( В русскоязычных общинах принято тройное написание поименования, после имени упоминается фамилия отца. Или по классическому написанию, имя отца, и называется тогда это Отчество*)
Национальность:
(по большинству национального приоритета в родовой линии)
- Русский.
Дата рождения:
- 31 октября 3019 года.
(не точно, установлено по косвенным данным )
Место
- Пограничный мир Федерации Солнц и Синдиката драконов.
Социальный статус:
- Семья военных, отец погиб(Сержант танковых войск ФС), мать (воентех 1 категории) погибла, воспитывался дядей по материнской линии.
Статус:
- Майор, Специальные Силы Морская Пехота ВСФС
( Поный файл закрыт грифом Министерства Разведки )
Дата гибели:
( зафиксированная официально)
- 27 ноября 3050
Воспоминания детства.
Середина лета. От камней, из которых были сложены дома и чьи руины возвышаются вокруг, так и пышет жаром. Из за струящихся инверсионных потоков теплого воздуха создается впечатление будто потрескавшийся пластбетон улицы покрыт слоем текущей воды.
Я стою напротив Ямато. Мои руки крепко сжимают кусок заточенной арматуры. Пот стекает солба щекоча щеки, противно солонит губы и щиплет глаза. Ямато, тоже сжимает в руках кусок заточенной арматуры.
За нашими спинами по сторонам улицы, стоит ребятня разного возраста. Кто молча, кто что-то кича. Но мы не слышим. Мы смотрим в глаза друг друга и в них только ярость. Мы ненавидим друг друга. По настоящему, без задних мыслей и расчетов. Ненавидим так чисто, как могут ненавидеть только дети. От сердца. Почему так? Потому что жизнь жестока. И мы это впитали с малых лет с молоком матерей, которых слишком рано лишились.
Этот мир пограничный. Он, уже не раз переходил из рук в руки. А все из за своего стратегического расположения. Наш Лорд, постоянно пробует себя в роли проститутки перед крупными правителями удерживаясь этим у власти над планетой. Потому как эта небольшая пригодная для жизни планета отличный плацдарм для удара по центральной обитаемой планете системы. Этим он повторил судьбу планеты Оазиса (Oasis), в системе Марчисон (Murchison).
( Название планеты не приводится по этическим соображениям )
Этнически тут никто не преобладает, население на нем давным-давно смешалось. Коренных жителей осталось совсем не много, в основном в глубинках куда не докатывались бои. Впрочем таких мест то, почти не осталось. Так что население планеты, это по большей своей части смешение из тех, кто не успел эвакуироваться, после очередной смены власти или потомки военных и персонала выброшенных тут войной за борт жизни. Особняком шли всякие авантюристы, и торговцы наживающиеся на войне и людских бедах. Этих, было меньшинство и селились они вокруг космопорта. Здесь были в основной массе подданные Федерации Солнц и Синдиката Драконис, и в малом количестве подданные прочих государств.
У взрослых были свои дела, и своя война. У нас, у детей, своя... Такая же, реальная, жестокая и не примеримая.
Мы с Ямато очень похожи. Одногодки. Оба, вечно голодные, худые, жилистые. Учимся в одном интернате и посещаем одну секцию единоборств. Наши матери дружили, да и мы тоже. И даже жили мы раньше, на этой самой улице в домах почти напротив. Но... Сейчас, после последнего набега Драков и непродолжительной оккупации, мы по разным ее сторонам.
Во время оккупации, его отца забрали в армию, не нашу армию. А когда Драков выбивали с планеты моя мать погибла под развалинами дома. И он стал врагом.
Пять дней спустя.
Белый потолок, стены выложенные потрескавшейся местами белой кафельной плиткой. Тошнотворно воняет дезинфектором.
Изолятор местной больницы. Мы лежим на скрипучих пружинных кроватях по разные стороны комнаты и молчим.
На трехногом белом табурете перед нами сидит Ишида. Мастер что учит нас оболтусов, в секции единоборств. Тем, что мы таки не убили друг друга, оба обязаны ему. Кто сказал ему о нашей драке, мы незнаем, но именно он нас разнял, и приволок в больницу.
Всю дорогу пока он тащил наши искалеченные тушки до больнички, он страшно ругался на смеси японского и общего. Он несомненно прав, но и мы правы. И надеюсь, теперь это поймет.
Я не стал объяснять, а попросил его взять в моих вещах и просмотреть диск из-за которого все началось. Диск, который неделю назад принес почтальон вместе с похоронкой на мужа тети Ганны, тело которого нашли в разбитой спасательной капсуле на орбите месяц назад. Все что от него осталось, этот диск и жетон, о чем была приписка на пластиковом листе, вложенном в казенный пластиковый конверт с крупной надписью - Для вещей погибшего.
Ишида согласился и взял у медсестры проектор. Окно занавешено.
В дешевом галла проекторе что-то трещит, затем появляется плоская слегка замутненная помехами картинка. Со шкалами делений на краях изображения. Запись сделана видно в перерыве между боев, так как на заднем фоне видны еще дымящиеся развалины.
На броне танка сидит смуглый немолодой сержант в танковом комбинезоне. Это мой отец.
Он раскуривает трубку и смотрит в объектив. Устало, но с какой то теплотой во всем облике.
- Здравствуй дорогая. Марк, ну ты должна его помнить. Сосед наш, тот что на нашей свадьбе свалил на тетю Ганну стол. Заскочил к нам в часть меж боев и, передал весточку о рождении сына. Ты не можешь себе представить как я этому рад. Нашу то почту накрыло вместе со штабной машиной. Так что я узнал об этом только от него, и этот диск, он передаст тебе с оказией. Марк как раз едет в отпуск. Фото не нашлось, обозы отстали. Юрек, вот соорудил рекордер из нотепутера нашего старшого, царство ему небесное, и фиксатора дальномера. И если изображение выйдет плохое, так какое есть.
У нас все нормально. Мы их гоним. Мы их гоним, хотя это зверски трудно. Они снова и снова контратакуют, пытаясь сорвать наше наступление, и у нас большие потери...
