Ифсамис

ЕРЕСЬ

Посвящается сыну

. .

Данное х у д о ж е с т в е н н о е произведение повествует

о другом мире, скажем, параллельном. В котором ВСЁ другое,

в том числе и Бог, и история. Посему всяческие обвинения в оскорблении всевозможных церквей и религиозных чувств верующих автор

с негодованием отвергает.

ПРОЛОГ

Ощущения возникали медленно. Сначала были запахи... Запахи душистой мирры и мускуса, и выделанной овчины, и горьких трав... Потом мысль зацепилась за глухой, как будто издалека зовущий голос: "Раввуни! Раввуни!" Голос был знакомым. Тяжелые веки поднялись не сразу - потребовалось усилие... Задрожали, заколыхались перед глазами размытые темные и светлые пятна, отчего захотелось снова закрыть их - эти слезящиеся, непослушные глаза. Сознание с трудом, нехотя возвращалось в противящийся пробуждению мозг, и вместе с сознанием возвращалась боль. Болели плечи и ступни ног, с каждым вздохом боль ударяла в подреберье, словно огнем жгло ладони. Терций застонал и провел языком по пересохшим губам, тут же ощутив, как чья-то рука заботливо промакнула их влажной губкой. Пятна замедляли свою пляску и постепенно оформлялись в очертания предметов. Терций понял наконец: это Иеуда склонился над ним и гладит его по волосам, по лицу... Прикосновения прохладных рук его были приятны.

- Раввуни! Ты проснулся... - голос Иеуды прерывался от тревоги и... восхищения?

- Брат... - язык повиновался с трудом. Терций отдохнул немного, прежде чем произнести следующие слова. - Брат. Мы сделали это?

- Мы сделали это! Радуйся, Христос! Свершилось!

- Что... было...

- Тебя укололи копьем, острие которого было смочено древним зельем египетских жрецов - Высокий сказал так. Ты стал как мертвый. Ты в самом деле был, как мертвый!!! Иосиф взял тебя и поместил в свой новый гроб. А воины Высокого ночью забрали тебя и принесли сюда. Сейчас день, Равви. Мария уже сказала всем, что тебя нет в гробу... - Иеуда осторожно просунул свою ладонь под затылок Терция и приподнял голову его, поднеся к губам чашу с горячим питьем. - Пей, Равви. Это поможет тебе. Высокий сказал, что еще до захода солнца ты будешь бодр и наполнен силой.

Терций трижды отхлебнул из чаши и откинулся на подушки. В ушах немного шумело, все тело от пят до головы покалывали тысячи иголочек.

- Где Высокий, брат?

- За ним пошли. Высокий повелел позвать его, когда ты проснешься. Вот он идет... - Иеуда попятился от ложа и склонился в поклоне: в комнату стремительно и энергично входил имперский наместник, прокуратор Иудеи Высокий Понтий Пилат.

- Вставай, Бог, тебя ждут великие дела!!! - загрохотал в ставшей сразу тесной комнате густой бас Высокого.

Иеуда робко жался в угол, насмешливо, но с некоторой долей опасения поглядывая на размахивающего руками прокуратора, который не мог устоять на месте от переполнявшей его энергии: ходил широкими шагами вокруг ложа, на котором возлежал Терций, и довольно ухмылялся.

- Или тебе понравилось быть мертвым, а? Ах-ха-ха-ха!!! Больше не нужно тебе быть мертвым. Теперь ты нужен - живой!!! Теперь ты не просто Христос. Теперь ты - Сотер! Спаситель. Так разомни же чресла свои, иди и - спасай!!! - Пилат опустился наконец на край ложа и хлопнул лежащего по груди, отчего тот опять чуть не потерял сознание.

- Каждый из вас - и Христос, и Спаситель... - прошептал Терций.

- Раны твои - пустяки, - грохотал Пилат, не слушая. - Любой из римских воинов не обратил бы внимания на такие раны! Мой грек промыл их плесенью и присыпал веком. Они заживут быстро, но прежде их увидят те, кто увидит тебя - живого, восставшего от смерти!!!

- Что будет дальше, Высокий?

- Дальше будет то, что написано. Ты тайно выйдешь отсюда и явишься этим овцам, что ходили за тобой. Явишься, как воскресший из мертвых. Объявишь их своей экклесией и пошлёшь нести свидетельство о тебе, на досаду этим порождения ехидны - фарисеям и книжникам! А потом "вознесешься на небо". Ха-ха! Я дам тебе воинов и товары, я дам тебе денег и ты уйдешь далеко. В Дакию или Сарматию. Или еще дальше. Там ты будешь купцом или кем захочешь...

- Кто же буду я теперь? Римлянин Терций - третий сын гордого всадника Антиппы Эвксинского - по велению кесаря смерти предан прокуратором Пилатом, а иудей Йошухуа, сын плотника Иосифа - вознесся на небо... Кем же буду я?..

- Кем-нибудь да будешь, ха-ха... Ты решишь это. Ты умен. Потому я и сберег тебя от смерти, Терций, когда Тиберий приказал казнить тебя. Потому, что ты многажды умнее любого, кого встречал я под этим солнцем. Немного жутко мне - не человеческое это... Но разве сделал бы я тебя Христосом, если бы не великая мудрость твоя? Пусть мудрость твоя покажет тебе путь. Живи, человек, ты оказал мне огромную услугу! Я - воин; я привык смотреть в глаза врагу моему и разить его мечом. Мне не нравиться, когда враг падает ниц передо мною и целует мои ноги; но лишь только я отвернусь - вонзает ядовитое жало свое мне в пятку... Теперь посмотрим, до того ли будет этим детям ехидны, чтобы наушничать кесарю и кляузничать на меня! Теперь есть твое стадо, твоя экклесия, как свидетели противозакония тех, что говорят, будто берегут закон иудейский... Пор-р-рождения скорпиона!!!

- Синедрион убьёт Иеуду, а все остальные - глупы и наивны. Все остальные не смогут противостоять книжникам, если ты не поможешь, Высокий... Ты нарочно собрал мне таких глупцов?

- Я защищу их! Пока жив Понтий Пилат, ни один волос не упадет с головы твоих двенадцати!!! ...Вернее, одиннадцати. Иеуда уйдет с тобой.

- Почему?!! Иеуда - лучший! Он один понял все, чему я учил. Остальные не поняли и десятой доли...

- Знаешь, о чем говорят сегодня в Иерушаломе? В народе говорят: "Иеуда Искариот предал своего учителя за тридцать сребренников маккавейской чеканки. Иеуда обрёк Мессию на смерть". ... Пусть так и будет. Так нужно, Терций. Иначе как бы сбылось написанное в писаниях их?

- Мало времени было у меня. Хвала тебе, что дозволил ты мне проповедовать дерзко без опасения, но мало дал ты мне времени, Высокий. Я не успел...

- Э-эй, Сын Божий!!! Ты увлекся в мечтах своих! Разве не за то приговорил тебя кесарь, что мысли твои - острый меч для кесарей? Я разве не наместник кесаря в Иудее? Я разве не властитель? Разве смог бы я властвовать по-прежнему, если донес бы ты до народов мысли свои? Я не для того оставил тебе жизнь, чтобы размыл ты землю под домом власти моей. Но лишь для того, чтобы расшатал ты осиное гнездо книжников иудейских, саддукеев с фарисеями; лишил их почета в народе их... Теперь они распяли тебя - Христоса и Спасителя. Тебя, которого пришествие предрекалось писаниями их и как венец всех их писаний ожидалось! Теперь они - преступники своего Бога; и об этом твои двенадцать... Одиннадцать, то есть, понесут свидетельство по всей земле Иудейской. Твоих же мыслей более не нужно мне; они - опасны. Ибо если некого будет судить - зачем же судия? Если раб - мой брат, кто же будет пасти волов моих? Если каждый будет, как... О-о-о!!! Иди с миром, Терций. Я спас тебе жизнь, а ты оказал мне услугу. Мы закрыли счета свои; и да будет так, более ничего. Уходи, Йошухуа Сотер Христос, Царь Иудейский. Но доведи сначала до конца миссию свою...

- Я исполню ее, Высокий. Пусть Мария скажет всем, чтобы ждали меня в Галилее. Я приду. Я потрясу их, Высокий, и нацелю - остальное сделает фантазия человеческая... Но жаль мне: не будет, как я хотел, не будет... Глупы... Эх, если бы Иеуда...

Пилат сделал останавливающий жест рукой:

- Когда закончишь дела с экклесией своей, Минима с его воинами проводит тебя. - Прокуратор кивнул на дверной проем, где застыл, скрестив руки на груди, могучий великан с покрытым шрамами лицом - центурион Минима. - Теперь же тебе нужно окрепнуть. Пей питье, что даст тебе Иеуда - это поставит тебя на ноги.

- Я сам себе питье. Через триста вдохов я буду здоров.

- Ах, да... Ну, что ж... Набирайся сил; мы поговорим еще, прежде чем выйти тебе в Иерушалом. А сейчас я должен идти. - Пилат махнул рукой и так же стремительно, как и входил, покинул комнату.

- Да будет так, - произнес Терций. - Здесь не будет больше свободы. Будем стучаться к разуму людей в Дакии или Сарматии, Иеуда. Люди везде люди, везде братья, и какая разница...

...А громко топающий по каменному полу крытой галереи имперский наместник, прокуратор Иудеи Высокий Понтий Пилат бросил через плечо сопровождавшему его центуриону:

- Нынче ты повезешь налоги кесарю, Минима. Этих возьмешь с собой. Перережешь им шеи и бросишь в море.

- Слушаю, повелитель. - бесстрастно ответил Минима.

* * *

ГЛАВА 1.

Я - Викентий из Флавиев, сын Констанция и Фаустины, рода Тита Флавия сына Веспасиана, и правнук мудрого филозофа Климента Тита Флавия Александрийского. Прадед мой собрал сокровище бесценное из многих тысяч манускриптий и таблиций, содержащих великую мудрость многих времен, коей собранием ныне я и владею. И вот я был доблестным воином и справедливым вельможею, но убелились сединами власы мои. И дочери мои - Агния, и Фелицата, и Капитолина, и Юстиния стали женами в славных домах высокородных патрициев, и посвятил я остаток дней своих трудомыслию великому и постижению смысла жизни человеческой. А слава об искушенности моей во многих мудростях распространилась меж домами; и если возникали споры в термах Римских, где знатные граждане производили умные речи, тогда говорили так: "А пошлёмте мальчика к Викентию Флавию, что он скажет?" И был день, Высокочтимая Елена дала сына своего Константина, дабы я учил его цифрам и архимедике, и языкам, и притчам, и риторике Квинтиллиановой, и историю по Аппиану толковал. И упражнял дабы в премудростях, ибо желательны премудрости для этого отрока по знатности рода его; и как будут многие и многие от разумения его в будущем зависеть. И учил я Константина семь лет, и вот уже голос его стал звучать, как голос мужа, и налились мускулы его силой, и затихал боевой конь под ним, чувствуя на себе не мальчика, но воина. И стало Константину шестнадцать лет. Юноша весьма радовал учителя своего волею и стремлением преуспеть в науках; и был разум его - как бурлящий поток; и мысль его была как острый скребок брадобрея; и было слово его разумным и успокаивающим слух волнующегося. И многие часы вели мы беседы о судьбах Рима; и как кесарям устроить так, чтобы рабы были довольны и сыты, а граждане - горды кесарями своими. Но вот решил я, что пришло время говорить о том, чем были заняты все мысли мои в последние годы: о Начале Начал, и сути всего, и смысле мироздания. И был день; и был вечер. Воины эскорта Константинова коротали время свое игрою в кости, а старец и юноша возлежали на ложах своих подле убранного фруктами стола. И была беседа...

БЕСЕДА ПЕРВАЯ.

- ...Итак, единобожие необходимо Риму. - сказал я. Константин внимал мне, не отрывая взора своего от моего лица; и пытливость в этом взоре, смешанная с любопытством, окрыляла мысль мою и позволяла речи моей течь ровно и совершенно по благодатному руслу. Ибо что еще так, как благодарный слушатель, питает оратора энергией?!

- Итак, Риму необходимо единобожие. - сказал я. - Никто более не верит в старых богов. Давно не верят - ни в римских богов, ни в греческих... Рим теперь слишком просвещён и образован для того, чтобы преклонятся перед идолами - Рим смеется уже над идолами! Не только просвещенные граждане, но даже и рабы не говорят о богах иначе, кроме как с иронией и насмешкой - чего же более? Влечет это брожение нравов, циничными и безнравственными становятся народы римские - и будет время, застонет и заскрежещет зубами Империя от боли, вызванной болезнями внутренними. Болезнями не телесными, но духа общественного болезнями!

...Обрати взор свой на Египет, юноша. Эта самая отсталая провинция наша, нищая и мрачная. Бедный народ. А ведь когда-то это был великий народ; народ, перед которым трепетали многие и многие народы, и служили ему, и платили подати ему, и почитали как своего господина! Но - отринул Египет богов своих. Жрецы и фараоны, бездумно оперируя богами своими, привнесли народам осознание слабости богов своих; низринули их. Нынче - один бог главный, а завтра - другой; а там, глядишь - оба отодвинуты в непочтительности, а старшим провозглашен третий. Боги перестали вызывать уважение; а если неуважаемы боги - кто же будет уважать фараонов? Силою меча не сохранишь уважения, ибо меч - в руках у воина, а воин имеет собственные мысли в своей голове. У фараона же - только две руки! И вот, некогда могучее тело сгнило изнутри, лишенное силы духа своего, как гниет кипарис, отсеченный от корней своих. И те, кто ранее обращали лицо свое к Египту лишь со страхом и смирением, растерзали его, аки собаки терзают старого и больного льва, немощного в болезнях своих! Нельзя Риму повторить такой судьбы. Рим должен принять Бога - единого и всемогущего, Бога-творца, Бога-созидателя...

- Я прочел те иудейские тексты, что ты дал мне, Учитель. Я поражен и взволнован... - сказал Константин. - Очень сильно написано в текстах этих!!! Ты иудейского Бога имеешь в виду, учитель? Это очень сильный Бог!

- На самом деле Бог один, мой мальчик. Лишь имена у него разные... Вот - иудеи описали его... Рим необходимо привести к этому Богу, но сначала этот Бог нуждается в серьезных изменениях...

- Как понять это, мудрый учитель? Разве может человек изменить Бога?!!

- Человек может изменить себя, юноша. А Бог... Смотри: вот гроздь. - я протянул руку свою и взял гроздь винных ягод с золотого блюда. - Я попрошу тебя рассказать мне о ней, и ты расскажешь. Вот этот раб, что машет опахалом над нашими главами, расскажет о ней совсем по-другому, юноша! А рыбник, который утром приносил мне налимьи печенки - расскажет о ней по-своему... Но речь идет об одной и той же грозди! Посмотри на мои сандалии: я привез их из Исаврии, здесь не носят таких. Ты видел их; ты опишешь их завтра Августу, Август - Виктору, Виктор - Илиодору... А после Илиодор расскажет мне о них, и из рассказа его я не узнаю собственных сандалий!!! Боги изменяются, мальчик. Рассказывают о них люди. Люди и изменяют богов в рассказах своих.

- Иудейский Бог - могучий Бог и... И создатель всего! Иудейский Бог вызывает страх и уважение - зачем же нужно изменять его, учитель?

- Страх и уважение? Страх - и уважение... Никогда не употребляй этих слов вместе, Константин. Или страх, или - уважение, так! Оба эти чувства сразу не уживутся в одной душе. Римским рабам, может, и сгодился бы Бог, вызывающий страх. А свободный римский гражданин сегодня примет только того Бога, которого будет уважать. Но Риму нужен только один Бог, Константин! Один, а не два - для рабов и граждан отдельно! Посему - лишь уважаемый Бог будет принят к сердцу своему и рабом, и гражданином. Иудейский же Бог - благодатен Он, как Создатель человека и всего сущего, но... Во многом Он - безнравственен; и не вызовет уважения в том виде, в котором описывается в писаниях иудейских. Только страх. Его рабы описывали, о нравственности представления не имеющие, и получился - Бог рабов. Они и сами называют себя "рабами божьими", хотя тут же славят Бога, как своего Отца! Но скажи мне, мальчик: много рабов в твоем доме, ты видишь их каждый день; разве они и ты - одно и то же для отца твоего?!! Разве ставит отец твой сына своего рядом с рабом? Эти люди, обращаясь к Богу в текстах своих, говорят: "Отец мой, я сын твой, я раб твой!" Эти люди не имели никогда отцов, если говорят так... Или же волки были их отцы? Но даже и волк не выращивает раба из щенка своего, но - волка он выращивает из щенка своего! Разве раба создавал их Бог в человеке? По образу и подобию своему создал он человека, так что же: и Он - раб?!! Нет, не примет просвещенный Рим такой формулы к сердцу своему. И никакого блага осмысление такого Бога не принесет народам. Вот иудеи - взгляни на них. Они очень давно живут с этим Богом, и что же? Приняли они закон Его? Нет; но лишь говорят так, а делают - противное; и ложь великая суть наполнение сердец их. Они все поголовно ходят в дом, называемый "исинагог", где прославляют Бога своего, и клянутся в приятии Его, и сами умиляются от чистосердия своего, и как овечки покорные они в доме этом! Но лишь только переступив порог исинагога означенного, выйдя за пределы его в реальную жизнь, овечками быть перестают. И отбирают от слабого, и злословят ближнего, и поднимают руку на соседа своего, и хлеб свой ставят выше жизни брата своего! А теперь открой свои уши, мальчик, и слушай, что я скажу тебе. И б у д е т т а к , и н е м о ж е т б ы т ь и н а ч е - и б о т а к о й Б о г , к а к и м о н и р и с у ю т е г о , н е м о ж е т п о д в и г - н у т ь д у ш у ч е л о в е ч е с к у ю н и к ч е м у, к р о м е л ж и !!!

- Почему, мудрый старец? Почему не может быть иначе?

- Я хочу, чтобы ты подумал над этим, юноша. Потом я объясню тебе, в чем тут дело, объясню обязательно; но сначала подумай сам, мальчик мой. Ты ведь прочел писания эти, вот и подумай, почему...

- Но скажи мне, Учитель: как же можно изменить этого Бога, если... Ведь это же не Виктор сказал Илиодору; и не Илиодор Августу. Ведь это написано письменами в древних текстах от лица тех, кто слушал Бога, кто говорил с ним? Допустим, ты, мудрый Викентий, напишешь иначе. Но ты ведь не от Бога это напишешь; ты ведь не разговаривал с Богом! Кто поверит тебе?

- А если я скажу тебе, мальчик, что я разговаривал с Богом? Разве ты не поверишь мне? Разве я - лжец?

- ...

- Лет триста назад Пилат Понтийский распял на кресте некоего Иешуса, называемого "Христос". По его имени иудейская секта называет себя "христианами"...

- Это те, кого Диоклетиан избивает, я знаю. Очень зол на них император. Елена говорит - зря. Елена говорит: они раздражают, пока в самом низу ходят. Но если возвысить их и посадить рядом с патрициями римскими, можно необычайно укрепить власть свою.

- Елена - мудрая женщина... ...Так вот, этот Иешус объявил себя посвященным Богом учить людей; и - учил. И хотя сам он называл себя Сыном Божьим, те, кого он учил, назвали его воплощением Бога, и самим Богом, и ипостасью Его. Видишь? Люди сами превознесут тебя до небес - зарони лишь малое зерно в души их. И вот в итоге христиане уже изменили немного закон иудейский; пусть в малом, пусть в незначительном, в непринципиальном вовсе, но - изменили ведь? ...Прадед мой, Климент Александрийский, христианство это досконально изучил и весьма прилежно потрудился, дабы идеи его с филозофией гуманизма эллинского соединить. Труды его ты прочтешь, они Бога иудейского чуть более приемлемым делают для просвещенного Рима, но... Я не знаю, как пропустил он среди собраний своих воистину самородок драгоценный, которому несть цены!!! Видно, не было у Климента времени разобраться в собственной библиотеке...

Я горд, мальчик мой, что увидел я больше мудрого прадеда моего и понял больше его. Понял - главное... Я знаю, юноша, каков Бог. Я знаю, что с этим Богом Рим расцветет прекрасным цветком до самых краев земли, и все народы получат покой, и мир, и радость под великим крылом его!

- Расскажи же, Учитель!

- Не все сразу, мой юный Константин. Много я должен рассказать тебе, и все это впереди. Обдумай сначала то, что я сказал тебе. Помечтай. Мечты юношей порой бывают более короткой дорогой к мудрости, нежели размышления старцев. Ино мечтай почаще, мальчик мой!

И стемнело, и рабы зажгли светильни, и ночная прохлада была приятна, как объятия греческой гетеры. И был я доволен, и был я рад, что чело юноши хмурится в размышлении, и взор его не мечется неприкаянно, но успокоился на руках его, тереблющих край платья его. Воины эскорта Константинова коротали время свое игрою в кости, а старец и юноша возлежали на ложах своих подле убранного фруктами стола...

* * *

Ефес, год девяносто седьмой

от Рождества Христова

...Саул пребывал в унынии. Он обошел уже весь базар в поисках, но нигде не нашел смокв дешевле, нежели по две лепты за штуку. Саул же мог заплатить только три лепты за пару - но никто не соглашался продать по такой цене! Рувим дал Саулу двенадцать ассариев, пять кондрантов и две лепты, чтобы Саул купил семьдесят две смоквы к праздничной вечере: по целой смокве взрослым мужам и по пол-смоквы женщинам и детям. Ан ничего не получалось! Саул был крайне расстроен: негоже было так опростоволоситься перед Рувимом в самом начале служения его! Саул был слаб на ноги. Ноги сохли и болели; и тяжело было ему работать в поле наравне с другими братьями. И тут такая удача: Рувим избрал его в помощники, ибо Саул умел считать и переписывать!

Рувим - почтеннейший из братьев. Велики годы старца Тимофея; и - кто знает? Может, недалек тот час, когда Рувим станет пастырем над общиною? Ибо как на Тимофея возложил руки свои равноапостольный Павел, так и Тимофей возложил руки на Рувима, наделив его благодатью Господа Иисуса Христа; и быть Рувиму пастырем общины Ефесской, лишь только Господь возьмет Тимофея к себе. Нельзя Саулу упускать удачи, нужно во что бы то ни стало закрепиться подле Рувима! И тут - такое огорчение... Не выполнить поручение Рувима - не значит ли дать повод усомниться ему в правильности выбора его? Впору хоть на колени встать перед торговцами и слезно умолять уступить цену...

- Эй, хромой! Подойди! - окликнули от гончарного ряда. - Подойди, возьми себе горшок! Так возьми, мне не нужно от тебя денег! - смуглый кудрявый человек, кустистые брови которого были даже шире и гуще его усов, радостно и открыто улыбался, как будто хвалясь своими белыми, крепкими зубами.

- Мир тебе... - сказал приблизившийся Саул, лихорадочно соображая: "Даст горшок... Скажу Рувиму: Словом Божьим заработал сей горшок... В умилении вручил горшечник мне горшок этот, когда открыл глаза я ему на Истину от Господа нашего Иисуса Христа... Рувим похвалит... Или, может, какой торговец возьмёт горшок в уплату за смоквы?"

- Мир! - откликнулся на приветствие Саула гончар. - На, бери! Вот этот бери: хороший горшок! Крепкий! Тащи его к нищете своей... Слушай, скажи мне: зачем нарисовали вы труп на кресте на двери общинного дома своего?

Саул оживился и вскинул голову. Левой рукой прижимая горшок к груди, указующим перстом правой он нацелился в небо и заговорил:

- Сие есть Спаситель наш Иисус Христос, принявший смерть на кресте за грехи наши; и символ спасения есть распятие это, и символ веры в Господа нашего, и тот не спасется, кто...

