С удовольствием наблюдал Юрий Немчинов своего друга за работой. Его расслабляло и успокаивало прослеживание того, как цветовые пятна и линии на полотне обьединялись постепенно между собой, создавая целостность восприятия. Изображение на картине преобретало какой-то тайный смысл, начинало оказывать на него воздействие и волновать. Неявность её смысла, предоставляла Юрию возможность фантазировать, подключая воображение и ассоциации. Всё это отвлекало от его текущих проблем и настроние Немчинова неизменно улучшалось.
Такая возможность видеть зрителю в абстрактных картинах художника Куликова что-то особенное, своё личное, и приносила ему успех и известность. И менее абстрактные, пейзажные его картины привлекали внимание. Они отличались яркостью и игрой света, неопределённостью перехода контуров, непрописанностью элементов, умышленным искажением перспективы. Одних зрителей его полотна приводили в недоумение, других - в восторг. Но никто не проходил мимо них, лишь равнодушно бросив свой взгляд.
Последний месяц, Немчинов бывал у Владимира Куликова регулярно. Когда-то они учились вместе в художественном училище и были приятелями. Им обоим предсказывали большое будущее, как художникам. Владимир, по окончании училища, поступил в Академию художеств. У Юрия, к этому времени, умер отец и тяжело заболела мать. Он вынужден был работать: был учителем рисования, вёл кружок изобразительного искусства при дворце культуры, иллюстрировал книги, рассылал свои карикатуры в газеты... Теперь Куликов был известным художником, имел персональные выставки и его картины хорошо покупались. Немчинов был мало известен в среде художников, так как занимался лишь иллюстрациями книг и карикатурами. Но была издана книга его карикатур, которая имела большой успех. До последнего времени, Юрий сотрудничал с одной крупной городской газетой, где у него была своя рубрика. Он был признанным художником-карикатуристом. Получив довольно высокий гонорар за свою книгу, Немчинов продал "двушку", расположженную в Калининском районе города, доставшуюся ему от родителей и стал обладателем квартиры в высотном доме на берегу Невы, в "спальном" районе Петербурга - Рыбацком. Новая квартира, машина, хотя и подержанная, работа, которая ему нравилась и удовлетворяла его материально: он был вполне доволен своей жизнью.
Год назад, Немчинов женился. Его жена Виктория, была журналистом, дочерью совладельца издательства "Невский проспект". Своё мнение о будущем зяте, Виктор Викторович Вершинин, высказал своей дочери вполне определённо:
"Безинициативен, удовлетворяется малым, высот не достигнет - намучаешься ты с ним: будешь пытаться его изменить, начнёшь раздражаться и любовь куда-то со временем уйдёт. Ведь ты вся в меня, Виктория Викторовна: из породы победителей! А он скроен по-другому. Вам вместе будет трудно!"
Но кто прислушивается к родителям, когда влюблён?! Через чуть более года знакомства, Вика и Юрий поженились. И действительно, жена Юрия быстро делала себе карьеру тележурналистки: она была талантлива и тщеславна. Вике нравилось бывать в престижных клубах и на вечерах, быть узнаваемой на улицах, получать письма от зрителей, её почитателей. Всего этого, лишён был Немчинов: его это не интересовало.
2.
Петербург готовился к очередным выборам мэра города. Предвыборная компания была в полном разгаре, когда заместитель главного редактора поручил Немчинову выполнить серию дружеских шаржов на кандидатов на этот пост. Он сообщил ему, что их газета получила согласие всех партийных фракций и самих кандидатов на остроту изображения. Разумеется, не доводя шарж до уровня карикатуры.
Вскоре, работа Юрия, в виде плакатов, но с изображением лишь одного кандидата от ныне правящей партии, была выставлена по всему городу. А сам плакат сопровождало четверостишье, довольно жёсткого содержания, которое не принадлежало Немчинову и с ним согласовано не было. Был скандал: жалоба в избирательную комиссию, требования призвать виновных к ответу.
