Сингилеев Александр Евгеньевич. Возвращение_Часть 9_Главы

А. СИНГИЛЕЕВ.

ВОЗВРАЩЕНИЕ.

ЧАСТЬ 9

ОСТАНОВИСЬ, МГНОВЕНЬЕ...!

ПО ВОЛНАМ ПАМЯТИ.

Утро среды началось для Алисы и Юли примерно в половине девятого. Утро было самым обычным, и Алисе при взгляде в окно невольно вспомнилась фраза, оброненная ею в больнице, которая укрепила Юлю в ее подозрениях и, по сути, поставила Алису на грань провала миссии по поиску миелофона: "Странно... Такой же вечер, как у нас"... Могла ли она тогда предположить, как эта фраза изменит ее жизнь? Или как тяжело ей будет покидать двадцатый век, как она тогда считала, навсегда? Конечно же, нет! Но вот оно, утро за окном, такое же, как дома. И на соседней кровати спит Юлька, которой она панически боялась довериться тогда, в 1976. Теперь собственные страхи четырехлетней давности казались ей смешными. И как же все-таки здорово, что она тогда смогла их перебороть!

И вот теперь Алисе снова скоро придется уйти. И пусть даже не навсегда, но на душе от этого все-таки было тяжело. Теперь даже тяжелее, чем тогда. Столько всего произошло с тех пор, как она вошла тем утром в кабинет Ричарда!

Юля, открыв глаза, увидела, что Алиса неподвижно стоит у окна, и смотрит куда-то вдаль...

-- Ты что?

Алиса обернулась, потом отошла от окна и присела на край Юлиной кровати.

-- Все в порядке, я просто немного задумалась...

-- О чем?

-- Вспомнила свой первый приезд к вам...

-- Что именно?

-- Наше с тобой знакомство. Знаешь, я тогда тебя боялась...

-- Меня? - искренне изумилась Юля.

-- Да. Не только тебя, всех вокруг. Это, конечно, было глупо, но кто же тогда знал, что все так сложится, что мы станем друзьями...

-- И все-таки странно слышать, что твоя лучшая подруга тебя когда-то боялась!

-- Да? - рассмеялась Алиса. - "А может, ты вообще не из Советского Союза?" - припомнила она Юлин вопрос. - И кто из нас после этого сильнее подозревал другого? Хотя ты, конечно, была права...

-- Нет, не права. А знаешь..., давай сегодня погуляем по местам былых сражений? Мы ведь еще даже в нашей школе не были...

-- Так каникулы же!

-- Ну и что? Просто зайдем в класс, вспомним, как вместе учились...

-- Выпрыгнем из окна? - улыбнулась Алиса.

-- Это вряд ли... В наше время это пока еще слишком рискованно...

-- А в наше, думаешь, нет? Просто у меня координация хорошая, да и не думала я тогда ни о чем таком. В голове одна мысль билась: не дать пиратам схватить Колю...

-- А миелофон?

-- А что миелофон? Разве он стоит того, через что пришлось пройти Коле? Нет, Юля. Если бы я оказалась перед выбором...

-- Знаю, Алиса. Но если бы ты отдала им прибор...

-- Думаю, их бы все равно перехватили временщики. В Институте ведь уже все знали. А мне бы здорово досталось... и по заслугам. Но это все пустяки по сравнению с тем, каково пришлось бы Коле, если бы мы с ребятами тогда опоздали...

-- Знаю... Что-то невеселые получаются воспоминания...

-- Ничего... Зато ведь кончилось все хорошо... Только вот я не думала почему-то, что ты согласишься по собственной воле пойти в школу в разгар каникул!

-- Правильно. Только с тобой!

Алиса рассмеялась:

-- Выходит, я все-таки положительно на тебя влияю?

-- А ты сомневалась?

* * *

После завтрака Юля с Алисой отправились в "плавание по волнам памяти", как это назвала Алиса.

Перед уходом из дома Юля обзвонила всех ребят из класса, кого только смогла застать. Встретиться договорились у школы, поэтому туда девочки отправились вдвоем.

Проходя мимо того самого забора, через который ей в 1976 году пришлось дважды прыгать, Алиса снова задумалась о прошлом, и к реальности ее вернул шепот Юли:

-- Алиса, у меня, кажется, дежавю!

-- Что? - спросила она, но уже через секунду поняла, что имела в виду подруга.

Конечно, школьного физкультурника можно было только очень издалека принять за Весельчака У, но Алиса прекрасно помнила, как они убегали от него и Марты Скрыль три года назад.