- Символ?!! Труп - символ веры ?!!

- Зачем ты смущаешь меня, черный человек! Не труп, но распятие Господа нашего Иису...

- Подожди, подожди, хромой, - в глазах гончара плясали веселые чертенята. Торговцы с соседних рядов поглядывали с интересом и одобрительно посмеивались. - Подожди... - перебил гончар. - Есть труп. Есть крест. Крест - это орудие казни. Так что же символ ваш - труп, или орудие казни? ...А недавно Рувим ваш убеждал всех на площади перед съезжим двором, что истина есть - живой Христос, и спасение есть - живой Христос... Живой! Но вы не живого Христа нарисовали, а изображение трупа его, распятого на кресте. А если бы его повесили - что было бы символом вашим? Виселица с болтающимся телом, с вывалившимся языком и выпученными глазами? ... Куда же ты? Эй, хромой! Подожди, куда же ты бежишь? Разве я укушу тебя? Э-гей!!!

Саул бежал так быстро, как только позволяли ему больные ноги, прижимая к груди добротный, покрытый глазурью горшок. От гончарного ряда за спиною слышался дружный смех, кто-то свистнул, кто-то заулюлюкал... Свернув в узкий коридор между задними стенами глинобитных построек, Саул остановился и упал на колени. "Дьявол, дьявол! Во искушение мне..." - шептал он. Сердце билось часто-часто где-то совсем уже в горле, челюсти сводило от противной кислой слюны, ноги ныли и дрожали. Отбросив в сторону глухо звякнувший горшок, Саул раз за разом осенял себя крестными знамениями, подняв лицо к небу.

- Господи!!! Прости мне, что невольно сподобился услышать мерзкое! Пощади меня, Господи! Пусть отвалятся ничтожные уши мои, оскверненные богопротивным словом! Помилуй, господи, раба твоего, спаси и сохрани!!! - Саул истово крестился, с силой впечатывая персты свои в лоб, в живот, в плечи... Заскочивший в проход мальчишка с голубем в руках оторопело остановился, уронил на грудь отвисшую в удивлении челюсть и исчез. Через полчаса Саул наконец успокоился. Он сидел на земле, косо поглядывая на валяющийся поодаль горшок. "Разбить дьявольское?" - думал Саул. - "Но как тогда куплю я смоквы? ... Да нет, это был не дьявол... Это поганый безбожник, в окружении таких же поганых!!! Ничего-о... Поглядим, как засмеётесь вы, когда будете жариться в кипящем масле и сера горючая будет литься на головы вам! Проклятые... ...Расскажу Тимофею на исповеди, Тимофей назначит постится дня три, для очищения... А может, пять..." - Никогда не знавший сытости желудок испуганно ёкнул и глухо заворчал, протестуя. Саул болезненно сморщился: "Расскажу, нельзя не рассказать... Нельзя... Однако, нужно купить смоквы!" - Саул поднялся и, ещё раз перекрестившись, прихватив горшок отправился в сторону от базара, имея намерение обогнуть его и зайти с другой стороны, дабы не проходить через гончарный ряд. Расстроенный невесёлой перспективой желудок продолжал глухо бурчать.

ГЛАВА 2.

Тихи и безветренны вечера в Риме в это время года...

С утра жизнь в городе кипит; озабоченные женщины несут на головах корзины свои, грохочут по каменным мостовым запряженные резвыми конями колесницы, поднимающие пыль; скрипят груженые повозки, влекомые волами; и вездесущие мальчишки сверкают голыми пятками, торопясь к ведомым им одним серьезным делам своим. В середине дня, когда раскалённый солнечный диск наливается белым и даже малая букашка стремится спрятаться в тень, жизнь замирает. В такие часы люблю я совершать упражнения свои, оставаясь наедине с книгами и манускриптами. Люблю читать, и думать, и писать во внутреннем дворе дома моего, защищенном от солнца густыми кронами тысячелетних платанов, у фонтана, струи которого источают прохладу. К вечеру жизнь вновь пробуждается и движение возобновляется на улицах римских; но уже устало, и размеренно, и неторопливо оно, как воды Тибра. В это время года - тихи и безветренны вечера... Вечерами приходит ко мне Константин. Весь день я готовлюсь к приходу его, ибо рвется наружу и выхода ищет то, что обязательно должен я передать разумному ученику моему! И вот - был вечер. И была беседа.

БЕСЕДА ВТОРАЯ.

- Может быть, Учитель, потому не приимут люди к душе своей закон этот, что нет в нем выгоды человекам? - предположил Константин. - Может быть, затрудняет исполнение закона этого достижение того, чего корысть каждого человека жаждет: богатства и процветания? Ведь все человеки хотят жить так, чтобы не зависеть от трудов своих и не думать о хлебе насущном, но не каждый способен наполнить казну свою, оставаясь чистым в деяниях своих? Потому и ложь в сердцах их, что ограничивает закон этот и Бог этот пути человеческие в корысти их желаний? - Константин вопрошал, но глаза его говорили: "Утверждаю я", и довольным было лицо его как у ученика, хорошо выполнившего урок свой.

И улыбнулся я, и протянул ладонь свою, и огладил локоны шелковистые, что вызывали трепетность во взорах юных римских дев и поволоку в глазах их. И огладил я локоны шелковистые на разумной голове гордого юноши, и сказал:

- Сноровисто ты вспахал поле своё, мой мальчик, но не глубоко ты вспахал его. Ты лишь на два пальца срезал переплетение трав на поверхности его; но гораздо глубже должен ты пахать, чтобы дали всходы семена хлеба твоего и не заглушены были плевелами... Ты ведь сам сказал, юноша, не я сказал: "Сей есть очень сильный Бог, вызывающий страх". Так почему же страх этот не является гарантией подчинения закону божьему? Почему корысть сильнее у человека страха этого, когда взалкал он сладких вин и мягкого ложа, и богатых одежд, и блеска, и роскоши, и услаждающего слух пения прекрасных наложниц? Ведь даже и ящерица отбрасывает хвост свой, дабы спасти жизнь свою. Ведь даже и мышь покинет кладовые свои, если горностай стережёт её у кладовых ее. Почему же человек, имеющий уши, делает, когда слышит: "Не делай, ибо смертию умрёшь! Не делай, ибо будешь гореть в огне вечном!"; делает, не убоявшись смерти в Боге своём?

... Копай глубже, мальчик мой; и ты не только медь и железы найдёшь в недрах земных, но и источники чистых вод найдёшь ты в недрах земных. Ты лишь слегка коснулся сущности человеческой; ты лишь то, что на поверхности, принял ко взору своему, но очень скоро вынес ты приговор свой. А разве справедлив тот судия, который лишь мельком взглянув на человека, скажет: "Сей виноват, и есть преступник, ибо неприятно лице его"? Вот: ты скоро сказал, но мало думал. Теперь скажи мне, Константин - скажи быстро и вовсе без размышления: что страшнее для тебя - позор, или гибель? Смерть, или бесчестие?

- Бесчестие, мудрый учитель.

- И так есть!!! Ибо с младых ногтей взрощен ты в знатном и благородном семействе; ибо горд ты, юноша, и силён в духе своем; ибо противен страх для тебя!

Но, мальчик мой... Поверь мне: каждый человек так же горд в глубине сердца своего! И даже страхом объятый в открытом сознании своем, он отвергает сей страх в г л у б о к о м своём сознании; и противен ему страх этот в самой глубине души его! Ни одному не нравится быть тварью дрожащей; и даже рабы на галерах, прикованные цепью к вёслам, в глубоких мечтах своих - всё равно хотят быть и гордыми, и сильными, и иметь значение под этим небом и меж человеками. Поверь мне, о юноша, так и есть: таков человек и такова сущность человеческая. И если говорится в писаниях иудейских, что этот Бог есть создатель человека, то таким Он создал его; таким, но не другим. "По образу и подобию", мальчик мой, говорят они. "По образу и подобию"! Творца и созидателя создал он, и властителя жизни, и не имеющего равных себе в силе своей. Сына он создал себе в человеке, но не раба!!! Сына сильного и могучего. Я говорил тебе: как волк растит волка из щенка своего, так и Богу угодно Бога взрастить из Сына своего возлюбленного! И всё для этого заложено в человеке: и сила великая от Бога, и способность к постижению силы этой. А ему говорят: "Бойся, и трепещи, и в этом - вера твоя, и в этом - спасение твое"... Спасение от гнева Божьего, Константин - так говорят они. Спасись от Бога, говорят они, и придешь... к Богу!!! ...И не знаю я, юноша: смеяться, или сожалеть мне. Видно, про себя говорят они в писаниях своих: "Упорство невежд убьет их, и беспечность глупцов погубит их"...

Изначально - Великая Мудрость лежит у истоков писаний иудейских, мальчик мой. Но - глупые люди, и слабые люди, и люди с сердцами рабов дрожащих писали о Боге и толковали мудрость эту! И совместили - несовместимое; и объяснили - по рабски; и назвали белое - черным; и породили ложь великую в народе иудейском, который - открой он глаза и осознай мудрость эту - мог стать старшим братом всем народам; и распространить мудрость эту до самых пределов земли; и соединить с мудростью жизнь человеческую с тем, чтобы жизнь человеческая, обретя высший смысл, под Божьими небесами великой радостью осенена была. Но - не случилось; и кому, как не Риму, поднять выпавший из глупых рук факел сей?

...Итак, мой мальчик: страх Бога Аппиевой дорогой проходит сквозь всю веру эту. Страх - в основе всего. "Начало мудрости - страх Господень", стократно пишут они в писаниях своих. И все - от страха, и страх корень всему, и страх - стержень веры. Страх! Страх!!! СТРАХ!!! Страх гнева Господня и кары Господней презренному рабу своему. А знаешь, что праведнику обещают они в награду за праведность его? Будет в раю стоять он перед престолом Господним и воспевать славу Ему. В е ч н о... ...А сейчас слушай, мальчик, что скажет тебе старый Викентий Флавий, на великом Капитолийском холме рожденный; сын Констанция и верный учитель твой. Слушай и открой сердце свое, дабы на все дни твои остались слова эти в сердце твоем. Знай, юноша: все самые мерзкие пороки человеческие - суть порождение слабости его. Нет существа более злобного, более мерзкого и более опасного, нежели р а б! И только сильный способен вместить Любовь в сердце своем и сострадание в душе своей; только сильный - умеет прощать; только сильный - великодушен; только сильный щедр на дело доброе и милосердие к брату своему! И человек - создан сильным, чтобы Закон Любви - мечту Бога и Отца своего - вознести выше самых высоких гор земных. Но с Богом истинным боги лжи, нарисованные ничтожествами, вступили в противоречие. И говорят человеку: бойся, человек. Встань на колени, человек. Стань слаб, человек. Стань раб, Человек! Стань раб, Венец Творения и Возлюбленный Сын Творца, и неотрывная часть души Его! И если примет страх человек, и попытается сделать так, вопреки сущности своей, то восстанет божественная его сущность, а к истинному Богу - закрыт путь ложью великою. И творит человек в слепоте своей противное себе и великой цели своей, и великому своему предназначению. Придем мы, юноша, и расскажу я тебе о предназначении этом и о смысле жизни человеческой, который не открыт человеком, ибо не понял он ни себя, ни Бога своего истинного. Но вот Бог, которого "Зачем изменять?" - спрашиваешь ты. Говорит он человеку: "Проверю Я, любишь ли ты Меня? Возьми дитя своё единокровное, и отведи на гору, и зарежь ножом, аки агнца, и возложи на жертвенник, дабы насладился я дымом от жертвенника твоего." И берёт человек дитя своё единокровное, и обманом ведёт его на гору, и заносит над ним нож свой, и говорит Бог: "Остановись, довольно. Я уже вижу покорность твою; и теперь я - награжу тебя". "Вот как милостив Бог! Вот как милостив Бог, и остановил руку занесшего нож над дитем своим!" - восклицают те, кто писал это в писаниях иудейских. "И вот как свят и праведен человек этот!" - восклицают они. Но - не милостив такой бог, скажу я тебе, а ехидна он ядовитая. И не праведен этот человек, и не свят, но - мерзкая тварь он, и зловонные испражнения суть наполнение души его, и поганая жаба вместо сердца в груди у него! И не этот бог - есть Любовь, и не этот человек - Надежда Божья, и не эта вера - Мудрость Божья. Но - огорчение Божье эта вера!

... Я обещал рассказать тебе о Боге. Я говорю, мой мальчик, слушай. Я говорю тебе первое слово. Истинно: страх Божий - есть в мироздании. Но не страх человека перед Господом, а страх Отца за Сына своего возлюбленного! Вот, я говорю тебе: Константин! Бог твой - Отец твой и Мать твоя. Он боится за тебя, за любимое чадо своё! Его сердце обливается кровью, и душа Его болит за тебя, и в великом волнении все чувства Его, и слёзы не высыхают на печальных очах Его, когда творишь ты противное самому себе. Ты - подобен Богу, ибо ты наделён разумом, и силой великою, и великой душой! Всё по силам тебе под этим небом и весь мир - у ног твоих. Ты - Могучий Исполин, для которого нет преград; и горы рухнут от жеста руки твоей! И есть Отец Любящий, не знающий гнева к тебе, но - сердце готовый вырвать из груди Своей ради блага твоего! Чем же ответишь ты на Любовь Его?

Нет спроса с презренного шакала, но разве не достоин презрения Сильный, Гордый и Могучий Сын Божий, если не помнит о душевных муках Любящего Отца своего? Не огорчай Отца твоего, не расстраивай чувств Его, не заставляй страдать за тебя, и рыдать, и плакать в великой печали, ибо на твоей совести слезы Отца твоего! Люби братьев твоих, ибо самое страшное для Отца и самое мучительное - когда нет Любви меж детьми Его. Недостойно тебе, и стыдно тебе, и мерзко в страдание ввергать Того, Кто Любит тебя. Недостойно, Константин; ибо - не раб ты, но Равный Богу Сын Его, подобный Ему; и часть великой Души Его, и часть Великого Его Сердца!

... Вот - Бог, мальчик мой; и вот - Ты, Сын, подобный Ему. Ты прочел писания иудейские. Скажи, мальчик: какой Бог ближе к сердцу твоему?

Задумчив был Константин, и не торопился с ответом, и глядел вдаль горящим взором блестящих глаз своих. Но молвил наконец прекрасный отрок:

- Ты взволновал меня, мудрый Викентий. Твоего Бога хочется любить. Хочется сделать что-то хорошее Богу твоему. Мне хочется твоего Бога, учитель...

- Ты не знаешь Его, мальчик. Я сказал тебе лишь первое слово, но впереди - много еще слов. Осмысли то, что я сказал тебе; и пусть светлый разум твой передаст это твоему сердцу!

Тихи вечера, и безветренны, и лишь многотысячный хор цикад наполняет надвигающуюся тьму неустанным пением своим. ...Но дунуло вдруг, и повеяло свежестью, и небо просветлело на короткий миг, и хор неунывный прервался на высокой руладе, и безмолвие упало на мир! Мгновение - и вновь запели цикады, дружно и разом, в вечерней мгле... Было ли это, или лишь показалось мне, ибо разладилось что-то в старых и изношенных органах моих? Взглянул я - робко и вопрошающе смотрит на меня Константин. Улыбнулся я, и сказал:

- Все в порядке, мальчик мой. Все хорошо...

* * *

Галлия, год сто шестьдесят

четвертый от Рождества Христова

Александр Лошадник, префект Аквитании, пребывал в прекрасном расположении духа. Жена Евмелия, в пятый раз уже разрешившаяся от беременности, наконец-то подарила префекту долгожданного сына и наследника. По этому поводу на городских площадях был уже разбросан мешок медных и серебряных монет для нищих, и содержимое шестнадцати огромных бочек из винных погребов Александра перекочевало в желудки горожан. Каждый из воинов двухтысячного гарнизона получил в счастливый день по десять динариев лично от Александра, который мог позволить себе подобную щедрость: во всей Галлии не нашлось бы и пяти человек, способных тягаться с Александром в богатстве своём.

Доволен был Александр, и добр, и весел сегодня, потому и суд его сегодня был быстр и милостив. Пойманному накануне вору натёрли уд и промежность кайенским перцем и отпустили. Два свободных земледельца пришли за справедливостью: один со слезами утверждал, что купленная воловья туша оказалась протухшей, а продавец не хочет возвращать деньги. Продавец так же со слезами клялся, что продал свежее мясо, а протухло оно уже потом. Александр не стал вникать в подробности и в широком жесте приказал отдать обиженному живого вола с собственного Александрова подворья; за компанию и продавцу подарил петуха. "Славьте Антония, сына Александра!" - крикнул вслед довольным жалобщикам. Следующим объектом оказался крупный, высокий старик - довольно чистый и ухоженный, с орлиным носом и нависшим над глазницами лбом.

- Вдова воина Мара Эления свидетельствует, что сей Поликарп, из свободных граждан, проходя мимо, силою вырвал из рук у неё кувшин со сметаною, который разбил у ног её; и поносил её обидными словами. Об этом же свидетельствуют Лика и Марина, из дома грека Киприана, стоявшие со вдовою", - монотонно зачитывал секретарь. Старик смотрел угрюмо и злобно из-под насупленных бровей.

- Зачем же обидел ты бедную женщину? ...А!!! Ты, верно, был пьян. - догадался Александр. - Вчера все пили за здоровье сына моего... Налейте ему еще вина и отпустите с миром.

- Ты сам пьян, грязный грешник. - вдруг неожиданно молодо зазвучал голос старика.

- Что... Что с ним?! Он сошел с ума? ...Эй, старик, ты знаешь, с кем говоришь?! Ну-ка, объясните ему...

- На колени перед префектом Аквитании и Почётным Консулом Римским!!! - один из воинов сильно ударил старика в спину мечом, повернутым плашмя. Старик упал, ударившись об пол лицом и, вероятно, разбив его; затем медленно подогнул колени и остался стоять на четвереньках, опустив голову вниз.

- Ты, видно, не протрезвел еще и не понимаешь, что говоришь... - раздражение угасало в Александре, благодушие опять взяло верх. - Расскажи мне, может, обидела тебя вдова, что лишил ты ее сметаны ее?

- Божьей тварью произведено и лишь угодным Богу вкушать сие! - заговорил старик. - Но не развратным женам, насурьмившим брови свои и смехом своим смущающим, и завлекающим в сети свои на радость Диаволу! - голова старца медленно поднималась, и голос крепчал и возвышался; и вот уже смотрел он прямо в глаза Александру - смело и жестко, с презрением и ненавистью.

- А-а... - протянул префект. - Из этих... Ясно. Скажи, христианин, кому сделала плохо женщина эта, если смеялась с подругами своими?

- Не смеяться погрязшим в грехе, но денно и нощно молиться о спасении души своей!!! Грядет Господь, и скоро пришествие Его, и беспощаден огненный меч Его!!! Оглянись, несчастный - ад за спиною твоей!!!

Александр машинально начал было оборачиваться, но спохватился:

- Тьфу, морока... - сплюнул он на пол. Из глубин души вновь поднималось раздражение. - Откуда столько ненависти в тебе, старик? Откуда в вас всех столько ненависти? Откуда злобы столько, что весь мир готовы растерзать вы, если б дать силу вам? Вы все время говорите о любви, но люди видят от вас только ненависть и злобу! Злобу и ненависть! Как не лопнете вы от злости своей?

- Любовь моя к Господу нашему Иисусу Христу, и к тем, кто стал телом Его, умерев вместе с Ним, и с Ним вместе воскреснув для новой жизни, но не для этого мира, погрязшего в грехе! Кто друг миру - тот враг Христу! Кто друг миру - тот враг мне, и проклятие ему, и казнь Божья, и вечный пламень, и вечные муки! Ты, ничтожный глупец, думаешь, что я стою пред тобою на коленях? Не встал я на колени, но воин твой низринул меня! Лишь перед Господом встану я на колени, и лишь Ему я раб, но не тебе! Казни меня - я плюю на тебя, и на весь род твой, и на всех потомков твоих до седьмого колена! Проклятие всем им! Казни меня - с радостью и восторгом приму я муки и смерть за Господа Иисуса Христа и Истину Божью!!!

- Ошибаешься. Ты не примешь мучения за Иисуса Христа. Ты примешь сто плетей за оскорбление женщины; и грубость и непочтение к представителю имперской власти. Сто плетей. Уберите эту мразь.

- Это - смерть, Всадник; старик не выдержит сто плетей... - шепнул секретарь.

- Я сказал. Прочь с глаз моих!!! - щека Александра нервно дёргалась. Настроение было безнадежно испорчено...

ГЛАВА 3.

"Все кардиналы возрыдали:

Прощай - богатство, власть, комфорт...

Отца, отца мы потеряли!

Ах, умер черт! Ах, умер черт!"

Беранже, 1828г. от Р.Х.

И день был, как день; обычный день; и что еще сказать? Ибо чем могут отличаться дни старца один от другого? Но вот - вечер; и трижды ударили в ворота рукоятью меча, и слуга побежал отворить двери, и возликовала душа моя, и затрепетало сердце, как трепещет у скульптора перед творением его, и у художника перед полотном его, когда наносит он кистью своей краски на полотно свое... Мое полотно - Константин. И вот - вечер; и взошел Константин, и обнял учителя своего. И была беседа...

БЕСЕДА ТРЕТЬЯ.

- Да, - сказал Константин. - Я понял, учитель. Потому и Диавол стремится ввергнуть род человеческий в бездну, что противен он ему, как сам Бог. Потому, что Бог в человецях; а не Диаволу ли выгодно поставить на колени человека, сотворить раба из него, дабы унизить Бога в человеке?

- Истинно: Бог в человеке, мальчик мой, и человек - в Боге, - ответил я. - Только нет никакого Диавола, Константин. Нет Диавола; и нет его, говорю я тебе; и опять повторяю: нет его и не существует!

Сказал я так, и молчал, и юноша молчал, взирая на меня с превеликим удивлением. И не находил слов, ибо растерялся разум его от великого удивления его! И я молчал; и ждал; и долго я ждал; и вот сказал Константин:

- Но кто же управляет злом в этом мире, мудрый учитель, если не Диавол?!!

- А кто, по твоему разумению, управляет добром, гордый юноша?

- Бог, говорят писания иудейские...

И взмахнул я рукой, подзывая воина из эскорта Константинова. И приблизился воин; и спросил я:

- Каково имя твое, храбрый воин?

- Гер зовут меня, Всадник. Гер Невозмутимый.

Вынул я греческую тетрадрахму из пояса своего, и протянул воину, и сказал:

- Возьми эту монету, славный Гер. Когда будет у тебя отдых от службы твоей, возьми жену твою, и отведи ее к торговцу тканями, и пусть выберет она тканей по душе ее.

- Благодарю тебя, Всадник. Пусть не знает печали дом твой, господин. - воин принял монету, с достоинством поклонившись; и отошёл к товарищам своим.

- Сделал ли я добро, Константин? - спросил я.

- Да, учитель. - ответил юноша.

- Но посмотри: воин показывает монету товарищам своим. Разве не подумают они: "Не так же точно достойны мы награды за службу нашу? Или мы хуже его исполняем службу нашу?" И вот уже поселилась досада в сердцах их! Не сделал ли я зло, Константин?

- Я не знаю, учитель... - неуверенно молвил благородный отрок.

- И я не знаю, мальчик мой. И не знаю я, где был Бог, если сделал я зло, и где был Диавол, если добро делал я? Я знаю лишь: что бы это ни было, сделал это - я. Но один скажет: "Он добро сделал, Бог направил его!" А другой скажет: "Зло сотворил он, и Диавол двигал руку его!" ...Человек делает, Константин, и человек же судит, чем было дело это - добром, или злом. Но и то, и другое используется людьми, дабы судить братьев своих. Людьми, мальчик, а не Богом! И не людьми ли Диавол привлечен, чтобы судить братьев своих и обвинять братьев своих, но оправдывать себя, говоря: "Не я сделал это, но Диавол нашептал в ухо мне!" Расскажи мне, юноша, о Диаволе - кто это? Как говорят писания иудейские?

