После обеда Ри пришлось пустить Армана на свою территорию, больше всего после пережитого стресса ей хотелось прилечь и подумать, а не смотреть как бастард сует нос во все щели, рассматривая комнату, вид из окон и защиту, наложенную на балкон. Но вариантов не было, он заявил, что намерен в точности исполнить предписания целителя и не спускать с девушки глаз.
Единственное что ей удалось отвоевать, это посещение уборной без сопровождения, и то не более чем на пару минут. И лишь вечером, после визита целителя в сопровождении все той же девушки с настоем, который она выпила в два глотка, Ри смогла остаться одна.
Переодевшись в удобные брюки и рубашку, завернувшись в любимый белый платок, она расположилась на балконе, забравшись в кресло с ногами. Глядя на осенний парк, девушка вспоминала свой долгий предолгий день. Леди Арабелла дала много пищи для размышления, а спросить совета не у кого:
"Как она вообще могла думать, что одинока. Всего то, без семьи провела семь лет. Леди Арабелла три с лишним тысячи лет просидела одна в башне. Вот кто был одинок, а она, Ри, напрасно себя жалеет. Вон, даже вредный и неприступный Арман за нее переживал сегодня, и деканы. А о существовании бедной пропавшей столько лет назад жены ректора никто не знает, никто уже давно не думает. Как же все в этом сложном мире непросто. Как разобраться где враг, а где друг. И если они друзья! Бастард за ней присматривает, потому что попросил наследник, наследнику интересен артефакт, как и деканам, а кому интересна она сама по себе. Трин, да, наверное, ей, суровой женщине из предместья, когда-то пожалевшей сироту.
Как быть? Что теперь делать с ректором? Он наверно уже пришел в себя. Если он и дальше так будет усложнять ей жизнь, то придется бежать. Хотя нет, нужно дождаться наследника и ему все рассказать, раз он заинтересован в артефакте, можно будет предложить ему сделку. Ох, папа, прости, твоя дочь разбазаривает твое наследство! И пусть у нее есть две - три идеи, как сделать артефакт не таким мощным, а напрямую зависящим от силы магии его активировавшего, на это нужно время. Где его взять?
Поможет ли артефакт, защитит ли он от "права"? Как они отнимают магию? Почему никто не рассказывает об этом. Может клятва? Но тогда почему леди Арабелла рассказала. А может клятва не распространяется на мертвых? А если спросить теневого учителя. А он приведение или другой вид эктоплазмы? Почему я раньше не задавалась этим вопросом? А башня, почему в нее никто не входил, учились же из моей семьи в академии. Точно. Им не нужно было прятаться и аристократов не наказывают. А если наказывают, то просто берут с них штраф. А закрытая для всех, кроме членов ее семьи, часть парка. Почему ее не уничтожили, почему сохранили?"
Вопросы готовы были лавиной обрушиться на любого, кто появится. Ри приняла решение, активировала амулет и вызвала на балкон теневого учителя. В последние две недели они виделись только утром в закрытой для других части парка.
Утренние тренировки проходили каждый день, даже сегодня, а вот в комнате Ри учитель еще не был, работу с расчетами и изготовление артефакта она тоже делала в саду, подальше от чужих глаз.
- Учитель, мне нужна информация и совет, - тяжело вздохнув, она продолжила, - что ты можешь рассказать о "праве".
- Ничего, клятва не позволяет рассказывать об этом даже в посмертии, но, думаю, артефакт не позволит отнять у тебя магию.
- У девушки, бросившей в меня запрещенное заклинание "смерть магии", магия не восстановилась.
- В том то и дело, пойми Ри, твой артефакт уникальный, он должен отслеживать только ту магию, которая несет тебе вред, но целительскую должен пропускать, так что он перенаправит исполнение права на посмевшего его к тебе применить, и в финале будет трупп, а если кто-то вмешается то и не один. Но это все теория, а как будет на практике, покажет время.
- Я не хочу проверять на практике такое, лучше спрячусь, а целительскую магию артефакт сегодня пропустил и не снялся после двух часов пребывания в башне из магинета.
- ЧТО? - сказать, что теневой учитель был удивлен, ничего не сказать, - рассказывай.
