Шушпанов Аркадий Николаевич : другие произведения.

Теневой Дозор. Часть первая. Глава 3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение. Дмитрий Дреер и тайна похищенных детей-магов.

  Глава третья
  
  В библиотеках Дмитрию всегда нравилось. Старые деревянные полки, канцелярские запахи, чахлая зелень в треснутых горшках. Ряды корешков - будто солдаты в потертых мундирах с выцветшими эполетами заглавий. Строй бойцов за человеческие умы. А пожелтевшие формуляры - как повестки на фронт.
   Библиотека Инквизиции в Праге в этом смысле могла считаться образцовой с ее каменными сводами и светильниками, имитирующими факелы. Не хватало разве что черепов-подсвечников и каких-нибудь дежурных кобольдов. Архив выглядел поскромнее. Невеликий по размерам читальный зал всего на несколько столов. Далеко не новая, но и не сказать, чтобы антикварная мебель. Угловатые аппараты для чтения микрофильмов, похожие на капища божков эпохи научно-технической революции из шестидесятых.
  И всего один компьютер с мерцающим экраном.
  Демонстративная архаика Инквизиции Дреера иногда умиляла, иногда просто-напросто раздражала. Дозоры с их вечной подковерной борьбой вынуждены были шагать в ногу со временем, а Инквизиция делала вид, будто застыла в дне заключения Великого Договора. Стипендия курсантов, к примеру, именовалась в документах не иначе как "содержание". А однажды это содержание им не перевели на магнитную карточку, а выдали в старинных золотых монетах. Помнится, они втроем тогда с Ивой и Майлгуном не сумели придумать, что делать с этим богатством. Дмитрий решил, что потратит свое на благотворительность, однако пока так и не собрался, оставаясь, быть может, единственным российским педагогом-словесником, хранившим в иностранном банке сбережения в драгметаллах.
  Конечно же, у Инквизиции не было ни сайта, ни единой ведомственной интернет-базы данных. Потому, скрепя сердце, начальник Дмитрия Одноглазое Лихо, одобрил его командировку в Прагу. Повод имелся вполне официальный: младшему надзирателю следовало лично доложить о суздальском инциденте.
  Но сначала было еще много всего.
  - Ты что, соображать разучился? - выговаривал Дмитрию Лихарев, когда тот вернулся в школу и поведал о своих бесславных подвигах. - У тебя сервоусилитель на руке, а ты, как обезьяна, кидаешься булыжниками! Нет бы сразу и просто открутить голову этому памятнику-переростку! На худой конец, поднял бы какую-нибудь башню, да и придавил бы, как клопа! Никакой тактики, никакой стратегии! Так он еще и дуэль с этим статуём затеял! Сирано де Бержерак доморощенный! Датский принц, тудыть твою дивизию! В мушкетеров давно не игрался, детство босоногое вспомнил?
  Дрееру было стыдно. Очень стыдно. Но чувство вины за то, что не привез мальчика, сильно перевешивало то, как неумело он провел свой поединок.
  - Хорошо еще, Ночной сработал. Не перевелись на Руси крепкие в вере...
  - Виктор Палыч, а вы что, тоже? - хотел было аккуратно прекратить головомойку подчиненный.
  - Я диалектический материалист и член ВКП(б) с двадцать первого по девяносто первый, - сказал Лихо. - Но людей с убеждениями всегда уважал, уважаю и уважать буду. Иных это тоже касается.
  Вместе с Евстафием Дреер провел сначала дознание на месте, однако никаких сведений, проливающих хоть какой-то свет на разгадку исчезновения Матвея Косицына, не получил. Допрос родных мальчика ничего не дал. Ведьма-практикантка Асенька даже под воздействием Последней Исповеди лепетала, что понятия не имела о каких-то сумеречных делах своей руководительницы. Оборотень Сергуня после насильственного вытрезвления не сказал в адрес Софии ни единого печатного слова.
  Дмитрий, как ни странно, проникся к дышащему перегаром волкулаку некоей симпатией. Тому в свое время не хватило решимости умереть, когда его укусил по лицензии другой оборотень, однако самому рвать зубами людей было невыносимо противно. Теперь он глушил водкой симптомы ликантропии, а перед ежемесячной трансформацией уходил в запой, чтобы никто не воспринял неадекватное поведение, как что-то особенное.
