Аннотация: "Сборы" - рассказывает о военных сборах студентов на Волге, включая некоторые курьезные, случаи даже правонарушений.
СБОРЫ
(Сцены из студенческой жизни)
Персонажи:
17-я академ.группа.
1. Анатолий Веретягин - виновник торжества.
2. Андрей Горностаев - приехал позже после болезни.
3. Евгений Грибин - самый спокойный.
4. Сеня Скамейкин - парень из деревни.
5. Виталий Носов - штангист и самый сильный в группе, если не на курсе.
6. Андрей Минин - в действии участия почти не принимает, только в компании и при смене караула.
Военные:
1. Майор Белугин - командир учебного батальона.
2. Старший лейтенант Фильченков - инструктор.
3. Прапорщик Никифоров - завсклада.
4. Конюхов - картавый капитан 2-й роты.
5. Никонов - военный врач.
Другие студенты:
1. Брызжако - не умеет ходить в ногу, постоянно спотыкается и падает в грязь.
2. Бузулуков - ленивый парень.
3. Блинников - запевала.
4. Прочие.
Пролог
Это было время, когда жизнь катилась сама собой. Куда-то везут. Куда-то плывем. За тобой присматривают.
Отчуждение. Вначале без него никак не обойтись. Боязнь друг друга , даже друзей. Да, говоришь ты, придется выкручиваться одному!
Отчий дом неумолимо преследует. В памяти отпечатались слова матери : Господи , Вовик, вот тебе четыре пары шерстяных носок ! Тушенка , колбаски, печенье, пирожки, огурчики, помидорчики ...
Спокойнее всех, конечно, "дедам" . Они прибыли раньше на неделю. Посмеиваясь, смотрят они на то, как в первый раз молодые одевают форму, пришивают воротнички, кое-как подвязывают портянки. Они, в основном, - старшины в ротах.
Дождь. Волжские сосны. Река в двухстах метрах от лагеря. Озноб. Все какие-то куцые, как воробьи, от формы и от короткой стрижки.
Строиться по ротам ! Весь батальон растянулся вдоль дороги перед палатками. Приехал майор - командир учебного батальона - уже чем-то недоволен.
- Т-щи студенты ! Прославленная Т-ская дивизия приветствует вас в своих рядах ! ...
Обед. Поначалу никто не ест. Дождь усиливается. Все сидят в палатках по взводам. Укладываются. У всех лица - словно только проснулись. Полная апатия. Политчас. Стемнело. В половине десятого - вечерняя поверка . Отбой.
____
Утро. Старшина , 24-х лет ,толстый, глаза с хитрецой , выдает оружие. Он - один из помощников завсклада.
Всех ведут на лесной стадион. Здесь начинается подготовка к строевой и принятию присяги. День жаркий. Испарение от обильных дождей. Раз-Два! Раз-Два! Напра-во ! Нале-во ! Отдых 15 минут ! Все валятся на землю и сразу снимают сапоги. Первые мозоли. Как же дальше ? Портянки мокрые. Ошалелый взгляд. Подъем !
Ноги гудят от ходьбы Не все умеют ходить в ногу. Разворот на ходу. Раз-Два! Ать-Два! Левой, левой ! Отдых десять минут ! Подъем !
Обед в 1-00 дня. Мертвый час. Политучеба в лесу. Маршировка вокруг лагеря с песней ! Волнами доносятся : Пускай ты нынче не в строю!... Солдат всегда солдат !... Выходила на берег Катюша !
Теория. Ужин. Снова маршировка с песней ! Отбой !
Проходят 10 жарких дней строевой и военной подготовки. Через два дня - присяга.
1.
Город , куда прибыл поезд с новобранцами, был переполнен и этим немного напоминал Москву. С самого начала их сопровождали двое сокурсников- "дедов" того же курса. Ребятам приходилось толкаться в переходах, на остановках, в трамвае, пока добирались до речного вокзала, от которого теплоход должен был доставить их до лагерей.
Было жарко, солнце припекало, сдавленный воздух предвещал по крайней мере дождь. Стриженные (не наголо) студенты-призывники налетали на торговок пивом, водой, квасом, мороженным, слышались недовольные голоса обсчитанных продавцов и покупателей. Нестройная толпа их продвигалась вперед к Волге. Женщина- мороженщица, по-видимому удивленная этому ходу ребят в штатском с мешками за плечами , воскликнула: "И куды ж вас гонють ?" Ребята смеялись и не отвечали .
Некоторое время спустя большой двухэтажный теплоход, вместивший в себя весь батальон института, шел вверх по реке к месту назначения навстречу облакам, которые вскоре покрыли все небо. Пошел сильный дождь. Тем, кто сидел наверху, пришлось защищаться от него всеми способами.
В нижнем салоне закрыли окна. Здесь было спокойно. Сверху приходили пострадавшие от дождя, стояли, говорили, смеялись Некоторое время спустя многие из ребят раскрыли свои сумки с домашними припасами. Было время обеда.
____
Сеня Скамейкин, парень из деревни, почти случайно поступивший в институт сразу после школы, тоже достал газетный сверток с едой, приготовленной матерью. Дома он не смотрел, что положила мать, а теперь, взглянув на содержимое, смутился и даже покраснел. В душе он проклинал мать. Ему стало стыдно за то, запасы его были бедны. Если бы в это мгновенье ему случилось оказаться дома или где-нибудь в лесу за грибами, он с благодарностью съел бы эти два толстых огурца с хлебом, сыром и яйцами. Но глядя теперь на бутерброды с салями, ветчиной, холодным мясом, бужениной ,цыплятами, осетриной - все это были закуски его московских сверстников из 17-ой академической группы - он совершенно не знал, что и делать. Хотелось провалиться сквозь землю. Один из друзей протянул ему бутерброд с сервелатом. Сеня замялся и предложил огурец. Но тот, улыбнувшись отказался.