- Меня наказали, заперли на два часа в башне, выходя из нее, я упала и разбилась. Декан факультета целительства меня лечил, он, кстати, из рода ми Тевс. А пока я была в башне, ректор пытался обыскать мою комнату. Через дверь войти не рискнул, а жаль, интересно моя защита на двери бы выдержала. Попытался пройти через балкон. Не вышло. А потом еще и артефакт с меня не снял, был очень зол и пульнул какой-то гадостью. Я даже не поняла, что это было, целитель сказал, что к вечеру отойдет и оставил его в лазарете. А сейчас я не знаю чего мне ожидать.
- Да уж, - теневой учитель расположился в кресле. Не то чтобы ему это было нужно, скорее, по привычке, - я не смогу тебе ничего посоветовать по поводу ректора.
- Тогда скажи, если знаешь, вы тени отличаетесь от приведений.
- Да, если ты найдешь приведение, учившееся в академии, можешь его расспросить про "право", если конечно оно захочет говорить. Приведения вне времени и вне мира, на них клятвы не действуют, а мы обязаны соблюдать клятвы, особенно те которые принесли на камне призыва, но и остальные с нас не снимаются.
- А где ты существуешь, когда я тебя не вызываю?
- Выпадаю из времени.
- Ты чувствуешь, сколько времени проходит, пока ты там?
- Нет.
Их прервал стук в дверь, девушка и предположить не могла, кто в выходной за два часа до отбоя к ней мог явиться. Дежурный преподаватель передал ей распоряжение, немедленно явится в кабинет ректора на совет. Он не только не дал девушке времени переодеться, а еще и лично проводил, наспех натянувшую мантию, Ри в кабинет начальства.
В кабинете ректора был аншлаг, присутствовали все деканы. Даже декан факультета бытовой магии, единственный из деканов представитель простого сословия, Лып Летарибу, полноватый русоволосый мужчина с глазами цвета шоколада. Он с интересом посмотрел на девушку из простонародья устроившую такой переполох.
Ей предложили присесть на стул, и ректор взял слово. Он долго и пространно говорил о важности служения роду ми Тевс и о том, что каждый маг бесценен для мира. Суть речи свелась к тому, что Ри не будет больше подвергаться наказанию, но должна приложить все силы для того, чтобы проверить артефакт и подготовить всю документацию, по возможности пораньше. Деканам же вменялось в обязанность донести до всех студентов, что нападать на девушку опасно для их здоровья.
После этого Ри милостиво отпустили.
С этого дня время словно ускорилось в несколько раз. Тренировки с учителем по утрам, чтобы овладеть навыками кинжального боя и метания кинжалов, сопровождались тренировками выносливости и лекциями по артефакторике. Теневой учитель не скупился и щедро делился с благодарной слушательницей своим опытом и знаниями, но записывать Ри не могла, только запоминать. А на следующий день, пока она выполняла обязательную утреннюю растяжку, ей устраивали опрос по пройденному материалу и, если находили пробелы в знаниях, тщательно их восполняли. Завтрак и три обязательных пары у преподавателей академии пролетали мгновенно, в том числе и так ранее любимая Ри, а теперь ненавидимая из-за преподавателя Каруда мир Тоиди история магии. Обед, потом теоретические занятия по основам защиты, практические занятия по защите с деканом мир Трейси и тренировки на выносливость и овладение различными видами оружия с магистром Рембрандом, затем занятия в лаборатории артефакторики или работа по овладению магией земли по вечерам после ужина.
В выходные были занятия в лаборатории, подготовка к семинарам, написание докладов, рефератов и практических работ, а так же занятия верховой ездой, которая была обязательна для всех студентов простолюдинов. Лошади на Медэ, прекрасные грациозные животные, имеющие кроме копыт и внушительных клыков в своем арсенале еще и два рога между ушей, которые в случае опасности генерировали магические молнии и могли защитить не только себя, но и хозяина, были с детства слабостью Ри.
С третьей недели на спецкурс защиты пришел и Арман заявивший, что должен же кто-то быть партнером Ри по спаррингам. Его было даже много в жизни девушки, иногда она просто мечтала побыть одна.