  Потом в Суздаль явился для разбирательства московский Инквизитор Максим, а Дреер, написав докладную, уехал восвояси. Найти кусок статуи, отрубленный Белым Лезвием, не удалось, и за это Дмитрий тоже получил нагоняй от Лихо.
  Ресурсов на портал до Праги младшему Инквизитору ждать не приходилось. В самолете Дреер читал новомодную среди школьного персонала книжку "Географ глобус пропил", временами хохоча на весь салон. Когда надоедало, отрывался и в сотый раз изучал скудное досье на пропавшего Матвея.
  Зацепок и не находилось.
  Свой доклад особой комиссии Дмитрий сделал через час после прибытия. С демонстрацией слепков ауры (уже разосланных), мыслеобразов (тоже рассмотренных), карт происшествия и схем. Комиссию возглавлял ответственный за восточный сектор Эдгар, бывший глава эстонского Дневного Дозора и замглавы московского. Дреер закончил предложением ревоплотить ведьму Софию для дачи показаний. Упирал на то, что был атакован Инквизитор, атакован сознательно и необычным оружием, возможно, големом.
  Эдгар, однако, остудил пыл надзирателя. Он напомнил, что со дня заключения Договора ревоплощение применялось всего трижды. Вызвать умершего Иного с нижних слоев Сумрака дозволено лишь Трибуналу Инквизиции как самое крайнее средство. Последний раз к этому прибегли шесть лет назад, ревоплотив молодую ведьму Алису Донникову, погибшую на дуэли со Светлым магом. А посему - исключено. Во-первых, лимит исчерпан на ближайшие лет двести. Во-вторых, дело в Трибунал не передано и не будет в виду отсутствия взаимных претензий Дневного и Ночного Дозоров.
  Тогда Дмитрий извлек свой последний козырь:
  - Случай с Матвеем Косицыным не единичный.
  - Вот как? - приподнял голову Эдгар.
  Остальные члены комиссии, в серых балахонах похожие один на другого, сидели неподвижно, как восковые фигуры. Или как статуи.
  - Я посмотрел в школьном архиве. Есть еще одно дело, две тысячи второго года. Виктор Белугин из Томской области. Тринадцать лет, Темный, пятый уровень. Инициирован и взят в ученики шаманом. Только шаман опять нарушил Договор и право на воспитание несовершеннолетнего мага, разумеется, потерял. Есть направление мальчика к нам в интернат, подписано Угорем из краевого Ночного Дозора, без возражений со стороны Дневного. Эдакий Темный самородок, которого решили направить учиться в центр. Но Сибирь далеко, кадровый состав Дозоров маленький, везти было некому. Посадили на поезд, навесили оберегов, а в Москве должен был встретить Лихо... то есть Виктор Павлович Лихарев. Однако в Москву Белугин не явился. Пропал. До сих пор в розыске.
  - Ни о чем не говорит, - ответил Эдгар. - Мало ли подростков уходят в бега? Сибирь большая, мог и в Китай податься. Тем более мальчик способный. Сейчас уже давно вырос.
  - Мы также получили данные по шаману Амосу Бочкину, он инициировал мальчика. По невыясненным обстоятельствам развоплотился вскоре после исчезновения Белугина.
  - Тоже объяснимо. Потерял ученика и...
  - Он был Темным шаманом, - напомнил Дмитрий, глядя прямо в холодные глаза Эдгара. - Темные себя не развоплощают.
  - Дреер, вы сами сказали - "по невыясненным". С чего вы взяли, что он сам?
  - Это не я, а вы предположили.
  - Хватит! Якутскими шаманами занимается Азиатское Бюро. Вы нам очень помогли, но оснований для открытия нового дела лично я не вижу. Решение комиссии вы узнаете сегодня. Можете идти.
  Пока они совещались, Дмитрий сидел в приемной и пытался через секретаря выяснить, где сейчас Ива. Узнал, что на выездном задании - и все. Майлгун Люэллин оказался в Праге, и хотя бы это радовало.
  Наконец, его повторно вызвали. Эдгар официальным тоном сообщил, что дело о суздальском инциденте закрыто. До специального распоряжения функции городского Дневного Дозора будет исполнять уполномоченный из Владимира. Ночному Дозору Суздаля по рекомендации младшего Инквизитора Дреера должны быть выписаны лицензии на Светлые действия не ниже четвертого уровня.