Меж тем дождь кончался. Солнце заиграло на чистых берегах реки. Лес, большей частью сосновый, редко подходил вплотную к реке, и перед глазами тянулись зеленые долины, на которых иногда раскидывались деревни. Река в этих местах не более 300 метров, красные и белые бакены обозначали узкую судоходную полосу. Чайки не отставали от теплохода и то и дело срывались вниз за брошенными кусками хлеба и мусором, дрались из-за добычи, пронзительно кричали.
Наконец, теплоход причалил к берегу. Здесь ребят встречали их будущие командиры учебной части , батальона, рот. Всех выстроили, приветствовали и повели по палаткам, а потом на склады за формой.
Опять полил дождь. В лесу сильно пахло сосновым духом. Ребята примеряли пилотки, форму, сапоги, рвали портянки, подтягивали ремни, пришивали белые воротнички. Все стали одинаковыми и непохожими на прежних студентов. Они вступили в мир, который покажет тех, кто был самим собой на самом деле и тех, кто за учебным столом носил маску, скрывавшую их настоящую сущность.
2.
Взводы и роты составляли по специальности. Выбирались командиры взводов из служивших.
Всем были выданы АКМ и противогазы. Началась служба. Каждое утро подъем в 6 часов, зарядка, завтрак, маршировка на плацу лесного стадиона, подготовка к принятию присяги, мертвый час, политзанятия, отдых, ужин, ночной сон.
17-ю академическую группу раздробили по двум взводам 2-й роты учебного батальона. Сеня и трое товарищей по группе попали во второй взвод . Состав взводов был определен на военной кафедре еще до сборов. И теперь недосчитались одного человека из 17-ой группы. Это был Горностаев Андрей, известный ребятам как сын больших родителей, впрочем, красивый парень с вызывающе карими глазами, которые очень не любили преподаватели и на экзаменах за них нередко ставили тройки. Где и что с ним, никто не знал.
Командир второй роты, старший капитан Конюхов, маленький человек, привыкший к строевой жизни, не в первый раз обучавший новобранцев, говорил старые инструкции , как машина. Он страшно картавил. У него было что-то не в порядке с буквой "р" , которую он так искажал, что она уже ни на что не была похожа.
Утром Конюхов обыкновенно объявлял распорядок дня и завершал короткую речь повышенным: " Птрота , наптрау ! Шаом ..." И тут все заранее начинали смеяться, когда он заканчивал свою речь традиционным нагромождением слов, словно чихал : "Апртрша !" Что означало марш.
Дни стояли жаркие , гимнастерки пропитывались потом. Для многих было непостижимым делом подвертывать портянки. Ноги гудели от пройденных дорог. Первые мозоли. Глаза постоянно засорены, потому что пыль всегда следовала за взводами в пути.
Было разрешено проводить купания, и это облегчало страдания, не привыкших к режиму ребят. Обычные в военной жизни оскорбления командиров выводили некоторых студентов из себя, наиболее рьяные вздорили и зарабатывали себе наряды вне очереди на все два месяца , не вылезая из моек.
Учебные занятия по группам взводов проводили лейтенанты и майоры военной кафедры института. Взвод, в котором служил Сеня с товарищами, обучал красивый высокий старлей Фильченков с черными усами, любитель анекдотов и женщин. Он щеголевато ходил перед взводом , помахивая черной тростью , от жары сдвинув фуражку на затылок. Иногда он снимал ее, и все видели его небольшую лысину в черных волосах. Фильченков , строевой офицер, хорошо знал свое дело и внимательно относился к ребятам. Многих сам научил одевать портянки.
Когда до принятия присяги, которую намечалось провести 18 июля, осталась неделя, роты начали заучивать строевые песни. Весь лагерь пел до обеда и вечером после ужина на плацу.
Однажды вечером , когда в лагере наступал отбой, Конюхов проходил мимо палаток второй роты. В одной из них кто-то очень громко и красиво пел блатные и матерные песни. По голосу он определил виновных и наутро назначил двух из них запевалами. После завтрака тренировали с маршем песню "Солдат всегда солдат". Когда маршировка закончилась, Конюхов подошел к одному небольшого роста парню и сказал: "Ну что, Блинников, хорошо запеваешь. А теперь спой "Проститутку из бара". Блинников усмехнулся и ответил : "Если только , товарищ лейтенант, Вы подпоете".
Вечером Блинников под гитару пел песни над обрывом у реки. Голос его разливался окрест, растворяясь в вечерней тишине. Темнеющий закат венчал еще один прошедший день.
Ребята укладывались спать . В одной из палаток прогремело громкое : "День прошел, ну и хрен с ним !!!".
3.
В начале июля 1978 года в Москве стояла сухая жаркая погода. В такие дни в столице оставаться невыносимо. Особенно изнурительно в центре. Но по законам, противоположным естественным, люди, превозмогая усталость, все же тянутся к центру, скитаются по переходам и лабиринтам метро, проходят тысячи дверей, теснятся в автобусах, простаивают долгие часы в очередях универмагов, обливаются потом в духоте каменных города, изнывают от жажды, создавая столпотворения у источников воды.
Все это относилось к 1978 году.
Зачем ? Человек призван жить, чтобы жить. Такова материя его. С самого начала человек стремился удлинить свой век, если не брать во внимание библию. В этом человеку все время мешал ум. Сначала он был слишком глуп, чтобы жить долго, позднее он стал для этого слишком умен. Современные долгожители - люди, занявшие место между этими двумя уровнями. Город - бедствие человечества. Технический прогресс - его раковая болезнь.