Эту запись я делаю для сына, ибо война есть война. Прости ели я не слишком оптимистичен. Но резервов у нас нет. Наша бригада была последним резервом на этом участке, и что будет завтра, никто не скажет. Если запись дойдет до вас, сохрани ее для него. Пусть знает, что его отец, любит его. И сделал все чтоб, он жил в мире, и счастливей чем его родители.
Прадед мой рассказывал, а жил он долго и повидал дай бог. Я был еще совсем сопляком, но хорошо это запомнил. Году эдак в двадцать восьмом. Синдикат ударил сразу по восьми мирам. И под нами начала гореть земля. Им не хватало людей для масштабных операций. И они набрали в армию всякую шваль, каторжников, отморозков. Там куда их бросали, бои превращались в резню. Нам тогда пришлось зверски туго. Вот. Архонтом тогда был Эрик Штайнер, мужик. Плюнул на Генеральные штаты и сделал службу по призыву до пяти лет. Призывать стали с шестнадцати. Вот тогда отец и загремел под фанфары.
Я тоже попал в эту мясорубку юнцом. До сих пор не забуду, после первого боя, все окопы у нас были в кале моче и крови! А потом, мы, те кто выжил, стали таки солдатами. Начинал то я, как и отец с пехоты, с настоящих работяг войны. А через два года в госпитале, встретил твою мать. Береги ее она святая женщина. Очень умная и красивая. Сержант рассмеялся и подмигнул
Затем стал серьезней и продолжил.
Все повторяется. Сейчас мы остановили их контратакующий мотопехотный батальон усиленный танками перед этой деревней. Все поле в телах. Это было жутко. Я не зря вспомнил прадеда. И их трупы, они все в татуировках. Им видимо обещали прощение если они нас сомнут... И они шли рядами на нашу броню. Они жгли нас, мы их. И им казалось не будет конца.
- Я не знаю, кем ты вырастешь. Мать, еще когда мы только поженились, мечтала что ты будешь музыкантом. Она ведь так любит музыку. Что-жь, музыкант это хорошо, особенно если мастер своего дела.
Но, запомни. Так или иначе. Долг каждого мужчины защищать тех, кого любишь! Мой отец был военным. Как его отец, и отец его отца! Не прерви эту традицию!
Вот и все, Марк машет, что кончается диск.
Я очень надеюсь, что все будет хорошо, и скоро вас увижу! Я вас очень люблю.
Он встает и отдает в камеру воинский салют.
Пошли помехи, запись окончилась. Я не могу сдерживаться и плачу. Этот диск дошел до меня спустя восемь лет после гибели отца. Наш дом сгорел после бомбежки. Это все что у меня есть, кроме гало фото мамы, его мне дала тетя Ганна. Да государственного пособия, что едва хватает на оплату интерната.
Мы так и не подружились снова, но благодаря Ишиде, стали терпимее друг к другу. Он стал присматривать за нами. Индивидуально занимался, рассказал о кодексе самурая. Были такие воины когда то. И стал учить нас настоящему боевому искусству в серьез. Мы старалсь из всех сил. Ибо другого пути вырваться с задворков вселенной, у нас не остовалось. Времени на то чтобы шляться по улице у нас просто не стало. После занятий мы бежали на край городка, где в подвале был оборудован небольшой спортивный зал.
На время пока меня не забрал к себе дядя, Ишида стал мне почти отцом. Многому научил. Почти стал, все же, он был японцем.
В один из дней, меня вызвали к директору интерната. Когда я вошел в кабинет там кроме директора находился еще один человек.
Среднего роста, полноватый мужчина среднего возраста. Одетый в коричневую с серым военную форму с петлицами гауптман-команданта. Я не разу не видел дядю Пауля, только галло, да и то старое, где дядя был еще молодым лейтенантом. Но сразу понял кто это, увидев на его форме нашивку.
Он не часто навещал свою сестру, мою мать, так как был командиром наемного подразделения. Когда узнал о ее смерти, прилетел при первой представившейся возможности.
Дядя забрал меня с занятий и мы пошли с ним на кладбище. После полудня, когда мы сидели у тети Ганны, к нам зашел Ишида, узнать почему я пропустил тренировку.
Дядя Пауль чинно но настороженно с ним раскланялся. Узнав, что мастер тренирует меня, очень подробно расспросил о моих успехах и настоял чтобы тренировка состоялась и пошел с нами.
На тренировке, он сел в самом темном углу, чтоб не мешать. И вспомнил я о нем лишь когда кто-то из старших ребят попросил мастера провести коротенький спаринг с дядей.
По началу они оба отказались, но ребята очень просили. Естественно, я опасался за дядю, он на вид не являл собой образец воина рукопашника. А когда снял китель, расстегнул ворот нательной рубашки и закатал брюки. И вообще стал похож на престарелого фермера вышедшего на околицу.
Они с мастером немного постояли, глядя друг на друга, после чего последовала быстрая серия прощупывающих ударов и блоков. Я немного уже понимавший в борьбе, понял, что они просто работают на публику. Не хотят расстраивать ребят.
Остановившись и немного походив кругом, друг на против друга, они снова сошлись. И тут последовало настоящее представление, целые десять минут они очень красиво вели поединок. Причем, дядя умудрялся делать казалось невозможное, при его то квадратной комплекции. Он то падал, то подпрыгивал почти на высоту своего роста. То становился на одну руку, чтоб ударить ногой. Создавалось впечатление, что его руки и ноги жили своей жизнью независимо от тела.
Наконец они, остановились и чинно раскланялись.
Отойдя с боевого круга он одел китель. И еще раз поклонился мастеру. Ребята были в восторге.
Когда мы распрощавшись шли обратно к тете Ганне, дядя мерно и тяжело дышал и потирал поясницу.
- Стар я уж для акробатики Петер.
- Дядя, а ты бы его мог победить?
- Лет десять назад, может быть, да и то не знаю. Не прост, этот ваш Ишида, ох не прост. Он ведь так и не показал что может. Откуда он?
