Аннотация: Короткая история с открытым финалом о любви и о боли, которую эта любовь может причинить.
История не о любви
Самый обыкновенный будничный день подходил к концу. Уставшие за день и жутко злые люди торопились домой. Но большой город даже не думал отдыхать: метро, трамваи и троллейбусы были переполнены, а на дорогах бесконечным непрерывным потоком медленно двигались автомобили, сверкая фарами и отражая в своих стеклах светящиеся вывески кафе, клубов, магазинов. В многоэтажных домах один за другим загорались золотистые огоньки окон... Сколько тайн скрывали эти окна! За каждым из них кипела жизнь. За каждым из них происходило что-то, что было скрыто от окружающего мира плотными занавесками. Каждое из них было свидетелем чьего-то горя или счастья, безграничной радости или всепоглощающего одиночества, чистой и светлой любви или горькой разлуки.
В самом обыкновенном многоэтажном доме за одним из маленьких ничем не примечательных окон с геранью на подоконнике скрывалась небольшая квартира. Уютно обставленная, не смотря на дешевую мебель, она надежно скрывала от посторонних глаз всё происходящее в ней.
В маленькой, уютной кухоньке, на плите посвистывал чайник, но на него никто не обращал внимания... сначала. А затем чайник был безжалостно отключен и отставлен за ненадобностью.
Молодая голубоглазая девушка с каштановыми волосами, заплетенными в две смешные косички, одетая в футболку с Томом и Джерри и светло-голубые джинсы, торопливо бегала по квартире, собирая вещи в чемодан.
Высокий, смуглый, темноволосый парень, одетый в потертые джинсы с дыркой на колене и выцветшую футболку с полустертой надписью, стоял в коридоре и с болью и неверием в карих, почти черных глазах, наблюдал за ней. Он до сих пор не мог поверить, что она уходит. Когда она сказала ему об этом, он воспринял это как шутку, не более. Даже сейчас, когда она собирала свои вещи, он всё еще надеялся, что это просто шутка, глупая игра, которая через пару минут закончится, и они снова вернутся к прежней жизни.
Чемодан был собран. Она еще раз прошла по комнатам, чтобы убедиться, что ничего не забыла. Она торопилась. Она хотела побыстрее уйти, пока она ещё не передумала уходить. Она понимала, что любые слова, которые он произнесет, не дадут ей уйти, поэтому она даже была рада тому, что он молчал.
Осознание того, что это не шутка, пришло к нему только тогда, когда она, надев джинсовую курточку и кроссовки, повернулась к нему с фразой:
- Закроешь за мной дверь.
Она развернулась, чтобы уйти, но он не позволил.
Он подошел к ней сзади и обнял, коснувшись губами её макушки. Легкая улыбка коснулась его губ, когда он вспомнил, что при первой встрече она показалась ему такой миниатюрной, что он принял её за школьницу.
По её коже пробежали мурашки, а маленькая искра сомнений, спрятанная ею в глубине души вновь разгорелась в противостояние сердца и разума.
"Останься, ведь ты любишь его", - кричало сердце.
"Какое будущее может тебя с ним ждать? Уходи, пока ещё не поздно", - твердил разум.
Тихий шепот в паре сантиметров от её уха:
- Останься...
Больше всего на свете она хотела бы остаться, но она должна уйти, ведь их любовь уже давно переросла в простую привычку, которая ей не давала спокойно жить.
Она оттолкнула его и повернулась к нему лицом, встретившись с ним глазами.
- Не пытайся остановить меня. Я уже всё решила.
Голос, чужой и холодный, резал его сердце на куски. Он смотрел ей в глаза и больше не видел той нежности и теплоты, которые они излучали раньше. Он ничего не понимал. Он снова и снова прокручивал в голове каждую деталь их отношений и всё равно не мог понять, когда всё пошло не так и почему он этого не заметил.
- Почему?
Всего одно слово вместило в себя всю его скрытую боль, злость и обиду. Не на неё, а на самого себя. Ведь это он не смог вовремя заметить, как рухнуло то, что было создано ими несколько лет назад. Все их мечты, стремления и планы в одночасье оказались не более чем ещё одними воздушными замками, развеянными первым же порывом весеннего ветра.