- Это есть ангел, восставший против Бога и не покорившийся воле Его. Так говорят тексты иудейские.

- Так говорят тексты эти; ты прав. Но кто есть ангелы, из которых Диавол, скажи мне тогда? Так описано: вначале не было ничего, только Бог. Потом Бог создал все; и человека создал Он, как венец творения Своего. Но разве создавал Он ангелов, как этап в созидании своем? Нет; ничего не сказано об этом в священных текстах иудейских. Но, так сказано: когда хотел Бог передать слово свое, приходили к человеку ангелы. Ибо ангел - весть Божья, суть материализовавшаяся мысль Божья; слово, исходящее из Него и являющееся частью Его "Я", не получающей никакой самостоятельности по возникновении своем! И не получая самостоятельности, продолжающее быть неотрывной частью сущности Божьей и частицей Разума Его, ибо от Него исходит! Вот, они сами пишут: пришли трое к человеку, и человек спрашивает их, ТРОИХ : "Кто ТЫ, Господи?" и они, ТРОЕ, отвечают ему: "Я - Господь Бог твой и Израиля". Вот, Константин: ангелы суть взмах ресниц Божьих, и мановение пальца Его, и мимолетная мысль Его. Как может ангел восстать против Бога? Как может не подчиниться воле Его слово, исходящее от Него?

Нет Диавола, Константин. И нет противоречия между Богом и Диаволом, но есть противоречие в Боге, мальчик мой. Иначе и человека не нужно было бы создавать Богу; не нужно было бы посылать его в мир этот таким, каков есть он в этом мире: противоречивым и беспокойным, и мятущимся, и сомневающимся, и ищущим - а не просто красивым цветком, который радовал бы взор Божий красотою своей!!! Во исполнение Великого Плана пришёл человек в мир этот; а каков план этот - потом я расскажу тебе, мальчик мой. Теперь же скажи мне, Константин: если человек не породил Добро и Зло, но ПОЗНАЛ их, познал уже существующими; где были Добро и Зло, когда не было ни человека, ни мира этого - но был один лишь Бог? Не в Боге ли? И если по образу и подобию Божьему создан человек, то не в человеке ли они, мальчик? И где же видишь ты Диавола?

- В... В человеке, учитель!

- О, небо!!! ... Ну, хорошо. Не в человеке, но человек - сам себе Диавол; пусть так, коли уж не можешь обойтись ты без Диавола!!! Но я говорю тебе: Диавол есть порождение страхом объятого разума человеческого!!! И нет Диавола среди сущего, только Бог и Человек. Бог любящий и сострадающий сыну своему; и нет врага у человека, но самый страшный враг ему - это он сам. И нет силы в этом мире, направленной во зло человеку; ибо нет бога кроме Бога, и Бог один силен, и от Бога человеку - лишь Любовь бескрайняя и неуничтожимая, и не знающая границ! И нет между Богом и человеком ничего, что было бы сильнее человека, и даже стихия подчиняется человеку, когда откроет он силу свою! И все зло в этом мире исходит из человека, но не из Диавола; и сам себе творит зло человек, не понимая этого в слепоте своей, ибо напрасный страх и перед Богом, и перед Диаволом, заслонил ему единственный страх, достойный Могучего Сына Божьего: когда человек трепещет Сам Себя.

Вот: рабы в рабском разумении своем не мыслят гармонии для человеков без надзирающего ока. И говорят они: "Есть сей Бог, и всевидяще око Его, и не укроется от него ни одно деяние человеческое, ни даже мысль человеческая. Убойся, человек, и помни об оке всевидящем!" Но упускают они, и забыли, что есть еще один, от кого не скроешь ты, и не спрячешь, и не утаишь ни поступка своего, ни даже самого мимолетного помысла своего - это ТЫ сам! Ты, Исполин Великий и Могучий, и Равный Богу в силе своей, ибо создан таким. И нет суда страшнее, нежели суд, когда судишь ты сам себя. И великими слезами плачет любящий Отец твой, Бог твой, когда делаешь ты зло себе самому по неведению своему, ибо знает, что страшен будет суд твой. Не его суд, мальчик мой, ибо не судить Он создал тебя, а любить. Но ТВОЙ Суд, которого не избегнешь ты ни в жизни твоей, ни после смерти твоей, когда соединится с Богом душа твоя.

Вот, мальчик, второе слово о Боге твоем: Бог есть Любовь Плачущая и Скорбящая Мать. И говорит Бог: "Возлюбленный сын мой! Все, что делаешь ты - доброе, и недоброе, все делаешь ты себе. И как братья твои страдают от нелюбви твоей, так сам ты будешь страдать; ибо на себя самого направлена нелюбовь твоя. И как судишь ты братьев своих, так и себя будешь судить; ибо на себя самого направлен суд твой. И страшен будет суд твой, ибо велика сила твоя, которую обращаешь ты против себя. И не могу я ничем помочь тебе, если не осознаешь ты ответственности своей за себя самого во всесокрушающей мощи силы твоей! Я лишь рыдать могу, и взывать к тебе, дабы услышал ты великий плач мой, и смягчилось сердце твое... И понял ты: не жертвы твои в радость мне, и не молитвы твои, и не хвала твоя, и не лобызание ног моих - обидно мне это и огорчает в Равном Мне Сыне Моем!!! Но лишь Любовь твоя в радость мне к братьям твоим и к самому себе; и победа твоя над гневом твоим, ибо весь накопленный гнев твой обернешь ты против себя, Возлюбленного Сына Моего, и содрогнется сердце мое от великой скорби!"

В волнении встал Константин, и в волнении ходил он, ломая пальцы свои, и молвил:

- Я увидел, мудрый Учитель: к милосердию человеческому взывает Бог; и не останется глух добрый человек, узнав, что страдает и плачет в мучениях душевных Тот, Кто любит его. Не останется глух он и шевельнется сердце его, как шевельнулось мое сердце. Но разве мало на свете недобрых? Разве мало недобрых, которые скажут: "Не судит меня Бог, и не накажет?! Не должен трепетать я Его? Вот и славно; и рад я!!! Плачет Он от меня? Но что мне с этого: не я же плачу! Никто не судит меня, кроме меня самого? Замечательно; уж я-то себя не обижу!" И не убоится он, и станет творить зло беспрепятственно и без опасения, ибо узнает: Бог любящий не наказывает, а своего суда не страшится он, так как даже самый жестокий жесток лишь к окружающим его; но не жесток он к себе самому. Никогда не отрубит он руки своей; и не будет бить по спине своей бамбуковыми палками! "Страшен будет суд его", говоришь ты. Но не доходит до разума моего: как может быть страшным он? Ибо разве не пощадит всякий человек сам себя?

- Выслушай притчу мою и ты поймешь меня, благородный юноша. Вот - нищий человек; в рубище одета жена его, и пуста хижина его, и голодны дети его и просят хлеба. И пришёл прохожий к нему и говорит ему: "Прими дар от меня, бедный человек. Вот - жирная рыба-камбала, а вот - красивая раковина морская. Выбери, что возьмёшь ты; а другое возьмет твой сосед". И отвечает прохожему бедный человек: "Красива раковина твоя, но что в ней проку? Возьму я рыбу-камбалу, ибо два дня не ели дети мои ничего, кроме бобов. Возьму я рыбу-камбалу, и приготовит пищу жена моя, и сыты сегодня будут дети мои!" И отдал ему прохожий рыбу-камбалу, а раковину отдал соседу его. И приготовила пищу жена человеческая, и сытыми заснули дети его, и с улыбками на устах заснули они. И думал человек: "Благодатен день сей и удачлив день сей! Спасибо прохожему страннику, что сегодня сытыми заснули дети мои!" Так думал он; и доволен он был; но прошла ночь - и наступил день. И увидел он, что великий праздник у соседа его: жарятся тучные овны на вертелах, и играют музыканты, и не иссякает вино в чашах у гостей его. И спросил человек соседа своего: "Что случилось с тобой? Ведь ещё вчера ты так же, как и я, не имел даже горсти пшеничных зерен для обеда?!" И сказал человеку сосед его: "Прохожий странник дал в подарок мне красивую раковину морскую. И когда ушёл он, открыл я раковину, и увидел, что огромная жемчужина покоится в недрах ее. И огромна была жемчужина эта; и отнёс я жемчужину в дом купца, и дал купец мне за неё триста золотых монет. И теперь куплю я землю себе, и поставлю добротный дом себе, и разобью сады, и заведу себе и волов, и овнов, и всякую живность; и никогда больше не будет знать нужды семья моя. Вот почему праздник великий в доме моем"!

И пошел человек в великом потрясении чувств; и вырвал волосы из головы своей, и разорвал ногтями лицо своё, и бил кулаками по лицу своему!!! И плакал, и стенал, и говорил: "Почему не выбрал я раковины от прохожего странника? Ведь в моих руках была жемчужина эта, но я бросил её в пыль!" И не было ему покоя ни днём, ни ночью; только стенал он, и плакал, и бился головой о стену жилища своего, говоря: "Почему не выбрал я раковины от прохожего странника!" И невыносима была для человека мука эта...

Вот, Константин: это был суд человека этого над самим собой; суд за неверный выбор свой. И даже смерть не была бы так страшна для человека этого, как ежедневное осознание того, что дети его плачут и просят хлеба, но могли бы во все дни засыпать с улыбкою на устах, если бы не глупость его. Того, что жена его иссохла от горя в ветхом рубище своем, но могла бы цвести прекрасным цветком в благости и достатке, если бы не глупость его. Того, что показывают пальцем на него и говорят: "Вот человек, который мог иметь всё, но выбрал жирную рыбу-камбалу, дабы вкусить". И вызывает он лишь снисходительную жалость у окружающих его; но поклонился бы ему каждый встречный, если бы не глупость его. Вот суд его над самим собой: суд через ОСОЗНАНИЕ. И поверь, мальчик, нет страшнее суда этого; и гораздо легче было бы ему, если бы отсекли руку его, и били бы по спине его бамбуковыми палками, но не испытал бы он этого осознания! И не в случившемся боль его, мальчик, но - в осознании потерянного...

...Вот так же и тот недобрый, о ком говоришь ты. Всю жизнь свою может он прожить в довольстве собою и думать: "Вот как удачно сложил я жизнь свою! И глупых я обманул хитростью своей, и принес пользу себе; и слабых я оттолкнул яростью своей, и принёс пользу себе; и робких я подчинил гневом своим, и принёс пользу себе! Вот как умён я, и удачно сложил жизнь свою!" Но будет день, и придёт осознание, и свершится суд - ибо некуда спрятаться, и сбежать, и скрыться от себя самого. И весь гнев свой обрушит он на себя, и свершит казнь над собою - казнь памятью своей и осознанием. И чем искушённее будет он в суде над братьями своими, тем изощрённее суд его над самим собой. И благо ему, если придёт осознание к нему при жизни его, ибо успеет он смягчить суд свой любовью; любовью - отданной братьям его. Но неизбежно Великое Осознание после смерти его, когда соединится он с Отцом своим, и откроются очи его, и увидит он, что сокрыто - ибо из Бога изошел он и в Бога вернется. ..."Погибнут неправедные и будут ввергнуты в геенну огненную!" - так пишут глупцы в писаниях своих. Но доколе вы будете пугать нас, невежды? Доколе страх сеять будете в Сына Божьего? Оставьте, упрямцы; не приимет Сын Божий страха этого, хотя бы тысячу лет будете вы упорствовать в упрямстве своем! Ибо - никто не погибнет, и ни один не погибнет, ни праведный, ни неправедный; ибо нет гибели в Боге, но только Вечная Жизнь! И каждый - в Боге, и в каждом - Бог, и жизнь эта - лишь малая искорка в Вечной Жизни, вспыхнувшая на короткий миг; но каждый вернется в Бога своего и - Осознает... Но один, осознав, скажет: "Вот, я сделал дело свое, и делом своим на малую толику приблизил Великую Цель". И - радостью будет для него Осознание это, и расширится грудь его, и в гордости великой будет взирать он, и скажет: "Вот Я, Сын Божий, который сделал Это и выполнил миссию свою. И пойду я, и стократно выполню ее, ибо уверен я в силе своей и любви своей; и доказал я силу свою и себе, и Отцу моему; и смету я все преграды на Великом Пути моем, и воссияет слава моя в Боге моем!" Так скажет он, ибо радость от осознания успеха его многажды увеличит силу его, и любовь его, и гордость его - гордость Равного Богу Сына Божьего. А другой осознает, и низко опустит голову, и провалятся от горя глаза его, и в великой печали вырвется стон из груди его. И скажет он: "Слаб я был; и не в то русло направил жизнь свою! Не выполнил я дела своего; и убил я братьев своих - и не дал им выполнить дела их; и ложью завесил глаза братьев своих - и не дал им выполнить дела их; и была жемчужина под ногами моими, но не нагнулся я поднять ее, а попрал ее ногами и выбрал жирную ры6у-камбалу! И нет оправданья мне; и не очищусь я, пока не сожгу себя великим пламенем презрения своего!"

И обнимет его Отец его и Бог его, и содрогнется в рыданиях, и скажет: "Возлюбленный Сын мой! Возьми всю Любовь мою, возьми сердце мое и кровь мою, только избавь себя от суда Твоего! Не Ты виноват в слабости Твоей, но - я виноват. Меня суди, но пощади себя; отврати от себя суд Твой, ибо невыносимы мне страдания Твои; и разрывается сердце мое в печали за Тебя!" Но г о р д о отведёт руку Его г о р д ы й Сын Его, и ответит: "Прости мне, Отец мой, за слезы Твои; но я - не прощу себе. Нет у Тебя меча карающего для меня, но у меня - есть меч карающий для меня! И не будет мне успокоения, пока тысячу слез своих не положу я на каждую слезу Твою; и тысячу слёз своих не положу я на каждую слезу братьев моих от меня. Ибо Ты судишь себя за меня; но на моей совести страдания Твои, в е д ь я -

С Ы -Ы Н Т В О -О Й !!!

И содрогнутся небеса, и ужаснется вселенная от кары его и суда его над самим собой!

Передернул плечами Константин, и смотрел на меня расширенными глазами, и сказал:

- Сжимается сердце мое от слов твоих, мудрый Всадник. Но скажи мне, Учитель: если больно Отцу нашему от суда нашего над собою, почему же не даст Он Знания каждому из сынов Его? Почему не откроет глаз каждому при рождении его в этой жизни? Чтобы каждый знал правильный путь свой; и не за что было бы судить ему себя?

- В этом - выбор человека, мальчик мой. Ибо только так можно исполнить Великий План Бога и Создателя.

- Скажи же наконец, в чём план этот?!!

- В следующий раз, мальчик, поговорим мы об этом; в следующий раз... Вижу я, что слезами наполнены глаза твои; и - прекратим на этом беседу нашу, ибо юн разум твой, и молод разум твой, и не окреп он. И малыми толиками следует давать пищу ему, ибо тяжела пища эта. Малыми толиками, мой дорогой мальчик. И - остановимся на сегодня, ибо много дней у нас впереди...

И сначала досадно было мне, что вызвал слезы у Константина я рассказом своим; но потом подумал я: "Не слёзы страха это, и не слёзы отчаяния, но слёзы сострадания, очищающие душу. И нет вреда от слез этих, но только благо..."

* * *

Фессалоника, год сто восемьдесят

девятый от Рождества Христова

Праздник плодородия всегда с размахом отмечался в городе. Даже ничуть не скромнее, нежели день Посейдона, с кем жители города - в большинстве своём рыбаки - связывали удачу свою. В праздник плодородия музыка, и пляски, и веселие царствовали на извилистых улицах, спускающихся к Термаикосу - доброму морю, известному кротким нравом своим. В праздник плодородия статуя Пана истекала вином, ибо каждый спешил плеснуть на нее вина своего, дабы и на следующий год не знать в нем недостатка. Никто не знал, насколько стара древняя статуя эта; но щедро орошаемый мягкий пористый известняк настолько пропитался уже вином, что и Пан, и обнимавшие его нимфы давным-давно приобрели постоянный тёмно-рубиновый цвет. Ежегодно подмываемая множеством вина песчаная почва сильно просела, и скульптура ощутимо кренилась на бок.

Сегодня вина было не меньше, чем всегда. Вино хлюпало под ногами и капало с мокрых, обвисших цветочных гирлянд, которыми юные девушки увешали изваяние в начале праздника. Веселье только разгоралось, когда среди десятка хороводов, топающих в древнем, как сам мир, танце, возникла облаченная в серую хламиду фигура, держащая высоко над головой вырезанный из дерева крест.

- Несчастные, воспевающие козлорогого, гибель свою воспеваете вы!!! - взывал человек, безуспешно пытаясь перекричать музыку и дружные хлопки множества людей. Мало кто слышал его; а те, кто услышал, отстранялись и отворачивались. В Фессалонике давно привыкли к этим странным людям, на каждом углу - ко времени и не ко времени - навязчиво бубнящих об избранности своей и грядущей гибели тех, кто не поклонится богу их. В Империи всякий волен был поклоняться тем или иным богам, или не поклоняться никому. Преторское Право защищало свободу эту и поощряло, с малой оговоркой: назови кесаря повелителем своим и поклонись ему, а потом уж - верь, в кого хочешь. В общем-то, о поклонении богам речь уже не шла: боги давно из объекта поклонения трансформировались в элемент традиции. Но ЭТИ - всем навязывающие своего бога, были, пожалуй, единственными, кто и в традиционных богов верил по-настоящему, считая их слугами зла и врагами своими! Между тем, странный человек с крестом вскричал:

- С нами Господь!!! Не мир, но меч!!! - и резко опустил крест свой. Тут же из разномастной толпы, тут и там, разом выскочило множество мужчин. Десятки и десятки тяжёлых камней полетели в Пана, круша скульптуру, отламывая сочащиеся вином куски. Откуда-то появились люди с дубинами и принялись доламывать не доломанное. Всхлипнув, стихла музыка; толпа замерла в растерянном оцепенении. Но вот какой-то юноша бросился к вандалам, вцепился в одежду одного из них, пытаясь оттащить его в сторону. Дубина тут же обрушилась на его голову. Юноша упал. Толпа охнула... Толпа взревела... Толпа двинулась.

"...А всего погибло семьдесят два человека; и многие получили раны и увечья" - писал из Ахайи в рапорте императору Исидор Эвбейский.

"...А всего оных христиан в городе до двух тысяч; и принимая во внимание опасность течения сего, прошу у кесаря особых полномочий."

В течение двух последующих лет в Фессалонике с изощренной жестокостью были преданы смертной казни более трехсот человек, называющих себя "христианами"...

ГЛАВА 4.

"Счастлив тот, кто причину явлений познал - тем поверг

он ужас себе под пяту и напрасные рока угрозы;

и уж ничто ему жадного шум Ахерона..."

Вергилий, 38г. до Р.Х.

Сегодня, когда зной обрёл свою звенящую силу, стало два солнца на небе: одно подле другого. Восхитился я; и умилился; но странно стало мне: почему слуги мои не проявляют никак удивления своего? И спросил я рабов своих: "Разве не видите вы, что два солнца на небосводе?" "Нет, господин наш", - отвечали рабы мои. - "О чем говоришь ты?" И подумал я: "Разве двоится в старых глазах моих?" Но не двоились другие вещи и предметы; лишь солнц было два на небе! И подумал я: "Разве мне одному видение это?"

"Вот", - сказал бы невежда. "Бог даёт мне знамение о правоте моей!" Я - не невежда. Поэтому я не сказал так...

А вечером пришёл Константин и возлёг на ложе своё подле убранного фруктами стола, и продолжили мы разговор наш.

БЕСЕДА ЧЕТВЕРТАЯ

- Всю ночь и весь день провёл я в размышлениях, Учитель. - сказал Константин. - И даже вкуса изысканных блюд не чувствовал я, ибо все мысли мои были заняты услышанным от тебя. Но еще сильнее было нетерпение мое, ибо должен ты сегодня рассказать мне о Великом Плане Бога и о выборе человеческом...

- Сегодня будет это, юноша. Но сначала - давай вспомним писания иудейские: о сотворении мира, и человека, и о грехопадении его... Так сказано в писаниях: сотворил Бог мир; и человека сотворил Он, мужчину и женщину - сотворил их. И поместил человека в саду райском, и заповедал ему от всякого древа питаться, но не вкушать плода от Древа Познания Добра и Зла. Ибо, сказал Он, познаешь ты, вкусив плода от древа этого, Добро и Зло, и смертию умрешь. Так сказал он человеку, н е п о н и м а ю щ е м у с м е р т и, ибо не знал смерти человек... И строжайший запрет наложил Господь, но ослушался человек, искушенный Диаволом, и вкусил плода от древа этого, и открылись глаза его, и познал он Добро и Зло... И великим гневом разгневался Господь, и прочь изгнал человека из сада райского, и положил ему в горестях и страданиях жить жизнь его, и в поте лица есть хлеб свой; и в муках положил жене его рождать себе подобных, и смертию умирать положил Он человеку! Ибо виновен человек пред Ним, яко ослушался Его и совершил первородный грех свой; и во всем потомстве своем наказан Богом за это. Так ли рассказал я, Константин?

- Так, учитель. Так написано об этом в писаниях иудейских.

- А не написано ли там, Константин... Не написано ли там, для чего было Богу создавать мир этот? Простой вопрос, мальчик мой: ЗАЧЕМ?!! Ведь совершенен Бог, говорят они. Совершенство есть Он; и что можно добавить к Совершенству? Совершенство - самодостаточно, ибо совершенство - и есть совершенство; и не нужно ему ничего более, ибо в нем - все! Для чего же мир создавал Бог этот; человека создавал - для чего? Не написано ли там этого, Константин?

- Нет, учитель...

- А не написано ли там, для чего Господь посадил древо это - древо познания Добра и Зла в саду райском? Ведь не хотел Он, чтобы человек вкусил от него. Но когда не хочет мать, чтобы погибло неразумное дитя её, не возьмёт она яда у знахаря, и не принесёт яда в дом свой, и не даст в руки неразумному ребёнку своему, сказав: "Вот яд смертельный; и не вкушай его, ибо смертию умрёшь" И не оставит яд в руках у ребёнка своего; и не удалится прочь, оставив яд в руках у ребёнка своего! Безумна мать эта и больна разумом своим; либо же смерти желает она чаду своему, если сделает так! Почему же Бог посадил древо это перед человеком, коли не хотел Он, чтобы вкусил человек от этого древа?!! ...Еще скажи мне, юноша. Вот - гад ползучий, и нет крыльев у него, и не сможет он взлететь, даже если бы захотел он - ибо без крыльев создан он и таким создал его Господь. А вот - человека создал Он. Но податливая глина была в руках Его; и всё, что пожелал бы, слепил бы Он из глины этой! Отчего же не создал Он человека таким, чтобы не способен был человек ослушаться Бога своего и сделать вопреки воле Его? Отчего, Константин? Не написано ли об этом в писаниях иудейских?

- Не написано, мудрый учитель.

- Был я молод, и был я воин, мальчик мой. И был я начальником над Нумидийским легионом, и обратил я внимание свое, и увидел: не из удовольствия убивает воин в бою. Не из удовольствия убивает он, и не испытывает он наслаждения от убийства в бою. Но найдётся из ста воинов один воин, кому в радость обагрить кровью руки свои; и наслаждение испытывает он, и удовольствие он испытывает, как если бы вкушал сладкую пищу! Не ищут с ним дружбы остальные воины, и с брезгливостью взирают на него, и с омерзением взирают они. Уж не таков ли и Бог этот, Константин? Может быть, скучно стало Совершенству (если только совершенство может испытывать скуку), и создал Он человека, чтобы казнить его, и мучить, и наказывать, ибо наслаждение испытывает от этого, как тот воин? Так вот каково "Совершенство"... ..."Зачем изменять", спрашиваешь ты...