  Дмитрий мысленно порадовался за Евстафия. Пожалуй, это был единственный плюс во всей истории. То, что ему самому вынесли персональное поощрение и дали внеочередной отпуск, никаких эмоций, кроме отрицательных, не принесло. Комиссия приняла версию, что голем был делом рук Софии, но вышел из-под контроля, уничтожив мальчика и свою создательницу. Такие случаи в истории бывали, а самый известный бунт голема произошел как раз в Праге. Причину, по которой София выкрала подростка из темницы, позаимствовали из докладной самого же Дреера: попытка организовать подпольный ковен ведьм.
  Автор идеи потребовал внести в протокол свое особое мнение:
  - Косицына нужно искать. Есть показания главы Ночного Дозора и раскладки линий вероятности. Нельзя хоронить мальчика.
  - Если голем затащил его в Сумрак, мальчик прожил недолго.
  - Вы прекрасно знаете, это не голем. Иначе его остановило бы заклинание "Прах". А ведьма не была Высшей, чтобы создать голема. А голем не может убивать магией, только грубой силой...
  - Хорошо, - вдруг согласился Эдгар. - Надзиратель Дреер, вам дается двое суток. Если за это время вы предоставите информацию, что мальчик может быть жив, расследование будет продолжено. Идите.
  Дмитрий вышел, не понимая внезапной перемены. Однако... что он мог предоставить за два дня? Смотаться в Суздаль, найти злополучный кусок истукана? Но там уже поработала следственная группа Инквизиции, те разыскивают улики куда надежнее, чем любой металлоискатель - старые монеты. А еще раньше они с Евстафием и сами облазили на коленях место поединка. Да и без портала Дмитрий не сумел бы обернуться так быстро, а портал ему никто не откроет. Оставался архив и база данных... если только Эдгар не отметет все, что он там накопает.
  В раздумьях Дмитрий спустился этажом ниже. Здесь располагались учебные аудитории. Одна дверь была приоткрыта, и, скорее по простому человеческому наитию, чем доверяясь интуиции мага, Дмитрий заглянул туда.
  Занятие вел рыжий валлиец Люэллин.
  Интересно, какой порядковый номер присвоили ему по сложившимся негласным правилам? Штатных преподавателей в Инквизиции не держали, обучение даже любой теории проводили сугубые практики.
  Рыжий повернул лицо к двери, узнал Дмитрия и широко улыбнулся, показав щель между передними зубами. Он, похоже, все уже провидел заранее, эта способность у Майлгуна была развита куда лучше, чем у Дреера или Ивы.
  "Привет!" - мысленно сказал валлиец, и тут же по-английски продолжил лекцию о волшебных свойствах растений континентальной Европы.
  "Здорово живешь", - ответил Дмитрий.
  Мысленная речь позволяла великолепно понимать чужие идиомы.
  "Надолго?" - Майлгун тем временем ткнул в изображение календулы на плакате и велел студентам прочесть параграф учебника.
  "Два дня максимум".
  Они перекинулись еще несколькими беззвучными репликами. Майлгун не знал, где сейчас Ива. Не виделись теперь неделями: девушку-боевого мага уже не второго, а первого уровня, постоянно бросали на разного рода амбразуры. В конце концов, Дреер и Люэллин договорились встретиться в любимой пивной неподалеку от инквизиторской гостиницы.
  Но это предстояло вечером, а пока Дмитрий отправился в архив.
  
  
  Пражское Бюро никогда не занимало только одно здание, однако все его филиалы стояли неподалеку, так, чтобы можно было дойти пешком. Архив располагался там же, где и закрытый Музей Инквизиции с главной реликвией - подлинником Великого Договора. Местоположение пражского схрона артефактов знали только Высшие Инквизиторы и особо доверенные лица. Схрон перенесли сюда шесть лет назад, после того, как секта Братьев Регина атаковала бернское отделение. Однако через два года разлилась Влтава, и тайник опять переместили. Схрон пострадал, зато исправно работала пневмопочта между филиалами, тогда как во всей Праге она перестала действовать с самого наводнения. Однако тут, конечно, не обходилось без толики магии.
  В отличие от администрации, архив и библиотека размещались в здании старинной архитектуры. Дмитрий вспомнил, как год назад прибегал сюда за книгой о "Зеркалах Чапека", поднимающих уровень мага.