Плакаты не помешали этому кандидату быть переизбранными на второй срок. Зам.главного редактора газеты был уволен. Он, вскоре, возглавил прессслужбу опозиционной партии, как, вероятно, ему и было обещено, до проведения этой акции с плакатами. В результате, пострадал лишь Немчинов: его рубрика в газете была закрыта, как низкорейтинговая, что явно не отвечало действительности. Были неприятности из-за него у Виктории на работе и даже у его тестя, Виктора Викторовича. В одной из газет, была опубликована статья о "карикатуристе-киллере", который по заказу, используя карандаш, отстреливает неугодных политиков. В этой статье упоминалась история, проишедшая с Юрием полтора года назад. Он, введённый в заблуждение, согласился оказать помощь своему соседу в поиске его сына: поместил в газете карикатуру, с обусловленной фразой. На самом деле, это служило условным знаком преступнику для побега из тюрьмы. Правоохранительные органы не имели к Немчинову претензий. Наоборот: используя в своих работах образ своего соседа, он помог следствию выйти на след преступников (рассказ "Сосед напротив").
В статье же утверждалось, что следствие не имело лишь прямых доказательств связи Немчинова с криминалом, хотя и подозревала его в этом.
Юрий был растерян и подавлен несправедливостью обвинений, потерей работы. Но больше всего его волновало то, что он подвёл Вику. Немчинов досадовал на себя за то, что его доверчивость использовали в очередной раз таким бессовестным способом. И что он за человек такой? Юрий нуждался в моральной поддержке. Но Вика лишь обиженно молчала, а немногочисленные его знакомые и приятели - высказывали ему лишь сочувствие.
И в этот тяжёлый для Немчинова период, позвонил Владимир Куликов и предложил встретиться. Они и до этого поддерживали отношения: Юрий посещал выставки картин своего давнего приятеля; Владимир - один из первых поздравил Немчинова с изданием его книги. Эти события они вместе отмечали в ресторане. Куликов был и у Юрия на новоселье, стал свидетелем на его свадьбе. Немчинов ценил то, что Владимир находит время на дружбу с ним. Он знал, что Куликов, в отличии от него, ведёт "светский" образ жизни, имеет большое количество приятелей и друзей, увлечён своим творчеством, занят организацией выставок....
Как оказалось, у Владимира была хорошая для них обоих новость: его коттедж в Новосаратовке готов к заселению. Куликов был уверен, что его новая мастерская в этом коттедже, очень большая и светлая, с видом на Неву, придаст ему новых творческих сил. А свежий воздух, прогулки вдоль реки - укрепят его и физически. Отныне - они соседи: ведь Рыбацкое и Новосаратовку разделяет лишь Нева. Он предложил Юрию посещать его, хоть каждый день, заверив, что работе это никак не помешает. Немчинов понимал, что Владимир в тактичной форме выразил ему сочувствие в проишедшем и желает морально хоть как-то поддержать друга.
Вторая поддержка, деловая, но и не только, пришла со стороны тестя. Виктор Викторович предложил ему годовой договор в качестве художника-оформителя в его издательстве. Юрий уже и раньше сотрудничал с "Невским проспектом". Когда Вершинин убедился, что отношение Вики и Юрия серьёзны и ведут к браку, то предложил своему будущему зятю несколько материально выгодных для него заказов на оформление книг. А затем, помог ему подготовить и издать в "Невском проспекте" книгу его карикатур. Не без помощи Вершинина, Юрий вскоре стал сотрудником крупной газеты.
Покивав головой в ответ на слова благодарности, Виктор Викторович обратился, немного помолчав, к зятю:
"Юра, я встречался с приятелем из городской мерии: там все понимают, что тебя просто "подставили". Но, не наказать тебя. было нельзя - таковы правила в политических играх. Мэр был очень зол, когда увидел плакат со своим изображением. Но, погодя, даже пошутил, что мол талантлив этот художник-"сукин сын", что он почувствовал себя, как прилюдно обнажённый. И, вроде бы, всё естественно, но как-то неприятно и стыдно. Наш мэр - мужик отходчивый. Пройдёт где-то год - и всё забудится: никто не будет тебе мешать жить и работать. А эти слова мэра в твой адрес, могут сыграть тебе "на руку". И продолжил: "Юра, тебе надо как-то избавиться от своей наивности и черезмерной доверчивости. Впредь, чтобы не попадать в такие истории, хорошо обдумывай свои поступки, не позволяй манипулировать собой. Тебе пора перестать быть только "добрым и отзывчивым Юрой", но и уважаемым, умеющим за себя постоять, Немчиновым. Очень прошу тебя: подумай над этим!"