А еще Арман выполнил свое обещание, и в один из выходных они выбрались в город. Аратевс был очень красив, они прогулялись по центральным улицам, посетили кондитерскую и вернулись в Академию. Осенний город очаровывал. Прямые мощеные камнем улицы, клумбы с поздними цветами, золото и багрянец лиственных деревьев, благородная темная зелень хвойных, двух и трехэтажные дома из светлого камня с коричневыми и красными крышами на фоне холодного осеннего неба создавали ощущение вечного праздника, будили в душе что-то доброе, радостное и светлое. На каждом углу были магазинчики и мастерские в стеклянных витринах, которых были выставлены образцы товара, подсвеченные магическими огнями. Возле таверн и кондитерских были навесы с плетеными стульями и столиками, за которыми можно было пообедать, наблюдая за городской суетой или любуясь сквером, фонтанами. Фонтаны были гордостью Аратевса. Столица, правители которой были маги воздуха и света, гордилась множеством фонтанов и фонтанчиков, искусственными небольшими водопадами в скверах, вписанными в ландшафт и архитектурную композицию города, так же как и множеством мостов и мостиков, под которыми были разбиты клумбы или сделаны искусственные водоемы.
Во время прогулки Ри удалось узнать о городе много интересного. Бастард оказался хорошим гидом и с любовью о нем рассказывал. Показал и направления, в которых девушке ни в коем случае не стоит ходить. В городе было два квартала, расположенных в разных его концах, на севере и на юге. Там было большое скопление игорных домов, трактиров и так называемые вдовьи дома, где любой мужчина за небольшую сумму мог сбросить напряжение. Рассказывая это, бастард смутился и пояснил, преступности в Аратевсе почти нет, но в этих районах частенько попадаются подвыпившие компании, девушке там нечего делать.
А еще через неделю Ри выбралась в город самостоятельно, но не через центральные ворота академии, а через калитку, найденную в парке. Выход из заброшенного сада за стены академии был на пустырь. С одной стороны за пустырем начинался квартал среднего класса, с ухоженными одно и двухэтажными домиками и маленькими садиками. С другой стороны тянулись ограды садов двух аристократических семейств, между которыми была тропинка, позволившая девушке выйти на одну из улиц, прилегающих к центру. Найти где в стене академии расположена калитка было невозможно, если ты не знал о ее существовании, скорее всего, сделана она была кем-то из стихийников ее семьи, рассчитана на то, чтобы уходить и приходить незамеченным. Прогулка по городу без присмотра дала девушке иллюзию свободы и успокоила расшатанные нервы. Незаметно такие отлучки на пару часов в выходные стали для девушки необходимым лекарством от хандры и не позволили опустить руки и сломаться от учебной нагрузки, которая была не шуточной.
Перед зимней сессией Арман как-то в шутку сказал ей, что от такой нагрузки он пусть и бастард, но из питающего магию рода уже еле ноги передвигает, а какой же запас прочности у нее, девушки из простонародья, если она занимается больше него. Ри тогда отшутилась, что факультет артефакторики, это не факультет боевой магии и нагрузки ниже. Но наблюдательность парня ее настораживала.
Не меньше беспокоило девушку и пристальное внимание к ней во время занятий Ингвара мир Трейси, который не только вел каждый день занятие по спецкурсу защиты, но и частенько присутствовал на тренировочной площадке, когда магистр Рембранд беспощадно гонял студентов. Свой интерес физическим тренировкам декан пояснил во время одной из лекций, со второго семестра студентам предстояло научиться совмещать физические действия с постановкой щитов не только на себя, но и на товарищах по несчастью.
В лаборатории артефакторики нагрузка тоже была не маленькой, вместе с деканом мир Телума Ри и Арман активно работали над амулетом позволяющим защищать мага от воздействия Запретного леса. Изучение этой аномалии Медэ давно волновало умы ученых от магии, но находиться там было опасно, нередко маги пропадали группами, хотя и считалось, что лес опасен только в "страшную ночь". За три месяца группа энтузиастов существенно продвинулась в изучении работ Безумного Артефактора и соответственно в создании амулета. Ри считала, что амулеты необходимо делать как и ее артефакт через привязку к крови носителя и его магии, чтобы перенаправить любой вид стихий на ментальную защиту, но она не знала как сказать об этом декану и не вызвать лишних вопросов. По зрелому размышлению девушка решила постепенно подталкивать к такому решению соратников. Кроме того Ри выделяла раз в неделю время для того чтобы откорректировать расчеты и выкладки по своему артефакту, ведь у нее могут запросить в любой момент выкладки и схемы, нужно было подготовить такой вариант, который мог бы активировать любой маг, а не только имеющий в крови все стихии.
