Силкина Мария Александровна : другие произведения.

Кобылья голова

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    - Я здоровая и счастливая курочка! Мне хорошо на птицефабрике!

  - Я здоровая и счастливая курочка! Мне хорошо на птицефабрике!
  "Опять какую-то лабуду крутят"... - Туся Черепахина зевнула, клацнув зубами, словно голодный аллигатор.
  Плазменный телик был повешен прямо напротив отдела бройлерных цыплят. Повешен, разумеется, не за провинности, а в сугубо рекламных целях. Туся работала в мясном, но даже ей успели изрядно поднадоесть душевные излияния несушки.
  - ... а также трехразовое питание и отличный уход!
  - Упакована на все сто, стерва пернатая! - выругалась Манька из кондитерского, - И я, блин, хочу на птицефабрику!
  Неделю назад Туся не выдержала и попросила Алима-грузчика в "ящике" поковыряться. Хоть бы на сериальчик какой настроить! Ну, Алим и поковырялся. Теперь вместо добрых коров и веселых свинок показывают только счастливых курочек. И Пузырь ходил зеленый, как моющее средство "Счастье домохозяйки". Говорил, из зарплаты вычту, коль не расскажете, кто ссвоевольничал. Но девчонки не выдали, конечно. А как иначе-то? Все здесь свои в доску, чужих не держат. Шарташский Рынок Продовольственный - это место особое.
  "Это вам не лоточники-гастрабайтеры! Весь город, считай, у нас отоваривается" - с гордостью подумала Туся.
  Да сама-то она сколько раз прикрывала девочек, местом хлебным рисковала? Вот Галя с третьей кассы то и дело тушенку подворовывает. Или вот Нина из бакалеи. Месяц назад сшибла у Туси сотку и до сих пор не вернула. Зато нет-нет, да и подкинет булочку сладкую. Не из тех, что на продажу, а нормальную. Да и Пузырь не так уж плох, хоть и директор. Раньше ведь на улице стояли, а теперь вот, помещение дали!
  Попала Туся на рынок по чистой случайности. Год назад с села Перемойкино приехала, так только глазенками хлопать и могла. А сейчас уже ничего, глухомань из ушей протряхнула.
  Командовал в отделе Иван Иванович по прозвищу Ваня Хелсинг. Серьезный такой мужик, прямо плейбой голливудный! Мясник высшего класса! Ну и стал он учить её всяким важным вещам, которые каждый продавец знать должен. Как корейку от буженины отличить, почки от печенки и тому подобное.
  А в мясники не взял:
  - Телесами ты велика, а силы в замахе нету. Да и не бабье это дело!
  Туся тогда обиделась страшно. Что значит "телесами велика"?!
  "Ну может самую малость! Так я девушка крупная, не моделя какая-то!" - негодовала она.
  Но негодовала недолго, потому как на следующий день Иван Иваныч сказал, что девчонке красивой и получше место найдет. Пристроил вот на кассу. А потом и вовсе уважение проявил: сводил в холодный цех да в морозильник, где туши на крюках висят. И коллекцию ножей разделочных показал. Сразу видно - профессионал, не то, что Туся.
  В общем, хорошо жилось на свете Тусе Черепахиной. До недавнего момента.
  А началось все с банки конской тушенки.
  Собралась как-то Туся покушать. Попробовала тушенку - и выругалась:
  -Ну и гадость! Видно, из дрянной лошади сделано! Да еще и просроченная!
  И выкинула в мусорку - туда ей, тухлятине, и дорога.
  
  
  А неприятности, они позже начались.
  На дворе июль, жарища. Мухи-навозницы под ухом гудят. Покупатели - так и прут.
  Нескромные тетьки с карапузами орущими. Бабульки, напористые, как атомный ледокол. И дедки-мясожоры - молодежь котомками лупят.
  Присела Туся отдохнуть на чуток:
  "Эх! И в пекле адском, верно, не так душно!"
  И вдруг - обомлела.
