Лебеди танцуют. Я стараюсь быть спокоен и невозмутим. По спине должен катиться пот. Но трясёт. Трясёт как от холода. Быть может, именно так трясёт лебедя на замёрзшем озере. Никогда не видел этих птиц зимой. Они всегда живут там, где лето, там где тепло.
Губы произносят слова. Слышу только слова: "Нет. Не шутки". Там ещё много их. Но они словно бы застревают в воздухе, будто бы летят под самые своды: к люстре и расписным потолкам. Я что-то отвечаю вовсе не уверенный доходит ли мой ответ до ушек Катерины.
Зал тёмен . Голову просто разрывает от мыслей. Лучше не уметь думать. Совсем-совсем. "Больше жизни" - Доноситься мне на ухо от той, которую я люблю. Но в голове и так кипит жизнь, а на сцене танцуют лебеди. Но вот и лебедям нужно передохнуть. Свет медленно загарается в зале.
Передо мною огромная кованная решётка. Красивая решётка, которая постоянно мешает смотреть на сцену. На озеро с лебедями. И повсюду (снизу и сверху, слева и справа) много-много людей. Здесь мало одиночек. Сюда они, как правило, приходят вместе, чтобы.... Да просто, чтобы побыть вместе ни на что не отвлекаясь и приобщиться к театральной культуре.
Мои попытки добиться внятного ответа никчемны, как попытки старого трактора завестись после долгого зимнего простоя у озера. Моему сердцу, как и тому трактору, нужен будет новый мотор.
Что для этого нужно сделать? Просто время. А пока - я не могу оторвать глаз от серёжек-звёздочек, карих глаз, одежды. Она выглядит потрясающе.
Всему своё время. На свои вопросы я вскоре тоже получу ответы. А пока я любуюсь ею и людьми, чертовски некоторым из них завидую. В частности тем двоим, что закрывали мне вид, прислонив свои головы друг к дружке, словно те самы птицы со сцены.
Свет гаснет, и лебеди на сцене снова начинают танцевать. Действо перерастает в целую феерию полностью вырывая меня из паутины своих мыслей. Только мой мотор всё стучит, не давая расслабиться. Сижу я словно на иглах. Рука моя на коленке. Я едва удерживаюсь, чтобы она не переместилась на её коленку. Такую обманчиво мою.
Ещё в школе на уроках истории учительница рассказывала, что детей, которые лезли туда, куда не следует, били металлическими линейками по рукам. Теперь даже когда тянешься к розетке, тебя просто оттягивают оттуда.
Прошли годы, а я всё равно продолжаю лезть куда мне никто не разрешает. Лебеди обнимают друг друга, а я перекидываю руку, чтобы обнять прекрасную девушку, сидящую здесь и сейчас рядом со мной. Она тонко даёт мне понять, что я перехожу границы допустимого, и я, словно бурлящее и кипящее море, отступаю.
На Луне есть такой кратер: море Надежд. Наверно, самое место мне на дне того моря. Луна. Как там холодно и одиноко. Никому не желаю жить на Луне, какие бы геройские звания за то не давали. Главное - оно здесь. На Земле.
Я даже не замечаю окончания действий на сцене. Перед глазами только лишь опускается прекрасный занавес.
Холода и зима настают для всех. Больно отпускать ту, которую называешь Катенькой и ту, что любишь. Но для меня настала зима. Отрадно всё же, что эта зима - вовсе не та-другая, которую называют Вечностью или Смертью. Пускать зиму (даже временную) в сердце сейчас - мерзкое дело. Я приложу свои силы на то, чтобы даже при подступающих холодах оставить приоткрытой дверь в лето и держать нос по ветру. Держаться даже когда говорят "нет". Я справлюсь, потому что надо идти вперёд, к двери в лето, а не сидеть на дне моря Надежд, обвязав вокруг лодыжек по кирпичу.
А вы, мои лебеди - танцуйте! Танцуйте и не покидайте меня. Танцуйте...