- Не знаю. Он живет на окраине, один. Он в интернате работает учителем биологии и вот подрабатывает, для интересующихся, ведет секцию боевого искусства.
Переночевав у тети, утром мы еще раз зашли в интернат за моими документами. Все мои вещи уместились в одну спортивную сумку. Пара комплектов белья, диски с книгами, да сшитое тетей из рабочего комбинезона мужа кимоно.
Нас вызвалась проводить тетя Ганна. Мы шли пешком по городку моего детства, прощаясь с его узкими светлыми улочками. Дядя все уговаривал тетю переехать к его старухе, так он называл свою жену.
На остановке монорельса к нам подошел Ишида.
Он церемонно раскланялся со старшими, попросил разрешения сделать мне на прощание подарок.
Дядя его дал, и мастер, церемонно поклонившись, вручил мне небольшой сверток со следующими словами.
- Каждый воин чувствует приближение предела. Я скоро уйду, так и не оставив наследника. Это моя боль, что единственный кого я встретил, и кто достоин им быть по духу, чужая плоть и сын другого народа. Прошу не отказать, принимая этот дар. И верю, что отдаю его в достойные руки.
В свертке из куска потертого старого шелка лежал в ножнах из грубой, но украшенной строчкой иероглифов кожи, нож Тан-то.
Дядя Пауль, взял его из моих рук, и очень серьезно осмотрел.
- Для нас это огромная честь. Но, у нас не принято принимать дар, особо такой не оставив, что-либо взамен.
Он расстегнул китель и отстегнул от подкладки кинжал в ножнах стилизованных под лист растения. Волнистое его лезвие, метал которого отливал зеленью, тоже напоминало рисунок ножен.
Ишида не возражал, приняв ответный дар, он приложил оголенный клинок ко лбу и без слов низко поклонился дяде.
Так они и остались в моей памяти. Заменившие мне в раннем детстве родителей, уносящиеся в даль, две так непохожие, стоящие на пустом перроне монорельса фигуры. Старый воин японец и возвышающаяся над ним тетя Ганна, в развевающемся на ветру поднятом стартующим монорельсом, легком платье с толстой светлой косой уложенной на манер короны.
Больше я их не увидел. Тетя Ганна умерла спустя пять лет. А Ишиду через год арестовали по подозрению в шпионаже, и он был казнен. Был ли он шпионом? Не знаю. И не хочу знать.
На планетах бордера, в городках расположенных вблизи космодрома или производственных или военных центров, по подозрению в шпионаже можно было расстрелять каждого второго.
Наемники.
Дом моего дяди, я увидел не скоро. После трех прыжков на коммерческом рейсе, мы прибыли на планету где несли службу Молниеносцы.
Они славились тем, что по долгу не сидят на месте, их тактическая доктрина была построена на скорости и постоянном перемещении. Разведка боем, удар-отскок, глубокий рейд. Под это была настроена и вся их техническая база. Рота быстрых БМР не выше среднего класса. Самым тяжелым был Краб двадцать седьмой модели, моего дяди. Самым медленным транспортными средствами были две передвижные ремонтные мастерские смонтированные на базе гусеничных АПС. Два взвода бронетехники, три вертолета. В первой бронетанковой роте ховеры оборудованные сканерами составляли особую мобильную группу разведки. Во второй быстрые АПС пехотного взвода типа Максим и ракетные платформы на их базе усиленные копьем танков Кондор с дальнобойными артиллерийскими системами, прикрытие отхода и огневую поддержку.
Вместо базы в основном использовался, старый, но довольно хорошо ухоженный аэродинамический Дропшип Газель. Корабль был уникален.
С этой раритетной Газели под гордым именем Валькирия, и началась история дядиного подразделения. Молниеносцам Зигфрида, тогда лишь двум лансам легких БМР самообороны одной из планет, он достался как трофей.
Бортовой журнал содержал массу интересных записей о боях и переделках, в которых побывал корабль.
Владевший ей и еще одним Дропшипом пиратский барон в одном налете попал в крупную переделку на орбите. Корабли были сильно повреждены, денег на ремонт или приобретение новых не было. Ситуация поставила его на грань разорения. По своему, он видимо был незаурядной личностью и нашел довольно оригинальное решение проблемы. Дабы сократить расходы на ремонт и не потерять мобильность, по подложным документам, пригнал оба своих разбитых корабля на ремонтную верфь. Один из кораблей продал на запасные части. Это не секрет, что многие технические аппараты по частям стоят гораздо больше, чем в своем собранном виде. На вырученную сумму барон заказал ремонт и модернизацию менее пострадавшей Газели. Механики на периферии порой весьма смекалисты. Им постоянно приходится делать невозможное, возрождая к жизни при минимуме деталей и оборудования сложные механизмы.
В результате грузовой трюм газели был укреплен и приспособлен под перевозку БМР. Был сделан дополнительный пандус. Почти два года главный механик и барон вели обмен и торговлю запасными частями. Только об этом, можно было написать неплохой роман о мошенничестве, подлоге и надувательстве. Когда газель была готова, барон, подкупив часть охраны организовал налет и угон своего же корабля.
Прыгуна у подразделения не было, пока, как сказал дядя. Бизнес таки был благосклонен к ним, на счету подразделения в банках КомСтара была довольно круглая сумма. Его просто арендовали. Ну, или включали условием при заключении договора.
В отряде отсутствовали пассажиры и любимчики. Единственной полученной по молодости поблажкой, было назначение в обучение к техникам и механикам. В свои четырнадцать, я стал полноправным наемником, по официально заключенному контракту. Работа мне нравилась. Техники держались в команде одной группой. Хотя по штату делились на три группы. Два экипажа технических машин и персонал обслуживания Дропшипа. Последних было меньше. В виду того, что подразделение было небольшим, а хорошие технические специалисты по космическим аппаратам были большой редкостью.
Стрелять и прочим солдатским премудростям, меня учил сержант ремонтного экипажа, к которому я был приписан. Мне выдали два комбинезона, пистолетный ремень и личное оружие. Автоматический пистолет в кобуре из грубого пластика. Единственной трудностью стали военные ботинки. Их не смогли найти на складе нужного, столь малого размера. И некоторое время, пока их не привезли из города, пришлось ходить в спортивных ботинках.
