Память крови - сплетение жгучих рубцов, 
Длань, чей оттиск тревожный навеки пунцов. 
В ней - уют материнства и путь кочевой, 
В ней - и загнанность жертвы, и стяг боевой. 
В ней святые слова - и изгнания мгла, 
Тёмный обруч судьбы, что под меч волокла. 
В ней - преданья гранит, одолевший века; 
Но от памяти той - тень разлуки близка...  
В ней - нетленная верность несчётных сердец;  
Но от памяти той - юным прядям седеть... 
В белоствольной тиши и под сенью колонн - 
Древней памяти клич, несмолкающий стон: 
Что прильнул-прикипел не к тому очагу, 
Что мужал-вырастал не на том берегу... 
От дворов-пустырей, что сто раз обежал, 
Кличет древняя память к иным рубежам: 
"Детским тропкам своим, где кормил голубей, 
Той земле-стороне, где обрёл колыбель, - 
Поклонись; но сродниться душе не вели 
С ненадёжным теплом приютившей земли..." 
Как же быть, если жизнь - безоглядная песнь, 
А над ней - неизбывный вопрос: "Кто я есмь?", 
Двух истоков скрещенье, и скорби игла, 
Что двойная печать на судьбе полегла...