- Елки зеленые, - негромко присвистнул Миша, выглядывая в иллюминатор. Я, потер ушибленный локоть и заглянул через плечо друга. Действительно, елки! Но не только зеленые, а всех цветов радуги - синие, желтые, красные и даже парочка белых.
- Вот и приземлились, - задумчиво произнес Миша и огляделся.
- Ищешь, что-то?
- Скафандры, - ответил он. И полез в стальной ящик, занимавший почти все свободное пространство.
- Зря ищешь, - хмыкнул я, - Забыли мы скафандры.
Миша замер.
- То есть, как забыли?
- А вот так! Этот корабль вообще-то почтовый перевозчик, управляется автоматикой, для полета людей не предназначен. И, запасных скафандров, которых всегда полно на любой спасательной шлюпке здесь нет.
Михаил замер. Медленно повернулся ко мне.
- Шутишь? - его толстые губы задрожали.
- Да какие уж тут шутки. - Я грустно посмотрел в сторону единственного иллюминатора, за которым открывался вид на сказочный хвойный лес неизвестной планеты.
***
Взрыв на космическом фрегате произошел неожиданно для всех, тем более для нас. Мы сладко спали после смены и не ожидали ничего подобного. Уж не знаю, что снилось Михаилу, а мне как раз в тот момент привиделось, что я стою на берегу Енисея и смотрю на прозрачную воду, ласкающую камни. Внезапно из воды появилась зубастая пасть крокодила. Будто передо мной не великая сибирская река, а южноамериканская Амазонка. Я инстинктивно отпрянул назад и в этот момент почувствовал, как земля уходит из-под ног. Взмахнув руками, я навзничь упал на гальку, щедро рассыпанную у воды. Открыл глаза и понял, что лежу на полу каюты. Космический корабль трясет, как щепку, попавшую в бурный водоворот, а с соседней койки испуганно таращится Михаил. По обшивке корабля молотили куски астероида. Раздался взрыв, затем еще один, послышались крики и по всему кораблю потянулись облака дыма. Завывания сирены застали нас в тот момент, когда мы неслись к спасательному шлюзу. На ходу, застегивая куртку Михаил, что-то кричал мне, но за непрерывным воем сирены и гамом охваченных паникой членов команды, я ничего не мог разобрать. Все спасательные катера оказались забиты до отказа, за место в них шла настоящая бойня. Недолго думая, я схватил Михаила за шиворот и буквально выволок его в соседний шлюз, где мирно стоял почтовый перевозчик. Благополучно стартовав с корабля, мы оказались в открытом космосе и, надо сказать, нам еще сильно повезло. Ох, как повезло! Когда корабль взорвался, и обломки разлетелись в разные стороны, уничтожая большие, неуклюжие спасательные шлюпки, мы были уже далеко. Правда, чем-то нас все-таки зацепило. Когда, наконец, мы пришли в себя, то оказались на ближайшей планете, куда нас благополучно привела навигационная система почтовика.
***
- Ну, и что будем делать, - спросил Михаил. Озабоченно выглянув в иллюминатор, он уселся прямо на раскиданные по всему полу диски с почтовыми сообщениями.
Я пожал плечами.
- Почтовик оборудован сигнальным маячком, так что максимум через неделю за нами прилетят.
- Кислорода на неделю не хватит, - вздохнул Михаил. - Да и есть нам нечего. А на поверхность планеты без скафандров не сунешься.
Я все это прекрасно понимал. Правда, теплилась небольшая надежда, что воздух на планете пригоден для дыхания.
- Ну, что дружище, - я с деланно бодрым видом поднялся на ноги. - Рискнем?
- Ты, что! - Замахал руками Михаил. - Не вздумай!
- А чего ждать то? Либо пан, либо... пропан, - я усмехнулся и разблокировал дверь.
Никогда не думал, что может так приятно и в то же время резко пахнуть хвоей. Я зажмурился. Теплый ветерок лизнул потное лицо, будто пригласил в гости долгожданного гостя. Недолго думая, я спрыгнул на поверхность неизвестной планеты. Наш почтовик стоял на зеленой лужайке, с голубого неба ярко светило солнце. В общем, все как на родной Земле за исключением разноцветных деревьев окружавших поляну. В дверном проеме почтовика неуверенно топтался Михаил.