Один из техников второй категории, молодой крепыш которого все звали Мистер Вонг, имевший спецификацию по миомерам и электронике, стал для меня не только наставником по техническим дисциплинам, но и другом, и тренером.
Дядя, постоянно контролирующий мои успехи, лично попросил его тренировать меня в рукопашном бое.
Вонг в тот же вечер, после разговора об этом, приступил. Погоняв меня в оборудованном в одном из ангаров Газели спортивном зале, кореец был крепко озадачен тем, что я умею. Очень подробно расспросил, кто и как меня этому научил. Затем, оставив одного, ушел на некоторое время. Вернулся он с еще одним пожилым азиатом из команды которого, я еще не знал.
Мне пришлось столь же подробно рассказывать и показывать то, что я умею и знаю.
Судить о реакции на это, по их лицам было невозможно. Азиаты мне кажется, генетически умеют скрывать свои эмоции. А корейского я зыка тогда не знал, ну разве ряд ругательств запомнившихся еще по жизни на Бордере. Моих знаний разговорного японского и ряда корейских слов лишь хватило на то, чтоб понять, старик сказал что-то о врожденной способности. Ну, это вроде было не так плохо, и я не понимал, почему они так внимательно и оценивающе слушали и смотрели за тем, что я показывал и рассказывал. Единоборства мне нравились еще с мультяшных сериалов. И занимался я всегда с большой охотой. Ну и если уж историю того, как ближе познакомился с мастером Ишида. То еще и самозабвенно, отдавая этому всего себя. Ведь я искренне верил, что только это в тех условиях поможет мне стать настоящим воином. Закаленным духом и телом.
В результате старик ушел говорить с дядей. А Вонг уважительно сказал, что я очень не плохо обучен для "белого" малыша уже вышедшего из возраста для начала серьезных занятий. Сказал еще, что на сегодня все, завтра поговорим после работы. На следующий день после рабочего цикла, он снова повел меня в зал.
Там нас ожидал давешний пожилой азиат, его отец и учитель.
Мастер Вонг старший сказал, они берутся заниматься со мной. Но...
Я должен прекратить пытаться именовать их на японском. Я обязан беспрекословно их слушать. Что то, чему меня учили они оставят в силе, но отточат и дадут для этого дополнительную базу. Что они как наставники, могут в случае моей ошибки. Тут я признаюсь совершенно тогда их неправильно понял, но слава богам этому не суждено было случится, той роковой ошибке. Без объяснений прервать занятия.
Со всем должным уважением я принес им свои извинения и обещал исправится, быть послушным и прилежным учеником. На этом и порешили.
После этого каждый день у меня начинался с двухчасовой пробежки и упражнений для укрепления тела, гибкости, правильного дыхания. Впрочем заниматься этим в одиночестве мне не приходилось. По утрам бегал Вонг младший. Еще несколько воинов наемников вставали рано или чуть позже, кто бегал, кто делал гимнастику. Воины держали себя в форме. Иногда я видел и дядю, с брюзжанием бегающего от ожирения, как сам он это называл. Вонг подшучивал между нами, что мой дядя закормил в себе воина до смерти. Он был хороший парень, старше меня всего на пять лет. Но для меня в том возрасте, он казался недостижимо взрослым. А ведь он был одним из самых молодых членов подразделения. Может по этому, мы с ним быстро сдружились и всюду ходили вдвоем. Мы были самыми младшими.
По вечерам, когда был не занят по службе, у меня обязательно была тренировка с отцом Вонга. Старый мастер, как сейчас я понимаю, не только учил меня, но и перенимал то чему меня до него научили, читая меня как открытую книгу и обучая этому своего сына. Тогда я мог только об этом догадываться.
Подразделение окончив один контракт, приступало к другому. Валькирия, отходя от очередного прыгуна падала сквозь облака на следующую планету. Из распахнутых люков в рейд уходили ховеры и БМР, затем они возвращались, когда только в грязи и пыли, когда с дырами пробоин в броне и оплавленными корпусами. Мы чинили их ночами, а утром они опять уходили. Потом перелет на новое место и снова рейды.
Иногда нас вызывали на помощь, мы неслись в нашей ремонтной передвижке по чужим полям и лесам, на выручку попавшему в беду пилоту. Порой кроме ремонта, приходилось принимать бой. Пару раз получал ранения. Мне было тяжело, но уже не одиноко, у меня появилась новая семья. Гордая, грубая, разухабисто веселая и в тоже время дисциплинированная. В ней я стал частью, маленьким винтиком этого механизма войны. Как в прямом, так и в переносном смысле.
Два года, пролетели незаметно.
Мы на высокой орбите над Новым Авалоном. Пока большая часть подразделения взявшего на ближайшие четыре месяца небольшой контракт по охране привязана к одному месту, кое-кто взял отпуска. А Валькирию пользуясь случаем, перегнали на верфи Нового Авалона. Корабль в виду своей уникальности очень сложен в обслуживании и ремонт узлов поврежденных при последней высадке десанта, могут сделать только здесь.
Мы с Вонгом носимся по деку, прыгая через пролеты и отчебучивая головокружительные трюки. На валькирии невесомость, мы ждем очереди для подхода к пересадочной станции.
За этим занятием нас застает объявление по общей корабельной связи, явится к командиру. Переглядываемся. Пытаемся вспомнить, за что высокое начальство может обратить внимание на наши персоны. У обоих разом возникает одна и та же мысль. Витек нажаловался. Зануда чертов. Ну подумаешь, подключили к баллону со сжатым воздухом для стартера резиновую подушку наполнитель. Она была большая. Его только из кабины выкинуло, а не зажало там, как мы планировали.
- Кажется влипли.
Быстро заскочив в раздевалку и сменив комбинезоны, спешим в носовую часть. У люка в каюту дяди, сталкиваемся со старшим механиком, и вежливо приветствуя, пристраиваемся ему в кильватер.
