Пораньше освободившись с работы, примерно в пять тридцать, я заскочил домой, оставил папку с рабочими документами на кухонном столе, накинул спортивную куртку и поехал за Мартой. Она гостила у родных в Страсбурге. Признаться, не очень то и хотелось ехать - терпеть не мог её навязчивых родителей, особенно старого папашу-вояку, который то и дело начинал задавать свои тупые вопросы по поводу наших отношений с Мартой. Мать тоже постоянно намекала на нашу женитьбу, да и всегда норовила найти в моей личности какой-нибудь страшный изъян, который послужит поводом уговорить свою милую доченьку порвать отношения со мной. В общем, её предков я терпеть не мог. У нас же с Мартой дела шли неплохо, именно так, как мне хотелось. Мы трахались, гуляли в парке, отдыхали с моими друзьями, ездили на курорты, короче всё было отлично. И что самое замечательное - Марта ещё ни разу за два года не намекала мне на узаконивание наших отношений, ей было приятно со мной, да и мне она нравилась, и о женитьбе я пока думать не хотел. Мы жили в моей квартире в Карлсруэ и нам было хорошо вместе. В этот вечер я пообещал забрать её у родителей. Завтра выходной и мой друг Мартин собирает всех у себя на фазенде. У него большой дом за городом (наследство от папаши) и мы с ребятами часто собираемся у него. Жарим сосиски и пьем пиво. Сосиски и пиво. Я сильнее нажал газ. Хотелось побыстрее забрать Марту и расслабиться после работы. Я сильно нервничал, мой кабинет, и злобная физиономия босса Гера Шнейдера до сих пор стояли у меня перед глазами, хотя я уже летел на своем Мерседесе по загородной трассе далеко от работы и проблем. Уже начало смеркаться и свежий осенний воздух начал освежать мне лицо, проходя через меленькую щель открытого окна автомобиля. Я выключил радио и наслаждался шумом колес. Машина шла легко и устойчиво проходила все извилины трассы. И вот я на трассе один, по крайней мере, мне так казалось, я включил дальний свет и прибавил газу. Мощный мотор сразу же подхватил мою инициативу, и машина резко подхватила моё настроение. Казалось, этот кусок железа готов на всё, чтоб поднять своему хозяину настроение. Скоро будет опасный поворот - я это знал. Машины здесь бьются постоянно, информационные сводки говорят о страшных цифрах. И на это всё обращаешь внимание, сидя в баре, по радио на работе или из газет, читая их в туалете по утрам. Но через секунды мы перелистываем страницу газеты, переключаем канал и перестраиваем радиостанцию и, нам по большому счету наплевать на какие - то там происшествия катастрофы и прочее. Самое главное - мы не хотим, чтобы это произошло с нами. Мы даже не хотим думать об этом. По большей части из-за того, что мы сами знаем, как отнесутся к нашей смерти остальные. По большому счету почти всем будет наплевать, если не сказать хуже. День, два и тебя в лучшем случае будут помнить только раз в год - в день твоей кончины. Потом твоя могилка буде зарастать травой. Ты станешь просто цифрой для статистики. Еще можешь стать телевизионной суперзвездой, когда при аварии или крушении твое тело раскромсает на части какой - нибудь кусок стальной трубы. Тогда твои кишки будут украшать асфальт в окружении ансамбля из запчастей твоего собственного тела. И тут все твои останки начнут снимать телекамеры, фотоаппараты, сотовые телефоны. Вечером Тебя покажут по новостям, через неделю Ты появишься в Интернете и, уже навсегда будешь кочевать по всемирной сети. И у всех на языке будет одна и та же фраза типа: "Вот, чуваку не повезло!"
Почему - то тогда я думал обо всей этой ерунде. Еще меня угнетали проблемы на работе. Но я успокаивал себя тем, что в понедельник я постараюсь всё решить. Вот отдохну и всё решу. Так я думал. Тогда мне захотелось курить. Но я сдержал себя. Уже полгода я не курю. Спасибо Марте. Какая она все-таки молодец.
Тогда я ехал очень быстро. Почему? Не знаю. Спешил! Тогда я посмотрел на спидометр. Он показывал 153 км/ч. Именно тогда я поднял глаза и понял, что Марта меня сегодня не дождется. Удивительно, как быстро человеческий мозг способен оценить ситуацию, да ещё вспомнить пару каких либо моментов из жизни или ещё какую-нибудь хрень. Чего я только не вспомнил в момент, когда капот моего Мерседеса стал сгибаться и ежиться как тетрадная бумага. Почему - то сразу же стало темно, ... краем глаза я увидел, как фары разлетелись в разные стороны, как будто специально размахивая проводами и реле. Лобовое стекло превратилось в месиво и больше стало похоже на тряпку, которая, сплющившись, влетела в салон. Тогда я не чувствовал никакой боли. По-моему, я вообще её не чувствовал. Не успел! Лицом я впился во что-то очень мягкое и в то же время твердое как камень - меня медленно поглощала подушка безопасности. Я утонул в ней. Я чувствовал, как ремень безопасности режет мне грудь, но мне было не больно. Я чувствовал, как приборная панель складывается кусками и принимает весьма непонятную форму. В тот момент мой мозг работал на пределе. Казалось, голова вот-вот лопнет, как переспелый арбуз. Куски разлетятся по всему салону машины, и кровь будет медленно стекать по стеклу. Я понял, что теперь я стал тем "чуваком, которому не повезло". Как мне тогда стало обидно! Почему я? Почему именно сегодня? И через миг....я увидел самое страшное. Этот миг растянул моё сознание как жевательную резинку, и в какой - то момент дал мне увидеть себя самого. Доля секунды дала мне понять, что всё кончено. Через секунду всё тело поразила страшная боль, мне надо было кричать, но я не мог. Грудь сильно сдавило. Я не мог дышать. Ноги развалились на части, я не мог ими управлять, я чувствовал, как кровь брызжет из артерий, как пульсируют разорванные сухожилия. Тело не слушалось меня, работала только голова. Кровь слепила глаза. Я болтал головой в разные стороны - это было единственное, что я мог. Как освободиться от груды железа, которое сдавило все тело? Я был похож на марионетку, которую бросают в костер - болтая головой и мыча, я не мог сдаваться. Мне стало безумно жалко самого себя! Силы иссякали - я не мог освободиться. Слышу голоса. Чем быстрее я приходил в чувства, тем сильнее боль пронизывала всё моё тело. Я понял, что пора мне покинуть этот мир. Да ещё и таким страшным способом.... Мне же всего тридцать пять.... Через секунду я потерял сознание.