- Я уже вижу, учитель! Я вижу... Нет, ничего не вижу я, и окончательно запутался я, и ничего мне не понятно! Надеюсь, ты дашь ответы на все вопросы, заданные тобой?

- Разумеется, мальчик мой. Иначе зачем же стал бы я... Нет, мальчик, конечно - Бог не таков. Видно, таковы те, кто описывал Его; но пусть судит их совесть их... Слушай, мальчик, что я скажу тебе. Совершенства - н е т. И хорошо, что нет его, ибо совершенство - это конец всему; и сама жизнь остановится, если придёт оно. Но - недостижимо совершенство; И НЕТ ПРЕДЕЛА СОВЕРШЕНСТВОВАНИЮ. Вечен Бог; и в Боге - Жизнь; и Жизнь - есть Движение, движение к совершенству. Движение к недостижимому; и благо это, ибо на пути к Большому Недостижимому достигаются тьмы и тьмы малых целей. Н е с о в е р ш е н е н Б о г, и б о О н е с т ь р е а л ь н о с т ь; и ж и в о й Р а з у м О н е с т ь !!! Непостижимо в бесконечности Его всё несовершенство Его, но одно несовершенство стало первопричиной жизни человеческой в этом мире. Несовершенен Бог, ибо есть противоречие в Нём, противоречие между Добром и Злом. И смог бы без человека разрешить Бог противоречие это, если бы абсолютным было добро, и абсолютным - зло, как нарисовано это иудеями в учении их. Бога абсолютным Добром называют они, а абсолютным Злом - Диавола... Все просто было бы для Бога, будь так - ибо безгранична сила Его; и шевельнув лишь бровью, уничтожил бы зло Он. Но - нет абсолютного; и нет добра, чтобы зла не было в нём; и зла нет, чтобы не было в нём добра. И Бог есть - Любовь; но Любовь - единое зерно, не разделяемое надвое... Есть Бог - Любовь; и есть Добро и Зло в непримиримости противоречия своего; и это - в Боге, ибо - ВСЁ в Боге. И Богу нужен третий, кто через Любовь решит противоречие это. И взял Бог часть души своей; и стало это Человеком, и осознало себя отдельно. И сказал Бог: "Вот - Сын мой возлюбленный!!! В Нём - вся Сила моя и Любовь моя!!!" И стало так. И сказал Бог: "Оглянись, Сын мой, и узрей: вот в Боге Ты; и не знаешь Ты ни жары, ни холода; ни боли, ни страдания; ни голода, ни жажды не знаешь Ты; только лишь Любовь знаешь Ты, Любовь великую и всеобъемлющую Отца Твоего! Но есть противоречие, которого без Тебя не разрешить мне, ибо такова сущность Любви моей: не испытать мне на себе ни добра, ни зла! И есть два пути для Тебя: ты можешь остаться в Боге своём, в Отце своем, и в блаженстве быть, и в неге; тогда не разрешится противоречие это. Но Ты можешь разрешить его; разрешить - познав. Тяжёл путь этот, ибо тогда придётся Тебе отделяться от меня; плодиться и размножаться; и рождаться, и умирать; и в поте лица есть хлеб свой; и познать горе и страдание, и боль, и обиду, и всю жестокость мира, что создам я для Тебя. Ибо не колыбелью безобидною создам я мир для Тебя - невозможно познать всё это в колыбели безобидной. Но создам я мир, в котором все будет против Тебя: и живое, и неживое; и болезни будут поражать тебя, и громы небесные, и камень, и воды, и сушь, и холод - и мне придёт страдание, ибо не смогу я хладнокровно созерцать страдание Твоё... Но только тогда Познаешь Ты; и я познаю через Тебя. Только тогда Познаешь Ты; и сможешь Искать, и Найти. Искать в общении с братьями Твоими; искать - через Любовь мою, и найти - через Любовь Твою!

...Ты подобен мне во всём; и в силе Твоей Ты равен мне. Но в одном Ты выше меня, Сын мой возлюбленный! В в ы б о р е своём Ты выше меня. Ибо не могу я сам пройти путь этот, но лишь с Тобой могу его пройти. И за Тобою - выбор." Так сказал Бог...

И сказал Человек, Сын Божий. И сказал он: "Или я не подобен Тебе, Отец мой? Или не бесконечна сила моя? Или не безгранична любовь моя? Разве убоюсь я боли и страдания, Я - Могучий Сын Твой? Нет страха для меня!!! Но вижу я великую Цель; и вижу я Путь свой! Пусть жестоким будет мир мой - дай мне его, я жажду его! Пусть жестоким будет он - тем выше вознесу я Любовь! Пусть жестоким будет он - тем радостнее будет достижение Цели! Пусть жестоким будет он - тем сладостнее будет победа моя! Я выбрал путь свой, Отец. Я сделаю Это - ибо что может помешать мне? Я смеюсь всему, что возомнит помешать мне! В слякоть обратится оно под могучею ступнею моей. Я сделаю, Отец мой; я сделаю Это во имя Любви!!!"

Так сказал Человек, Гордый Сын Отца своего; Могучий Исполин, Равный Богу в силе своей и подобный Ему в любви своей. Так сказал он; и сделал свой Великий Выбор. И стал мир; и стало Время. И открыл ему Бог дорогу в мир этот, и "сшил ему кожаные одежды", как сказано в писаниях иудейских. И уходит человек из Бога, рождаясь, чтобы сделать Шаг свой по дороге, у которой нет конца; и края нет у нее. И возвращается человек в Бога, умирая, ибо сделал Шаг свой. И награждает себя великой радостью, если вперед он сделал Шаг свой; и Бог радуется вместе с ним. И судит себя, и тоской и печалью казнит себя, если шагом назад был Шаг его; и Бог страдает вместе с ним. И будет так, пока не исполнит человек труда своего и не найдет решения своего; и тогда - новую цель, и новый мир возьмет себе, ибо нет конца у дороги его, и бесконечен Бог, и нет пределов совершенствованию Его. И это есть - Вечная Жизнь...

Вот третье слово тебе о Боге твоем, Константин. Бог - есть Разум Бесконечный, и Безграничный, и Необъятный, который совершенствуется через тебя - Сына своего всесильного и непобедимого! И не часть Бога в тебе - но весь Бог в тебе; ибо раздели бесконечное на множество частей - и каждая часть останется бесконечностью. И вся Сила Его - в тебе, и вся Его Любовь - в тебе; и за малым дело твоё: увидеть лишь Бога в себе, и взять Силу эту, и Любовь эту, и с Любовью этой сделать Шаг свой, чтобы радостью был итог от Шага твоего. Чтобы радостью было Осознание твое, когда вернёшься в Бога, и принесешь Ему, и скажешь: "Вот решение мое!" И возрадуется Отец твой вместе с тобою и со всеми братьями твоими! И скажет Он: "Слава Тебе, Сын мой возлюбленный, ибо благодаря подвигу Твоему свершается Бог, и свершается Жизнь, и свершается Движение!" И скажут братья твои: "Радуйся, брат наш, ибо имя тебе - Творящий Бога!!!"

- Как красиво это, учитель! - сказал Константин. - Как красиво это, и радостно; и хочется мне взять заступ и срыть гору, что к облакам возносится вершиною своей, ради этого! ...Но все же немного не пойму я: почему же не дает Бог знания, открывающего, что сокрыто, по рождении человека в этой жизни? Почему лишь вернувшись в Бога Осознаёт человек; и соприкасается к Знанию, что в Боге? Разве не легче было бы знать человеку, где путь его правильный и в чём Истина? Тогда бы никак не случился неверным Шаг его; и не ошибся бы он Шагом своим!

- Но для чего тогда Бога покидать человеку, мальчик мой? Разве не обладает Бог знанием этим? Разве не открыты глаза Его? Нет; не решить противоречия в обладании Знанием! Лишь человек, и лишь в этом мире, может с Любовью пройти путь через добро и зло. Не добром победить зло, ибо и добро уничтожает, побеждая зло; но с Любовью пройти через добро и зло, разрешая противоречие их! И поиск - есть смысл жизни человеческой в этом мире, но не было бы поиска, если бы всё ведал человек. И - самостоятельно лишь идти ему путём своим, без поводыря и закона; лишь так, мальчик мой. Ибо если сказать человеку: "Вот как быть до/лжно в конце пути твоего!" - разве станет весь путь проходить человек? Нет; но возьмёт он конец пути своего, и поставит в начале. И только лишь вытеснит за пределы мира своего противоречие Добра и Зла, но не разрешит его, и не исполнит предназначения своего!

И потому - с закрытыми глазами приходит человек в мир этот, и каждый раз начинает Шаг свой с самого начала. И потому - не осознать ему в жизни этой Бога своего, и не объяснить Его до конца, но лишь соединяясь с Ним осознаёт он Бога своего. И не осознать ему в жизни этой, что есть Разум его - себя не осознать; но лишь соединяясь с Богом своим, осознает он себя! Не знаешь ты, мальчик мой, сколько жизней за плечами у тебя: десять, или сто. Но в Боге - вспомнишь ВСЁ; и осознаешь себя! И отдохнёшь, и скажешь: "Доколе в неге и ласке наслаждаться мне? Есть труд у меня; и пойду я делать его, ибо кто сделает его, если не я?" И - с закрытыми глазами вновь придешь в мир этот, и начнешь Шаг свой с самого начала.

Но в мире - Время; и лишь в одну сторону течёт оно, ибо так поставлено Богом. И идёт путём своим человек, и свершает трудомыслие своё; и берёт достигнутое, и даёт детям своим - чтобы взяли достигнутое дети его и преумножили; и дали их детям, чтобы и их дети преумножили его. И каждый раз в изменившийся мир приходишь ты! И так свершается Путь человеческий, ибо не сказал Бог: "Возьмите готовое и сохраните его". Но: "Ищите и обрящете!" - сказал Он. И не дал Бог закона человеку кроме Любви; и не дал Он закона, но: "Ищите и обрящете!" - сказал Он; через Любовь ищите и не делайте против Любви, и выполните вы труд свой, и радость принесёте себе и в мире, и в Боге своём. И если скажут тебе, Константин: "Вот закон, и от Бога он; а всё, что кроме него - от Диавола", - ответь этому человеку, что - лжец он, ибо не от Бога этот закон, но от человека. Лишь одно от Бога; и это есть Любовь. И если скажут тебе: "Вот - Истина, и она - от Бога; а всё, что кроме неё - от Диавола", - ответь человеку этому, что лжец он; ибо не дал Бог истины человеку, но: "Ищите и обрящете" сказал Он. И нет Истины единой в этом мире, ибо весь мир этот - есть Выбор человеческий; и выбирая истину себе - выбирает человек жизнь себе; и грядущее себе выбирает он. И не от Бога всякая истина, но от человека; лишь одно от Бога: и это есть Любовь.

...А теперь, мальчик мой, сделай уши свои большими, как пальмовые листья; и пусть то, что я сейчас скажу тебе, на все дни твои останется в разуме твоем, как если бы высечены были на граните слова мои!!! Слушай, мальчик, слово моё о Боге твоём. В своей любви к тебе Бог верит тебе, и верит в тебя, и верит в выбор твой; и непоколебима Вера Его, и неуничтожима Вера Его, ибо знает Он Силу твою и Любовь твою! И не проси Его: "Дай мне, Господи!" Ибо Отец - Любовь тебе, но лишь ты один - властелин себе; и ты сам дашь себе. И не оскорбит Он тебя, и не обидит Он тебя вмешательством своим, ибо верит Он в силу твою; и Свобода Выбора твоего - святое для Него! И не заденет Он гордости твоей, Великой Гордости Сына Божьего, вмешательством своим; ибо ты не знаешь себя, но Бог - 3 н а е т тебя. И совершая выбор свой из тысяч и тысяч истин - помни, что верит Бог в Любовь твою и не может не верить, ибо есть ты равная Ему часть Его: ведь в Боге Часть равна Целому. И должен понять ты, что ты - Сын Божий, подобный Ему во всем; и теряет смысл жизнь твоя в этом мире без веры твоей в силу свою и любовь свою! Веры, подобной Вере Отца и Бога твоего. И промысел твой - в Выборе; и в Поиске промысел твой. И совершая каждодневный выбор свой, помни: не к истине вера твоя, но - к Любви; и через Любовь смотреть ты должен на всякую истину! И применительно к истине - не в вере достоинство, но и не в сомнении. Ни в том, и ни в другом, мальчик мой. Но в том достоинство твоё, чтобы открыть Бога в себе и Любовь открыть, и с в о б о д н ы м станет разум твой. И свершится трудомыслие; и разум твой на уровне чувств твоих подскажет тебе: что принять, а что - отринуть; чему поверить, а в чём - усомниться; и где - искать, подскажет он тебе. Через Любовь, мой мальчик, искать - и через Любовь найти, вот промысел твой! Не суди ничего, сколько доброго в нём, и сколько злого; но суди - сколько в нём Любви. И к Любви - вера твоя, но в истине - усомнись, ибо Поиск есть промысел твой! Усомнись, и через Любовь осмысли свободным разумом своим. И это есть - трудомыслие...

Но нет трудомыслия, а есть топтание на одном месте, если встал на колени человек, забыв гордость Подобного Богу, ибо ложный страх вытеснил всё остальное из души его! Встал на колени, и трепещет, и молит в великой дрожи: "Пощади меня, помилуй меня, не покарай меня, раба твоего, Хозяин мой!" Скован разум его великими цепями; и Бога в себе сковал он великими цепями, в неведении своём, что нет хозяина у него, но есть Отец Любящий; и один хозяин в мире этом, и это - человек, ибо для человека создан мир этот и вся вселенная. И в Боге своём - отдыхает он; но этот мир - есть нива плодородная для труда его, и дорога для пути его, пути с Любовью через добро и зло, и познание, и поиск решения их: добра и зла решение. И сеет он, и пожинает плоды труда своего. И не выполнит он труда своего на коленях, и осудит себя, вернувшись в Бога своего и Осознав; и скажет: "Не нашёл я Бога в себе, но искал Его на небе! И называл себя ничтожным червём, простираясь ниц и ползая на коленях, пощады моля у Того, Кто Любит меня и Верит в меня! И в рабство отдал я разум свой, и худым был мой Шаг; и это - не есть благо, но огорчение это есть! И обидно мне на себя - ибо вот братья мои с жалостью взирают на меня; а разве я - не такой же, как они, Всесильный Сын Всесильного Бога?!!" Так скажет он и огорчится. И Бог огорчится вместе с ним, но скажет, утешая: "Отринь уныние, Сын мой возлюбленный! Ибо - бескрайнее впереди, и нет конца дороге Твоей, и нет ей края. И будет Тебе, и сделаешь Ты еще; и бесчисленно сделаешь Ты, и померкнет неудача Твоя, и не избегнет радости душа Твоя!" И будет так, ибо есть - Время, и свершается Путь человеческий, и свершается трудомыслие его. И передаётся - от отцов к детям; и передается, и преумножается, ибо не помешают Гордому Сыну Божьему на Великом Пути его глупцы, пишущие в писаниях своих: "Что заповедано тебе, о том размышляй; ибо не нужно тебе, что сокрыто!" И преумножается, и нет конца тому, ибо Сила Создателя - безгранична; но что по силам Богу - по силам и Сыну Его. И придет - и даже миры создаст подобный Богу Сын Его, имя которому - Человек!!!

- И - придет... - шептал Константин, сжав кулак свой и немигающим взором глядя на мерцающий огонь светильника. - И - придет... - шептал он; и восторгом лучились глаза его, и восхищением...

* * *

Рим, год двести сорок девятый

От Рождества Христова

Декий принял власть в момент для Империи непростой и тяжёлый. Можно даже сказать - в критический. Персия крепчала и наращивала мощь, а наращивая мощь - наращивала наглость. Правящий в Персии дом Сасанидов к Риму относился, естественно, враждебно - не могли персы простить позорных поражений от римских легионов, двадцать лет назад в очередной раз показавших, кто хозяин в мире. В начале года были уже случаи вооруженных стычек на восточных границах - пусть мелких и вялотекущих, но разве не с мелкого камешка начинается горный обвал? Марс протирал уже от пыли свой шлем; новая война грозовой тучей наплывала от горизонта.

А Рим переживал не лучшие дни. Неурядицы и потрясения посыпались на Империю в последние годы, как из рога изобилия. Межродовые распри и скандалы тоже не прибавляли Риму сил... "Рим ли это, или стая грызущихся собак?!!" - недоумевал кесарь.

- В единстве сила наша! - убеждал Декий сенаторов, с молоком матери впитавших эту прописную истину, а потому в убеждении не нуждающихся.

- Но как не допустить падения римской мощи? - спрашивал Декий и тут же отвечал: - Необходимо возродить старый римский дух, вернуть попранные традиции!!!

Попранные традиции Император взялся энергично возвращать посредством... доблестных римских воинов, во всех землях славящихся железною дисциплиною своей! Специальный эдикт кесаря гласил: "Всем подданным в тридцать дней публично принести жертвы богам римским, дабы подтвердить лояльность свою. Цензорам местным выдавать расписки на папирусе, удостоверяющие свершение жертвоприношения сего. Каждому мужеского пола от семнадцати лет иметь расписку безотлучно, а воинским патрулям во всякое время требовать на улицах, площадях и в общественных местах; а если кто расписку оную не предъявит, нещадно бить палками. Всякого несмирившегося проконсулам судить без промедления и смерти предавать."

Подспудно удар был узконаправленный. Декия до зубной боли раздражала некая новая мода, возникшая среди интеллектуальной элиты римской. Мода на "христианство". Началось это, пожалуй, лет пятьдесят тому. Тогда Септимий Север приказом своим запретил всякий христианский прозелитизм; но несмотря на это племянница его, Юлия Маммея, привезла из Александрии во дворец к себе некоего Оригена, адепта христианского и мужа весьма образованного. И что-то вроде "религиозно-философского" клуба возникло во дворце ее; многие из знатных собирались там... А позже Север Александр поместил статую Христа рядом с богами в личной молельне своей! Теперь расширилось и развилось завихрение это. Теперь уже ходит по Риму покрытый язвами и коростами скудоумный, называющий себя Иеронимом, и рассказывает, что Филипп Аравиец - предшественник Декия - тайно принял обряд крещения! Император!!! Чего далее ждать?.. Не-е-ет, Декий пресечёт эту разлагающую заразу!

Ктезиф, близкий друг и претор Римский, сомневался:

- Не будет ли обратного эффекта, Декий? Еще те, кто с Великим Македонцем побывали в землях хиндийских, принесли любопытные и увлекательные теории о новых богах: об этом много упоминаний в северных летописях. Тоже была мода; но мода - приходит и уходит... Оставь, Декий; надоест - забудут!

Однако Декий был непреклонен. Тяжелая государственная машина двинулась. В Риме казнён "епископ" Фавиан. В Антиохии - Вавила. Александр - в Иерусалиме. Самые почитаемые... Кесарь не сомневался, что всяким любопытствующим в праздности своей гуманиториям достаточно будет грозного окрика. Но говорили - среди черни много фанатиков... Кесарь ожидал волнений и готовился утопить их в крови. Но действительность даже немного разочаровала... Христиане отрекались от бога своего!

Епископ Дионисий Александрийский так писал о происходящем: "Страх поразил всех. Многие и из немаловажных явились сразу; другие, будучи чиновниками - по обязанности службы; третьи - увлекаемые окружением. Они были бледные и дрожащие, как будто не они должны были принести жертву, а их самих приносили в жертву идолам; и потому над ними смеялась толпа..."

Удручённый Киприан Карфагенский сетовал в письме своём в Египет: "Были такие, что не ждали вызова, чтобы подняться на Капитолий, ни вопроса, чтобы отречься... Сами они бежали на форум, спешили к гибели своей, будто давно уже желали этого! Вот предел преступления: ДЕТЕЙ тащили родители, чтобы те с первого возраста потеряли то, что получили, окрестившись, на пороге жизни!"

Массовое отступничество повергло в шок успевших скрыться "отцов" молодой Церкви, считавшей своих последователей уже десятками тысяч. Иуда - предавший Христа - проклят навеки. Предательству не предусмотрено в Учении прощения. Значит, каждый отступник - проклят навеки?..

Пастыри в один миг остались без паствы. Возводимое в течение двухсот лет по кирпичику здание рухнуло и обратилось в развалины от лёгкого дуновения. Декий смеялся до слез...

ГЛАВА 5.

"Права лишь вера христиан. Закон

Их свят и справедлив

И крепко утверждён".

Л. Пульчи, "Morgante Maggiore"

1482 г. от Р.Х.

А сегодня был я в термах; и воздал памяти Каракаллы добрым словом. К вечеру - гроза; и сильный дождь обрушился с неба, и сильный ветер обламывал ветви с деревьев и бросал их наземь. И думал я: "Жаль, что выпал вечер этот из обычной колеи; ибо так привык я проводить вечера свои с Константином, что и заснуть мне будет трудно, не увидевшись с ним." Не ждал я Константина. Но ведь прибежал бешеный юноша, прикрываясь щитом!!! Смеялись сопровождавшие его воины, и Константин смеялся, и был возбуждён; и думал я: "Слабый - вздрагивает от ударов грома и мечется в беспокойстве, ища убежища себе; но у сильного - лишь восторг вызывает разбушевавшаяся стихия!" И ругал я Константина, и бранил я его, но был доволен я в глубине души, что и сегодня состоится беседа. И рабы внесли жаровни, наполненные раскалёнными угольями, дабы могли обсохнуть воины. И Константина усадил я подле жаровни, и укрыл его верблюжьей шерсти одеялом. И была беседа.

БЕСЕДА ПЯТАЯ.

И сказал Константин:

- Много думал я, Учитель, и в радость были мне думы мои. И думал я: "Как хорошо и благостно!" И хорошо мне было, и благостно; и смешно было мне на глупцов, которые боятся: ибо чего бояться человеку? Чего бояться ему, кроме временной неудачи своей? Разве Любви Отца своего? ...Да, Учитель, теперь вижу я, как смешны невежды, Бога истолковавшие в писаниях своих, перед истинным Богом! Хотел бы посмотреть я на глупца, кому не в радость будет Бог твой и вера твоя! Теперь вижу я, мудрый Всадник: нет зла хуже страха. Теперь вижу я: несчастен пребывающий в страхе, ибо не ведает Пути своего и Великой Цели своей!