___
Квартира Горностаевых находилась на Юго-Западе Москвы. Отец - замдиректора НИИ минералогии был постоянно в разъездах. Домой, если не был в служебных командировках, он приезжал поздно, ужинал, смотрел последние программы телевидения, сидел некоторое время в своем личном кабинете, потом ложился спать. Ему было около пятидесяти. Мать не работала. Она была намного моложе мужа и хранила свою прежнюю красоту. У них была четырех-комнатная квартира со всеми удобствами и допустимой роскошью. Была у них дача, 24-я Волга и двое детей: Андрей, закончивший курс известного института и дочь Наташа, школьница.
Андрей вот уже вторую неделю болел воспалением легких. Поэтому он не смог вместе со всеми ехать на сборы. Болезнь случалась примерно два раза в году. Она начиналась внезапно и была неожиданностью для друзей и знакомых, потому что его всегда видели здоровым, с приподнятым настроением и, казалось, полным сил. И впечатление это не было обманчивым. В периодах между болезнями он был действительно здоров, занимался спортом, культуризмом и был активным малым. Кроме родителей и некоторых близких друзей, никто не представлял его больным в постели.
И все же однажды болезнь легких или внезапный грипп сводили на нет все его усилия и здоровье. Спорт не прибавлял к его внешности ровным счетом ничего. Он был худым, бледным и все же красивым.
Высокий рост, правильные черты немного вытянутого лица, прямой нос, умные насмешливые карие глаза, великолепные черные усы, прямые черные волосы, зачесанные, как у Алена Делона, заставляли обращать на себя внимание. Одет всегда во все новейшее, будь то узкие джинсы или серый западно-германский костюм, зимой с иголки сшитая дубленка добавляли к стройной фигуре его изящество журнального красавца. Ему везло с женщинами, он стал мужчиной в 16 лет. Однако некоторые странности его характера мешали Горностаеву добиваться полных побед. И это, отчасти, было связано с детством.
После 4-го класса школы Андрея отдали в интернат, так как родители уехали в долгосрочную загранкомандировку. Здесь мальчик столкнулся с казенным воспитанием. Жизнь в интернате в чем-то напоминала жизнь в детском доме, в воспитанниках остро ощущалось отсутствие родительского участия. У воспитателей и учителей не хватало на всех ласки и заботы, и ребята жили своей жизнью, в которой действовали свои законы - законы кулака.
В интернате жили и учились разные дети: умные, разумные и не очень, стремящиеся к знаниям и бездельники. Андрей учился хорошо, а в начале отлично, и был за это часто бит. Упрямый от природы характер и нетерпение к унижениям сделали его так же воинственным и грубоватым по отношению к своим соплеменникам, которые спустя некоторое время стали его друзьями. В союзе сильных Андрей научился насмехаться над слабыми и глупыми. Оттого-то и теперь в глазах его светилась в первую очередь насмешка, а потом уже здравый ум. В действиях появилась жестокость коалиции и равнодушие к беззащитным.
Был случай, когда однажды в комнату, где впятером жили Андрей и другие ребята из числа сильных, поселили новенького. Все члены комнаты сразу настроились к нему враждебно. Он был не из их теста , маменькин сыночек без голоса и силы. Самый задиристый малый из команды, куда входил Андрей, по кличке Секир Башка, начал систематически измываться над мальчиком. Каждую ночь, когда все, казалось, улеглись, Секир Башка тихо вставал, подходил к постели новенького и изо всех сил начинал бить его подушкой, не давая ему опомниться и сопровождая экзекуцию криками :" Бей интеллигенцию !" Все, в том числе и Андрей, не двигались с места, чтобы защитить бедного парнишку, а, наоборот, приветствовали то , что происходило. Совесть тронула Андрея лишь в тот день, когда однажды за вконец забитым парнем приехали родители. Они не узнали своего сына, похудевшего, осунувшегося, с синяками на лице и красными от бессонных ночей глазами.
Тогда что-то шевельнулось в сердце Андрея, и позднее он вышел из лагеря Секир Башки. И это оправдалось: позже некоторые из них, включая Башку, сели в тюрьму.
Андрей снова берется за учебу. Он учится уже в обычной школе. Тем временем возвращаются родители. Андрей идет по стопам отца, готовясь в институт. Серьезность ума его все же иногда уступает прихотям и наслаждениям.
Он находит новых друзей, близких ему по устремлениям и средствам. Достаток в последних открывает в жизни Горностаева новую страницу. В девятом классе школы он и его друзья уже излазили все хорошие рестораны и бары Москвы , приобретая хороших и нехороших подружек и женщин. Это продолжилось и после поступления в институт. Круг знакомых Андрея почти не изменился. На первом и втором курсе он жил прежней разгульной жизнью, обособившись от своей студенческой группы , те самым снискав ее холодное претенциозное отношение к нему.
Личная жизнь казалась Андрею Горностаеву важнее общественной. Но что такое была эта жизнь? Нет, это не было погоней за идеалами любви, свойственной восемнадцатилетней молодости, не порядочными ухаживаниями за любимой девушкой, страданиями и т.д. Горностаев в эти годы уже во всю гусарил.
Гулянки сказывались на учебе. Горностаев стал опаздывать на занятия. Увиливал от общественных поручений, дезертировал с картофельных полей, доставляя справку по болезни. Однажды все это разом навалилось на него . Он получил устный выговор по комсомольской линии, лишился стипендии за опоздания и был вынужден выслушивать личное мнение группы.
Снова что-то снова шевельнулось в Горностаеве. Жизнь словно лепила его, не давая ему распыляться в самолюбии. Впервые за 2 года учебы он подумал о ближних своих. Природный ум и оборотливость характера снова выручили его, Андрей стал более внимателен к своим товарищам по группе.