Мне было страшно это вспоминать. Сегодня понедельник. Я уже третий день не выхожу из дома.... Третий день.
Я лежу под покрывалом, сжавшись в комок. На мне джинсы и носки. Дрожь не проходит. На работу я не пошёл. Позвонил шефу и сказал, что болен. Хорошо, что хоть меня есть, кому заменить. Стивен - мой помощник разберется с делами. В нашей адвокатской конторе работа для всех найдется. Самое главное - что делать дальше?
Я лежу уже второй день, мне страшно вставать. Я молча изучаю взглядом свою спальню. Вот фотография моей семьи, мама, папа и ..... Тогда мне было двадцать три, я окончил юридический университет. Какая смешная у ... меня была улыбка. Мой сотовый телефон валяется на полу, он не звонит третий день - я его выключил. На полу возле шкафа были разбросаны мои рабочие документы. Какие - то еще квитанции, дипломы, аттестаты. Рядом с пастелью на тумбочке стоит пустая бутылка из-под мартини и лежит пачка сигарет, рядом соседствует вонючая пепельница.
Как все-таки неудобно получилось перед ребятами - думал я. В субботу я не приехал на пикник, на телефоны не отвечаю, да и сам не звоню. С Мартой я тоже толком не разговаривал. Сказал, что болею и всё. Попросил меня пока не беспокоить. Она, конечно, не поняла и обиделась. Кстати, может явиться в любую минуту. Не гнать же её за порог... Я обещал забрать её из Страсбурга. Но так и не приехал. Но... она еще не видела ... меня. Представить себе не могу, что вот- вот она позвонит в дверь, а открою ... я. Мне опять стало жутко страшно. Я не знал, что делать. Мне казалось, что вот-вот я полностью соглашусь с тем, что моё психическое состояние расценивается, как критическое. Я представляю, как в мою спальню зайдут здоровые амбалы-медбратья, насильно натянут на меня смирительную рубашку и тихонько, не спеша, поведут к санитарному микроавтобусу. Сзади будет идти Марта, она будет плакать. Мерзкие соседи вылупятся и будут тычить пальцами в мою сторону. Потом меня привезут в психушку, и будут колоть всякой хернёй, чтоб я даже имя своё не вспомнил. А что скажут родители - жалко их. Будут приезжать ко мне на выходные, со слезами на глазах смотреть, как я корчу рожи, и поскальзываюсь на своих же соплях ... Страшно!
Я попробовал пошевелиться. Ноги сильно затекли. Я принял сидячее положение. Голова туманилась от выпитого вчера, я закрыл руками лицо. Я не мог поверить, что сошёл с ума. Неужели моя прежняя жизнь была просто сном или плодом моего воображения. Кстати о снах, сегодня ночью мне опять приснился тот дурацкий сон. Сон, который я уже видел за день до катастрофы.... Катастрофы... Была ли она вообще?
"Я лежу на берегу моря, а может и океана, кто знает. Жаркое солнце поджаривает моё тело. Помогал легкий теплый ветерок. Он был очень приятным. Я открыл глаза. Лучи солнца мгновенно ослепили меня. Я попробовал приподняться. Голова сильно кружилась. Я встал в полный рост. Место было райским. Позади меня была зеленая стена из непроходимых джунглей. Белый песок и зелено-голубая водная гладь были передо мной. Белая пена ласкового прибоя доходила до моих ног. Вода выглаживала песок после моих глубоких следов. Голубая полоска пляжа уходила далеко за горизонт. Я шёл медленно, постоянно озираясь по сторонам. Новый сюжет для Робинзона Крузо - подумал я. Сейчас мне придется строить хижину и мастерить копье для охоты на рыбу. Парочка крабов спешили к воде. Я аккуратно перешагнул через них. Впереди я увидел пальмовую заслону. Они - пальмы росли так близко друг к другу, что мне пришлось протискиваться между ними с большим трудом. Вскоре я вышел к большому скалистому рифу. Слева от себя я увидел камышовые заросли. Откуда здесь взяться камышам - подумал тогда я. Вдруг я услышал голоса. Я взглянул на риф - там были люди. Они о чем - то мирно беседовали. Я поспешил к ним. Завидев меня, они насторожились. Их было человек десять, они с осторожностью наблюдали за каждым моим шагом. Они чего - то ждали. А я с улыбкой и со счастьем, что я здесь не один шагал в их сторону. Неожиданно меня окликнули сзади. Я обернулся. Я никак не мог разобрать, что кричал тот мужчина. Он вылез из камышей и бежал ко мне. На нем был черный строгий костюм. Зачем так наряжаться на пляже - подумал я. Он бежал ко мне, его черные дорогие туфли проваливались в песке. Я никак не мог разобрать, что кричал мне этот мужчина. Он размахивал руками и кричал. Те, что сидели на рифе молча пялились в нашу сторону. И вот когда ему до меня оставалось метров десять, я слышу его выкрики. Уходи отсюда! - кричал он. Как ты попал сюда? Вон отсюда! Вон, я сказал!
Расслабься, мужик, это всего лишь сон - мой сон - хотел тогда сказать я, но тут же проснулся.
Этот сон приснился мне и этой ночью. Как может быть так? ... Я не знаю.... Я поплелся в кухню, открыл холодильник и достал холодную банку газировки. Осушив банку, силы постепенно начали приходить ко мне. Я сел у окна и сосредоточился. Я наблюдал, как мой сосед Франц с третьего этажа опять кидает окурки на газон. А за поливку этого газона плачу именно я. Вот сволочь! - подумал я. Фрау Ритц возвращалась с утренней распродажи фруктов. Она шла медленно, еле переставляя ноги. Артрит замучил старушку. А вот подъехал и Гер Шульц - управляющий коммунальной службой в нашем доме. Он припарковался рядом с моей машиной. Да, моя машина цела и невредима. Я со скрытым ужасом смотрел на неё. Я даже её боялся. Вся картина моей аварии не выходила у меня из головы и притупляла моё сознание. Я ясно помню, как умудрился въехать в стоячий на обочине Вольво. После удара мой Мерседес отбросило метров на пятнадцать вбок. Парочка из Вольво во время прилюбодействия в палатке недалеко от дороги была сильно удивлена случившемуся.... Я представляю. Выбегают из палатки - машина вдребезги, вторая - валяется недалеко. Подбегают к Мерседесу, а там мотающий головой в разные стороны, захлебывавшейся в крови мужик.
Но самое интересное не в том, что я выжил и почему-то живу, и не то, что моя машина как новехонькая стоит во дворе. Я опять терзаю сознание и пытаюсь восстановить память поминутно. Боже, как это тяжело. Память отказывается работать на меня, я помню только то, что помнил и помню. Я опять думаю о сумасшествии.