Однако сейчас Эдуард Петрович их даже не видел. Он шел метрах в пятнадцати впереди них, направляясь, очевидно, тоже в школу по каким-то своим делам. Юля, впрочем, догадывалась, в чем тут может быть дело. Еще с середины зимы по школе ходили упорные слухи, что в самое ближайшее время в кабинете физкультуры планируется ремонт, причем при его проведении ожидалось появление нескольких новых спортивных снарядов. Физкультурник этой модернизации ожидал с энтузиазмом, и сейчас, вполне возможно, шел посмотреть на ее промежуточный результат.

-- Здравствуйте, Эдуард Петрович! - окликнула его Юля.

-- Здравствуй, Юля! - физкультурник, узнав ее голос, обернулся. - Неужели ты решила, что сегодня первое сентября?

-- Нет, просто мы...

Тут Эдуард Петрович увидел и Алису:

-- Алиса? А ты здесь какими судьбами?

-- Приехала в гости, Эдуард Петрович! Здравствуйте!

-- Здравствуй! Если я правильно понимаю, то вы решили вспомнить времена Алисиной учебы в нашей школе?

-- Да! - подтвердила Юля. - Ведь хорошие были времена, правда?

-- Хорошие. Немного странные, но хорошие...

-- Странные? Это почему?

-- Ну... Взять хотя бы тех двоих, за одного из которых вы тогда меня приняли...

-- Вы помните? - смутились девочки.

-- Конечно... Не каждый же день тебе приходится сдерживать забор, дожидаясь, пока твои ученицы оторвутся от погони, а потом еще применять борцовские приемы против их преследователей в собственной школе!

-- Извините, мы не...

-- Я же говорю, странные были времена..., - при этом Эдуард Петрович, однако, улыбался, и у Алисы появилось подозрение, что это неспроста. Может быть, Марта Скрыль все-таки что-то рассказала Эдуарду Петровичу?

Впрочем, узнать, так это или нет, Алисе не удалось, потому что всего через несколько секунд Эдуард Петрович произнес:

-- Извините, девочки, я спешу. Сегодня как раз новый спортинвентарь завезли, будут устанавливать, надо бы проследить... Еще встретимся, Юля! Алиса, надеюсь, с тобой тоже!

-- Эдуард Петрович, послезавтра я уеду...

-- Ну, значит, в будущем, - улыбнулся физкультурник и ушел, оставив Алису размышлять все над тем же каверзным вопросом: знает он или нет? Мог бы ведь просто сказать: "в следующий раз"!

Впрочем, даже если он знает... Алиса не чувствовала опасности. Она все же неплохо разбиралась в людях. Незачем было бы Эдуарду Петровичу выдавать ее тайну. Он ведь и раньше не стал ничего выяснять о пиратах, а просто помог ей, как и многие другие...

Поэтому Алиса ничего не спросила об этом даже у Марты Эрастовны, когда девочки встретили ее у школы.

* * *

Людей в школе было немного. Занятия кружка по радиоэлектронике, который до недавнего времени посещал и Коля Наумов, пока не забросил его из-за школьных нагрузок полтора месяца назад, должны были начаться только через два часа. Поэтому ребята своим приходом удивили только уборщицу, да одного из строителей, устанавливавших тот самый спортинвентарь.

Еще раз уборщице пришлось удивиться, когда старшеклассники направились по коридору в сторону шестых классов.

-- Что вы все там забыли? - не удержалась она от вопроса.

Ответить вызвалась Марта Скрыль, правда, что именно она ответила, ребята не услышали, поскольку за ними закрылась дверь 6-го "Б".

Стены в классе были выкрашены свежей краской, поэтому, хотя сопутствующие ремонту запахи уже выветрились, окно по-прежнему было открыто. То самое окно, через которое выпрыгнула Алиса, когда погналась за Крыссом.

Это было три года назад, однако, в памяти ребят этот прыжок запечатлелся настолько ярко, как будто это было только вчера. Поэтому, пока ребята занимали свободные парты, Юля первым делом подошла к окну и закрыла его.

-- Зачем? - спросила Алиса. - Ты же знаешь, я от вас никуда не убегу!

-- Знаю. Просто с этого прыжка три года назад все и началось. Твой уход. Знаешь, мне потом часто снился сон, - ты выпрыгиваешь из окна и просто растворяешься в воздухе. Или... в других вариациях.

-- Про другие вариации не надо. У меня же "повышенная устойчивость", помнишь? Ничего мне не грозило!

Мила Руткевич при этих словах покраснела.

-- Алиса, извини!

-- Все в порядке, Мила, я шучу. Это тогда не до шуток было. Я боялась, что если выйду через дверь, то потрачу больше времени, которого у Коли не было. Я ведь и так опоздала...

-- Не опоздала, Алиса, - ответил Коля. - Если бы у них было больше времени...

-- Я знаю, Коля, что они угрожали не только тебе. Но и того, что пережил ты сам... Мне ведь тоже иногда кошмары снятся...