- Истинно так, мой юный Константин. Пагубен страх для человека и преграда он на пути его. Но есть нечто, что еще болев пагубно, нежели страх. Эта есть великая стена и ров великий; и горючий пламень и ледяные воды есть это на пути человеческом; и несоизмеримо труднее преодолеть это человеку, нежели страх! Это есть гад ползучий и зловонно дыхание его; и ядовитая слюна сочится из разверзнутой пасти его; и горе человекам, когда покрыл гад этот чёрным крылом своим разум их! Горе им, ибо прерывается Путь их и не свершается Поиск их; и в огорчении качает головой Любящий Отец их. Д О Г М А - имя гаду этому!!! И несть Диавола, но хуже Диавола это порождение рабского разума, поражающее Разум Свободный! "Отринь сомнение" - учат рабы, Бога описавшие в писаниях своих. Но не птичьим ли помётом забиты уши их, коль скоро не услышали они "Ищите и обрящете"? Сомнение - мать размышлению; и разве не против Пути делает тот, кто заточает разум братьев своих в тесную клетку, как будто глупый кролик суть разум их? Сомнение - благо есть для Свободного Разума, ибо: "Ищите..." сказал Отец Любящий. И ищут, и спорят, и возражают друг другу; и нет обиды в спорах их, и злобы нет, пока берегут Свободу Разума; и - благо это, ибо так свершается трудомыслие, и движение, и Путь человеческий совершается так. ...А вот что пишут невежды в писаниях своих: "Будь твёрд в своем убеждении, и единым да будет твоё слово!" "Неправые умствования отдаляют от Бога!" "Единомыслием меж братьями украшается Истина!" Так пишут они; и так учат они; и рождается поганый зверь; и Догма - имя зверю этому, и разверзнута пасть его, и растекается яд смертельный в разумы человеческие! И реки крови льет лютый зверь этот; и мать оплакивает своё дитя; и брат на брата идёт, обагряя меч свой кровью брата своего! И ухмыляется поганый зверь в злорадстве своём, видя, как жертвует человек на потребу ему бесценным: жизнью брата своего жертвует он... И в отчаянии заламывает руки и великим стоном стонет Любящий Отец человеческий; но рекут братоубийцы: "Богу угодна гибель врагов Истины, и во имя Его совершается великое дело, когда огнем и мечом искореняется скверна с лица земли; скверна, не приемлющая едино правую и едино верную Истину!"

И заклинаю я тебя, Константин. Землёй и небом заклинаю, и матерью твоей, и слезами Бога твоего заклинаю я тебя!!! Не прими того, что я сказал уже тебе; того не прими, что ещё скажу, как неоспоримое и бесспорное, как Догму не прими!!! Но прими лишь как призыв к трудомыслию, и к поиску, и к осмыслению зов. К осмыслению - через Любовь; осмысли через Любовь - но свободным оставь Разум свой, и не породи Догмы, и не дай обратится Слову Любви в яд смертельный! Сто изъянов найди в Слове моём; и сотвори лучшее; но и сотворённое тобою не назови совершенным!!!

...Коварен яд, догмой источаемый, ибо сладок может быть, как мед горных пчёл; и как поцелуй юной девы сладким может он быть; и благими помыслами будет оправдываться он, и добрыми помыслами, но - кровь и горе несёт он за сладостью своей! И нет места Догме средь истин, и рождение её - суть прекращение Поиска, и прекращение Пути; и Бог твой - в огорчении великом, и Великий Смысл жизни твоей теряется, и погребён он под чёрными крыльями поганого зверя. И отравлен разум твой, и нет свободы в нём, и Бога нет - ибо нет Любви без Свободы! И нет оправдания, когда из тысяч истин одна одевается человеками в одежды Догмы; и нет этому оправдания ни в благих помыслах, ни в желании добра оправдания нет. Ибо Выбор каждого - святое; Выбор - через Любовь и осмысление; и неприкосновенен Свободный Разум даже и по благости целей! Одна Цель Великая - и это есть Поиск, ибо "Ищите и обрящете" сказал Отец наш. Цель каждодневная; а конечная Цель - не есть главное, но главное есть - путь к ней.

И опусти Цель как вторичное, но Путь поставь первым; и путь оценивай, но не цель. Оценивай путь через Любовь, и через Любовь осмысли его, и береги Свободу Разума твоего; и тогда - верным будет Шаг твой, и не попадёшь мимо цели ты Шагом своим. Посему - помни о Цели, но смотри - на Путь; и не избегнешь ты цели, если смотреть будешь на путь свой. Не в заоблачные дали смотреть будешь, но - под ноги себе, чтобы не растоптать важное, вперив взор свой в заоблачные дали... Вот: скажи мне, Константин. Вот - тонет младенец в бурных водах быстрой реки. И бросился человек, и вытащил младенца. А вот - другой младенец тонет в прибрежных волнах беспокойного моря; и другой человек бросился, и вытащил его. Но один думал: "Спасу я ребёнка, рискуя жизнью своей - ибо как можно не спасти ребёнка? Ведь не камень в груди моей, но - сердце!" А другой думал: "Спасу я ребёнка, ибо - богатый купец отец его; и великую награду даст он мне за спасённого ребёнка его." Ты скажешь: "Первый человек более приятен мне, чем второй". Пусть так, мальчик мой. Пусть так; но я скажу тебе, Константин: нет разницы между делами их!!! Ибо и тот, и другой - сделали; и разными были помыслы их, и разными были цели их, но итог - один: не прервалась жизнь младенца, и продолжилась жизнь его. А вот - другое. Сказал человеку некто: "Убей врага моего, и я дам награду тебе". Другому человеку оказал некто: "Защити меня от убийцы, посланного врагом моим; и я дам награду тебе". И восхотели оба этих человека награды, и - одна была цель их. Но разными были пути их к этой цели: один прервал жизнь, другой - сберёг жизнь брата своего. И скажи мне, мальчик: Разве не видишь ты, что путь важнее Цели?!! Но если Догма управляет Разумом, цель свою ставит превыше всего разум этот; и превыше пути ставит он цель. И если скажут тебе, Константин: "Смотри, как красива Цель наша, и как благостна она, и как она добра и величественна! Иди с нами; и будет - благо!" Ответь человекам этим, мальчик: "Цель ваша - безразлична мне; но покажите мне - каков путь ваш?"

И помни, что Бог в тебе и Любовь в тебе, и через Любовь свою оценивай путь, но лишь потом смотри на цель, если по душе тебе путь этот. И помни, что - весь Бог в тебе; и в одном тебе не меньше Бога, чем в тысячах тысяч братьев твоих! И не обмани себя, думая: "Вот тысячи братьев моих приняли это, как Истину; и не больше ли тысяча, чем один? И нужно ли мне напрягать мысль мою? Если искали тысячи, и вот что нашли они - разве найду я один другое?" Горе тебе, если подумаешь так - ибо своими собственными руками построишь ты тесную клетку для разума своего; и возьмешь свободу разума своего, и выбросишь ее, как ненужное. И откажешься от Силы своей, равной Силе Бога твоего; и не поверишь Любви своей, подобной Любви Бога твоего; и разве будешь ты Равным Богу Сыном Божьим?! Рабом станешь ты. Рабом - Догмы.

Это - страшно, ибо все горести и беды человеческие от этого; и вдвойне страшно - что сам человек творит себе препятствие это на Пути своём. И посмотри на учение иудейское, мой мальчик: что это? И "христиане" взяли учение это, и продолжили его, привнеся свое; но - что это? Догма это есть; зверь, порабощающий разум человеческий, и крови алчущий поганый зверь! Тысячекратно повторяют они в писаниях своих "не пролей крови", но ни разу не забывают добавить одно-единое слово, которое реки крови породит; и лучше бы совсем не касались они этого, чем добавлять слово это к святому! "Не пролей крови... н е в и н н о й ". - говорят они. А знаешь, какова в и н о в н а я кровь - была и будет? Это кровь тех, кто не принял Догму, и не встал на колени перед нею, и хранил свободу разума своего; и оставался Подобным Богу Сыном Божьим, не отрекающимся от трудомыслия своего, и Поиска своего, ибо это есть промысел Сына Божьего. И поднимаются тысячи мечей, и гибнет Сын Божий, но остается коленопреклоненный Р а б. " И это - от Бога!" - говорят они; но хуже ослиной подхвостицы уста их!!! И остается - раб, и прерывается путь человеческий к великой Цели...

Беспокойся Догмы, мальчик мой; и беспокойся - когда единомыслие меж братьями твоими, и нет сомнения, ибо - великая опасность это есть! И есть опасность, когда не приимет сердцем, но смиряется перед мечом, и привыкает ко лжи великой. Тогда накапливается скрытно, и прорываются прутья тесной клетки; и отринет догму - но другую догму начнет искать себе, ибо не привык свободным ощущать разум свой. И бросится - к противному берегу; и скажет: "Коли не истина белое - значит, истина - чёрное; и не буду я рабом Богу, но буду я рабом Диаволу!" И обманет себя, думая: "Вот как отважен я, и все перевернул!" Обманет, ибо ничего не изменил он; и как был он рабом, так рабом и остался, поменяв лишь Догму себе; хозяина поменяв Разуму своему, но не дав ему свободы.

- Много сказал ты, мудрый учитель; и - сложно ты сказал... И как разобраться во всем этом?..

- Нет сложного, мальчик мой; и все - просто для тебя, если свободен разум твой, если открыл ты Бога в себе и Любовь открыл; если понял ты, что ты есть - Равный Богу Сын Его! Ибо говорил я тебе, и еще повторю: усомнись в истине, и через ТВОЮ Любовь осмысли ее! Через Любовь осмысли, и свершится выбор твой. Мысли, мальчик, иначе зачем тебе Разум твой?

И нет более важного в жизни, нежели каждодневный выбор твой, и выбор каждого из братьев твоих. И нет высоких, и низких нет; и бесценен Выбор каждого, кем бы ни был он; и свят Выбор каждого; и неприкосновенен. Нет преступления хуже, нежели когда лишаешь ты брата своего Выбора его; ибо свершается Путь через его Выбор, и Бог свершается через Выбор его. Жизнь отнимешь, прервав Шаг его, или поставишь на колени перед Догмой - мало разницы; и то, и другое - наимерзкое из мерзостей, и против Пути, и против Любви, и против Бога твоего и против тебя самого. Ибо и ты - в Боге, и Бог - в тебе; и не другому зло делаешь ты, лишая Выбора его, но делаешь противное ты самому себе, и судить будешь себя - сам; и поверь мне - лучше бы другие судили тебя, ничем был бы суд этот в сравнении с твоим судом...

Бесценен Выбор каждого, и жизнь каждого, и Шаг каждого, ибо Бог - в каждом. Пусть так: высокий скажет, и все слушают его; но скажет низкий, и все спрашивают: "А это кто такой?!!" Пусть так, но пусть не думает он: "Низок я, и ничего не зависит от меня в этом мире, ибо кто послушает меня?" Неправ он будет, подумав так, ибо не менее ценен Выбор его, нежели Выбор высоких. И соединившись с братьями своими в Боге своем, Осознает он, и узрит он: нет ни низких, ни высоких, но каждый Равен Богу, ибо Сын Его, и равен братьям своим. Но в чём разница меж братьями в Боге? В высоте радости от успеха их и в глубине печали от ошибки их!!! Нет ни низких, ни высоких; но в любом пути - есть первые, и есть последние, мальчик мой. Помни, к ч е м у Путь твой и в чем смысл жизни твоей в этом мире. Тебя не услышали? Опечалься за них; за себя нет надобности печалиться тебе - т ы с к а з а л. И если слова твоего не приимет разум брата твоего - не отчаивайся, ибо неизбежно Осознание его. И если не прав брат твой перед тобою - не озлобляйся, ибо неизбежно Осознание его. А озлобившись - и сам ты неправ станешь; мечом не докажешь правоту свою, но лишь с Любовью достучишься до всякого сердца! И помни, что сам смысл жизни твоей - Выбор твой и Поиск твой; Поиск через Любовь, и осмысление через Любовь, и через Любовь решение того, ради чего пришел ты в мир этот.

И помни, что и брат твой - твоего Бога Сын, и равен тебе. И если неспособен брат твой, а ты способен - используй брата своего, но достойно воздай ему; и это будет - в Любви. Но кто бы ни был ты, царь, или погонщик мулов, не используй брата своего против воли его!!! Ибо в Боге равен он тебе, и не менее значим Выбор его, нежели твой Выбор.

И все - неважно есть; и все - суета сует, лишь Поиск твой важен и трудомыслие твое в Выборе твоем, Великий и Могучий Сын Божий, Равный Богу в Силе Его и Подобный Ему в Любви Его! И не сделай - против Любви; все прочее - суета сует. ...Хочешь власти ты? Суета. Возьми власть; но не сделай против Любви и против Свободы Разума, и не помешает тебе власть твоя верным сделать Шаг твой; и братьям твоим не помешает. Но помни: не возрастет в Боге значение твое меж равными тебе братьями твоими, но тысячекратно возрастет о т в е т с т в е н н о с т ь твоя за твой В ы б о р! И не вынести тебе тяжкую ношу эту, если не откроешь Бога в себе и Любовь в себе. Любовь, подобную Любви Бога твоего. Хочешь богатства себе? Возьми богатство; но не сделай против Любви и против Свободы Разума, и не помешает богатство твоё верным сделать Шаг - ни тебе, ни братьям твоим не помешает. Не каждый поймет, что не в злате - радость, и счастье не в злате. Иной думает: "Если бы злато мне, то не было больше бы у меня ни печалей, ни огорчений, ни проблем не было бы у меня, и счастлив был бы я!" Но даже и глупый поймет, что не в злате - счастье, когда получит злато. Таково благо от богатства: не осмыслит человек ничтожности его, пока не возьмёт его! Посему - хочешь? Будь богат. Но помни: не возрастёт в Боге значение твое, но тысячекратно - ответственность твоя! И сможешь ли ты вынести тяжкую ношу эту, если не откроешь Бога в себе и Любовь в себе, подобную Любви Бога твоего? ...Тщеславен ты и почета жаждешь, чтоб каждый восторгался тобой. Что-ж, и это - суета. Возьми себе славу; не помешает она верным сделать Шаг твой, если не будешь делать против Любви, и против свободы Разума не будешь делать ты. Но помни: тысячекратно возрастёт ответственность твоя, и только лишь Бога открыв в себе и Любовь открыв, сможешь вынести ты тяжкую ношу эту! И в трудомыслии своём высот достигнув, возгордись в душе своей, ибо даже и Бог твой гордится за тебя. Но пусть гордость твоя питает Любовь твою, и не сделай против Любви!

Нет сложного, мальчик мой, и все просто для тебя, когда поймешь ты, что ты есть Равный Богу Сын Его! Нет вредного для тебя, и запретов нет для тебя, и свободен ты - что хочешь можешь ты делать, и как хочешь можешь ты жить; ибо это - т в о й мир. Все будет на благо тебе и Пути твоему; лишь за малым дело: открой Бога в себе и Любовь в себе! Открыв Любовь - не сделаешь ты против Любви; а все прочее - не суть важно есть и суета сует. И хитроумный орнамент есть все прочее, привлечённый для разнообразия - ибо в разнообразии углубляются отношения меж человеками и общение их. А где еще поле для решения человеку задачи его, как ни в общении с братьями его?!! Где еще поле для решения этого - решения противоречия Добра и Зла?!!

И тысячу дел найдёт себе Человек, и тысячу тысяч дел найдёт он себе. И осушит он море, и вновь наполнит его; и вновь осушит его, и наполнит вновь. Каков прок в этом, скажешь ты? Но я отвечу тебе, мальчик мой: в делах человеческих углубляются отношения меж человеками и общение их; а все прочее - суета сует. Неважно, в чём будет дело человеческое - всё на благо; и всё - для исполнения предназначения его, лишь бы не было дело это против Любви. Вот - Дворец возводят люди, и - сложно дело это; и - велико дело это; значит - тысячи поводов у них и тысячи путей для общения их; и тем самым происходит Главное, для чего пришли они в мир этот! Но свершается Время, и свершается трудомыслие, и передается от отца к сыну, и приумножается; и всё более постигает человек Силу свою, равную силе Отца своего. И вот - уже звёзды на небе смешивает он в единую кучу, и вновь расставляет их!!! И не велико дело это, но - величайше; и вот - уже не тысячи поводов у него, и не тысячи путей для общения с братьями своими; но - тысячи тысяч; и тьмы тысяч!!! И вот - уже не еле теплится свершение предназначения человеческого, решение задачи его, но бурлит кипящим ключом свершение это. Науками займёшься ты, или искусствами, или разведешь виноградники - любое дело сходится в общении твоём с братьями твоими; и так свершается Великий План Бога твоего, который доброю волею своей смело принял ты на могучие плечи твои; и так свершается Путь твой и Промысел твой в Свободном Выборе Свободного Разума, в который безгранично верит Отец твой, и Бог твой именем Любовь.

Но сделаешь Шаг свой, и вернешься в Бога своего, и Осознаешь - и будешь презирать себя, если обманул ты Веру Его. Несчастен презираемый другими, но стократно несчастен презираемый собой! Посему - сбереги счастье своё, ведь легко это и нетрудно для тебя: лишь трудись разумом своим, и не делай против Любви. Свободу Разума береги, и свершится Поиск твой. Мысли, мальчик, и не сделай себе преград! Вот, "христиане" учат: "Даже и в мыслях своих не согреши, ибо знает Создатель мысли твои и накажет за мысли твои". Но я говорю тебе, мальчик: С В О Б О Д Е Н Р А З У М Т В О Й!!!

Свободен твой Разум, ибо таким ты взял его от Бога своего, Отца своего! И будешь бояться мысли своей, и будешь трепетать: "Не грешна ли мысль моя?" - и вот уже не одна цепь, но цепи упали на Свободный Разум твой, и опутали его, и не свободен он больше. И разве не верит в Любовь твою и Силу твою Отец твой; и тебе ли не верить в любовь твою?!! Мысли, мальчик, не зная преград; и свершай выбор; а Любовь твоя - есть сито великое меж мыслью твоей и Выбором твоим. И не в скверной мысли ошибка твоя, но в неверном Выборе! И не бойся мысли худой, но не делай против Любви. И гнев испытай, и ненависть, и алчность, и злобу - все познай душою своей, и через всё пройди; но победи в себе, и не дай выхода; и не сделай против Любви. И увидишь Силу свою, и поверишь в Силу свою, и взлелеешь гордость победителя в душе своей, и скажешь: "Что может обмануть Равного Богу? Всё - пыль!!!" А не испытавший - подобен бамбуку, качающемуся на ветру: не знает бамбук грешных мыслей! И представь: вошёл в реку человек по щиколотку, и тут же выскочил из неё, и убежал от неё на сто локтей; и в гордости поднял голову свою и говорит: "Видите? Я есть искусный пловец! Ведь не утонул же я в бурных водах!" Не смешон ли он, Константин? Не уподобляйся, мальчик мой. Испытай! Но познав - отринь; и не дай ни гневу своему, ни раздражению, ни обиде вознестись выше Разума твоего и Любви твоей, ибо разве не подобна Любовь твоя Любви Отца твоего? И что под этим небом способно поколебать безграничную Силу твою, Исполин Великий, Сын Отца своего?

Не сделай против Любви, и не причини боли - и утвердится Гордость твоя; и каменные стены рухнут перед Силой твоей. Далёким не причини боли - ибо все братья тебе в Боге твоём; не причини боли близким - ибо кто ближе тебе в общении твоём, и где решается предназначение твое сильнее, нежели с близкими твоими?!! Отец и мать твои - святое; ибо из чьих рук Любовь получил ты, неразумное дитя, в этом мире? И жена твоя - святое; ибо из чьих рук получают дети твои Любовь в этом мире? Святое - и дети твои; ибо кто возьмёт от тебя и преумножит? ...Дай детям, но не навязывай своего: ибо не повторить пришли они, но преумножить!

...Мать - ворота в мир этот; но не в том святость её, что дает жизнь - ибо лишь очередному телу твоему дает жизнь она, но ты - вечно жив. А в том святость ее, что даёт - Любовь; и первое, что получает человек, войдя в мир этот - Любовь матери своей; и вот - путеводная нить вложена в руку его в самом начале Шага его! Выше всего мира Любовь матери, и даже и весь мир обернётся против человека, но всегда останется с ним Любовь матери его. Хочешь понять правильный путь свой? Делай, как Бог, ибо ты подобен Ему. Хочешь понять Любовь Бога к человеку? СМОТРИ НА МАТЬ! Разве не в страданиях вынашивает она плод свой, разве не в муках рождает чадо своё? Разве мало боли причиняет матери дитя её? Но чем отвечает она ребёнку своему за всю боль и вое муки свои? Великой Любовью!!! ...Мать - воплощение Любви; и женщина - символ её. И вознесётся человеком женщина, и поклонится он ей, и это - из самых глубин души; и самые высокие чувства, самые высокие движения души человеческой порождает - женщина. Это - в Боге, и это - в Любви.

Но вот что пишут рабы в писаниях своих: "Не отдавай жене души твоей, чтобы она не восстала против власти твоей". "Есть у тебя дочери? Имей попечение о теле их, и не показывай им весёлого лица твоего". " Жена - да убоится мужа своего!" И говорят они: "От Бога эта мудрость". Не от Бога она, мальчик, но - от раба, никогда не знавшего матери своей! И матерью ли рождён он, или кукушкой?!! И если скажут тебе, Константин: "Выбери между Богом и матерью; одно прими, но откажись от другого", знай: нет Бога с ними, и ответь человекам этим: "Выбираю - мать!" Ибо, мать выбрав, не отринешь Бога, но отринешь Его, отказавшись от матери. И если скажешь ты: "Во имя Бога откажусь я от матери, ибо безраздельно Ему себя отдаю", - тёмная ночь есть разум твой; и Бог - далек от тебя, как парящий в поднебесье орел далек от земляного червя. Ибо как можно отказаться от души ради души? И если скажешь ты: "От близких откажусь, ибо безраздельно Богу себя отдаю; и Ему одному отдам всю Любовь мою" - тёмная ночь есть разум твой; и Бог - далёк от тебя, как горная вершина далека от мышиной норы. Ибо Богу не нужна Любовь твоя, ОН САМ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ!!! И не для того Он дал Любовь тебе, чтобы ты ЕМУ вернул, не использовав. Но лишь для того, чтобы обратил ты ее на братьев твоих; и через Любовь решал предназначение твоё в общении с братьями твоими. Но разве найдешь ты лучшее поле для посевов твоих, нежели близкие твои?!! ...Человека возлюби, а от Бога - прими Его Любовь, и открой в себе; и узришь - что в тебе Он, и увидишь - что ты есть Равный Ему Сын Его, и поймёшь - чем можешь отдать Ему. И, человека возлюбив, говори смело: "Я люблю Бога", и не будут ложью слова твои ни на малую толику!

Но вот: собираются в собраниях, и читают от имени распятого учителя их Иешуса Христа, и от имени Бога читают они, якобы сказал Он: "Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью её. И враги человеку - домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели меня, недостоин меня; и кто любит сына или дочь более, нежели меня - не достоин меня!" И это - от Бога, говорят они... Не от Бога это, мальчик мой, но от злого и глупого раба, который слишком много выпил старого вина в жадности своей, и помутился разум его! И нет Любви в нём, и Бога - нет: брошены Они в темные подземелья души его и заперты на семижды семь замков!..

Нет границ Любви твоей, мальчик, ибо подобен ты Отцу своему в Любви твоей. Отдашь Любовь близким своим, и дальним отдашь, и на весь мир хватит любви твоей! И даже и весь мир забудет о Любви - не уподобляйся, и будь выше целого мира - ибо ты есть равный Богу Сын Его. И брат твой забудет о Любви, и не прав будет перед тобою, но не говори: "Зло сделал мне человек этот, и не имею ли я права и ему злом ответить на зло?" Не уподобляйся, мальчик мой; и будь выше, и останься Равным Богу Сыном Его, и не сделай против Любви! Жестоко накажешь причинившего зло тебе, но не долгим будет удовлетворение твое, и неизбежно смениться досадой; и раскаяние неизбежно в Осознании твоём. Но возвысишься, и взлелеешь Гордость свою, и уверишься в Силе своей, если не сделаешь против Любви. Оставь, Константин, не суди! Ибо не тебе судить брата твоего, но он сам будет судить себя. Оставь; ибо не брата твоего судить тебе, но будешь судить сам себя. Оставь; но не подставляй правой щеки, когда ударили тебя по левой, как учат рабы!!! Не подставляй, ибо - не раб ты, а Богу Равный Сын Его. Не забудь гордости своей; останови руку неразумного и защити честь свою, но защищая - не сделай против Любви!

- Но как, Учитель? Взаимоисключающее говоришь ты!!! Разве можно съесть яйцо, не разбив скорлупы его? Разве можно меч остановить чем либо, кроме меча ?!!