Справедливость сказанного, была Юрию очевидна: да, нужно как-то меняться!"
3.
Последнее время, Вика часто оставалась ночевать в городе у родителей, объясняя это тем, что у неё сейчас много работы и ей поручили готовить ночной выпуск новостей. И это было действительно так. Но ко всему этому, Юрий чувствовал, что она и сердита на него. Что ей необходимо побыть одной, чтобы успокоиться после всех неприятностей, связаных с ним.
У Владимира Куликова была небольшая яхта в Сестрорецке. Желая помочь другу в примирении с женой, он предложил им совместную морскую прогулку по Финскому заливу. Вика, неожиданно для Юры, сразу согласилась.
Куликов и на яхте делал зарисовки того, что могло ему пригодиться для дальнейшей работы над картинами. Сегодня он попросил Викторию позировать ему. До этих пор, Немчинов не видел друга за работой над портретом. С интересом наблюдал он за тем, как Владимир разбросал цветовые пятна по полотну и стал прочерчивать контуры фигуры, а затем - и лица. Виктория стала проступать, как бы из глубины картины, в окружении цветовой мозаики: узнаваемая и незнакомая Юрию одновременно. Она выглядела, как цветок в ботаническом саду. Куликову удалось изобразить Вику такой, какую Немчинов знал в счастливые минуты её жизни.
Юрий, в первый год их знакомства, выполнил несколько портретов Виктории. Но передать в них это её состояние, ему не удавалось. Правда, он не так уж и часто брался, после окончания училища. за кисти: Немчинов нашёл себя в карикатуре. Лишь иногда приходило непреодолимое желание: и он брался за пейзаж, натюрморт или портрет. Но было заметно, что навыки, за эти годы, он растерял. Зёрна таланта и школа, в его работах, была видна, но и не более. При работе над ними, его не осеняло и вдохновение не приходило. В них он был одним из многих. А в карикатуре - всё это присутствовало. И он в ней был один из лучших.
Но сегодня, глядя на жену и на своего друга, у Немчинова внезапно взыграло честолюбие: неужели он не сможет из себя извлечь то, что он лишь чувствует, что существует в нём, как фантазия, как мечта и выплеснуть это на лист бумаги. Юра сделал быстрый набросок контуров лица и фигуры Виктории и наложил на них, как паутину, её характерные выражения лица, присущие ей в различных жизненных ситуациях: удивление и раздражение, грусть и задумчивость, радость и смех... Всё это было проделано им быстро, без раздумий, как бы независимо от него самого. Затем, он наложил соответствующие холодные и тёплые цвета на эти изображения в технике Куликова. С интересом, он рассматривал то, что у него получилось. Живость выражений лица, Юре, несомненно, удалась: техника и чёткость рисунка - всегда были его сильной стороной. Но цветовое решение не усиливало эффекта, а лишь придавло красочность изображению...
Немчинов разорвал лист.
При его следующем посещении ателье друга, Владимир сказал, обратившись к Юрию:
"Я нашёл на яхте, в мусорном баке, обрывки бумаги. Я не поленился их соединить: совсем неплохо то, что я на них обнаружил. Вместо того, чтобы наблюдать, сидя, за моей работой, становись рядом за мальберт и твори сам-совершенствуй себя. В технике рисунка и я мог бы у тебя поучиться. Что касается цвета и его эффективности-в этом я тебе охотно помог бы.
С этого дня, брался Немчинов, в свободное от основной работы время, за краски и кисти. Почти ежедневно он посещал Куликова. И у него, он уже не был молчаливым наблюдателем: часами они простаивали рядом за работой. Поддержка Владимира и его советы, приносили заметный результат в достижении Юрием мастерства в изображении цвета. Но главным событием для Юрия стало то, что после многочисленных попыток, он смог создать свой, персональный стиль. При первом взгляде на его картину, приходило опьянение от красок, эффектной паутиной из линий и узелков, покрывающих её. При более близком рассмотрении, становились узнаваемы конкретные мотивы: небольшие ландшафты, люди, животные и предметы быта. Все элементы картины обьединялись между собой, несмотря на кажущейся беспорядок их расположения. Они открывали зрителю всё новые варианты взаимосвязи между собой, позволяя ему мысленно представлять события, связанные с ними.