  Как и все корпуса Бюро, этот был невелик по размерам, всего три надземных этажа. Сколько их ниже уровня мостовой - оставалось только гадать или спрашивать главного архивариуса. Дмитрий подозревал, корпуса связывали не только почтовые трубопроводы и статические порталы, но и банальные подземные ходы, разве что местами протянутые через Сумрак.
  Народу в архиве оказалось куда больше, чем он ожидал. Вежливый дежурный пан Вацлав, некогда боевой маг, осевший тут после ранения, сообщил, что идет масштабная ревизия и перевод документов в электронную форму. Все, что можно, сканировалось и каталогизировалось.
  Однако в читальном зале Дмитрий все же оказался единственным посетителем. Он уже знал, что ищет, и модернизация оказалась как нельзя кстати.
  Дмитрий сел за архаичный компьютер. Пластик монитора, казалось, посерел от попытки соответствовать общему стилю организации.
  Через пару часов у Дреера уже резало глаза от мерцания экрана. Принтер, тоже далеко не новый, зато лазерный, натужно пыхтел, выдавая листы распечатки. Будь Дмитрий совсем юным необстрелянным магом, то мог бы подумать, что внутри корпуса трудятся и ворчат какие-нибудь бумажные эльфы.
  Он нашел искомое. Только не испытывал от этого никакого удовлетворения.
  Детская смертность среди Иных, увы, имела место, как и среди людей. Погибали от самонадеянности, от неверных заклинаний, от слишком долгого нахождения в Сумраке. Становились жертвами психопатов и религиозных фанатиков. Разбивались в машинах, когда родители не верили в пророчество собственного ребенка об аварии. Дмитрия же интересовало другое: странные, нераскрытые исчезновения. Базы по таким делам никто не вел, однако информацию давали всевозможные иски, жалобы и откровенные кляузы Дозоров.
  Йозеф Когоут, 12 лет, Темный, седьмой уровень. Пропал без вести в Праге в 2002 году, в дни наводнения. Розыск не дал результатов. Предположительно, старался преодолеть залитые улицы в Сумраке и не сумел выйти.
  Ханна Продль, 13 лет, Темная, начинающая ведьма, шестой уровень. Пропала без вести в 1997 году. Жила в Мюнхене. Подан иск Дневного Дозора к Ночному по подозрению в случайном убийстве по неосторожности. Отклонен.
  Гаспар Энгельбрехт, 14 лет, Темный, седьмой уровень. Австрия. Пропал через несколько дней после инициации. Предположительно, самостоятельно погрузился на второй слой Сумрака, переоценил свои силы и не вышел. Поражением в правах наказан инициатор и наставник мальчика, Темный маг четвертого уровня Фридрих Вертмюллер. Инквизицией отклонен запрос о разрешении Темных действий для восстановления равновесия Света и Тьмы в Зальцбурге.
  Словесник полагал, что разыщет два-три прецедента, а нашел одиннадцать подобных случаев за последние двадцать лет. Все они были разными по обстоятельствам и кругу фигурантов. Однако нечто общее проглядывало: исчезали дети и подростки в возрасте от десяти до пятнадцати. Темные невысокого уровня, но - только маги, иногда ведьмы. Ни одного вампира, оборотня, бескуда и прочей низшей касты. Семь из этих случаев произошли в Западной Европе. Ни одного на Британских островах, в Средиземноморье и в европейской части бывшего СССР. Найденный ранее случай с пропавшим Белугиным как-то не укладывался в эту географию.
  Дмитрия, однако, мучило предчувствие.
  Взлохматив распечатку, Дреер подошел к стойке дежурного и запросил учетные книги первой половины двадцатого века. Там фиксировались тяжбы, разбираемые Инквизицией. Заодно выписал досье на ведьму Софию - таковые собирались на всех глав Дозоров.
  Никакого компромата на Софию не обнаружилось. Обычные ведьминские проступки. Человеческих жизней на ее совести не висело. Все свои семьдесят лет бывшая хозяйка турагентства "Велес" была крайне осторожна. О попытках творить големов тоже ничего не было известно. Но ведьмы и не творят големов, здесь Эдгар явно перегнул.
  Зато учетные книги кое о чем рассказали. Дмитрий выписал в блокнот несколько ссылок и заказал принести себе протоколы упомянутых дел.
  Часы - старые, как и все в этом архиве, - показывали, что Майлгун ждет его пивнице. Наверное, даже "уговаривает" вторую кружку. Но Дмитрий уже не мог остановиться.