-- Интересно, а мы ведь, кажется, собрались здесь, чтобы вспомнить о хорошем, - сказал Фима. - Алиса, а может, все-таки скажешь что-нибудь по-японски?

-- Коннитива, - с улыбкой сказала Алиса.

-- И тебе здравствуй, - ответил Фима.

-- Так ты выучил японский? Ура! Мне будет, с кем попрактиковаться!

-- Я... Я только несколько слов знаю...

-- Ну, так надо же с чего-то начинать! - по выражению Алисиного лица невозможно было понять, шутит она или всерьез собирается заняться Фиминым лингвистическим образованием. - Японский, кстати, не так уж и сложен. Насколько я знаю, говорить ты на нем будешь, причем бегло...

-- А пока скажи, как по-английски "скамейка"? - спросил Садовский.

-- Не хохми. Bench...

-- Видишь, Алиса, за три года Фима все-таки чему-то научился!

-- Ну, все, Садовский, - вставая, грозно сказал Фима, - Саёнара!

-- А разве ты уже уходишь?

-- У меня впечатление, что я оказалась в Токио, - засмеялась Алиса. - Не ссорьтесь, ребята!

Фима снова сел.

-- Ну, вот и правильно, - снова улыбнулась Алиса, - Аригато!

Все рассмеялись...

Так прошел первый и единственный "урок японского" в двадцать шестой московской школе.

* * *

Потом ребята и присоединившаяся к ним Марта Эрастовна буквально засыпали Алису вопросами обо всем на свете.

Вспоминали прошлое, говорили о будущем. Когда Марта Скрыль спросила Алису о ее собственных планах на будущее, она ответила:

-- Если не произойдет ничего экстраординарного, как это со мной иногда бывает, пойду по стопам отца. Стану космобиологом. Знаете, Марта Эрастовна, мы ведь Дальний Космос осваиваем меньше пятидесяти лет и знаем о Галактике пока очень мало. Есть, конечно, Сеть Космонет, можно легко ознакомиться с теми материалами, которые накоплены представителями других цивилизаций, но очень хочется увидеть все собственными глазами! Это же такое видовое разнообразие, вы представить себе не можете!

-- Не могу, - кивнула тренерша. - Но хотела бы. Так что я хорошо тебя понимаю!

Вопросы об инопланетных животных и об обитателях Космозо полились рекой. Алиса охотно отвечала. Ей нравилось, что разговор перешел именно в это русло, потому что космобиология не относилась к числу запретных тем, в отличие от вопросов технологического характера, и она могла рассказывать все без утайки. А перед ребятами и Мартой Скрыль приоткрывалась та самая завеса между настоящим и будущим, за которую всем, кто был посвящен в Алисину тайну, так хотелось заглянуть.

Три часа пролетели незаметно...

А на обратном пути ребята прошли "по местам боевой славы", как это назвал Коля Садовский. И при этом добавил:

-- Знаешь, Алиса, я вчера уточнил, последнего наполеона в этих местах видели ориентировочно во времена Кутузова...

-- Представь себе, я в этом и не сомневалась, - ответила Алиса. Коля едва расслышал ее сквозь всеобщий смех. Впрочем, сама Алиса добавила вполне серьезно:

-- Когда я на какой-нибудь далекой планете отыщу неизвестного науке хищника, обязательно назову его наполеоном, Коля! И пусть вся Галактика думает, что это в честь Наполеона Бонопарта, но мы то будем знать...

-- Они еще и у нас не перевелись! - как-то зло сказал вдруг Коля Наумов, и все остальные невольно обернулись.

От увиденного у многих вырвался удивленный возглас.

Увлекшись разговором, ребята как-то не заметили, что шли сейчас через тот самый проходной двор.

И сейчас их удивило, а Алису даже заставило вздрогнуть, то, что метрах в двадцати впереди них шел "замшевый тип".

Петр Ишутин!

Алиса мгновенно узнала человека, который обманул ее тогда, во время погони за пиратами. Человека, чья ложь едва не стоила Коле жизни... Значит, он все-таки не уехал ни в какой Магадан. Испугался, наверное...

Краем глаза Алиса заметила, как перешел на бег Садовский. Хотела, но уже не успела его остановить...

-- Простите, вы будете Наполеон Бонопарт?

От этого вопроса Ишутин вздрогнул и остановился.

В своих ночных кошмарах он слышал его слишком часто.

Через секунду он узнал Садовского. А через две обернулся и встретился взглядом с Алисой. В глазах его при этом читался даже не страх, а почти животный ужас.

-- Ведьма! - беззвучно произнес он. Но Алиса умела читать по губам.

А Ишутин все же не смог сдержать эмоций:

-- Ведьма! - выкрикнул он. - В прошлый раз тебе нужны были мои мысли. Что сейчас? Душа?

