У него нет слов, чтобы это выразить. Но фигура у озера, склонившаяся над водой - это он, и внезапное понимание обрушивается на Гленна вместе с осознанием потери. Словно банальная пуля сорокового калибра и впрямь разбила что-то настоящее.
Специального агента Дилейни вдруг пронзает острое чувство одиночества.
Дилейни моргает, обнаруживая себя на коленях у осколков. Вспоминает, что он не один, сжимает пистолет крепче, поворачиваясь к подопечному, и тут его ждет новый сюрприз.
На лице Ши такое выражение изумления и шока, словно он видит свою картину впервые. Его веки дергаются, пальцы содрогаются на бетоне, а дыхание вырывается из легких настолько судорожно и неровно, что на миг Дилейни заподазривает, что Ши в кои-то веки отведал собственного лекарства. Но точный ответ тут даст только врач.
Что бы ни произошло, когда пуля из пистолета Дилейни рассекла последнее творение Ши, они увидели это одновременно. И по абсолютному, неподдельному выражению почти детского восторга, которое сменяет шок на лице Ши, Дилейни понимает, что и для художника это случилось в первый раз.
- Какой-то идиот сказал, что человек наделен даром видеть гармонию и красоту, - хрипло произносит Ши. - Какая банальность. Себя он видит, и больше ничего. Но дьявол, как видит...
- Можно подумать, до сегодняшнего дня ты вообще на картины по-настоящему не смотрел.
Айвен ухмыляется. Теперь он почти похож на себя.
- А ты?
Пронзительный писк зуммера приводит их в себя. Айвен Ши стонет, приподнимаясь на бетоне.
- Черт, таймер ... Тебе есть с кем попрощаться, Дилейни?
Их взгляды встречаются. В глазах его подопечного на миг проглядывает реальный испуг, и Гленн понимает, что это шанс.
Он кивает на осколки диска. Их немного, работа пару на недель команде реставраторов.
- Картину можно восстановить, - говорит он. - Или хочешь, чтобы ее разнесло на молекулы?
Ши смотрит на него, как на идиота.
- Я-то тут при чем? - криво усмехается он. - Ты отдал приказ о взрыве.
- Что-о?
- Каждые пятнадцать минут на детонаторы идет подтверждающий сигнал. Скажешь, не ты перекрыл связь? Как только вы включили глушилки, детонатор пропустил сигнал два раза. Через пару минут он пропустит третий, и мы с тобой превратимся в фарш.
- Отключить глушилки, - моментально командует Дилейни в микрофон.
В наушниках тишина. Сигнал потерян. Все, что он слышит - неумолчный звон зуммера. Айвен начинает хохотать, и Дилейни понимает, что у того началась истерика.
У них ничего нет. Нет связи, квартал эвакуирован, а люди Дилейни не в силах помочь.
Дилейни глядит вверх. Над головой плывут по облакам летучие рыбы Пабло Пикассо. Он моргает, но видение никуда не девается: пять прожекторов по-прежнему светят ровно и мощно.
Дилейни пинает Ши в бок.
- Знаешь морзянку?
Айвен смотрит на него с дикой надеждой, и Дилейни внезапно понимает, что ради того, чтобы остановить взрыв, этот социопат-одиночка пойдет по битому стеклу.
К прожекторам они бегут одновременно. Щелчки выключателей, и десять секунд спустя два прерывистых луча бьют в ночное небо. Длинные вспышки чередуются с короткими, секунда темноты, и снова. И снова. И снова.
Когда беспощадный зуммер наконец стихает, Ши почти без сил плюхается на ступени и вытирает мокрый лоб. И Дилейни, глядя на его изломанную фигуру, вдруг понимает, что больше этот парень ночных перфомансов устраивать не будет. Никаких.
Дилейни садится на ступени рядом с Ши. Несколько минут они курят на крыше, глядя на светлеющее небо. Потом Гленна наконец осеняет.
- Палитра, на которой я почти увидел рисунок, - начинает он. - Пикассо в небе, от которого у меня чуть не перегорели мозги. Выстрел, когда ты перевернул диск. Это все было частью твоего плана? Чтобы заставить меня увидеть?
Айвен ухмыляется и трет левую руку. В его глазах поселяется рассеянное выражение, которое у любого другого Гленн назвал бы счастливым.
- Ничего-то ты еще не видел, специальный агент, - ржет он. - Пошли, я покажу тебе мир.
Дилейни хмыкает, вспоминая бесчисленные черные порталы у дверей своей квартиры.
- Вершина супрематизма, вид сбоку?
- Брось. Ты же вышел за грань. А вид снаружи, поверь, гораздо интереснее.
Айвен затягивается, не глядя на него, и Гленн устало понимает, что и в этом мерзавец прав. Подсознание заштопало прореху в восприятии, и теперь, пожелай он остаться в отделе, без контент-фильтров не обойтись. Добро пожаловать в старый новый мир.