Владимир Куликов уже ничего не говорил, когда смотрел на его работу, только кивал одобрительно головой.
4.
Однажды вечером, у Немчинова была назначена встреча на дому у автора книги-пожилого и больного человека. Так как его машина находилась в ремонте, Юрий вынужден был был добираться из Рыбацкого на Васильевский остров городским транспортом. После встречи, по пути к станции метро, он остановился, изумлённый, у одной из ветрин. Она принадлежала галерее: среди выставленных в ней картин, он увидел две свои. Они находились рядом с полотнами Владимира Куликова. А над ними расположилась его большая фотография с чуть снисходительной улыбкой на лице, многого достигшего в своей жизни человека. В галерее проводилась презентация художника Куликова. Под картинами были установлены таблички с названием картин и их стоимостью в валюте. Ни одна его картина не оценивалась ниже трёх тысяч доларов. А на табличке, у картин Юрия, значилась стоимость более скромная, но тоже неплохая - две тысячи.
Как только Юрий вошёл в свою квартиру, то сразу же позвонил другу и попросил у него обьяснения. Так сложилось, что они уже две недели не встречались в связи с занятостью Куликова. Владимир прореагировал в ответ нервно:
"Я должен был освободить своё ателье от того, что создал за последнее время. Ты не высказывал никаких намерений по поводу своих картин. Я хотел преподнести тебе сюрприз-выставить их на продажу. Но, если бы я указал твоё имя, то не принесли бы они тебе и рубля. Твои картины так оценили только благодаря моему имени. И это желаемая, изначальная стоимость: неизвестно, удастся ли их вообще продать, даже за несколько сот доларов. А если они всё же будут проданы, то в обиде ты не останешься. И что тут плохого? Я считал, что вправе решать это сам, что ты не будешь против: ведь этих картин вообще бы не было без моей помощи! На них было затрачено и моё время. В них вложено и моё мастерство, которым я с тобой делился по-дружески. Они были созданы в моей мастерской, моими красками, на моих холстах, в конце-концов! Не кажется ли тебе, что я имею на них тоже какое-то право?!"
"Не думай, что я тебе не благодарен за поддержку и помощь. Не нападай на меня так. Мне просто хотелось внести ясность."
"Тогда всё в порядке. Ты меня извини, но я спешу. До встречи".
И всё же, Немчинов посчитал поступок и поведение своего друга некорректным: он должен был поставить Юру в известность! А высокомерный тон его разговора с ним? И к чему такая отповедь? Что на него нашло?
На мольберте у Немчинова был закреплён холст, с наполовину законченой картиной. Всё чаще проводимые в одиночестве вечера, стали его удручать и он пытался заполнить их тем, что раскрыл в себе и развил в последнее время в ателье Куликова. То, что галерея выставила его картины (пусть и считая их автором художника уже известного), вдохновило его. У Юрия не было срочной работы в издательстве и он был уверен, что договорится с Вершининым о недельном отпуске. Виктория была в очередной командировке: он проведёт за мольбертом всё это время!
Когда Юрий снова встретился с женой, то Вика, удивлённо на него взглянув, спросила несколько раздражённо:
"Что это ты такой довольный?"
"Я многого достиг за последнее время..."
И Юра пригласил её посетить сегодня вечером Куликова.
"Неполучиться-он в Нью-Йорке",-лицо Виктории просияло, -"Он стал теперь знаменитым. В Штатах у него открыта выставка и он встречался там с влиятельными людьми. Я тебе должна что-то показать",- Вика торопливо достала из сумки художественный журнал и, раскрыв его в нужном месте, подала своему мужу,-"Здорово, правда?!"
Юрий пробежал глазами по строчкам текста: Владимир Куликов был представлен как художник, открывший новое направление в изобразительном искусстве, названное им "субреальным сенситивизмом", что значило в обиходном, разговорном языке - "нереальная чувствительность".
Обрамляли статью, две картины, которые написал Немчинов в ателье Куликова и две другие, выполненые не им, но в этой же манере.