В каюте у дяди на большом настенном экране перед его столом, где обычно прорабатывали операции, были выведены какие то графики и куча таблиц. Сам он и старший Вонг сидели на диване и беседовали поджидая вызванных. Хотя сидеть в невесомости это, пожалуй условность. Просто пристегиваешь себя к поверхности, к любой, мягким ремнем или магнитным карабином и все.
Мы вошли, клацая магнитами подошв. За нас как старший доложил вошедший первым старший механик.
- Присаживайтесь господа.
Дядя махнул рукой в сторону откидной баночки у стены возле дивана.
Мы с Вонгом совсем загрустили, скромно приткнув свои попы на краюшке. Ну ладно вызвал нас бы двоих, ну оттаскал меня за уши, а потом обоим влепил наряд на работу. За наши шалости нам таки часто влетало. Но столь солидной комиссии по разбору полетов, мы еще не удостаивались.
Дядя шевелил густыми бровями и топорща отпущенную недавно бороду, грозно сопел. Короче, откровенно забавлялся ситуацией, глядя на наши кислые физиономии. Театрально выдерживая паузу.
Наконец насладившись эффектом, громко клацая магнитными подошвами, вышел на центр каюты.
- И так господа. Мы имеем в своем коллективе двух молодых людей, которые своими каверзами уже всех довели до ручки.
Он говорил, грозно смотря на нас и покачиваясь с носка на пятку. Я уставившись в пол начал прикидывать когда, подковки на башмаках оторвутся от пола. Впрочем, дядя то, не будет нелепо болтаться посреди помещения как я, когда впервые попал в невесомость.
- Впрочем, в походных условиях, когда своей домашней школой они считали Дропшип, что от них ожидать? Но далее терпеть мы это не намерены, и решили положить этому конец.
Вот это, МЫ, мне очень не понравилось.
- Сейчас мы находимся на территории и под юрисдикцией Федеративных Солнц. Многие сквозь пальцы, а многие с осуждением смотрят на излишнюю личную свободу людей этого государства. Граждане Федеративных Солнц могут выбрать для себя любой путь.
Я начал терять суть его речи дяди, совершенно не понимая, к чему это он клонит.
- Вооружённые силы Федеративного Содружества известны своим высоким профессионализмом. Граждане групп миров, входящих в это образование, даже не обладающие правом голоса, всё же имеют массу преимуществ по сравнению с гражданами других миров. И одним из основных я считаю образование. Образование, предоставляемое институтами вроде Ново-Авалонского Института Наук и прочих учебных заведений, первоклассное и доступное для любого гражданина Федерации.
Вот тут, до меня начало доходить, к чему идет разговор.
- Итак. Окончательный наш вердикт. Встать. Смирно.
Мы вскочили и вытянулись перед ним.
- Воин Петер Шелтон и воин Ли Вонг. Командование наемного отряда Молниеносцы Зигфрида постановило. Направить вас в военные учебные заведения.
Встал старший механик и достал из планшета два пластика с предписаниями.
- Воин Петер Шелтон. Ново-Авалонская Военная Академия. Этот колледж - лучшая академия командного состава Федеративных Солнц и считается одним из лучших во Внутренней Сфере. Она предоставляет наиболее продвинутое обучение из всех существующих.
Я получаю конверт.
- Воин Ли Вонг. Ново-Авалонский Институт Наук (НАИН). Отмечу особо. Это сейчас наиболее известный и наиболее привлекательный институт во Внутренней Сфере. Основан, принцем Хэнсом Дэвионом в 3013 году. НАИН имеет колоссальную библиотеку, его выпускники превосходят своей образованностью даже КомСтаровцев. А недавно учёные, работающие в НАИН, получили доступ к утерянным технологиям после открытия модулей памяти Звёздной Лиги на Хелме! Не опозорь нас сынок!
Ли весь пунцовый вцепился в конверт как в спасение своей души.
А дядя, подождав когда мы снова встанем по стойке смирно, продолжил.
- Оплата обучения будет произведена авансом из кассы отряда и тридцати процентно с вашего счета. Приказ вступает в силу с этой минуты и обжалованию не подлежит. Вольно.
У Вонга светились от счастья глаза, он мечтал стать настоящим офицером. Но об обучении в НАИН, даже не мог подумать. Я же, был совершенно ошарашен и не знал как к этому относится. Механик пожал нам руки и пожелал успехов. Отец Вонга сидел очень гордый и серьезный. Его семья была из глубинки, где образование было очень дорогостоящей привилегией единиц. Сам он, был механиком самоучкой, хотя и очень хорошим. Сбывалась и его мечта тоже, его сын выйдет в люди став офицером. Будет уважаемым всеми человеком.
Дядя, широко улыбаясь, взял тубу с соком чтоб промочить горло, и уже по простому, обратился к нам.
- Все ребята. Детство кончилось. Все что могли мы для вас сделали. Вы это заслужили. Вон у каждого, уже по паре тройке медалей. Ну а мы как старшие товарищи и родители постарались, как могли, дать вам возможность нас превзойти. Теперь все в ваших руках. Но не надейтесь, что мы за вами не будем приглядывать.
Он шутливо погрозил нам пальцем.
- Два дня на сборы и прощания. Полетите со мной. Немного рано конечно, но зато успеете и город посмотреть перед началом экзаменов, и подготовится к ним.
На Новом Авалоне, поселились мы в пригороде. У дядиного родственника по линии его жены. Сухощавый и немного чопорный Лайт-Коммодор флота (на флоте приняты тогда были звания отличные от пехотных , Leftenant Colonel в войсках - Light Colonel администрация - Light Commodore Флот) Александр Григорьев служил в штабе флота. Ну, в общем мы сразу поняли узнав об этом, кому обязаны местами в столь престижных учебных заведениях.