Она на минутку задумалась. Сказать ему правду или соврать? Правда могла убить его, поэтому было проще сочинить какую-нибудь правдоподобную историю, к примеру, о том, что она любит другого. Но с другой стороны так больше не могло продолжаться -- он жил в мире вечных иллюзий и призрачных надежд и кто-то должен был вернуть его в реальность, так пусть лучше это сделает она, в память о чувствах, которые их связывали. Пусть лучше будет горькая правда, чем сладкая ложь.
- Я устала, - сказала она. - Просто устала. Устала изображать отношения и верить обещаниям. Знаешь, когда-то я тебя любила, так сильно, что верила в твои мечты и считала их своими. Только это давно прошло. Чувства были настолько сильны, что не выдержали реальности и сгорели. Они давно превратились в пепел. Их уже не существует. Мы оба цеплялись за память о них, но мне это надоело. Мне надоело то, что ты пытаешься стать тем, кем ты никогда в жизни не сможешь стать, а когда очередная попытка снова становится неудачной, ты говоришь, что просто приложил недостаточно усилий к достижению цели. Ты говорил, что сможешь достигнуть в жизни чего-то, а сам не достиг ничего, ты обещал, что скоро откроешь свое дело, нужно просто подождать... И что? А ничего! Ты всё так же продолжаешь строить несбыточные планы во время ужина, состоящего из бутербродов с "Докторской" и чая. Неужели ты так и не понял, что ничего не сможешь достигнуть? Неужели не понял, что ты неудачник? Что ты -- никто? Может быть, я и смогла бы любить тебя и дальше, если бы ты не обманывал ни себя, ни меня пустыми обещаниями и надеждами. Только я не о такой жизни мечтала! Я хотела, чтобы ни я, ни мои будущие дети ни в чем не нуждались, а ты не сможешь нам этого дать. Прощай.
Он ещё несколько секунд молча стоял посреди коридора, не в силах даже пошевелиться, а её слова отдавались ему в ушах.
Она развернулась к двери и, подняв чемодан, решительно её открыла.
- Ты когда-нибудь вернешься?
Этот глупый вопрос слетел с его губ, прежде чем он успел подумать, что лучше ему не знать на него ответа.
Она повернула голову и посмотрела на человека, которого когда-то так любила.
- Нет. Никогда.
Этот ответ вмиг уничтожил последнюю надежду в его сердце.
Дверь закрылась за ней, а он стоял и думал, что это не могло быть правдой. Она не могла этого сделать... она не могла так сказать...
Она вышла на лестничную площадку и увидела на двери лифта надпись: "Лифт не работает".
"Вот чёрт! Придется тащить этот чемодан по лестнице", - подумала она.
"А может это знак и тебе стоит вернуться?", - сказало сердце.
"Ничего, дотащишь" - откликнулся разум.
А чувства немым уколом в сердце впервые привели её к мысли, что, возможно, она совершает ошибку.
Он прошел на кухню и с тоской посмотрел на уже остывший чайник.
- Она вернется, обязательно вернется, - сказал он пустой квартире.
Он верил в то, что она вернется, не смотря на её слова.
Он ещё раз посмотрел на красный в белый горошек чайник с носиком-свистком и подумал, что раз она так любит зелёный чай, то неправильно будет, если к её возвращению он его не приготовит.
Чайник снова перекочевал на плиту.
В огромном офисном центре в самом центре города рабочий день был в самом разгаре: шумели компьютера и принтеры, звонили телефоны и факсы, суетились сотрудники.
На шестнадцатом этаже этого офисного центра располагалась одна из крупнейших компаний по производству и продаже мясных продуктов в городе.
Владелец этой компании сидел у себя в кабинете и, о чём-то задумавшись, жевал бутерброд с "Докторской" собственного производства, запивая его кофе, потому что вот уже девять с половиной лет он терпеть не мог чай. Особенно зелёный.
Сейчас мало что в этом высоком, темноволосом мужчине, одетом в дорогой костюм, напоминало того парня в рваных джинсах и старой футболке, который девять с половиной лет назад выпил весь чай, который нашел в квартире, в ожидании, пока вернется его смешная, милая и такая любимая девушка с забавными косичками и смешно вздёрнутым носиком. Но она не вернулась. Зато с того самого дня она снова и снова приходила к нему во сне, не давая ни на минуту забыть боль потери.
Он огляделся. Обстановка его кабинета так и кричала о его нынешнем статусе, а прибыль сама текла в его руки. Мог ли он девять с половиной лет назад предположить, что построит свою мясоколбасную империю? Только теперь для чего ему всё это?