- Давай сюда, - позвал я его.
Миша переминался с ноги на ногу.
- Я где-то слышал, что есть такие примеси в воздухе.... Сначала вроде ничего, а потом человек умирает в страшных мучениях. Вроде, как от асфиксии.
- Ага, а внутри мы бы через два дня точно загнулись, - парировал я.
Михаил горестно вздохнул и, бормоча под нос, непонятные ругательства вслед за мной ступил на поверхность.
- Планета Санта-Клауса, ты не находишь? - Михаил с любопытством озирался по сторонам.
- Вот только, охать и ахать не надо, - предупредил я товарища. - Твой вселенский пессимизм иногда начинает меня напрягать.
Михаил обиделся. Демонстративно отвернулся и пошел в сторону леса, на ходу расстегивая брюки. Зажурчало. Через минуту вполне удовлетворенный Михаил вернулся.
- Надо как-то обживаться. Зверья местного наловить что ли. Слышишь, как в животе бурчит.
- Нет, не слышу, - невозмутимо ответил я. А между тем товарищ прав. Нам еще здесь минимум неделю куковать, так что хочется или нет, но обустраиваться надо. И о выживании подумать, тоже не мешает.
- Бластер с собой? - спросил я Михаила, и пока он раздумывал, снял со скрытого форменной курткой пояса, оружие.
- Ну, ты молодец, - Михаил с восхищением посмотрел на меня. - Пищаль прихватил! А я вот не успел.
Никогда он ничего не успевает. На Альдебаране, такие очаровательные наложницы за бесценок продавались, прелесть, а он все оставшиеся кредиты в баре прокутил. А когда участок лунной долины можно было бесплатно отхватить, Михаил просто-напросто проспал! А я так на него надеялся! В результате достался тот участок бородатому боцману с американского "Корнета". Я не стал высказывать вслух все накопившиеся к товарищу претензии, лишь вскользь заметил:
- Положим, местную живность я бы в пищу принимать поостерегся. Если вообще на этой планете есть животные. Но вот позаботиться о безопасности, думаю, не помешает.
- Ага, - поддакнул Михаил. Взял бластер и долго крутил его, рассматривая со всех сторон, будто видел первый раз в жизни.
- Хорошая машинка, - наконец вынес он вердикт. - Ты посиди пока, а я на разведку.
Заметив мое возмущение еще не успевшее оформиться в слова, он замахал руками.
- Не переживай, я быстро! Одна нога здесь, другая...считай, что уже тоже здесь.
Я лишь вздохнул. Ну, что с ним будешь делать? Такой уж он человек. Как ребенок, ей Богу.
- Ты смотри, аккуратней там.
Михаил засиял.
- Я то? Да я скольжу как тень, прячусь, как мышь и осторожен, как марсианский стельх!
- Иди уже, - я направился к перевозчику, - Скользящий мышь...
Спина Михаила еще какое-то время маячила неподалеку, затем скрылась в разноцветном еловом бору. Чтобы попусту не тратить время, ожидая приятеля, я забрался на борт перевозчика и начал тщательно его обследовать. Не может быть, чтобы здесь не оказалось ничего полезного. Однако поиски прошли безрезультатно. А что я хотел? Я даже усмехнулся. Увидеть аккуратные стопочки бумажных конвертиков с индексом планет и адресом получателя? Да теперь даже на Земле никто такой почтой не пользуется. Позапрошлый век. Я снова спрыгнул на зеленую лужайку. Хотя с планетой нам, честно говоря, повезло. Даже странно, что она еще не колонизирована. Насколько я знаю, все более-менее пригодные для жизни планеты уже заселены. А здесь прямо девственная красота, и воздух пригоден для человека... вроде бы.
Со стороны леса послышалось оханье и кряхтение. Я дернулся, было, к бластеру, но, сообразив, что сейчас безоружен, отдернул руку от пояса и потихоньку попятился за перевозчик.
Через мгновение стало понятно, что беспокоился я зря. Вернулся Михаил. Он волоком тащил по земле средних размеров ель, ярко малинового цвета. Михаил пыхтел, время от времени останавливался и вытирал со лба капли пота.