Раньше Горностаев вовсе не признавал Скамейкина, худенького мечтательного выходца из деревни. Он все время посмеивался над его неправильном ударением в словах(поначалу тот все время говорил:"Положь".) ,над его рассеянностью и бедной одеждой. Теперь же он по-новому взглянул на него, увидев в нем честного парня, с которым можно было говорить о сердечных делах. Раньше он вечно ругался с Грибиным, коренастым среднего роста мужиковатым с виду студентом. Горностаева бесила его какая-то немецкая чопорность, Но в последствии он оценил его осведомленный ум. Лучше он стал относиться к девушкам группы, которых он раньше просто не замечал.
Венцом его откровения было приглашение всех членов группы на вечеринку у себя дома. Правда, он напился по привычке, но все же это был большой шаг вперед. Горностаев стал лучше. Надолго ли ? В этой стадии формирования мы и застали его лежащим в постели.
ќќ____
Спустя некоторое время Андрей Горностаев, окончательно выздоровев, уже мог ехать в лагеря. Перед этим он в последний раз переночевал у своей подружки, остриг длинные волосы и отправился разыскивать воинскую часть, к которой были приписаны лагеря.
4.
Служба шла своим чередом. Утром дежурный по роте объявлял подъем. Ребята выскакивали с настилов и бежали на зарядку по утреннему холоду, голые по пояс, в сапогах. В палатке оставались двое дежурных, которые убирались, заправляли постели, наводили порядок.
Дежурства повторялись очень часто, и имели некоторые преимущества, в том числе можно было поспать лишние 20 минут.
В своем отделении Сене Скамейкину выпало дежурить с Бузулуковым. Был он на голову выше Скамейкина. Скуластое его лицо, немного узкие глаза , темно- серые прямые волосы являли в нем что-то азиатсткое. Бузулуков был из другой академической группы, и Сеня знал его только зрительно и по разговорам. На общих собраниях потока в институте говорили о нем как об отстающем. Бузулуков имел в последнюю сессию две двойки, но его не выгоняли, потому что это был третий курс. Почему он плохо учился было непонятно. Вроде бы и не глупый , и увлечений у него особых не было.
Для Сени он вообще существовал, как создание, которое заставляло его задирать вверх голову. Он никогда бы с ним не разговаривал и не думал о нем, если бы не лагеря.
С самых первых дней Бузулуков со всеми познакомился и в последствии постарался доказать свое компанейское расположение во всем. Он предлагал свою тушенку, привезенную из дома, еще какие-то услуги. Рьяно брался выполнять приказания командира отделения и взвода. Но это было вначале. Галоп армейской жизни поставил все на свои места. Он стал обычным "сачком", кем и был на самом деле.
В первые дежурства Бузулуков еще старался что- то делать. Но вдруг захандрил. Сеня, с детства привыкший к труду, в один из дней дежурства подметал полы, заправлял простыни и одеяла, убирал мусор. Бузулуков сидел на своей неубранной постели и курил, глядя из-под очков каким-то туманным болезненным взором.
"Ну что сидишь ? - сказал Скамейкин. - Пойди наломай березы и подмети пол". Бузулуков тупо кивнул, еще сидел минут пять, потом, как объятый горем ветхий старец, медленно слез с постели и пошел... Болезненный взгляд его говорил : Зачем, куда ? Он вернулся, когда Сеня уже все сделал.
Накануне Бузулуков подошел к Конюхову и пожаловался, что болен. На ногах у него были кеды. Конюхов посмотрел на них и спросил:
- Почему не в сапогах?
- Ноги стер, товарищ капитан.
- Тээк. Спина, говоришь, болит .
- Так точно.
- Насморк, говоришь ?
- Да.
- Грипп, стало быть.
- Так точ...
- Так какого хрена ты тут делаешь ? Комиссию проходил ?
- Проходил.
- По здоровью прошел?
- Прошел.
- А теперь дурака валять ?
Бузулуков испугался. Глаза его заметались, как у хорька.
- Да я...
- Ну вот что,- перебил Конюхов, - чтоб ко мне с болезнями не подходить. Больной - иди к врачу, а не ко мне. Принесешь справку, тогда освобожу.
Бузулуков поплелся к врачу. Утром вся 2-я рота смеялась над тем, как лечил Бузулукова врач, майор Никонов.
Рассказывал сам Бузулуков, потому что не мог не рассказать. Слишком заметны для всех были следы лечения. Придя в изолятор, Бузулуков долго ждал отсутствовавшего Никонова. Наконец, тот пришел, спросил в чем дело и, узнав, что у Бузулукова болит спина, заставил его раздеться.
- Где болит ?
Бузулукову показалось, что от Никонова несет перегаром. Никонов стал ощупывать спину больного.
- Значит, болит везде ? Ну хорошо. Стой, как стоишь.
Бузулуков замер. Позади него звякнула какая-то склянка. Потом по его спине скользнул холодный влажный тампон или что-то в этом роде, пропитанное какой-то жидкостью или , как предполагал Бузулуков, мазью. Сначала движения шли вертикально, потом горизонтально. Наконец, Никонов попросил одеться и сказал:
- Иди.
Утром, когда рота выбежала по команде: "На зарядку с голым торсом !", все увидели, что спина у Бузулукова была разрисована в клетку , по-видимому, раствором йода.
Позднее из уст других ребят стало известно, что майор Никонов таким образом лечил всех, кто к нему обращался, то есть смазывал зеленкой или йодом больные места. Если у кого-то болела шея, он не тампоном, не ватой, а обыкновенной кисточкой размалевывал тому всю шею. Выяснилось также, что при этом он часто бывал пьян.