На утро после якобы аварии я проснулся в своей кровати,... в своей квартире,... в своей спальне.... Была суббота 24 сентября. Я счел, что авария была сном, но через секунду события в памяти не дали мне покоя. Я помнил, всё очень отчетливо. Удар. Подушка. Стекло. Кровь. Темнота. ... Я поспешил в ванну, скорее принять душ.
И тут ... история с аварией, выжегшая в моей памяти глубокую отметину, показалась мне детской сказкой. Я подошел к зеркалу и включил воду из крана. Я набрал в руки воды и ополоснул лицо. И вот я увидел ... себя в зеркале. Мои руки медленно сползали по лицу, и я со страхом смотрю на свое ... новое ...лицо.... Я стоял у зеркала минут тридцать. Тогда мысль о сумасшествии стала первой из всех насущных. В зеркале был не я.... Там был совсем другой человек. У меня было все чужое: лицо, руки, ноги, и даже черные от смолы, зубы заядлого курильщика. Был даже шрам от аппендицита. Я тогда поблагодарил Бога, что хоть член мне достался не самый маленький, даже чуть больше моего того - старого. Но тогда, мне, конечно, было не до всего. Да и сейчас тоже. Не было тогда только моего ... лица, моих светлых волос, носа с горбинкой от папы, белых зубов, моих голубых глаз. Не было моего тела, моих хвалёных мышц. Взамен у меня были черные кудри на голове, мерзкие усы, повышенная волосатость всего тела, руки были какие - то ... корявые с маленькими толстыми пальцами. Вся спина была волосатая, как у орангутанга. Складки жира свисали по бокам, а небольшое брюшко "украшало" переднюю часть моего туловища. И взгляд, - у меня был омерзительный взгляд, маленькие серо - карие глазки, да и еще мешки под глазами. Тогда я просидел в душе часа три. Я даже плакал. Я решил, что сошел с ума. Стал даже придумывать причину - отчего? Отчего я мог сойти с ума. Нервная работа? Нет.... Бывает хуже. Жизнь?... Вроде нет. Благополучная семья. Любящие родители. Университет. Работа. Жильё. Любимая женщина. У меня всё есть - думал я тогда. Я драил ... свои кудри, я сбрил к чертовой матери эти мерзкие усы, я чистил зубы минут сорок, но всё равно я понимал, что это не ... я. Это всё ... не моё. И я ... ненавидел всё это. Как от этого избавиться? Только убить себя - думал я тогда. Но это ещё рано, думаю, до этого не дойдет.
И вот третий день я сижу дома.
Как мне доказать Марте, что это действительно я? Она придет и вызовет полицию, мол, вор забрался, арестуйте его. Да еще, если этот вор будет доказывать, что он вовсе не тот, и что вовсе не так выглядит - тогда уж точно - психушка. Я сидел у окна и пытался до чего-нибудь додуматься. Но с чего начинать думать я не знал, о чем было думать, если ты, проснувшись, стал другим человеком. Если, проснувшись, обнаружить у себя мокрый потолок, то тут можно додуматься позвонить соседу сверху и обматерить его. Но здесь?
Но все - таки. Я пытался найти выход из ситуации. Я начал искать подходы и обрабатывал разные идеи и предположения. Может, сам Бог сыграл со мной такую шутку. Перепутал там у себя в канцелярии душ чего - нибудь? Вроде это не сон! Я всё ощущаю, могу, делаю.
Близился вечер.... На часах 6.40PM. Во двор заезжает Ауди. Серая Ауди. Вот черт, это Марта. Я соскочил со стула и стал бегать и прыгать по комнате, в надежде найти быстрое решение, как поступить. Может сказать, что я друг Эрика. То есть самого себя. Эрик уехал по делам на неделю, а я его друг. И пока живу здесь. Какая бессмыслица! Друзей такой неважной внешности у меня отродясь не было.... Что же придумать?
И вот она открывает замок своими ключами.... Слышится хруст пакетов - видать купила что-то вкусное на ужин. Разувается, заходит в комнату.... Боже, вот она. Я сижу на диване по пояс голый и тупо улыбаюсь. По божественному запаху её духов, я четко определил, какая в квартире стоит ужасная вонь - почему я не догадался проветрить. Она встала у дверного проема. В руках у неё было два бумажных пакета, в одном из них - дрезденские рогалики - я чувствую их запах. Я не знаю, что говорить. Сейчас начнется - думаю я.... Секунда, две - и начнется. Она молча смотрит на меня.... Какая же она все - таки красивая.
- Эрик, ты дома? Я звонили весь день! Неужто трудно было ответить! - сказала она, смотря прямо в мои глаза. Хоть бы сотовый включил. Я весь день волновалась!
Она прошла на кухню и принялась распаковывать покупки.
- Ты был сегодня на работе? Я сегодня обзвонила всех! А ты оказывается - дома. Фу, накурил то как, - из кухни было слышно её голос. Послышался шум - открывает окна. Я сидел в полном трансе. Тупая улыбка никак не могла сойти с моего лица. С меня стал ручьями литься пот. Она говорила со мной. Именно со мной и ни с кем другим. Она смотрела в мои глаза и говорила со мной. ... Может поехать в психушку прямо сейчас? Одеть рубашку, сесть в машину. Приехать к ним туда и сказать, что вот я - настоящий псих. Таких вы даже и не видали. Я вам тааакое расскажу!
Мне ужасно захотелось плакать, рыдать взахлеб. Слеза медленно покатилась по моей щеке. Марта вышла из кухни. В руках у неё была кружка с кофе. Она видела, что чувствую я себя ужасно. Она подошла и села рядом со мной. Её духи и в самом деле были прекрасными.
- Что случилось, милый, - она взяла меня за руку. Она взяла кисть руки, погладила волосатое предплечье. Я сразу вспомнил тот первый вечер с ней. Я забрал её с работы. Мы сидели у меня в машине и с пригорка смотрели на ночной Карлсруэ. Тогда она взяла мою руку ... мою руку...ту мою настоящую руку и погладила с такой же теплотой и нежностью.
- Ты себя хорошо чувствуешь? - Она видела, как я дрожу и нервничаю. Я не мог ответить.
- Ты ничего не замечаешь? - Решился спросить я.
- Что? Ты опять сбрил усы? - Удивленно спросила она.
На секунду я решил, что она надо мной издевается. Мне даже показалось, что меня снимают скрытой камерой для какого-нибудь идиотского телешоу.
Она сделал глоток кофе, и отпустила мою руку.