-- Ничего мне от вас не нужно, - спокойно ответила Алиса.

-- А Души у вас нет. Как и совести, - заметил Садовский.

-- Да кто вы такие, чтобы меня судить? Что вы все обо мне знаете?

-- Мы не судим. Вы сами судите себя. Живите спокойно. Те двое здесь больше не появятся, и я тоже скоро уеду. Вам нечего бояться!

-- Всегда есть, чего бояться! - нервно хохотнул Ишутин. - Не будет вас, придут другие. Взвалят на плечо и потащат в какой-нибудь заколоченный дом, как того мальчишку!

Тут не выдержал уже Коля Наумов:

-- Так вы меня помните? Тогда вот что я вам скажу. Вы боитесь не нас, и даже не тех двоих! Вы боитесь себя. Боитесь, что все вокруг окажутся такими же, как вы, и тогда никто вас не спасет, если с вами что-то случится. Ну, так бойтесь! Потому что страшнее этого, действительно, ничего нет!

И Ишутин побежал. Побежал, не разбирая дороги, лишь бы подальше от этих беспощадных взглядов, от этих слов, ото всего!

-- Зря ты так, Коля! - сказала Алиса.

-- А разве это не правда?

-- Не в этом дело. У него же сейчас такое состояние, что сердце может не выдержать!

-- Не переживай за него, Алиса, - сказал вновь подошедший Садовский. - Сердца у него тоже нет!

-- А может, - добавила Юля, - оно у него атомное, как у пиратов. Но не человеческое, это точно!

* * *

Ребята еще долго были под впечатлением от новой встречи с Ишутиным.

-- Некоторых людей время не лечит, ребята! - резюмировала, наконец, их разговоры Марта Скрыль.

-- Мне за него страшно, Марта Эрастовна, - сказала Алиса. - Ведь нельзя же жить в постоянном страхе! А виновата во всем я...

-- Нет, не ты. И даже не пираты. Виноват он сам. В том, что проводит жизнь в клетке, сделанной им же самим, отгородившись от мира стеной безразличия и злобы!

-- Но я сделала ее прочнее!

-- Наоборот. Ты попыталась ее разрушить. Знаешь, ребята мне рассказывали, что он свое поведение оправдывал тем, что у пиратов "есть право носить мальчиков". Но только это не оправдание, и он прекрасно знал, что лжет сам себе, - если, конечно, действительно так считал. Так что это полностью его вина, а не твоя. А ты только напомнила ему о его долге...

В это время они вышли на пустырь, на котором раньше стоял тот самый заколоченный дом, где пираты три года назад пытали Колю.

Собственно, подойти ближе, чем на пятьдесят метров к этому месту они не могли, поскольку на месте дома был вырыт котлован, недвусмысленно обещавший скорое начало нового строительства. Правда, стадия обещаний длилась уже почти полгода...

-- Алиса, а что здесь построят? - спросила Мила Руткевич.

-- Не знаю. В наше время здесь будет коралловое здание. Один из корпусов Института Астрофизики. Но если я правильно помню, оно еще в шестидесятых годах перестаивалось, причем неоднократно. Вы же знаете, у нас это быстро делается...

-- А у нас вот сплошные долгострои... - вздохнул Коля Наумов.

-- Ты будешь одним из тех, кто это исправит!

-- Вернее, попробую. Надеюсь, ваш Институт Астрофизики выглядит лучше, чем бывшее пиратское логово?

-- Одно из самых красивых зданий Москвы, - кивнула Алиса. - Его нынешний дизайн мама проектировала. Правда, еще до моего рождения...

-- Тогда мы верим, что это очень красиво! - сказала Юля.

-- Спасибо.

* * *

Они еще долго бродили по местам былых сражений и побед. Даже вернулись к той самой больнице, где когда-то познакомились Алиса и Юля. Окна своей палаты они показали ребятам издалека, решив не подходить ближе, чтобы разговорами не побеспокоить кого-нибудь из пациентов.

-- Вот здесь все и началось, ребята! - улыбнулась Алиса. - Из этого окна я впервые увидела ваш мир.

-- А как же троллейбус, Алиса? - спросила Марта Эрастовна.

-- Его можно не считать. Он мне не понравился...

-- Еще бы! - рассмеялся Фима.

-- А с другой стороны, если бы не этот троллейбус, Алиса, еще не известно, как бы все сложилось, - заметила Марта Эрастовна.

-- Да. Постулат Экельса. Все взаимосвязано. Собственно, он меня не задел, это я его задела. Слишком увлеклась погоней. Помню искры из глаз, а потом сразу больничную палату. И Алика Борисовича, который спрашивал: "Сколько пальцев, девочка?".

-- И что ты ответила?

-- Чтобы он спросил попозже, потому что сейчас у него две головы, а у меня всего одна, и та кружится...