- Смотри, какую красавицу я раздобыл, - издалека заорал он. Беззаботно улыбаясь, Михаил махал рукой, всем видом показывая, какой он молодец.
- Чего говоришь? - не расслышал комплимент Михаил. Он подошел ближе и с облегчением свалил с плеча поднадоевшую ношу.
- Зачем приволок? - я кивнул в сторону валявшейся на траве ели, возмущенно оскалившейся острыми малиновыми иголками.
- Так ведь, это... - смутился Михаил, - костерок разожжем, согреемся, все как-то веселее будет.
Я демонстративно посмотрел на жарившее с небосклона солнце, снял мокрую от пота рубаху.
- Замерз, Маугли?
Михаил смутился еще сильнее.
- Так ведь, я тут подумал... - приятель надолго замолчал, придумывая очередную отговорку. Наконец, его осенило.
- А вдруг ночи холодные будут? - Он победоносно посмотрел на меня. - Еще спасибо скажешь.
Михаил протянул бластер. Судя по обугленному стволу дерева, именно бластером он его и срезал. Не космонавт, а дровосек. И чему его только в школе пилотов учили? Кутить в барах, опаздывать на деловые встречи да заниматься незаконными вырубками леса?
- А ты знаешь, какое сегодня число? - передо мной оказалась ухмыляющаяся физиономия товарища.
- Ну? - хмуро буркнул я.
- Гну... - заржал Михаил. - 31 декабря по земному году!
Он торжествовал. Видимо решив, что окончательно добил меня этой датой, пригвоздил так сказать к позорному столбу, Михаил начал пританцовывать вокруг лежащей на траве ели.
-Jingle bells, jingle bells, jingle all the way .... - он притоптывал на месте, изображая из себя сказочного Санта-Клауса, хотя если честно, больше походил на оленя из упряжки волшебного деда. Дурацкое поведение товарища уже начинало действовать на нервы.
- Уж лучше бы "В лесу родилась елочка" спел. - Процедил я сквозь зубы и отвернулся. Мне вспомнился большой дедовский дом в Сибири. И мы, трое братьев погодков, играем в снежки и валяемся в сугробе, не замечая трескучего мороза. Дед, накинув овчинный полушубок, высовывается из двери, грозно хмурит брови и грозит пальцем, а мы, заливаясь смехом, бросаемся врассыпную. Прячемся за сараем, зная, что в густую седую бороду дед прячет добродушную ухмылку, а стращает, так, для порядка. А когда мороз диверсантом проникает в варежки и под шубу, начинает кусать пальцы рук и, прячась в сугробе хватать за валенки, тогда, раскрасневшиеся и счастливые, мы бежим в дом, где нас уже ждет наряженная елка и праздничный стол, заваленный конфетами, мандаринами и другими вкусностями.
- ...под самый корешок, - донеслись до меня завывания Михаила.
- Тьфу ты, - я со злостью сплюнул и поднялся на ноги. - Пойду, прогуляюсь.
Напустив на себя равнодушный вид, я демонстративно проверил бластер, убедился, что энергетических зарядов еще достаточно и направился к небольшому перелеску маячившему неподалеку.
Вот всё у меня не как у людей! Нет, чтобы оказаться на такой райской планете вместе с очаровательной спутницей, надо было здесь застрять именно с Михаилом, клоуном, каких свет не видывал.
- Михайло посланник небес, приветствует вас, дикари, - услышал я сзади громкий голос. Вздрогнув от неожиданности, я обернулся. Черт побери! Миша, приняв, величественную позу с вытянутыми вперед руками репетировал тронную речь. Да еще и голос изменил, сволочь. Басом заговорил.
- Это я репетирую, - махнул мне рукой товарищ. - На всякий случай.
Я закусил губу и с трудом сдержался, чтобы не выдать подобающий случаю спич. Хрен с ним, наиграется и успокоится, подумал я, двигаясь дальше между хвойных деревьев.