- Это связано с твоим вечером в пятницу? - холодно спросила она. В её взгляде мелькнула ревность. Ты не позвонил, - продолжила она.
- В пятницу я попал в аварию, - сказал я. Надо ли было её это рассказывать. Я стал сомневаться. Она вздрогнула.
- В какую аварию? Где? - Она поставила кофе на журнальный столик.
- Я ехал за тобой в Страсбург. Было примерно семь вечера. Тогда я ехал очень быстро. Потом ... я въехал в стоящий на обочине автомобиль. Потом ... я не помню.
После этих слов я пожалел, что начал разговор об автокатастрофе. Что я буду рассказывать дальше? Что проснулся на утро у себя в постели цел и невредим?
- Что же было потом? - Она заметно нервничала. Какой тупой вопрос - подумал я.
- Не помню! - Я закрыл лицо руками. Утром я проснулся дома!
Она с недоверием смотрела в мои глаза. Так смотрят жены на своих мужей - недотёп, которые приперлись под утро, пьяные и с помадой на щеках.
- Интересная история! - Она встала. Я схватил её за руку. Она вырвалась и поспешила на кухню. Она не верила ни одному моему слову. Хотя, я тоже сам себе не верил. Я встал и поплелся на кухню. Я присел за стол и налил себе газировки. Глядя на Марту, я почему-то успокоился. Да, мне стало легче. Но понимаю, каково ей сейчас. Любимый мужчина черт знает, где провёл выходные, не звонил, а потом ещё смеет сочинять небылицы про автокатастрофы.
Марта нарезала салат. Её движения были нервными. Я увидел, что она плачет.
- Марта! - я окликнул её. Марта, присядь, я хочу с тобой поговорить, - в этот момент она стала реветь, но не поворачивалась ко мне. Я вдруг понял, что она думает. Вероятно, я хочу расстаться с ней. Я мигом исправил положение.
- Марта, присядь. Это разговор обо мне. - Она повернулась. - Похоже, я сошёл с ума. С начала она не придала большому значению последней фразе. Она сняла передник, вытерла слезы и села напротив меня.
- Похоже, я сошёл с ума, - повторился я.
- В каком смысле? - Удивилась она. Я же - не знал с чего начать.
- Понимаешь, в субботу утром я ... увидел себя в зеркале и понял, ... что это не я. В том смысле, что я, но я ... выгляжу по - другому. Я же раньше был совсем другим. Ты же должна помнить? Я же был другой, Марта. Неужели ты совсем не помнишь меня. Мои волосы? Глаза? Тело? Неужели ты не помнишь? Ведь сейчас я совсем другой! - я говорил так, как будто это были мои последние слова. Она молча, с настороженностью смотрела на меня.
- В пятницу я действительно ехал за тобой. Я разбился. Потом потерял сознание. Утром я просыпаюсь, дома и обнаруживаю, что я выгляжу совсем по - другому.
- Эрик, ты разыгрываешь меня? - спросила она. Я не знал, что говорить. Мне нужно было, чтобы она мне поверила. Да какого черта, подумал я. Разве не видно, что я стал совсем другой. Совсем. А она тут разыгрывает из себя дурочку.
- Ну, разве ты не видишь, что я другой! - заорал я. Она вздрогнула. Ты подружилась с совсем другим Эриком. Эрик был светловолосый и голубоглазый, у того Эрика был классный пресс и сильные руки. Тот Эрик уже полгода не курил, у того Эрика не было дурацких усов. Эрик, который перед тобой - просто ...просто ... ничтожество, - орал я со слезами на глазах. Я ненавидел прежнего себя. Я был вне себя. Меня удивляло её полное спокойствие. Я почувствовал себя на приеме у врача психиатра, который тоже спокойно, молча, меня выслушает, а потом определит в комнатку с мягкими стенами. Она встала и достала из аптечки аспирин и какую-то еще дрянь от перенапряжения. Накапав пару капель в стакан, она села возле меня.
- Выпей, милый. Всё будет хорошо. Тебя утомила работа. Может, переведешься в другое место?
Меня гневило её спокойствие. Я махом выпил содержимое стакана и замолчал. Она обняла меня.
- Хочешь, я приготовлю твой любимый салат? - она мило поглаживала мою руку. Я уставился на стакан и молчал. Стакан был старый. Отец привез мне его из Шотландии, когда мне было десять лет. Помню, как много фотографий тогда он сделал о своем путешествии. Фотографии! Точно!
Я вскочил и помчался в гостиную. Фотографии! Какой же я идиот! Как же я раньше не догадался.
- Сейчас я тебе докажу! - Закричал я. Я стал рыться в шкафу - надо найти альбомы с семейными фотографиями. Вот они. Я вытащил альбомы и свалил их на пол. И вот я открываю ... первая страница...вторая... третья ... НЕТ! НЕТ! Черт возьми! Первый альбом я швырнул в дальний конец гостиной. Я взял второй альбом. НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Я швырнул его вслед за первым. Я поднял голову. На полке стояла рамка с фотографией. Я и Марта в Баварии на празднике пива. НЕТ! Но это же НЕ Я!
На всех снимках была всё та же рожа с темными кудряшками и маленькими свиными глазками. ВЕЗДЕ, даже на детских снимках стоял маленький мальчик с брюшком и кудряшками. Мне стало дурно. Я ринулся искать свое водительское удостоверение и паспорт. Нашел документы в бумажнике, который мирно валялся под кроватью. И здесь на меня смотрела всё та же физиономия, которая вот уже третий день смотрит на меня из зеркала. Эрик Л. Краузе, год рождения: 20 ноября 1977 года, и рядом фото. Я даже помню, как я фотографировался на паспорт, даже помню ту идиотскую шляпу на голове фотографа.
Я заплакал. Я держал в руках рамку с ... собой и Мартой. Я не мог поверить во всё это! Кто мог так жестоко издеваться надо мной?
Марта стояла у двери и наблюдала за мной. Наконец то, она начала принимать мои действия всерьез. Но только по своему. Она видит, что я на грани нервного срыва и это не совсем не смешно. Я тоже думаю об этом, но у меня есть своя правда, которую, кажется, мне не удастся никому доказать.
Не могу уснуть. Свет луны освещает всю спальню. За окном тихо шелестела листва. Я смотрю на звезды и думаю. Марта уже спит. Вот - вот я усну, и мне опять приснится тот дурацкий пляж.