  1927-й год, Дюссельдорф. Исчезновение одиннадцатилетней Марты Каленберг, слабенькой Темной прорицательницы. Задним числом списано на злодеяния печально известного "дюссельдорфского душителя". Маньяк сознался в шестидесяти восьми убийствах, из которых суд признал лишь девять. Как все прорицательницы, Каленберг не могла бы предсказать собственную смерть. Иск Дневного Дозора отклонен.
  1945-й год, Дрезден. Дитер Фохт, четырнадцать лет. Темный, седьмой уровень. Тело не найдено. Задним числом все списано на бомбардировку. Ту самую, в которой выжил американский военнопленный Курт Воннегут. Мальчик вполне мог действительно погибнуть от огня, но Дмитрий скопировал и эту справку.
  Всего он набрал уже почти два десятка нераскрытых пропаж.
  Архивариус принес запрошенные учетные книги конца девятнадцатого века. Дмитрий читал их уже сумеречным зрением, чтобы не тратить силы на перевод.
  1888-й год, Страсбург. Клодетта Арно, двенадцать лет. Ведьма, уже довольно опытная, инициированная в девять. Пропала вскоре после тайного шабаша. По подозрению в убийстве арестована другая ведьма, Женевьев Брант, шестнадцати лет. Предполагаемый мотив - ревность. Брант скончалась, не выдержав разрешенных процедур дознания. По другой версии - покончила с собой. Вину отрицала до самого конца. Тело Арно так и не нашли. Предположительно, осталось в Сумраке.
  Часы ударили полночь. Дмитрию везло, что Инквизиция работала круглосуточно. Майлгун, наверное, все еще сидел за кружкой и ждал. Мысленно позвать Дреера он не мог, а сказать ему новый телефонный номер Дмитрий, разумеется, забыл. Вот тебе и бессловесное общение, вот тебе и двадцать первый век.
  Словесник все же заставил себя захлопнуть блокнот и сложить в портфель непричесанную стопку ксерокопий и распечаток. Глаза слезились, виски ломило. Чтение с допотопного монитора даром не прошло. Дреер развернулся на кресле и попробовал снять усталость и резь толикой магии.
  Ничего не вышло.
  Невидимая печать на его теле (и душе?) не пропускала этого волшебства. Странно, ведь Дреер был на службе и даже выполнял прямое поручение Эдгара. Хотя... кого он хотел обмануть? Не себя, это точно.
  В первую очередь то, чем сейчас занимался, было нужно ему самому. Даже не как младшему надзирателю, не как наставнику Дрееру. Печать исправно выполняла свою миссию. Четко и беспристрастно. Как должна работать Инквизиция.
  Просить архивариуса помочь Дмитрий постеснялся. Тот, разумеется, не знал о взыскании и печати, наложенной самим Кармадоном. Потому вообразить, что коллега не может своими силами победить утомление, вряд ли был способен. А изучать ауру друг друга у Инквизиторов было не принято.
  От Майлгуна же отделяли два квартала. Ничего, не так много. Валлиец приведет в чувство, целитель как-никак. Дмитрий сделал самомассаж, - немного полегчало, - взял портфель и приготовился вставать.
  На полпути его остановила рука, которая легла на плечо.
  Нельзя почувствовать более высокого мага, если он подходит сзади и не хочет, чтобы ты его заметил.
  Дреер опять сел.
  - Мои приветствия, юноша, - произнес за спиной мягкий голос. По-английски, но со знакомым акцентом.
  - Старший? - Дмитрий захотел снова встать и, как положено, склонить голову перед наставником.
  - Просто дон Рауль. Забыли?
  Рука на правом плече все еще не давала подняться. Тяжелая рука, неживая. Если скосить глаза, можно было увидеть перчатку из хорошей кожи. Даже не местного производства, хотя перчатки - один из ходовых пражских сувениров.
  - Я чувствую ваше переутомление, - продолжил испанец за спиной. - И вижу печать... судя по манере, это был почтенный Дункель. Снять печать я не имею права, а вот остальное...
  Дмитрий ощутил нечто похожее на то, как будто Рауль засунул вторую, живую руку, прямо ему в голову, проникнув через затылок. Было щекотно. Испанец ловко пошарил в черепной коробке, отыскал все необходимое и вытащил наружу.