"Невероятно",- обронил он. "Вполне согласна с тобой. Мы отпразднуем сегодня вечером этот успех Владимира!",- радостно воскликнула Вика. А у Немчинова, внутри него, стала закипать злость. Да, безусловно, Куликов был причастен к тому, что Юрий достиг в своей работе, которая заслужила такой высокой оценки у искусствоведов. Но целиком присваивать чужую заслугу и прославлять себя таким образом?!
5.
Когда Немчинов вновь оказался у галереи, то картин в её витрине вообще никаких не было. Он спросил служащего о полотнах Владимира Куликова. "Всё распродано",-ответил тот,-"Мы оказались в большом затруднении: после его успеха в Нью-Йорке, все полотна, которые он не взял туда на свою выставку, а оставил нам для продажи, моментально были раскуплены. Мы не ожидали такого и у нас не было договора с другими художниками. Как видите: наша витрина пустует. Но мы успели, после звонка Куликова из Америки, снять его две картину с продажи. Те, слайды которых, произвели фурор на тамошней выставке и были признаны новым, оригинальным стилем в живописи. Вероятно, сам художник не ожидал такого: он согласился с нами в их оценке стоимости всего в две тысячи. Понятно его беспокойство: теперь эти картины вырастут в цене многократно."
Снова всё закипело в Немчинове. Когда он возвращался домой, у него появилась идея: через два часа его машина снова остановилась у галереи.
"Что вы думаете об этом?",- спросил он того же сотрудника, предьявив ему свою последнюю картину.
"Очень интересно. Манера и стиль Куликова превосходно скопирована. Конечно, настоящих колекционеров эта картина врядь ли заинтересует: их интересуют только подлинники. Но почему бы нам не побеспокоиться и о любителях изобразительного искусства, которые довольствуются копиями известных картин и иммитацией стиля известных художников? Знаете что? Я дам вам тысячу доларов за эту картину, согласны?",- и видя, что Юрий находится в задумчивой нерешительности, поднял цену,- "Полторы тысячи!"
Немчинов принял это предложение. И не только ради денег, хотя он получил за неё намного больше, чем за месяц работы в издательстве. Юрий хотел, чтобы эта его картина, под его именем, была выставлена, преобретена. У него была некоторая надежда на то, что о ней станет известно в кругу любителей и знатоков изобразительного искусства. А, быть может - и в кругу искусствоведов.
Немчинов попросил своего тестя, продлить ему отпуск, не обьясняя ему причины. Виктор Викторович не о чём не стал спрашивать, лишь, как показалось Юрию, сочувственно посмотрел на него и дал своё согласие. Виктории Юра тоже ничего не сказал, да и встречались они теперь ещё реже, чем прежде.
Днями выстаивал Немчинов за мольбертом. Сотрудник галереи, через несколько дней после покупки его картины, позвонил ему и просил приносить все его последующие работы, заверив, что охотно преобретут их для выставки и продажи.
Теперь, когда им был сделан первый шаг к тому, чтобы он был в дальнейшем признан как художник, которому удалось открыть что-то новое, своё в живописи, Юрий хотел рассказать обо всём Виктории. Он с нетерпением ожидал их встречи. И вот Виктория появилась в их квартире. Юра, улыбаясь шёл своей жене навстречу от своего мольберта. А она молча стояла и неприязно смотрела на него. Выражение лица Вики и и её жест руки, невольно остановил Юрия.
Со злостью в голосе, она спросила:
"Ты хоть представляешь себе, что вытворяешь? Ты что, решил заработать себе дешёвую славу плагиатора? Твоя картина и деньги, полученные за неё - это обворовывание Володи. Ты злоупотребил его дружеским к тебе отношением и использовал его талант в своих корыстных целях!"
"Всё это не так. Да, с его помощью, я снова начал пробовать себя в живописи. И с его помощью, я чего-то достиг в ней, сам того не ожидая. И я благодарен ему за это. Но я не подражаю Володе и не использую в своих картинах его стиль. Лишь технику цветового эффекта, которой он со мной поделился, я у него перенял. Но мне и в этом удалось добавить что-то своё, пойти дальше Володи. И это уже признаётся специалистами. Володя выдал две мои картины, которые получили высокую оценку на выставке в Нью-Йорке, за свои. Это не я подражаю Куликову, а он использует мой стиль письма, копирует его! Ты можешь спросить у него самого. Я надеюсь, что..."