От нашей импровизированной базы я отошел не очень далеко, метров на пятнадцать, однако этого хватило, чтобы и Михаил и почтовый перевозчик скрылись за стволами деревьев. Я внимательно смотрел под ноги, опасаясь наступить на что-нибудь опасное, поэтому правильной формы четырехугольник заметил сразу. И когда увидел, то на секунду замер и даже присвистнул от удивления. Прямо передо мной на земле вместо лишайников, мха и прелых иголок оказалась площадка, засыпанная песком. Желтым песочком, точь-в-точь как на побережье Желатинового моря на курортной планете Ротсбери. Каждая сторона квадрата так называемой "песочницы" составляла около двух с половиной метров. Солнечные лучи выбивали из песка желтые искры, весело подмигивающие синему небу. Я обошел странную находку по периметру, и лишь некоторое время спустя, заметил, что прямо на песке написаны слова. Корявым почерком, но на русском языке. Будто ребенок забавлялся. Я пригляделся, пытаясь разобрать прыгающие полосы на песке и, наконец, прочитал:
ЁЛЬКИ НЕРУБИТЬ!!!
Что за ерунда! Откуда появилась эта надпись? Кто ее написал? Некоторое время я топтался на месте, напрасно пытаясь пораскинуть мозгами, ставшими вдруг ватными и неуклюжими. И тут меня осенило! Я даже хлопнул ладонью по лбу и засмеялся. Как я только сразу не догадался. Значит, Михаил ушел в лес. Сделал круг, обнаружил здесь девственно чистый песочек, написал на нем веточкой пару слов и вернулся, выжидая, когда я наткнусь на сие творение и начну ломать голову над вопросом происхождения надписи. Выходка как раз в его духе. Ну-ну, посмотрим. Я повернул обратно, нацепив на лицо маску полнейшего безразличия.
Михаила я застал за разделыванием тушки зверька, чем-то похожего на земного тушканчика.
- Вот! Поймал! - Торжественно произнес Михаил, демонстрируя охотничий трофей. - Сижу у костра, а он прямо на меня как выскочит! Представляешь! Короче я его того... сейчас есть будем!
Я только хмыкнул. Уселся прямо на теплую землю и начал рассматривать, как товарищ возится с "дичью".
- Елки не рубить, значит? - Негромко, как бы невзначай бросил я.
- Что? - Михаил раздосадовано посмотрел на меня. - Да не буду я больше их рубить! Одну только и принес, для костра. И, Новый год ведь.
- Миша, ты меня за дурачка то не держи, - не выдержал я. - Поиграл в песочнице, так имей совесть, сознайся!
Михаил положил наполовину освежеванного зверька на землю, привстал и упер руки в бока.
- Ты о чем?
Я вскочил. Схватил его за шиворот и молча, потащил за собой. Сначала, Михаил упирался и пытался вырваться, но, поняв, что все попытки освободиться, безуспешны, прекратил сопротивление и, опустив голову, понуро поплелся вслед за мной.
- И что? И куда ты меня тащишь? - обреченно бормотал он.
Мы добрались до места и я, возмущенно указал товарищу на надпись в "песочнице". Михаил замер, щурясь от солнца, он пытался разглядеть замысловатый узор линий, складывающийся в слова.
- Ну? И что? - Михаил недоуменно поднял глаза. - Я всегда знал, что ты писать умеешь. Только раньше думал, что ты пишешь грамотно. "Зверьки" вообще-то через "е" пишутся, да и слово "есть" с ошибками написал.
Ничего, не понимая, я уставился на песок и остолбенел. Закрыл глаза, выдержал паузу, затем снова посмотрел вниз на слова, коряво выведенные кем-то на песке:
ЗВИРЬКОВ НИ ИСТЬ!!!
Я ошарашено топтался на месте. Мало что, соображая, пробормотал:
- Как же, тут же про елки было... же.
Михаил заржал. Радостно разглядывая мою застывшую физиономию, он откровенно веселился.
- Хватит меня разыгрывать! Ты как хочешь, а я есть хочу!
Михаил засунул руки в карманы и вразвалочку направился к месту стоянки. Я проводил его взглядом, опустился на четвереньки и начал просеивать песок сквозь пальцы. Золотистые кристаллики струйкой стекали по ладони и с легким шуршанием выстраивались на земле песочным муравейником. Мысли в голове текли так же неспешно и бессмысленно. Очевидным стало только одно. Писал странные фразы не Михаил. У него просто не было возможности, минуя меня добраться до "песочницы" написать про звИрьков и незамеченным вернуться обратно к костру. А если писал не он тогда кто? Я, вздохнул, поднялся и побрел к стоянке.
