Аннотация: Это маленький грустный рассказ о почти случившемся путешествии во времени. Участвовал в "Блэк Джек"-2008, в первом туре занял 23 место среди 93 претендентов, в полуфинал не вышел.
"Июль - месяц распродаж, и это прекрасный повод пополнить свой гардероб", - всякий раз, когда Марине в руки попадался какой-нибудь глянцевый журнал, она испытывала странное ощущение, что глянец в России пишут и редактируют марсиане. В их марсианском мире женщина никогда не весит больше пятидесяти килограммов, а обхват её бедер ни при каких условиях не превышает девяноста сантиметров. Поэтому у марсиан на распродажи в магазины одежды ходят даже тридцатилетние леди, "пополняющие гардероб" модными тряпочками детских размеров, оставшимися на вешалке после того, как хозяева благоразумно убрали на склад самые ходовые и самые большие модели.
- Это что, на одну ногу? Или руку? - Ленка задумчиво растягивала резинку пояса очень стильной длинной и узкой шелковой юбочки, которая в этом самом поясе была сантиметров так примерно сорок.
- А вот у нас есть блузон, он так скроен, что хорошо смотрится на любой комплекции, - продавец, юноша совершенно гейского вида, но без сережек в ушах, нес нестандартным клиенткам нечто полосатое, с хвостами и прорезями вместо рукавов. С ценника безразмерного блузона на подруг смотрела четырехзначная цифра, равная сумме их немаленьких по городским меркам зарплат.
Марина только вздохнула. Наугад вытащила одну из вешалок и принялась задумчиво осматривать еще одну юбку, на этот раз котоновую и короткую.
- Если ей зашить подол, то получится прелестный ридикюльчик, - прокомментировала неугомонная Ленка.
- Да-да, а если распороть по шву, то можно сделать два красивых кармана на задницу моих джинсов, - вяло подвякнула Марина.
Они прогулялись практически по всем одежным лавкам вдоль Ленинского проспекта - на этой улице предприимчивые хозяева выкупили все квартиры на первых этажах и переделали их под крохотные магазинчики с громкими названиями "Подиум", "Мелани", "От кутюр", "Принцесса", "Домино" и, наконец "Ностальгия". На "Ностальгии" Маринка и сломалась.
До этого они весело шли рейдом по бутикам, торгующим турецким ширпотребом невменяемых цветов с криво нашитыми лейблами. Мучали продавщиц наивными вопросами "с каких это пор остроносая обувь стала новинкой сезона?", или "девушка, а покажите-ка нам что-нибудь нашего размера?". Но в "Ностальгии" было так тоскливо, что даже хулиганить не хотелось. Стойка с двумя десятками вешалок, на которых спят невменяемого вида шмотки по совершенно невменяемым ценам, и тоскующий продавец, похожий на бедуина-содомита. Всё.
- Действительно, "Ностальгия", - пробормотала Маринка, оглядывая пустые полки и допотопного вида кассовый аппарат с огромными выдвигающимися клавишами. - ощущаю себя, как моя мама году так в семидесятом, когда в магазинах одежды покупать было просто нечего.
- Твоя мама могла купить ткань в магазине "Ткани" и отдать знакомой портнихе сшить юбку, - возразила Ленка. - И одеться не хуже других, потому, что тогда все одевались одинаково. А теперь приди в самопальной кургузой юбочке на работу - даже уборщицы засмеют. Ладно, пошли с горя мороженое съедим в кондитерской.
Стертые бетонные ступени крылечка спускались на булыжную мостовую, помнящую еще, наверное, Великую Отечественную. Маринка осторожно ступала по булыжникам, что б не загнать каблук туфли в какую-нибудь коварную щель между ними, поэтому не сразу обратила внимание, что по проспекту едут очень странные машины.
"Победы", старые "Волги", угловатые "Жигули" и круглые тазики-"Запорожцы". Даже гордая "Чайка" пронесла мимо удивленных подруг какого-то важного дяденьку в коричневом костюме. Тихий мелкий дождь и сплошной поток древних авто, неторопливо едущих по проспекту. Мокрая брусчатка тихо шуршит под старинными шинами. Старые дома, фасады которых, казалось, недавно отремонтировали, выставили на свет божий вздувшуюся штукатурку и красные кирпичи там, где штукатурка обвалилась. Вдали, у драмтеатра, колышутся какие-то знамена и плакаты.
Бежит по пустынному тротуару длинноволосый студент в битловке и темных джинсах с шикарной оранжевой отстрочкой. Вслед ему заливисто хохочет парочка разбитных девиц-школьниц в полосатых трикотражных платьях. На трех лапах деловито ковыляет по своим делам до невозможности грязная, худющая и кудлатая дворняжка. Марине вдруг стало очень страшно.
- Ты смотри, будто и правда в прошлое провалились, - прошептала ей в ухо Ленка.
И в этот момент Марина увидела девочку.
Шестилетняя, белобрысая, потряхивая двумя тонкими косичками, какие маринкина бабушка называла крысячьими хвостиками, девочка вприпрыжку бежала под дождем, высоко поднимая над собой маленький серенький зонтик и бережно придерживая длинный подол белого платья в синий горошек.
Марина помнила это платье, - они купили его с мамой в "Детском мире" перед первым сентября. В "Детском мире" тогда стояли огромные очереди перед входом в каждый отдел, потому, что в отдел пускали только по шесть человек. Платья там были белые в красный горошек и белые в синий горошек. Шестилетней (почти семилетней) Маринке казалось, что синие выглядят гораздо взрослее и солиднее. А маме, похоже, было все равно, какое покупать. От мамы тогда уходил муж. То, что папа никогда больше не будет жить с ними, Маринка осознала гораздо позднее. И только через много-много лет, уже взрослая Марина поняла, как сильно отсутствие папы изменило Маринку-маленькую.
Трудно, трудно жить, когда некому защитить тебя от взрослых мальчишек в школе. Трудно врать одноклассницам, когда они спрашивают "а кем работает твой папа?" трудно слушать, как мама жалуется подругам на то, каким скотом был её бывший. Трудно терпеть, когда ругая тебя за двойки, мать уничтожающе бросает "ты точно такая же дура, как твой папаша!".
Трудно потом не шарахаться от мальчиков, трудно потом встречаться с мужчинами. Почти невозможно выйти замуж, зная что вот этот, самый замечательный, клянущийся в любви, через шесть лет может бросить твою дочь в черный омут одиночества.
Маринка шагнула навстречу девочке в платьице в горошек. Она не знала, что должна сделать: обнять, сказать что-то очень важное, убедить, что мир добр к ней, к маленькой Маринке, что жизнь...
- Марина! - раздался строгий женский голос.
Девочка развернулась и подбежала к женщине в синем плащике, стоявшей в автобусной остановке. Та протянула дочке MP3-плейер и начала вполголоса что-то строго выговаривать, пока малышка деловито натягивала наушники. В это время в сумочке женщины зазвонил мобильный.
Мимо Маринки - взрослой величаво проплыл старинный "ЗИЛ", украшенный трехцветным транспарантом "Привет участникам ретро-автопробега, посвященного выборам Президента и Правительства Российской федерации".