"Знаешь, Юра я видела в тебе совсем другого человека. И уж, конечно, не обманщика и итригана. Как я была слепа, считая тебя добрым и доверчиым. Это не ты являешься жертвой своей наивности: твои интриги, бумерангом возвращаются и бьют тебя самого. А я переживала, жалела тебя... Теперь я вижу, кто ты на самом деле!",- уже без злости, а с грустью и сожалением в голосе, перебила мужа Виктория. И совсем тихо добавила:
"Живи дальше, как хочешь: я ухожу от тебя... к Володе..."
"Ты...Ты вместе с... с Куликовым?!",- с трудом выдохнул из себя Юра.
"Да. Раньше лишь изредка. Но когда мы стали с тобой друг от друга отдаляться, то всё чаще... А теперь мне и Володе стало ясно: мы идеально подходим друг другу и мы решили быть вместе... Я это хотела тебе сообщить лично... И ещё: прекрати немедленно свои грязные намёки относительно своих картин, якобы присвоеных Володей. И того, что твои картины не иммитация его стиля, а оригиналы. Ты этим не навредишь репутации Володи, а только выставишь себя на посмещище! И будешь иметь дело с судебным разбирательством: Володя, не потерпит этого и я буду на его стороне. Твоя новая афера, тебе даром не пройдёт!... Через неделю Володя возвращается из Америки: не представляю, как ты ему посмотришь в глаза..."
Вероника покинула квартиру, а Немчинов вернулся к мольберту, отчаянно борясь, при помощи кисти, с болью и разочарованием. Когда картина была закончена, он не мог уже сдерживать свои чувства: стена запестрела красками, разбитой о неё, палитры; мольберт рухнул, сломанным на пол.
В это трудно было поверить: сначала жена и друг обманывали его, а теперь хотят выстроить себе счастливую семейную жизнь, обворовав его в прямом и переносном смысле. Сколько можно позволять "вытерать о себя ноги"? Прав был Вершинин: нужно быть жёстче, уметь постоять за себя, дать знать, что ты не спустишь обиды. Так дальше
продолжаться не может: на карту поставлена его честь и достоинство!
Немчинов позвонил Вершинину и сообщил ему, что прерывает своё сотрудничество с "Невским проспектом". Он пообещал, чуть позже, заехать к нему и обьяснить причины.
Юрий решил выразить свои художественные идеи на бумаге. К этому описанию, он приложил все свои эскизы, которые отображали путь его поиска собственного стиля. А на последних страницах, Немчинов поведал историю возникновения "субреального сенситивизма" и рассказал о своих отношениях с Куликовым.
6.
Немчинов позвонил Куликову по его возвращении в Петербург:
"Я хочу наши с тобой проблемы решить мирно, без скандала. Но, на моих условиях!"
"Я тоже так считаю: скандал нам ни к чему. И какие же твои условия?"
"Первое: выплата причитающих мне денег. Второе: признание меня, хотя бы в какой-то мере, причастным к созданию нового стиля в живописи. Давай встретимся. Как ты смотришь на то, чтобы совершить небольшую прогулку на твоей яхте? Никто и ничто не помешает нам на ней всё спокойно обговорить."
"Хорошо. Согласен. Уверен, что мы сможем с тобой обо всём договориться",- ответил Владимир.
Они договорились встретиться через день, в среду, на причале.
На протежении целой недели, никто не видел Немчинова. В милицию обратился коллекционер Еремеев, преобредший первую картину, выставленную в галерее под собственным именем Юрия. Он сообщил, что Немчинов передал ему для оценки свою новую картину. И у них была договорённость о встрече. Эта картина заинтересовала искусствоведа, к которому обратился Еремеев и тот пожелал лично встретиться с художником. Еремеев хотел сообщить об этом Немчинову, но на договорённую встречу он не явился. На телефонные звонки художник не отвечает и дома он его застать не может. И далее, коллекционер сообщил:
"Когда я последний раз с ним говорил по телефону, то он собирался в следующую среду в Сестрорецк. Его пригласил на морскую прогулку на своей яхте художник Куликов."
Владимир Куликов заявил работникам милиции:
"Да прогулка наша состоялась, но через пол-часа пришлось яхту повернуть к берегу, так как Немчинов почувствовал себя плохо. На берегу ему стало лучше и мы с ним попрощались на причале."