-- Ну и как, оценил он твой юмор?

-- А я тогда не шутила, Юля... Голова у меня кружилась и болела, в глазах, действительно, двоилось, и он, видимо, видел по моему состоянию, что мне плохо. Поэтому не стал сразу ничего спрашивать. А потом я пришла в себя окончательно. И стала врать направо и налево...

-- Алиса, у тебя же выбора не было!

-- Знаю, но мне от этого не легче. Я ведь, наверное, поэтому и тебе все рассказала почти сразу именно потому, что просто не выдержала бы, если бы мне пришлось обманывать еще и тебя...

-- Понимаю...

-- И вообще, конспиратор из меня никудышный, как ты и говорила, Юля. Но, знаете, я рада тому, что все получилось именно так. Потому что у Экельса в прошлом ведь не было друзей. А у меня есть все вы...

-- Спасибо, Алиса! - чуть дрогнувшим голосом сказала Юля.

И они отправились дальше, продолжая путешествие "по волнам памяти".

* * *

Домой к Грибковым Алиса с Юлей вернулись около трех часов пополудни.

Проводить их вызвались Коля с Фимой и Марта Скрыль.

-- Алиса, - сказала Марта Эрастовна у Юлиного подъезда, - я знаю, что послезавтра ты возвращаешься домой, и мы, наверное, больше не увидимся. У меня завтра трудный день, нужно успеть во много мест одновременно, а еще купить билеты в Ленинград на всю волейбольную команду, подтвердить, что поедут все, кто должен был...

-- Я понимаю, Марта Эрастовна...

-- А ваши билеты, ребята, - сказала тренерша Коле и Фиме, - я сама вам занесу завтра вечером, и мы никому не скажем, что вам не придется ими воспользоваться. Я только хотела тебя попросить, Алиса...

-- Не беспокойтесь, я обязательно присмотрю за ребятами там, у нас...

-- Спасибо! И еще одно... Ты сможешь вернуться... когда-нибудь?

-- Конечно. У меня карт-бланш на полеты сюда, - шепотом сказала Алиса. - Ребята потом вам расскажут, почему так получилось. И...

Следующую фразу Алиса прошептала тренерше в самое ухо, чтобы ребята ничего не услышали:

-- Я все сделаю, чтобы попасть к ним на выпускной бал, хотя бы на пару часов. Но только пусть это будет сюрпризом...

-- Конечно. Мы будем ждать, Алиса...

Алиса обняла Марту Эрастовну и добавила:

-- Знаете, я не успела вам рассказать очень много хорошего и интересного о вашем будущем. Извините...

-- Ничего, - рассмеялась тренерша. - Я люблю сюрпризы, особенно, приятные... Ты только скажи, когда мне ждать...

-- Чего? Будущего? Оно наступит прямо завтра, Марта Эрастона...

-- А ты, оказывается, еще и философ, Алиса! - улыбнулась та. - Впрочем, я не удивлена. До встречи, ребята. С вами со всеми...

* * *

Фима позвонил около шести вечера и грустным голосом сообщил Юле:

-- У меня вряд ли получится завтра к вам зайти, Юлька...

-- Почему?

-- Весь день опять буду на даче... Отвертеться, похоже, не получится...

-- Ну, а поездка?

-- С ней проблем не будет. Так что это касается только завтрашнего дня. И я предложить хотел...

-- Что именно, Фима...

-- Помнится, вы с Алисой мне обещали, что до Алисиного отъезда еще ко мне зайдете. Так, может, соберемся у нас на даче? Овощи, фрукты, свежий воздух и гитара гарантированы...

-- А также работа на грядках? Ты ведь именно из-за нее и пытался отвертеться от такого времяпрепровождения, так?

-- Ну..., - растерялся Фима.

-- По-моему, плюсов все-таки больше, Фима. Я только у Алисы спрошу...

-- Конечно, спроси. Может ей, как биологу, интересно будет посмотреть на наши грядки...

НА ДАЧЕ.

Алиса на предложение Фимы согласилась, так же, как и Коля, который, когда Фима рассказал ему о своей идее провести завтрашний день на даче, уговорил отца одолжить ему на завтрашний день бобинник и микрофон. Он надеялся уговорить Алису спеть еще хотя бы несколько песен, и если повезет, то уговорить ее исполнить на бис "Прекрасное Далеко".

Впрочем, эту песню хотел услышать в Алисином исполнении не только Коля. Однако, Алиса, увидев на следующее утро магнитофон в руках у Коли и угадав его намерения, только улыбнулась. А когда они вчетвером шли к остановке пригородного маршрута, спросила:

-- Ну, зачем ты? Наверняка же собрался стереть хорошие записи. Что здесь?

