Аннотация: Прозаическая ода Синеве (исходник) // одиозо Синевы к оперетте "Синька" (увертюра к поэме "Сплошная СИНЕВА")
*одиозо Синевы к оперетте "Синька"* (увертюра) Лужицкий Все-Слав.
НЕ просто СИНЕВА.-----------------предутренние впечатления--------------------- ----ода---- Бывают состояния неуловимые, как неописуемая глубокая, чарующая синева на полНеба, когда чернота ночи переходит в предрассветные сумерки. Эта Синева непередаваема. Синева родится в глубинах ночи и являет собой непостижимую загадку и неясное очарование. Чары Синевы, призрачны, как мираж, наваждение. Синева неуловима и живет минуты, в каждую из них меняя насыщенность густого синего. Одна, другая, третья...и нет Синевы. Волшебство живописи поблекло, посерело, расплылось акварелью - расплылось привычной голубизной, обернулось неясной дымкой. Умерла Синева. До другого раза. И это радует. Она вернется вовремя, чтобы вновь истаять голубизной. А голубизна - это уже другая мелодия совсем в иной тональности. Со словами и какофонией звуков - это уже песня. С другими нотами, инструментами и исполнителями. Это голоса птах, встречающих новый день, возглашают гимн Жизни. Но голубизна родится из Синевы. На светло-голубом пятнами выявляются плывущие клочья тумана - того, что не видим в Синеве. Скоро выйдет Солнце и тогда туман поднимется и полетит, отражаясь в зеркале вод комками ваты, милыми белыми барашками в радостном голубом сиянии - "облаками хорошей погоды". Великий праздник происходит ежедневно от мимолетной Синевы. И только от нашей Воли зависит, чтоб он не превращался в ужас. С малолетства люблю голубой - за ожидание хорошего, небывалого, неизведанного - за привкус жизни и счастья. Но сегодня, из выверенного опыта, я знаю ему истинную цену. Голубое - всего лишь фон. Фон для чего-то: облаков, чаек, парусов. Синева - не фон. Синева самоценна и самодостаточна. На ней не видны клочья тумана, хотя они есть, но не выявляются. Они - сами по себе. И Синева - Сама-по-Себе. В Ней - Глубина. В Ней -Тайна. Какая? Пока не постиг. Но думаю, что есть. Она истинна, неподдельна. Не голубенькая яркая голубизна над гламурно-розовыми будуарами воплощенных "БАРБи-ешек", а сугубо конкретная СИНЕВА. Она есть. Она бывает. Она ТАКАЯ. Есть Она и нас, Синева, но мы Ее не ведаем. И сопоставляя Синеву с голубизной, невольно думается и об авторах: а с ними не так?
И вот упавшая с небес палитра красок гламурненько "подрумянила" где персиковыми, где нежно-розовыми отсветами светила округлые выпуклости всего, что им доступно. Подрагивают жемчужинами росы в травах, и озорными самоцветами пускают разноцветные ясные "зайчики". От легкого прибрежного бриза повсюду подрагивают, искрясь, бисерины росинок в ажурных незаметных сетях ловчих тварей, что соткали их за ночь. Кругом россыпью крохотные кругленькие зеркальца - осколки опрокинутого хрустального свода небес. И я намерен еще к ним вернуться и подобрать каждое из них, когда мне вздумается возгласить гимн Свету и воспеть Его несказанную силу и чудеса. А сегодня пою гимн Синеве. Просто так чувствую, так ощущаю. Живые планеры стрижей восторженно начинают свою карусельную круговерть над всем этим великолепием, взмывая пока невысоко - покуда воздух не прогрелся. Так они приветствуют новый день. А для нас утро, день - обыденны: наполнены суетой, нагружены заботами, разменяны мелочью хлопот, смятением пробуждения. Так мне видится, и я завидую стрижам: взметнуться бы пернатым снарядом до небес, самых что ни на есть... Может, там, в толще и глуби небес, сыщу Синеву. Так мне мнится и тешится. Так видится из Синевы. На сегодня все возможные чудеса исчерпаны: чудеса мимолетны. Но из Синевы мне ведомы и чудеса непреходящие. Минет день, иссякнет ночь... И придет СИНЕВА. Но знайте: если нет Синевы внутри, так не увидать Ее и снаружи. 8.08.09.