С другими студентами Ри практически не общалась, ограничиваясь необходимым минимумом, если это требовалось в рамках занятий. А точнее после того как деканы всех факультетов предупредили своих студентов, что устраивать магические пакости этой девушке опасно для здоровья пакостников, а за физические неправомерные действия можно вылететь из академии, жить стало спокойней. Можно было не переживать за тех, кто решит указать наглой выскочке, где ее место. Теперь аристократы пытались задеть девушку словом, и при каждом удобном случае продемонстрировать свое отношение. Но на подобное Ри не обращала внимание, а иногда ее резкие остроумные ответы делали посмешищем нападавших.
Как то за обедом Ри сидела одна, Арман где-то задержался, и девушка по сложившейся у нее привычке не стала его ждать. Она приступила уже ко второму, когда к ней подошла девушка из ее группы и протянула руку, на которой красовалось помолвочное кольцо с огромным камнем:
- Смотри, у тебя такого никогда не будет, - она тыкала рукой с кольцом почти в лицо девушке.
- Чего у меня не будет? - отклонившись от нее, спросила Ри.
- Это помолвочное кольцо, деревенщина!
- Скажи, а это все чем ты можешь похвастаться? - сдерживая улыбку, спросила у аристократки. К своему стыду Ри не запомнила еще всех учеников своей группы, хотя и старалась. И имя нахалки не хотело всплывать в памяти.
- Да как ты смеешь! - от возмущения Тарисия притопнула ногой и смешно надула губы.
- Тебя, кажется, Тарисия зовут, - после злобного взгляда и кивка, который можно было бы принять за утверждение, продолжила, - я искренне за тебя рада, тебе теперь есть чем гордиться, у тебя есть то чего у меня никогда не будет.
После этих слов девушка спокойно продолжила обед, а наглая аристократка желающая похвастаться отошла от нее, что-то злобно шепча под нос.
- Что тут произошло? Чего это недоразумение хотело? - бастард опустился на свой стул напротив девушки и, пододвинув поднос, жадно набросился на еду.
- Тарисия хотела похвастаться, только я не поняла чем, толи размером помолвочного кольца, толи самим фактом его наличия.
Со всех сторон раздались сдержанные смешки парней. Ни для кого не было секретом, что большинство девушек, как аристократки, так и простолюдинки шли в академию за женихами.
- Я так понимаю, ты от восторга в экстазе не забилась,- прожевав, спросил Арман.
- А должна?
- Ну... я не знаю, - он уже едва сдерживал смех, как и сидевшие рядом студенты, хорошо слышавшие их разговор.
- Ну Арман, перестань. Я понятия не имею кто она такая и что из себя представляет, не говоря уж о ее женихе, хотя ему наверно даже сочувствую, - и, не обращая внимание на похрюкивающих в попытке сдержать смех, продолжила, - а камни я оцениваю по количеству заклинаний, которые можно в них впихнуть, в этот не влезет ни одно большое заклинание, у него внутри изъян.
- Как ты определила? - парень, забыв про еду, подался вперед.
- Да она его же мне под самый нос сунула, я вообще сначала подумала, она маникюром хвастается, а потом вспомнила, что раньше этой бесполезной стекляшки у нее не видела.
- Почему бесполезной? - вклинился в разговор парень с боевого факультета, - это очень дорогой камень.
- На этот дорогой камень даже не получится заклинание от кражи и порчи наложить, он раскрошится, - устало пояснила Ри.
Ей порядком надоел этот глупый разговор и, не смотря на то, что она старалась не подавать виду, ее ужасно раздражали попытки аристократов продемонстрировать свое превосходство не только над ней, но и над всеми простолюдинами. Ладно бы это было в учебе, так нет же, они хвастались драгоценностями, одеждой, поклонниками и поклонницами и даже длинной родословной, то есть всем тем, к чему сами не приложили ни грамма усилий. Конечно, на этом фоне Арман выделялся в лучшую сторону, но она знала, что с другими простолюдинами он ведет себя точно так же, как и все аристократы. А с ней общается нормально видимо потому, что его попросил наследник.