____
В каждой палатке размещалось 1 отделение - 9 человек. Обычно после обеда и тихого часа занимались уборкой, носили дерн с берега и обкладывали им палатки. "Кто придумал носить этот дерн ?" - думал про себя Сеня, еле удерживая ручки носилок, доверху нагруженных землей. Расстояние от берега до палаток было довольно приличным и в гору. Он носил это в паре с Носовым. Александр Носов был сильный парень, штангист, и неутомимо ходил взад и вперед. Для Сени это было пыткой. Он то и дело просил передохнуть, потому что нетренированные руки его не держали тяжелых носилок. Его охватывала паника, когда он понимал, что сейчас они сорвутся на землю. Сначала Носов удивлялся: "Ты же гитарист? !" Потом он понял свою ошибку в этом утверждении и предложил Скамейкину подвязывать свои руки ремнями.
У каждой палатки дерн красиво укладывали кирпичиками. Тоже непонятно, для чего и для кого.
В тот день, когда нашли выход с ремнями, Сеня вдруг вспомнил, как сегодня на стрельбище майор Белугин, начальник учебного батальона от воинской части, человек с красным лицом и хриплым голосом, выговаривал прапорщика Никифорова за то, что тот самовольно на три дня уехал к жене. Майор был моложе прапорщика, и разговор очень странно слушался, потому что Белугин с ног до головы обливал подчиненного матом и всячески унижал вплоть до личных оскорблений. Он попеременно называл его то на "ты", то на "вы".
"Вы знаете, Никофоров, что я вас под суд могу отдать за прогул и мародерство,- кричал Белугин.- Почему вчера приехали новые ребята, а тебя, старый рогоносец, черти искали в раю. Ни ключей, ни самого. Ведь уволю же и не пикнешь, потому что ты у меня вот здесь, как клоп под ногтем". И Белугин показал прапорщику на свой палец.
Сеня переживал за Никифорова, хотя и знал, что майор был отчасти прав. В отсутствие майора Никифоров чувствовал себя хозяином в лагере, потому что все склады одежды, оружия, инвентаря были в его руках. Кроме того он ставил себя маленьким царьком в лагере, что пришло к нему с выслугой лет. Ему было около пятидесяти. 30 лет он прожил на казенном пайке, автоматически присваивая себе одежду, сапоги, пищу. Казалось и сам-то он стал казенным, пропитавшись армейской кашей, и был вроде крепко пришитой пуговицы на вещевом мешке. Оторви ее, и она пропадет. К старости он почувствовал, что ничего у него нет, и его самого нет. Он - ничто. Тогда он стал рефлективно брать от своей жизни все, что можно, как старый хомяк, которому уж помирать, а он все тащит зерно в свою нору.
Ему все время не хватало своего имени, и ближе к пенсии он стал вымещать свою небольшую власть на солдатах, свирепствуя и преследуя их. Он мог ни за что кого-то беспросветно держать на кухне, на мойке, заставлять вечно чистить клозеты и прочее и прочее.
Сеня задумался и не заметил, как остался один. Ребята куда-то побежали. Он тоже пошел, волоча за собой носилки. У его палатки царило оживление. Ребята их академической группы кого-то окружили, что-то наперебой говорили. "Ах, да это Андрей приехал !" - сказал про себя Сеня и улыбнулся, увидев стриженного под ежика Горностаева.
5.
В день присяги небо затянуло тучами. Было прохладно. С самого утра все роты батальона готовились к событию. Меняли воротнички, чистили сапоги, брились. Присягу принимали батальоны и других институтов. После завтрака огромный лагерь опустел. Все шли к лесному стадиону.
Уже издалека были слышны барабанная дробь и оркестр. На принятие присяги приехал начальник воинской части Т-ской дивизии и его приближенные. Для них по одну сторону стадиона выстроили трибуну. Перед ней краснела полоса прохождения с маршем, отмеченная мелом.
Все четыре батальона были выстроены лицом к трибуне. После нескольких комбинаций с оружием началось принятие присяги. Принимали командиры рот, вызывая каждого по списку. Все чувствовали небольшое волнение.
Спокойное лицо Конюхова, принимавшего свою учебную роту, его манера смотреть не в глаза, а куда-то на шею или на грудь, вносило равновесие в настроение ребят. Арсений Скамейкин стоял в первых рядах и сердце его колотилось, как ни у кого. Пошел мелкий дождь. Волнение Сени усилилось, когда один парень по фамилии Брызжако, толстый, неуклюжий человек, шедший перед ним, поскользнулся при выходе из строя и упал, копнув автоматом землю. Он быстро поднялся, торопливо с испуганными глазами подошел к Конюхову, взял картонный раскрывающийся лист с присягой и, часто сбиваясь, начал читать. Конюхов серьезно смотрел на него.
Брызжако был проблемой роты. Чисто гражданская личность, он был совершенно не приспособлен к военной жизни. Все в нем создавало впечатление какого-то выросшего теленка. Фигура его словно сошла в жизнь с детского рисунка. Когда он ходил ноги разметались во все стороны. Спина его давно уже переломилась в поясе. В строю он вечно шагал не в ногу, зарабатывая пинки сзади шедших ребят. Толчки, многими нарочно совершавшиеся, Брызжако переносил молчаливо и никогда не обижался. Казалось, что его и всю жизнь так будут толкать и затолкают куда-нибудь в яму, если родители вовремя не укроют своего пухлощекого увальня в отчем доме.
Теперь он мог подвести роту, ибо до последнего момента так и не научился ходить в ногу. "Эх, вояка,- думал про себя Конюхов, глядя на измазанные грязью колени Брызжако и автомат.- Куда тебя черт занес?"
С Сеней все обошлось благополучно, как и со всеми остальными. По окончании присяги рота развернулась и приготовилась к маршу.
Перевалило за полдень. Вокруг стадиона толкались люди. Это были родители, приехавшие навестить сыновей, братья, сестры, девушки-подружки. Они стояли под зонтами, потому что начавшемуся дождю не было видно конца.