По обилию нашитых наградных лент на кителе, было видно, что до этой синекуры Григорьев порубал солдатского хлебушка, ну или флотских макаронов. Все ж он был флотским. С нами он держался вежливо и холодно. Но не враждебно, просто он был кадровый служака, это уже было у него в крови. У меня он вызывал смешанное чувство уважения и страха. Сам не знаю по чему. Впрочем, его то мы видели редко, общаясь в основном с его сыном Василием и женой. Василий служил в местном гарнизоне, имея чин лейтенанта. Он водил нас показывая город, пока дядя пропадал по своим делам и готовил нас с тетей Ингой к экзаменам. Тетя Инга, взяла еще на себя жуткую участь обучить нас правильным манерам и поведению. Ибо до этого сие было для нас тайной за семью печатями. Тут я по настоящему позавидовал Вонгу, ему то тут пришлось легче, азиаты всегда отличались сдержанным воспитанием и манерами.
Однажды рано утром, когда мы с Вонгом закончив пробежку по саду вокруг дома, разминались на лужайке, отрабатывая Ката. Ну, обычно мы тренировались за домом, на заднем дворе, но сегодня там шофер Коммодора устроил парадный смотр технике с помывкой и надраиванием всех блестящих частей до сияния. В ворота въехал длинный черный лимузин и скрипя колесами по засыпанной мелкой галькой дорожке направился к крыльцу дома.
Шофер, выбравшийся из недр этого антиквариата выпустил из задней дверцы невысокого господина в штатском костюме. Григорьев быстро вышел ему на встречу уже в мундире. И они стали прохаживаться разговаривая по аллее.
Тут мы устроили небольшой спарринг по Иаи-Дзюцу с применением Манрики-гусари, а так как им работали на коротких дистанциях, это требовало внимания чтобы не искалечится. И на некоторое время потеряли их из виду. Когда мы окончили, они стояли неподалеку от нас и внимательно смотрели.
Мы поклонились старшим, мужчина тоже ответил нам поклоном. Григорьев отпустил нас жестом, и мы побежали на задний двор умываться.
Кода мы плескались под струей воды из-под шланга, спросили шофера Коммодора, что это за человек. Он сказал, что это его начальник, и очень серьезно посоветовал нам поменьше болтать о гостях командора, да и вообще болтать поменьше.
Позже судьба свела меня с этим человеком. Но сегодня, обтеревшись полотенцем мы бежали в отведенную нам комнату дабы засесть за учебники, не подозревая, что пять минут назад предстали перед ликом заместителя начальника министерства военной разведки. И что разговор в ней по пути до ворот усадьбы решил мою судьбу на много лет вперед.
Попрощавшись с хозяином человек сел на задний диван, там его ожидал адъютант.
- Что за пацаны у Александра живут, откуда знания Нин-дзюцу?
- Маленький, отдаленный родственник, сирота. Кореец его приятель. Воспитанники наемников, поступают в академию.
- Академия, отлично. Кореец меня не интересует, хотя проверьте и зафиксируйте. А вот мальца, в работу. Если прогрессивен, доложишь.
- Звонил Кристиан, звонили из министерства, совещание перенесли на десять часов.
- Что ж, отлично. Теперь и мы готовы. Александр информировал Сайкса и ответ положительный.
Высшая школа.
Первые годы обучения были каторжным трудом.
Ново-Авалонская Военная Академия, давала сжатый, но по максимуму плотный курс обучения. Никому не делалось поблажек и скидок. Я поступал на курс водителя БМР и осваивал профессию мехвоина. Когда настало время расширенной военной подготовки, к моему удивлению в направлении которое мне вручили после сдачи всех зачетов в запечатанном конверте, значился Военный колледж Гошен группа пятнадцать. Там же были уже оформленные проездные документы.
Пролистав информацию по этому колледжу, я так и не понял, что это значит. Забежал в казарму, подхватил вещи и по пути к порогу забежал в деканат. В деканате НАВА мне ничего не объяснили. Капитан занимавшийся распределением, выслушал меня посмотрев как на букашку, а затем рявкнул.
- Ты получил назначение солдат, исполняй!
Осталось уповать, что родственник подскажет, что к чему, уж ему то в штабе должно быть известно, что это за чудеса.
Родственники по поводу окончания курса учебы закатили небольшой праздник. Были в основном только все свои, родственники, отпущенный по этому поводу в увольнение Вонг и пара курсантов с других планет с кем я успел подружиться.
Командант повертев в руках направление, хмыкнул и высказался в стиле
- Старые приемы, лучшие приемы. Ну что ж, может оно и к лучшему. Хотя это кому как. Это будет тебе большим сюрпризом. Добро пожаловать на борт!
Короче обнадежил, что не убьют сразу, но более не слова. Только хитро сощурился и посоветовал, что расспрашивать более не стоит.
Морская пехота.
А через месяц я уже в комбинезоне морского пехотинца, стоя в ряду так же глубоко попавших, пялил глаза на бликующую на солнце кокарду берета сержанта расхаживающего перед строем пятнадцатой группы. И даже нашивка привата казалась недостижимой мечтой, а смерть желанным исходом. Особо в виду того, что моя голова возвышалась над общим строем. А что бывает с теми, кто из него торчит, жизнь меня уже проинформировала неоднократными примерами.
- Запомните макаки. Я сержант Герман Груббер. Для вас уродов, Господин Сержант.
Я бог, царь и все прилагающееся к этому. До тех пор пока господин лейтенант не соблагоизволит взглянуть на ваши свинские рыла. Дабы проверить, не все ли еще передохли. А богу угодно чтоб передохли вы все, дабы не позорить такой смазкой для штыка корпус морской пехоты Федеративных Солнц! Я двадцать пять часов в сутки, буду зудящая заноза в вашем худом заду, и чем чаще вы на него будете плюхаться. Тем глубже я в нем засяду! А теперь для усвоения, бегом вокруг полигона. Зачет по последнему!
Это был наиболее познавательные в некоторых областях два года моей жизни. Особо в способах военнообразных издевательств над человеческой плотью и способах ее умерщвления наиболее быстрыми и эффективными способами. Но как плохое, так и хорошее когда-то кончается, и наступают будни.