Девушка, расстроенная своими размышлениями больше чем очередной глупой попыткой ее унизить при всех, направилась на выход из столовой в надежде побыть одна. Но Арман ее догнал и пошел с ней рядом, до начала занятий по защите оставалось еще достаточно времени.
- Пойдем в оранжерею, - махнул рукой в направлении бокового коридора и ловко направил девушку в нужную ему сторону.
Ри за два с лишним месяца учебы, а вернее почти полгода пребывания в академии ни разу не посещала этого места. А теперь застыла на пороге в немом восторге. Оранжерея, расположенная на крыше учебного корпуса была чудо как хороша. Здесь, как и в заброшенном саду стихийников в парке, всегда было лето.
Оранжерея состояла из нескольких огромных залов, а в центре каждого из них журчал фонтан. Множество скамеек и ниш, где можно было посидеть под сенью раскидистых растений или сплетенных дивными лианами навесов, манили к себе.
Арман увлек девушку к одной из таких ниш и, усадив ее на скамейку, перекрыл возможность встать и уйти:
- А теперь говори!
На лице девушке расслабившейся при виде такой красоты застыло недоумение.
- Ри, я не шучу! Я же вижу, что ты мне не доверяешь и избегаешь при каждом удобном случае. Я хочу знать, почему? - он привычным жестом отбросил черно-белые пряди волос со лба.
Девушка сидела, опустив голову, и тщательным образом изучала свои руки, все очарование этого места для нее пропало. Но она упорно молчала.
- Пойми, я беспокоюсь о тебе, - бастард присел перед ней на корточки и заглянул в лицо, - что я не так делаю?
Тяжкий вздох был ему ответом.
- Я не совсем понимаю, суть твоих претензий, - она изо всех сил старалась, подобрать обтекаемые выражения, чтобы не обидеть, - тебя попросили за мной присматривать, но, на мой взгляд, ты просто решил стать моей няней. Единственное время, когда ты меня не опекаешь, это учеба на моем факультете и вечера в выходные. Тебе не кажется, что ты чересчур ответственно подошел к его просьбе.
Она специально не стала напрямую упоминать наследника, вдруг у этих цветов есть уши.
- Ты считаешь, что я это делаю потому, что он меня попросил?
- Да.
Арман рассчитывал на более развернутый ответ, но, не дождавшись пояснений от нее, заговорил сам:
- Когда меня попросили за тобой присмотреть, единственное что я о тебе знал, это имя и уровень дара, да еще, что ты чем-то заинтересовала человека, которого я люблю и уважаю. Но Ри, меня просили присмотреть, а не следить за тобой. Ты не такая как все. А главное не пытаешься меня на себе женить. Ты даже ни разу не кокетничала со мной. И вообще ни с кем не кокетничала при мне. А ты умеешь?
Да, ему удалось ее удивить, именно этого он и добивался. Хоть как-то расшевелить девушку. Ее отстраненно- вежливое обращение со всеми, в том числе и с ним раздражало бастарда. Он все чаще задавался вопросом, а способна ли эта девочка на эмоции. Она как неживая абсолютно спокойно пропускала мимо ушей все нападки и оскорбления, а последнее время почти перестала улыбаться его шуткам и подначкам во время тренировок или совместных занятий в лаборатории. Она, конечно, отвечала на его вопросы, особенно если они касались артефактов, но и не более. В выходные у него всегда складывалось ощущение, что она старается от него быстрее отделаться и остаться одна. Что он сделал не так, что единственный человек в этой академии, с кем бы он хотел дружить, его игнорирует. Именно этот вопрос он и задал ей после минутного колебания.
- Дружить?! - глаза девушки округлились, - зачем?