Время спустя под барабанный бой батальоны пошли с маршем мимо трибун. С нее в микрофон объявляли принадлежность батальонов. Одна за другой пошли роты Сениного института. Их объявлял начальник:
"Батальон М. Хорошо идут солдаты!"
Сапоги четко выбивали шаг. У самой трибуны передняя шеренга вывела голосом: "И-и- и ... Раз !!!"- подхватила уже вся рота, и как по мановению, все одновременно подняли и повернули лица в направлении трибуны и начальника части. Когда последняя шеренга миновала угол деревянной балюстрады, Блинников начал: "Пускай ты нынче не в строю." И рота повторила заученный куплет. Все прошло быстро и почти без ошибок. Только в самом конце полосы кто-то все-таки и ударил сапогом сбившегося с шага Брызжако.Но никто уже не заметил этого, все были заняты другими ротами, следовавшими позади.
Рота под проливным дождем возвращалась в лагерь. Завершался еще один день. В честь присяги к ужину давали яйца и бисквиты. Вечером те, к кому не приехали родители и знакомые и кто не сидел с ними в машинах, поглощая привезенные им деликатесы домашней кухни, коротали оставшуюся часть дня в палатках, высушивая телом промокшую форму.
6.
17-я академическая группа была рассеяна по разным взводам 2-й роты. Начинался тихий час. Виталий Носов еле-еле нашел троих из нее.
- Ну где остальные? - мрачно спрашивал он одного из товарищей по группе.
Носов. Крупный, широкоплечий, среднего роста, как было сказано штангист, - бедра его, сильно развитые от упражнений, еле вмещались в военные брюки - пользовался несомненным влиянием и внушением в группе не только из-за физической силы. Его считали настоящим другом, который не бросит в беде. Всегда деловой и обстоятельный, борец за справедливость. Не терпел слюнтяев.
- А кто его знает !- отвечал Сеня Скамейкин.
- Двое на дежурстве. Горностаев в наряде. Виновник торжества спит, - отвечал третий - Евгений Грибин.
- Как до дела_ так никого нет ! - говорил Носов. - Ну что бросили на пальцах!
Судьба выбрала Скамейкина:
- Везет, как покойнику.
Носов сочувственно улыбнулся:
- Ничего ! Пойдем я тебе дам спортивные штаны . Наденешь кеды. Через час политзанятия. Ты понимаешь, Сенька, что должен вернуться минута в минуту и еще успеть переодеться. Если не удастся, то и не надо. Сразу возвращайся.
После переодевания Виталий Носов проводил Скамейкина до границы лагеря. Весь лагерь находился в лесу. Граница определялась примерно. В метрах ста от границы друзья увидели старичка, который на лесной лужайке пас корову. Они подошли к нему и спросили, далеко ли магазин. Старичок отвечал:
- Эй нет, деточки. Километров пять в ту сторону,- он показал рукой , - есть деревня Соколовка . Дак в ней-то и есть магазин.
- Ну это ничего, сказал Виталий. Успеешь. Давай.
Сеня побежал, набирая скорость. Носов помахал ему вслед рукой.
____
17-я академическая группа казалась самой дружной на курсе. Члены ее всегда держались вместе, где бы ни были: на вечеринке, в выездах на картошку, в нституте. Ровесники:им было по 19-ть, 20-ть лет. На сборах, в свободное от походов время, они тоже находили друг друга, собирались, обсуждали события в лагере. Таким же было обсуждение того, как отметить день рождения одного из членов группы - Анатолия Веретягина, Толика, как нежно его все называли. Толик этот был 2-х метров росту и метр в ширину, красивый парень, с широким круглым лицом и высоким, почти женским голосом. За рост и ласковое отношение ко всем друзья, а особенно девушки группы, его любили. Умственные способности у Толика были средние, и когда дело касалось экзаменов на него находила необъяснимая боязнь. К ним он всегда тщательно готовился и ,казалось, все знал. Но один какой-нибудь вопрос принимавшего экзамен не по теме, вводили его в замешательство. Он краснел, начинал пыхтеть и уже не мог сказать и слова. Часто за это получал тройки и двойки.
Но Толика все же любили и никак не могли обойти событие, которое должно было состояться 26-го июля. За два дня до этого все, за исключением самого виновника, думали, где достать водки. Кто-то сказал, что недалеко должна быть деревня , но где она находится ? Местность для всех была совершенно незнакомой. Лагерь затерялся в самой глуши лесов Калининской(Тверской) области, в которых легко заблудиться. Единственным ориентиром была река.
Дело было рискованным: побег из лагеря грозил выговором в личном деле при лучших условиях, и отчислением из института в худшем случае...
___
Сеня бежал через сосновые леса по тропкам и без троп. Слава Богу, был тренирован. С самого детства он бегал. Со второго класса на футболе, потом на коньках хоккеистом. В те времена спорт всегда сопровождал детей. Участия в соревнованиях всегда приветствовались и поощрялись. На футбольных состязаниях, если они длились целые день, обязательно выдавали 20 копеек на буханку белого хлеба и лимонад. Позже, в 8-м, 9-м классе занимался боксом. Перед тренировкой обязательными была пробежка по лесу на 5-ть километров, специальная разминка с упражнениями на мышцы, которые участвуют в бою, начиная с ног, потом разогревались плечевые и локтевые суставы, шея и т.д. В институте 10 км лыжной трассы тоже преодолевал. Сначала Тяжело, а потом входишь в равновесие.
Река должна была оставаться по правую сторону. Черничные и земляничные кусты на полянках сопровождали бегущего. День был ясный и жаркий . Казалось, что пять километров он уже пробежал. Он посмотрел на часы: 20 минут бега прошло. Еще немного, и лес кончился. Открылось поле, а за ним показались деревенские дома. Он заметил дорогу, ведшую к деревне. "Ничего, - говорил он себе, - на пять километров назад меня должно хватить. Однако уже запарился". Стоял полный зной, и ни ветерка вокруг.