- Непросто, юноша; ибо в этом - и есть противоречие; и это есть - одна из граней противоречия, которое пришёл решать ты в мир этот. Но для того - и Поиск твой, и трудомыслие твоё в поиске твоем!!! И не для того пришел ты, чтобы подчиниться примитивным Добра и Зла законам; но для того, чтобы решать противоречие их. И вепрь, и крыса, и всякая живая тварь в этом мире ответит лаской - на ласку, укусом - на укус, ударом - на удар. Не нужно разума, чтобы жить так. Не уподобляйся, ибо ты есть - Разум, Богу подобный в Силе своей! Нет единого на все случаи жизни, мальчик мой. Но ключ всегда один; и это есть - Любовь. И сложен Выбор твой, и подобен блужданиям в густом терновнике поиск твой; но откроешь Бога в себе и Любовь откроешь в себе, и увидишь: нет сложного в сложном, и всё легко и просто для тебя! И даже яйцо съешь, не разбив скорлупы его.

Мысли - и постигнешь. Иди - и придёшь. Ищи - и обрящешь!!! И в этом смысл жизни твоей...

Прошла гроза, и стих ветер, и очистилось небо. И Диана вывела огненную колесницу свою на усыпанный звёздами небосвод, и ночь опустила на мир благоухающее покрывало свое; и не хотелось больше говорить. Покой и умиротворение посетили душу мою; и все члены мои пришли в расслабление. И молча возлежали старец и юноша на ложах своих, и думали думы свои, глядя на мерцающий в светильне огонь...

Египет, год двести восемьдесят

второй от Рождества Христова

...Антоний вырос в маленькой коптской деревне, в христианской общине, и слово Христа в малых лет нес он в душе своей. Вина лежала на деревне, позорная вина, которую обрушили на себя взрослые, когда Антоний был еще младенцем. Смутившись страхом от занесенного меча презренной языческой власти, они отреклись от истинного спасения своего; погубили души свои, воздав жертвы идолам поганым! Рассказывали: долго не смотрели люди в глаза друг другу и не поднимали глаз от земли от великого стыда. Пришёл святой исповедник, старец Григорий, который не пал, подобно многим, в дьявольское время, но под пытками и истязаниями сохранил верность Господу. И рассказал Григорий: епископы собрались собором, и три дня, и три ночи, не вкушая ни воды, ни хлеба, в слезах молились Господу. И явился им Господь, и явил великую милость свою, повелев: неустанно каяться павшим, и истязать виновную плоть свою, и поститься, и страсти претерпеть, и не знать усталости в молитве своей, заменяя ею сон. И если искренним будет раскаяние их, то смилуется Господь, и помилует их на смертном одре их, ибо велика милость Его! И многие доказали раскаяние свое, умирая молодыми: простил их Господь и взял к Себе. И вдвое против прежнего сократилась деревня, и не уставал восхвалять Антоний Господа, восхищаясь милостью Его: ибо и отца и мать, и старших братьев простил Господь! Девятнадцать лет было юноше, когда остался он один в доме своем. И сотни, и тысячи раз слышал Антоний Слово Господне, но был день, когда услышал он его по-новому. Был день, когда услышал в церкви он слова Христа, которые прежде слышал много раз: "Если хочешь быть совершенным, раздай имущество своё, и иди за Мной". В этот день озарение снизошло на Антония, и посетила его благодать. Оставил он имение свое, и вырыл себе нору на окраине деревни, и с тех самых пор - все дни свои посвятил он подвигам во славу Господа Иисуса Христа...

Но бесы одолевали его в деревне соблазнами и искушениями. Тогда ушел Антоний в пустыню, и нашёл пещеру в горах, и проводил время свое в молитвах и борьбе с бесами; ибо и в пустыне не отступились окаянные бесы! И днем, и ночью одолевали искушениями. Бывало, приляжет Антоний отдохнуть, когда нет сил уже стоять в молитве на коленях и все плывет в глазах; а бес примостится рядом и начнет расписывать, какое удовольствие - вкушать хорошо прожаренный кусок молодой баранины! И рожи корчит, и причмокивает, и почавкивает, и облизывает пальцы свои поганое отродье! А то начертает пальцем в воздухе, и возникнет перед глазами румяный хлеб из пшеничной муки, облитый верблюжьим жиром... Во весь голос молитву читает Антоний, но убежит поганый за камень - ибо неприятна ему молитва - и бубнит оттуда, и бубнит, и уговаривает! С крестом бегал Антоний за настырными; известно: от креста бесу - смерть... Но юркие уродцы ускользают, и не дают прихлопнуть себя крестом, и смеются обидно. Один был особенно назойлив - с козлиной головой и огромными глазами. Ни на миг не отстанет, и путается в ногах, и цепляется за одежду... Плюет, плюет в него Антоний, но лишь утрется противный мохнатой лапою своей, и опять за старое. Бывало, до того исплюется Антоний, что во рту пересохнет, и нечем больше плевать.

А какое паскудство богопротивное ночью творили хитрые бесы! Оставят его, дождутся, пока уснет, а потом возьмут и возложат руку его на срамную плоть. Очнется Антоний ото сна - как кипарис вздымается плоть его; и как креститься Антонию опоганенной рукой? Взял он правую руку свою, обжёг огнем, чтобы просыпаться от боли, лишь только бесы возьмутся за нее. А потом придумал зарываться в песок по самую грудь; так и спал, свесив голову. А со временем решился и... отрезал уд свой на три четверти. Думал: если угоден я Господу, не даст Господь большой боли." Боли не было!!! Кровь быстро свернулась, рана покрылась коркой, и терпеть боль приходилось лишь короткое время, когда нужно было мочиться. Года через два все зажило, с Божьей помощью. А на бесов Антоний перестал обращать внимание, и отступились они. Но был день, когда явился С А М, застав Антония врасплох. Вырыл Антоний ямку в песке, и сидел над ней по нужде, не прерывая молитвы своей. Тут и возник царь преисподней. "А!" - сказал он. "Теперь ты мой! Ведь ты - великий грешник: одновременно ты испускаешь и молитву, и испражнения!" Растерялся было Антоний, но Господь подсказал ему, что ответить. "Что-ж", - сказал Антоний. "Ты прав. Однако молитва моя предназначена Богу и возносится к небу, а испражнения - свергаются вниз. Так и быть: то, что падает вниз - можешь забрать себе". Изумился лукавый и исчез.

Лет от пятнадцати до двадцати прожил так Антоний: в непрестанной молитве и укрощении бренной плоти своей; точно не мог вспомнить он, ибо не отмечал годы свои. Приходили из окрестных деревень, чтобы коснуться края одежды его; и детей приводили с собой, дабы осенил он их крестом. Пришел почтенный человек, именем Афанасий, епископ; на просьбу Антония благословить ответил: "Не тебе у меня, но мне у тебя просить благословения!" Сказал: "Во всех церквах, во всех землях узнают о тебе, и будут поминать тебя в молитвах своих." Антоний в кровь тогда расчесал все коросты на теле своём, чтобы за болью не думать об этом, ибо боялся гордынею согрешить.

И стали приходить еще люди, и селиться в пустыне. И собралось в окрестностях до пяти человек. И во сне явился Антонию Господь Иисус Христос; и сказал: "Выйди из затвора, и учи последователей твоих, ибо это - стадо Мое." И учил Антоний стойкости и подвигу, и умерщвлению плоти, и борьбе с соблазнами и искушениями мирскими; и найти ту пищу, что посылает Господь. И почил Антоний в благости и с улыбкой на устах: Господь забрал душу его к себе.

... А спустя короткое время Пахомий Великий, вдохновленный опытом Антония, создал первый монастырь и монашеский устав, легший в основу всех последующих монастырских уставов.

ГЛАВА 6.

- Ты знаешь, Учитель...- сказал Константин. Ты знаешь, мудрый Учитель, в последнее время - будто другими глазами смотрю на мир я! И удивляюсь я: как же раньше не видел я того, что очевидно? Ведь все - перед глазами; и во всем нахожу я подтверждение словам твоим... Во всем, учитель! И что бы ни происходило рядом со мною, куда бы ни обращал я взор свой - обязательно вспомню слова твои; и вновь удивлюсь: как очевидно все, и просто! ... А сейчас, когда я шел к тебе - покинул я интересный спор. Патриции собрались у отца моего; и знаешь, о чем говорят они? Они говорят: "Свободный работник, нанятый за плату, делает втрое больше и лучше, нежели раб. И чем кормить раба, и содержать его, выгоднее плату отдать свободному работнику". И вновь вспомнил я слова твои о том, что путь - важнее цели, и подумал: вот люди эти думают о выгоде своей, и лишь в выгоде своей цель их; но если освободят раба они во исполнение цели своей, то сделают благое в Любви, даже и не подозревая об этом!

Весел был Константин, и энергичен, и задором сверкали глаза его. И возлегли мы на ложа свои, и омыли руки, и вкусили щедрых даров Нептуна. И принесли фрукты, и вечер благоухал тысячей ароматов, и была беседа.

БЕСЕДА ШЕСТАЯ

- Я подумал, учитель: бывает, сделают люди благое в Любви, и не подозревают об этом. И какая разница, какова была цель их? И подумал я, учитель: Любовь сама находит пути себе в этом мире! - сказал Константин.

- Ты прав, мальчик - бывает и так. Бывает и так, но я скажу тебе: в этом мире - Любовь НИЧТО без человека. Ибо лишь человек делает; но делает либо в Любви, либо заграждая путь ей. Порой граница - зыбка и незаметна; порой походя сделает человек против Любви, хотя с легкостью и без труда мог бы достичь суетных целей своих и без этого. И это есть - бездумность; и лень Разума это есть, и Разума сон... Скажу я тебе: в этом мире - нет ничего сильнее Разума человеческого, и Разум человеческий строит мир этот. Свободен Разум - и любыми путями придет он к Любви, и неизбежно это. Но если Догма властвует в нем - никакие резоны не способны бороться с нею, пока не сломает человек Догму в проявлении Божественной сущности его! О рабах сказал ты... Гость отца твоего свободен в этом, и волен он судить: "выгодно, не выгодно..." И волен он - иметь раба, или не иметь... Но вот - тяжелый гвоздь вбит в разум иудейский многие века, ЗАКОНОМ вбит он; и написано в писаниях их: "Корм, палка и бремя - для осла; хлеб, наказание и дело - для раба." И написано: "Ярмо и ремень - для вола, а для лукавого раба - узы и раны." И уверен он: Б о г о м определено такое положение вещей; и ему ли менять его, если он и есть - р а б Б о ж и й?!! И в силах разве он изменить что-либо, если принял, и примирился, и приучен, что Божье дело в этом мире - власть?

..."Все в руках Божьих", говорят они... Рабы, нищие духом и ленивые разумом своим!!! На Бога переложили они ответственность за мир этот, лишь бы не напрягать себя трудом, и промысла Сына Божьего не принять на плечи свои! И Диавола выдумали с демонами его, лишь бы не принять ответственности за мир свой! Ничтожества, заблудшие в слепоте своей; рабы слабости и рабы лжи! "Все в руках Божьих", говорят они. Ложь, мальчик мой. И я говорю тебе: все в руках твоих, ибо это - т в о й мир!!! И я повторяю тебе, мальчик: не унизит Бог тебя вмешательством своим, ибо безгранично верит в тебя. И Путь твой - Надежда Его; и тысячу раз обманешь ты надежду Его - но не умалится вера Его в тебя; ибо ты не знаешь себя, но Бог Знает тебя. И Вера Его - образец есть для веры твоей в свою силу; ибо разве ты не Подобный Ему Сын Его? И я говорю тебе, мальчик: все в руках твоих! И я говорю тебе: тысячу раз разочаруешься, и тысячу раз ошибёшься ты, но не позволь унынию утвердиться в душе твоей, и тысячу раз начни сначала. И будет так и в большом, и в малом - и не избегнуть тебе успеха, и не избегнуть тебе гордости победителя!

Будет в жизни этой, и несчастье обрушится на тебя, и горе черными стенами встанет округ души твоей; и не будет радости в днях твоих, но лишь одна печаль. И в муках будет на части разрываться душа твоя; но знай: ты пройдешь и через это, и ты - победишь. Ибо нет ничего под этим небом, что было бы способно превозмочь несокрушимую Силу твою, равную Силе Отца твоего, Бога твоего. Нелегок Путь человеческий, и ни одному не пропорхать птичкой беззаботною, не зная печали, до конца дней своих, если блага хочет Пути своему. Нелегок труд твой, но достойным будет отдых. Будут беды, и печали, и страдания - но все пройдет, и окончишь ты Шаг свой. И в усталости упадёшь на грудь Отца твоего, и обнимет Он тебя, и коснется губами чела твоего, и всю Великую Любовь Его изольет на тебя, Сына своего, и вмиг отступят страданья твои. И как ребёнок забывает боль свою на руках у матери своей, так и ты успокоишься в объятиях Бога твоего; и сколько бы ни было горестей в жизни твоей - все померкнет в объятиях Любящего Отца твоего. Увидишь, что рядом те, кого терял ты в жизни этой, о ком скорбел и плакал ты; осознаешь себя и Бога своего; поймешь величие Пути своего и всю радость Пути своего поймешь ты; и успокоишься. И это - неизбежно, и ничто не заградит этого от тебя, ибо из этой жизни - лишь один путь у тебя. В Бога! И это - неизбежно; но не торопи гарантированого, мальчик мой!!! Будет черный день, и скажешь ты: "Не хочу жить я; и нет больше сил у меня, чтобы жить!" И скажешь ты: "Прерву я жизнь свою, ибо в тягость мне она; и не в силах я вынести все беды мои!"

... Ты слаб, Человек? Ты сдался, Человек? Ты сдался, Исполин Могучий, Равный Богу в Силе Его? Ты сдался...

Что-ж, пусть так; никто не судит тебя. Лишь ты один - властелин жизни своей; и свободен ты в Выборе своем... Но подожди лишь один день, лишь один - единственный день! Ведь ты уже решил; и какая разница тебе - сегодня, или завтра? И что может испугать тебя в этот день, если уже решил ты?!! Разве новые беды, новые страдания? Разве позор и бесчестие? Разве злые люди - заблудшие в слепоте братья твои? Глупцы; они не знают, что ты уже решил; и более нет ничего страшного для тебя в этом мире, ибо ты уже занёс ногу свою за пределы его... Лишь один день, Человек!!! ...И пройдет день, и пройдет ночь, и наступит новый день. Но куда спешить тебе? Ведь ты уже решил; и какая разница тебе - сегодня, или завтра? И что мешает тебе подождать один день - всего только один день? ...И еще день пройдёт, и еще... И пройдут дни; и пройдёт - время. И увидишь ты вдруг: Сила твоя победила слабость твою!!! Не знаешь ты Силы своей; не понимаешь ты всей Силы твоей; и не говори, что нет у тебя сил. Т ы л ж ё ш ь!!! Увидишь ты: Сила твоя победила слабость твою: и померкли беды твои, и все - прошло, и нашёлся выход из безвыходного; и с виноватой улыбкой вспомнишь ты слабость свою, и скажешь: "Нелёгок путь мой, но я - сильнее, ибо во мне - Сила Бога моего!" Иди, мальчик, падай - и поднимайся, и опять иди; и до конца идти тебе! И сделаешь Шаг свой, и вернёшься в Бога своего, и Осознаешь, и вспомнишь - что доброй волею своей выбрал ты Путь этот. И огорчение постигнет тебя, если не смог ты в слабости своей до конца испить чашу эту. И Бог твой огорчится вместе с тобой; и стыдно будет тебе за огорчение Его, ибо разве не ты - Надежда Его, всесильный Сын Его? И знай, мальчик мой: как бы ни были тяжелы ошибки твои, как бы ни были чудовищны ошибки твои - никогда не поздно обратиться тебе к Любви, на благо это тебе и Пути твоему. Пока ты в этой жизни - всё в руках твоих! Непоправимы ошибки твои и необратимо содеянное? Не избежать тебе суда своего. Но пока ты в этой жизни, ты можешь смягчить его; так смягчи же его!!! Меньше страданий примет за тебя Отец твой, меньше страданий испытает Совесть твоя; и быстрее излечишь ты душу свою, прежде чем решишься на новый Шаг. И знай, мальчик мой: нет неизгладимого, и неискупаемого нет! Ты неуничтожим, ибо вечен Бог, и ты вечен в Боге своем. Все загладишь, и все искупишь в бесконечности Пути твоего. Бескрайнее впереди; и как бы ни было - все равно придешь ты к Любви. Муки испытаешь за ошибки свои, но пройдёт и это, и очистишься, и воспрянешь, и выполнишь дело своё! И не избегнуть тебе - придёшь к радости, и к счастью, и в гордости великой петь будет душа твоя.

...Но посмотри, мальчик: вот раскалённые уголья источают жар; возьмешь в руку свою, и сожмёшь в кулаке, и ранишь руку свою, и боль и мучение испытаешь от ожога. Но разве не заживают раны и не проходит боль? Так возьми же жар в руку свою, Константин - что тебе с этого? Ведь все равно все пройдёт, и заживёт рана твоя!

"Нет", - скажешь ты. "Разве я болен разумом своим? Ради чего страдать мне от ран, если можно обойтись без них? Зачем ждать окончания боли, когда можно избежать ее? Разве глупец я, чтобы просто так, от скуки, жечь пламенем руку свою?" И я скажу тебе, мальчик мой: зачем же уповать на искупление ошибки своей, когда можно не делать против Любви?!! Ведь не составляет это никакого труда... Разве глуп ты; разве болен ты разумом своим?

Не я взываю к тебе, но Бог твой в заботе о тебе взывает устами моими: открой Любовь в себе! Всему - своё назначение; и разве пристало льву высиживать яйца? Разве пристало птице небесной ползать, аки гаду ползучему? Разве пристало Подобному Богу Сыну Божьему делать против Любви? ...Все усложнит себе человек в слепоте своей, если не откроет Любовь в себе. Все усложнит он; и сделает из нити - запутанный клубок! Но с Любовью - все просто могучему Сыну Божьему, и нет преград Силе его. Добро и Зло враждуют в душе его, но меркнет перед Любовью противоречие их, и теряет смысл оно, когда через Любовь смотрит человек на Путь свой! И нет для него худого, и греха нет... Вот скажи мне, Константин. Допустим... ... зависть. Зависть, это есть - зло?

- Зависть?.. Да, учитель. Зависть - есть зло.

- Да, мальчик мой... ...Вот человек смотрит на соседа своего и видит: дом его - полная чаша, тучен скот его и колосист хлеб его, и радость - в семье его. И думает человек: "У меня - всё хуже, и лишён я блага, какое имеет сосед мой!" И поселится зависть в душе его. И озлобится он, и огнём сожжёт ниву соседа - и лишится хлеба сосед его; и отравит он скот соседа - и в болезнях падёт скот соседа его; и сплетни распустит он о жене соседа - и лишится радости дом соседа его. И скажет человек: "Вот теперь - некому завидовать мне, ибо у соседа моего - н е л у ч ш е, чем у меня!" Против Любви сделал он, и зло породила зависть его. Но вот - другой человек. В благе живет сосед его, и поселилась зависть в душе человека этого. Но сел он, и думал, и искал пути, и - разве не обрящет ищущий? Разумом своим создал он благо себе, как у соседа его! И сказал человек: "Вот теперь - некому завидовать мне, ибо у меня - н е х у ж е, чем у соседа моего!" Скажи, мальчик: что злого видишь ты в зависти его? Может быть, ты скажешь, что о двух разных завистях рассказал я тебе? Нет, мальчик мой. Зависть - она зависть и есть; и одна зависть была у человеков этих. Но один - забыл о Любви; у другого же и то, что злом назвал ты, под сенью Любви обратилось благом. И что плохого может изойти от Человека, если не сделает он против Любви?

И любое чувство, любой порыв души человеческой не породит зла, если Любовь на троне в душе этой. И любое чувство, любой порыв души человеческой нельзя вырвать из сложного переплетения всех сторон сущности человеческой, и судить отдельно, и сказать: "Зло есть это", или "это есть добро". Вынь кирпич из стены дворца, и покажи мудрейшему из мудрых, и пусть скажет он, глядя на один-единственный кирпич: красив ли дворец этот? Велик ли дворец этот? Ничего не скажет он тебе, Константин! Но человек - много сложнее дворца, мальчик мой. Человек - есть сложнейшее и величайшее, ибо подобен Богу своему! Не спеши судить брата своего; подумай: разве ты знаешь его?! Наивный; хоть всю жизнь проживи бок о бок с человеком, не постигнешь его до конца! Ты даже и себя не знаешь, тебе ли судить о брате своем?

Ошибаешься ты, если думаешь, что знаешь себя. Лишь в этой жизни видишь ты себя - мгновенного, но Настоящий Ты - сокрыт от тебя; и лишь вернувшись в Бога своего осознаешь ты себя. И будет в этой жизни - вдруг необъяснимо и неожиданно проявится в тебе нечто, ранее не ведомое и незнакомое, и в удивлении округлишь ты глаза свои, и вопросишь в недоумении: "Откуда это во мне?!" И не постигнешь, и не ответишь, что это: проблеск ли Свободного Разума твоего, неосознанная ли вспышка богоподобной Силы твоей, или невольный, случайный прорыв великого опыта Тебя Настоящего? И скажу я тебе, мальчик мой: выбери любое из трех, или все вместе выбери - не многим ошибёшься, ибо - взаимосвязано, и все это - в тебе; но не постичь тебе, и не осмыслить себя, пока не вернешься в Бога своего. И будет в жизни этой, когда тридцать резонов, и ещё три, скажут тебе: "шагни вправо". И занесёшь ты ногу свою, но замешкаешься вдруг, и влево сделаешь шаг ногою своей! И удивишься, и спросишь: "Почему я сделал это? Ведь против логики был шаг этот; и все знания мои указывали не влево, но - направо!" И пройдёт время, и еще более удивишься ты, когда узнаешь, что верно сделал ты - ибо есть тридцать четвертый резон, затмевающий тридцать три. Но не догадывался ты, и не знал о нём, когда делал; и вопросишь ты: "Что направило меня? Небо?.. Боги?.. Провидение?.." Я скажу тебе, юноша: это малая искорка Тебя Настоящего просочилась в жизнь эту. Ты Настоящий - знающий Бога и знающий себя - дремлешь, пока течёт жизнь эта; спит память твоя, вобравшая всё трудомыслие и весь опыт всех жизней твоих; но пробудишься - вернувшись в Бога своего. Лишь малая частичка твоя бодрствует в этой жизни; и это во исполнение Пути твоего. Ибо не ищет видящий, но берет, что видит; а твой Путь - Поиск есть! И ищешь ты, и Бог совершенствуется через Поиск твой, и ты - совершенствуешься в Боге своём... И свершается Путь, и свершается Время, и передаётся от отцов - детям; и завтра малая частичка тебя в этом мире будет сильнее всего тебя, каков сегодня в Боге ты! Лишь трудись разумом своим, береги свободу его; не останавливайся, споткнувшись о Догму; и не делай противного сущности своей! Не делай - против Любви. Ищи решение Добра и Зла, и мысли, и постигай; постигай мир свой, и себя постигай, и брата своего, но помни - не постичь до конца; и не суди того, что непостижимо!

Возлюби брата твоего приняв таким, каков есть он. Нет совершенства, несовершенен даже Бог твой, и ты несовершенен - так не требуй же совершенства от брата своего!!! Ты увидел Бога в себе, и Любовь открыл в себе? Так поделись с братом своим! Опечалься, узрев заблуждение брата твоего, ведь и Бог печалится о нём; а ты - не подобный ли Богу Сын Его? Опечалься, и помоги брату своему, ибо Бог - не может ему помочь: честен Бог и свято блюдет Свободу Выбора человеческого. Но ты - не связан в своей Любви; и через общение с братьями твоими пришел ты в мир этот решать предназначение свое; так помоги же брату твоему, который - слаб!