-- Не важно. Ты для нас важнее, Алиса. И нам хочется, чтобы, когда ты вернешься домой, у нас осталось бы хоть что-то...

-- Что бы напоминало вам о том, что я вам не приснилась? - грустно спросила Алиса. - Я понимаю. Не так давно мне показалось, что я приснилась самой себе. Тогда на Гоголевском, помните?

-- Да.

-- Я тогда запаниковала. До сих пор вспомнить страшно. А спасло меня то, что вы все были рядом, что вы... верили в то, что я есть. Я тоже в вас верю, и я ведь не навсегда улечу. Очень скоро я к вам вернусь, обещаю. Вместе послушаем сегодняшнюю запись... - она улыбнулась.

-- Так ты не против записи? - обрадовался Коля.

-- Не против. Но при двух условиях...

-- Каких?

-- Во-первых, на кассете не должно быть песен, которых нет в вашем времени.

-- Алиса, пожалуйста! Я хотел попросить тебя спеть "Прекрасное далеко"!

-- Хорошо, но только не во время записи. Помните, Ричард рассказывал про то, как Булычев раскрыл его тайну? Здесь то же самое... Я не хочу рисковать, оставляя такое свидетельство своего футуристического происхождения...

-- Хорошо, - вздохнув, согласился Коля. - А что во-вторых?

-- Вы тоже что-нибудь споете, ребята!

-- Алиса, я на гитаре не играю! - запротестовал Фима. И Юля тоже!

-- Аккомпанемент мы с Колей вам, в меру сил, обеспечим! - улыбнулась Алиса.

* * *

Впрочем, включить магнитофон Коле пришлось далеко не сразу. Алисины познания в области биологии быстро дали себя знать. Конечно, ей не составило труда взглядом профессионала осмотреть грядки Королевых, и отыскать больные растения. А ребята даже не сразу поняли, что она имеет в виду, когда Алиса вдруг произнесла:

-- Ну, думаю, с этим мы справимся...

-- С чем? - удивленно спросил Фима.

-- С некоторыми недугами вашего сада и огорода.

-- Это как?

-- Я ведь, когда к вам сюда собиралась, предполагала, что мне здесь может пригодиться кое-что из разработок нашей биостанции. Большая часть препаратов, конечно, предназначена для комнатных растений, но кое-что и для здешних обитателей сгодится.

-- Так вот зачем ты у нас тогда цветы поливала! - догадалась Юля и покраснела, вспомнив, как, застав Алису за этим занятием, еще в день ее приезда, прокомментировала: "Ну, вот, сразу видно биолога!", и добавила, что с этим вполне могла бы справиться и сама. Алиса тогда смутилась и сказала, что да, она, и правда, биолог до мозга костей.

-- Да, - улыбнулась Алиса. - Это был раствор, содержащий универсальное средство сразу от нескольких наиболее распространенных общих заболеваний комнатных растений. Одного полива достаточно для пожизненного иммунитета. Все препараты совершенно безвредны, проверены и запатентованы. Мы год над ними работали, но зато теперь я могу поручиться за эффективность каждого из них, - Алиса достала из сумки минимизатор. - Фима, мне понадобится садовая лейка, а для деревьев - опрыскиватель. Найдутся?

-- Обижаешь, Алиса! Конечно. А может, лучше "Агидель" включить, чем с лейкой-то? - засмеялся Фима.

-- Можно, - серьезно ответила Алиса, - при условии изменения концентрации препаратов. - Думаю, моих запасов хватит...

А Фима решил для себя, что тем, кто не силен в генетике и космобиологии, лучше все-таки не смеяться над профессионалами.

* * *

Потом ребята пили чай в дачном домике Королевых и обсуждали планы на завтрашний день - последний для Алисы в 1979 году, и одновременно - первый для Юли, Коли и Фимы в году 2086. И только потом пригодился захваченный Колей магнитофон. Однако, Алиса настояла, чтобы исполнители песен чередовались, поэтому самому Коле тоже часто приходилось брать гитару. А когда кончилась пленка, Алиса обвела взглядом ребят и запела ту самую:

"Слышу голос из Прекрасного Далёка,

Голос утренний в серебряной росе..."...

Коля слушал, чувствуя, как с каждым аккордом рвется на части его душа. Она ведь уходит! Уходит! И никто из них не сможет ничего сделать. Будут еще две недели Там, такие же безжалостно короткие, как и те, что уже прошли, а потом... Потом им снова придется научиться жить без нее... Но как это сделать, когда одна только мысль об этом заставляет сердце сжиматься и замирать? Как прожить целую жизнь, наверное, еще очень длинную, раз уж он успеет так много сделать, и, может даже, доживет до ее времени, если он без нее и дышать-то не сможет?