Сеня вбежал в деревню и первого попавшегося спросил, где здесь магазин. Житель деревни отвечал:
- Магазина у нас нет.
- А где же он?
- Это в другой деревне.
- И где она ?
- А это километров пять дальше.
Сеня посмотрел на часы : 30 минут 2-го. В два часа - политзанятия. Что делать? Бежать обратно ? Все равно уже опоздал. Да и стало так жалко того, что столько уже пробежал. Обидно. И Сеня побежал дальше по дороге. Слава Богу, дорога шла полем. Еще 20 минут бега , и тут дорога пошла в гору. Господи, где же деревня ? Еле-еле уже одолевал Сеня пригорок. И , о счастье ! На холме расположилась вторая деревня. Сеня молил Бога, чтобы там оказался магазин. Вскоре, на счастье, магазин нашелся, и водка там была. Тут Сеня так искренне пожалел, что столько усилий потрачено, а денег у него было только на одну бутылку.
Что ж, взяв ее-злодейку, он пустился назад. Сначала поля , потом лес, время 2-30- политзанятия, верно, уже шли. Жажда замучила Сеньку. Бедолага, он припадал к кустам черники с земляникой и жадно заглатывал, разминая во рту, смачивая великую сухость. Ноги совсем уже не слушались, еле плелись. Какой там тебе марш-бросок. Никакого сравнения...
____
Евгений Грибов лежал в палатке. Вчера он был против задуманной ими акции. И дело даже не в том, что они нарушали устав, собираясь самовольно покинуть пределы лагеря. Его возмущало, ради чего все это делалось. И почему доводить дело до конца пришлось им троим ? И ради кого ? Ради этого здоровилы - Анатолия Веретягина. У него видите ли день рождения. Решили отметить. Веретягин в настоящий момент времени храпел в той же палатке. Женя посмотрел в его сторону: Милый мой мальчик ! Он не умещается на нарах. А тощий и маленький Скамейкин скачет, как проклятый, по лесам и по болотам в поисках пол-литра водки, рискуя быть выгнанным из института ! Женя посмотрел на часы: 15 минут второго. Через 45 минут подъем. Навалился тяжелый сон. Снилась истоптанная трава, плечи, ноги, сапоги. Бегущие в марш-броске солдаты-студенты. Впереди, слева, справа, сзади, все тяжело дышат. Он смотрит по сторонам, всматривается в знакомые и незнакомые лица . Они тоже оборачиваются к нему , как-то вопросительно смотря и как бы ожидая от него какого-то слова. Взводный тоже бежит и кричит :"Подтянулись !" Брызжако в очередной раз падает в колею , наполненную прошедшим дождем. Ползет на четвереньках и говорит: "Лучше пристрелите меня !"
"Живей, живей, орлы. Мы должны успеть войти в деревню до противника! - кричит взводный и вдруг как завопит: - Полундра, немцы заняли плацдарм !!!". Все пали ниц и сразу оказались почему-то на стадионе . Все вдруг стало раскачиваться, как палуба морского судна. А стадион и вправду плыл. Небо хмурилось. Сверкнула молния и грянул гром. Картавый капитан неистово заорал: "ПРТА, мать вашу, ПОДЪЕМ!!!" Женя дернулся и проснулся. Дежурный поднимал роту. Женя снова и ясно вспомнил свой сон. Марш-бросок действительно имел место третьего дня. Деревню "заняли" раньше условного противника. После броска иные просто валились на землю. Трое из 17-ой группы, Горностаев, Скамейкин и Женя стояли у ограды бревенчатого домика на окраине деревни. Носов, всегда носивший с собою маленький фотоаппарат, в этот момент заснял их. Стояли они , взмыленные, еле переводили дыхание, с засученными рукавами и были похожи на немцев во вторую мировую после операции. Женя одел сапоги, вышел из палатки. Навстречу шел Носов, в глазах беспокойство: Скамейкин не вернулся.
Политчас приближался к концу. Все клевали носом, и взгляд читавшего лекцию Фильченкова покоился только на двух курсантах : с глубоким вниманием, казалось, слушали они его монотонную речь, ошарашенно уставившись в переносицу старшего лейтенанта. Это были Носов и Грибин. Думали они о другом. О том, что сейчас их поведут мыться на реку в машинах химзащиты, и Скамейкина на перекличке не окажется.
Построение. Мыться вели весь батальон. Перекличка по ротам. Три часа дня.
- Антонов !
- Я !
- Баранов !
- Я!
- Брызжако !
- Тут.
- Я тебе дам тут !
- Я !
Сейчас крикнут: Мергилава ! И после ответа "Я!", строй грохнет хохотом. Так было в самой первой перекличке, когда Мергилава голосом Косого-Вицина, гаркнул свое "Я!" , и всем отчего-то стало смешно. С тех пор развлечением роты стало ожидать выкрика Мергилавы и дружно хохотать.
- Миленин !
- Я!..
- Серегин !
17-я группа со страхом ожидала выкрика :" Скамейкин !" И будут допрашивать всех, куда он пропал. И все вскроется. Ребята - честные, вряд ли будут врать.
В двух других ротах тоже шла перекличка. В это время в лагерь въехала машина ГАЗ майора Белугина. Он шел в сопровождении полковника и еще кого-то, видно, прибывших из части. Взволнованно о чем-то говоря и размахивая руками, они прошли к одной из двух рот. Белугин был красный, как рак. Там кричать перестали.