...В темноте заблудился брат твой, и горе и страдание несёт он людям делами своими? Значит, рано ему в о 6 щ е н и и вершить Путь свой: пусть разберется сначала в самом себе. Огради людей от дел его!!! ...Но - не суди. Что есть пчелиный укус идущему на эшафот? Что есть твой суд для брата твоего, если е г о суд ждёт его в Осознании его? Не сотрясай воздух; не сделаешь блага, но втрое большее зло породишь, если позволишь гневу верх взять в душе твоей.

Вот - алжирская болезнь, когда тело покрывается язвами; и заразится тот, кто коснётся больного, или обмоется с ним в одних водах. Опасение здоровым; и обяжут его звонить в колокольчик, и повязать голову красным, коли пойдет куда - чтобы сторонились его; и не пустят его в города; но разве судят его, проклинают? Разве накажут его? Помни: б о л е н заблудший брат твой, забывший о Любви. Но ты - с Любовью? Не наказать тебе брата твоего, ибо он сам накажет себя; но - помочь. В силах ты? Открой глаза заблудшего брата своего, помоги ему в этой жизни осознать заблуждение его - пусть успеет смягчить он суд свой! И помни: Разуму - не навяжешь мечом; но лишь с Любовью достучишься до всякого сердца.

И не в махании мечом истинная сила - но в помощи слабому. Вот гладиатор, первый среди бойцов; но чем гордится он? Тем, что одним ударом может убить брата своего? Но и сорвавшийся с горы камень, лишенный разума, может убить даже буйвола. Гордится он силою тела своего? Но человек - есть Разум; и это тело - лишь временное пристанище его! И чем бы гордился он, если бы не это тело было избрано для человека в этом мире, но тело навозной мухи? Тем, что проворнее других пожирает он дерьмо?..

Бог твой - есть Великий Разум; и ты - есть подобный Ему Разум бестелесный; а тело твое - лишь инструмент для промысла твоего в этом мире, что создан из тверди. Помни о теле своем, заботься о здоровье его и красоте его - ибо это есть дом твой в этом мире. Разве глупый скот ты, которому приятно жить в хлеву? Но помни: не в теле доблесть твоя, а в разуме. Не в теле Сила твоя, но - в Разуме! Можешь иметь красивый дом? Не отказывайся, ибо - глупо... Но не печалься, если лишён ты добротного тела или немощен в болезнях своих. Не печалься, ибо - бескрайнее впереди; и много будет тел у тебя. Но беспокойся, если ленив ты и немощен разумом своим! Помни: Сила твоя - в разуме, и без разума нет тебе успеха. Богу твоему не нужно тела, и не нужно рук, чтобы в сущее воплотить мысль свою. Но лишь захочет Он - и явью станет мысль Его, и одним лишь словом создаст, что пожелает! И ты - равен Богу в силе своей, юноша. Открой лишь ее, и захочешь - и Луна остановит бег свой по небу! Восхощешь успеха - и не избегнуть тебе его; открой лишь Бога в себе! Пусть Любовь твоя будет не меньше, чем Любовь Отца твоего; пусть Вера твоя будет не меньше; и вот - уже нет преград для Силы твоей! Мысль твоя - лёгкое дуновение; но соедини с Верою ее - и это есть Сила великая! Соедини с Верою - и мыслью сотворишь, что ни пожелаешь. Хочешь, чтобы стена рухнула от удара твоего? Верь непоколебимо, что рухнет она, и будет так. Но лишь чуть-чуть дрогнешь верою своей, и в кровь разобьешь ты руку свою. Восхощешь успеха - не избегнуть тебе его, лишь верь в силу свою; верь - непоколебимо, как Отец твой Верит! Но склонишься перед неудачею, и согнешься от беды, и слабость пустишь в сердце свое - и не одна беда, но десятки бед выстроятся к тебе чередою. По вере своей получишь ты, мальчик мой. Помни, что ты - Равный Богу Сын Его, и нет для тебя недоступного! Знай: кроме Бога - нет ничего, что силою своей могло бы сравниться с тобой, ибо - от Бога Сила твоя.

Но молод человек в этом мире, и лишь начинает постигать он Силу свою. И творит - беспорядочно, и не осознавая; и породит безобразное разумом своим, и скажет: "Диавол показал лице свое." И породит необычайное разумом своим, и скажет: "Бог явил чудо!" И невдомек ему, что сам творит он, ибо подобен Отцу своему; и своих же творений трепещет он в неведении своем! Некого трепетать тебе, мальчик мой - помни об этом. Нечего трепетать тебе, ибо что способно причинить тебе вред? Ведь Б О Г В Т Е Б Е!!! Пусть предстанет перед тобою ужасное, и рогатое, и огнедышащее, и сотрясающее громом твердь земную, и зарычит, и закричит громким голосом: "Я - Диавол есть!!! Убойся меня!!!" Рассмейся в наивное рыло ему, и ответь: "Нет ничего, достойного внимания моего, кроме Бога и Человека; а ты - порождение глупцов, объятых страхом в глупости своей. Что орёшь ты, зловонный козлище? Пади ниц перед Равным Богу; будешь ковриком, о который вытираю я сандалии свои!" Пусть предстанет перед тобою прекрасное, и белокрылое, источающее сияние; и засверкает очами, и скажет: "Я есть Ангел Господень! Прогневил ты Господа своего, и я принес кару тебе!" Рассмейся в сияющее лице его, и ответь: "Нет у меня господина, но есть Отец Любящий, который не знает гнева и не карает, ибо Любит меня; а ты - порождение глупцов, объятых страхом в глупости своей. Что лжёшь ты, смазливая кукла? Пади ниц перед Равным Богу; ощипаю я крылья твои и набью подушки свои!" ...Но поверишь, и пустишь страх в душу свою - и получишь по вере своей.

Беда - порождение страха, мальчик мой. Но откроешь Бога в себе - и нет для тебя страха! Откроешь в себе Любовь - и нет греха для тебя, и запрета нет! В красоте обустраивай мир свой, и в радости живи, и в веселии; пусть яркими будут одежды твои и радуют глаз, и пусть улыбка привычна будет на лице твоем. Придет горе - стой, и не сгибайся. Захочешь плакать - плачь, и не стыдись слёз своих; и знай - еще сильнее станешь от искренних слёз! Не откажи в удовольствии ни телу своему, ни душе своей - но не делай против Любви; и не причини боли. Радость дай близким твоим, и дальним дай радость - и втрое больше получишь радости от того, что дал им! Трудись, ищи, твори без преград, ибо ты - Творец и Сын Творца, подобный Ему; и лишь Любви твоей судить о творении твоем в Свободном Выборе Свободного Разума твоего! Сто путей открой себе, но не печалься о недоступном, ибо - бескрайнее впереди; и нет ничего, что не предстояло бы испытать тебе в бесконечности дороги твоей. Но знай: постигнешь Силу свою - не будет для тебя недоступного! И не бойся ничего - ибо любые горести твои с лихвой окупятся радостью, и любые ошибки искупишь и очистишься; и неизбежна - победа твоя; и неотделим ты от Бога - а Бог есть Счастье; и нет для тебя неудачи в бесконечности Пути твоего, и смерти нет для тебя!!!

- Прекрасно это, учитель... И радует, и наполняет силой... О смерти думал я. Прости, учитель, но думал я: никто не вернулся после смерти, никто не подтвердил; и как можно знать наверняка? Не обижайся, учитель, но ты ведь сам говорил, что сомнение - благо есть для Свободного Разума...

- Много истин было у людей, и много богов. Но не было ни одной истины, и нет, чтобы лишь этим миром ограничивала жизнь человеческую. Что это, мальчик? Разве в страхе перед смертью отвергает смерть человек? Нет, Константин; горд человек и презирает страх... Но посмотри в себя - не увидишь ли ты ответа? Доказательства нужны тебе? Не ищи их, озираясь вокруг. Но посмотри в с а м о г о с е б я - не найдёшь ли ты в себе доказательств? И кому поверишь ты более, нежели чем самому себе?!! ...Много тварей живых на земле, но лишь один человек знает, что однажды он умрет. Лишь одному человеку известно это; лишь он один с ранних лет, с младых ногтей своих понимает, что окончится для него жизнь эта; и неизбежно это. Но разве испытывает он уныние от этого? Разве ходит в печали, ожидая смерть свою? Случится, сядет, и подумает: "Зачем жить, и зачем - стремиться к чему-то? Ведь всё равно - умирать, и один конец!" Подумает так, и усмехнется, и встанет, и пойдёт делать дела свои, отмахнувшись от мысли этой! И спокоен он, и живет в заботах; и даже на смертном одре, предчувствуя скорую смерть, не оставляет забот своих! Ибо в самой глубине души своей, самыми глубокими и сокрытыми чувствами своими чувствует: нет смерти для него! Может он говорить: "Тьма после смерти, и нет ничего; и вот - зарезали овна ножом, и съели мясо его, и ничего не осталось после него! Так и человек: умрет, и ничего не останется; и нет ни души, ни духа; и смерть есть - конец!" Так может говорить он другим, бахвалясь бесшабашностью своей; но в самой глубине души своей, там, где полностью честен он перед самим собою - не верит этому, ибо чувствует: нет смерти для него!!! С закрытыми глазами приходит человек в мир этот, но это чувство - оставлено ему, ибо не смог бы он вершить промысел свой в унынии перед смертью. И это - глубинное; и много в тебе глубинного, которое есть - нить, связывающая тебя в этой жизни с Тобой Настоящим, Знающим и Помнящим. И нащупаешь нить эту, и научишься слышать глубинное - и сто- кратно усилишь веру свою; и обретёшь Веру свою! Не знание, мальчик мой, ибо не ищет знающий; но - Веру. А обретя Веру - постигнешь Силу свою, ибо с Верой и сама мысль твоя обратится в Силу Великую! Не заглуши глубинного в себе чувствами кричащими: гневом, и злостью, и раздражением. Испытай их, и познай, но познав - отринь. И чистым будет Разум твой - и услышишь глубинное; но лишь Любовью очистишь ты Разум свой! И все - просто; и вновь - всё сходится в Любви. И в десятый раз говорю я тебе: Открой Любовь в себе!!! Откроешь Любовь - и не избегнуть тебе успеха. Но сделаешь против любви - и умалится Сила твоя; забудешь о Любви - и слаб станешь, аки травинка малая! За злостью, за гневом, за насилием прятать будешь слабость свою - но подобен будешь волу, бьющемуся в судорогах; видел ли ты умирающего в судорогах вола? Сильно бьет он ногами своими, но все - по воздуху; и как бы ни бился он - не встать ему на ноги, ибо - слаб! И разве напугаешь ты сильного громким криком своим и брызганием слюною? Как склонившийся в безветрие лист поникнешь ты под спокойным взором его. От бессилия гнев твой!!! И убьешь в гневе, и скажешь: "Я сильнее его, ибо уничтожил его!" Слепец; не возвысился ты, но пал перед ним. И соединившись с ним в Боге, получишь ты от него то, чего нет обиднее для Гордого Сына Божьего. Жалость получишь ты. Жалость к слабому неудачнику!!!

...Будь силён, мальчик мой. Будь силен, как Отец твой силен! Но не спутай истинной силы с агрессивностью ничтожеств. Хочешь, чтобы боялись тебя и трепетали братья твои? Значит - время тебе озаботиться и обеспокоиться; значит - слаб ты и немощен в бессилии своем, если хочешь этого! Смотри, не напугай сам себя; даже и великие цари, наводившие ужас жестокостью своей, кончали жизнь свою трясущимися ничтожествами, боящимися собственной тени! И как думаешь ты: что ждало их в Осознании их?.. Обеспокойся; и подумай: не разыскать ли тебе Любовь в душе своей, не дать ли ей волю? Открой Любовь; и дай ей трон, и дай ей трибуну, и тихий шёпот Любви слушай, но не громкие вопли гнева, и злобы, и ненависти! Нет другого пути к Силе, мальчик мой, а в слабости - не решить тебе предназначения своего; и печаль великую, и слезы поражения примешь ты в Осознании своём. Не знаешь ты обиды на самого себя; поверь, мальчик - нет боли сильнее для души твоей! Не стремись же к боли; или глуп ты разумом своим?!! ...Не стремись к боли, но не закрой для волнения души своей; знай: кто не плакал в дни свои - зря пришёл в мир этот...

Есть каждодневный Выбор твой; и каждый миг выбираешь ты: куда ступить ногою своей, и как сказать, и что сделать. Не держи Любовь в карманах пояса своего, чтобы не пришлось искать тебе; но в раскрытой ладони держи перед глазами твоими. И десять раз на дню, и двадцать раз и злость, и досада, и раздражение попросят: "Открой нам! Дай нам власть!" Не нужно труда тебе, чтобы отринуть. И не говори, что так велика неправота братьев твоих, что нет сил твоих сдержать гнев твой. Ты лжёшь!!! Не нужно труда тебе - в один миг справишься с этим, и скажешь: " О, мир! Как ты назойлив... Тебе ли поколебать Равного Богу? Не больше шансов у тебя, чем у пукнувшей мыши!" ...Вот - могучий лев греется на солнце, и назойливая муха не отстанет от него, и не успокоится в настырности своей. Но лишь лениво подёргивает ухом сильное животное. И разве вскакивает он, и бегает за мухой, сотрясая окрестности оглушительным рыком своим? Мух - тьмы; и лишь напрасно растратил бы он силу свою, но не избавил бы от них саванны своей. Ты - несоизмеримо больше льва, ибо Равный Богу Сын Его; и сила горной лавины - ничто перед Силой твоей!!! Тебе ли рыком рыкать на сонм назойливых мух, имя которому - суета?!! Оставь Д Л Я С Е Б Я рык свой; пригодится тебе, ибо будет час - когда самого себя предстоит победить тебе для блага Пути твоего, вот когда понадобится тебе ярость твоя! ...В суете же - помни, что каждым словом, каждим жестом, каждым малым поступком своим ты созидаешь мир этот, созидаешь братьев твоих, самого себя созидаешь, и Бога твоего созидаешь ты... Раздражает тебя брат твой, ибо мыслит не так, как ты? Очнись, ты не прав! Свободен Разум его, как и твой Разум; и нет права у тебя на Последнюю Истину, ибо и Последней Истины нет - вечен Бог и вечен ты в Боге своем! Но если видишь, что о Любви забыл брат твой - не отвернись, и не пройди мимо: кто поможет ему в заблуждении его, если не ты? Не озлобляйся, ибо злоба - слабость твоя, и не приимет брат твой слова, сказанного в слабости. Ибо в себе самом - более всего презирает слабость брат твой; и не поставит слабости рядом с правдой в Разуме своем! С Любовью скажи ему, с Любовью и тревогой за него; ибо и Бог твой - в Любви и тревоге за Человека, а ты - не Подобный ли Ему Сын Его? Неизбежно примет брат твой слово твоё к сердцу; если слово твоё - в Любви. Пусть не признается он, ибо горд, как и сам ты горд, мальчик мой; но примет - неизбежно, и не будет обиды в душе его, если в Любви слово твоё! Делай - как Бог, мальчик мой; будь - как Бог в Выборе своем; как Бог смотри на братьев своих и как Бог люби их. Ибо Бог - в тебе, и ты - часть Его, и Подобен, и Равен, и Любимый Сын Его, и Надежда Его, и Вера!

...Малый круг мягкого мерцающего света от потрескивающих масляных светильников - вот наш с Константином мир на эти часы; и мы в центре мира сего - слушающий и говорящий. Говорящий - размеренно и неторопливо, и взвешивающий каждое слово, каждую интонацию; слушающий - жадно и напряженно, с блеском в глазах и сложной смесью чувств на юном открытом лице, выражающем то восторг - то озабоченность; то задумчивость - то радость... За кругом света - тьма. И кажется мне: пустота и безмолвие за этим кругом, и нет ничего, и само время остановилось за кругом этим... Слушай, тьма: придёт час, взойдёт Солнце. ...Кто сказал?

Я . ГОСПОДЬ . Равный Богу Сын Божий.

* * *

Каппадокия, год двести девяносто

седьмой от Рождества Христова.

Мисаил был насуплен и хмур, глаза его метали молнии из-под сведенных к переносице бровей. Молча возвышался он над притихшими прихожанами, обводя их тяжёлым взглядом. Люди опустили головы, чувствуя гнев пастыря, и лишь изредка украдкой поглядывали на него, ожидая развязки. Чихнул ребенок в звенящей тишине, испуганная мать дернула его за руку, зашикала на него, съежившись под остановившемся на ней свинцовым взором Мисаила. Старец выдержал еще паузу и заговорил:

- Что слышу я?!! - и недоумение, и горечь, и крайняя степень возмущения звучали в его сильном, густом голосе. - Что слышу я, братие и сестры? Чем заслужил я, чтобы на старости лет своих оскорбить слух свой сатанинскими словесами?!! Несчастные! Не о вашем ли спасении радею я?!! Не за ваши ли души я страдаю? ...Не за твою ли душу, пекарь Зосима Побыток с Гусиной улицы?!! - указующий перст Мисаила обличающе нацелился в тщедушного безбородого человека, который разом сник и задрожал коленями. Вздох облегчения прошелестел по залу. Стоящие рядом с Побытком тихонечко отодвигались, вокруг пекаря образовалось пустое пространство.

- Разве хочешь погубить ты душу свою, Зосима? Разве хочешь погубить души детей своих? - продолжал пастырь. - Братие!!! В сети дьявола попал человек этот. Третьего дня в своем доме говорил несчастный противные слова, накликая погибель свою. Куда идёшь ты, Зосима? К погибели идешь ты! Ты думал, не узнает никто слов твоих? От Бога надеялся ты спрятать слова твои, пекарь? Ты забыл разве, что не скрыть тебе от Бога ничего? Ты забыл разве, что Богом поставлен я пастырем над тобою? Думал ты, что не узнаю я слов твоих? Несчастный!!! - Мисаил тяжело дышал, ноздри его раздувались, и сам собою задёргался левый глаз - ох, велик гнев пастыря! Пекарь же охнул, всхлипнул и опустился на колени.

- Господи! - Мисаил поднял голову и широко, размашисто перекрестился. - Прости мне, Господи, что повторяю мерзкие слова! ...Знаете, братие, что говорил сей ничтожный? "Разве Иисус - единственный путь к Богу?" - так говорил он домашним своим!!! - "Разве не достаточно мне жить праведно и не грешить перед Богом? А если не знает человек Иисуса Христа, ибо никто не рассказал ему, но добрый он человек, живет праведно и не делает зла, разве допустит Господь, чтобы попал в ад человек этот? Почему же лишь в Христе спасение?" - так говорил он!!!

Собравшиеся люди укоризненно качали головами, осуждающий ропот волною прокатился по толпе. Женщины, в испуге округлив глаза, прижимали ладошки к губам своим; многие крестились. Мисаил же внезапно успокоился. Мучительно простонал, сжав пальцами виски свои, как будто от головной боли; с силой провел ладонями по лицу. И вот уже нет ни гнева, ни возмущения в глазах старца, но только смертельная усталость. И голос его не звенел больше, но тихо и устало зазвучал, заставив умолкнуть осуждающее бормотание сотни людей.

- ...Что же ты, сын мой? Разве не приобщился ты таинств, окрестясь водою? Разве не причащался ты плотью и кровью Христовой? Или не крепка вера твоя? Какой червь проник в нестойкую душу твою, Зосима? Глупый, глупый ты, глупый человек! Мотылек, летящий на огонь... Скажи мне, Зосима: разве не свят Бог? ...Отвечай!

- Свя-ат, отче... - проблеял Зосима.

- Разве не справедлив Он, скажи мне, Зосима?

- Справедли-и-ив...

- Так как же святой, праведный и справедливый Бог допустит до себя грешника, скажи мне, Зосима? Ты думаешь, Бог простит тебя за беззлобность твою... Но кто заплатит за прощение это?!! Ты, пекарь, простишь ли работника своего, если опрокинет он квашню твою и выльет наземь тесто твое? Да, ты можешь простить его. Но если скажешь ты: "Прощаю тебя, и не взыщу с тебя" - КТО ЗАПЛАТИТ ТЕБЕ ЗА ТЕСТО ?!! Ты сам оплатишь прощение свое, пекарь!

Вот Бог - святый и правый, сотворише Адама и Еву, чтобы разделить с ними славу свою. Но не захотели они делить славу с Богом своим, и взбунтовались, и ослушались Его. И проклят за это род человеческий до скончания времен. Написано: "Плата за грех - смерть." Но велика милость Господа твоего! И решил Он в милости своей Сам заплатить за тебя. И явился на землю в образе человеческом Иисуса Христа, и принял смерть на кресте за грех человеческий! Своей смертию заплатил Он Себе за прощение Своё; Своей смертию умилостивил святость, и праведность, и справедливость Свою! И б о с п р а в е д л и в о с т ь - п р е в ы ш е в с е г о. Принес Он в жертву Себе Самого Себя, и заплатил Себе за грех человеческий! И потому - прощён человек в Иисусе Христе. Примешь Господа Иисуса Христа - и спасен ты, ибо за тебя заплачено. Но только лишь в Христе спасение, и лишь вкупе со Христом прощён ты, и не соединившись со Христом - сам платить будешь за грех человеческий!!! Плата же за грех - смерть. Эх ты, несчастный! Посмотри вокруг - вот тело Христово подле тебя, рабы Господа нашего! Все они в сердце своем хранят Истину эту, ни один не усомнился, всякий твёрд остался в душе своей! - люди оживились, закивали головами: "Да, да..."

- Как же мог ты пустить в себя поганые мысли, Зосима? - продолжал старец. - Разве не открывал я Истину тебе? Разве ты не так же, как все они, слушал Слово Божье? Разве ты хочешь туда, к безбожникам, - пастырь махнул рукой в сторону выхода, - которых ждет геенна огненная?

- Прости, отче! - пекарь елозил коленями и бился лбом в пол. - Прости! Бес попутал меня! Бес! Бес...

- Да, сын мой. Бесами одержим ты. Хочешь ли ты спасенья?

- Да, отче! Да!!!

- Господь спасет тебя, сын мой. Придешь ко мне, я помогу тебе. Придешь на подворье мое на сорок дней, будем изгонять из тебя бесов.

...Расходились в оживлении.

- Вот, видишь, сынок... - толковал грустному отроку приобнявший его за плечи отец. - Вот видишь, сынок: з а в с ё н у ж н о п л а т и т ь. И только раб Господа Иисуса Христа свободен от этого, ибо - з а п л а ч е н о. Только

р а б Господа нашего Иисуса Христа - с в о б о д е н!

Г Л А В А 7.

...Тяжелый труд - передать важное. Думаю: "Как не забыть ничего, как не пропустить чего-либо? Как не ошибиться, и найти верное слово?" Слово есть нечто, к чему следует относиться с величайшей осторожностью - ибо что может быть сильнее его, творящего разум человеческий? "Вначале было Слово..." И думаю я: нет беды, если забуду, и пропущу, и скажу меньше; но беда - если скажу с л и ш к о м м н о г о..." Тяжёлый труд - передать важное. Давит ответственностью и сгибает плечи. Я знаю: за Слово спрошу с себя более, нежели за Дело. Ибо дело - лишь моё, но от слова могут зависеть дела многих. Я знаю: отвечать мне за Слово. Но я - иду. Это - мой путь. И Константин идёт ко мне каждый вечер, дабы принять слово моё...

И вот - был вечер. И была беседа. Последняя беседа...