Михаила я застал за увлекательным занятием: поеданием инопланетного животного. Он мне сразу так и сказал, едва заметив, что я приближаюсь:
- Если тебе интересно, чем я занимаюсь, то, нисколько не смущаясь, говорю - я поедаю инопланетное животное!
Он, причмокнув, обсосал маленькую косточку и бросил ее в огонь.
- Будешь? - товарищ протянул мне подгоревший кусочек мяса. Я покачал головой, пристально посмотрел на Михаила и медленно, с расстановкой, отчетливо выговаривая каждое слово, произнес:
- Миша, выслушай меня, пожалуйста, очень внимательно! Не перебивай, а слушай! Все это очень серьезно!
***
Сначала Михаил не поверил. Он грыз кость и то и дело хихикал, будто безграмотная марсианская фермерша. И все-таки мне удалось убедить друга в том, что вся история со странными надписями не розыгрыш.
- Что делать будем? - подал, наконец, голос приятель.
- Давай рассуждать, - начал я. - Кто-то, писал на песке, и этот кто-то видел, чем мы занимаемся. Он знал, что ты притащил елку и поймал зверька. Значит, он находился где-то поблизости, не исключено, что и сейчас находится рядом.
Михаил испуганно огляделся. Но, тут же, его губы растянулись в широкую улыбку.
- Значит, на планете есть люди! Мы же спасены! Наверное, здесь колония!
- Логично, но почему бы местным жителям просто не помочь нам? Не прячась по кустам?
Михаил почесал пятерней вспотевший нос.
- Значит, детишки колонистов развлекаются! Вспомни, сколько ошибок в написанных словах было.
Хм, а о детях я не подумал. Возможно, приятель и прав, тогда остается только найти поселенцев и спокойно ожидать прилета спасательного корабля.
- Пошли, поищем, - я хмыкнул, - следы русскоговорящей цивилизации.
Мы бродили посреди разноцветных деревьев, кричали, что есть мочи, но все оказалось тщетно. Два часа блужданий прошли бессмысленно и мы уже решили повернуть обратно, как вдруг взгляд зацепился за нечто явно искусственного происхождения. Из-за небольшого холмика торчала верхушка стелы. Окрыленные надеждой мы забрались на холм и увидели внизу металлопластиковую конструкцию. Этакий столб, верхушка которого и возвышалась над холмом. Спустившись ближе, мы разглядели надпись, сделанную огромными пластиковыми буквами и прошитую неоновыми лампочками: "Планета "ЭЛИЗИУМ" - Туристический рай". А чуть пониже маленькими буквами была сделана приписка: "Собственность компании "Натагрюэль".
- Черт подери, - присвистнул Михаил. - Да это же действительно "Элизиум", я тысячу раз видел рекламу туристических туров. Как же мы сразу не догадались?
Михаил посмотрел на меня, я в ответ лишь пожал плечами:
- Мало ли похожих планет. Да и судя по количеству средств, вбуханных концерном для освоения планеты и привлечения туристов, здесь шагу нельзя ступить, чтобы не наткнуться на отдыхающих.
- Я вижу только ёлки! - пробормотал Михаил. Он нахмурился и секунду спустя, добавил:
- И еще я вижу стелу, на которой черным по белому, написано, что это планета Элизиум! Пошли дальше, может, впереди нас ждут шикарные отели с бассейнами и томными красавицами.
Он прижал ладони к губам и что есть мочи завопил:
- Эй! Туристы! Мать вашу! Вы где?!
Я похлопал друга по плечу.
- Ладно, не ори. Пойдем, посмотрим. Может действительно лес это просто, что-то типа парка.
Мы шли еще полчаса, постоянно цеплялись за корни, поскальзывались на глинистой земле и вполголоса ругали корпорацию, умудрившуюся не заметить посадку нашего почтовика на частную планету. Михаил внезапно остановился. Так неожиданно, что я налетел на него, едва не сбив товарища с ног.
- Ты что?