Тогда, девять с половиной лет назад у него было ради кого стремиться к лучшей жизни, но тогда он ничего не мог достигнуть. А может, просто тогда было ещё не время?..
Сейчас же он понимал, что та боль, которую она ему причинила, дала ему силы двигаться дальше. Он боялся признаться себе, что всё, что он создал, он сделал это ради неё. Все эти годы он твердил, что пытается доказать себе, что он может чего-то достигнуть, но на самом деле он пытался доказать это не себе, а ей. И пусть она никогда об этом не узнает, но всё, что он сейчас имеет, он получил благодаря ей. Вот только сейчас он не видел смысла во всём своем богатстве, ведь его не с кем было разделить.
За эти годы он так и не женился. Нет, безусловно, он встречался с многими девушками, и, учитывая его деньги, любая из них с радостью согласилась стать его женой, но он до сих пор не смог забыть ту, ради кого он снова и снова заставлял себя подниматься после оглушительных падений и провалов и совершать новые попытки до тех пор, пока не оказался среди победителей, а не среди побежденных.
Он допил кофе, поднялся и вышел из кабинета. Ему было просто необходимо прогуляться, для того, чтобы привести мысли в порядок.
В это же время к центру города двигался автомобиль серебристого цвета. За его рулем сидела женщина в строгом бежевом костюме, чьи каштановые волосы были подстрижены под каре. На безымянном пальце её правой руки сверкало золотое кольцо, которому, впрочем, недолго осталось находиться на её пальце.
За последнее время ей изрядно надоел судебный процесс в связи с разводом, но она не собиралась сдаваться ради дочери и была твердо намерена бороться за то, чтобы она осталась с ней.
Муж... то есть уже почти бывший муж, при первой встрече показался ей мужчиной её мечты. Именно такого мужчину она всегда хотела видеть рядом с собой: сильного, решительного и, конечно же, богатого. Но это была только внешняя оболочка, под которой скрывался эгоистичный и самовлюбленный человек. И если первые годы их семейной жизни казались ей сказкой, то очень скоро эта сказка растаяла, открыв для неё горькую реальность.
Ежедневные ссоры из ничего, обиды, упреки -- всё это давно стало частью её жизни. Чем дальше, тем чаще она ловила себя на мысли, что сравнивает каждый поступок мужа с тем темноволосым парнем в старой футболке и рваных джинсах, от которого она ушла теплым весенним вечером девять с половиной лет назад.
Она так и не простила себе тот поступок, которым разрушила свою, а возможно и не только свою, судьбу.
Она часто вспоминала, как они познакомились летом в центральном парке города. Она вспоминала, как они потом часто сидели на своей лавочке под ивой у озера и смотрели на лебедей. Уже девять с половиной лет она не была в том парке и старалась обходить его стороной, но сейчас... Сейчас ей хотелось хоть на минуту встретиться с прошлым, поэтому, оставив машину на остановке у одного с магазинов и надев пальто, лежащее на соседнем сиденье вместе с сумочкой, она отправилась парк.
Ноги сами несли его к парку, в котором они познакомились. Может виной этому были его воспоминания, а может -- ранняя осень.
Он с детства любил осень. Любил смотреть на деревья в красно-золотом одеянии, любил ходить по ковру с опавших листьев, любил мелкий осенний дождик, заставляющий людей открывать зонтики, любил ощущение приближения первых морозов... Но больше всего он любил огненно-алые гроздья рябины. Вкус терпких, горько-сладких ягод ассоциировался у него со вкусом жизни.
И сейчас он с улыбкой заметил, как на фоне и без того яркой природы ярким огнем пылают тяжелые гроздья любимых с детства ягод. Он подошел к кусту рябины и сорвал одну ягодку, чтобы попробовать.
- Еще горькая... - сказал он сам себе, - Ничего, придут морозы и сладкой станет...
Она никогда не любила осень, ведь она навевала ей грустные мысли, а она не любила грустить. Она считала, что грустить могут только старики о том, что осталось в прошлом. Но сейчас... Прошлое не хотело её отпускать и снова и снова заставляло рану на сердце напоминать о себе.