- Ты меня вообще слушаешь? - он поднялся, запустил в волосы руку и взъерошив их продолжил, - Ри тебе от меня ничего не надо, хотя я мог бы в дальнейшем оказать тебе протекцию, чтобы после академии ты устроилась получше. Личные отношения между нами не возможны, я, конечно, был бы не против. Но я не такая дрянь, чтобы портить тебе жизнь. Правитель никогда не позволит мне самому выбрать себе жену, а интрижка испортит тебе репутацию, хотя все и так считают что у нас отношения.
На последних словах парень запнулся и отвел глаза. Он стоял перед девушкой, раскачиваясь с пятки на носок, и ждал, ждал хоть какой-то реакции. Бастард не знал, сколько ехидных замечаний и злых шепотков в спину пришлось выслушать девушке за последние два с небольшим месяца. Она давно приняла решение не реагировать на них, как и не расстраиваться из-за непристойных предложений от аристократов мужского пола, учащихся на всех курсах и факультетах. Арман не всегда был рядом, и те находили момент, чтобы высказать ей, что с ней сделают, когда она надоест бастарду, и какая участь ее ждет с тем или иным лордом. К счастью для девушки простолюдины в этой забаве не участвовали и даже иногда приходили ей на помощь, под благовидным предлогом отзывая девушку, или мешая аристократам ее притиснуть в каком-нибудь углу.
- Спасибо, - девушка поднялась со скамейки, - нам пора на занятия.
- Это все что ты мне можешь сказать? - казалось, он готов накинуться на нее с кулаками, - почему ты не хочешь быть моим другом.
- Ну... наверно, потому ... что я уже твой друг, - растягивая слова и лукаво улыбаясь выдала девушка. И пользуясь замешательством растерявшегося парня, проскользнула у него под рукой, но не убежала, а просто обернулась, ожидая, когда он осознает сказанное и пойдет уже наконец-то на занятия. Но осознание видимо затягивалось, потому что Арман все еще стоял к ней спиной и с туповатым выражением лица смотрел на опустевшую скамейку.
- Арман, я считаю, что дружба не должна нести никого блага, она есть или ее нет. Возможно, я не права. Но меня смущает, почему ты общаешься со мной не так как с другими.
- Потому, что ты - это ты. А другие - это другие. Идем быстрее, а то опоздаем - с этими словами он подхватил ее под руку и направился к выходу, таща девушку за собой, как на буксире.
- Ну, очень понятное объяснение, - хмыкнула Ри и прибавила шагу.
На занятиях по защите уже никого не удивляло, когда высокий красивый аристократ, представитель правящей семьи, приводил на занятия чуть ли не за ручку миниатюрную миловидную простолюдинку с русой косой до бедер и огромными карими глазами в обрамлении пушистых ресниц. Привык к этой картине и декан факультета защиты Ингвар мир Трейси, а вот присутствующий в кабинете ректор скривился так, словно ему налили вместо вина уксус. Проводив пристальным взглядом голубых глаз, парочку, разместившуюся за третей партой, Азариил ми Тевс вышел из аудитории в задумчивости. Скоро "страшная ночь" Правитель дал ему неоднозначно понять, что девчонку нужно лишить магии, слишком уж она зацепила Третьего наследника, но как быть с бастардом если он вмешается. Необходимо срочно обсудить это с Правителем, если он еще и это задание провалит, может остаться без теплого места ректора академии и тогда не факт что его сын и племянник закончат боевой факультет, уж больно эта парочка любит гулять и дебоширить, но не любит учиться.
Встреча с Правителем успокоила ректора. Надо отдать должное Алесандру Пятому ми Тевс, возглавлявшему род уже около семидесяти лет, он был мудрым правителем и заботливым главой рода. Из разговора ректор вынес только одно, если бастард хочет путаться с простолюдинкой, его дело, лишь бы не женился и отвадил от нее Третьего наследника. Правитель не давал согласие на брак третьего сына ни с одним из родов, предпочитая отговариваться учебой или молодостью сына, а на самом деле надеялся женить его на пропавшей девчонке из рода ми Реаф, если она найдется. Для этих же целей он придерживал и бастарда, справедливо полагая, что сын, для которого защита сирых и убогих и изучение магии было выше политических интриг и блага рода ми Тевс, может отказаться от брака с наследницей ми Реаф.