Картавый капитан 2-й роты, глядя в сторону прибывших, автоматически выкрикнул : "Скамейкин !" Ответа не последовало. "Скамейкин !" - повторил он, все еще думая о другом. Молчание. Он повернулся к строю : "Где Скамейкин ?" Но тут его вызвали к майору.
Объявили вольно. Вскоре всех облетела весть: в соседнем батальоне утонул курсант. Из Калинина прибыли катера на поиски. К роте мчался картавый капитан. "Где Скамейкин, чтоб вам сгореть ?!!" - заорал он на всех. Все замерли. И тут, как из-под земли, раздался слабый голос:
- Я здесь, товарищ капитан.
Скамейкин стоял в строю: лицо красное, частое дыхание и безумные вытаращенные глаза.
- Где был ?
- В туалете, понос, знаете ли, товарищ капитан.
- Наряд вне очереди.
Объявили вольно. Все ребята из 17-й группы обнимали, и хлопали по плечу марафонца Сеньку.
Баню отменили. По палаткам сочились слухи о том, как трое ребят из 4-го батальона напились пьяными и отправились купаться на Волгу. Из троих выплыли двое. Вскоре, в этот же день, труп нашли. Все купания запретили. Но втихомолку в укромных местах по ночам все равно купались.
_____
Когда Носов прощался со Скамейкиным, отправляя его в "трудный путь"(путь потом действительно оказался трудным), дал обещание, что сам тоже попытается договориться с шофером одной из грузовых машин, часто заезжающих в лагерь, купить в городе шампанского. День спустя после возвращения Скамейкина он, человек слова, в обед подошел к знакомому шоферу с деньгами. Но тот отказался: в город он в этот день не ехал.
- Вон тот едет, - и показал на другую машину.
Но шофер этой машины наотрез отказался. Тогда Виталий попросил показать дорогу.
- По той дороге, все время прямо - не сворачивая!
В это время еще одна машина поехала в ту сторону. Не долго думая, Виталий с разбегу прицепился к кузову. Машина набирала скорость. Виталий поудобнее устраивался на кузове в тот момент, когда машина на полной скорости свернула влево и помчалась по ухабам в глубь леса. Прыгать было невозможно. Машина вновь свернула - теперь вправо. Думать было некогда. Виталий спрыгнул. Боль в ноге пронзила, как нож. Уммм !!! Носов лежал на земле. Еле поднялся. Кругом стеной стоял лес. Дорога, на которой сейчас очутился Виталий, была одной из многочисленных, похожих друг на друга дорог, пересекавших в разных направлениях непролазный лес. Носов, хромая, побрел в сторону, противоположную той, в какую ехала машина...
7.
25 июля после прошедших марш-бросков роты 4-го батальона повезли на стрельбище. Картавый капитан Конюхов давал инструкции по стрельбе из автомата и пистолета Макарова. С автоматом Калашникова все было просто. А с пистолетом по мишени- особый подход.
- Так, берем пистолет. Птрука - вниз. Медленно ее поднимаем. Целимся, как я учил, по мишени и птроизводим 3 выстрела, - говорил капитан.
Так 2-я рота, лежа, с локтей сначала стреляла из автоматов по металлическим пластинам на стержнях с пружинами, со ста метров. В основном, мазали, но иные попадали. Повторяли еще.
Затем переходили на площадку для стрельбы из пистолета. На третий день были показательные стрельбы. Присутствовало начальство. У Арсения Скамейкина до сих пор результаты были не очень и с автоматом и с пистолетом. В этот раз он также промазал, стреляя из автомата. Из пистолета он то и дело переходил на позицию стрельбы из-за плеча, как это он видел в фильмах про царские времена во время дуэлей , за что постоянно получал замечание от Конюхова и выполнял требование стрелять по правилам, то есть поднимать руку снизу. По правилам у него выходило 10-15 очков из тридцати.
Стреляли с 50 метров. Сеня подошел к "барьеру" и автоматически занес руку за плечо, где сзади стояли наблюдавшие. Конюхов было рванулся его поправлять, при этом не подавая голоса, чтобы не ухудшить ситуацию в присутствии начальства и уже самому не получить выговор, но было поздно. Скамейкин грациозно произвел три выстрела , и все три раза занося руку из-за плеча. Наблюдавший за ним майор тоже заметил оплошность Скамейкина, широко раскрыл глаза и погрозил обоим кулаком. Но каково же было у всех удивление, когда подошли к мишени. Солдат Скамейкин выбил 29 очков из 30.
Вечером после переклички он же получил благодарность, как лучший стрелок из пистолета Макарова.
_____
Что ж, после стрельб 2-ю роту распределили по объектам для несения караульной службы в городе. Отделению, где служили Грибин, Минин, Бузулуков, Скамейкин и другие, досталось охранять южную стену военного гаража.
Днем Сеня с боевым автоматом прохаживался вдоль стены длинной метров в 300 от одной караульной вышки до другой. Стена была дырявая то ли по старости, то ли по умыслу. Каждый раз, поднимаясь на одну из них и приставляя ладонь ко лбу(защищаясь от палящего солнца), сверху он осматривал территорию, прилегавшую к охраняемой стене внутри и снаружи гаража . В один из таких осмотров, убедившись, что все было спокойно, Сеня решил перемотать портянки. Он снял один сапог, развернул намокшую после трех часов ходьбы портянку и вдруг заметил, как в пролом стены рядом с вышкой из гаража выскочил, оглядываясь по сторонам, рабочий в черной спецовке. Сенька вскочил с лавочки в одном сапоге и закричал самовольщику:
- Стой, кто идет !!!
Самовольщик взглянул на него как-то безразлично, махнул рукой, видом показывая: "Дескать, да иди ты !" И продолжал свой путь.
Не получив ответа, Сеня прокричал:
- Стой, стрелять буду! - и взвел затвор, сняв с предохранителя.