"Я стою на берегу океана. Прилив сегодня как никогда нежен. Я оборачиваюсь. Вижу заросли камышей. Он должен выйти. Он непременно должен выйти из камышей. О, а вот и он! Вон отсюда! Кто пустил тебя сюда? Вон! - Кричал мужик в черном. Я так же тупо пялился на него. Но в этот раз мне удалось получше разглядеть его. Эрик! - слышу я. Это была Марта - она разбудила меня. Я посмотрел на часы. Половина восьмого.
- Как себя чувствуешь? - спросила Марта. Он была в кухне - готовила завтрак. Я молча лежал в кровати. Мое сознание опять раздирали страх и неведение.
Минутами позже я с удовольствием лакомился яичницей с беконом. Еще бы, я не ел с удовольствием уже несколько дней. Марта пыталась заговорить со мной, но я был полностью погружен в процесс принятия пищи. После яичницы я перешел к свежему кофе. Завтрак придал мне сил. Я поцеловал Марту и принялся собираться на работу. Нужно было собрать кое-какие документы, над которыми мне надо было поработать еще неделю назад. Шеф, наверное, будет злиться.
- Тебя довезти до работы? - спросила Марта, - В таком состоянии тебе нельзя за руль! Я молча помахал головой в отказ. Благо, работа находилась в трех кварталах от дома. Можно дойти и пешком - подумал я.
Я надел костюм, взял свой портфель и через секунду я уже был на лестнице подъезда. Как только я вышел, на пути встретился Гер Шульц. О, привет Эрик! Давно не виделись! - проголосил он. Я поздоровался. Он тащил жене охапку свежих тюльпанов и горячие булочки из кулинарии за углом. Сейчас опять спросит про Марту. Как твоя красавица Марта? - продолжал он. Все хорошо Гер Шульц, - вежливо ответил я. По его глазам я, конечно же, понял, что он представлял меня таким же, каким я себя видел в зеркале пару дней назад. Меня это уже не удивляло. Он что-то рассказал про утренние газеты и пообещал занести несколько тюльпанов Марте. Мы попрощались, и я поспешил на работу.
Я шел по тротуару и с удовольствием вдыхал свежий утренний воздух. Сегодня я чувствую себя гораздо лучше. Но, нет, это не значит то, что я смирился с тем, что со мной произошло. Это значит, что я буду продолжать бороться за правду. На секунду мне показалось, что надо мной проводят какой - то научный эксперимент, либо опыт, и со всех сторон на меня смотрят скрытые камеры. Мне казалось, будто все люди вокруг лгали мне. Я буду подстраиваться под ритм новой для меня жизни, но до той поры, как моя правда окажется в сантиметре от меня.
Зайдя в офис, я поспешил к себе в кабинет. Коллеги приветствовали меня, интересовались здоровьем. Я мило улыбался в ответ.
Я развалился на своем кресле и начал разбирать документы. Было необходимо проверить на правомочность нормативные документы некоторых финансовых организаций. Я разложил бумаги на столе. Смотря на всю эту писанину я обнаружил в себе ... в новом себе ...еще один нюанс. Я ни черта не понимал, что здесь написано и, с чего начинать. Все юридические термины и понятия были для меня непонятны. Казалось, я только что узнаю их. Мне стало страшно. Тот, кто сыграл со мной такую злую шутку еще и работы лишить меня захотел. Мне стало не по себе. Я швырнул подстаканник с авторучками в стену. Зашел Стивен - мой помощник и неплохой друг. Привет, Эрик! У тебя все в порядке? - он присел напротив меня. Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза. У тебя все в порядке? Ты неважно выглядишь, - повторил он. Я опустил взгляд. Да, у меня все в порядке. А выгляжу я действительно хуже некуда, - рявкнул я. Стивен с опаской смотрел на меня. Что-то с Мартой? Ты сам на себя не похож, - сказал он. Последняя фраза "убила" меня. Я действительно не похож на себя. А вы все ублюдки пытаетесь вбить мне в голову, что я всегда был таким. И вот я сижу на своем рабочем месте и не врубаюсь в то, чем я занимался вот уже пятнадцать лет, - орал я. Стивен вскочил с кресла и стал меня успокаивать. Он достал из своего кармана аспирин и достал из бара бутылку минеральной воды. Выпей, - сказал он, - всё будет хорошо. Ты как с цепи сорвался. Что произошло? Расскажи мне.
Я выпил аспирин и завалился в кресло. Извини, Стивен. Я...я просто ...устал, - выдавил я из себя. Он присел. Да, я понимаю тебя. Последний месяц был очень тяжелый, - он глотнул воды. Кстати, шеф уехал в Стокгольм на десять дней. У нас есть время набрать форму. Тебе надо отдохнуть, съезди на природу, погуляй в парке, в общем, приведи свое психическое состояние в норму. А я всем этим займусь, - он собрал документы с моего стола и аккуратно положил их к себе в папку. Давай отдыхай. Марте привет! - сказал он и исчез за дверью. Я почувствовал себя немощным стариком. Я надел пиджак и вышел из кабинета.
Погода стояла прекрасная. Я решил прогуляться по центральному парку. Да, - вздохнул я, - хороший выдался рабочий день. Я закинул пиджак за спину и, засунув левую руку в карман брюк, деловито выхаживал по зеленым аллеям. Я старался ни о чем не думать. Да и думать особо было не о чем. Не мог избавиться от своих фантазий. Похоже на "Шоу Трумэна" с Джимом Керри. Я даже сорвал листок с дерева и проверил - настоящий ли он.
Навстречу мне по аллее шел старик. Знакомый старик. Где же я его видел? - подумал я. А, вспомнил, я покупаю у него рыбу на рынке каждую неделю. Гер Шлезерманн - так его звали. Он прогуливался по парку с небольшой собачкой.
Доброе утро, Гер Шлезерманн! - я улыбнулся и протянул руку. Старик удивленно взглянул на меня. Вы ошиблись, молодой человек, - ответил он. Улыбка медленно сползла с моего лица. Я ...я Эрик. Помните меня? Я покупаю у вас рыбу каждый вторник, - сказал я. Старик ошарашено посмотрел на меня, как на полного идиота. Я не торгую рыбой, молодой человек, - нервно протараторил он и направился дальше по дороге. Я еще долго стоял и смотрел ему вслед. Было видно, что он говорит правду, и ... стало понятно, что в моем новом мире произошли ещё кое-какие изменения. Опять стало страшно. Я поспешил домой.
Придя домой, я завалился спать. В шесть вечера я приготовил ужин, купил бутылку красного вина и ждал Марту. Я листал телевизионные каналы - не было ничего путного. Уже без четверти семь. Марты еще нет. Я зашел на кухню, взял мусорный пакет, забитый отходами до отказа и поспешил на улицу. Подойдя к мусорному баку, я с ловкостью неудачного баскетболиста метнул пакет в бак. И вот я направился к подъезду, как вдруг меня что-то остановило. Из бака выглядывал обрывок газеты. На нем была моя фотография. То есть меня такого, каким выгляжу я сейчас. На этой фотографии я, еще с теми отвратительными усами. Я буквально нырнул в мусорный бак и собрал по частям всю газету. В неё заворачивали копченую свинину, - подумал я, когда кончиками пальцев аккуратно складывал пропитанные жиром куски бумаги.
Я разложил газетный лист на траве возле помойки и стал внимательно изучать. Газета была издана на прошлой неделе. В правом верхнем углу была "моя" фотография и небольшой текст. Я жадно поглощал написанное букву за буквой.
"Сегодня двадцать лет, как погиб известный доктор наук Сальвадоре Де Сильва. Сегодня ему было бы 60 лет. Последние свои годы он провел на Мадагаскаре, где занимался изучением исчезающего вида короткохвостых лемуров. Он был также нам известен как опытный океанограф и исследователь морских глубин. О его занятных путешествиях было снято несколько научно-популярных фильмов. Его исследования в области зоологии и палеонтологии стали фундаментом для развития этих наук в самых отдаленных уголках нашего земного шара. Сегодня его старший сын Александр Де Сильва возглавляет научно-исследовательский центр в Новой Гвинее." Эрик!- я вздрогнул. Это была Марта. Она дотронулась до моего плеча. Что с тобой опять? - спросила она. Я же лежал на траве возле мусорного бака, сжав в руках куски мокрой газеты.
За ужином я молчал. Марта тоже была не в настроении. Я её прекрасно понимал. Мне почему-то не хотелось рассказывать ни о чем. Не хотелось говорить про старика и о "моей" фотке в газете. Я налил себе вина и осушил стакан.
- Ты долго собираешься молчать? - наконец прервала тишину Марта. Я молча уминал жареную свиную отбивную.
- Эрик! Я по - моему с тобой разговариваю, - ей явно не нравилось моё безразличие. Я оторвался от свинины и вытер руки. Я встал и направился в спальню, где на батарее сохли куски помойной газеты. Марта с интересом наблюдала за мной. Я присел рядом с ней и показал едва не расплывшуюся фотографию "себя". Она долго всматривалась, крутила вертела её в разные стороны. Да, действительно, похож, - наконец выдала она. Похож? - воскликнул я, - Да это же я, черт побери. Разве не видно? Это я ... тот я, который сейчас перед тобой. Теперь я выгляжу как этот несчастный исследователь лемуров, черт побери. Я встал и налил себе вина. Складывается такое ощущение, что бог сам не ведает, что творит, - тихо сказал я.
- Ты опять о своих выдуманных предрассудках? Ну, подумаешь, какой-то профессор был похож на тебя, ну и что, - сказала она.
- Да нет же. Это я ...Это я. Неужели ты не видишь очевидного сходства? - я опять начинал выходить из себя. Слушай Эрик, если ты опять начнешь про свою внешность, про то ты это или не ты, и про подобную чушь то - может ... я поживу пока у родителей, - выдавила она. Я пришел в ярость.
- Ага, ну давай вперёд. Давай, давай. Я все равно найду, кто это сделал со мной, и с кем вы все заодно. Да, да я найду, - заорал я, - Вы все думаете, что нашли идиота, но нет - вы ошибаетесь, я выведу вас на чистую воду, а потом засужу к чертям собачьим. Она кинула вилку и ушла в спальню. Я взял сигареты, бутылку вина и вышел на лоджию. Марта собирала свою сумочку.
- Ты ничего не хочешь сказать? - она стояла у двери. Я молча затягивался сигаретой. Через секунду я услышал, как хрустнул затвор входной двери.
Спустя несколько минут, я осознал, что постепенно теряю всё, что у меня есть, то есть было. Я потерял внешность - своё я, потерял или почти потерял работу, потерял любимую девушку. Я пытался успокаивать себя тем, что она вернется. Подумает и вернется. Все-таки такая серьезная ссора у нас в первый раз. Ссора. Было бы из-за чего ссориться. А тут... сам затеял бессмысленный скандал. Испортил настроение девушке и себе. Испортил прекрасный ужин. Часы показывали половину восьмого. Я облокотился на перила и докуривал сигарету. Случайно я обратил внимание на человека в черном костюме, который энергичным шагом спешил к моему подъезду. Он был лысоват, крепко сложен, одет был стильно и аккуратно. Ботинки сверкали своей чистотой. Черный костюм с длинным воротом сидел на нем как нельзя лучше. Казалось, мужчина только что вышел из модного бутика. Я молча наблюдал за чужестранцем. Он подошел к подъезду и навстречу ему вышел Гер Шульц. Мужчина что - то спросил у него - Шульц помахал головой. Мужчина достал из внутреннего кармана белый конверт и вручил его Шульцу. Мужчина поблагодарил его, улыбнулся и удалился в том же направлении. Странно, этот странный мужик мне показался знаком. Причем как будто я вижу его очень часто. Но где? Впрочем, я не стал угнетать себя мыслями, я налил вина и опустился в кресло. Как только я присел, в дверь постучали. Я поставил стакан с вином на столик и поспешил открывать.
Это был Гер Шульц. В руках у него был белый конверт. По моему телу пробежали мурашки. Скорее всего, целый муравейник завелся во мне и постепенно начал пожирать меня изнутри. Добрый вечер, Эрик. Этот конверт велели передать тебе. Какой - то мужчина, похож на адвоката или на судью. Весь важный такой. Держи! - он протянул мне конверт.
Я смотрел то на Шульца, то на конверт. Страшно было брать его в руки. Раз взял конверт- значит принимаешь условия ... условия игры ... Но какой игры?
- А почему он не положил его в почтовый ящик? - вдруг вырвалось у меня. Он сказал, что это очень срочно. И что это касается твоей дальнейшей жизни! - ответил старик.
- Прямо так и сказал? - я скорчил идиотскую физиономию. Я взял конверт и, поблагодарив Шульца, закрыл дверь.
Я сел за стол в кухне и положил конверт перед собой. Я мысленно представлял, что могло находиться в конверте. А если это увольнение? Нет уволить можно без всяких там донесений на дом. Я решился и открыл конверт. В нем была одна фотография и визитка. Я взглянул на фото и чуть не упал со стула. Это была фотография с прошлогоднего праздника пива в Баварии. На ней были мы с Мартой. На этом снимке был тот ... настоящий я ... светловолосый, голубоглазый немец с приятной улыбкой. По моей щеке потекла слеза. Наконец-то! Наконец-то я в шаге от правды. Я же знал...все это время, я знал, что всё, что со мной произошло и происходит, держалось под каким то неведомым контролем. Но под чьим контролем? Ведь это же невозможно. Кому под силу вселять в людей чужое сознание и одаривать чуждой им внешностью? Несколько секунд я любовался фотографией, и душа моя ликовала. Мне захотелось срочно позвонить Марте и рассказать обо всем. Тут я обратил внимание на визитку, которая находилась там же - в конверте. Это была обычная белая карточка. На одной стороне была надпись "Камышовый бриз", на другой было написано авторучкой "20.30. Роща". Я не мог сообразить, к чему были здесь эти цифры. "Роща". В Карлсруэ много рощ. Стоп! - внезапно до меня стало доходить.
Так это же время! - вскрикнул я. 20.30 - это время ... время встречи! В 20.30 в роще. В роще. Но в какой? Рядом была только одна роща. Там мы любили гулять с Мартой - кормили уток, а осенью там шикарная рыбалка.
Я запихнул снимок в карман брюк, схватил куртку и ключи от машины. В эти минуты я не думал ни о чем. Я пулей вылетел из дома и через секунду был уже в машине. Я завел двигатель. Шум двигателя напомнил мне мою аварию. Я послал все воспоминание к черту и нажал на педаль.
Через двадцать минут я был в небольшой городской рощице рядом со старой церковью. Я припарковал машину и побежал в глубь рощи по аллее, вдоль которой росли могучие дубы. Странно, я как будто знал куда идти, как будто меня кто - то направлял. Добежав до невысоких акаций, я увидел силуэт человека в черном. Я остановился и отдышался. А вы пунктуальный человек, Гер Краузе! - крикнул человек. В его голосе присутствовала надменность. Я медленно подходил ближе. На вид ему было лет сорок пять. Он был одет в тот же черный костюм, ботинки сияли, а поверх костюма был накинут дорогой черный плащ. Он держал руки в карманах и с еле заметной улыбкой разглядывал меня. Я подходил ближе. Чем ближе я подходил, тем сильнее мой разум обшаривал все закоулки моей памяти. Господи, где же я его видел? А он смотрел на меня, так как будто мы с ним старые друзья. Меня это настораживало. И вот я стою перед ним. У меня не слов.
- Ну, здравствуйте, Гер Краузе! - он протянул мне руку и улыбнулся.
- Здравствуйте, - ответил я.
- Вы меня не узнаете? - спросил он.
- Не могу вспомнить, где я вас видел.
- У вас хорошая память, Гер Краузе. Это помогло вам сделать карьеру юриста.
- Что вы хотите этим сказать? - спросил я.
- Если у вас есть память, тогда напрягите её, - улыбка исчезла с его лица.
Я смотрел на его холодное, безжизненное лицо и мне становилось страшно. Мне казалось, я говорю с призраком.
- Почему вы не отвечаете, Гер Краузе. Я же говорил вам не посещать ЗАКРЫТУЮ ТЕРРИТОРИЮ, - выпалил он.
- Какую ... закрытую территорию? - спросил в недоумении я. И тут я вспомнил его. Это же тот дураковатый мужичок, который выбегал из камышей и кричал "Вон". Но ... но это же был сон. Я помню, как его дорогие блестящие ботинки утопали в песке при ходьбе, а галстук развевался по ветру. И всё это время он постоянно гнал меня прочь с того долбаного пляжа.
- Не делайте из меня дурака! Как вы попали на закрытую территорию? - продолжал он. Было похоже, что он начинает не на шутку сердится.
- Послушайте, то, что произошло со мной, не поддается никакому объяснению, ни научному, ни физическому, никакому. Я не знаю ни про какую закрытую территорию - как вы говорите. Я просто хочу вернуть свою жизнь обратно. Мне даже не нужны объяснению тому, что со мной произошло в действительности. Я полагаю, вы имеете прямое отношение к этому. Просто верните мою жизнь обратно, верните мою девушку, мою работу и ... мои фотографии.
- Вы вообще понимаете, о чем говорите и просите? Вы знаете, о чем мы сейчас говорим? Это дела "Камышового бриза". Это потайная человеческого разума и сознания в том числе. Вы должны благодарить Бога, что остались живы при таких обстоятельствах. Благодарите, кстати, свою память тоже - она помогла вам выжить. Я сильно рискую, встречаясь с вами. Я просто бы хотел попросить вас не разглашать всю эту вашу историю. Это в ваших же интересах. Иначе... всё может плохо кончится. Для вас. Понять не могу, что вам не хватает? Работа есть, ну подумаешь небольшие проблемы - они решаются, любимая женщина есть - ну поругались, с кем не бывает, машина есть ...
- Благодарить Бога? Да каком боге может идти речь если какая - то мутная контора проводит такие эксперименты с человеческим сознанием. Вы хотите сказать я таким, и останусь до конца жизни. С внешностью бедняги океанографа с Мадагаскара? Вы что издеваетесь? - перебил я его.
- Послушайте Гер Краузе. Это не какие-то эксперименты, как вы это называете. Это жизнь - ваша жизнь. Вы должны, я повторяю - вы должны всё забыть. В "Камышовом бризе" бывают сбои, и мы их не можем контролировать. Человеческая память - это, пожалуй, единственное, перед чем мы ... бессильны, - сказал мужчина с тоской в голосе.
- Какой к черту "Камышовый бриз". Что это? Организация? Товарищество? Что это? - я вскипел.
Мужчина молчал и смотрел мне в глаза. Мне было ясно - больше он говорить ничего не будет.
Я задумался. Хорошо, - наконец сказал я, - хоть какой - нибудь выход есть?
- Есть, - сказал он. У меня отлегло на душе.
- Хорошо. Какой же?
- Самоубийство. Я не поверил своим ушам. Самоубийство? - с недоумением переспросил я.
- Да, самоубийство. Возможно, после смерти вы опять приобретете, свои прежние данные и ... жизнь, - сказал он.
- Гер Краузе, что вы делаете, когда ваш компьютер "завис"? - спросил он.
- Я перезагружаю систему, - сказал я.
- Вот, вы сами ответили на свой вопрос. Надо перезагрузить программу!
После этих слов он ушел. Я остался с самим собой. "Перезагрузить программу" вертелось у меня в голове. Это так у них называется самоубийство. Я прекрасно стал представлять с кем, вернее, с чем мне пришлось столкнуться. Некий "Камышовый бриз" контролирует разум и сознание людей, другими словами божья канцелярия. Подумаешь, перепутали людское сознание, перепутали усы и волосы на голове. Конечно, все ошибаются. Но какого черта вообще тогда происходит в этом мире. Потом даже приходят герои сновидений и упорно заставляют забыть все, что они там у себя напутали. Галочку не там поставили, придурки. Не в тот журнал. Перепутали Мадагаскар с Германией. Я шел к машине и ругался. Теперь хоть я знаю, что со мной. А может на этом деньги делать? А ладно, какого черта.
Я завел двигатель. Начинался дождь. Надо было спешить домой. По дороге домой я решил заехать в ближайший супермаркет и взять хорошего вина. После магазина я решил позвонить Марте. Нужно было обязательно ей все рассказать. Я сильнее нажал на педаль. Начался дождь, огромный капли западали на лобовое стекло. Вдруг я решил проверить на месте ли фотография - единственное доказательство моего настоящего существования. Я сунул руку в карман брюк. Карман был пуст. Я выругался. Я стал шарить по всем карманам - может переложил, но нет. Снимка не было. Я похолодел. Может выпал из кармана? Я стал шарить рукой под сидением. Черт, да где же она?
В этот миг я краем глаза увидел летящий мне навстречу грузовик. Удар был сильный. Ну, вот опять! - подумал я ... Не везет мне этой осенью ... Опять боль в ногах ... Сильно болит грудь ... Опять голоса! Я теряю сознание.
Я открываю глаза ... Болит нога... Тяжело дышать ... В глазах двоится ... Я начал моргать.
- Эрик! - это был голос Марты. Эрик милый! - она сидела возле меня, - Как ты? Ты можешь говорить?
- Где я? Я что уже умер? - еле выдавил я из себя. Я смотрел на Марту. Какая же она все-таки красивая!
- Не говори так, Эрик. Мы в больнице. Ты попал в аварию. Все будет хорошо. Тебе вкололи снотворное, и ты хорошенько выспался. Я приехала, как только узнала.
- Я лишился ног да?
- Господи, Эрик, перестань. Ты сломал ногу и повредил леву руку - ничего страшного. Хорошо, что ты был на Мерседесе. На другой бы разбился совсем, - она улыбнулась и поцеловала меня, - завтра тебя выпишут. Через месяц будешь с ребятами в футбол играть! Я с любовью смотрел ей в глаза.
- Я хочу извиниться перед тобой за то, что было вечером, - сказал я.
- Ничего страшного, любимый, от родителей я доехала сама. Они пока не знают про твою аварию - будут сильно переживать, если я им скажу.
- Постой! Я не про это. Какие родители? Я о конфликте сегодня вечером ... или вчера вечером. Сколько я спал?
- Каком конфликте, милый?
- Ладно, забыли, - я погладил её по щеке.
- Я так хотел тебе позвонить, спешил в магазин, да и ещё эта фотография. Потерял её в машине.
- Какая фотография, милый? - она с недоумением смотрела на меня.
- Фотография нас с тобой на прошлогоднем празднике пива в Баварии. Я там ... тот настоящий, о котором я тебе говорил, помнишь? Да, и еще. Ты не поверишь, с кем я встречался. Тот мужик из сна назначил мне встречу в роще, ну в той, где мы уток, кормим, помнишь? - мне искренне хотелось все побыстрее рассказать.
Марта смотрела на меня с волнением. С тобой все в порядке? - спросила она. Ты же знаешь, что со мной уже две недели не всё в порядке, - ответил я и рассмеялся.
- Кстати, что с грузовиком? Никто не пострадал? - спросил я.
- Каким грузовиком? - этот тип её взгляда был мне знаком. Так смотрят на идиотов.
- Ну, в который я въехал.
- Не было никакого грузовика, милый. Ты врезался на трассе в стоячий Вольво. Хорошо, что молодая парочка была не в машине. Они занимались любовью в палатке неподалеку от дороги. Я думаю, страховка восстановит их машину. Они очень переживают за тебя.
Я задумался. Какой к черту Вольво?
- Какой сегодня день? - спросил я. Мой мозг стал работать, как старая стиральная машина.
- Суббота, - ответила Марта.
- А сегодня у нас встреча у Мартина? - опять спросил я.
- Ну да, только её наверное надо отложить так как ...
- Зеркало, - я перебил её, - принеси зеркало. Скорее.
Марта достала из сумки зеркало и протянула мне. Я схватил его будто голодный кусок хлеба. В зеркале не было коричневых кудрей на голове, были мои голубые глаза, мой нос, мои губы. Я осмотрел себя. Не было уже того пуза и шрама от аппендицита. Я БЫЛ СОБОЙ. Я заплакал. Марта стала меня успокаивать. Я был самым счастливым человеком на планете. Через минуту в палату зашел доктор. Он попросил Марту выйти.
- Ваша жена? - спросил он.
- Да. Будущая, - с гордостью произнес я.
- Я хотел бы показать вам снимок вашего автомобиля и раскрыть небольшой профессиональный секрет. Именно поэтому я попросил вашу девушку выйти. Чтобы она лишний раз не переживала.
- Вы меня заинтриговали, доктор, - улыбка не сходила с моего лица. Я был счастлив.
Он протянул мне снимок остатков моего автомобиля. И в правду, от машины мало что осталось. Признаться, я с ужасом смотрел на это.
- И что же за секрет, как вы говорите? - спросил я.
- Знаете, Гер Краузе, я работаю в медицине двадцать три года и, видел много людей, попавших в автокатастрофы. Видел тех, кто выжил, и тех, кому не удалось. Но в вашем случае, - он запнулся, - ... в вашем случае все наоборот.
- Что же в моем случае?
- Вам чудом удалось выжить, Гер Краузе. Если посмотреть на снимок, место водителя в буквальном смысле раздроблено и смято. Создается впечатление, что ... вас там вообще не было. В любом случае вам невероятно повезло, и я желаю вам скорейшего выздоровления.
Он встал и направился к выходу. В следующий раз будьте осторожны за рулем, Гер Краузе, - сказал он и исчез за дверью. Тут же зашла Марта. Ей было интересно, о чем говорил доктор. Я успокоил её. Сказал, что мне чудом удалось выжить. Она обняла меня.
- А что ты говорил про фотографию и какого то мужика из сна? - спросила она.
- Да, забудь. Ничего особенного.
Мне было приятно обнимать её. И все-таки я помнил. Я помнил, всё, что со мной было. А помнят ли они - все остальные? Нет, потому что, для них это не существует. Для них не существует параллельных миров, лишь только потому, что они там небыли. Там был только Я ... Я один ... И Я буду хранить это в своей памяти всю оставшуюся жизнь.