Опросить жену Немчинова не удалось, так как она находилась в очередной командировке. С ней связались по телефону, но она никак не могла пояснить отсутствие своего мужа. Предположила, что он мог выехать из Петербурга, так как от своего отца знает, что он ушёл с работы в издательстве, а её отношения с мужем разорваны.
Было возбуждено дело о исчезновении Немчинова и получено разрешение в прокуратуре на вскрытие его квартиры. В ящике рабочего стола, была обнаружена рукопись, иллюстрированая эскизами и фотографиями картин. Её приложили к делу, так как она говорила о наличие мотива у Куликова и возможной причастности его к исчезновению Немчинова.
А вскоре, рыбак у берега залива обнаружил штормовку, в кармане которой находился пластиковый пропуск сотрудника издательства "Невский проспект" на имя Немчинова. Работниками уголовного розыска было выдвинуто предположение: чтобы избежать скандала в присвоении Куликовым авторства нового художественного направления, он убил Немчинова и утопил труп в заливе. За неимением прямых доказательств, у Куликова была лишь взята подписка о не выезде из места проживания. По ходотайству прокуратуры, была проведена экспертиза последних картин Куликова и картин Немчинова. Заключение экспертов подтвердило авторство Немчинова в новом направлении, получившим название "нереальная чувствительность". Искусствовед, о котором упоминал сотрудник галереи, утверждал, что Немчинов, как художник, более богат идеями, чем Куликов. И что его картины более выразительны. Это он сразу заметил и стало причиной его желания личной встречи с художником.
Вся эта история получила огласку: её освещала пресса, обсуждали в среде художников, искусствоведов и коллекционеров. Рынок картин прореагировал быстро: в связи с предпологаемой смертью Немчинова, его полотна, которые он успел создать, преобрели статус реалитета и их стоимость выросла многократно.
По прошествии некоторого времени, в отделение милиции Сестрорецка явился художник Немчинов. Он заявил:
"Я в полной растерянности: из газеты я узнал, что меня считают погибшим".
Отвечая на вопросы сотрудников милиции, он поведал им следующее:
"Я провёл всё это время здесь, вблизи Сестрорецка, на берегу залива. Ещё до нашей встречи с Куликовым, я снял небольшой домик, где нашёл покой и возможность работать. Да, я встречался с Куликовым на яхте: мы хотели поговорить о том, как нам выйти из создавшего положения. Мы оба не хотели скандала - ведь нас связывали годы дружбы. Но Куликов заявил мне, что никогда не пойдёт на признание моего авторства нового художественного стиля. Что всё зашло слишком далеко и такое признание испортит его репутацию и как человека, и как художника. Он не может этого допустить.
Мне оставалось лишь одно: работать дальше, развивать этот стиль новыми идеями, что в дальнейшем позволит мне подтвердить моё изначальное авторство."
"Вы держали нас в напряжении на протяжении нескольких недель. Была найдена ваша куртка на берегу залива. Как вы это обьясните?"
"Я её уронил в воду с лодки, на следующий день после встречи с Куликовым. Я арендовал домик на берегу залива на длительное время, так как прекратил сотрудничество с издательством, где последнее время работал. Я решил заниматься только живописью, создать новые полотна. Хозяин домика уезжал на всё лето в Крым, к дочери и предоставил мне всё, что было в нём, в моё полное распоряжение. В том числе: снасти для рыбалки и лодку."
Не верить Немчинову, не было оснований: его обьяснение получило подтверждение при соответсвующей проверке. Но всё ли было с точностью так, как он изложил, знал лишь Юрий!
Вся эта шумиха, связанная с его исчезновением, беспорно, сыграла решающую роль в том, что о Немчинове заговорили как о художнике нового направления, прославила его. Вскоре, состоялась его персональная выставка. Искусствоведы писали о его стиле и его картинах. Галереи заключали с ним договора. Коллекционеры и музеи желали преобрести его картины.
Полотна художника Куликова продолжали пользоваться спросом: в них появилось что-то новое, чем-то напоминающее стиль Немчинова. Но такого успеха, как Юрий, он не имел.
Вика и Юрий развелись. Но совместная жизнь Владимира Куликова и Виктории так и не состоялась.