  Голова теперь осталась абсолютно ясной, без тени усталости и ломоты в висках. Испанец за секунду вытянул все, что мешало, вплоть до крохотного напряжения. Дреер почувствовал, как блаженно улыбается.
  Механическая рука убралась с плеча. Словесник наконец-то обернулся.
  Дон Рауль тщательно вытирал левую руку белоснежным кружевным платком. От платка распространялся аромат тонкой мужской парфюмерии. Негативную ауру лучше снимает вода, однако испанец явно не хотел тратить время на поиски крана. Закончив процедуру, он подбросил платок в воздух и мгновенно спалил без остатка. Несколько хлопьев пепла опустились на острые носки его лакированных ботинок.
  Сотрудники Бюро, кроме женщин, были, как правило, равнодушны к своему внешнему виду, стараясь одеваться прилично и не более того. Младший надзиратель школы Дреер тут не был исключением. А вот дон Рауль для Инквизитора выглядел франтовато. Выдерживая серые тона штатского костюма, он, тем не менее, добавил к своему облику несколько изюминок, вроде дизайнерского покроя плаща, пестрого шейного платка и элегантной широкополой шляпы, в которой явно не хватало развесистого пера. Орлиный нос оседлали очки в тонкой оправе, делая испанца чуть похожим на суздальского дозорного Евстафия.
  - Благодарю, Старший, - Дмитрий все же ритуально склонил голову.
  - Без церемоний, юноша, - отмахнулся испанец. - Вы мне нужны. Я узнал о решении комиссии и подумал, что найду вас здесь.
  - Чем могу быть полезен?
  - Беседой. Но - в более подобающем месте. Вам не повредит бокал вина и ужин. Я знаю неплохой ресторан здесь рядом, туда захаживают и Великие.
  При слове "ресторан" Дмитрий опять вспомнил о Майлгуне.
  - Вообще-то, меня ждет друг. В пивнице, в двух кварталах...
  Он осекся. Образ дона Рауля никак не вязался даже с очень благообразной чешской пивной.
  - Думаю, что не дождется, - улыбнулся фехтмейстер Инквизиции. - Судя по всему то, зачем вы здесь оказались, - испанец обвел рукой читальный зал, - для вас куда важнее встречи с другом. А кроме того, вы теперь мой должник.
  Дмитрий мысленно попросил прощения у Майлгуна.
  Тот все равно бы не услышал.
  
  
  Добраться до ресторана, куда захаживают и Великие, им с Раулем все-таки было не суждено. Выйдя на крыльцо архива в пражскую ночь, ни Дмитрий, ни испанец об этом еще не знали.
  Они спускались вниз по узкой улочке, мощеной брусчаткой и говорили через Сумрак. Идущим навстречу, коих было немного, вероятно, казалось, что двое мужчин прогуливаются неспешно и молча. Третьим молчаливым собеседником выступала круглая Луна, усевшаяся на острый конек крыши в самом конце улицы. Пражские оборотни, хотя и не подчинялись фазам ночного светила, должны были сейчас чувствовать себя неуютно. Впрочем, их популяция тут не велика, предпочитают сельскую местность. Зато, в отличие от России, намного больше вампиров.
  - Кто ваш друг? - почему-то спросил для начала Рауль.
  - Майлгун Люэллин, из Монмута. Вы его помните, рыжий такой. Он сейчас преподает на курсах траволо... растительную магию.
  - А девушка есть? - Испанец посмотрел на Дреера искоса.
  Дмитрий смущенно покачал головой.
  - Ответ неверный, - усмехнулся в усы фехтмейстер.
  - Она... девушка друга, - Дмитрий захотел провалиться сквозь мостовую перед старым мастером, читавшим его мысли, как бульварный роман, без всякой магии.
  - Того, рыжего? И вас это останавливает?
  - Он же мой друг! - Дмитрий понял, что в сердцах сказал это не в Сумраке, а в нормальном, человеческом мире.
  А по тому, как склонил голову Рауль, осознал, что погорел. Испанцу тут не требовались слова.
  Настоящий ли друг ему Майлгун? Или только приятель по курсам? Они что, съели вместе пуд соли, прошли огонь и воду? Хотя бы дружили с детства, когда происходит самое таинственное, и сопливый мальчишка, с которым вы играли в песочнице и порой разбивали нос, не понятно с чего делается тебе ближе, чем родной брат, на всю оставшуюся жизнь? Ничего этого не было. Майлгун старше его вдвое, хотя и выглядит ровесником, они толком ничего не знают друг о друге, и связывает их только какая-то странная противоположность характеров. Так легко вышло нарушить данное ему обещание! Да, возникшая у взрослых дружба не такая, как вынесенная из детства, но... Дружба ли у них с Майлгуном вообще, если такие мысли приходят в голову?
