им людей, искренне верили в разум и в чувство, в Бога и в прогресс, а не только в удовольствия и в свой личный успех.
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"