  На столе, рядом с колбасорезкой, - лежит кобылья голова. Вороной масти. Грива - косматая, спутанная. Глаза закрыты. Уши большущие, острые. Аккуратно отрублена, по самую шею.
  - Ой, - хрюкнула Туся.
  А про себя подумала: "Ну все, прощай крыша!"
  Моргнула девушка - исчезла голова, будто и не было.
  Рассказала Маньке-подружке. Та только рукой махнула:
  - Это что! Мне вчера голова Пузыря Петровича приснилась. Вот где ужас! Это все зной, будь он неладен...
  На следующий день гонял Тусю Иван Иваныч по страшному. Что поделать - аврал.
  - Сбегай-ка в морозилку за языками говяжьими!
  Ну, Туся и побежала. Языки в ящике навалены. Нехорошие какие-то, по краям уже посинели маленько. А продавать-то надо! В морозилке благодать - хорошо, прохладно. И тихо. Никого, кроме Туси нет.
  Скрипнула железная балка под потолком.
  -А? - обернулась Туся.
  И видит: висит на железном крюке Кобылья Голова. Качается. Туда-сюда... На морде оскал, будто судорогой свело. Один глаз открыт, кровью налит. Смотрит Голова прямо на Тусю. Недобро смотрит...
  Моргнула девушка. А голова-то не исчезла! Качается. Туда-сюда... И туши коровьи на цепях раскачиваются! Закрыла Туся лицо ладошками, и давай считать до десяти.
  Раз, два, три...
  Качается пустой крюк из стороны в сторону.
  "Привиделось! Опять!" - подумала девушка.
  А вечером случилась неприятность - печени потекли. СунуласьТуся вытирать - по локоть в кровище вымазалась, да на пол и уронила. Ах, какие печенки были! Темно-бордовые, самого правильного цвета!
  А Пузырь нюхом почуял, прибежал:
  - Нечего антисанитарию р-разводить! В ночь сегодня останешься, все ототрешь дочиста!
  И осталась Туся одна куковать. На всем рынке - ни души. Только охранник дядя Вася дрыхнет в будке на улице. Лампы на потолке жужжат. Холодильники гудят, - низко, утробно. Туся сейчас и на счастливую курочку согласилась бы, лишь бы этот гудеж не слушать. Прогулялась Туся меж прилавков: "Ничего, продержусь до утра как-нибудь. Я ж не психическая, чтоб глюков бояться!"
  Мигнул свет в бакалейном отделе, и погас. И в отделе бройлерных цыплят. Сумрачно стало вокруг.
  "Пробки полетели, не иначе!" - подумала Туся.
  Рыкнув напоследок, заглох самый большой холодильник со свиными шейками. А вслед за ним, друг за другом, - все тридцать шесть остальных холодильников.
  Тихо стало, как в могиле.
  Туся схватилась за голову:
  - И в мою смену! Пузырь живьем съест!!
  Шшлепп... Пплепп...
  Кровавая говяжья печенка выпрыгнула из лотка и шлепнулась прямо на пол. Ну, не выпрыгнула, а выпала, конечно. Наклонилась Туся за тряпкой...
  ...и стало вдруг темно, хоть глаз выколи. Последняя лампочка над входом дернулась и совсем потухла. Замерла Туся. Видит - под прилавком, где кости мясные свалены, загорелись два алых огонька.
  Вылезла из-за туч луна-толстуха.
  И узнала Туся Кобылью Голову. Зашевелились рваные ноздри, завертелись зрачки в красных глазах.
  - Сгинь! Сгинь... - забормотала девушка.
  А голова зубами щелкнула и поползла прямо к Тусе. Побежала девушка к выходу. Да и наступила сослепу на коровью печенку! Взмахнула девушка руками - упала на спину, головой на кафельный пол.
  И сознания вмиг лишилась.
  
  
  Очнулась Туся от холода. Голова тяжелая, а ноги почти не слушаются. Открыла глаза.