Первое марта 3027года я встретил вышибленным пинком за дверь канцелярии, с кадетскими знаками отличия в зубах и огромным труповозом на хребте и проездными документами до места войсковой практики в кармане. В след мне из-за двери несся скрипучий голос
- Запомни задница, то, что ты не подох и попал в МП, это не твоя заслуга, а мой недочет! Следующий! Я что тут, до пришествия господня буду вас ждать?
На плацу уже ждал распределенных военный автобус, курсирующий до монорельсовой станции. А впереди путь до космодрома, где мне следовало прибыть на челнок корвета Адонис для следования в войсковую часть 130347.
Отвалили от орбиты мы в тот же день. Как выяснилось по месту прибытия, распределили меня в Морскую Пехоту Федеративных Солнц в подразделение 347. Для всех не посвященных, мы были только обычной десантной группой приписанной к кораблю.
А вот в частности, подразделение 347, состояло из двух взводов морской пехоты. И было независимой группой, подчиненной впрямую министерству военно-космического флота. Командиром нашей шайки был коммодор Алан Маккарти племянник "Того самого" Роберта Маккарти, недавно назначенного главы шестерки. Что это значило? То, что мы были просто обречены, на веселую жизнь полную приключений. И уже через несколько недель, перепачканные с ног до головы, ползли по лесу какой то глухой Куритянской провинции, волоча на себе части маяка наведения. Затем перелет и долгий забег на карачках, в какой то драконьей заднице, в поисках их штаба.
В общем, все как на постерах - Вы получите возможность посетить множество планет, увидеть массу достопримечательностей, познакомится с интересными людьми...
- Угу... И тихо перерезать им глотку если они вас увидели... Потому как свидетелей оставлять нельзя. Все тихо, легонечко на цирлах... А если уж громко, то так чтоб слушателям барабанные перепонки через задницу вышибало. Благо пластита на такие дела выдавали, хоть Хэнса Давиона ростом с шатл Мамонт лепи. Романтика...
Короче, где всей деревней, где одним взводом, где мелкими группами, а то и вовсе тройками. То прикидываясь крестьянами, то наемными работягами. Сильно кстати выручало знание разговорного японского и диалектов бордера. Ведь это только в блок-бастерах герой одиночка, крутой что твоя бельевая веревка, спасает вселенную и всем козью морду делает. А на деле то, все по другому. И если вдуматься, есть где-то и подразделение 346, и 348... Но мы пока с ними не пересекались, хотя мотались с корабля на корабль, с планеты на планету, не засиживаясь на одном месте по долгу.
Вот промеж таких познавательных и увлекательных дел, я экстерном оканчивал второй курс Военного колледжа. Ну, учился в подразделении не я один. Половина наших оперативников имела за плечами по паре колледжей. Просто был моложе многих. И крылышки с офицерским шнуром, мне вручили в канун знаменательной даты. Приурочили так сказать к свадьбе.
Мне это очень запомнилось, 20 августа 3028года сидели мы в офицерской столовой нашего базового корабля обмывая это дело, и наблюдая по галловидео как Браком сочетались Катрин Штайнер и Ганс Дэвион. Прямая трансляция из штаб квартиры КомСтар на острове Хилтон Хед на Терре. Присутствуют главы всех государств.
Но самая веселуха, началась когда молодожены обменялись подарками.
Катрин подарила суженному полк Баттлмехов, а он ей Конфедерацию Капеллы.
Под нестерпимый вой тревожных корабельных звонков мы шарахнули
- Хох-Хох Дэвион! Морской Пехоте УСОФ, Урррраааа!!!
( УСОФ - Управление Специальных Операций Флота, имеется в виду региональное управление Министерства Флота, которому подчинена данная специальная оперативная группа )
Так началась Четвертая Наследная Война.
И под ее первые залпы мы пили дорогущий коньяк из настоящих хрустальных бокалов, за счастье наших правителей и грядущие победы, ну и за мои погоны.
Ибо мы свою работу сделали, усеяв костями товарищей те миры куда сейчас ломанутся линейные топтуны, с простым солдатским энтузиазмом организовано изгаживать то, что нами сделано для них.
Эта первая в моей жизни по настоящему крупная война, шла три года подряд. Основной работой подразделения было следующее. На мелких торговых кораблях захваченных в ходе боевых действий просачивались в тылы противника и вели там разведывательную и диверсионную деятельность.
На планетах где уже шли бои, мы высаживались за линией фронта и занимались тем же.
Многому еще учились прямо по ходу операций, кое-что сами разрабатывали. Скучать было некогда.
За головы командиров нашего подразделения были назначены крупные награды. А тех, кого они смогли доподлинно идентифицировать, в целях очернения в массмедия называли военными преступниками.
Оба взвода сильно поредели. Не по тому, что наша квалификация была слаба, а по тому что враг был тоже достойный. За нами охотилась военная и разведка Драконов и их знаменитая Безопасность.
Пополнение стало извечной головной болью. Людей катастрофически не хватало. Коммодор Алан глядя на наши жиденькие ряды обрушивал на головы начальства громы, молнии и кучу прошений и требований. А тут под конец войны ветеранов подразделения стали выдергивать для индивидуальных долговременных миссий. Так вскоре пришла и моя очередь. Командировочное предписание гласило, что мне и еще двум сослуживцам, составляющим боевую тройку, следует к означенному сроку прибыть в штаб марки для переподготовки и инструктажа. На базе нас ожидала пустая казарма для резервистов и двое специалистов из МИ4 и МИ5 которые нами вплотную занялись. Не буду пересказывать, чему нас учили и зачем, как и куда после направили. Могу лишь намекнуть, озвучив следующее. На Краймонде (Лига Свободных Миров прим.авт.), отвратительный климат, а мы одни из немногих офицеров Первого Арголийского, оставшиеся в живых.
Через шесть лет я и Ганс Ауштайн снова стояли у комингса люка в помещения родного 347го и давясь смехом слушали топот мечущихся людей и заглушающие его разглагольствования очень знакомого голоса.