Внезапно от грустных мыслей её отвлекла алая вспышка на желтом фоне. Рябина. Он любил рябину. Она никогда не понимала, почему он любил именно рябину. Она не понимала, почему он говорил, что вкус рябины напоминает вкус жизни. Раньше она не предполагала, что жизнь может иметь настолько горький привкус. А сейчас...
Она подошла к рябине и сорвала одну ягодку и задумчиво покрутила её в длинных пальцах, а затем попробовала её.
- Горькая... как и моя жизнь без него...
Он вошел в центральный парк через Южные ворота и пошел по центральной аллее.
Она вошла в центральный парк через Северные ворота и сразу же свернула с центральной аллеи на одну из многочисленных тропинок.
Он прошел по площади с уже неделю не работающими фонтанами.
Она пересекла площадь с различными киосками.
Он безразлично прошелся мимо какой-то кафешки.
Она бросила пару монет уличным музыкантам.
Он прошел мимо стайки шумных школьников, пришедших в парк на экскурсию.
Она пошла вдоль клумбы с хризантемами.
С каждым шагом, с каждой секундой, с каждым ударом сердца расстояние между ними неумолимо сокращалось, приближая их всё быстрее и быстрее к неизбежной встрече.
Он еще издали заметил лавочку под старой ивой у озера, поэтому решил повернуть в другую сторону. Ближайшим путем для отступления был Мост Влюбленных.
Она давно увидела цель, к которой направлялась. Маленькая лавочка у озера словно ждала её. Она не могла дольше заставлять ждать старую лавочку, поэтому решила пойти кратчайшим путем -- через Мост Влюбленных.
Они ступили на мост одновременно, но с разных сторон. Шаг... он столкнулся с какой-то парочкой на роликах... еще шаг... на неё чуть не налетел какой-то рыжеволосый школьник лет десяти... снова шаг... ему наступил на ногу толстый мужчина в спортивном костюме...
С каждым шагом они сталкивались с какими-то преградами, словно что-то мешало им идти спокойно, словно какая-то сила свыше была против этой встречи. Мост, который до этого был почти безлюдным, не считая нескольких влюбленных парочек, вешающих замочки и ленточки, сейчас стал, пожалуй, самым людным местом в парке.
Он хотел повернуть обратно, но его удерживала мысль, что тогда придется пройти мимо ненавистной ему лавочки.
Она хотела повернуть обратно, но упрямое стремление увидеть место, где она когда-то нашла свое счастье, было сильнее любых препятствий.
Шаг за шагом встреча становилась всё ближе... До столкновения двух судеб, двух параллельных вселенных, которые не должны были пересекаться, оставались считанные удары сердца. Часы отсчитывали последние секунды до неизбежного.
Удар сердца... еще удар... три секунды... две... одна...
Он почувствовал, как его толкнули, и он оступился, тем самым чуть не сбив кого-то с ног.
Она не успела заметить, как кто-то из толпы внезапно чуть не сбил её с ног.
- Простите.
- Извините.
Их глаза встретились, и сердца внезапно пропустили пару ударов. Он сразу узнал её, как и она его.
Он молча смотрел на ту, которая вот уже девять с половиной лет снилась ему каждую ночь. Её лицо было точно таким, каким он его запомнил, не считая какой-то скрытой, непонятной ему боли в глазах. Но это была она, не смотря на то, что что-то в ней всё-таки изменилось.
Она смотрела на него и не видела больше того бесшабашного парня, который мог стать душой любой компании и от которого она так легко ушла девять с половиной лет назад. Его места занял взрослый, самодостаточный мужчина, который точно знает, чего он хочет от жизни. Но всё же черты такого родного лица остались прежними, хоть и стали ярче из-за отпечатка всех тех бед и испытаний, которые он прошел в поисках себя.
Он молчал, не в силах произнести ни слова. Он боялся признаться себе, что все эти годы он ждал этой встречи и надеялся, что она когда-нибудь произойдет. Он всё ещё не мог до конца поверить, что это не очередной сон.
Она пришла в себя первой.
- Здравствуй...
Такой знакомый голос коснулся его слуха, заставляя сбросить оцепенение. Его губы против его воли прошептали её имя.
Её губы сложились в улыбку:
- Я вижу, ты не забыл.
- Не смог.
- Может, посидим, поговорим?
- Хорошо.
Они одновременно осмотрелись в поисках свободной лавочки, но все они были заняты... кроме одной.