В какой-то момент он осознал, что Алиса смотрит прямо ему в глаза. Ему показалось, что она читает все его мысли, чувства и эмоции так же легко, как открытую книгу. Но ему было уже все равно, он просто физически не мог отвести взгляд...

Смолк последний аккорд песни, и Алиса безо всякого перехода начала еще одну.

"Корабли" Высоцкого...

И когда прозвучали почти магические слова "Я, конечно, вернусь...", эмоций не смог сдержать уже никто.

А потом, успокаивая рыдающую навзрыд Юлю, Алиса произнесла:

-- Я всегда буду рядом. Я ведь уже сейчас знаю, в какие моменты вашей жизни буду нужна вам сильнее всего. Только позовите - и я приду!

-- Алиса, ты всегда будешь нам нужна! - сказала Юля то, что так хотелось сказать Коле.

-- Ну, тогда, значит, вы не успеете по мне соскучиться!

-- Успеем, Алиса, успеем... - просто сказал Фима, но напряжение после этого куда-то ушло, а Алиса, к радости ребят, вскоре снова взяла в руки гитару...

ПРОЩАЛЬНЫЙ УЖИН

Домой Юля с Алисой вернулись около шести вечера...

-- Мы вас заждались к ужину, девочки, - улыбнулась Наташа, встречая их.

-- В качестве первого блюда, мама? - рассмеялась Юля.

-- Не бойся, вам ничего не грозит. Еды на всех хватит!

Алиса заглянула в комнату и увидела, что Наташа права. На столе чего только не было!

-- Знаешь, Алиса, я только сейчас поняла, что проголодалась, - шепнула Юля Алисе на ухо.

-- Конечно! Здесь на столе очень вкусные блюда, а свежий воздух способствует хорошему аппетиту! Правда, Мария Михайловна? - с улыбкой спросила Алиса Юлину бабушку.

-- А вот сейчас и проверим!

* * *

Впрочем, несмотря на то, что все блюда, оказавшиеся на столе, действительно были очень вкусными, Алису больше увлек разговор. Говорили практически обо всем, и в какой-то момент Алиса даже забыла, что ее саму и Грибковых разделяет почти век. Вспомнила она об этом только тогда, когда Мария Михайловна сказала, что раз Юлю не смогут проводить в аэропорт родители, то это сделает она сама. Юля при этом отчаянно запротестовала, хотя и знала, конечно, что такой вариант Ричард тоже предусмотрел. Пришлось бы лететь в Ленинград, (а Коле и Фиме, соответственно, ехать с командой, и уже оттуда, со Станции Времени, перемещаться в 2086 год. Но то, что вариант этот был предусмотрен, вовсе не означало, что он был хорош. Поэтому Юле нужно было отстоять свое право на поездку в аэропорт без провожатых.

-- Ну, зачем тебе лишние волнения, бабушка? - спросила Юля.

Алиса под столом несильно наступила Юле на ногу.

-- Значит, по-твоему, я не должна за тебя волноваться? Я тебе бабушка или кто? - обиделась Мария Михайловна.

-- Мария Михайловна, - вмешалась Алиса, - если вы хотите, мы поедем вместе. Но, поверьте, я своего папу знаю, под его присмотром с нами абсолютно ничего не случится. Хотя, знаете, он тоже переживал, как я доберусь до вас из аэропорта...

-- Ты, Алиса, хоть и младше Юли, но ответственная и на тебя можно положиться...

-- А на меня, значит, нельзя? - Юля даже покраснела от возмущения.

-- Можно... иногда. Но лучше убедиться, что все в порядке.

-- Знаете, - рассмеялась Алиса, - мне моя бабушка говорит то же самое. Признаю, что она, наверное, права. Но с нами все будет хорошо, я вам это обещаю от своего имени и от имени родителей и бабушки с дедушкой...

-- Я верю. Но я волнуюсь...

-- Ничего с нами не случится, - сказала Юля. - Мы ведь уже не дети...

-- Не дети? Вы для нас будете детьми и в пятьдесят! - прокомментировала Наташа.

-- Ладно, - решилась Мария Михайловна. - Но учтите, если я вдруг узнаю, что самолет не улетел вовремя...

-- Мария Михайловна, - невинно спросила Алиса, - а разве вы с министром гражданской авиации тоже в одном классе учились?

Этот вопрос рассмешил всех и немного успокоил Марию Михайловну.

Вскоре разговор вернулся в прежнее русло.

* * *

Так, за ужином и разговорами, вся семья просидела за столом до десяти часов вечера. А потом до половины двенадцатого родители и бабушка собирали для Юли дорожную сумку. Сама Юля периодически вмешивалась в этот процесс, говоря, что столько вещей ей в поездке не понадобится, и вообще, едет она в Ленинград, а не на Северный Полюс. Или даже, что она не сможет донести до самолета такую тяжелую сумку. Но этот аргумент тоже не подействовал.