  Потолок над ней высокий, чуть ли не до неба. Вокруг - столы-прилавки, да только не видно им конца. Будто не рынок это, а целый город.
  "Где ж это я?" - удивилась девушка.
  За окнами - алое зарево...
  Поднялась Туся, с грехом пополам, вышла на улицу.
  А там...
  Не земля горит, не трава - само небо горит и пылает. И нет вокруг ни улицы, ни остановки трамвайной, - а только поле с сухими черными колосьями до самого горизонта. Рынок родной за спиной возвышается громадой каменной. Да родной ли? Дорические колонны держат свод. На окнах - решетки чугунные. А на табличке с танцующей коровой, что всегда на входе висит, намалеван ухмыляющийся человеческий череп.
  "Да неужто я в самом аду оказалась!" - вскрикнула Туся.
  И только теперь заметила, что на шее у нее веревка затянута.
  - Ну, не совсем, уважаемая Наталья Игоревна! Преисподняя километров через триста начинается.
  Цокнули копытца за спиной. Повернула Туся голову, видит - стоит перед ней натуральный козел. То есть мужичок. Щупленький, с длинной бородкой. С козлиными шерстяными ногами и рогами на голове. Да еще и в очечках! Как же так?
  - Если уж люди порой такими козлами оказываются, то козлу стать человеком вообще ничего не стоит! А в вам, в вашем посмертном существовании, удивляться вообще не положено!
  - Так я померла,чтоль?! Отчего же?! - всплеснула руками Туся.
  - От черепно-мозговой травмы, кажется...
  - Так я ж добрая, нельзя мне сюда!
  Козел замахал руками:
  - Да вы что? В отходной никаких добрых дел не записано! Зато вранье, подлость да зависть в каждом пункте! Пойдемте-ка! У нас сегодня Базарный День. Раз в году бывает!
  Козел поднял с земли веревку и потащил Тусю за собой.
  Над прилавками один за другим загорались огоньки. Невидимые руки открывали витрины. Чугунные гирьки сами прыгали на весы. А сами весы медленно, лениво, как коты, страдающие ожирением, забирались на столы, помахивая измерительными стрелками.
  - Ого! Зашевелились! - цокнул языком Козел.
  По углам клубился дым, мелькали неясные тени. Чудилось Тусе, что наполняется базар неведомой, нечеловеческой жизнью. Вот и ее мясной отдел. Кажется, и не изменился совсем! Печенки, шейки, голени... А вот большая коровья нога! Пригляделась Туся... и отпрянула вдруг.
  - Господи спаси!!
  - А что? - козел почесал затылок, - Хорошая нога, жилистая! Видно, любил хозяин ее побегать при жизни... Вот и добегался!
  Согнуло Тусю пополам, и вырвало.
  - ...и языки вполне нормальные, даже и не протухли. Да вы не плюйтесь! От говяжьих языков не плевались же?
  На столах сбоку - мешки с костями. Устраивались поудобнее, потряхивали веревочными завязками.
  - Выпендриваются! Знают, что костяк плохо берут...
  Самый большой мешок - черепами набит под завязку. Одна черепушка - прыг наружу, и покатилась прямо к Тусе.
  - Врешь, не уйдешь! - усмехнулся Козел.
  И точно - схватили череп невидимые руки и на место положили.
  В углу - аквариум с мутной водой, где обычно полудохлые карпы плавали. Туся вместе с Дашкой из Рыбного частенько лупили их поварешкой со скуки. Сейчас аквариум был огромен и темен. На дне клубилось что-то темной и вязкое, вроде тины. А плавали в нем... Головы, головы человечьи! Лысые, круглые. Одна из них шевельнула ушами и ткнулась в стекло. Глаза на миг распахнулись, а из беззубого рта вырвались пузырьки воздуха.
  Закричала Туся. Точнее, хотела закричать, но Козел стянул веревку:
  - Нечего тут мелодраму разводить! Покупателей перепугаете...
  - Это ведь люди живые!! Как так можно-то!!