  А Ива? Что у нее сейчас с валлийцем? Может, их короткий "студенческий" роман давным-давно закончился? Хотя, когда Дмитрий в прошлом году угодил под внутренний Трибунал, они все еще были вместе.
  Что на самом деле мешало Дмитрию хотя бы намекнуть Иве о своей симпатии? Неужели пресловутое "третий должен уйти"? Или просто вера, что ничего не получится, а потому не стоит и пытаться? Ива всегда относилась к нему покровительственно и заботливо, с высоты своего уровня и возраста. Эта проклятая разница, совершенно незаметная из-за консервации Иной, тоже предательски нашептывала Дмитрию, что нужно оставить все, как есть. Ива, конечно, не годилась ему в матери, и постареть ей не грозило в сколь-нибудь обозримом будущем, но все же, все же...
  - Прекрасная сеньорита, - фехтмейстер нанес завершающий укол. Испанец отлично знал Машкову, одну из лучших своих учениц, и без труда догадался, о ком они говорят. - Если хотите, юноша, могу дать вам несколько и таких уроков.
  - Любовная магия? - криво улыбнулся Дреер.
  - Когда-то я был инкубом, - ответил дон Рауль.
  Его уровень не позволял младшему даже понять, кем был испанец до прихода в Инквизицию, Светлым или Темным. Впрочем, инкубы встречаются в обоих лагерях. Однако сейчас Дмитрий почему-то уже не сомневался, что дон Рауль в этой своей ипостаси принадлежал Тьме. Вряд ли бывший Светлый, как сам Дреер, спросил бы, услышав о девушке друга: "И вас это останавливает?"
  - Чтобы получить любовь женщины, магия не нужна, - развил мысль фехтмейстер.
  - Я не пользуюсь магией для себя, - сказал Дреер.
  - И не нужно! - подхватил Рауль.
  Что он имел в виду, только ли амурные дела, или же все в целом, осталось неясным.
  - Но об этом позже, - продолжил испанец. - Я хотел беседы о другом.
  Они достигли конца улочки. Высокие дома раздвинулись, как занавес, открывая набережную Влтавы. На воде играли огни фонарей.
  - Я читал вашу докладную, - сообщил Рауль. - Особенно интересен отрывок о фехтовании с этим...
  - Големом, - вставил Дмитрий.
  Рауль опустил в карман здоровую руку, извлек небольшую коробочку, напоминающую портсигар с золоченым символом на крышке.
  В коробочке на мягком черном бархате лежал прозрачный кристалл.
  - Я имею честь исполнять должность хранителя нематериальных свидетельств. И позволил себе сделать копию мыслеобраза вашего поединка.
  Дмитрий предполагал, что Рауль должен быть боевым магом. Но представить его на должности кого-то среднего между библиотекарем и смотрителем музея... Хотя, учитывая нападение на бернский схрон артефактов шесть лет назад, кому, как не Раулю, возглавить такой пост. Разумеется, у него были права скопировать мыслеобраз, подвешенный на кристалл. Все равно, что скачать на флэшку. Кстати, такой способ копирования информации появился немногим раньше, чем запоминающие устройства. Мыслеобразы вообще стали широко использоваться где-то в эпоху развития психоанализа.
  - Вы допустили ряд ошибок, - Рауль ловил в кристалл свет уличных фонарей и пристально смотрел вглубь. - В первую очередь, потеряли спокойствие и ясность сознания...
  "Еще один!" - устало подумал Дмитрий. Ему хватило разбора с Лихаревым.
  - Но сейчас это неважно. Мыслеобраз слишком многое искажает. Я хочу, чтобы вы описали мне в подробностях вашего... противника.
  - Сначала я подумал, что это голем, - сказал Дреер. - Для себя я все еще так его называю. Но это не голем.
  - Правда, - кивнул испанец. - Я таких видел. Остатки того, кого сотворил Бен Бецалель, покоятся в нашем схроне. Их давно перенесли с чердака Староновой синагоги. Тайно, во время войны, после того, как голем пробудился и убил немецкого солдата.