Алесандр Пятый в своих действиях в этом вопросе руководствовался не только опытом и потребностями правящего рода, но и туманным предсказанием найденным при разборе документов, хранящихся в кабинете Безумного Артефактора. Где и при каких обстоятельствах было получено предсказание неизвестно, но уж больно Правителю нравилась фраза "...и объединив, то, что не объединялось до сих пор. И отказавшись от рода, ради любви получат они силу способную возродить магию Медэ...". Уменьшение магически одаренных и снижение силы магии у аристократических семей сильно тревожило не одно поколение правителей, так как представляло угрозу самому их правлению. Немного поразмыслив, Правитель решил отправить бастарда на помощь сыну к Запретному лесу после сдачи экзаменов, если удастся избавиться от девчонки, и не разругаться с ними, будет хорошо. Поэтому он пообещал ректору отсутствие бастарда в Аратевсе во время "страшной ночи", но потребовал, чтобы тот ни при каких обстоятельствах не участвовал в реализации "права". Бастард и уж тем более Третий наследник могут сломать его ментальную защиту, узнать правду, и тогда выйдут из под контроля главы рода, они и сейчас уже высказывают несогласие с политикой правящего дома. Нужно быть очень осторожными, если не получится избавиться от нее в этом году, то через пару лет сын ректора то уж сможет реализовать право и станет очень сильным магом. Эта идея правителя настолько пришлась по душе ректору, что он решил не вмешиваться в этом году и не натравливать на простолюдинку неугодную роду ми Тевс никого из третьекурсников, глядишь и дотянет она до третьего курса. Его сыну не помешает увеличить свой резерв.
Ни Правитель, ни ректор не задумались над тем, что у девушки врожденный ментальный щит и реализация "права" просто невозможна.
Не думала об этом и Ри, у которой в жизни со знанием, что происходит в стенах академии в "страшную ночь", появился новый кошмар.
Во время своих тайных вылазок в город девушка прикупила, на полученные положенные сиротам на одежду деньги продукты для похода в башню и зачаровала их от порчи. С деньгами вообще получилось очень удачно. В один из дней ее вызвали в деканат и дали адрес мастерской, где ей должны были сшить одежу, как и другим сиротам, обучающимся в академии. В ближайший выходной девушка нанесла визит в мастерскую, и уточнила у хозяина, на какую сумму она может рассчитывать, и какую одежду может заказать. Как и в приюте, сумма составляла пятьдесят монет, но хозяин мастерской, господин Чавр Агупах, оказался менее сговорчивым, чем госпожа Лоу. Тем не менее, Ри удалось получить от него ткань на бальное платье и все необходимое для его изготовления и еще двадцать пять монет. Оставшиеся деньги осели в кармане господина.
Девушка старалась изо всех сил не трогать триста монет взятые из дома семь лет назад, справедливо полагая, что после окончания академии они ей очень пригодятся. Найти в городе подработку, как другие студенты простолюдины, она не мечтала, ей едва хватало сил справиться с учебной нагрузкой, а время на сон в учебные дни не превышало шести часов из двадцати восьми.
Принесенную из мастерской ткань, она забросила в шкаф и забыла о ней до поры, как можно устраивать бал после такого. Бал в честь начала нового года был традиционным для академии, он проводился через неделю после страшной ночи и на нем присутствовали не только студенты, но и вся знать Аратевса во главе с Правителем. Девушки аристократки злорадно шептались, что в прошлом году Третий наследник был на балу с фавориткой, тогда как его старшие братья с женами. Не стесняясь в выражениях, они награждали бедняжку нелестными эпитетами, в тайне мечтая занять ее место.
Третий наследник после окончания академии получил право выбрать официальную фаворитку, но, в отличие от братьев, сделал это неохотно и скорее из жалости к девушке, которую выбрал. Все это, было поводом для сплетен в аристократических кругах и не давало покоя одногруппницам Ри.
Знать о том что, произойдет с простолюдинками в страшную ночь и не иметь возможности рассказать об этом или предупредить сильно угнетало девушку. Но она не забыла о просьбе леди Арабеллы, постепенно принося с прогулки по парку ил городу понравившуюся ветку или цветок, составляла букет с такой любовью как будто для любимой бабушки на день рожденья. Относится к этой молодой пусть и призрачной леди как к бабушке у нее не получалось, скорее как к тете или кузине.