  - Да не такие уж и живые, - Козел деловито поправил очки, - Да грешники это! У нас в аду нынче перенаселение. Понаехали, тоже мне, со всех концов света, в печках на халяву греться... Всех чертей уже перебили! Вот и приходиться разгрузочный день устраивать.
  В белом ящике что-то белое, маленькое и круглое в кучу навалено.
  - Люди-то глазками брезгуют, в пищу не употребляют. А тут народ не из брезгливых...
  Руки висят связками, как пучки зеленого лука.
  - Это обычные, а еще и засушенные есть! - деловито поясняет Козел.
  А на самой высокой витрине лежат коробочки из красного дерева.
  - А там самое ценное - сердечки ваши теплые! Слышите, стучат?
  В этот момент загрохотало что-то под землей, и сразу стихло. Мигнули огоньки. Зашелестели руки в связках, затрясли сухими пальцами.
  И мешках с костями не все ладно!
  Хруп-хруп-хруп...
  Неспокойно костям.
  -Идут! Идут... - прошептал Козел.
  
  
  Ползет по полу жирный недорезанный поросенок с раздробленной головой. Торчат из него косточки во все стороны, как иголки из ежа. Увидел Тусю, оскалился. И зарычал по-звериному. Хлопает крыльями стайка обезглавленных куриц. Будто квохчут они. Но из шей-обрубков вырываются лишь хлюп-хлюп.
  Обступили Тусю и Козла зажаренные гуси, зашипели, высунули раздвоенные, как у змеюк, языки.
  - Кыш, кыш... - замахнулся на них Козел.
  Вдруг резко запахло паленым мясом. Подняла Туся голову, и видит: движется навстречу коровье стадо. Страшное стадо. Обожженная кожа свисает клочьями. А глаз нет - пустые провалы. Из ноздрей пар валит.
  Стало стадо черной стеной, не движется. Дыхнуло на Тусю смрадом и дымом.
  - Ве-ее... - загудели мертвые коровы, низко, утробно.
  - Да нет, куда там! Работник торговли она... - покачал козел головой.
  Отхлынуло стадо, побрело прочь.
  - Эти из чумного скотомогильника, - Тусин спутник зажал пальцами нос, - Как-то один ветеринарил над коровами деревенскими эксперимент поставить. Лекарство хотел вывести, прославиться вроде как. Да только пошло все наперекосяк. И со страху сжег их всех в сарае, живьем...
  - Что ж они все тут делают?! - вскричала девушка.
  - Как что? Товар покупают!
  - Но они же... - замялась Туся, - Наши друзья, вроде как!
  Козел хмыкнул:
  - Раньше-то ведь как было... Ели их люди только по нужде, и было покойно все. А сейчас жрут без повода, и в пост, и в праздники! На поток поставили...
  - Так неужто все звери эти твари такие бездушные?!
  - Души-то у них и не было, а вот ненависти полно. Она их из могилы-то и поднимает...
  Огляделась Туся: в самом разгаре Базарный день. Ходят мертвые звери по базару, рычат, воют, торгуются. Кричат человеческим голосом, встают на задние ноги. Те, у кого ноги не отрублены.
  - А я-то что здесь делаю, дядя-Козел?! - Туся заплакала.
  - А вы сегодня особый товар! - Козел хохотнул, и дернул за веревку.
  Оказалась Туся в самом центе залы. Зашевелилась мертвая масса, защелкали челюсти.
  - Есть! Хотим есть! Съедим ее! Съедим...
  Подкосились у Туси ноги от страха.
  "Неужели на части разорвут меня?" - подумала в ужасе, -"Зло, кругом зло! Ненавидят они меня лютой ненавистью!"
  - Тихо! - крикнул вдруг тощий индюшачий скелет, - Приведите Кобылью Голову!
  - Да... Да... Ведите... - откликнулось эхо.
  Зацокали копытца.