  - Тот, с кем я дрался, был не из глины. Это была статуя. Не знаю, как описать. Он... как будто из живого камня, - Дмитрий хлопнул ладонями по парапету набережной. - Слов не хватает.
  - Это точно был... мужчина, а не женщина?
  - Абсолютно. Знаете, он очень мягко двигался для статуи. В Петербурге я видел, как оживает памятник Петру у Михайловского замка. Потом даже заклинание это изучал - Монументум. Так он, когда с пьедестала соскочил, - аж земля содрогнулась. А этот двигался как человек... И еще он мог бить магией на расстоянии и защищаться. У него был свой ум.
  - Взгляните, - дон Рауль убрал футляр с кристаллом в карман и вытащил из-за пазухи бумагу, свернутую трубкой. Развернул - и Дмитрий увидел рисунок. Черно-белый, похожий на карандашные иллюстрации в старинных книгах века примерно семнадцатого.
  Дмитрий пристально смотрел на Рауля:
  - Вы тоже с ним встречались?
  Помрачневший фехтмейстер уже засовывал рисунок обратно за пазуху.
  - Это вы нарисовали? - не унимался Дреер.
  - В меру отсутствия таланта.
  - Очень похоже. Кто это? - Дмитрий заговорил быстро, чувствуя, как участилось сердцебиение.
  - Старый враг. Но он давно мертв. - Рауль отвернулся и посмотрел куда-то далеко, на другой берег Влтавы.
  - Почему вы ничего не сказали комиссии, Эдгару?
  - В бою нужна точность, юноша. Точность, а не опасения или глупые надежды.
  - Вы должны мне помочь, - Дмитрий почти затараторил. - Я кое-что накопал. Кто-то уже давно занимается похищениями Иных детей, по всей Европе. Возможно, и в Азии, но тут нет информации, нужны материалы других Бюро. Они уже лет двести этим промышляют. Я думаю, это какая-то секта Темных, как те же Братья Регина. Может, они вербуют себе новых членов. А может, опыты на детях проводят, скоты. Никто не поверит в связь этих пропаж, но если вы подтвердите, что статуя реальна... Тогда начнется расследование. Может быть, ваш старый враг с ними, это же зацепка!
  - Я сам его убил, - Рауль повернулся и взглянул на Дмитрия. В профиль он больше походил на чешского Мефистофеля, чем на испанского дуэлянта-инкуба, а сейчас и вовсе напоминал постаревшего мафиози. - Вот эта ладонь, - он поднял механический протез, - тогда еще вполне живая, чувствовала, как остывает тело.
  - Он был магом? Темным?
  - Да. Темным. Сильным. Высшим. А я был молодым. Но способным, как вы, юноша.
  - Если он был выше вас рангом, - Дмитрий словно вспоминал прописные истины курсов, - то мог обмануть. Даже подстроить свою смерть таким вот образом. Как вы убили его?
  - Рапирой. На дуэли. Не я ее начал, и Трибунал меня оправдал. Я пронзил его мозг.
  - А если... - Дмитрий не успел договорить.
  В кармане заиграл телефон. Мелодию Дмитрию перекачал его тезка, Светлый Митя Карасев из восьмого "А". На дисплее высветилось "Эдгар".
  - Дреер, где вы? - спросил требовательный голос из трубки. - Срочно ко мне! Немедленно!
  Дисплей показал: "Вызов завершен".
  - Что-то стряслось, - сказал Дмитрий Раулю, который все, разумеется, слышал. - Опять.
  - Мы вернемся к нашей беседе, - пообещал тот. - А сейчас я помогу вам по-другому. Вызову такси.
  Желтое авто подъехало через полминуты. Рауль не доставал мобильника и вообще не произнес ни слова. И только когда такси уже останавливалось, снова заговорил:
  - Вот что, юноша. Я беру вас в личные ученики. Вы можете позвать меня откуда угодно, и я услышу.
  - Это честь, Старший, - Дмитрий поклонился, не обращая внимания на таксиста и прохожих.
  - Сейчас у меня нет других учеников, - сказал Рауль, когда Дреер уже сел на заднее сиденье. - Кроме той прелестной сеньориты с вашего курса, пани Машковой...
  Ах ты, старый шельмец, подумал Дмитрий, чувствуя непривычный укол ревности. Рауль уже захлопывал дверь, и, как показалось, ухмыльнулся в усы.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"