А уже за полночь, когда девочки ложились спать, Алиса, еще раз посмотрев на Юлину сумку, которая была размером чуть поменьше чемодана, едва ли не через верх набитую самыми разнообразными вещами, сказала:

- Это еще ничего! Ты бы видела, как суетится Поля, если знает, что я улетаю в какую-нибудь экспедицию. Пытается втиснуть в мой минимизатор весь наш дом!

- Ну, правильно! Кто знает, что может в Космосе случиться?

- Ничего! Ничего со мной не случится! Ты разве Булычева не читала?

- Читала! Но он ведь писал только о твоем прошлом! - сказала Юля, и Алиса улыбнулась в темноте, потому что помнила, как сама Юля недавно спорила с Марией Михайловной на ту же тему.

Но сейчас Юля об этом не думала, а Алиса ей ничего не сказала...

Я ВЕРНУСЬ!

Проснулись Юля с Алисой без четверти семь...

Времени на сборы у них оставалось немного, поскольку уже в восемь утра Ричард Темпест должен был прибыть в 1979 год, а в десять - появиться на пороге квартиры Грибковых, чтобы снова сыграть роль Алисиного отца, так же, как он сделал это три года назад, когда Алиса оказалась в двадцатом веке впервые.

После завтрака Мария Михайловна настояла на том, чтобы еще раз осмотреть ту самую Юлину сумку, на предмет того, не забыли ли вчера положить туда что-нибудь жизненно необходимое. Несмотря на все Юлины протесты, бабушка положила Юле в дорогу еще одну теплую кофту. Алиса, наблюдая за их спором, только улыбалась. Некоторые вещи никогда не меняются!

- Бабушка, Ленинград ведь не на северном полюсе, а сейчас лето! - отчаянно отбивалась Юля. - Ты на Алису посмотри, она же загорелая!

- Алиса загорела в Симферополе, когда была у бабушки. Ведь так, Алиса?

Алиса кивнула, поскольку именно так и объяснила всем, кто не был посвящен в ее тайну, свой необычный для ленинградки загар.

- А вы ведь еще и на Ладогу, наверняка, поедете, - продолжала крушить Юлину оборону бабушка. - А там ветра...

- Мария Михайловна, - вступилась за подругу Алиса, - я же три года назад перемеряла весь Юлин гардероб, так и в моем для нее отыщется что-нибудь теплое. Не бойтесь, простудиться мы ей не дадим!

- Я не боюсь, но я за вас обеих волнуюсь, - ответила Мария Михайловна, уже застегивая замок сумки, который закрылся с большим трудом...

* * *

Ричард был пунктуален. В дверь квартиры Грибковых он позвонил ровно в десять.

Самолет, на котором, по легенде, все они отправлялись в Ленинград, вылетал в полдень, так что Ричард еще успел позавтракать у Грибковых, на чем настояла Юлина бабушка, а заодно заверить и ее саму, и Юлиных родителей (заочно), что с Юлей за предстоящие две недели ничего страшного не случится. Однако, провожая внучку в аэропорт, Мария Михайловна с трудом сдерживалась, чтобы не заплакать. Юля клятвенно пообещала не пускаться ни в какие авантюры, а по возвращении рассказать бабушке о поездке в мельчайших подробностях. И хотя сама Юля знала, что рассказывать ей придется о том, чего она не видела, бабушка ей поверила...

А без пятнадцати двенадцать путешественники стояли перед дверью в потайную комнату в квартире Николая Николаевича, в окружении всего девятого "Б".

Все было почти как три года назад, только сейчас здесь не было Марты Скрыль. А еще не было того гнетущего чувства, которое охватило всех при расставании тогда, в 1976. Сейчас все знали, что Алиса уходит не навсегда. Она вернется, это так же верно, как и то, что наступит двадцать первый век. Непостижимым образом две временные эпохи стали ближе, и сейчас их представители с улыбкой смотрели друг на друга.

- Пора, - сказал, наконец, Ричард.

Он, Юля, Коля, Фима и Николай Николаевич уже вошли в комнату, сотрудники Института Времени заканчивали подготовку к переносу, и только Алиса на миг задержалась на пороге.

Она обернулась, долгим взглядом посмотрела на ребят, улыбнулась и произнесла:

- Я вернусь!

Спасибо (японск.).

Сингилеев Александр Евгеньевич : другие произведения.

Возвращение_Часть 9_Главы_69-72

Комментарии: 8, последний от 03/01/2019. © Copyright Сингилеев Александр Евгеньевич Размещен: 24/10/2017, изменен: 24/10/2017. 39k. Статистика. Глава: Фантастика Возвращение Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Спасибо всем, кто ждал и дождался. ОГРОМНОЕ СПАСИБО!