Лавочка у озера словно дожидалась их, как будто не было тех девяти с половиной лет, что отделяли их от последней встречи.
Она первая решительно прошла к этой лавочке и села на неё. Немного подумав, он присоединился к ней.
Вдруг его взгляд скользнул на вырезанные на этой лавочке их имена, заключенные в сердце. Словно заметив направление его взгляда, она бросила свою сумочку как раз так, чтобы та прикрывала эту надпись.
Вдруг он заметил совсем другую, но очень важную деталь, от которой его сердце словно сдавил обруч. Металлический, золотой обруч, такой, как тот, что находился на безымянном пальце её правой руки.
Она не заметила его взгляда, поэтому не могла предугадать направление его мыслей.
А он думал о том, что она всё же смогла забыть его и найти свое счастье, в отличие от него. Но ей об этом знать не нужно, иначе она будет чувствовать себя виноватой. Он твердо решил соврать ей о том, что он тоже нашел свою судьбу.
- Я вижу, ты добился того, чего хотел, - сказала она.
- Да. Но знаешь, у меня, наверное, ничего бы не получилось без поддержки жены. Она всегда верила в меня.
- Так ты женат? - она недоверчиво уставилась на его правую руку, на которой никак не находила кольца.
- Да, и уже давно, - сказал он и, проследив направление её взгляда, поспешно добавил. - Правда вот недавно где-то кольцо потерял, так теперь даже представить боюсь, как на это отреагирует моя жена.
- Ничего страшного, если она тебя любит -- она поймет, - сказала она, а сама подумала, что он определенно добился в жизни большего, чем она, а в её жизни единственное, чем она может гордиться -- её дочь. Кстати, насчет детей...
- А у вас есть дети?
"Если врать, так до конца", - подумал он.
- Да, два сына. Младшему не исполнилось ещё и года, зато старший в этом году уже пошел в первый класс.
Ревность и зависть кольнула в её сердце ядовитой иглой. Больше всего на свете она хотела бы оказаться на месте его жены. Она всегда мечтала подарить ему сына, но она опоздала... опоздала на целых девять с половиной лет. Она боялась даже думать о том, что могло бы быть, если бы тогда она не ушла, потому что эти мысли причиняли ей боль.
Она вдруг осознала, что, судя по возрасту его старшего сына, он пришел в себя после расставания намного раньше, чем это сделала она. Он смог сделать правильный выбор в своей жизни, а она так и осталась ни с чем. Но он не должен об этом узнать. Ей об этом не позволит сказать ему её гордость.
- А я вот тоже замуж вышла. У меня муж-бизнесмен и пятилетняя дочка.
- Так как ты и мечтала, правда?
- Да, - ответила она, не понимая, почему он ещё тогда давно вбил себе в голову, что она мечтает о дочери, хотя на самом деле ей больше хотелось сына.
Он не знал, что ещё сказать, да и смысла в этом не видел.
Она видела его состояние и понимала его, потому что она чувствовала то же самое. Она понимала фальшивость этой "дружеской беседы", поэтому не хотела продолжать её. А предлог чтобы уйти...
- Знаешь, меня муж с дочкой, наверное, уже заждались, я пойду.
Она поднялась с лавочки и, не оборачиваясь, медленно пошла к тропинке, ведущей из парка, никак не ожидая, что её могут остановить.
Он поднялся с лавочки и смотрел ей вслед. У него возникло чувство дежавю, ведь однажды он уже смотрел, как она уходит. И тогда с его губ снова слетел тот же самый глупый вопрос, что и девять с половиной лет тому назад:
- Ты когда-нибудь вернешься?
Этот вопрос обрушился на неё внезапно, заставив вспомнить тот весенний вечер, когда она от него ушла. Нет, она больше никогда не полюбит весну...
Она по инерции прошла ещё несколько шагов и, не оборачиваясь, остановилась. На минуту она задумалась о том, что ответить. В её голове колокольчиком прозвучали сказанные когда-то ею два слова: "Нет. Никогда". Но тогда, когда она их произносила, она была слишком уверена в правильности своего поступка, а сейчас... Кроме того, она ни тогда, ни сейчас не знала, как сложиться их дальнейшая жизнь, поэтому не могла сказать наверняка. Она не знала, что ответить на этот его странный вопрос: "Ты когда-нибудь вернешься?".
Она повернула к нему голову и, встретившись с ним взглядом, сказала: