Аннотация: Писатель - прежде всего летописец. Величайшие подвиги героев и государства становятся бессмысленными и пропадают бесследно, если они не описаны - не стали словами Арвидас Юозайтис.
Арвидас Юозайтис
Отрывок из книги 'Царьград - без царя'
Первая вигилия,
в которой надо выяснить,
есть ли у Калининграда 'genius loci',
что значит - Дух места
Некогда кто-то обронил, что свято место пусто не бывает. Что за дикая мысль? - она стала карать людей подобно бичу Божьему! Кажись, простая идея, а наехала на человечество большой бедой. С незапамятных времён большинство гомо сапиенсов сталo биться во власть жестоко, а порою - и подло. Нам повезло лишь в том, что люди оказались разными, ибо в груди у одних страсть к власти вспыхивает, как порыв Кармен к возлюбленному, у других - как у Емели, которому лишь бы на печи отлёживаться. Вот и делит человечество пирог по-разному, и как-то уживаемся.
Однако совсем другое дело, когда люди принялись делить власть с природой - это уж явно по круче. Калининградская область и по нынешнее время остаётся, как и лет десять-пятнадцать назад, единственным уголком Европы, где природа вернула себе трон владычицы. Во время осуществление коммунистического проекта, да и после крушения оного, зеленоглазая царевна выдавила цивилизацию с более чем половины территории площадью в пятнадцать тысяч квадратных километров. К нынешнему времени разбежался сельский люд по нескольким крупным населённым пунктам, городам, а земля осталась в спокойствии.
Так это ж теперь, скажете, - а раньше что было, сразу после войны?! А если ещё по раньше? Провинция сия формировала Город - Царьград, Каралевец, Кёнигсберг - чего уж странного? Всегда так было...
Да, но до войны здесь расползались по швам немецкие закрома, были устроены совершенные ирригационные системы, узкоколейка гудела меж обрабатываемыми полями подобно пчелиным ульям. Да, всё тут было, - и что с того? А то, друзья и товарищи, что здесь проступает вопрос исторической власти: видимо, земля древних пруссов не стерпела несправедливости и отомстила пришельцам-тевтонам. Только уж чересчур она разошлась - мстя всем, кто бы сюда не приходил и позднее, она, эта власть натуры, сама одичала. В взяла на себя слишком много и за коммунистический проект.
Однако есть некая особенность - фишка, как бы сказало новое поколение калининградцев, - и эта фишка даёт жителям российской области преимущество перед соседями. Литовцы и поляки, например, любят свободно и без стеснения потрепаться о власти, её порочности, её низости, а одного-другого политика готовы и живым зажарить и даже съесть. Тем временем, обжившись в Калининграде незамедлительно почуствуешь, что политическим сплетням и оговорам здесь не хватает агрессии, а попыток подорвать власть - и того меньше. Взволнованный, что чего-то не понимаю, я всю неделю шаркал по вечерам у ТВ ящика (перебирая) кнопки четырёх местных каналов. И что же, - ровным счётом ничего! В прямом эфире нет ни одного политического диалога - он просто не существует! Дискуссии, баталии или даже захудалые ток-шоу - ни слуху, ни духу! Единственная полуживая ласточка - это пятничные вечера 'Позиции' на местном канале 'Россия'. И та - записываема заблаговременно. 'Что за фишка? - хватился я за голову. - Коммунизм здесь до сих пор, что ли? Вроде бы и нет...' Коммунизма действительно уже нет, однако, модель взаимодействия власти и общества - более восточная. Вот тебе и географическая западня: далее всего на Западе России - территория - Востока? Нет, что-то не так, надо выяснить
.
Может быть, здесь нечто похожее на китайскую модель - коммунизм в семье, а капитализм - на улице? Ничего подобного - семьи нестойкие, рождаемость катастрофическая, настроена на вымирание местного населения (численность населения поддерживается все новыми и новыми переселенцами...)
Но в начале всех начал надо вникнуть в суть явной власти, которая и ребёнку калининградцкому известна: в области власть находится в двух руках - губернатора и мэра. По временам они соперничают, бывает что и ... К тому же есть местная Дума и Горсовет Калининграда - политическая школа, ареопаг демократии, - может эти логотопии и занимает нишу дискуссий и распрей, ток-шоуй, недостающих в телевидении? Не нам судить - вникнут в ту среду не удастся.
Но нам достаточно одного: люди довольны таким набором власти, каков есть, ибо отсутствует другое. И люди лучше любого либерала знают, что языком власть с шеста не сшибешь.
Власть - не только в руках природы, но и в ипостаси её - в наших инстинктах и наших потребностях. В КЖХ, коммунальном жилищном хозяйстве, если угодно. Вот это КЖХ - крепкий орешек, управляет он сном Калининграда, как горох правит ночью сон принцессы.
Ничего странного, если силы природы и энергию, заложенную в нас мы назовём коммунальным хозяйством. Наисерьёзнейшим политиком в Калининграде считают того человека, которому лучше других удается преодолеть условия минимальной прожиточной катастрофичности. А что в этом ненормального, что люди жаждут жить в тёплых квартирах, в которых не взрываются и не замерзают трубы водопровода, в чистых подъездах и прибранных дворах; и ведь совсем уж ясно, что молодые хотели бы не хиреющих или исчезающих детсадов, и нормальной школы за углом... Будет в доме вода, тепло и электричество, да по разумным, а не 'прожиточным' деньгам, - вот тебе и высочайшая политика! Никакие разговоры о Евросоюзе, Большой России, о транзите через Литву - ничего так не волнует нормальную жизнь, как КЖХ. Это хозяйство - база конвертируемой валюты, климат инвестиций.
Политические синоптики успокаивали, что когда после 1 мая 2004 года Калининградская область будет взята границами ЕС в петлю, жизнь не ухудшиться, не подорожает, цены не возрастут. Куда там! Растут как на дрожжах. И кто виноват? Литва, конечно, и её транзит, её тарифы и всякие там евродела... Но Литва - от куда она взялась? Бедствия как-то не было, вроде бы все литовские князья уже сотни лет не ходят на Восток... Так что ж страсьлось?
Во время спектакля по пьесе Николая Островского 'Буря' в Калининградском 'Театре на Бассейной', после слов о Литве - Литва, как чужая стихия,возьмись да свались на церковь, - неловкий смешок. Как-то странно: тема Литвы ложится на линию сюжета как-то невзначай, как чужая стихия, и героиня Катерина спрашивает с недоумением: при чём тут Литва? Но зал реагирует чётко, как во всей большой России наверняка не воспринимали бы. Понимают здесь люди тонкость восточного вопроса, ибо Литва - уже на Востоке, не на Западе, как для большой России.
Хочется своих, доморощенных стихий? Благодаря им цены были бы по внятней? Бог весть. Но тем не менее литовский транзит воспринят как чужая стихия, и не было бы её, с Литвой бы никаких недоумений, - мы ведь все балтославы... Но вот: упала с небес, перекрыла дорогу, наступила на горло родной песни.
Настоящая политика в Калининграде - не геополитика, не морская или сухопутная политика, она - политика муниципальная. По правде говоря, как и в каждой нормальной стране. Калининград - это нормальная российская страна. Какие-либо ток-шоу тут ничего не изменят.
Но вернёмся к чистой природной политике.
Язычники-пруссы для пришельцев тевтонов как бы раздваивались: были и частью натуры, и нечто иным, космическим, непознанным. Уничтожая туземцев как природу, как кантовскою вещ в себе, они показали тем самым, что они в силах управлять не только природой, но и чужой культурой, переваривать её. Так же вели себя все 'цивилизованные' и 'продвинутые' пришельцы, вспомним только: отношение к индейцам, диким австралийцам, неграм ЮАР и кому бы там ни было...
Прошли века - и история повторилась, и появились новые пришельцы, и как они себя повели, эти? Конечно, это мы про последнюю из войн, ей принесённые перемены.
После 1945 года природа застыла на месте - и в прямом, и в переносном смысле. Природа вкупе с покинутой тевтонцами территорией и культурной средой (второй натурой) встала на дыбы. Ситуация была схожа с боевой, хотя драться приходилось после боя. Покинутый чужой дом - это мощная сила, стихия, которою можно овладеть лишь имея навыки жития в этом или схожем доме. И здесь стало происходить нечто противоестественное: у пришедшей по пятам воин цивилизации не хватило силы побороть предыдущую культуру. Одолеть её, овладеть ею? - а как, и, главное - зачем? И начались разрушения.
Руководящей роли КПСС и Советского правительства тут не хватило. Каждому прибывшему в область новобранцу в одночасье становилось ясно, что они явились на чужбину, территорию смертельного врага, в осиное гнездо фашизма, - во что угодно, только 'не наше', не родное. Обнаруженная культура была враждебной стихией... Её стали воспринимать как природу. Многочисленные рассказы переселенцев нагромождены свидетельствами именно это. Каждый и всякий оказывались вдруг как в фильме семидесятых годов 'Сталкер': человек как бы преследует цель, т.е. идет в 'Комнату', толком не зная, есть ли она. А вот что 'кругом враги' - это ясно. Только вот по достижении цели вдруг обнаруживается пустота, и приходит понимание, что 'Комната' в самом себе. Это мы сами по отношению к себе - враги. Так должны были чувствовать себя готы, вест-готы или лангобарды, когда был взят Рим. Поэтому после 1945 года уже не потомки тевтонцев стали врагами, а их тень - их благо в качестве дармовой 'гуманитарной помощи'. В каждом доме, на любом хуторе - только бери и пользуйся. Но нет, в поисках вознаграждения за историческую удачу бралась не гуманитарная помощь - бралась будущность. Т.т разрушалось оно. Овладевали ею, как умели, как умели - так и грабили, предпочитая черепки - целому. И стихия человеческой натуры - та же природа, только испорченная, - взяла под свой контроль 80 % всего добра богатства Прусской области. Именно такой процент земли, пригодной для обрабатывания и урожая, был брошен на произвол судьбы. Люди не вняли мысли и разумению, что надо будет здесь не только рушить и откапывать сокровище, но и обустраиваться и - жить. Новосёлы повсюду (и в себе) слышали другие голоса - вокруг гуляла разруха, ибо, как говаривал профессор Филипп Филиппович Преображенский, гуляла она в душах призывников Калининградской трудовой армии, то есть - области. Указы компартии или политруков в этом деле стали бессильны - у страстных учителей ничего не осталось, классики марксизма, немощный ликбез в условиях джунглей.
Самое удивительно, что и в начале XXI века наблюдается нечто схожее - около 85 % земли остается вне пользы для человека. Вот что удивительно: даже по прошествии 50 лет после страшной войны и всех побед, природа не вошла в цивилизацию. Она сохранила свою дремучую силу и, дождавшись момента, выступила против истощившего свои силы, отступившего коммунистического проекта. Натура стала разваливать, то есть по своему 'приватизировать' колхозные поля и хлева, мастерские и склады, технику и всяческий скарб... Деревья и кусты повели себя так же, как и каунасские 'мальчики- бандиты', приватизировавшие в те же 1990-ые свой любимый город и бросив его на произвол судьбы. Процессы были весьма схожи. Скитальцы всех времён и народов, не найдя на новой земле полноты жизни, превращались в природу или уезжали в города.
Однако это ещё не весь пейзаж нынешних преобразований.
За последнее десятилетие стихия вытолкнула из области десятки военных объектов. Трудно понять, по каким причинам сдвинулась армии (этого частенько не знают даже сами генералы), однако на улицах Калининграда солдат пришёл в дефицит.
В деревне природе сдались не только здания - сдались человеческие души. И сегодня здесь болтаются алкогольными парами дышащие мужчины, добровольно списавшие себя в биологию. Они как дикари прячутся от женщин, которые бьют их с жалостью русских баб, а потом с жалости наливают последний стакан водки. Затем в ночи слышно, как они, вымотавшись, стонут, словно брошенные волчицы. Поскольку чувствуют, чуют свою страшную судьбу: им уже не узнать любви. Остаётся познать землю. А земля, в которую положено хоть одно поколение людей, становится по праву своей.
Люди этой земли всё более склонны быть пруссами, хоть и не понимают, почему. Судьба их присвоила, гудение земли - овладело. Пруссы были совершенными людьми природы, они не уходили с пути новоприбывших. Сегодняшние жители судьбы-индейки - тоже не в состоянии уйти, и повторяют, мол, нет денег уехать из разрушающегося, поросшего кустарником и бурьяном дома. Если к ним заносит какого-нибудь фотографа (Калининградское фото - стремительно развивающееся искусство), эти homo sapiens, маленькие и обросшие, просят их сфотографировать: 'Пока мы ещё живы', - добавляют посасывающие 'Приму' мужчины, а женщины разминают ревматизмом сведённые пальцы. Мужчины тут возникают из дыма как полудикие, топчутся по городским подворотням и, выставив лапу с потрескавшейся кожей, называют себя нищета голая. Такое упрямство должно было быть перемолотым историей братьям-пруссам. Увы, новые пруссы не помнят первожителей, они лишь чуют всем своим нутром: мы - уходящая натура. Они похоронят себя здесь, или, вернее, их похоронит Царьград. Как и пруссов хоронил Кёнигсберг.
Посему поспешим в Царьград, в столицу области, пока не пропал путь в полях, перепутках и кладбищах. Поспешим асфальтированными дорогами, которые здесь хорошие, ещё проложенные немцами и, обсаженные пышными деревьями, образуют тоннели. Только не забудем, что невинные липы, клёны и ясени калининградские журналисты прозвали 'последними солдатами Вермахта': от столкновений с этими придорожными сторожевыми ежегодно погибает около сотни водителей.
В Калининграде люд как бы с другой планеты. Особенно - интеллигенция. Да, это ещё интеллигенция, а не 'интеллектуалия' - не холодные и расчетливые интеллектуалы. Десять лет назад интеллигенция бросилась на издания об истории Пруссии, а и сегодня люди с умилением сердца читают на русском о довоенном Кёнигсберге - городе-сказке. И создают тут что-то, восстающее из красного пепла. Такой Дух места, который... По-правде говоря, о нём стоит поговорить.
Genius loci - 'гений места', дух места - что это? Мы узнаём о чужих genius lociещё с детства. Бываем очарованы рассказами. Из романов Александра Дюма о трёх мушкетёрах делаем выводы, что это - 'Франция'; от рыцарей Вальтера Скотта, что это - 'Англия' и 'Шотландия', из греческих мифов - что это таинственная 'Эллада'. Слова и образы, ложащиеся в душу ребёнка, имеют непростую силу - они сохраняются на всю жизнь.
Писатель Пётр Вейль в книге 'Genius loci' (1999 г.) говорит: 'Связь человека с местом его обитания - загадочна, но очевидна. Или так: несомненна, но таинственна. Ведает ею известный древним genius loci, гений места, связывающий интеллектуальные, духовные, эмоциональные явления с их материальной средой. Для человека нового времени главные точки приложения и проявления культурных сил - города'.
Какие культурные силы действуют в городе Калининграде, где и как они пробиваются на земную поверхность? Сил якобы незаметно, в лучшем случае заметишь знамения. На улицах Калининграда отирается почти полмиллиона тел - половина легальных жителей всей области. Замечают ли они дух в надписях уличной мостовой? - они немецкие, русские и даже с меткой 'ЛитССР'. Видят ли электростолбы? - еще множество их - из рурского металла; а гидранты? - они сделанные в Штутгарте. Вот и гадай да предполагай, где здесь Калининград, а где - Кённигсберг. Genius lociздесьсинкретичен. Нечему удивляться, что он - в лоскутном одеяло. И не стоит пугаться, что знамения genius lociКёнигсберга затмят собой Калининград, - не затмят. Более древняя тень нерусского города может иногда казаться крупнее самого тевтонского создания лишь по оптической ошибке, не больше. Тень горы тоже кажется больше самой горы.
Иногда следует снять шляпу перед настоящим: Калининград встретил свой 750-летний юбилей достойно, без комплексов. Глупо было бы зубоскалить сегодняшних калининградцев, говоря якобы, что они заинтересовались историей словно дети: рассматривают старинные открытки, слушают одни и те же рассказы - и всё это с достаточным опозданием. Чтобы узреть лик прошлого, ты должен кое-что знать, а не крутить головой да глазами современного псевдоевропейца. Большинство из нас шляемся по улицам, замечая лишь рекламу и блеск витрин. Поэтому мы не имеем никакого отношения к genius loci.
Множество калининградцев понемногу стали чувствовать себя виноватыми, что полвека жили не историей края, а идеологией, не знаниями, а отторгающими от знаний мифами. Порадуемся им - они перепрыгнули вырытую войной яму времени и партийных предрассудков. Люди начинают видеть себя на своих жилых улицах, глядя на довоенные фотографии, и любуются, узнав, что Королевский замок в 1852 г. был украшен новой башней, словно это случилось только вчера. Святая простота, свидетельствующая о юности души - не будем завистливы.
Величие городов измеряется не высотой домов, не значением устроившихся в них организаций, но величиной сотворивших их людей. Кант, Гофман, Бессель, Нойман, Гиппель или даже литовец Реза (его именем называлась теперешняя улица Сергеева, рядом с Нижним прудом) - каждый оставил свою толику в genius loci... Словом, величие Кённигсберга - наглядно. А genius loci Калининграда... это тоже ясно: космонавт Леонов, писатель Снегов, жена президента Путина Людмила. Джаз ансамбль 'Арсенал'...
Начало сравнений - 1994 г., когда проснувшиеся калининградские интеллигенты внезапно осознали, что они безмерно богаты: у них старейший в странах Балтии Университет. (Основанная герцогом Альбрехтом Альбертина для литовцев, как известно, почти родная. Университет, наряду с другими восемью профессорами, создавали сосланные из Литвы Раполёнис и Кульветис.) Надо лишь вообразить, какой шок испытывает просвещённый человек, когда ему говорят, что он закончил не Калининградский Университет, основанный в 1967 г., а Альбертину, старее на четыре сотни лет! Сломавшая льдину страха перестройка сослужила службу и на этот раз: в 1994 было отпраздновано 450-летие Университета. Разослав приглашения по всему свету и выправив разрешения на въезд в ещё так недавно закрытый для иностранцев анклав, активисты доказали, что Калининград - уже эксклав. Торжества получились. На следующий год была издана книга, в которой исследователь истории Университета Альбертины Казимир Лавринович со спокойной совестью мог сравнивать это празднование с 400-сотлетним юбилеем Альбертины в подавленном собственной войной Кёнигсберге. В 1944 г., в круговерти ужаса, ограничились несколькими лекциями, несколькими спектаклями, несколькими общественными собраниями, концертами. Торжественный же юбилей 1994 г. был настоящим праздником. Только представьте себе: отвоёваны у Забытья четыре сотни лет! Такой кладезь дерзновению духа разверзся.
Так и полились исторические исследования, лекции, дебаты, дискуссии. Организатором этого переворота стал Фонд культуры и городские библиотеки (А. Гайдара и А. Чехова), а в придачу - и основанный в 1993 г. Немецко-русский дом. Да, Альтштадт, Кнайпгоф и Лёбенихт: 'Первому Бог даровал власть, второму - богатство, третьему - грязь', - зазвучало из уст в уста, и пошла искра душевного тока. Это продвижение в будущее через прошлое давало чувство пробуждающейся новой жизни. Станет ли прошлое 'своим'? Уже становится.
Да, волшебны виды довоенного Кенигсберга - кто устоит перед ними? Гребни крыш, симфония башен и флюгеров, церковные купола, уходящие в небо как маяки... Глаза застилаются дымкой, в них появляется мечтательность. И уже редко какой магазин не украшен огромной башней или картиной Королевского замка. Канонический вид - именно эта башня. А Собор на острове Кнайпгоф (Канта теперь)? А стройные шеи Альтштадта и Штайндама? Кто осмелиться сказать, что всего этого нет, что это всё - лишь бегущая в душе киноплёнка, фотография? Душа - самая важная часть человека, и если на неё попадает зерно, то, взойдя, оно разрушит реальные стены. И построит новые. То есть - восстановит старые. Подсознание фотографии - это изображения будущего... Так или иначе, но не случайно главный архитектор Царьграда Татьяна Кондакова заговорила о восстановлении Королевского замка: 'Если будет общественный заказ, спонсоров найдём', - обмолвилась она. И никто не саал кричать 'нет'!
Явью становится цветастые сны: 'Неужто всё это может случиться? Пруссия - это подсознание, Россия - сознание? Тогда genius loci... будущая Балтославия?' Может быть чересчур рано пускаться в такие предвкушения...
Поэтому другой архитектор, Олег Копылов, проекты которого стали церквями в Багратионовске (Пройсиш Ейлау), Гурьевске (Нойхаузен) и Чкаловске (Таненвальд), не согласен с Кондаковой: 'Старого Кённигсберга уже нет; мысли о возможном восстановлении Королевского замка - это мечтания создателей Диснейленда'. Человек отвечает за свои слова, поскольку он - автор собора Христа Спасителя. Пять золотых куполов на центральной площади Победы, напротив мэрии - это не шутка, друзья и товарищи. Купола, кстати, привезены с бывшего завода космических исследований Челябинской области. И не только собор - обновлена площадь по мысли того же автора молодого поколения. Согласно проекту удалён памятник Ленину.
Сегодня коммунисты, волей которых в Горсовете было принято решение о возвращении памятника на место, недоумевают: 'Вы хотите удалить Ленина из центра города?!' На что настоятель Собора отец Маркелл сказал: 'Нет, мы не хотим его удалять. Но разве вы не видите, что он сам удалился?'
Genius lociтакже и под Тванксте, Королевской горой - там корни мифологического древа мира балтов. Не сгнившие, живые, шевелящиеся. Тевтонские застройки ушли, и здесь вновь место мистических раскопок, поисков Янтарной комнаты.
Так или иначе, Калининградская область является интереснейшим местом в сегодняшней Европе. Литовцу с поляком и ехать далеко не надо - перешагнул границу, и ты в западне. Жизнь тут все ещё не особенно цветастая (детские слова, сказанные за десятилетие: 'Мама, тут всё - как у нас, только бесцветное'), однако мощнее развертывается, чем у соседей. Поэтому преступно поддаваться депрессии - она отдаляет нас от действительности. Смак Калининградского духа, воздух, которым дышит genius loci - всё это стоит стеной до самого неба, и за неё цепляются вьюнки деревьев кёнигсбергских парков, наших душ.
Не осталось идей коммунизма - пришло православие (с 1991 г. уже построено и освоено более 60 православных церквей, два женских монастыря). А как отзвучал день Кирилла и Мефодия 20 мая 2005 г. в Картинной галерее?! Губернатор Владимир Егоров, открывая выставку 'Святая Русь', заговорил... о Кёнигсберге как о достойном подражания примере и сказал почти что следующее: 'У создававших этот замечательный город людей нам следует ещё много чему поучиться, - произнёс он тихим голосом с добрейшей улыбкой Санта-Клауса. - Сегодня мы празднуем 750-летний юбилей города, а кое-кто спрашивает, есть ли у нас право это делать? Отвечаю: нам принадлежит только 60 лет города, следовательно, надо работать ещё 690 лет, чтобы догнать Кёнигсберг.' Зал сковала тишина, а через мгновение - вздох облегчения. И - легкий как бриз смех, конечно же - смех. Вот как genius loci - прошлое вздыхает сегодняшним.
Огромные перемены происходят в Городе: genius lociКёнигсберга возвращается в Калининград семимильными шагами. Охваченные удивлением жители протирают глаза и видят, что живут в центре Европы, на фундаменте мистического Солнечного сплетения континента. Не на развалинах, а на фундаменте стоим мы! Поэтому не пугаясь, что завалится какая-нибудь стена, юбилей 750-летия встречен со... словом Любви. Реклама работала на износ; всюду висели надписи: 'Мы любим наш город'. Любовь возбуждает адреналин, ускоряются шаги горожан, от которых растёт Город. Хоть и без царя! Ибо все, идущие - короли.
Мюнхгаузен своим мечом небо размешивал все прошлое лето.
А может и впрямь барон Мюнхгаузен претендует на истинное воплощение genius loci? Да, он побывал тут всего пару раз, но так или иначе, он гарантирует транзит через границы и века, никого не трогает и не берёт налогов. Стоит лишь сесть на ядро, влезь в контур барона, и - вперёд! Так и был приглашен мэр города Боденвердера из Германии - и торжественно приехал. И привез в Калининград скульптуру барона Мюнгхаузена! Свита господ выстроилась в тени церкви королевы Луизы. И поставили памятник чудаку. Скульптура представляет авантюриста-барона, забравшегося на пушечное ядро и пробившего металлическую стену толщиной в три пальца. От барона, конечно, остался лишь контур. Да ничего страшного, ибо негодник пролетел сквозь два города, две эпохи, два государства. Невероятно точный знак соединения времён и прстранств! Чтобы никто не сомневался, на постаменте написано с одной стороны - 'Кённигсберг', с другой - 'Калининград'. Барон оставил лаз, рухнула не только Берлинская стена, но и забор Кённигсберга-Калининграда.
Лазьте, братья и сёстры, лазьте из Германии в Россию и назад. Из прошлого в будущее и назад! В городе королей без королей. В Царьграде без царя.
Такой вот genius loci. Дух места для всех нас...
Ноябрь 2005,
Калининград.
Авторизованный перевод с литовского Сlandestinus
Писатель - прежде всего летописец.
Величайшие подвиги героев и государства становятся бессмысленными и пропадают бесследно, если они не описаны - не стали словами