Михаил, молча, посторонился и моим глазам предстал еще один песочный четырехугольник, с надписью:
НА ПЛАНЕТИ НИ АРАТЬ
- Меня это начинает очень сильно раздражать. - Проскрипел зубами Михаил. - Попадется мне шутник, который все это проделывает, я из него всю душу вытрясу!
Честно говоря, я бы возражать не стал. И даже более того, с удовольствием бы принял участие в наказании таинственного шутника. Я огляделся. Вокруг стройными рядками стояли ели. И всё! Больше ничего. Сколько бы мы не шли, менялся только окрас хвои, да размеры деревьев. Не было слышно ни щебетания птиц, ни жужжания насекомых. Даже странно, что вообще Михаилу попался зверек, впрочем, благополучно съеденный. Пока я размышлял, друг только распалялся. Причем все больше и больше:
- Зверьков не есть? Елки не рубить? Не орать? - благим матом вопил он, стоя посреди леса. - Я вам сейчас устрою!
Он решительно подошел ко мне, и прежде чем я успел сообразить, что он собирается сделать, выхватил из моей кобуры бластер.
- Не рубить елки... я вам сейчас покажу! - С этими словами он навел прицел на ближайшее дерево и полоснул по стволу лазерным лучом. Дерево накренилось.
- Ну, все, хватит, - я вырвал у друга бластер. - Что психуешь?
Я повернулся и случайно скользнул взглядом по песку, благо мы еще не успели отойти от найденной надписи. Взглянул и обомлел. Корявым почерком в "песочнице" красовалось:
УЛИТАТЬ ОТСЮДА!!!
- Миша, - вкрадчиво произнес я, - ты только держи себя в руках.
- Что? - раздраженно спросил Михаил и подошел ближе. И замолчал. Надолго. Потом неожиданно выхватил у меня бластер:
- Признавайся, твои делишки? Здесь же никого не было? Шуточки шутить вздумал?
Ноздри товарища раздулись, рот хищно оскалился, в глазах прыгали разноцветные огоньки. Мне стало не по себе. Не хватало еще погибнуть от руки спятившего друга.
- Миша, успокойся. Опусти оружие, - я говорил спокойно и вкрадчиво, стараясь разрядить обстановку. - Я этого не делал.
Михаил сделал шаг назад, но не сводил с меня глаз и продолжал держать на мушке. И тут меня осенило:
- А может это сама планета?
- Что? - прохрипел друг.
- Общается с нами! Больше ведь никто не мог незамеченным писать!
Михаил усмехнулся и нажал на курок. Луч ударил в песок, который тут же начал плавиться. Запах сладковатой гари шибанул в ноздри, голова закружилась. И прямо на наших глазах, на уцелевшем кусочке песочницы, стала появляться надпись:
ТЕРПЕНЯ БОЛЬШИ НЕТ! ОНО ЛОПНУЛА
Михаил остекленевшим взглядом смотрел на это чудо. Его пальцы разжались, бластер с глухим стуком бухнулся под ноги. Я молчал, совершенно сбитый с толку. Вместо того, чтобы торжествовать, что моя догадка подтвердилась, я бездумно повторял:
- Лопнуло... лопнуло... лопнуло...
Раздался смех. Сначала тихий, едва слышный, он все усиливался, пока не превратился в хохот. Михаил смеялся, тыча пальцем себе под ноги. Глаза у него были совершенно ненормальные. Я опустил глаза и почувствовал, как по всему телу побежали мурашки. Из ног товарища вырастали корни! Они вкручивались в землю, а тем временем туловище друга стало превращаться в ствол дерева. Его руки поднялись вверх, стали утолщаться; из спины, живота, шеи появились свежие побеги. Я стоял, разинув рот, мурашки по прежнему так же настырно носились по всему телу. Особенно чувствительно, почему-то покалывало пальцы. Я посмотрел на руки. Не мурашки это были. Совсем не мурашки. Из ладоней, пальцев, запястий, стремительно росли еловые иголки.
- В лесу родилась ёлочка, - хрипло запел я, с трудом шевеля губами. А одежда на теле уже трещала и расходилась по швам протыкаемая растущими из меня ветками, щедро усыпанными ярко малиновой хвоей.