Ворона коротко каркнула и повалилась на корку ледяного наста. Стрелок, наблюдавший предсмертные агонии несчастной птицы из сводчатого окна на втором этаже дворца, удовлетворённо сдунул дымок с дула ружья.
- Да, - государь поставил ружьё к стене и повернулся к вошедшему.
В худом офицере с острыми усами он распознал Михаила Фридриховича фон Коттена, генерала тайной канцелярии, заведующего политическим сыском. Во взгляде его читалось неодобрение. Государь горестно усмехнулся. Мысленно упрекает за стрельбу по воронам? А чем ещё остаётся заниматься, когда бывшая империя разорвана на куски, съедена прожорливым Кайзером, а вотчина Императорского двора сузилась до размеров Ингенмарландской губернии? Спасибо Александре Фёдоровне - пожалел Вильгельм, оставил мужу двоюродной сестры престол.
Престол. Но не страну. Ситуация в Санкт-Петербурге представляла собой что-то среднее между оккупацией и резервацией - солдаты на улицах, миссершмиты-геликоптеры, патрулирующие небо. Дочери не вынесли жизни взаточении - выросли и разбежались кто куда. А единственный сын...
В общем, один тайный сыск остался верен государю.
- Да, говори, - повторил государь.
- Наши след.
- Где?! - воскликнул государь, бросившись ему навстречу. Казалось, он был готов расцеловать Михаила. - Где он?!
Михаил мялся, нерешительно поглаживал подворот сюртука.
- Ваше Величество, сядьте, ради Бога. С вашим сердцем вам нельзя волноваться. Эх. Всё не так просто. Всё очень не просто.
- Говори, собака! - государева радость уже была готова смениться гневом.
Из-за пазухи фон Коттена показалась карта, он развернул её и небрежно раскинул на журнальном столике. Слегка помутневшим взглядом Николай не сразу распознал очертания Японского Индокитая.
- Вот здесь, - ткнул пальцем сыскник. - Здесь след обрывается. Две недели назад наш агент сел ему на хвост в Харбине, он садился на скоростной лайнер. И вёл до самого Сингапура...
- Он был один?
- Нет... с той самой балериной-еврейкой, с которой познакомился в Екатеринбурге.
Государь вытер пот со лба. Беда на его седую голову. У его сына, его наследника, явно какое-то помутнение рассудка. Не мог же он, красавец, вылечившийся от гемофилии, в самом рассвете сил, в добром здравии выбрать безродную еврейку-балерину, поэтессу, ещё и в разводе, ещё и с ребёнком?!
- Так. Что дальше?
- Потом они сели в один из кораблей до Суматры, отправлявшийся, предположительно, вот сюда.
- Это же самый экватор. Не хочешь ли ты сказать?..
- Да, государь. По разведданным, именно там расположен голландско-японский космодром. И один из взлётов небесного корабля приходился как раз на эти дни. Вашего сына уже нет на Земле. Смиритесь.
* * *
- Смотри, что я нашла! Это василёк! Самый настоящий василёк! - кричит она ему, вытягивая руку вверх, а затем делает балетный пируэт, бросает и снова ныряет в высокую траву.
Бегут через степь, делая длинные шаги. Резвятся, как дети. Он кривляется, пытаясь её догнать, прыгая с кочки на кочку. Длинные волосы их заплетены в множество косичек, на них лёгкие белые рубахи, которые они смогут носить ещё долгих пять месяцев - лето здесь длинное.
- Погоди, я не успеваю!
- Идёт бычок качается, вздыхает на ходу!
- Я не бычок! Хватит же меня обзывать персонажами своих детских стихов!
Догоняет, садится рядом, и она начинает плести венок.
- Говорят, где-то на востоке есть страна русских людей. Свободная, коммунистическая. Вилли хочет ехать туда. Вилли говорил, что оттуда приходил какой-то старец с посохом, умеющий добывать воду и останавливать пылевые бури.
- Дядя Георгий, он там? Я был бы рад повидать, хоть и немного боялся его в детстве. Но ты серьёзно хочешь идти к коммунистам? Думаешь, они примут нас?
- Почему бы и нет? Главное, что мы вместе!
Она надевает ему венок на голову, бросается на шею и опрокидывает, они падают на мягкие травы.
- Ой!
- Уронили мишку на пол, оторвали мишке лапу!
Слегка кусает его за ладонь, но удержаться сверху не получается - он хватает её за талию и переворачивает на спину. Они счастливы - все империи остались далеко, а гончие рабовладельцев не найдут их в этом вольном краю. Они не одни - члены их маленькой коммуны встали с кибитками на стоянку в километре от этого поля.
- Не важно, куда, - кивает он.
- Я люблю тебя, - отвечает Агния Барто, целуя наследника Российского престола в губы.