- Живее я сказал! Запомните макаки. Для вас уродов, может вы и чисто надраили палубу. Я видимо слишком благодушен к вам был все это время. Но сегодня особый день для вас гомадрилозадомордые бестии. Сегодня наконец прибывают господа офицеры назначенные командовать вашей распущенной стаей. И если господа гауптманы, соблагоизволив взглянуть на ваши свинские рыла вляпаются во что либо, в навозной куче называемом вашими кубриками... В свинарнике который вы тут устроили вы будете и похоронены на веки вечные! Ибо богу угодно чтоб передохли вы все, дабы не позорить такой смазкой для штыка корпус морской пехоты Федеративных Солнц! Я лично прослежу чтоб тот мерзавец, кто не отнесется с должным рвением к наведению порядка был приколочен к собственному рундуку! И даже после смерти, я буду зудящая заноза в вашем худом заду, и чем чаще вы на него будете плюхаться. Тем глубже я в нем засяду! До прихода рейсового челнока осталось всего три часа!
Ну так как мы это все слышали, три часа у них не было. Мы здорово сэкономили время не заходя на пересадочную станцию, а полетев на каботажном челноке. Но получив должное удовлетворение услышанным, решили дать шанс. Тихо ретировались в офицерскую кают компанию, сделав жест морячку несущему наши вещи следовать за нами. Традиции должны соблюдаться. Раз нас ждут к четвертой склянке, будем "являться" к оной. Там переоделись в парадное и направились доложить о себе, к теперь уже гауптман-команданту Алану Маккарти.
У Алана мы получили из его сейфа сданные на время командировки документы, вещи и награды. И провели за беседой и выпивкой время до своего "прибытия". Старик, оказывается уже полтора года, как не командовал 347. Он прилетел на кануне и ждал нас, чтоб передать дела. Его перевели в штат министерства. Я как назначенный командующим офицером первого взвода получал в наследство его каюту и назначался исполняющим его обязанности, а Ганс соответственно, как командир второго становился моим заместителем. Ветеранов, тех с кем мы когда то начинали службу в подразделении, почти не осталось и нам предстояло вырастить из нового пополнения достойных продолжателей наших дел. Сейчас в апреле 38 мы уже ясно ощущали по подвижкам в армии и перемещениям флота, не за горами новая война.
Собственно она и не заставила себя ждать. И шла отнюдь не так, как рассчитывали в верхах. Теодор Курита, договорился с КомСтаром. Со свежее вооруженными боевыми роботами, эпохи Звездной Лиги, поставляемыми КомСтаром на правах усиления гарнизонов, как часть упомянутой выше сделки, успешно отражал нападение. Мы снова были в гуще событий и весь 39й год выполняли роль пожарной команды в основном вытаскивая чьи то задницы из пекла и затыкая дыры...
40йгод начался для 347го неудачно. Локальная драка за планету являвшуюся ключевой для прыжковых маршрутов чуть не стоила всем нам жизней. В операции "Заслон" мы потеряли тридцать шесть оперативников. Больше двух третей личного состава. И в 41 нас отвели на переформирование. Весь путь до базы Ганс ходил довольный и счастливый. Направили нас на новую базу только начавших формироваться ВСФС. Расположена она была на территории Лиранского Альянса, и от базы был всего один прыжок до Соргассо, его родины. Сам то он был из Лиры, но уже много лет не мог вырваться к родным. И вот, такая возможность побывать дома.
На базе я и познакомился с гауптманом Маришей. Знакомство правда вышло по началу не ахти. Ее копье на учениях обязано было забрать нас из тыла условного противника. А на деле проутюжило нашу группу бомбами оставшимися после захода на цель которую мы подсвечивали. Ну я и пообещал при ребятах вы...потрошить того гада кто это сделал.
Когда нашел его на базе, и увидел, обещание пришлось исполнить буквально. А через пол года мы поженились.
Группа наша до полного восстановления и набора кондиций, стояла в резерве. Дропшип наш загнали на верфи и Министерство, будто забыло о нас на время. Только изредка выдергивая мелкими группками стариков в командировки. И последующие несколько лет не ознаменовались ни чем координально значимым.
Я с женой имел возможность часто бывать у ее родителей. Впервые у меня появилось собственное пристанище. Мариша ранее служила в местном планетарном гарнизоне, тут у нее были родственники. И ее отец выделил нам после свадьбы несколько комнат в особняке. Так что забыв о казарме, как о дурном сне, на базу я ездил только по службе.
Это были самые счастливые годы нашей жизни. По службе мы часто пересекались. И со временем, когда отремонтировали наш Дропшип, я перетянул Маришу из гарнизона в конвойный отряд нашего соединения. Поскольку считал, что замужней женщине пора окончить месяцами болтаться по задворкам космоса в конвоях и рубится с отморозками из пиратских банд. Связи, которые у меня появились к тому времени, позволяли сделать и не такое. Кстати ее отец и мать были очень довольны. А когда у нас родилась дочь, старики полностью приняли меня в семью.
Часто в имени появлялся дядя Пауль ушедший в отставку, ведь жена его жила в Альянсе Лиры. Он выкупил на свою часть денег Валькирию, и она сдаваемая в аренду приносила ему приличный доход. Также он прикупил у разорившегося баронета земельный участок на восточном континенте и переехал поближе к новой родне.
Несколько раз за это время, летая по делам на Новый Авалон. Навещал дядю Александра. Он дослужился до генерал-гауптмана и тоже вышел в отставку. Но сидеть без дела дома ему не дали, работал нештатным консультантом в шестерке. Теперь то я многое понимал. И с ним у нас были самые теплые отношения, а главное много общих знакомых. Разок я его даже вытащил к новой родне, помогла в этом естественно тетя Инга. Я поговорил с ней перед разговором с дядей. Она узнав о моей просьбе, прекратила разом все его отговорки, поставив во фрунт, лишь одним своим приказом.
- Александр, ты обязан стать крестным этого ребенка.
Против тяжелой артиллерии он был бессилен. Грозный генерал-гауптман заказал билеты на семейство и приказал начистить парадный мундир. На крестинах моя родня блеском медалей и мундиров затмила алтарь, а не то что нафуфыренную местную знать по линии моей женушки приглашенную на это событие.