БЕСЕДА СЕДЬМАЯ

- Вот, мальчик мой. - сказал я. - Вот, мой мальчик: каждая тварь в этом мире - суть капелька Божья, ибо в каждой твари - жизнь; и всякая тварь - для мира этого, ибо часть его, и имеет назначение своё в мире этом. И во всякой твари - сознание, дабы чувствовать мир и руководить жизнью твари этой. Простое и примитивное, как у виноградной улитки; или сложное, сложнее человеческого - как у той собаки, что вечерами лежит у ног отца твоего - но есть во всём, что живет. Может быть жизнь без сознания, но нет сознания без жизни; может быть сознание без разума, но нет Разуму места в мире этом вне сознания... И в твоём теле было бы лишь сознание, подобное всякому; но вот - Ты, Сын Божий, который суть - Разум, Богу Подобный, взял тело это для себя, и подчинил себе сознание тела этого, придя в него. И всякая тварь живая в гармонии с миром этим, ибо часть его; но выпало тело человеческое из гармонии этой, ибо не сознанию подчинено, но Разум взял его себе. Сын Божий взял его себе, дабы вершить промысел свой в этом мире, что создан для промысла Сына Божьего!!!

Всё в мире - для мира; а мир - для тебя. Береги его, ибо это есть нива твоя плодородная - ведь ты рачительный хозяин, правда же, мальчик мой? Великая красота в мире этом, ибо создан он Величайшим Творцом; но не жди благости от этой красоты! Изначально создан мир таким, чтобы отвергал тебя, но - в меру; чтобы изгонял тебя, но - в меру; чтобы в меру противился трудам твоим, ибо не выполнишь ты иначе предназначения твоего. И защитишь себя толстыми стенами от бурь и ураганов, но придут новые бури десятикратной силы, и рухнут стены твои. И найдёшь средства от болезней, но придут новые болезни, неведомые тебе, и станут бессильны средства твои... И будет так, ибо не познав сопротивления - не решишь ты задачи своей! И говорят глупцы: "Бог наказывает нас за грехи наши..." Не слушай невежд, мальчик мой. Разве искал бы ты силу свою, если бы не к чему было приложить её? Разве свершал бы ты трудомыслие своё, если бы всем доволен был в мире этом? Если бы в неге и блаженстве возлежал ты, не зная опасности и не ведая забот - разве вершил бы ты Путь свой?!!

...Знай, мальчик: не иссякнут заботы твои, и много труда потребует от тебя мир этот, и много принесет страданий. И Бог твой - страдает вместе с тобой! Но ты - доброй волею своей выбрал Путь этот; и ты пройдешь его, Гордый Сын Божий, не имеющий равных, кроме Бога. Ты пройдёшь его, ибо Силою наделен несокрушимою, и с Любовью постигнешь ты ее; но не откроешь - без Любви. И каждый придет к Любви - рано, или поздно. Но лучше рано, мальчик мой, нежели поздно! Лучше рано; ибо новые миры ждут тебя, и новый труд, и новые цели; и никогда не соскучишься ты в бесконечности Пути своего, ибо Отец твой - есть Величайший Творец, и нет пределов фантазии Его, и нет пределов совершенствованию Его, и твоему совершенствованию пределов нет! И бескрайнее море есть Любовь Его к Сыну своему; и знай: ВСЁ, ЧТО ПРОТИВ ЛЮБВИ ЭТОЙ - ВСЁ Л О Ж Ь. И придут многие, и назовут себя посланцами божьими, и будут пророчествовать тебе страшные беды и великие несчастья, и смерть, и уничтожение твоё; и будут пугать тебя гневом Божьим и карой Божьей, и скажут: "Иди за нами, и покажем тебе спасение", но знай: им нужна лишь Свобода твоя. Свободу Разума твоего пришли забрать они; и не от Бога они - но против Бога, и против Свободы, и против Любви. С лёгкостью распознаешь ты ложь в устах их: е с л и х о т я т о н и с т р а х а т в о е г о - значит, ложь принесли они тебе. Отринь страх, ибо некого тебе бояться, и нечего бояться тебе, и не от чего спасаться тебе. Отец твой - есть Величайшее, и Бескрайнее, и Бесконечное, но Любовь Его к тебе - больше Его самого! И не делит Он детей своих на праведных и неправедных, на угодных и неугодных; и не для избранных Любовь Его, но для каждого. Плачет Он о заблудшем, и страдает о нем, и нет горечи сильнее, нежели в слезах Его; радуется Он за успешного, и счастлив за него, и гордится им - но Любит каждого. И каждый - Сын Его, Равный Ему!

И ты - Подобный Ему Сын Его, так будь же воистину п о д о б е н Отцу своему! Гнев и ненависть - это не твоё, но порождение слепоты твоей, и слабости твоей порождение; и противны они сущности твоей, как если бы вкушал ты собственные испражнения. Ибо истинная сущность твоя - есть Любовь. Открой Любовь, и обрати на братьев твоих, и помни: не для избранных Любовь, но для каждого. Вот - заблудший брат твой, но это - не вина его, а беда его! Не говори: "Я выше его, и никогда не сделал бы так, как он." Т ы л ж ё ш ь. Разве жил ты жизнью его? Разве испытал ты своею душою обстоятельства его? И разве твоя доблесть, что сегодня - именно таков ты, а не иной? Слепым младенцем пришел ты в мир этот; как чистый лист пергамента была душа твоя, и разве самостоятельно наполнил ты ее? Глупец... Отдай младенца дикому лесу, и вырастет из младенца дикий зверь. Человеки наполнили душу твою, братья твои в Боге, что были рядом с тобой!!! И брата твоего, что заблудился, и не прав, и не ведает Любви - кто создал его таким? Что дали ему те, кто был рядом? Если не знает он Любви - разве дали они ему Любовь?! И не ты ли был рядом с братом твоим?.. Так кого же винить тебе, мальчик мой - брата твоего, или самого себя?

Ты - Богу Равный Сын Его, и Властелин этого мира, и на тебе ответственность за мир твой. Мало в мире Любви... Но если не отдашь ему твою Любовь - разве станет ее больше?!!

...Ты недоволен миром? Так измени его, ведь это - твой мир! ...Хочешь изменить мир? Н А Ч Н И С С Е Б Я !!!

Скажешь: "Огромен мир, а я - лишь малая крупица в мире этом; что могу сделать я?" Робкий кролик ты, а не Сын Божий, если скажешь так, Слабость твоя говорит в тебе, и твоя слепота... Открой в себе Бога, открой Любовь в себе, и увидишь ты Силу свою!!! Открой Любовь, обрати ее к братьям твоим. ...Вот - лжец, развесивший ложь свою перед очами людскими, сокрывающий от них Путь их; но это - брат твой, и твоего Бога Сын; и где же Любовь твоя, и где Сила твоя, если не откроешь ему ошибку его? ...Вот - мерзкое ничтожество, источающее злобу и ненависть, и желчью сочатся уста его; но это - брат твой, и твоего Бога Сын; и где же Любовь твоя, и где Сила твоя, если не поймёт он ошибки своей? ...Вот - изверг, несущий людям горе и слёзы делами своими; но и это - брат твой, Сын Бога твоего; и где же Любовь твоя и Сила твоя, если не осознает он ошибку свою? ...Мерзкое творят братья твои и не ведают Любви... Но это значит, мальчик мой, что - ТЫ СЛАБ !!!

Все исправишь, если как Бог смотреть будешь на братьев своих, и как Бог будешь любить, ведь п о д о б е н ты Ему! Возьмешь творящего мерзкое, и оградишь от мира, спасая братьев твоих; но пусть слезы будут на твоих глазах! И не суди его, и не устань взывать к Разуму его, ибо есть в нем и Бог, и Любовь - но не смог найти он их в себе! Помоги ему. Жалей брата своего и скорби о нём, как Бог твой о нем скорбит: тяжким будет Осознание его... Боль ждет его; и не меньше будет боль эта, чем боль тех, кому принес он горе, но стократно больше! Ужаснись; и содрогнись; и поделись с ним Любовью твоей - может, успеет смягчить он суд свой? ... Знай: не ему нужно это, но ТЕБЕ.

... Но скажешь: "К отмщенью взывает пролитая кровь." И скажешь: "Смерть за смерть, и кровь за кровь." И скажешь: "Уничтожу всех, от кого исходит зло, и не будет больше зла на земле". Наивный; где проведешь ты черту: разве есть хоть один, не сделавший зла? И разве ты сам не делал зла? Л Ж Е Ш Ь !!! ...Скажешь ты тогда: "Малое зло не накажу, но накажу лишь большое". Но сменится поколение, и удивишься ты, узрев, что втрое больше стало зла, и втрое больше стало горя от "блага" твоего! И не вырвешься ты из замкнутого круга, пока не поймёшь: лишь Любовь единая есть путь к благу. И не избегнуть тебе - придешь к Любви; в этой ли жизни, или через тысячу жизней - но придешь. И - не спеши, мальчик мой, скажу я тебе, но - поспеши! И - не торопись, скажу я тебе, но - поторопись!!! Бескрайнее впереди, Константин; но сделай - сегодня, ибо завтра - будет новый Путь и новая Цель. Изгони страх из души своей, и гнев изгони, и слабость. Открой Бога в себе, и Любовь открой; освободи Разум свой и постигни Силу свою. И не со злом борись, мальчик мой, ибо в борьбе - лишь умножаешь зло. Разве погасишь огонь сухою соломою? Не бороться ты пришёл, но - творить!!! Поставь Любовь во главе души своей, и не с чем будет бороться тебе, и увидишь ты: как много важных дел у тебя, которых не видел ты за бессмысленной борьбой против самого себя!!! Открой Любовь - и решишь ты противоречие добра и зла, и выполнишь ты Труд свой. Это - неизбежно, ибо ты есть Равный Богу Сын Его, и нет преград Силе твоей! И Бог твоей - Знает это, и предвкушает Гордость Великую за Любимого Сына своего, Веру Его и Надежду Его!

...Вот Бог твой, мальчик мой; и вот - Ты, Возлюбленный Сын Его. Откроешь людям Бога этого - Любовь неизбежно придет в мир этот. Высок ты по роду своему, и по рождению своему, но знай: не даст это преимущества тебе ни перед пахарем, ни перед горшечником. Но откроешь Бога в себе, и откроешь Любовь; трудиться будешь разумом своим - и всякий поклонится тебе, и улыбнётся тебе, и пожелает добра; и не за что будет судить тебе самого себя...

- Учитель... Я разрушу горы и голыми руками вырву целые леса ради Бога моего!!! Я вырву сердце своё из груди и отдам его людям, лишь бы приняли они Любовь! - Константин говорил ровным и спокойным голосом, и выражение холодной уверенности и решимости лежало на лице его; но крупные слезы струились из широко раскрытых глаз его и стекали по бархатным щекам.

- Нужна кровь моя? Нужна боль моя? Я приму всю беды и страдания на плечи свои, лишь бы Бог мой не знал страдания за братьев моих!!! О, мудрость... Великая мудрость... Ты велик, Учитель мой... Я люблю тебя, мудрый Учитель... И как смог ты постичь мудрость эту?..

- Не так велика заслуга моя, мальчик; не так велика... Нашёл я тексты забытые в собрании прадеда моего, Климента Александрийского. Я не знаю, почему Климент не изучил их - не успел?.. Не мог он не понять их и оставить без внимания, если бы прочёл. Я не знаю, кто автор текстов этих. Никаких следов не осталось в Риме о роде этом, никто не знает этот род...

"Т е р ц и й, третий сын Антиппы Эвксинского, забывший забыть, открывает не более, чем полезно," - так были подписаны тексты эти...

Я долго искал, мальчик мой - ни в каких архивах нет упоминаний о человеке этом и роде этом. Но какая разница, мальчик? ...Помнишь, ты сказал: "Кто поверит тебе?"

...Не нужно верить мне, мальчик мой. Не верь мне. Оставь свободным Разум свой, пусть будет он Свободным!

Возьми С В О Ю Любовь, через С В О Ю Любовь осмысли это, и поверь -

С Е Б Е. Так хотел и автор текстов этих. Поверь С Е Б Е, Константин.

Все, мальчик мой. Большего - не нужно.

...Вот так проходили вечера наши; вот так беседовали мы с Константином: я говорил, мальчик слушал. На глазах менялся ученик мой. Забота появлялась в глазах его, и задумчивость, и тихая радость. И спокойным становился он; но всё выше поднималась голова его, и всё решительнее становился взор его, и все больше уверенности и силы сквозило в каждом жесте его, и в каждом его движении.

Вот так беседовали мы долгими вечерами. А потом я умер.

Г Л А В А П О С Л Е Д Н Я Я, короткая...

Я - Константин, сын Констанция Хлора и Елены Кипрейской, волею выбора своего Август Великой Римской Империи. После смерти отца моего втроём мы сели править Римом: Ликиний и Максентий были соправителями моими. Я смотрел на власть свою едино лишь как на инструмент, посредством которого смогу открыть народам Мудрость великую, что познал я от учителя юности моей, славного Викентия Флавия. Лишь в одном видел я цель свою: открыть Риму глаза на мудрость эту. Поначалу и Максентия с Ликинием считал я потенциальными союзниками своими, ибо думал: разве не примет с восторгом любой человек ЭТО, когда узнает? Но лишь только попытался я привлечь помощников себе из окружения своего, поделившись с ними тем, что взял я от Викентия; лишь только сделал первые шаги, я понял, какая трудность встала предо мною - смешная и печальная проблема... Да, истинно: всякий примет ЭТО с радостью великой; всякий, кто не болен разумом своим. Всякий примет, и восхитится, но... Но лишь тогда, когда услышит до конца! Вот в чем препятствие мое: мне не дадут сказать до к о н ц а. Знать римская убьет меня, лишь только произнесу я первое слово - ибо в первом же слове заподозрит покушение на выгоды ее... В Риме не церемонятся с правителями, не выгодными знати...

Долго думал я, и нашёл путь. Путь медленный и скрытный, но обещающий удачу. Думал я: "Вот - "христиане". Во всех землях, во всех провинциях есть общины их, во всех народах римских есть доля их, и триста лет строили они церковь свою: весь Рим, как паутиною, опутан нитями ее. Они - вне закона, и избивают их, и изгоняют; но все же много сочувствующих им найдется в самых знатных домах, в самых почётных семействах римских. Их бьют, ибо они противопоставили себя власти цезарей; но признай они власть - и смирится Рим с их учением, ибо не опасно оно знатным и высоким! Я знаю, что мне делать. Я примирю христиан с властью - я знаю, как! А потом я дам им силу; я весь Рим брошу к ногам их! Пройдет лет десять, или двадцать, и удивится знать римская, внезапно осознав, что нет больше власти у нее; но власть - у церкови христианской." Так думал я; и знал я: будет так. Я знал. И знал я, что будет дальше. Новая знать - христианская - не преграда мне. Славе моей, и почету моему, и влиянию не будет пределов в новом здании: ибо кто даст им силу и кто даст им власть? Не я ли? В моих руках будет войско великое, владеющее умами народов римских; но не будет единства в войске этом - я позабочусь об этом. Не составит это труда, ибо легко единым им быть в гонении, но лишь получат власть - перессорятся, как сварливые жёны в персидских гаремах! Я позабочусь. И останется мне лишь одно: вбросить в этого паука, что сотни щупальцев раскинет по всей Империи, дабы сеять ложь поганую в разумы человеческие; вбросить истинную Мудрость об истинном Боге и Сыне Его - и лопнет ложь эта, как перезрелый каштан лопается под копытом боевого коня: ибо какая ложь способна противостоять той Мудрости, коей я владею?!!

Так думал я; и думал: власть единоличная нужна мне для воплощения плана моего. И взял я триста воинов, лишь затем, чтобы сопровождали меня. И с Запада, где правил, пришел под стены Рима, и встал под стенами, и сказал: "Я пришел взять Рим." Центурион Гер Невозмутимый изумился впервые в жизни своей, и говорил: "Кесарь! И я, и воины мои умрём за тебя без колебаний; но разве ты - самоубийца?! Здоров ли ты, господин мой?!!" Но я лишь улыбался: откуда знать Геру, что и десяти Римам смешно противиться Равному Богу, если крепка Вера его? И Максентий выслал ко мне консула, и сказал мне консул: "Высокочтимый кесарь! Кесарь Максентий беспокоится, что напекло голову твою солнцем, и болезнь посетила голову твою. Кесарь Максентий просит тебя дорогим гостем с почётом взойти во дворец его, и лучшие лекари помогут тебе!" Но лишь улыбался я, и сказал: "Я пришел взять Рим." И в растерянности удалился консул. И видел я, как в растерянности переговариваются воины на стенах Города; и мои триста стояли ровным строем, блестя доспехами и не вынимая из ножен мечей...

...Через час двадцатитысячный гарнизон положил на землю оружие свое. Шесть воинских начальников выехали ко мне и сказали: "Открыты ворота для тебя, повелитель. Войди в Город, император, и прими присягу от воинов твоих." Невозмутимый Гер не мог вымолвить ни слова, ибо онемел от удивления... Ликиний, племянник мой, вероятно, не менее был удивлён. Не стал он искушать судьбу и соперничать со мной: отрёкся от власти и назвал меня своим господином. Так стал я властителем всей необъятной Империи Римской.

Преданы были мне воины и послушны народы; уважали меня - ибо уважал я, и сочувствовал всякому, и легко было мне воплотить в явь первую часть плана моего. Двадцать четыре года прошло с тех пор, как взял себе я всю власть в Риме. И вот уже церковь христианская из гонимой и притесняемой обратилась в центральное ядро, в мощный стержень всего Великого Рима; и немыслимо уже управление, и немыслима власть без церкови этой... Теперь за малым дело: имея готовые мехи, вылить из них старое вино, и налить молодое. Вскрыть ложь зловредную, и наполнить выстроенный дом истинной мудростью - дабы обратилась гидра стоглавая в трибуна Любви, и в чистый родник, из коего всякий почерпнет Мудрость Великую о Равном Богу Сыне Божьем, Подобном Любящему Отцу своему. За малым дело...

Но увидел я: ошибся я. Ошибся я, полагая, что легче будет мне изменить сотворенное мною, когда вытеснит оно то препятствие, которое не рискнул я брать приступом. Понял я, что ошибся, когда увидел, какое чудище создал я руками своими... И обеспокоен я, ибо сознаю: как бы ни бодрился я, и как бы ни храбрился - нет во мне уверенности, и точит сомнение: достанет ли сил у меня справиться с Ложью Великой? Ибо выше высоких гор вознеслась ложь эта стараниями моими... Теперь пора начинать мне битву за Мудрость - ибо мало времени у меня в этой жизни, годы мои перешагнули уже за пятьдесят...

"Я - смогу; я - справлюсь; я - приду к победе!" - твержу я себе, но холодеет тело моё и чело моё покрывается потом, когда озираю я то, что сотворил недомыслием своим...

О, Бог мой, Отец мой!!! Что будет ?.. Ч Т О Б У Д Е Т ?!!

послесловие

Константин Великий пришел к власти в Великой Римской Империи в 306 году от Рождества Христова, став императором Запада. Христианство лишь тем отличалось тогда от десятков сект, действовавших в религиозном поле иудаизма, что не было национальным и было, пожалуй, самым гонимым и избиваемым, ибо открыто игнорировало официальную власть.

В 312 году Константин становится единоличным, единовластным правителем всей Империи. Отнюдь не безоблачным было небо над Римом в эти годы: хватало проблем и внешних, и внутренних; проблем важных и неотложных. Но у Константина - свои приоритеты. Самым первым правовым актом новоиспеченного Августа становится "Миланский эдикт", провозглашающий свободу христианского вероисповедания. Все последующие годы император целеустремленно и целенаправленно возводит христианство в ранг главенствующей, "государственной" религии. И тем не менее сам Константин всю жизнь под различными предлогами уклоняется от крещения, т.е. от собственного формального обращения в христианство, вызывая тем самым непонимание и недоумение отцов христианской Церкви. Между тем Церковь стараниями Константина огромными темпами наращивает свою мощь и влияние в римском обществе. Созванный под патронажем императора в Икее Первый Вселенский Собор даёт мощнейший толчок церковному строительству и срощению Церкви с государством, одновременно с этим положив начало вражде и разногласиям, которые выльются в будущем в раскол Церкви и многовековое кровавое противостояние. На этом же Соборе из более чем тридцати Евангелий четыре объявлены "каноническими", остальные преданы анафеме, как невыгодные "христианской идее"...

Константин, все более и более перекладывая государственные дела на плечи подрастающих сыновей, наконец полностью самоустраняется от управления Империей и целиком посвящает себя делу укрепления церковного могущества. Раздираемая противоречиями, погрязшая в склоках и интригах Церковь, несмотря на внутренние разногласия, под рукой императора становится силой, не имеющей себе равных в своём влиянии на общество и политику Великой Империи. Константин - выше всех "епископов", вместе взятых; его слово ставит точку в спорах, его имя не сходит с уст простых христиан. Но он... н е к р е щ ё н ы й!!!

"Достаточно лжи. Близится час откровения" - заявляет он при скоплении множества народа в храме, после проповеди епископа Евсевия Никомидийского и... О, ужас!!! Фамильярно похлопывает ладонью по голове вырезанную из камня статую Иисуса Христа!!! Вытягиваются лица пастырей, впадают в ступор прихожане... В канун церковного праздника Пятидесятницы в триста тридцать седьмом году бодрый и здоровый Константин внезапно и подозрительно тяжело заболевает и в день праздника скоропостижно умирает. Христианская Церковь начинает победное шествие по миру...

Достигшие к четвертому веку значительных высот культура и искусство съеживаются, приходят в упадок и фактически погибают под игом "Христовой Невесты". Необычайно развитая философская мысль, которая до сих пор является базисной основой даже и современной философии, останавливает свое движение и почивает в бозе. Кто знает, сколько драгоценного продукта Мысли Человеческой уничтожено и кануло в забытие ввиду своего несоответствия "Истине Божьей"? Пятьдесят процентов? Семьдесят? Девяносто?.. Бурно развивающаяся наука объявляется "противной Богу" и загоняется в подполье, что приводит в конечном итоге к безвозвратной потере наукой своей нравственной, духовной составляющей. На долгие, долгие века половина мира погружается во мрак, освещаемый лишь кострами, на которых сжигают инакомыслящих. Церковь - правообладательница Истины в последней инстанции - сажает на троны королей и свергает их, стравливает и сталкивает в войнах миллионы людей, как камушками играет целыми народами. Во имя Истины. Во имя Справедливости. Во имя Бога...

Век двадцатый. Христианский мир как паровоз тащил всю остальную планету сквозь историю, пока не выпустил пар. Страны именно христианского мира с созданной "Истиной Божьей" моралью и нравственностью (красивый фасад, гнилое наполнение) развязывают самые страшные и разрушительные войны, создают самое страшное и разрушительное оружие, самые страшные и мерзкие политические системы, самые страшные и мерзкие способы уничтожения себе подобных... С а м о е у д и в и т е л ь н о е и н е п о с т и ж и м о е во всём мироздании, с а м о е у н и к а л ь н е й ш е е и в е л и ч а й ш е е - ЧЕЛОВЕК, является ничтожнейшим в цене своей; жизнь человеческая не стоит и ломаного гроша... Не государство для человека, но человек - для государства. Не закон для человека - но человек для закона. Не мир для человека - но человек для мира...

... Век двадцать первый.

...Так что там обещают вам рабы в пророчествах своих? Конец света? Ну, что-ж. Всякому будет п о в е р е е г о. Ты свободен в Выборе своём, Человек. Выбирая истину - выбираешь жизнь; и грядущее себе выбираешь ты...

Ты неуничтожим, Человек; но это не значит, что защищён ты от ошибки своей, когда в бездумности ВСЁ зачеркнешь в собственном мире своём и начнёшь с нуля. Из пещеры. Дело хозяйское...