  Идет по белому кафелю черная свинья, разрубленная напополам и несет на спине доску разделочную. Передняя половина спереди поддерживает, а задняя - сзади. А доске - лежит Кобылья Голова. Осалилась Голова, будто в ухмылке. Зубищи острые, в два ряда.
  Расступились мертвые. Козел согнулся в поклоне:
  - Чего желаете?
  Дернулась Голова и сказала:
  - Сердце... Дайте мне сердце её!
  Соскочил со стола огромный тесак, и пошел прямо к Тусе, вразвалочку. И не торопиться даже. Знает своё дело!
  Веревка дернулась, как живая и стянула девушке ноги, крепко-крепко. ЗаоралаТуся в голос. А Голова распахнула пасть и зашлась диким, страшным хохотом.
  Козел шепчет Тусе на ухо:
  - Хотите историю послушать старую-престарую? Подарили как-то графу маленькому вороново жеребенка. И вырос из него конь. Всем коням конь! И шагом умел, и аллюром. Ни разу не взбрыкнул, смирный был. И горе, и радость делил с графом. В Отечественную войну из пекла вытащил. А однажды проигрался граф в карты. И сдал по пьяной лавочке коня своего на бойню, чтоб долг отдать. Хоть бы продал! А когда протрезвел, уж поздно было...
  А Туся и не слышит его.
  Злобные, звериные морды вокруг! Зажмурилась она, чтоб не видеть всего этого ужаса. И вспомнила вдруг про корову бабушкину, Зорьку. Как в детстве Туся на спине ее ездила, как за хвост таскала. А Зорька все терпела, везде за Тусей таскалась. В перестройку продала бабушка дом, а корову на мясо забили. Туся потом три дня плакала...
  "Если бы здесь была моя Зоренька! Она бы уж не укусила меня" - подумала девушка.
  Открыла глаза, и точно: стоит в самом углу тихая костлявая коровка, голову склонив.
  - Помоги мне, родная! Не бросай... - зашептала Туся.
  Отвернулась Зорька. Словно сказала: "Ты же бросила меня, бедную! Под топор послала!"
  Заплакала Туся и сказала:
  - Права, ты, Зоренька! Плохая я, злая! Видно, судьба моя - здесь во второй раз помирать.
  А Зорька протиснулась сквозь толпу мертвую, наклонилась над заплаканной Тусей и дыхнула на веревки. Те прахом вмиг и осыпались!
  Промычала Зоренька:
  - Что с тобой делать... Садись ко мне на спину!
  Забралась Туся кое-как. Руки-ноги дрожат!
  Заревела Кобылья Голова, заскрежетала зубами от злости:
  - Рвите на части их! Не дайте уйти!
  А коровка оттолкнулась от земли задними ногами, да и взлетела вверх! И понесла Тусю на спине своей прямо сквозь крышу, сквозь огненное небо...
  На волю.
  Закружилась у Туси голова...
  
  
  Очнулась девушка, и видит: лежит она в белой комнате. И стены вокруг белые, и подушка, и одеяло. А рядом на стуле сидит Иван Иваныч в белом халате.
  - Очнулася? А я вот тебе цветуёчки принес! - и показывает букетик с ромашками.
  Туся глаза вытаращила:
  -Ой! Так я же померла!
  -Да не! Сотряс у тебя, через недельку выпишут.
  Услышала это Туся и заплакала от счастья.
  И сказала, что на рынок ни в жизнь не вернется.
  -Да и не надо! Я тут дело решил открыть, как раз помощница нужна. Ну и жена вроде как не помешает, - покраснел он.
  Да и Туся засмущалась.
  - Ничего, я тебя своими котлетками накормлю, мигом на ноги встанешь! От моих котлеток и мертвые из могилы подымаются...
  - Не надо... Про мертвых! - испугалась Туся, - И я вообще теперь эта... Как ее... Вегано-вегето...
  Иван Иваныч замахал руками:
  - Я тебе покажу "вегето"! Ты сначала холодец мой попробуй, а потом говори!
  
   Конец
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"